Помоги проекту - поделись книгой:
Величина списка указывает на то, что наша продуктивность постоянно блокируется с разных сторон.
Среди названных преград важно различать «помехи» и «сопротивление». Помехи — это деятельность или обстоятельства, которые претендуют наряду с писательством на ваше время и другие ресурсы или иным способом мешают работать. Забота о детях, взаимоотношения с окружающими, общественная деятельность, болезнь (ваша или чья-то еще), продолжительность трудового дня, недобросовестность учителя (руководителя), наличие недостатков на рабочем месте — все это помехи. Безусловно, я не призываю перестать заботиться о детях или заниматься важными делами, а лишь утверждаю, что все это соперничает с писательством. В главе 4, посвященной тайм-менеджменту, я расскажу об инструментах, способных уравновесить противоборствующие приоритеты.
Сопротивление — это чувство, мешающее писать. Страх — один из самых серьезных предлогов. Дело не в том, что обычно он силен и парализует, а в том, что писатели постоянно рискуют и страх — естественное последствие (раздел 6.4). Страх деморализует. Но в отличие от малопродуктивных писателей продуктивные испытывают гораздо меньше (либо не испытывают вовсе) страхов по поводу своей работы.
Стыд, вина, разочарование и беспокойство — тоже частые виды сопротивления.
Грань между «помехой» и «сопротивлением» не такая уж резкая. Большинство помех возникает из-за сопротивления, прежде всего его эмоционального содержания и — во вторую очередь — из-за ощущения вины и стыда, связанных с низкой продуктивностью. В основном сопротивление хотя бы отчасти вызвано текущими или прошедшими помехами. Кроме того, люди, испытывающие сопротивление, часто сами создают помехи: начинают прожигать жизнь, разрушают отношения или уходят с головой в работу. Поэтому времени на писательство не остается. И все же, как вы вскоре сможете убедиться, помехи и сопротивление полезны для анализа всего комплекса причин низкой продуктивности и способны подсказать решение.
Обратите внимание, в списке не перечисляются лень, недостаток самодисциплины, нехватка силы воли и ответственности и т. д. Время от времени кто-нибудь из моих учеников упоминает одно из этих свойств как причину нежелания писать. В подобных случаях я говорю: «Расскажите, почему человек ленится работать над проектом?» В ответ называют одну или несколько причин из упомянутого перечня. Это говорит о следующем: лень, нехватка силы воли и прочее — симптомы, а не виновники низкой продуктивности. Более того, это очередной набор нравственных ярлыков, которые подтачивают наши силы. Один из важнейших методов продуктивности настолько бесценен, что я буду упоминать о нем постоянно: никогда ни на кого не вешайте ярлык «лень» и тому подобные.
1.2. Прокрастинация и решение проблем
Нравственные ярлыки всегда несправедливы, но мы продолжаем использовать их, если не достигаем цели или работаем малопродуктивно. «Что с тобой творится?» — спрашиваем мы себя укоризненным тоном.
Как можно быть таким ленивым? Тебе нет дела до этого проекта? Тебя не волнует собственный успех? И это после немалых затрат на новый компьютер и уроки писательского мастерства! Деньги выброшены на ветер. Ты настоящий неудачник.
И если после такого самобичевания вы все-таки пробуете писать, прокрастинация прекрасно приспосабливается к этим условиям.
И это все, на что ты способен? Текст ужасный! Кто придумал, что ты вообще можешь писать? Пустая трата времени. Бросай прямо сейчас.
Я еще буду говорить о нотациях в главе 2. А пока открою тайну: они довольно регулярно звучат в головах многих писателей. Иногда ворчливый голос становится громче, иногда затихает, но он всегда звучит, когда вы принимаете решение писать или когда дела идут не слишком успешно.
Однако существует группа авторов, которые обходятся без нотаций, — это продуктивные писатели. Они понимают: низкая продуктивность вызвана не недостатками характера, а лишающими их сил помехами и сопротивлением, перечисленными в списке из одиннадцати пунктов. Поэтому, когда их продуктивность низка, они не тратят время на самобичевание, а быстро (по сути, автоматически) переходят к выявлению и решению проблемы.
От: «Сейчас десять часов утра, и мне не хочется работать над романом»…
(пропускаются фразы вроде: «Что с тобой творится? Как можно быть таким ленивым?» и т. д.)
…к определению проблемы: «Я не хочу писать. Что происходит? Во-первых, я до смерти устал от этой главы. Я работал над ней целую вечность, и это пока ни к чему не привело. К тому же парень с вечеринки весьма озадачил меня, сказав, что романы о космических вампирах не в моде и мне никогда не добиться публикации. И, наконец, меня отвлекает телефон, который непрестанно звонит. К тому же я никак не могу перестать лазить в интернет!»
Дальше — к решению проблемы: «Итак, спокойно во всем разберемся. Начнем с самого простого. С этой минуты я буду отключать телефон каждый раз, когда сажусь писать. И буду отключать интернет на время работы (раздел 3.6). Что касается неактуальности космических вампиров, я никогда раньше не слышал ничего подобного. Скорее всего это лишь субъективное мнение того парня. Я позвоню своему партнеру-критику (раздел 3.11) и послушаю, что она скажет. Наверняка она посоветует не обращать ни на кого внимания и сосредоточиться на получении удовольствия от книги. А с ним я перестану говорить о своей работе. Он выглядел так самоуверенно, это меня и смутило. Но он не имеет отношения к издательскому бизнесу, даже читает не так уж много — так откуда ему знать?
Что касается моей усталости от главы, я ведь могу отложить ее и поработать над другой (раздел 5.4)! Например, можно заняться той, где персонажи устраивают вечеринку в Антарктике! Можно также записать возникшие проблемы или начать главу заново».
Вот как этот процесс выглядит графически.
Три способа реакции на препятствие
Поскольку продуктивный автор сосредоточен на решении проблем, а не на угрызениях совести и самобичевании, он либо а) быстро избавится от помех; либо б) не обратит на них внимания (не задумываясь отключит телефон и интернет, проигнорирует неприятный комментарий и т. д.). Конечно, для решения некоторых проблем требуется больше времени, чем для других, — даже от мастеров своего дела. Но можно с уверенностью сказать: продуктивные люди ориентируются в ситуации гораздо быстрее, чем прокрастинаторы. Последние чаще проявляют нерешительность (выражают беспокойство, жалуются и т.п.), чем ищут реальный выход. (Причина такого поведения разъясняется в разделе 1.8.)
Прокрастинаторы следуют путем в): изначальная помеха или сопротивление вызывают другое мощное сопротивление — панику из-за возможного провала. Но паника — плохой советчик, она практически уничтожает способность к решению проблем. «Решение», которое выбирают прокрастинаторы, чтобы попробовать исправить ситуацию, только ухудшает дело. В порыве самобичевания они мучают себя нотациями, пытаясь вернуться к писательству. К сожалению, нотации еще сильнее подавляют, лишают сил, доводят ощущение ужаса до такого состояния, что человеку хочется все бросить. И прокрастинация — самый простой способ сделать это.
Все это может произойти именно в тот момент, когда вы сталкиваетесь с трудностями писательства или только планируете работу. Возможно, вы прокрастинировали десятилетиями, и ваши страхи и привычка убегать от них прочно укоренились.
Вызывать чувство стыда, использовать принуждение в качестве инструмента мотивации, даже по отношению к себе, неправильно и бесполезно. Это ведет не к личностному росту и развитию, а в лучшем случае к кратковременной уступчивости. Такие методы тормозят творческий процесс. Перечислю побочные эффекты деспотизма: 1) мы неизбежно начинаем возмущаться деспотизмом, даже если он исходит от нас самих (раздел 1.11), 2) мы привыкаем к нему, поэтому со временем метод перестает быть эффективным. (Когда нас впервые отчитывают за срыв сроков, это ужасно, но, когда это происходит в десятый раз, мы почти не реагируем.)
Нет ничего удивительного, если вы будете корить себя, надеясь побороть прокрастинацию. Потому что наша культура и особенно средства массовой информации упорно продвигают этот подход (раздел 2.8). Но действенные решения основаны на сочувствии и отказе от насильственных методов.
1.3. Семь секретов продуктивности
В первом разделе упоминалось, что продуктивные писатели решают проблемы гораздо быстрее, чем малопродуктивные (порой они даже не считают ситуацию трудной). Это весьма характерно для множества распространенных затруднений, которые возникают у писателей. Продуктивный писатель не станет тратить время попусту, если компьютер капризничает, на рабочем месте отвлекают или он чувствует себя удрученным. Такой писатель постарается решить проблему как можно скорее, чтобы вернуться к работе.
Другими словами, продуктивность — это дар не делать из мухи слона. Правда, зачастую это умение вырабатывается со временем. (Некоторым писателям посчастливилось научиться этому у родителей или преподавателей.) Более того, продуктивные писатели знают: лучшая стратегия — это свести к минимуму саму возможность возникновения помех и сопротивления. Они предпринимают шаги в этом направлении, например такие.
Распознают и преодолевают перфекционизм (глава 2).
Полностью обеспечивают себя необходимыми ресурсами (глава 3).
Управляют своим временем (глава 4).
Оптимизируют писательский процесс (глава 5).
Осознают и принимают свою писательскую сущность (глава 6).
Минимизируют вероятность внутреннего отторжения и энергично борются с ним, если возникает необходимость (глава 7).
Строят карьеру энергично, не поддаваясь предрассудкам (глава 8).
Это семь секретов продуктивности, каждому из них посвящена одна глава в этой книге. Однако, прежде чем начать их изучение, давайте рассмотрим природу и механизмы прокрастинации.
1.4. Воздействие прокрастинации
Для чего человеку заниматься самобичеванием, читать себе суровые нотации вроде тех, что описаны в разделе 1.2? Причина в перфекционизме (глава 2), который…
Убеждает нас, что писательство — дело простое и, следовательно, если у нас не получается писать, значит, мы ленивы или ущербны.
Вселяет настоящий ужас перед возможным провалом. Для перфекциониста даже ощущение низкой продуктивности кажется приятнее, чем унижение, которое он испытает, если закончит работу, не достигнув намеченных целей. А поскольку перфекционисты обычно намечают почти нереальные цели, не достичь их легко.
Допускает только один вариант «борьбы» с прокрастинацией — деспотизм. Можно подумать, будто, долгие годы пытаясь его использовать и убедившись, что это бесполезно, писатель наконец попробует начать что-то другое, но: а) деспотизм — единственная стратегия, известная большинству из нас, б) перфекционист негибок по природе и склонен к самобичеванию (раздел 2.7). (Вспомните, как в разделе 1.2 продуктивный писатель, вместо того чтобы заниматься самокритикой, активно ищет варианты решения.)
Сопровождаемый страхом (или, скорее, ужасом) перфекционизм вызывает прокрастинацию. В процессе работы над текстом или тогда, когда человек только планирует заняться писательством, перфекционизм порождает непреодолимое желание спрятаться в безопасном месте, а прокрастинация указывает простейший и самый очевидный путь.
У страха есть четыре составляющие:
страх провала (или успеха) текущего процесса писательства;
страх провала (или успеха) всего проекта;
страх провала (или успеха) всей писательской (или научной) карьеры;
страх и беспокойство по поводу писательской деятельности как таковой.
Если предположить, что даже одна составляющая — серьезное препятствие к писательской продуктивности, можно себе представить, насколько сильны все четыре вместе взятые.
Последний разрушающий компонент — зависимость от прокрастинации. Зависимость — пагубная привычка, которая сама себя подпитывает: чем больше вы поддаетесь чему-то, тем больше в этом нуждаетесь. Прокрастинация, несомненно, только усиливается, поскольку каждый раз, когда вы отлыниваете, вы усугубляете свои страхи относительно писательства и, как следствие, нуждаетесь в прокрастинации.
У прокрастинации и традиционных видов зависимости есть общее ядро — перфекционизм. В книге The Heart of Addiction Лэнс Додс пишет: «Жесткая, оторванная от реальности самокритика — очень распространенный фактор, провоцирующий аддиктивное поведение4». Она говорит об одном из своих пациентов: «Употребление наркотиков с целью избавиться от осуждения карающей совести — это способ стать личностью, свободной от „тирании“ беспощадного внутреннего судьи». Как минимум четыре из двенадцати подходов и типов поведения, которые Аллен Бергер рассматривает в своей книге 12 Stupid Things That Mess Up Recovery, — это симптомы перфекционизма. Среди них попытки стать идеальным, «ощущение себя особенным и неповторимым» (раздел 2.2), избирательная честность и «вера в то, что жизнь должна быть легкой». Об этих и многих других симптомах говорится в главе 2 этой книги.
Пять факторов — одна из причин, по которой прокрастинацию так трудно побороть. Другая причина заключается в том, что эта привычка хитра, склонна вводить в заблуждение и ведет нечестную игру (раздел 1.8). Однако ее можно преодолеть, причем целенаправленно, как только удастся перейти от колебаний к решительным действиям.
Первый шаг — разобраться в природе помех и предлогов. Этим мы займемся в следующем разделе.
1.5. Блок и клубок спагетти
Одно из труднейших препятствий на пути преодоления писательского блока — само слово «блок». Многие из нас, услышав его, представляют гигантский камень или монолит в духе фильма «2001 год: Космическая одиссея». И как вы собираетесь перебраться через него? В лучшем случае вы можете вскарабкаться наверх, подобно альпинисту, или начать стесывать его с боков.
«Ого!»
К счастью, ваш блок — не монолит. Это гигантский клубок спагетти с десятком (а то и двумя-тремя) «нитей», каждая из которых олицетворяет определенную помеху или сопротивление. Возможно, некоторые из них — толстые канаты, а другие — тонкие шнурки или зубные нити.
Нити переплетены между собой. Таков ваш блок.
Меньшее препятствие…
Тот факт, что блок подобен клубку, обнадеживает. Распутать клубок гораздо легче, чем взобраться на монолит или стесать его с боков. Главное для вас — различить нити, чтобы начать распутывать их (а самое лучшее — избегать их появления). Другое замечательное отличие клубка от монолита заключается в том, что разрушение последнего со временем не делается проще. Что касается клубка, то чем больше вы распутываете его, тем легче поддаются оставшиеся нити. (Начать можно с самого податливого участка.)
Вот клубок спагетти, характерный для писателя нон-фикшн литературы.
Я не уверен в правильности темы, выбранной для моего произведения.
Не уверен, что у меня есть способности писателя.
Не уверен, что смогу закончить.
Не уверен, что людям понравится моя книга или что она будет продаваться.
Не уверен, что ее опубликуют.
Опасаюсь обмана, так как я плохо знаком с издательской сферой.
Боюсь, что вопросы, которые я хочу задать в своей учебной писательской группе, покажутся глупыми, неуместными и вызовут раздражение.
Боюсь, что не добьюсь успеха, а если добьюсь, то не смогу его повторить.
Боюсь, что в случае публикации моего произведения люди станут критиковать мою внешность.
У меня нет подходящей обстановки для того, чтобы писать (приходится делать это на диване, посреди беспорядка, держа ноутбук на коленях).
Отвлекаюсь на телевизор и интернет.
Нет времени.
Отвлекает семья.
Личные проблемы (в том числе финансовые) мешают писать.
Беспокоюсь, что будут критиковать мою манеру письма или выбор жанра.
Диагноз синдрома дефицита внимания сделал меня неуверенным в себе, вызвал чувство стыда, а кроме того, затрудняет организацию больших проектов.
Боюсь постороннего вторжения в свою личную жизнь после публикации.
На предыдущей работе (не связанной с писательством) была неблагоприятная обстановка, оскорбительное отношение руководства, поэтому с тех пор осталась эмоциональная травма.
Перечисленные нити клубка имеют непосредственное отношение к препятствиям для продуктивности — и особенно к перфекционизму.
Вот другой клубок — на этот раз характерный для аспиранта, испытывающего затруднения с диссертацией.
Необходимость сохранять видимость продуктивной работы — стыдно сознаться, что есть трудности.
Поделиться книгой: