Проект «Изоляция»: Возвращение

Кирилл Шарапов

Проект «Изоляция»: Возвращение

© ЭИ «@элита» 2015

* * *

Вместо предисловия

Второй и первый ударные флоты великой империи стартовали с малой луны 7 месяца 11 дня. На окраине системы было замечено скопление неопознанных объектов, и адмиралу Нарсу приказали проверить. Империя давно осваивала космическое пространство – ни Воданы, ни Пиры, ни Турмы не располагали ресурсами и технологиями для выхода в космос. Жалкие отщепенцы империи, всё, что они могли себе позволить – сотню спутников гражданского назначения и пару научных космических станций. Несколько раз Пиры пытались запустить военные спутники, но патрульные корабли сбивали их. И вот теперь флоту предстоял первый полёт. Тринадцать кораблей во главе с флагманским истребительным крейсером «Торн».

Адмирал Нарс гордо смотрел на великолепные корабли, стоя на мостике флагмана. Все новейшие достижения, все ресурсы имперских учёных брошены на их создание, весь опыт двух тысяч циклов существования, чтобы создать эти великолепные корабли.

– До цели два месяца и четыре дня, – подойдя к адмиралу, доложил флот-штурман Вирс.

– Характер целей? – поинтересовался адмирал, не надеясь услышать ответ.

– Аналитики предполагают, что это метеоритный поток, он только что вошёл в систему и движется прямиком на Торн.

– Благодарю, флот-штурман. Когда разведывательный спутник достигнет целей?

– Через четырнадцать дней, поток идёт ему навстречу.

– Вы уверены, что это метеориты, а не корабли чужих? – адмиралу очень хотелось, чтобы было наоборот; ему всего сорок два, и он мечтал о космическом бое, в котором непременно разобьёт врага и станет национальным героем, как Тарк Лим, уничтоживший столицу Даремцев.

– Да, адмирал, – уверенно произнёс Вирс, – это метеориты. Во всяком случае, я так думаю.

– Вы должны не думать, а знать, – расстроившись, отчитал подчинённого Нарс.

– Да, адмирал. Я придержу свои мысли до момента, когда спутник не окажется поблизости от объектов. Разрешите идти?

– Идите, – великодушно произнёс Нарс. – И помните, что я вам сказал: вы служите на «Торне», это не место для догадок, вы должны быть уверены.

– Так точно, адмирал, – вытянувшись, отчеканил Вирс и, развернувшись на каблуках, печатая шаг, удалился.

«Какой же он красивый, космос, – подумал Нарс, – и я его хозяин».

Флоты и метеоритный поток встретились спустя пятьдесят четыре дня, операторы немного ошиблись в расчётах.

Адмирал получил то, что хотел: великая битва состоялась, и противник у него достойный – сам космос. Тысячи метеоритов рвались к планете, и стоило в неё попасть, как всему живому пришёл бы конец.

В ход пошло всё, что имелось в арсенале кораблей: зенитки отстреливали малые объекты, размером не превышающие автомобили; торпеды, начинённые плазмой, рвали большие астероиды; самонаводящиеся ракеты с ядерными зарядами расправлялись со средними целями и мелкими осколками; главный калибр – плазменные и кинетические пушки – крошили всё, что вставало на пути.

Метеоритный поток остановили и рассеяли. Адмирал потерял семь кораблей, боезапас истрачен на девяносто восемь процентов, но ни один метеорит не пролетел мимо.

– Передайте на Торн, что мы победили, – приказал он оператору связи.

– Империя не отвечает, – отозвался оператор. – И… – он запнулся, не зная, как сказать.

– Что «и»?. – рассердился Нарс, ему не терпелось доложить о своей победе.

– Адмирал, мы попали в необъяснимую аномалию, мы словно зависли в пространстве. И ещё… – последовала неловкая пауза, – время остановилось.

Адмирал посмотрел на хронометр на своей руке, подаренный лично императором. Стрелки не двигались.

– Доложить о состоянии всех систем, – приказал он.

– Двигатели не работают, – раздался в рубке голос Ринара, старшего технического офицера.

– Навигация отказала, – доложил Вирс, – мы не можем определить местонахождение.

– Связь отсутствует…

– Приказываю наладить связь с остальными кораблями, отремонтировать двигатели и выяснить местоположение!

– Связь с кораблями флотов налажена, – спустя несколько часов доложил флот-капитан, – но мы по-прежнему не можем связаться с Торном, планета не отвечает.

– Двигатели работают, – отчитался Ринар.

– Координаты установлены, – доложил Вирс, – мы в полупарсеке от Торна. Только, адмирал, что-то странное с хронометрами.

– Что? – рявкнул Нарс. – Докладывайте по форме!

– Так точно, адмирал! – вскочив из-за пульта и вытянувшись, прокричал Вирс. – Автоматические хронометры показывают дату пять тысяч одиннадцатый цикл от основания империи!

– Ты понимаешь, что говоришь? – разозлился на флот-штурмана Нарс.

– Так точно, господин адмирал! – вытянувшись ещё больше, отчеканил Вирс. – Хронометры, как один, утверждают, что с момента боя прошло больше трёх тысяч циклов.

– Этого не может быть… – растерянно пробормотал Нарс. Он понял, что его не разыгрывают: его собственный хронометр, как сумасшедший, вращал стрелки, выставляя точное время. – Всем кораблям предстартовая готовность! Старт к Торну через три минуты. Мы должны понять, что произошло.

– Адмирал, – раздался за спиной надменный холодный голос, от которого по спине далеко не трусливого Нарса побежали мурашки.

– Госпожа флот-инквизитор, рад видеть, – поворачиваясь и надев «маску» угодливости, поприветствовал женщину адмирал. – Мы вот-вот стартуем к планете.

– Я не глухая и слышала приказ по флоту, – так же надменно произнесла женщина. – Я хочу присутствовать на мостике, во избежание непредвиденных ситуаций. Сейчас экипажи растеряны, возможен саботаж.

– Как вам будет угодно, княгиня, – и адмирал склонился в неглубоком, но почтительном поклоне. – Вы можете занять место первого флот-капитана, он в лазарете: обострилась язва.

– Первому флот-капитану Бару стоило бы меньше налегать на южное Торнское. По прибытии я обязательно доложу об этом штаб-инквизитору Герну. – Она развернулась на каблуках и пошла в сторону кресла флот-капитана.

Нарс продолжал смотреть женщине вслед. Красивая, стерва! Княгиня – в отличие от него, он всего лишь барон. А фигурка… Он на секунду позволил себе неуместные мысли. И волосы… Её чудесные волосы, рассыпавшиеся по чёрной коже плаща, волосы цвета платины, белые, густые, достигающие тонкой талии. И темно-синие глаза, от одного взгляда которых бросает в дрожь. Лицо породистое: правильный прямой нос, высокий лоб, широкие скулы и острый подбородок. Но характер…

Дойдя до места первого флот-капитана, Файра фон Касс величественно уселась, закинув ногу на ногу. Чёрный высокий сапог облегал и вырисовывал каждую чёрточку великолепной ноги. Рука с длинными пальцами, заканчивающимися не менее длинными острыми коготками, с нетерпением постукивали по пульту управления.

Нарс с трудом заставил себя отвернуться. Ему ничего не светило с этой женщиной, хоть он и барон, а за эту победу, может быть, станет графом и национальным героем – спасителем планеты. Но… Файра фон Карс останется для него недосягаема. Она племянница императора – одна из первых претенденток на трон империи.

– Адмирал, флагман готов перейти на сверхсветовую, – доложил второй флот-капитан.

– Благодарю, Дорк, что с остальными кораблями?

Помощник не успел ответить, поскольку именно в этот момент начали поступать отчёты капитанов. Через три минуты, перейдя на сверхсветовую, остатки флота ушли к планете.

Часть первая

Несогласные

– Не выходит, – посмотрев на экран монитора, произнёс человек в белом халате. – Ни черта не выходит.

Он устало опустился на стул и уставился в стену. Несколько минут сидел неподвижно, потом провёл рукой по густым седым волосам, словно поправлял пробор:

– Как же я устал…

Поднявшись, дошёл до небольшого агрегата, напоминающего кофеварку, и, достав из шкафчика пакет с какими-то травами, быстро перемолол их, после чего ссыпал в машину и залил водой. Агрегат исправно зажужжал, и через несколько секунд по огромной каменной пещере поплыл аромат крепкого настоя, очень похожего на запах кофе. Мужчина склонился к самому агрегату и глубоко вдохнул.

– Одиннадцать циклов не видел нормального кофе в зёрнах, – грустно сообщил он пустоте.

Слово-то какое дурацкое: «цикл». Как раньше было хорошо – год, и всё, а теперь цикл. А всё потому, что здесь в году триста дней, а не триста шестьдесят пять.

Он недовольно посмотрел на свои часы: стекло треснуло, позолота слезла, но они исправно показывали время. Хоть это осталось неизменным, и слово «час» осталось в лексиконе. Бардак с этими языками. Понятно, что потомки древней цивилизации доминируют, но на хрена идти у них на поводу?

Кофеварка последний раз мигнула светодиодом и выключилась. Мужчина взял давно не мытую чашку и налил почти чёрную горячую жижу. Отхлебнув, повернулся к мониторам, стоящим вокруг двух белых саркофагов.

– Странно, – снова произнёс он, – больше трёх тысяч циклов прошло с момента последнего использования, а они по-прежнему беленькие, словно с конвейера.

Ответа на данный вопрос не существовало, да и некому его дать: вокруг голые каменные стены – и больше ничего.

Пять лет назад по этим коридорам и залам ходили десятки людей, последний оплот свободных кланов, база Отчаянных мертвецов. Небольшого и слабого клана, жившего в самом конце горной гряды, разрубающей континент надвое. Ими особенно не интересовались, поэтому и занялись в последнюю очередь. Северная окраина, дальше только океан, затянутый почти черным льдом. Странно в этом мире: всё либо чёрное, либо сиреневое.

За последние десять лет мужчина привык к этому. Днём розовое небо, ночью становилось сиреневым; сиреневые листья и трава, почти чёрная вода. Странно, но уже не режет взгляд. Во времена Падших здесь располагалась элитная пехотная часть, получившая своё прозвище за то, что никогда не проигрывала, её солдаты продолжали драться даже смертельно ранеными. У них практически не имелось трофеев падшей цивилизации, и по этой причине они протянули дольше всех.

Сейчас наверху минус тридцать пять, ледяной ветер гоняет чёрный сухой снег, но это последние дни зимы: ещё немного – и в этот медвежий уголок придёт весна.

Мужчина посмотрел на мониторы. За три минуты данные не изменились. Земляне и примкнувшие к ним местные вывезли отсюда всё, кроме этой лаборатории. Каких трудов стоило уговорить директора ковчега оставить здесь оборудование, и в результате – провал. Мужчина поставил на столик чашку и устало протёр глаза. Сколько часов он не спал? Тридцать, сорок? Он не знал. День наверху, или ночь? Он так устал…

– Ева! – позвал он.

Из воздуха возникла трёхмерная голограмма блондинки. Тонкий, почти невидимый луч, тянущийся к ней из маленькой коробки, лежащей на столе, говорил о том, что она… Хотя почему? Она живая, намного живее, чем многие из тех, кого мужчина знал. Искусственный интеллект воссоздал любимую вариацию длинноногой грудастой блондинки, с забранными в хвост волосами и изящными очками. Белая блузка расстёгнута на две пуговицы, чёрная юбка чуть ниже колен, всё напоминало образ учительницы из дешёвого порнографического фильма. Но мужчине в белом халате было всё равно: ИИ имел право на любой образ.

– Ева, – повторил мужчина, – выведи на монитор последние результаты.

Над маленькой коробочкой ноутбука, оснащённого ИИ, развернулся голографический экран, по которому побежали цифры и цепочки ДНК.

Мужчина подсел к столу и снова потёр глаза.

– Как же я устал… – прошептал он.

– Вам надо отдохнуть, – обеспокоенно заметила блондинка, – вы не спали более двух суток. Ваше КПД сейчас равняется…

– Отстань, – попросил мужчина. – Расчёты верные, – снова раздалось его бормотание, – но…

Чёртово «но», он устал с ним бороться. Казалось, нет ничего проще: взять ДНК и вырастить из неё то, что тебе надо. Но нет! То, что великолепно работало на свиньях, коровах, баранах, не работало на мыслящих существах. Получить тупую оболочку просто, но как сделать из неё полноценный организм, который может думать, действовать, и будет способен на созидание? Тем более что человеку в белом халате предстояло невозможное: ему нужны конкретные люди. Все, кто занимался проектом, ушли, теперь здесь остался старик и молодой парень, который, как и он, слепо верил. На все протесты отвечал девизом спецназа: «Невозможное мы делаем сразу, чудо требует некоторой подготовки».

Парень пошёл за ним, лишившись своего положения, семьи, перспектив. Он блистал, он был звездой, и, несмотря ни на какие потери, не сдавался. С каждым днём это мучило седого мужчину, перешагнувшего пятьдесят пять, всё сильнее, но он знал, что прав, и задача решаема. Три года, три года он бился над ней в одиночку, выстраивая теорию. Потом ещё три билась лаборатория, и вот теперь два года они работают вдвоём. Раз в месяц перед воротами базы садится транспортный сокол, из которого им выбрасывают продукты.

Мужчина устало потёр глаза и принялся вводить новые данные; он так устал, что не замечал опечаток. Наконец поднял голову:

– Ева запусти расчёт, – попросил он ИИ, – а я немного посплю. Буди, как только будут результаты.

– Хорошо, Аркадий Константинович, – отозвался ИИ и исчез.

Мужчина дошёл до старой медицинской койки и рухнул лицом вниз. Он уснул ещё в падении.

Когда Аркадий открыл глаза, ничего не изменилось: пустая пещера, вырубленная в скале больше трёх тысяч лет назад, пустые белые саркофаги, сделанные неведомым учёным в то же время. И только он, Ева, и молодой парень, спящий в соседней комнате, приближены к настоящему.

Аркадий протёр глаза, он чувствовал себя отдохнувшим:

– Ева, зараза такая, сколько я спал?

– Шестнадцать часов, – возникнув в воздухе, произнесла блондинка.

– Ты помнишь, что я тебе приказал?

– Вы приказали разбудить, как только будет закончен расчёт заданных параметров. Расчёт программа завершила пять минут назад.

Мужчина поднялся и пошёл к «умывальнику». Скинув белый халат, он вошёл в душевую кабину, ровесницу пещеры, но также работающую. Прежде чем идти смотреть результаты, нужно привести себя в порядок. Выпить местного «кофе», съесть два бутерброда из герметичной упаковки, разогреть суп… Это нужно сделать сейчас, чтобы потом ничего не отвлекало.

– Где Олег? – выйдя из кабины и надевая чистую одежду, спросил Аркадий.

– Отправился спать. Он пришёл почти сразу, как вы заснули, приказал остановить расчёт заданной вами программы, что-то изменил и запустил заново.

– Что он изменил? – взбрыкнул Аркадий. Он столько забивал данные, а тот пришёл и что-то поменял!

– Исправил опечатки. Вы слишком устали, чтобы замечать их, а я не могу отслеживать ваше творение, поскольку оно основано на созидании. Я же всего лишь самообучающаяся программа.

Пока шёл диалог, Аркадий сел к столу. Вскрыв упаковку куриного супа, из которой сразу пошёл пар, он взял в правую руку ложку, в левую – бутерброд, и принялся есть.

– Он назвал вас гением, добавил две строчки и запустил программу расчёта вероятностей заново.

Некогда главный генетик ковчега поперхнулся:

– Результат?

Повисла пауза.

– Результат? – уже громче приказал Аркадий.

– С вероятностью в девяносто восемь процентов клон, построенный по новым параметрам, способен воспринимать генетическую память.

Ложка выскользнула из рук Аркадия и со звоном упала на пол.

– Сколько? – не веря собственным ушам, переспросил он.