Помоги проекту - поделись книгой:
– Мой человек передаст сержанту свежую порцию пророчеств, Горшков побежит сдавать их немцам, и ты возьмешь его с поличным… В противном случае, в моих отношениях с Крюгером может наметиться трещина. А мне это ни к чему.
– Ты, как всегда, прав! Когда начнём?
– Сегодня.
Утром Савченко сообщил подозреваемому, что ночью Ванечка бредил и часто повторял: «К нам едет палач!»
Это предсказание Вялов сочинил на ходу.
В нескольких сотнях метров от областного управления НКВД по улице Советской строители ударными темпами возводили новый многоэтажный жилой дом. За ним, во дворе, стояла ветхая деревянная избушка, в которой никто уже не жил. Снести её обещали ещё до Нового года, но, как всегда, что-то не сложилось, и мероприятие решили отложить на осень.
Оглядываясь по сторонам, Борис миновал строящуюся высотку и свернул налево. Убедившись, что никто за ним не следит, сложил внутрь раскрытые створки ставен старого дома.
Затем вставил в невидимое отверстие посредине одной из досок тонкий маленький ключик и дважды провернул. Выдвинув миниатюрный потайной ящичек, положил в него клочок бумаги и, не опуская назад створки ставен, собрался идти прочь.
В это время сзади него, словно из-под земли, выросли четверо в штатском. Весь отдел контрразведки в полном составе: Крутов, Бабенко, Фильчук, Егоров…
Щёлкнули наручники, сжимая за спиной кисти жертвы.
Александр Дмитриевич, ухмыляясь, запустил руку в карман галифе Горшкова и вытащил оттуда ключ. Спустя мгновение записка уже была у него в руках.
«К нам едет палач!» – прочитал Крутов.
– Что ж, пошли, Иуда! – он больно толкнул бедного Горшкова в бок. – Пришло время каяться!
Сержант не запирался. Сразу признал свою связь с иностранной разведкой. Но добавил: я военных тайн не разглашал, только делился сомнительными пророчествами Юродивого. Сам, мол, в его способности не верю, так что ничего преступного в моих деяниях нет. Напротив, одна польза – дезинформировал потенциального противника!
Выслушав доклад начальника контрразведки, Токарев приказал устроить возле избы засаду, но Крутов отговорил его от этой затеи. Мол, к делу имеет отношение старший лейтенант Вялов, а у того, сами знаете, какие «тяги» в центральном аппарате…
Дмитрий Степанович сразу согласился с доводами подчиненного и даже не стал вызывать Павла для консультаций: имеешь особое задание – выполняй!
А тому только того и надо было.
Дядя давно велел вступить в более тесный контакт с эсэсовцем Крюгером. Теперь для этого имеются все «законные» основания.
Вялов встретился с Вальдемаром поздним вечером на окраине города – раньше таких мер предосторожности они никогда не предпринимали.
– Смотри, камрад, какое дело… Мои коллеги задержали германского шпиона, – начал заговорщически он, двигаясь рядом с немцем по середине пустынной улочки.
– Зачем ты рассказал об этом мне?
– Так… На всякий случай. Для связи с иностранцами был оборудован тайник в одном из ветхих строений в центре города.
– Ну и что?
– Теперь там засада.
– Я не имею к этому никакого отношения!
– Ну, как знаешь, – спокойно парировал Павел и, развернувшись, направился в обратную сторону.
– Спасибо, друг! – летело ему вслед.
О том, что она беременна, Катя призналась отцу-матери в конце марта, а вечно занятый Вялов и вовсе не знал пока о том, что вскоре станет отцом такого долгожданного первенца.
И лишь тогда, когда его супруга уже не могла скрывать округлости своих форм, Павел начал кое о чём догадываться.
– А ну-ка, подойди ближе! – сказал после того, как четверть часа исподтишка наблюдал за женой, собиравшейся на Первомайскую демонстрацию. – Что это у тебя?
– Я поправилась на пять килограмм. А ты даже не заметил! Тоже мне чекист…
– Скажи, ты от меня ничего не скрываешь?
Супруга зарделась, и Вялов наконец-то понял всё.
– Катя! Катенька! Катюша! – он схватил её на руки и стал кружить по комнате.
– Тише, сумасшедший… Мне нельзя нервничать!
– А ты не нервничай – радуйся, наслаждайся жизнью! И кто у нас будет: мальчик, девочка?
– Мальчик. Тимофей Палыч.
– А может, София Павловна? Тоже неплохо звучит!
– Нет. Тимофей. Генерал Вялов. Не как ты – вечный лейтенант.
– Обижаешь – старший! Что соответствует званию майор РККА. А я, хоть давно член партии, только-только из комсомольского возраста вышел! Так что у меня всё ещё впереди!
– Ладно, не бурчи, лучше помоги завязать пояс на платье…
Курсанты из Германии тоже приняли участие в параде, посвященном дню солидарности трудящихся. А как же? У них при власти – национал-социалисты, можно сказать, братская рабочая партия!
По окончании демонстрации Вялов и Крюгер условились встретиться в арке одного из соседних с управлением НКВД домов.
– Еще раз хочу поблагодарить тебя, – тяжело вздохнув, начал Вальдемар.
– За что?
– За предостережение.
– Так ты ж там не при делах!
– Не паясничай. Да, твой коллега работал на меня. И тайник тот я лично заложил.
– Спасибо за откровенность. Выходит, ты кадровый разведчик?
– Нет, Паша, и ещё раз – нет! Я же говорил тебе, что состою в научной организации «Аненербе». Моё руководство не интересуют ваши военные секреты – только мальчик. Юродивый.
– Значит, ты не доверял мне и решил подстраховаться… А тебе известно, что Горшкова за это расстреляли?
– Как? Уже?
– В моей конторе шутить не любят…
– Да, печально…
– Если начальству кто-то донесёт, что наши с тобой встречи имеют целью не только спортивное соперничество, меня ждёт его участь…
– Значит, нам обоим следует усилить бдительность!
– Нет, камрад, мы должны просто перестать встречаться!
– Не выйдет, Паша! – голос Крюгера стал вдруг жёстким.
– Это почему же?
– А потому, что ты у меня вот здесь! – немец хлопнул себя по карману кителя. – Нас интересует Ваня! И если ты попытаешься спрыгнуть с поезда – пойдешь следом за Борисом.
– Ах, вот как вы запели? – возмущенно закипел Вялов, задействовав все свои актёрские способности. – Хорошо, Вальдик, я тебе это припомню!
– Прости, погорячился… Пойми, у нас нет другого выхода, кроме как держаться друг за друга!
– Так держись! Зачем надо было впутывать моего подчиненного? Неужели не понятно, что чем больше людей вы привлекаете к сотрудничеству – тем больше подставляете под удар меня!
– Доктор Левин тебе не доверяет.
– С чего бы это?
– Он подозревает, что ты ведешь двойную игру.
– А как, прикажете, мне себя вести? Конечно, я докладываю руководству о наших встречах! Только, о чём мы говорим на самом деле, держу в секрете, понял?
– У него возникло несколько вопросов по поводу Юродивого.
– Например?
– Левин – профессиональный психолог. Один из лучших в Европе. Он тщательно изучил характер товарища Сталина и был неприятно удивлён, когда Ванечка вернулся из Москвы. Если б нашему вождю доложили, что какой-то пророк грозит умереть в один день с ним, он бы его никуда от себя не отпустил!
– Ты думаешь Иосиф Виссарионович в курсе? А может, ему побоялись доложить о предсказании?
– Может…
– Вот что я тебе скажу, Вальдик… Юродивый сейчас не в форме. После того, как твой коллега Клейст пытался его похитить, – мальчишка словно язык проглотил! Раньше предсказания лились от него потоком, а сейчас, если скажет что раз в месяц – уже хорошо, понял? Представь, привезли его в Кремль, представили товарищу Сталину. «А ну, скажи, Ванечка, когда ты должен умереть?» А он – ни бэ, ни мэ, ни кукареку! Что бы сделал в таком случае наш вождь? Можно предположить, что не одна голова слетела бы тогда с плеч! Так и передай своему туполобому доктору.
– Убедил, Паша…
– То-то же!
– Слушай и запоминай: впредь день, время и место встречи будем оговаривать каждый раз отдельно. Следующее «свидание» возле твоего дома. В девятнадцать ноль-ноль. В пятницу. Своему руководству можешь доложить, что разрабатываешь меня с целью предстоящей вербовки, так тебе будет проще отвертеться! Ясно?
– Так точно, хер гауляйтер!
В тот же день Вялов позвонил Николаю Петровичу.
– Дядя, мне снова нужна ваша помощь!
– Говори.
– Не по телефону.
– Понял. Я прикажу Токареву дать тебе служебный автомобиль.
– Спасибо!
На Лубянке было людно.
У кабинетов всех без исключения заместителей наркома толпились сотни людей, желавших узнать правду о судьбе своих родственников, пропавших в годы злодеяний Ягоды – Ежова, на которых партия, правительство и подведомственные им печатные органы взвалили ответственность за все репрессии в стране. Николай Петрович курировал внешнюю разведку, но и ему пришлось успокаивать многочисленных просителей…
Впрочем, дядя не заставил племянника долго ждать и принял Павла сразу, как только секретарь доложил о его приезде.
– Что там опять у вас стряслось?
– Пока – ничего особенного. Катя беременна, уже на четвертом месяце…
– Так чего же мы молчим? Еще один внучек – это здорово!
– А если внучка?
– Тоже неплохо. Я подсуечусь и достану вам путёвки. В Сочи. Там недавно открылся после реконструкции санаторий НКВД № 1. А то ты дальше своего носа ничего не видел!
– Ещё раз спасибо.
– А теперь – к делу. Зачем примчался?
– За дружеским советом. Если верить Крюгеру, оберштурмбаннфюрер Левин мне не доверяет. И знаете, что его насторожило? То, что товарищ Сталин не оставил Юродивого в Кремле!
– Да… Интересный ход мысли. Я тоже не раз задавал себе подобный вопрос.
Поделиться книгой: