Профессорская дружка

— Вы в своем уме? Вы хоть соображаете, что творите?

Найша, а это именно она только что висла на шее женатого мага, затуманенным взглядом посмотрела в мою сторону и презрительно скривила губы. Сегодня был ее последний рабочий день в Академии МагФорм, и я, видимо, только что прервала его празднование.

— Лесски, а вы здесь какого ляда?

— Ирэна? — И любитель пустого флирта резко обернулся.

— Она самая, — хмуро ответила я. — И не Лесски, а Адаллиер, — возмущенно посмотрела на профессора, прищурилась. Пусть простит меня Всевышний, но этот индивид явно стукнулся головой, раз изменяет воздушнице. И не слегка стукнулся, а крепко так и раза три-четыре, если проделывает это в кладовой аудитории, в которую вот-вот войдет его супруга.

— Вы самоубийца!

Норбит Нокбо расстроенно поморщился и от накатившей досады впечатал кулак в ближайшую стену, затем второй. Понятное дело, разбил костяшки, а может быть, и кость, но рассердился совсем по другому поводу:

— Проклятье! И куда она пошла?..

Кажется, речь шла о Гариве Нокбо. И, кажется, я ранее чуть-чуть неправильно поняла разыгранную сцену. И все же решила уточнить:

— Вы о своей жене?

— Да! — огрызнулся огневик, совершив повторные удары в стену. — О ней.

— Идиот… — констатировала я, нисколько не смущаясь своей грубой оценки и злобных слов демоницы, которая рычала на меня.

— Что вы сказали? — Потирая наиболее ушибленный кулак, он удивленно обернулся.

— Ничего особенного, — пожала я плечами и рукой указала на секретаря ректора, — то, что она недалекая, я знала, но чтобы еще и вы умом не отличались, вот этого никак не могла предполагать.

— Я недалекая?! — вскинулась Найша и сделала резкий шаг ко мне.

— Именно. Вами пользуются, а вы и рады. Неужели думаете, что профессор заигрывает с вами из любви к искусству флирта? Очнитесь, огневик женат, и все это, — я окинула их взглядом, — лишь метод достижения одной определенной цели. Жаль расстраивать, но целью являетесь не вы.

Норбит Нокбо поджал губы, но не ответил. А вот она…

— Ах ты, тварь!

— Кишмиш, — позвала я, и подскочившая ко мне демоница в мгновение ока была скручена лианой и выдворена за дверь с кляпом из обрывка платья во рту. Все это пятилап проделал, не выглядывая из сумки, быстро, тихо и легко.

— Слухи не лгут? — удивился огневик.

— Не всегда, — приложив переходник к двери кладовой, назвала адрес девятого и, услышав едва различимый щелчок, открыла портал в родной холл профессорского дома. — Следуйте за мной.

— Куда, — не понял он, — то есть зачем?

— В кабинет, хочу сделать вам предложение.

Я провела его в глубь дома, указала на кресло и начала доставать свои маг-заготовки для праздников. Мысленно продумывая, что может понравиться Гариве Нокбо и хоть частично восстановить гармонию в их семье. Последнее просчитать было невозможно, а потому я решилась прямо спросить:

— Итак, как давно ваша супруга с вами не разговаривает?

Едва присевший в кресло маг тут же вскочил.

— С чего вы взяли, что я… что мы…

— Ваш флирт и поцелуй, которому я только что стала свидетелем, — пояснила спокойно и продолжила осматривать заготовки. — Они прямо указывают на то, что вы с Гаривой в ссоре. И ваши попытки призвать ее к диалогу не увенчались успехом.

— Интересное заключение. — Огневик вновь потер кровоточащие костяшки рук и достаточно жестко ответил: — Но я не обязан перед вами отчитываться и рассказывать о своей семейной жизни.

— Слава Всевышнему, не обязаны, — отмахнулась с усмешкой, — но все, что я хотела, так это помочь вам загладить вашу вину.

— Почему мою?!

— Потому что вами движет отнюдь не обида.

Уперся руками в стол, навис надо мной и весьма громко возмутился:

— Ирэна, да как вы…

Я поморщилась и оборвала его на полуслове:

— Не кричите и лучше сядьте. Кишмиш не всегда учтиво обходится с теми, кто повышает на меня голос.

Огневик сглотнул, вспомнив, о ком идет речь, и опустился в кресло, раздраженно глядя на меня. Я же миролюбиво продолжила:

— Вина ваша, потому что именно вы тянетесь к урегулированию вопроса, используете приемы огненной стихии и упускаете из вида, что она воздушник. И на будущее, Гарива, увидев вас в объятиях другой, не устроит скандала с воссоединением, от которого искры летят, а соберет чемоданы и уедет.

— Это еще почему? — Он вскинул бровь.

— Воздушницы сами по себе легки и ранимы, ценят верность, постоянство и достоинство, а не способность завлечь или же зажечь любую встречную деву, что, несомненно, оценила бы огневичка.

— Не может быть. — Он зло сощурился, я же продолжила тихим, успокаивающим голосом говорить то, что он вряд ли желал услышать:

— Поэтому воздушницам более подходят земляники, они ищут легкости, мы — тяжеловесности.

Услышав неприятную правду, Норбит Нокбо вновь попытался встать.

— Спасибо за разъяснение, пожалуй, этого достаточно.

— Не спешите. Я не хотела обидеть, мне просто нужно знать, как давно вы с ней не говорите.

— Три недели, — нехотя признался маг и хмуро спросил: — И зачем вам это знать?

— Чтобы устроить представление.

— Какое представление? — удивился профессор.

— По всей видимости, праздничное, — пояснила я с улыбкой и, найдя пузырек с подходящим к случаю составом, заметила: — Ведь три недели назад у вас была пятая годовщина, и она не состоялась по вашей вине.

Он все-таки вскочил и, забывшись, вновь повысил голос:

— А это вам откуда известно?!

— Из первых уст. Видите ли, пока я научилась правильно называть адрес академии для перехода, я посетила много мест… — И про себя добавила: «туалет в деканате, мужские душевые в спортзале». О посещении последних хочу забыть, но как-то не получается. — В том числе и кладовую при кабинете вашей супруги.

— Вы там сидели и подслушивали?! — обличительно заявил профессор, явно надеясь приструнить меня и заставить молчать о недавнем инциденте.

И я ответила не менее громко:

— Вообще-то попыталась сразу уйти, но назревающая истерика вашей супруги мне этого попросту не позволила.

Вот теперь Норбит Нокбо смотрел на меня без злости, ошеломленно, с капелькой отчаяния:

— Гарива плакала?

— Навзрыд, — уточнила я и, написав рецепт действий на карточке, вручила ее оторопевшему огневику вместе с праздничным маг-составом. — Не нарушайте инструкций, и все пройдет как по маслу. — Подведя его к двери и назвав путь к его кабинет, шепнула напоследок: — Кстати, ваша супруга прекрасно бинтует ссадины. Так что, обратившись за помощью к ней, вы легко сможете назначить свидание.

— А это вы откуда?.. — Он остановился на пороге собственного кабинета и обернулся: — Откуда вам известно о ее способностях к целительству?

— Не важно. И надеюсь, следующая наша встреча будет более запланированной, — невинно ответила я и закрыла перед его лицом дверь.

Тихий щелчок возвестил о завершении работы пространственного перехода, а громкий хмык — о том, что в кабинете я уже не одна.

— И кто это был?

Мое сердце екнуло, когда я обернулась к Дейру. Подтянутый и сдержанный, в черной мантии и черном костюме, с идеально отутюженным шейным платком, он смотрелся высокомерно. И чуточку заинтересованно, быть может, этому способствовала вздернутая правая бровь.

— А я думала, вы… — Он кривит уголок губ, и в памяти всплывает, что мы с недавних пор перешли к фамильярному обращению, — ты уже ушел.

— Я так и понял. — Кривая усмешка исчезла, губы превратились в тонкую линию. — Так кто почтил тебя своим присутствием?

— Норбит Нокбо, — ответила честно, потому что не собиралась утаивать факта помощи этому магу, — хотя правильнее сказать, что это не он сюда пришел, а я его сюда…

— Ясно, — отчеканил девятый.

В самую пору смертельно обидеться, но я решительно отогнала это чувство прочь.

— Дейр, милый, — позвала нежно, — если ты в курсе, что он взял мой праздничный состав на годовщину, то зачем спрашиваешь?

Профессор шумно выдохнул, а я сверилась с часами и, прибрав составы в шкаф, поспешила на лекцию. В этот раз не забыла правильной стороной приложить переходник к двери, назвать адрес и услышать тихий щелчок, прежде чем открыть портал. Нажав на ручку, я потянула ее на себя и уже собиралась ступить за порог, как стихийник хмуро заметил:

— Их годовщина была три недели назад.

Обернулась с улыбкой:

— О ней профессор Нокбо забыл, а теперь пытается реабилитироваться.

— Ясно, — вновь отчеканил девятый.

Что ж, раз ему и так все понятно, задерживаться бессмысленно, и, поправив сумку на плече, я шагнула за дверь.

— Хорошего дня.

Видимо, пожелав ему всего хорошего, я сама себя лишила удачи. А может быть, этот день должен был пройти именно так, как он проходил: с множеством недомолвок и несуразиц.

Гарива смотрела на меня тревожно, время от времени кусая губы и стараясь потереть глаза. Опять чуть не плачет. Всевышний! Разъясняя некоторые моменты для ее мужа, я упустила из виду демоницу, которую взбрык повязал. И жаль, не спросишь прямо, что недалекая Найша успела ей наговорить? А ведь отвергнутая любительница флирта не постеснялась бы все иначе преподнести и даже меня водворить в объятия пылкого Норбита Нокбо. Подумав об этом, я вздрогнула, чем привлекла всеобщее внимание, но, к счастью, в это самое мгновение прозвенел звонок. Наша куратор расстроенной покинула аудиторию, и студиозы триста первой группы слаженно потянулись за ней. Мне осталось лишь надеяться, что ее супруг все-таки мужчина умный: и праздник устроит грандиозный, и объяснения даст подробные, и ни меня, ни себя не подведет.

Следующую лекцию вел профессор Дениэ Гову. Земляник рассказывал о классификациях почвы, ее тяжести, плотности и структуре. Мои одногруппники исступленно вносили данные в тетради, а я старалась не зевнуть. Общие предметы хороши лишь на первых курсах, на третьем и четвертом, по моему убеждению, у студиозов должна быть хоть какая-то практика с неизвестной стихией. «Для закрепления», как сказала бы тетя Рус. В противном случае зачем эти знания нужны?

Поймав мой скучающий взгляд, профессор неожиданно развеселился:

— Я вижу, не всем интересен предмет.

Гову смотрел исключительно на меня, не обращал внимания на оторопевшую группу, так что я позволила себе обойти правила поведения студиозов на лекции и ответить не поднимаясь:

— Вы ошибаетесь.

— В чем именно? — Он оперся о преподавательский стол и руками взялся за крышку, уточняя: — Я ошибаюсь в том, что предмет не интересен, или в том, что интересен, но не всем?

В аудитории раздался неприятный шепоток и будоражащие своей злостью восклицания: «Сейчас договорится!»

Но вместо того чтобы поежиться от атмосферы ненависти и зависти — а в последнем не сомневаюсь даже, — я позволила себе улыбку и ответила:

— Все предметы интересны, многое зависит от того, как их преподают.

— Хотите заменить некомпетентного профессора? — усмехнулся Гову в бороду, однако руки на груди не сложил, а значит, примет мои слова спокойно, без отрицания. В это время группа затихла, выжидая, когда же выскочку и ставленницу ректора сбросят с пьедестала и укажут на место у подножия, желательно в луже с затхлой водой.

Но зря они ждут моего падения, как себя вести, я знаю.

— Как можно… — развела руками и сообщила истинную правду, — вы один из лучших преподавателей нашей страны.

Маг согласно качнул головой и вновь одарил насмешливым взглядом, спрашивая: «Что еще расскажете?» И я не стала ходить вокруг да около, озвучив то, что в глубине души признавал каждый из находящихся здесь:

— И несомненно понимаете, что материал усвоится лучше на практике.

Тишина в аудитории из выжидающей стала настороженной и удивленной, словно бы студиозы не знали, что с преподавателем можно говорить прямо и выдвигать свои предложения по учебным вопросам. Думаю, маг это также заметил.

— Хотите размяться? — Теперь он смотрел не только на меня, но и на всю группу и отчего-то еще больше улыбался.

Странно, но они не вели себя как моя прошлая группа, не было ни энтузиазма во взглядах, ни румянца на щеках, ни довольных улыбок. Как окаменевшие застыли на своих стульях, не зная, куда спрятаться или к кому податься.

— Эй! — Я позволила себе явную глупость и весело спросила: — А где ваше рвение к экспериментам?

В настороженно молчащей массе студиозов послышалось едва уловимое шевеление, а затем и ехидный бас:

— Спроси у Норго.

Всевышний, словно бы этот самый Норго — проклятый, имя которого не должно произноситься вслух.

— Договорились, у него и спрошу, — обратилась я к обладателю баса. — А кто он?