Помоги проекту - поделись книгой:
Однако ее приподнятое настроение мгновенно испарилось, когда она в своей почте нашла сообщение от Сэяны Филл — впервые та соизволила выйти на связь с Тэной лично.
Общее содержание этой сухой и невежливой записки в общей сложности гласило: сворачивайте вашу часть Проекта и выводите своих людей (то есть, получается, саму Тэну) из посольства сорохов в течение десятидневки. Приказ руководства.
Все.
Вторым было письмо от городской администрации: в связи с ураганным предупреждением проследите, чтобы в выходные никого из шемин-мингрелей на территории посольства не было.
Это письмо удивило Тэну еще больше: да, сорохи имели привычку перерабатывать, но в выходные, которые начинались завтра, никого из шемин-мингрелей и так там быть не должно. Разве что она обещала заехать за Тимом, чтобы свозить его в этот парк — ну ей богу, она превращалась в кого-то вроде его старшей сестры… Однако если ураган действительно пройдет завтра (а основной фронт обещали все-таки послезавтра), то она бы позвонила ему и отменила в любом случае.
К чему это предупреждение?
Она посмотрела на часы. Поздно, но Тим в это время еще обычно не спит. Ветер за окном и впрямь разгулялся, так что, может, он не пошел гулять с Джеком. В любом случае надо ему позвонить.
Она набрала идентификатор Тима, но он не отвечал. Как тогда, на фестивале. Не обычные трели ожидания, а глухое молчание — как будто неправильный идентификатор. Что там у них со связью?!
— Не было печали… — пробормотала Тэна сорошское выражение.
И стала вызывать Рульса.
Глава 10
Первый день весны на Тариоке был ничуть не больше похож на весну, чем первый день весны где-нибудь на Земле в умеренных широтах. Дни, правда, сделались теплее, и снег уже начал таять, но из-за более длинной зимы его скопилось больше и природа дольше выходила из своего ступора.
В день фестиваля на город обрушилась полноценная зима: с мокрым снегом, завывающим ветром и низким, свинцовым небом. На завтра вроде бы обещали ураган.
Тиму пришлось оставить Джека в посольстве: он понятия не имел, сколько свободного времени у него будет на фестивале и не устанет ли собака. За день тот соскучился и, едва Тим сказал ему «привет, дружище!» (сигнал, что все можно), бросился вылизывать Тиму лицо.
— Фу, фу! — засмеялся тот. — Мало ли какую заразу подхватишь! Дай умоюсь!
Однако Джек, несмотря на всю свою разумность, не понимал соображений про заразу. Он просто радовался, что Тим пришел.
— В следующий раз тебя возьму с собой, — пообещал Тим. — Там многие были со зверями, было даже что-то вроде специального туалета для собакоподобных. Знал бы, взял бы тебя сразу.
Туалеты для собакоподобных Джека не интересовали — он рвался в сад. Ходить в автоматический лоток, который Тим приспособил ему на время своего отсутствия, честный пес считал ниже своего достоинства.
В саду толком ничего не было видно из-за летящих в лицо мокрых осадков — то ли дождь, то ли ледяная крупа. Деревья, стряхнувшие ранее накрученные на них белые одеяла, выступали из полумрака корявыми, перекрученными силуэтами. Даже Джеку стало не по себе.
Мелкие дела Джек обычно делал под кустами, а крупные Тим собирал потом в совок, чтобы не портить вид и не давать садовнику из шемин-мингрелей лишнюю работу — обычная вежливость. Айрин и Линда Вонг, он знал, поступали так же. В этот раз Джек как раз пристроился на своем обычном месте, а Тим стоял рядом, сунув руки в карманы и мысленно упрашивал Джека поторопиться.
И тут и холодный ветер, бьющий в лицо, и снежная крупа прекратились разом — их будто выключили. Навалилась оглушающая тишина и одновременно стало как будто светлее — стало видно, как блестит в отраженном свете снег. А вот окна посольства, наоборот, потемнели.
Подняв голову, Тим увидел звезды — яркие и близкие. Это несмотря на световое загрязнение: город-то рядом…
«Экспериментальная технология, — вспомнил он слова Ренаты. — Обкатывают в окрестностях космопорта…»
Ну вот и дообкатывали.
«Сейчас ударят ракетой, — подумал Тим. — А отключили от основного временного потока, чтобы не нанести ущерб городу».
Он положил руку на голову Джеку, между ушей, и решил, что надо подумать о чем-нибудь хорошем напоследок, но ничего в голову не шло, кроме ледяного ската, который стремительно скользил мимо, и желтого комбинезона Тани на ледянке впереди него.
Однако прошло две, три секунды — а ракетного удара все не было. Джек подал короткий встревоженный звук.
— Да, — сказал Тим. — Ну и положеньице.
Резервные генераторы включились почти немедленно, но яркими огнями посольство не засияло — к резервной сети была подключена одна лампа из пяти. Полутемный коридор, которым Тим и Джек спешили к кабинету Даниловой, казался сумрачным и непривычным. В нем уже повисла хорошо знакомая атмосфера военного времени. Джек начинал дрожать, когда ее слышал.
Внутри, в предбаннике, Данилова уже успела открыть сейф и раздавать оружие.
— А, явился, — сказала она, смерив Тима взглядом. — Ну, сержант Крюков, подумайте, где вы облажались.
Она сунула ему штурмовую винтовку У-348, кассету с запасными батарейками и два простеньких ручных импульсника. Айрин и Калмер, как заметил Тим, были уже вооружены куда серьезнее.
— Пойдете на второй этаж западного крыла, где живут наши доктор с ветеринаром и инженер, проследите, чтобы спустились в подвал. Я уже послала охрану отконвоировать посла и его жену, а также Крейна, Мейснер и поваров.
«Сейчас вот они должны дать газ, — подумал Тим. — Если уж не разбомбили. Дадут газ, и возьмут нас всех тепленькими, бессознательными. Нам нечего им противопоставить».
Но вслух сказал другое:
— При всем уважении, мэм, во-первых, я давно уже не сержант. Во-вторых, вы уверены, что заведомо сдавать верхний этаж — самое разумное решение? Мы моментально окажемся в глухой обороне.
В глазах Даниловой мелькнуло раздражение, но потом она, видно, вспомнила, что Тим действительно не состоял больше на военной службе, и раздражение это сменилось некоторым любопытством — а ну-ка, смеешь еще выступать? И вместе с ним Тим будто увидел в этом сухом, непривлекательном лице что-то вроде удовольствия, что-то вроде предвкушения от предстоящих действий.
Впрочем, уж кто-кто, а Данилова должна была тут невыразимо скучать.
— А, мальчик-десантник, знает, что штурмовать удобнее сверху вниз. Молодец, пять. Но у нас недостаточно людей, чтобы контролировать все здание. Давай, быстро, пошел.
— Есть, — сказал Тим. «Вот где-то сейчас мы должны потерять сознание».
Но никто сознание терять не спешил, только Калмер, проверявший свою винтовку, мелодично засвистел.
И тут Тима осенило.
— А штурма ведь не будет. Они выкатят какой-нибудь танк на лужайку перед посольством и потребуют равного сражения.
Калмер посмотрел на него с интересом — мол, откуда взял? Айрин, которая занималась уничтожением дипломатической почты, даже головы не поняла от дизентигратора, которому она скармливала диск за диском. Тим хотел сказать ей, что если здание действительно вывели из основной временной линии, то копия всех предметов, содержащихся в нем на момент выведения, осталась в основном временном потоке (включая даже их одежду), поэтому контрразведка шемин-мингрелей получит полный доступ ко всем этим дискам. Но не успел.
— Господин Крюков, — рыкнула Данилова, — о своих панибратских отношениях с аборигенами расскажете потом! Марш выполнять приказ.
Тим развернулся, чтобы уходить.
— Постой! — Айрин сунула ему в руку маленькую ярко-оранжевую ручную рацию, самой что ни на есть древней модели: борцы за нефтяную гегемонию в двадцать первом веке, наверное, пользовались такими же. — На счастье! — и коротко поцеловала его в щеку.
В глазах ее блеснули лукавые искорки. Тиму мимолетно захотелось, чтобы она держалась серьезнее.
Выходя из комнаты, он слышал, как Данилова отдавала распоряжение Калмеру и Айрин установить посты на первом этаже и удерживать его против возможной атаки.
Кроме дипломатического персонала в посольстве имелись еще врач с ветеринаром, муж и жена — Фридрих и Лена Баум. Чистейшей воды синекурьи должности. Насколько они скучали, можно сделать вывод из одного факта: оба прибыли на планету полгода назад вместе с основанием посольства, общались в основном друг с другом и через два месяца поженились. Они прогоняли персонал посольства и зверей через кучу тестов чуть ли не каждую неделю и постоянно ругались с Даниловой, потому что хотели вести кружок занимательно ксенобиологии при одном из центральных университетов города, а Данилова не давала им разрешения.
Баумы еще не ложились спать — удачно. Что еще удачнее, у них же сидел Александр Бергман, главный инженер посольства: маленький, очень молчаливый человек. Немногие из техников-шеминов, работающих в посольстве, ростом были ниже него. Когда Тим зашел к Баумам, Бергман уже снял крышку с терминала в их гостиной, что-то колдовал с доступом.
— Проверяю каналы связи, — лаконично заявил он Тиму. — Обрезаны напрочь. Диверсия.
Он напрочь утратил свою обычную суетливость, говорил сухо и по существу. Лена Баум торопливо укладывала в сумку чистую одежду — зачем?! — пока Фридрих ловил по их трем комнатам кота и запихивал его в переноску. Кот в переноску идти отказывался.
— Это могла быть диверсия шемин-мингрелей, которые работали под вашим началом? — спросил Тим.
— Когда свет мигнул, я тоже подумал о диверсии. Но все коды доступа у меня, — мотнул головой Бергман. — К тому же, не похоже. Вся внутренняя система цела, просто каналы связи оборваны.
— Они отрезали посольство от внешнего мира, — сказал Тим. — Это все понятно. Да не собирайте вы вещи, какого черта! Мы прячемся в нашем же подвале, никто не собирается эвакуировать.
— В подвале? — Лена нахмурилась. — Это же глупо! Надо уходить из посольства, мы тут заперты, как в ловушке!
— Я сказал, мы отрезаны от внешнего мира, — сухо повторил Тим. — Я имею в виду, полностью. Мы в альтернативном временном потоке.
— Этого еще не хватало! — возмутилась Лена. — Я думала, это запрещено на планете!
— К тому же, — продолжал Тим, игнорируя ее, — командование в случае ЧП переходит к старшему офицеру службы безопасности. А это Екатерина Данилова.
Лена фыркнула.
— Эта накомандует, как же… Она витамины не может вовремя пить, не говоря уже о том, чтобы оборону организовать.
Фрау Баум искренне считала, что человеку, недостаточно дисциплинированному, чтобы пить витамины, нечего делать в космосе. И уж тем более в службе безопасности.
— Ладно, запасные свитера всегда пригодятся, — сказала она, сдирая с дивана меховое покрывало и засовывая его в сумку тоже. — Отопление, выходит, скоро откажет, резервные генераторы его не поддерживают.
— В подвале свои генераторы, — сказал Тим.
И в этот самый момент здание встряхнуло. Огни мигнули, погасли — но потом небольшой аварийный светильник на стене загорелся вновь. Надсадно, истошно вопил кот Баумов, которого Фридрих за секунду до этого таки загнал в переноску.
Все замерли. Джек подобрался, словно собрался прыгать на кого-то.
— Что это? — спросила в тишине Лена. —..Бомбят?
— Штурм, — возразил Бергман. — Вывели из строя один из запасных генераторов.
— Господи, — нервно проговорил Фридрих Баум. — Это значит, что
«Кто они?» — хотел было спросить Тим. Он ведь уже был абсолютно уверен, что кто бы ни напал на посольство, это наверняка были либо шемин-мингрели, либо кто-то еще из рас Содружества. Раз они не уничтожили их сразу, раз не вызвали на честную дуэль, то штурма не должно быть тоже — не их стиль.
Но доказать это никому другому это не мог, уж больно такой образ жизни отличался от всего, известного людям.
— Для начала — уймите своего кота, — велел он Бауму. — А не то придется его пристрелить.
— Я сделаю ему укол, — сказал ветеринар и начал рыться в своей аптечке — руки у него дрожали.
Тим в это время вытащил рацию из кармана, нажал на кнопку и набрал воздух в легкие, чтобы говорить — и тут сообразил, что никакого шипения не услышал.
Нажал на кнопку еще раз — тот же результат. Тим вспомнил, что такие рации, по идее, должны включаться при любом разговоре на одной волне. А тут всего два канала, рация совсем примитивная. Он должен был слышать переговоры Даниловой и ее группы, переговоры охранников между собой. Но маленькое устройство молчало всю дорогу, даже фонового шипения не было.
В чем дело? Может, в искривленном пространстве не действуют радиоволны? Или у Айрин в хозяйстве попалась дефективная рация?
— Фонарик не работает? — сочувственно спросила Лена Баум.
Она не узнала рацию: думала, что это фонарик.
— Угу. К счастью, у меня есть запасной, — подмигнул ей Тим, пряча рацию в карман и вытаскивая настоящий фонарик.
Тим лихорадочно думал. Он наполовину ожидал нового удара, но его все не было. Данилова велела ему спускаться в подвал. Выполнять этот приказ, или затаиться? Но если затаиться — то что делать дальше? Один генератор долго не удержит свет в здании. Отопление уже отключилось, температура стремительно падает. У него трое гражданских на руках.
Кот вдруг утих на полумяве — видимо, Бауму удалось его уколоть. Тим услышал чье-то нервное дыхание, и не сразу сообразил, что это его собственное.
— Во-первых, — заговорил он весомо и напористо, не показывая своих сомнений, — пока не соединимся с остальными, слушайтесь меня беспрекословно. Кто-нибудь тут умеет обращаться с оружием?
— Я, — коротко ответил Бергман.
Баумы переглянулись.
— Мы сдавали нормативы, — произнес Баум с очень интеллигентными интонациями, — но, боюсь, движущуюся мишень я не поражу.
— А я вообще не смогу стрелять в живое существо, не проси, голубчик, — твердо отказалась его жена. — Психотип не тот.
Тим вспомнил, что и точно, Лена Баум единственная в посольстве придерживалась вегетарианской диеты, на нее жаловался старший повар.
Тим отдал один из своих пистолетов Бергману.
— В случае, если я иду вперед на разведку, командование группой переходит к вам. Встаньте за мной гуськом, как детишки на прогулке. Фридрих, если что, кота вам придется бросить, человеческие жизни важнее.
Ветеринар судорожно кивнул.
— Я понимаю.
— Лена, вы тоже бросаете одеяла в первую очередь, во вторую вашу аптечку.
— Не маленькая, — сухо ответила та.
— Джек, — велел Тим псу, — паси.
Тот послушно занял место в конце их маленькой колонны.
— Ну, с богом, — сказал Тим, и открыл дверь в коридор.
Глава 11
Сумасшедших, желающих потягаться с ураганным ветром, да еще в середине ночи, на улице было мало, поэтому общественная машина, которую взяла Тэна, неслась по опустевшим бульварам и улицам столицы с максимальной возможной скоростью.
Поделиться книгой: