Сказ о внеземных покровителях

В начале апреля Николаю сделалось совсем худо. Срочной телеграммой был вызван Ниццу, младший брат Николая – великий князь Александр Александрович. 6-го апреля из Петербурга выехал и сам Государь. В дороге к ним присоединилась и принцесса Дагмар. У Николая практически не проходила сильнейшая головная боль. Он периодически впадал в забытье, но большей частью был еще в памяти. Прекрасным весенним утром 11 апреля ему стало значительно хуже. Все находившиеся в доме, пребывали в полном унынии, умирал красивый и очень умный юноша, наследник престола Великой империи. После причащения Николай, смог приподняться на подушках и начал со всеми прощаться. Вечером того же дня началась агония. Невеста и любимый брат ни на минуту не отходили от изголовья Цесаревича. Кое-как непослушной, слабеющей рукой цесаревич соединил руки принцессы Дагмар и младшего брата Александра. Николай Александрович Романов – старший сын императора Александра II и императрицы Марии Александровны, Его Императорское Высочество – наследник, цесаревич и Великий Князь, умер в возрасте 21 года, так и не став императором. В прекрасной, вечно зеленой Ницце, его помнят лучше, чем в холодной России. В этом городе он провёл свои последние дни здесь и умер. Постепенно имя его забылось, и теперь уже почти никто не знает, что император Александр III назвал своего сына Николая (II) в честь своего любимого старшего брата. – Ну, что Хельга мы так и будем сидеть и смотреть на это. Молчи, я знаю, что ты хочешь сказать, да здесь будет построен красивейший кафедральный собор. Я тоже это вижу. Это все потом в будущем. Давай думать о настоящем. Давай, как можем, будем исправлять деяния этой черной парочки. Девушка моча слушала. Потом кивнула красивой головкой и топнула каблучками.

Глава 7

Умершего цесаревича на фрегате «Александр Невский» привезли в Кронштадт, после чего состоялось торжественное погребение в Петропавловском соборе Петропавловской крепости Санкт-Петербурга. Незамедлительно младший брат Александр был провозглашен наследником престола. Теперь уже ему предстояло пройти дополнительный курс наук, не-обходимых для управления огромным государством. Александру уже исполнилось двадцать лет, тем не менее, своими способностями и усидчивостью он своему старшему брату сильно уступал, даже не смотря на то, что у него так же были выдающиеся преподаватели. Конечно в этот период своей жизни он меньше всего думал о женитьбе и будущей супружеской жизни. Дагмар вернулась свой родной Копенгаген. Она тоже перестала думать о скором замужестве. Частенько глядя в окно, она тихо завидовала старшей сестре Александре, успевшей так удачно выйти замуж и перебраться в Англию. Девушка принимала у себя, ставшего уже всемирно известным Ганса Христиана Андерсена. Как и в далеком детстве, она с удовольствием слушала его сказки. Однако между делом и не понятно для чего, принцесса все – же, продолжала изучать этот чудовищно трудный русский язык.

– Иннокентий, ну давай же сделаем это. Чем мы рискуем, а вдруг получится. – Хельга с мольбой в глазах посмотрела на своего спутника.

– То, что ты задумала, это невероятно. Такого, я что-то в новейшей истории не припомню. Да, Траст поступил, коварно, это вообще чистой воды варварство. Но исправлять зло таким образом. Мне надо посоветоваться и если хочешь, то получить добро от… – Иннокентий поднял голову вверх.

– Он одобрит, не сомневайся, он добрый – Хельга привстала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

– Я пошла, увидимся, пока. – Хельга, стрельнула глазками, помахала рукой в красивой длинной перчатке и поспешила прочь. Необычайную привязанность к датской принцессе выказывал император Александр II. Император прислал королю Дании пространное письмо. В нем государь намекал, что по-прежнему желал бы видеть его дочь – членом российской императорской семьи. Растроганный отец, незамедлительно показал письмо принцессе.

– Напиши, пожалуйста ему ответ сама. Я думаю, русскому царю будет очень приятно получить письмо именно от тебя.

– «Мне очень приятно слышать, что Вы повторяете о Вашем желании оставить меня подле Вас» – написала в ответе царю Дагмар. – Но что я могу ответить? Моя потеря такая недавняя, что сейчас я просто боюсь проявить перед ней свою, непреданность. С другой стороны, я хотела бы услышать от самого Саши, действительно ли он хочет быть вместе со мной, потому что ни за что в жизни я не хочу стать причиной его несчастья. Да и меня бы это, скорее всего, также не сделало бы счастливой»

– Хельга! Я догадываюсь, что ты задумала. Да, я согласна, что «Тринадцатый» немного переборщил. А даже поссорилась с ним из-за этого».-Лана взяла подругу под локоть.

– Ну не совсем поссорились, ты же понимаешь. Мы же с

ним так сказать из одного теста. Но и твой план это вообще брррррррррр. Такого еще не было. Остановись. Есть же на свете какие-то правила. – Лана отстранила руку Хельги.

– В стремлении людей к счастью правил нет. И я исправлю, то, что натворил твой «Тринадцатый». – Хельга сузила и без того узкие глаза.

– Учти, я буду мешать. Не так конечно как Траст, но в силу своей специфики.

– А как же наша дружба?

– Дружба, дружбой, а работа работой. Мне, между прочим, скоро квартальный отчет писать. И что я там отражу, кроме «мелких пакостей. Пока подруга, увидимся на балу. Надеюсь, ты приглашение раздобыла?»

В блистательном Петербурге в полном расцвете красоты и молодости появилась княжна Мария Элимовна Мещерская. Еще ребенком, она была взята под покровительство императрицей Александрой Федоровной.

Тетка ее, княгиня Елизавета Александровна Барятинская взяла девочку к себе в дом. Мария и Александр встретилась, как и полагается на балу. Чистая любовь в одночасье захватывала обоих. Постепенно в голове будущего императора зрело желание поменять бренное земное величие на чистое счастье семейной жизни. В скорости наследник престола полностью разобрался в своих чувствах и понял, что любит Мещерскую.

Он записал в своем дневнике: «Каждый день то же самое, было бы невыносимо, если бы не М.». Ежедневное общение с девушкой стало потребностью жизни Александра. В лице Марии Мещерской он встретил и друга и возлюбленную. Именно такой девушки Александру так долго не хватало. С ней цесаревич никогда никакой неловкости не испытывал. С ней было предельно просто, она его понимала.

– Иннокентий, ты друг мне или нет, в конце концов. Я запуталась.

– Что случилось, объясни толком – симпатичная пара в дорогих модных костюмах, чинно прогуливалась по дворцовому парку.

– Понимаешь, эта хитрющая Лана, вроде бы творит добро. Ты сам видишь Александр и Мария, ну, в общем, она же делает нашу работу. И в тоже время мешает моему, то есть нашему плану. Еще как мешает. Профессионально! – Близкие подруги, они такие – с ухмылкой произнес Иннокентий.

– У них еще поучиться надо. Ладно, следи за своей Ланной. Глаз с нее не спускай. А я буду действовать с другой стороны. С другой стороны оно виднее. – Он приподнял шляпу и галантно поклонился даме.

Молодые люди почти ежедневно, тайком, встречались на прогулках, но главным образом по вечерам у императрицы. Играя в карты Александр старался выбрать себе в партнеры именно Марию, которую он зашифровывал в своем дневнике как «М. Э.» (Мария Элимовна). Ясное дело, что об очевидных пристрастиях цесаревича было незамедлительно сообщено императрице. Состоялся весьма откровенный разговор. Мать назвала поведение сына «не совсем приличным». Был так же крайне жесткий разговор и с отцом – императором.

– Будет лучше, если я откажусь от престола – с вызовом сказал Александр императору.

– Я чувствую себя неспособным быть на этом месте, мне страшно надоедает все, что относится до моего положения. Я не хочу другой жены, кроме как М. Э. Это будет страшный переворот в моей жизни, но если Бог поможет, то я буду счастлив с Дусенькой и буду иметь детей!

Однако и император Александр второй, когда хотел, мог быть крайне убедительным.

Глава 8

– Поедешь путешествовать по Европе. Пора тебе познакомиться с монаршими дворами. А они в свою очередь, пусть посмотрят на будущего императора Российского – император передал сыну шкатулку с государственными письмами.

– Ознакомься, и пожалуйста, будь в курсе нашей политики. А теперь самое главное! Непременно побываешь в Копенгагене. России нужен надежный союзник в центре континента. Надеюсь-ты меня понимаешь. Я уже говорил твоему покойному брату, скажу и тебе. Увы, цари российские не принадлежат себе, они принадлежат государству. Запомни это!». Путешествуя по Европе наследник престола писал отцу: – «Я чувствую, что могу и даже очень полюбить милую Мини, тем более что она так нам дорога. Даст Бог, чтобы все устроилось, как я желаю. Решительно не знаю, что скажет на всё это милая Мини; я не знаю её чувства ко мне, и это меня очень мучает. Я уверен, что мы можем быть так счастливы вместе. Я усердно молюсь Богу, чтобы Он благословил меня и устроил моё счастье». В толпе датчан встречающих кавалькаду всадников выделялась обаятельная особа в красивом европейском наряде, сшитом по последней моде. Она усиленно махала рукой в длинной кружевной перчатке. Она улыбалась. Ее раскосые глаза светились какой-то не земной добротой. К ней подошла стройная дама, в дорогом черном наряде.

– Привет, дорогуша. Я смотрю у тебя радость. Твой план

работает.

– Да и что в этом плохого. Совсем скоро они увидятся. И

я уверена будут счастливы.

– Хочешь, я тебе расскажу о другой девушке.

– Нет, не хочу, зачем мне кто-то другой, кроме Дагмар.

– А ты все же, послушай. Это очень поучительная история. Мещерскую отправят за границу, где ее против воли выдадут замуж за Демидова – Сан – Донато. Александр встретится с ней в Париже на Всемирной выставке, куда он приедет с отцом по приглашению французского императора Наполеона III. Там он увидит Мещерскую в доме ее тетки – княгини Чернышевой и узнает, что она уже не свободна. А еще через год Александр узнает, что она родила сына и на следующий день скончалась в тяжелых муках. Ей было всего 24 года. Чего только стоит только одна выходка её мужа: Уже беременная Мещерская поедет в театр, кажется в Вене, когда муж её внезапно выстрелит из пистолета в её ложе, в виде шутки, чтобы её напугать! Глаза Хельги наполнились слезами.

– Ну, что подруга, что есть зло, что есть добро. Не забудь

написать про Мещерскую, в своем отчете о новом удачном сватовстве высокородных особ. Лана, ойкнула и отошла в тень. Она боялась, что бы рядом стоящие люди не заметили, что ее фигура не отбрасывает тени.

Глава 9

Александр взял себе за правило каждое утро приносить девушке ее любимые фиалки, пытаясь по возможности несмять их в своих огромных пальцах. Он ежедневно сопровождал ее в конных прогулках, неуклюже носил за ней веера и шали. Укутывал девушку буквально при каждом дуновении ветерка. Принцесса протестовала, но слабо и неубедительно. Дагмар вдруг обнаружила, что ее привязанность к этому большому человеку перерастает во что-то иное, пока еще не понятное ей самой. Провожать, свою любимую принцессу, в порт пришли почти все жители города. Андерсен записал в своем дневнике – «Вчера на пристани, она остановилась и протянула мне руку. У меня навернулись слезы. Бедное дитя! Всевышний будь милостив и милосерден к ней!» Корабля уже почти не было видно, а люди все стояли на пристани – не расходились. Они дружно продолжали махать руками и платками, утирая предательские слезы льющиеся из глаз. Чуть поодаль, от общей массы провожающих, стояли уже не молодые, мужчина и женщина. Они мало походили на супружескую чету, но разговаривали друг с другом учтиво и вполне дружелюбно.

– Эдгар, это хорошо, что мы встретились именно здесь и именно сейчас. Пока наша молодая поросль не успела еще натворить непоправимых глупостей.

– Не такие они уж и молодые, Ирена. Почитай уже почти по тысяче лет стукнуло, чай не дети уже.

– Для вечности тысяча лет, это ничто. Не в этом суть. Так уж случилось, наши с тобой подопечные, Эдгар, стали через своих подопечных влиять на судьбы целых стан и народов. Я знаю, что у вас там есть специальный комитет по локальным и глобальным войнам. Они там конечно не сидят без дела, а время от времени обеспечивают массовое поступление грешников во все ваши круги.

– Ирена, на сколько, мне известно и у вас есть подобное подразделение, и оно тоже занято аналогичной работой, что бы ваши кущи, не пустовали. Ничего нового под этим солнцем не происходит. Бывает мелкооптовое поступление, бывает крупный опт. Чего ты вообще меня вызвала. Разъясни толком.

– Вот смотри, корабля уже почти не видно, принцесса плывет на новую Родину. По нашим прогнозам и расчетам ей уготовлена, на этот раз счастливая семейная жизнь. Она родит здоровое потомство, ее страна будет процветать. Но это наши расчеты. Увы, и мы не всесильны. Поэтому, я прошу у тебя лишь одного. Попридержи ты своих надсмотрщиков, пусть дадут ей нормально жить. Согласись, она это заслужила Нельзя на одну женщину взваливать слишком много страданий. Поговори с этим, как его «Тринадцатым» и его подружкой. Пусть найдут себе менее значимых особ, вон их, сколько при дворах отирается. А я взамен, так и быть умолчу, о ваших изысканиях в Малой Азии, ну и на Балканах заодно. Договорились.

Эдгар молчал, покусывая седой ус. Наконец, когда пауза, слишком, затянулась, произнес.

– Сделка с представителем конкурирующей организации, это что-то новое в нашем деле. Конечно, за многовековую историю бывало всякое, но со мной лично такое впервые. И как ты себе это представляешь. Я вызываю к себе подчиненных и приказываю им отныне творить добро или хотя бы отойти в сторону и не мешать конкурентам, самим творить это самое добро. Согласись такое просто уму непостижимо. Хотя конечно я понимаю, что раз вам что-то стало известно про Турцию, то в данном случае, увы, придется уступить. Но не радуйся, не во всем и не на весь ее век. Скажем так, стороны пришли к согласию, в какой-то период времени не чинить, на этой грешной земле, глобальных потрясений. Такая формулировка, надеюсь, тебя устроит?

Глава 10

В родном российском Кронштадте прибытия датского корабля «Шлезвиг» дожидалась вся императорская фамилия. Кроме этого на рейде была выстроена балтийская военная эскадра. Понятное дело, народа на городской пристани собралось не меньше чем в Копенгагине. Подданные государя хотели, как можно скорее покорить сердце датчанки, которая сейчас стояла возле могучего жениха, который нежно поддерживал невесту под её маленький локоток. Как обычно бывает у нас в России, все получилось ровно наоборот. Юная Дагмар, любимица сказочника Андерсена, смогла покорить огромную, необъятную страну, выйдя замуж за цесаревича и превратившись из датской принцессы Дагмар в православную императрицу Марию Федоровну. Женщина блистала на балах, быстро научилась пропускать мимо ушей обильные дворцовые сплетни. Она безропотно принимала участие в благотворительных акциях, спектаклях и концертах. Ей было поручено шефство над полками и батальонами. Она, по своей инициативе, создавала женские училища для малообразованных и малообеспеченных девушек – горожанок. Мария Федоровна без предупреждения появлялась в больницах и пансионах и наводила в них не показной, а именно «датский» порядок. Супругу наследника престола любили и побаивались одновременно. Кроме всего этого она смогла родить шестерых детей! Николая, Александра, Георгия, Ольгу, Ксению и Михаила.

Хельга писала очередной отчет. Его должен был передать Иннокентий, отбывающий в кущи по каким-то своим делам. Все шло хорошо. События прошлых лет стали забываться. Артемий и Лана куда – то пропали и не давали о себе знать. Жизнь шла своим чередом. Царских детей, во дворце не баловали. Их воспитывали почти по – спартански. На обед гречневая или овсяная каша, молоко, черный хлеб. Из-за стола вставали и выходили полуголодными, это происходило потому, что царский обед заканчивался ровно тогда, когда из-за стола вставал отец. Александр ел всегда очень быстро. Однажды старший сын Николай был так голоден, что не удержался и съел кусочек церковного воска, который лежал в медальоне рядом с нательным крестиком. В 1870 году умер годовалый Александр. Но ощущения вселенского горя не было. Так как на свет вскоре появился их третий сын – Георгий. Семью постоянно пугало то, что на жизнь свекра Александра второго постоянно покушались народовольцы. Одно покушение следовало за другим. Что хранило императора, какое-то внеземное провидение, а может быть его до поры до времени берегло собственное бесстрашие. Невестка ежедневно молилась о здравии правителя и главное о спокойствии Российской Державы – ее новой Родины.

– Артемий, по твоей, хитрой рож., в общем, по твоему нахальному лицу, я отчетливо вижу, что ты опять затеял жуткую пакость. Тебе же четко объяснил Эдгар. Никаких летальных исходов. Мы даем им жить спокойно, они не мешают нашей организации выполнять какую-то важную, стратегическую миссию. Ты, что в пекло захотел, к котлам. Так там, на сколько, я знаю, шартрез не наливают. Колись быстро, что ты на этот раз удумал? – Лана обняла собеседника за плечи. Траст молча смотрел в окно.

– Один ребеночек умер, другой народился. Работа идет, отчеты пишутся, все довольны. Нет, тебе все не так. Ты понимаешь, что после каждой царской смерти люди храм возводят. Оно тебе надо. Ладно, не хочешь говорить не надо. Но на меня не рассчитывай. У меня, между прочим, свое собственное, персональное задание имеется. Я тут над судьбой одного мальчика Владимира Ленина колдую, интересная скажу тебе, загогулина вырисовывается.

Глава 11

Отношения со свекром и свекровью у Марии Федоровны складывались на редкость удачно. Император относился к невестке с большой симпатией. И это не смотря на то, что цесаревич и его ближайшее окружение превратились к началу 1870-х годов в этакий оппозиционный кружок. Нет, конечно, Царя-освободителя и его повседневные деяния никто не критиковал, об этом не могло быть и речи. Дело было в том, что наследник относился с большой долей неприязни к Германии и находил в этом полное понимание своей супруги. К Пруссии, отторгнувшей после войны 1864 года у родной ей Дании часть территории – Шлезвиг и Гольштейн, Мария Федоровна испытывала устойчивую неприязнь. А император с точностью до наоборот– обожал своего родственника, прусского короля и германского императора Вильгельма. Была еще одна весьма щекотливая проблема, постоянно осложнявшая взаимоотношения государя и наследника. Дело в том. что вот же полтора десятилетия Александр II жил во дворце двойной жизнью. Он как мальчишка влюбился в молодую княжну Екатерину Долгорукую. Эта царская любовь привела к тому, что у государя появилась параллельная семья. Мало того после смерти законной супруги, царь кое – как дождавшись когда закончится минимальный срок траура совершенно официально женился на своей возлюбленной. Брак был морганатическим. Это означало, что ни новая жена императора ни их народившиеся потомство не могут претендовать на трон, но и без того натянутые отношения наследника с отцом оказались обострены до самого предела. К тому же по столичному граду упорно поползли слухи, что государь хочет короновать свою «Катю». Бывшая датская принцесса, как и подобает в таких случаях оставаясь на стороне мужа, но тем не менее играла роль своеобразного «буфера», пытаясь, постоянно сглаживать возникающие конфликты. Покушения на государя не прекращались. Пока бог миловал, и все они закончились неудачно. Наступил первый день весны холодного 1881 года. Народовольцы, взорвали очередную бомбу и убили, царя – освободителя. Корону Российской империи одела на себя Александр третий. Ему уже исполнилось тридцать четыре года, его супруге бывшей принцессе Дагмар, а ныне православной – Марии Федоровне Романовой шел тридцать третий. Выходы, балы, приемы, парады, выезды, послы. Жизнь текла обыденно и размеренно.

– «Тринадцатый» – не порть мне политику. Угомонись.

Угомонись, говорю. Тебе, что мало строительства храма на Крови. Ты вообще субординацию собираешься соблюдать. Я старше тебя по чину на три порядка и по возрасту на пару тысяч лет. Да, я знаю, что у тебя есть лицензия и что это твоя работа. Но ведь есть еще и глобальные, так сказать вселенские интересы. Тебе Лана говорила, что мы в соответствующих подразделениях такую заваруху готовим, всем чертям жарко станет – Эдгар ходил по комнате из угла в угол.

– Ну, запишешь себе в отчет еще одну галочку, ну получишь там благодарность от самого и что, ты в широком масштабе мысли, в мировом так сказать. В общем, марш в отпуск и точка. Поезжай. Отдохни в адском раю. Тьфу, слово то, какое противное из-за тебя с языка выскочило. Исчезни с глаз моих. Видеть тебя не хочу. Топай в канцелярию, за отпускными. Заслужил. Я так и быть за тебя тут поработаю. А ты оттуда, смотри внимательно и учись, как старшее поколение на благо, родной конторы трудится. Комната опустела. В воздухе витал еле уловимый запах жженой серы.

Императорская семья уезжала в Данию, к отцу Марии Федоровны правителю Кристиану IX. Туда же съезжались и другие члены европейских королевских фамилий. После холодной и мокрой Дании на неделю в солнечный Крым, в Ливадию. Там уже можно плавать в море, ходить на яхте под парусами и предаваться другим развлечениям. Время пролетело быстро, пора возвращаться домой в родную Гатчину. Императорский поезд, со всей царствующей семьей, подъезжал к станции Борки. И тут случилось страшное. Крыша вагона, в котором находились Александр третий, Мария Федоровна и дети рухнула вниз. Александр сам выбрался из-под обломков и помогая выбраться остальным, держал на своих могучих плечах тяжеленную металлическую конструкцию. Эдгар был доволен. Пусть молодежь поучится, работа высший класс. Все подопечные живы, правда срок жизни монарха в результате крушения несколько сократится, ну так это и было задумано. Как говорится «и овцы целы и волки сыты».

Храма на Крови, на этот раз не будет, а то, что на месте трагедии люди построят церквушку в честь Александра Невского, в память людей пострадавших и погибших во время катастрофы на станции Борки. Они же люди, они же смертные, они иначе не могут. Простим им это. В другой стране, в другом городе, но в то же самое время – Иннокентий писал в своем отчете.

– «Используя оперативную информацию, полученную из достоверных источников, нашей группе удалось предотвратить очередное цареубийство. Осмелюсь доложить, что в последнее время работа наших антиподов весьма активизировалась, исходя из чего, убедительно прошу Вас, срочно выслать дополнительные силы подкрепления. В противном случае беды не миновать».

Глава 12

Государю становилось все хуже и хуже. Станция Борки давала о себе знать. Врачи никак не могли поставить точный диагноз. А недуг тем временем ломал некогда могучее тело.

Александра доставили опять в Крым. Все надеялись на благотворное влияние чудотворного морского климата. Не помогло. 20 октября (3 ноября) Александр третий скончался. Присутствующий во дворце святой и праведный Иоанн Кронштадский до последних минут его жизни читал отходную молитву. В предгорье Карпат, в красивом живописном месте, совсем не далеко от города Брашова, уютно расположился замок Бран. Он был построен в 1382 году за собственные средства жителями близ лежащего городка, как важный стратегический пункт, за это их освободили от уплаты налогов в казну Румынии на несколько веков вперед. Во внутреннем дворике замка находится колодец, который ведет, согласно легенде, к подземным помещениям. Бран имел много хозяев за весь период своей истории. Сначала он был во владениях господаря Мирчи Старого, а затем принадлежал жителям Брашова и Габсбургской Империи. По преданию, тут ночевал легендарный воевода Влад Цепеш – Дракула в периоды своих походов, а лес, окружающий замок, был любимым местом охоты Цепеша. По другой версии, его пытали в подвалах замка турецкие враги. В просторной трапезной этого мрачного строения в полном одиночестве сидел один человек. Вернее, это было существо, принявшее человеческий облик. Одето оно было, как и подобает, во все черное, только внутренняя сторона его накидки – мантии была ярко красного цвета. На столе стояла чаша, наполненная так же кроваво красной жидкостью. Весь антураж тайной встречи был соблюден в мельчайших деталях.

– Уважаемые присутствующие, я благодарю вас за то, что вы дружно откликнулись на мою просьбу. Оставили все текущие дела и собрались здесь. Уверяю, тема нашей сегодняшней беседы чрезвычайно важна.

Помещение отразило его слова гулким эхом.

– Не стоит проявляться, я прекрасно ощущаю ваше присутствие, угощение каждому из вас будет предоставлено в индивидуальном порядке. Полагаю, что после моего сообщения вы поймете, что нам сейчас не до публичного шабаша.

Только неравномерное колебание языков пламени в разных частях зала, подтверждало присутствие в трапезной каких-то темных сил.

– И так с вашего позволения, я продолжу. Все вы знаете, что верховным правителем Российской империи, после смерти отца стал его старший сын Николай второй. Наш «Департамент локальных войн» уже почти подготовил небольшую заварушку на Дальнем Востоке. Еще пару – тройку лет и мы получим весомое пополнение грешников во все наши круги. Но это, как вы понимаете, обычная рутинная работа. Так было почти всегда. «Департамент новых территорий» разрабатывает карьеры и пустыри, туда постоянно требуется рабская сила, в большом количестве, а самое массовое поступление, это война. Да, конечно, при этом мы пополняем и земли конкурентов, райские кущи увы, так же получают свою долю.

Человек, сидящий за столом, замолчал. Эхо его голоса, достигнув сводчатого потолка, так же смолкло. Пламя в многочисленных свечах и факелах, развешанных на стенах трапезной, потрескивало и отбрасывало длинные тени.

– И так, я перехожу к главному. Наступающий век, это наш век. Пару сотен лет назад, Ведзевул распорядился создать «Экспериментальный департамент Революций». Надо сказать, что работал он так себе, не очень. Правда, во Франции, якобинцы с их гильотиной показали перспективность некоторых разработок Департамента. Но масштаб, прямо скажу, был маловат. Не знаю, всех подковёрных дел в нашей верхушке, но скажу, что сей Департамент, в настоящее время признан руководством, одним из ведущих, ему приданы такие силы, что даже у меня свербит в одном месте. Многое из присутствующих в той или иной мере могут заглядывать в будущее. Насколько вы можете видеть, оно завораживает. Если, парням из этого экспериментального ведомства удастся осуществить, хотя бы часть из того, что они там запрограммировали, то все наши новые пространства будут очень плотно заселены грешниками всех мастей. И главное направление – Россия. Да, там очень сильны наши оппоненты, но тем слаще будет безусловная победа над ними. В ближайшее время, многие из присутствующих получат новые, многолетние предписания. Так вот, прошу вас строго следовать каждой букве этого документа. Никаких вольных толкований. Только полная и всеобщая мобилизация во имя великой цели. В конце, обращаю ваше внимание на то, что такие катаклизмы как революции и гражданские войны порождают наших подопечных в значительно, больших количествах, чем простые войны. Это неоспоримый факт. Люди, становятся нелюдями, значит, наши Департаменты великолепно делают свою работу. Теперь каждый из вас может мне мысленно задать свои вопросы. Я постараюсь ответить на них, в пределах своей компетенции конечно, и за работу, за работу, черт вас всех подери.

Глава 13

– Лана, я не успел прилететь на Хадынское поле. Ты же знаешь, что после выступления этого, клыкастого в Румынии, приходится каждый свой шаг согласовывать с профильным департаментом. А это очереди, блат, взятки. Черт меня подери. Сколько лет прошло, а у нас там все по старому» – «Тринадцатый» галантно взял под ручку свою спутницу и проводил ее к свободному столику в летнем парижском кафе.

– Давай рассказывай, я внимательно тебя слушаю. – Лана, сняла перчатки, сшитые по последней моде. Сделала заказ подошедшему гарсону, и только после этого начала свой рассказ. – В программу народного гулянья на Ходынском поле входила раздача всем желающим царских подарков, заготовленных в количестве 400 тысяч штук. Завернутый в цветной платок гостинец состоял из полуфунта колбасы, сайки, конфет, орехов, пряника, эмалированной кружки с царским вензелем и позолотой. Днем должны были начаться музыкальные и театрализованные представления; в 14 часов ожидался «высочайший выход» на балкон императорского павильона. Предполагаемые подарки, и невиданные зрелища, а так – же желание увидеть своими глазами «живого императора» и, может быть, лишь раз в жизни поучаствовать в подобном действе заставили огромные толпы людей устремиться в этот Московский уголок. Ходынское поле, все изрезанное глубокими рвами, оврагами и траншеями. Она было в ямах, брустверах и заброшенных колодцах. Его предназначение только одно – обучение военных частей и использование как учебный плац для войск Московского гарнизона. За день до гулянья, стало очевидно, что сюда пребывает огромное количество народа. Однако надеясь на русский «авось» не было принято никаких мер, которые позволили бы предотвратить катастрофу.

– Твоя работа – перебил ее собеседник.

– Ну не совсем моя, это так сказать наш коллективный труд. Практические занятия для учащихся и начинающих специалистов различных профилей. Что удивительно, нам почти не мешали «хранители». Возможно, они сейчас заняты другими более важными проблемами. Ты, часом не в курсе?

– Я же сказал тебе, что на земле совсем недавно, а там, – он показал себе под ноги – не до расспросов было. Кучу бумаг пришлось сдавать. Каждый начальник норовит тебе слово напутственное высказать, по плечу похлопать. У меня до сих пор синяки на разных частях тела не прошли. Сама понимаешь, не только одобрительно похлопывали, но и пинков, получил изрядно. Наших визави, давно видела?

– Нет, пропали куда-то или затаились. Черт их знает, где.

– Ладно, продолжай, что дальше-то было?

– Ночь, не мне тебе объяснять, выпала, безлунная, и Ходынское поле погрузилось в полную темноту. Народ все прибывал и прибывал. Они не видели ничего в кромешной тьме, спотыкались и падали в овраги. До полумиллиона людей было к утру между городской границей и стеной из 100 буфетов. Горсточка полицейских и казаков, отправленных на Ходынское поле «для поддержания порядка», поняла, что им не справиться с этой людской стихией. наши обеспечили отсутствие хоть какого-то ветерка. Притока свежего воздуха над спрессованной толпой не было. Дышать было не чем. Пот заливал синевато – бледные лица. Вот почитай, что твой любимый Гиляровский пишет, тебе, ей черту, понравится». – Лана протянула газету «Русские ведомости» – «Над миллионной толпой начал подниматься пар, похожий на болотный туман… Давка была страшная. Со многими делалось дурно, некоторые теряли сознание, не имея возможности выбраться или даже упасть: лишенные чувств, с закрытыми глазами, сжатые, как в тисках, они колыхались вместе с массой… Стоящий возле меня, через одного, высокий благообразный старик уже давно не дышал: он задохся молча, yмер, без звука, и похолодевший труп его колыхался с нами. Рядом со мной кого-то рвало. Он не мог даже опустить головы.» По официальной статистике, в этом «прискорбном событии», омрачившем «блистательное течение коронационных торжеств», как именовалась Ходынка в опубликованном лаконичном сообщении властей, пострадало 2690 человек, из которых 1389 погибли. Истинное же число получивших, разного рода увечья, ушибы и травмы (включая и психические потрясения) вряд ли поддается учету. Во всяком случае, еще долго в окрестностях Москвы находили трупы в беспамятстве бежавших оттуда людей.

– Ну почему, нет, ты ответь мне, почему наши не вмешались, почему они допустили это? – Хельга ходила по комнате из угла в угол и заламывала руки. Иннокентий ее не останавливал. Казалось он кого-то или чего-то ждал.

– У каждого из этих православных есть «покровитель», он, если не уберегает, то, как может, смягчает муки человеческие. Этому меня еще в самой младшей школе учили.

– «Дорогая моя девочка» раздалось откуда-то сверху, и через секунду за столом в комнате сидела, дама неопределенного возраста в элегантном походном костюме.

– Иннокентий, будьте добры, представьте меня, скорее, вашей очаровательной спутнице.

– Лана, позволь представить тебе сотрудницу Высшего звена госпожу Ирену. Прошу любить и жаловать. Ирена чуть наклонила голову, покрытую красивой длиннополой шляпкой.

– Хельга, я попытаюсь, ответить на, те вопросы, которые вы изволили только, что задать этому молодому человеку. Итак, первое. Бог посылает каждому испытание, которое тому по силам. То же относится и к странам и к народам эти страны населяющие. Второе, на сколько, мне известно у вас есть персональный человек, это Дагмар или вдовствующая императрица – мать Мария Федоровна. Так будьте добры, заниматься своей непосредственной задачей. А глобальные проблемы оставьте более компетентным органам, так сказать. Поверьте, он эту страну не бросит. Да, впереди всех нас ждут очень сложные времена, но тем сильнее вера и сила духа. Удачи вам голубушка и не забывайте читать священное писание, до встречи. По комнате прошелестел легкий ветерок. Комната была пуста. Иннокентий и Ирена исчезли. А вечером того же дня, облачившись в парадный мундир лейб-гвардии уланского полка с орденской лентой Почетного легиона, император с супругой направился на запланированный по церемониалу бал у французского посла графа Монтебелло, который со своей обаятельной женой пользовался большим расположением высшего света. Многие из ранее приглашенных высокопоставленных особ, ожидали, что если бал и не будет отменен, то, по крайней мере, состоится без государя. Со слов великого князя Сергея Александровича было известно, что императору настоятельно советовали не приезжать сюда. Однако Николай остался верен себе, заявив что, хотя катастрофа и есть величайшее несчастье, но оно не должно омрачать праздник коронации. И первый контрданс он танцевал с графиней Монтебелло, а Александра Федоровна с графом. Впрочем, они довольно быстро удалились. Вторая часть приглашенных гостей, не попавших в посольство, любовалась блестящим парадным спектаклем в Большом театре.

Глава 14

Отношение с женой старшего сына, с каждым днем становились все хуже. Мария Федоровна была противницей брака Николая Александровича с немецкой принцессой. Через силу ей пришлось выполнить требование сына и дать согласие на этот союз, она никогда не была с невесткой в хороших отношениях. И главное – свою ненависть к этой немке, бывшая датская принцесса никогда не скрывала. Пропасть между обеими царственными дамами с годами все увеличивались еще и потому, что Александра не разрешала вмешиваться ни в свои семейные дела, ни в дела управления государством, единолично управляя слабовольным мужем. Начало первой мировой войны застало вдовствующую императрицу в Дании. При попытке возвращения в Россию через Германию высокородная женщина подверглась на вокзале в Берлине грубым оскорблениям и вынуждена была вернуться в Копенгаген. Теперь она решила возвращаться в Россию через Швецию и Финляндию. Мария Федоровна хорошо знала, что финны, особенно расположенные к ней. Не один раз ей приходилось отстаивать их интересы в правительственных сферах России. Суровый северный народ горячо приветствовал ее на железнодорожных станциях. Ей аплодировали, пели песни и национальный гимн. В одном из своих многочисленных писем Мария Федоровна писала:». Японцы поступали с ранеными совершенно иначе, по-джентльменски, тогда как немцы хуже диких зверей. Надеюсь, ни одного из них не видеть всю мою жизнь. В течение пятидесяти лет я ненавидела пруссаков, но теперь питаю к ним непримиримую ненависть.»

– Ты видишь, как ей тяжело. Ко всему прочему, из Англии приехал ее младший сын Михаил со своей Натальей Шереметьевской. Эта особа доставляет ей хлопот не меньше чем Александра Федоровна. В общем, помоги мне отправить мою подопечную подальше на юг. Одна я не справлюсь. – Хельга взяла за руку Иннокентия и прижалась к нему.

– Согласись, что я права. Дагмар должна уехать из Петербурга и как можно скорее. Иннокентий, молча, кивнул. Казалось, он совсем не слушал свою спутницу. Но Хельга знала, что такой отрешенный его взгляд означает только одно, хранитель сейчас не совсем здесь, он сканирует будущее, конечно, на сколько, это возможно. В конце марта 1917 года Мария Федоровна вместе с дочерью Ольгой и зятем Александром Михайловичем в очередной раз оказались в Крыму. Вскоре к матери и мужу присоединилась великая княгиня Ксения. Здесь под домашним арестом, в полной неопределенности по поводу своей дальнейшей судьбы они прожили два бесконечно долгих года. Временное правительство сменили какие-то «большевики», а Крым оккупировали ненавистные немцы. Их предложение оказать помощь в выезде за пределы России старая женщина с негодованием отвергла. Мария Федоровна жила – сначала в Ай – Тодоре, затем в Дюльбере позже в Каракасе.

– «Мы фактически арестованы, – писала её дочь Ксения в июньские дни 1917 г. великому князю Николаю Михайловичу, – и находимся в руках Комитета Ялтинский Совет рабочих депутатов, которому правительство нас так мило подарило. За что и зачем, – никому неизвестно… Последние дни нам совершенно запрещено выходить из Ай-Тодора только из-за того, что ходят какие-то послы от контрреволюции, а мы-то при чем?… Если нам тяжело и часто всё это невтерпёж, то каково же бедной Мама! Перед ней просто стыдно, и что ужасно, – это то, что ничем и никак ей не помочь! Видишь и сознаешь её страдание и бессилен, её утешить, предпринять что-либо. Это ужасное наказание… Можешь себе представить, что эти уроды до сих пор держат письма Мама и только вернули ей небольшую часть её вещей. И если бы ты только видел, как невыносимо больно и горько, что творится на фронтах. Это такой позор, который никогда не смоешь, что бы ни случилось!» Бывшая принцесса Дагмар, православная Мария Федоровна гнала от себя мысли об отъезде из России. Она все еще надеялась на встречу с близкими людьми: – «Мои мысли горестны, – писала она брату, – я чувствую постоянное уныние и неописуемые страдания, но я часто вижу перед собой Ваши дорогие лица и надеюсь, что я услышу и Ваши голоса. Кто бы мог подумать три года назад, когда мы расставались в Frihaven (порт в Копенгагене.), что война продлится так долго, и что страна поведёт себя так позорно. Я никогда не могла представить себе, что нас вышвырнут, и что придется жить как беженцам в своей собственной стране!» В красивой ротонде на скамейке сидела женщина в красной косынке и в кожаной куртке. Сзади облокотившись на спинку скамейки, стоял высокий стройный мужчина так же одетый во все кожаное. Разве, что на его голове не было косынки, за то была модная, по нынешним временам, кожаная кепка, а на боку болтался большой маузер в деревянной кобуре.

– Трагедия в Екатеринбурге, это работа «Тринадцатого», как ты считаешь?

– Хельга, я точно тебе на этот вопрос ответить не могу. Их сейчас на земле много, очень много, чрезвычайно много. Они повсюду. Поэтому наша с тобой задача, ровно та, которую озвучила в прошлый раз Ирена. Давай делать, то, что должно нам делать. Поэтому мы здесь.

– Но вокруг нее одни враги. Их всех могут убить в любую минуту – Хельга с мольбой посмотрела на Иннокентия.

– Значит эвакуация. Значит, придется покинуть эту страну. Возможно на время, но я подозреваю, что навсегда.

– Но она этого не хочет.

– А ты на что, я же тебе говорю, делай свою работу, это твой долг. А я буду рядом. По возможности. Постояльцы Датского королевского дома и правительство страны еще с осени 1917 года предпринимали попытки по спасению жизни Марии Фёдоровны и её ближайшего окружения. В шифрованной телеграмме от 10 сентября 1917 г. в адрес датского посольства в Петрограде говорилось, что правительство Дании дало своё согласие на приезд вдовствующей императрицы в Данию. В телеграмме также указывалось на необходимость выяснения его возможной даты и подготовки этой акции в условиях строгой секретности, «дабы не скомпрометировать высоких лиц государства. Утром 11 апреля 1919 года, после долгих уговоров, семидесятидвухлетняя Мария Федоровна поднялась таки на борт английского крейсера «Мальборо». Ее родной племянник король Великобритании Георг V прислал этот корабль для эвакуации своей тетки – вдовствующей императрицы и членов ее семьи. Путь лежал в близкий Константинополь, потом остров Мальта, откуда Мария Федоровна с близкими ей людьми, все же смогла добраться до старой доброй Англии. В Портсмуте ее встречала родная сестра, вдовствующая королева Александра. Двадцать минут, пока корабль причаливал, две дочери датского короля, чрезвычайно взволнованные встречей, «ходили туда и обратно – вдоль пристани и по палубе – и говорили, не умолкая, как две нетерпеливые школьницы». Специальный поезд доставил их в Лондон. На перроне Лондонского вокзала, прибывших встречал один из сыновей короля Георга V. Мария Федоровна вдруг разглядела траурную повязку на его левом рукаве. Она немедленно, в крайнем раздражении сорвала повязку с руки английского наследного принца. Мать дала понять всем присутствующим, что не хочет верить в их гибель царской семьи. До последнего дня своей жизни Мария Федоровна не желала принимать страшную правду о смерти двух сыновей, невестки, пяти внуков и других родственников. Она запрещала служить панихиды по умершим. Всего несколько месяцев смогла пожить Мария Федоровна в Британии. Отношения со здешними родственниками явно не за ладились. Но и вернувшись на свою первую родину, в Копенгаген, Мария Федоровна не испытала облегчения. Племянник, нынешний король Дании, не любил слишком независимую и привыкшую к уважению тетку, многие датские политики воспринимали ее как обузу, чреватую политическими осложнениями в отношениях с новыми московскими властями.

– Хельга ты неплохо выполнила свою работу. Твоей подопечной сейчас реально ничего не угрожает. Да, она страдает и в недалеком будущем, ей предстоит пережить еще одну смерть близкого человека. Но сейчас речь не об этом. Настала пора сдать тебе очередной экзамен на переход в более высокую квалификацию. Будь добра – тяни билет. – Ирена веером рассыпала на столу квадратики листов. Иннокентий как обычно стоял в углу и улыбался.

– Должна предупредить, что эти билеты, обеспечены защитой не позволяющей, смотреть, сквозь бумагу. Хельга густо покраснела.

– Неужели в нашем департаменте такое практикуется – она поднесла руки к пылающим щекам.