Синхронистичность: акаузальный, связующий принцип

904 Однако, точности ради, следует сказать, что из коробка первым вылезает не тот же самый белый муравей. То есть хотя всегда имеет место лунное соединение и оно всегда является "классически" решающе важным, тем не менее, это все разные соединения, потому что луна каждый раз соединя­ется с другим партнером. Разумеется, существуют три основ­ных компонента гороскопа, а именно асцендент, или градус восхождения зодиакального знака, который характеризует мо­мент, луна, которая характеризует день, и солнце, которое характеризует месяц рождения. Поэтому, если мы рассмотрим только первые две партии, мы должны предположить наличие в каждом коробке двух белых муравьев. Эта поправка повыша­ет вероятность совпадения лунных соединений до 1 : 2 500 000. Если же мы примем к рассмотрению и третью партию, то вероятность совпадения трех классических лунных аспектов составляет 1 : 62 500 000. Первая пропорция важна даже сама по себе, поскольку она показывает очень низкую вероятность совпадения. Но совпадение с третьим лунным соединением настолько поразительно, что похоже на подтасовку в пользу астрологии. Стало быть, если было бы установлено, что резуль­тат нашего эксперимента имеет значительную - то есть боль­шую, чем простая случайность - вероятность, то точность астрологии была бы доказана как нельзя более лучше. Если же цифры, напротив, оказываются в пределах ожидаемой случай­ности, то они не подтверждают заверения астрологов, а просто случайно имитируют идеальный с точки зрения астрологов результат. С вероятностной точки зрения это есть ни что иное, как случайный результат, и тем не менее его можно назвать "смысловым совпадением", исходя из того факта, что он оправ­дал ожидания астрологов. Это и есть то, что я называю синхронистическим феноменом. Статистически значимое ут­верждение относится только к событиям, которые случаются регулярно, и если его принимают за аксиому, то все исклю­чения из правила просто отбрасываются. В результате появля­ется обычная усредненная картина естественных событий, но не истинное изображение мира таким, каков он есть. Однако исключения - а мои результаты являются исключениями, и к тому же самыми невероятными - так же важны, как и правила. Если бы не было исключений, то даже статистика не имела бы смысла. Нет такого правила, которое было бы истинным при любых обстоятельствах, потому что мы живем в реальном, а не статистическом мире. Ввиду того, что статистический метод выдает только средние результаты, он создает искусственную и исключительно концептуальную картину реальности. Вот почему для полного описания и объяснения природы нам необходим дополнительный принцип.

905 Если мы сейчас вспомним результаты экспериментов Рейна и особенно тот факт, что они в значительной степени зависели от активного интереса субъекта11, то мы можем считать то, что случилось в нашем случае, синхронистическим феноменом. Статистический материал показывает, что имела место как практически, так и теоретически невероятная комбинация слу­чайностей, самым поразительным образом совпавшая с тради­ционными ожиданиями астрологов. Такое совпадение настоль­ко невероятно и невозможно, что никто не рискнул даже предположить что-либо в этом духе. Дело действительно выглядит таким образом, будто статистический материал был подтасован с целью получения положительного результата. Необходимые для синхронистического феномена эмоциональ­ные и архетипические условия были уже заданы, поскольку я и моя сотрудница конечно же были живо заинтересованы в результате эксперимента, не говоря уже о том, что вопрос синхронистичности занимал меня в течение многих лет. Мне кажется, что имело место следующее событие (которое, веро­ятно, происходило довольно часто, если принять во внимание древность астрологической традиции): мы получили результат, который, скорее всего, до нас получали уже многие. Если бы астрологи (подавляющее большинство их них) больше уделяли внимания статистике и оценивали справедливость своих толко­ваний с научной точки зрения, то они уже давно обнаружили бы, что их утверждения основаны на очень ненадежном фунда­менте. Но я полагаю, что в их случае, так же как в случае со мной, существовало тайное, молчаливое, взаимное согласие между материалом и психическим состоянием астролога. Это соответствие просто случилось, как любое приятное или неприятное происшествие, и я сомневаюсь, что наука сможет доказать, что оно является чем-то большим.12 Совпадение может ввести человека в заблуждение, но нужно быть очень уж толстокожим, чтобы не поразиться тому факту, чтобы из пятидесяти возможностей три раза выпали именно те, которые традиционно считаются типичными.

906 Словно желая сделать этот поразительный результат еще более впечатляющим, мы обнаружили, каким образам был использован бессознательный обман. Поначалу, работая со статистическими данными, я сбился с пути из-за многочислен­ных ошибок, которые, к счастью, вовремя обнаружил. Когда я решил эту проблему, я забыл упомянуть в швейцарском издании этой книги, что сравнение с муравьями применительно к нашему эксперименту уместно только в том случае, если подразумевается присутствие двух или трех белых муравьев в каждом коробке. Это значительно увеличивает вероятность наших результатов. Затем, в самую последнию минуту, профессор Фиерц, в очередной раз проверяя вероятность результатов своих расчетов, обнаружил, что был введен в заблуждение фактором 5. Вероятность наших результатов увеличилась еще больше, хотя они и не достигли того уровня, который можно было бы рассматривать вероятным. Все ошибки имеют тенденцию преувеличивать результаты в пользу астрологии и усиливают подозрение насчет жульни­чества и подтасовки фактов. Это подозрение настолько оскорбительно, что те, к кому оно относилось, предпочли даже не отвечать на него.

907 Однако, из своего большого опыта в этих вещах я знаю, что спонтанные синхронистические феномены, так сказать, "кну­том ли, пряником ли", но заставляют наблюдающего их чело­века принять участие в происходящих событиях, а иногда делают его их составным элементом. Эта опасность присуща всем экспериментам по парапсихологии. Ярким тому примером служит зависимость ЭСВ от эмоционального состояния эк­спериментатора и испытуемого. Поэтому я считаю своим науч­ным долгом дать наиболее полное описание результата и показать, как не только статистический материал, но и психические процессы заинтересованных сторон подверглись воздействию синхронистического феномена. Несмотря на то, что, исходя из горького опыта, я проявил достаточную осторожность и дал посмотреть свой первоначальный отчет (из швей­царского издания) четырем компетентным лицам, среди кото­рых были два математика, я слишком рано позволил себе успокоиться и потерял бдительность.

908 Внесенные поправки ни в коей мере не меняют того факта, что максимальную частоту присутствия продемонстрировали три классических лунных аспекта.

909 Для того, чтобы окончательно убедиться в случайной природе результата, я предпринял еще один статистический эксперимент. Я сломал первоначальный и случайный хроно­логический порядок и такое же случайное деление на три партии, соединив первые 150 брачных пар с последними 150, причем последние я расположил в обратном порядке; то есть верхний гороскоп одной стопки я соединил с нижним гороско­пом другой и продолжал в том же духе. Затем я разделил 300 брачных пар на три группы по сто в каждой. В итоге я получил следующий результат:

910 Результат исследования первой группы забавен, поскольку только у пятнадцати из 300 брачных пар не оказалась всех пятидесяти выбранных аспектов. Исследование второй группы принесло две максимальные цифры, из которых вторая снова представляет классическое соединение. Третья группа дала максимальный показатель по луна кон Асц., который мы уже знаем, как третье "классическое" соединение. Общий результат пока­зывает, что другая расстановка брачных пар наугад может дать результат, который будет отличаться от предыдущего общего результата, но в котором по-прежнему будут присутствовать классические соединения.

911 Результат нашего эксперимента совпадает с тем, что мы знаем о ворожейных методах. Складывается впечатление, что эти и им подобные методы создают благоприятные условия для появления "смысловых совпадений". Действительно, проверить синхронистические феномены очень трудно, а подчас и невоз­можно. Тем более следует высоко оценить достижения Рейна в демонстрации (на обычном материале) совпадения психичес­кого состояния с соответствующим объективным процессом. Несмотря на то, что статистической метод, в принципе, практически не годится для оценки нестандартных событий, эксперименты Рейна, тем не менее, выдержали сокрушитель­ный удар статистики. Поэтому результаты этих экспериментов должны приниматься в расчет всеми, кто исследует синхро­нистические феномены.

912 Принимая во внимание уравнивающее воздействие, какое статистический метод оказывает на количественное опреде­ление синхронистичности, мы должны задаться вопросом, каким образом Рейну удалось получить положительные резуль­таты. Я утверждаю, что ему ни за что не удалось бы получить таких результатов, если бы он проводил свои эксперименты только с одним "объектом"13 или с очень немногими. Ему было нужно постоянное вознобновление интереса, эмоция, с харак­терным для нее abaissement mental, который перевешивает чашу весов в пользу бессознательного. Только таким образом можно до определенной степени релятивизировать пространст­во и время, уменьшая, тем самым, шансы причинного процесса. Тогда происходит то, что является своеобразным creatio ex nihilo, актом творчества, которому нельзя дать причинное объяснение. Ворожейные методы своей эффективностью обяза­ны той же самой связи с эмоциональностью: обращаясь к способностям бессознательного они стимулируют интерес, лю­бопытство, надежду и страх, что приводит к соответствующему преимуществу бессознательного. Эффективными (нуминозными) факторами, действующими в бессознательном, являются архетипы. Подавляющее большинство спонтанных синхрони­стических феноменов из тех, что мне довелось наблюдать и анализировать, были явно и непосредственно связаны с архетипами. Это само по себе является непредставимым, пси-хоидным фактором14 коллективного бессознательного. Послед­нее не может быть локализовано, потому что оно либо, в принципе, полностью присутствует в каждом индивиде, либо повсеместно является одинаковым. Вы не можете с уверен­ностью сказать, что процессы, которые вроде бы протекают в коллективном бессознательном данного отдельного индивида, не происходят в других индивидах, организмах, вещах или ситуациях. Например, когда в мозгу Сведенборга возникла картина пожара в Стокгольме, там действиельно в это самое время бушевал настоящий пожар. Между этими двумя событиями не имеется никакой доказуемой или даже мыслимой связи.15 Мне определенно не хочется доказывать наличие здесь архетипической связи. Я бы только указал на тот факт, что определенные моменты биографии Сведенборга проливают яркий свет на его психическое состояние. Мы вынуждены предположить, что имело место понижение порога сознания, в результате чего ему открылся доступ к "абсолютному знанию". В определенном смысле, стокгольмский пожар пылал и в Сведенборге. Для бессознательной психе пространство и время относительны; то есть знание оказывается в континууме прос­транства-времени, в котором пространство уже не пространст­во, а время уже не время. Стало быть, если бессознательное может развивать свой потенциал в направлении сознания, то возникает возможность восприятия (или "знания") параллель­ных событий.

913 В сравнении с работой Рейна огромный недостаток моей астрологической статистики заключается в том, что весь эк­сперимент был проведен только на одном испытуемом, на мне самом. Я не экспериментировал с большим количеством испы­туемых; мой (и только мой!) интерес оживляло разнообразие материала. Поэтому я находился в положении испытуемого, который сначала полон энтузиазма, но потом остывает, пос­кольку привыкает к эксперименту. Поэтому результат ухуд­шался по мере роста количества экспериментов, что в данном случае соответствовало появлению нового материала, так что большие числа только размывали "благоприятный" первона­чальный результат. Мой последний эксперимент также дока­зал, что изменение первоначального порядка и произвольное деление гороскопов на группы дает, как этого и можно было ожидать, другую картину, хотя значение этого не вполне понятно.

914 Правила Рейна можно рекомендовать к применению везде, где (например, в медицине) не задействованы большие числа. Интерес и надежды исследователя могут поначалу синхро­нистически сопровождаться на удивление благоприятными результатами, несмотря ни на какие предосторожности. Они будут истолкованы как "чудеса" только теми, кто недостаточно хорошо знаком со статистическим характером законов природы.16

915 Если (а это выглядит вполне правдоподобно) "смысловое совпадение" или "пересечение" событий не может быть объяс­нено причинно, тогда связующим звеном должно являться одинаковое значение параллельных событий; иными словами, их tertium comparationis (третье сравнимое) является смысл. Мы настолько привыкли считать смысл психическим процессом или со­держимым психики, что нам и в голову не приходит предпо­ложить, что он может существовать и за пределами психе. Но наших знаний о психе нам вполне достаточно, чтобы по край­ней мере не приписывать ей никаких магических свойств, не говоря уже о том, чтобы приписывать какие-либо магические свойства осознающему разуму. Таким образом, если нам нравится гипотеза, что один и тот же (трансцендентальный) смысл может одновременно проявиться в человеческой психе и во внешнем и независимом событии, то мы сразу же вступаем в конфликт с общепринятыми и гносеологическими взглядами. Если мы хотим, чтобы к нам прислушались, то мы должны все время напоминать себе об исключительно статистической истинности законов природы и об эффекте статистического метода, отвергающего все необычные события. Большая труд­ность заключается в том, что у нас нет абсолютно никаких научных методов доказательства существования объективного смысла, который как раз и не является обычным продуктом психики. Но мы просто вынуждены прийти к такому заклю­чению, если мы не хотим вернуться к "магической причин­ности" и приписать психе свойство, которое далеко выходит за эмпирические пределы ее действия. В этом случае, если мы не хотим расстаться с причинностью, мы вынуждены предпо­ложить следующее: либо бессознательное Сведенборга устрои­ло пожар в Стокгольме, либо само это объективное событие каким-то непостижимым образом вызвало в мозгу Сведенборга соответствующие картины. И в том, и в другом случае встает уже упоминавшийся выше вопрос о "передаче", ответить на который просто невозможно. Какая из гипотез более правдопо­добна - это, разумеется, вопрос субъективного мнения. В выборе между магической причинностью и трансценденталь­ным смыслом нам не поможет и традиция, потому что, с одной стороны, вплоть до наших дней примитивное мышление всегда считало синхронистичность магической причинностью, а с дру­гой стороны, философия уже с середины восемнадцатого века предполагала наличие тайного соответствия или "смысловой" связи между естественными событиями. Я предпочитаю пос­леднюю гипотезу, потому что она, в отличие от первой, не противоречит эмпирической концепции причинности и может считаться принципом sui generis (специфический). Это обязывает нас если не исправлять общепринятые ныне принципы естественного объяснения, то, по крайней мере, увеличить их количество. Для операции такого рода нужно иметь очень веские причины. Однако я верю, что высказанные мною выше мысли представ­ляют собой аргумент, требующий тщательного рассмотрения. Психология, как никакая другая наука, не может себе поз­волить не обращать внимания на эти вещи. Они слишком важны для понимания бессознательного, не говоря уже об их философском значении.

Примечания

1 Подробное описание этого явления смотри у Max Knoll, "Transformation of Science in Our Age", В Man and Time.

2 Сравни со статистическими результатами у К. Е. Krafft и других. Le Premier Traite d'astrobiologie, pp. 23ff.

3 Хотя по правилам я должен был рассмотреть квадратуры, трины и секстили, а также отношения между Medium и Imum Coeli [Середина и край Неба (лат.) — Прим. ред.], здесь я их опустил, чтобы избежать излишней слож­ности толкования. Главное — это не то, что из себя представляют брачные аспекты, а то, можно ли их увидеть в гороскопе.

4 Иллюстрация 1 четко демонстрирует 50 различных аспектов, поскольку они действительно встречаются у 180-ти брачных пар.

5 [Таким образом создается упрощенная контрольная группа. Однако следует заметить, что она является производной от значительного большего количес­тва пар: 32 220 по сравнению со 180-тью. Это создает возможность показать случайную природу 180 пар. Опираясь на гипотезу, что все числа являются случайными, мы должны ожидать гораздо большую точность в более крупном числе и соответственно меньший разброс в цифрах. Это так и есть, потому что разброс в 180 брачных парах составляет 18 - 2 = 16, в то время, как в 180-ти неженатых парах мы получаем 9,6 - 7,4 = 2,2. - Изд.]

6 [Пар. 880. 9,6% = 8 таким аспектам у 83 брачных пар. Смотри пар. 902 и Приложение. - Изд.]

7 То, что в этих вещах нужно проявлять большую осторожность, доказывает следующий случай: Недавно одной моей коллеге пришлось заниматься расп­ределением мест за столом званого обеда. Она подошла к этому старательно и деликатно. Но в последний момент неожиданно появился еще один гость, очень уважаемый человек, которого нужно было любой ценой посадить на почетное место. Схема расстановки гостей была полностью разрушена и было необходимо поспешно создавать новую. Времени на раздумия не было. Когда мы расселись за столом, в непосредственной близости от нежданного гостя сложилась следующая астрологическая картина:

 Образовались четыре солнце-луна брака. Моя коллега, разумеется, хорошо знала астрологические аспекты брака. Она также была знакома с гороскопами гостей. Но спешка, в которой создавалась новая схема, не оставила ей вре­мени на раздумия, так что бессознательное имело полную свободу тайного устройства "браков".

8 Сравни с браком солнца и луны в алхимии: Психология и алхимия, индекс Sol и Luna.

8а [См. ниже, пар. 989-91. - Изд.]

9 Профессор Фиерц желает подправить эту сентенцию следующим образом: "Впоследствии он привлек мое внимание к факту, что последовательность 3-х аспектов не имеет значения. Поскольку существут 6 вариантов последова­тельности, то мы должны умножить вероятность на 6, что дает 1 : 1500". На это я должен ответить, что я никогда и не придерживался другого мнения! Последовательность, то есть очередность расположения 3-х соединений действительно не имеет никакого значения.

10 [См. прил. (б.) Это место в работе было переписано, чтобы включить в него три набора вероятностей, составленных профессором Фиерцом. — Изд.]

11 Сравни с G. Schmiedler, Personality Correlates of ESP as Shown by Rorschach Studies. Автор указывает, что те, кто верит в возможность ЭСВ, получают результаты даже лучше ожидаемых, в то время, как те, кто в него не верит, получают отрицательные результаты.

12 Как показывает моя статистика, чем больше цифры, тем более расплывчатый результат. Поэтому вполне вероятно, что при дополнительном сборе материала результат уже не был бы таким. Поэтому мы должны удовлет­вориться этим явно уникальным lusus naturae, хотя его уникальность ни в коей мере не противоречит фактам.

13 Я имею ввиду испытуемого, выбранного наугад, а не обладающего особыми способностями.

14 Сравни с On the Nature of the Psyche, pars. 417f.

15 Достоверность этого случая доказана. См. сообщение в: Кант, Dreams of a Spirit-Seer, Illustrated by Dreams of Metaphysics.

16 Сравни с интересной мыслью Спенсера Брауна: "De la recherche psychique consideree comme un test de la theorie des probabilites [О психологическом исследовании, рассматриваемом как тест теории вероятности (фр.) - Прим. ред.]".

3. Предвестники идеи синхронистичности

916 Принцип причинности провозглашает обязательность причинно-следственной связи. Принцип синхронистичности гласит, что "смысловое совпадение" обусловлено "одновремен­ностью" и "смыслом". Итак, если мы предположим, что эк­сперименты по ЭСВ и многочисленные другие наблюдения являются доказанными фактами, то мы должны сделать вывод, что помимо причинно-следственной связи в природе существу­ет еще один фактор, который выражает себя в упорядочивании событий, а перед нами предстает в образе смысла. Хотя смысл является антропоморфическим толкованием, он, тем не менее, образует незаменимый критерий синхронистичности. Чем на самом деле является тот фактор, который нам представляется "смыслом", нам узнать не дано. Однако, в качестве гипотезы он не так уж невероятен, как это может показаться на первый взгляд. Мы должны помнить, что рационалистический запад­ный подход не является единственно возможным и всеобъемлющим, зато отличается предубежденностью, которая требует поправки. Гораздо более древняя китайская цивилизация всег­да мыслила по-другому, и если мы хотим отыскать нечто подобное (по крайней мере, в философии) в нашей цивилиза­ции, то мы должны вернуться к Гераклиту. Только в астро­логии, алхимии и ворожейных методах у нас нет принципиаль­ных расхождений с китайцами. Вот почему западная и восточная алхимии развивались параллельно, и шли к одной и той же цели, содержащей более-менее идентичные идеи.1

917 Центральной идеей (и одной из древнейших) китайской философии является Дао. Это слово иезуиты перевели как "Бог". Но этот перевод правилен только с точки зрения запад­ного мыслителя. Другие переводы, типа "Провидения" и тому подобных, являются обычной кустарщиной. Ричард Вильгельм блестяще перевел его как "смысл".2 Концепция Дао пронизывает всю философскую мысль Китая. В нашем образе мышления такое положение занимает причинность, но забираться на эти господствующие высоты она начала всего лишь двести лет тому назад и достигла их благодаря нивелирующему влиянию статистического метода с одной стороны, и уникального успеха естественных наук с другой, в результате чего метафизический взгляд на мир стал считаться чем-то неприличным.

918 Лао-цзы так описывает дао в своем знаменитом "Дао Де Цзин":3

"Есть нечто бесформенное, но совершенное, Существовавшее прежде, чем возникли небо и земля.

Так неподвижно! Так бессодержательно! Ни от чего не зависит и неизменно. Всепроникающе и непоколебимо. Возникает мысль, что оно - это мать всех вещей, что существуют под небом Я не знаю его названия, Но называю его "Смыслом".

Если бы я должен был дать ему имя, то назвал бы его "Великим".

(Гл. XXV.)

919 "Десять тысяч вещей облачены в Дао, как в одежду, но он не стремится повелевать ими" (Гл. XXXIV). Лао-цзы определя­ет его, как "Ничто"4, но, как говорит Вильгельм, он имеет ввиду только его "противоположность миру реальности". Лао-цзы так описывает его природу:

"Мы соединяем тридцать спиц и называем это колесом; Но оно находится в пространстве, где нет ничего, что получало бы пользу от колеса. Мы можем вращать гончарный круг, чтобы создать сосуд. Но он находится в пространстве, где нет ничего, что получало бы пользу от сосуда. Мы сколачиваем двери и окна, чтобы построить дом. Но он находится в пространстве, где нет ничего, что получало бы пользу от дома. Стало быть, если мы пользуемся тем, что есть мы также должны призать полезность того, чего нет. (Гл. XI.)

920 "Ничто" - это явно "смысл" или "назначение", и называется оно "Ничем" потому, что доступно не миру чувств, а только его "организатору".5 Лао-цзы говорит:

"Глаза пристально смотрят, но не видят даже краешка его,

И потому он называется ускользающим.

Уши прислушиваются, но не могут услышать его,

И потому он называется утонченным.

Руки ищут, но не могут ухватить его,

И потому он называется бесконечно малым...

Все это называется бесформенными очертаниями,

Неочерченными формами,

Смутным сходством.

Стань перед ними и ты не увидишь начала

Стань позади их и ты не увидишь конца. (Гл. XIV.)

921 Вильгельм определяет Дао, как "концепцию, находящуюся на самом острие чувственного восприятия". Там "противопол­ожности уравновешиваются в неразличенность, но они по-прежнему потенциально существуют. Вильгельм продолжает: "Это зерна чего-то, что соответствует, во-первых, видимому, то есть чему-то, обладающему природой образа; во-вторых, слышимому, то есть чему-то, что обладает природой слова; в-третьих, протянувшемуся в пространстве, то есть облада­ющему формой. Но эти три вещи четко не определены, они являются не-пространственным и не-временным единством, они не имеют ни верха, ни низа, ни переда, ни зада". Как сказано в "Дао Де Цзин":

Несопоставимое и неосязаемое, 

Но в нем дремлют формы.

Неосязаемое и ни с чем несопоставимое,

Но в нем существуют вещи.

Призрачно оно и неясно.

(Гл. XXI.)

922 Вильгельм полагает, что реальность является концептуаль­но познаваемой потому, что (с точки зрения китайцев) во всех вещах содержится скрытая "рациональность"6. Эта идея лежит в основе "смыслового совпадения": оно возможно, потому что обе стороны обладают одинаковым смыслом. Когда преобладает смысл, возникает порядок:

Дао вечен, но у него нет названия;

Неотесанный Камень, от которого вроде бы мало толку,

Является величайшей вещью под небом.

Даже если царь или князь будет владеть только им одним,

То десять тысяч созданий придут к нему на поклон;

Небо и земля соединятся,

Чтобы послать Сладкую Росу;

Люди будут жить в гармонии без приказов и принуждения.

(Гл. XXXII.) Дао ничего не делает; И все же, без него не создается ни одна вещь.

(Гл. XXXVII.) Широка небесная сеть; Велики ее ячейки, но ничто не может выбраться из нее.

(Гл. LXXIII.)

923 Чжуан-цзы (современник Платона) говорит о психологи­ческих посылках, лежащих в основе идеи Дао: "Состояние, в котором эго и не-эго больше не противостоят друг другу, является осью Дао"7. Почти что критикой нашего научного взгляда на мир звучат его слова о том, что "Дао скрывается в тумане, когда ты сосредотачиваешь свое внимание только на малых фрагментах бытия"8, или что "Ограничения не заложены изначально в смысле жизни. Первоначально слова не имели фиксированного смысла. Различия возникают только тогда, когда на вещи смотрят субъективно"9. Чжуан-цзы говорит, что древние мудрецы "в качестве исходной точки брали то состо­яние, когда существование вещей еще не началось. Это действительно является тем пределом, за который тебе не шагнуть. Следующая стадия - вещи существуют, но их разде­ление еще не началось. Потом вещи разделяются, но еще не существуют "да" и "нет". Когда появились "да" и "нет", Дао скрылся в тумане. Когда Дао скрылся в тумане, наступило время однобоких суждений"10. "То, что ты слышишь ушами, дальше уха не идет; разум не должен стремиться к отдельному существованию, тогда душа сможет опустошиться и впитает в себя весь мир. Ее пустота будет заполнена Дао". Чжуан-цзы говорит, что если тебя посещает просветление, то "ты исполь­зуешь свое внутреннее зрение, свой внутренний слух, чтобы проникнуть в сердце вещей и тебе не нужно никакое знание, даваемое разумом"11. Здесь речь явно идет об абсолютном знании бессознательного и о присутствии в микрокосме макрокосмических событий.

924 Эта даоистская точка зрения типична для китайского образа мышления. Она предполагает по возможности мышление ка­тегориями целостности, на что обратил внимание и Марсель Гране12, большой авторитет в области китайской психологии. Эта особенность проявляется в обычном разговоре с китай­цами: на то, что нам представляется абсолютно прямым и точным вопросом на незначительную тему, китайский мысли­тель дает неожиданно пространный ответ. То есть мы у него попросили травинку, а он нам дал целый луг. Для нас детали имеют значение сами по себе; для восточного ума они всегда просто дополняют целостную картину. Для донаучной психо­логии первобытных народов, да и для донаучной психологии нашего средневековья (которая и не собирается умирать!) эта целостность содержит в себе вещи, которые на первый взгляд связаны друг с другом только "случайно", в результате совпа­дения, содержание которого также представляется случайным. Вот здесь на сцену выходят теория соответствия13, которую выдвинули философы-естественники Средневековья, и, особен­но, классическая идея родства всех вещей.14 Гиппократ говорит:

"Есть один общий поток, одно общее дыхание, все вещи пребывают в гармонии. Весь организм в целом и каждая из его частей совместно трудятся во имя достижения одной цели... великий принцип простирается до самой отдаленной части и из самой отдаленной части все возвращается к великому принципу, к одной природе, бытию и не-бытию".15

Универсальный принцип находится даже в мельчайшей частице, которая, стало быть, соответствует целому.

925 В этой связи стоит привести интересную идею Филона (25-й год до н. э. - 42-й год н. э.):

Бог, который, как считают, должен соединить в любви и братстве начало и конец сотворенных вещей, сделал небеса началом, а чело­века - концом. Первые являются самым совершенным из вечных объектов чувственного мира, второй - самой благородной из земных и бренных вещей, являясь, по сути, миниатюрой небес. В себе он носит, подобно святым образам, дары природы, соответствующие созвездиям... Поскольку вечное и бренное по самой природе своей противостоят друг другу, Бог предназначил лучшим представителям того ц другого вида быть началом и концом, то есть как я уже сказал, небу — началом, человеку — концом.16

926 Здесь великий принцип17 или начало, небо, введен в микро­косм-человека, в котором отражена подобная звездам природа и который, стало быть, будучи мельчайшей частицей и концом Творения, содержит в себе целое.

927 По мнению Теофраста (371 - 288 гг. до н. э.) сверхчувст­венное и чувственное соединены узами общности. Эта связь не может быть математикой, поэтому, скорее всего, она является Богом.18 И у Плотина индивидуальные души, рожденные одной Мировой Душой, связаны друг с другом симпатией или антипатией, вне зависимости от расстояния.19 Те же взгляды находим и у Пико делла Мирандола:

Во-первых, в вещах существует единство, в результате которого каждая вещь является единой сама по себе, состоит из себя и связана с собой. Во-вторых, существует единство, в результате которого одно создание соединено с другими и все части мира образуют один мир. В-третьих, и самое важное, существует (единство) всей вселенной со своим Творцом, подобное единству армии со своим командующим".20 Под этим тройственным единством Пико понимает простое единство, которое, как и Троица, имеет три аспекта; "единство, обладающее тройственным характером, который, тем не менее, никак не вредит простоте этого единства".21 Для него мир - это одно существо, видимый Бог, в котором все с самого начала расставлено в естествен­ном порядке, подобно органам живого организма. Мир представляет­ся corpus mysticum* Бога, точно так же, как Церковь является corpus mysticum Христа, а хорошо обученная армия является одним мечом в руках своего командующего. Мнение, что все вещи расставлены по местам Божьей волей, оставляет мало места для причинности. Точно так же, как в живом теле различные органы работают в гармонии друг с другом и их взаимоотношение регулируется смыслом, так и события в мире находятся в смысловой связи друг с другом, которую нельзя произвести из любой имманентной казуальности Причина этого за­ключается в том, что в обоих случаях поведение отдельных частей зависит от центрального контрольного пункта, который находится вне их пределов

928 В своем трактате De hominis dignitate Пико говорит: "Отец в момент рождения человека поместил в него зерна всех видов и зачатки первичной жизни".22 Если Бог - это copula мира, то человек - это copula сотворенного мира. "Давайте же сотворим человека по нашему образу, который будет не четвертым миром или чем-то, обладающим новой природой, а слиянием и синтезом трех миров (наднебесного, небесного и подлунно­го)".23 Человек, как тело и дух, есть "маленький Бог мира", микрокосм.24 Поэтому человек, как и Бог, является центром событий и все вещи вращаются вокруг него.25 Эта мысль, столь странная для современного ума, доминировала в мировоз­зрении человека до тех пор, пока, несколько поколений тому назад, естественные науки не доказали подчиненность челове­ка природе и его полную зависимость от причинно-следствен­ных связей. Идея корреляции событий и смысла (теперь приписываемая исключительно человеку) была загнана в такое глухое подполье, что разум потерял ее след. Шопенгауэр вспомнил о ней с некоторым опозданием, после того, как она стала одним из ключевых моментов в научных объяснениях Лейбница.

929 В силу своей микрокосмической природы человек является сыном небесного свода или макрокосма. "Я есть звезда, что путешествует с тобою", - исповедует посвященный в митраистской литургии.26 В алхимии микрокосм имел такое же зна­чение, как и rotundum, любимый символ со времен Зосимы из Панополиса, известный также, как Монада.

930 Мысль, что внутренний и внешний человек образуют единое целое Гиппократа, микрокосм или мельчай­шую частицу, в которой неотъемлемо присутствует "великий принцип", характерна и для Агриппы фон Неттешейма. Он говорит:

Все сторонники Платона едины во мнении, что в архетипическом Мире все вещи находятся во всех вещах; так и в нашем материальном мире все вещи находятся во всех вещах, хотя и по-разному, соответ­ственно природе восприятия каждой вещи. Стало быть, Элементы находятся не только в этих низших вещах, но также и в Небесах, Звездах, Дьяволах, Ангелах и, наконец, в Боге, создателе и архетипе всех вещей.27 Древние говорили: "Все вещи полны богов".28 Эти боги были "рассеяными в вещах божественными силами".29 Заратустра называл их "божественными соблазнами"30, а Синезий - "символами-приманками".31 Последнее толкование поистине очень близко к идее архетипических проекций в современной психологии, хотя со времен Синезия и до очень недавнего времени не существовало гносео­логической критики, не говоря уже о ее новейшей форме, а именно критике психологической. Агриппа, как и сторонники Платона, придерживается той точки зрения, что "низшие существа обладают определенной добродетелью, посредством которой они в значитель­ной степени связаны с существами высшими", и что в результате животные связаны с "божественными телами" (то есть звездами) и оказывают на них воздействие.32 Здесь он цитирует Вергилия: "Я со своей стороны не верю, что они [грачи] наделены божественным духом или способностью предвидения в большей степени, чем оракул".33

931 Таким образом, Агриппа предполагает, что живые организмы обладают врожденным "знанием" или "восприятием". В наше время эта мысль встречается в трудах Ганса Дриша.34 Нравится нам это или нет, но мы оказываемся в затруднительном поло­жении, как только мы начинаем серьезно размышлять о телео­логических процессах в биологии или исследовать ком­пенсирующую функцию бессознательного, не говоря уже о попытках объяснения феномена синхронистичности. Конечные причины, как бы мы их ни рассматривали, предполагают предвидение некоего рода. Это предвидение, разумеется, явля­ется не знанием, которое может быть связано с эго, и, в силу этого, не осознанным знанием, как мы его себе представляем, а самосуществующим "бессознательным" знанием, которое я бы предпочел назвать "абсолютным знанием". Это не познание, а, как блестяще сформулировал Лейбниц, "воспринимание", которое состоит - или, если быть более осторожным в выра­жениях, представляется состоящим - из образов, беспредмет­ных simulacra (познавательные образы). Эти образы, вероятно, являются тем же самым, что и мои архетипы, которые (и это можно доказать) являются обязательными факторами в спонтанной продукции фантазии. Выражаясь современным языком, микрокосм, кото­рый содержит в себе "образы всего творения", является кол­лективным бессознательным.35 Под spiritus mundi, ligamentum animae et corporis, quint a essentia (дух Ира, узы души и тела, пятая сущность) , терминами из словарного запаса алхимиков, Агриппа, вероятно, понимает то, что мы называем бессознательным. Дух, который "пронизывает все вещи", или придает всем вещам форму, - это Мировая Душа: "Стало быть, душа мира - это единственная конкретная вещь, наполняющая все вещи, одаривающая все вещи, связующая и сплетающая все вещи друг с другом, чтобы создать единое тело мира...".37 Поэтому вещи, в которых дух особенно силен, имеют тенденцию "порождать себе подобных"38, иными словами, соз­давать соответствия или "смысловые совпадения".39 Агриппа приводит длинный список этих соответствий, основанный на числах от 1-го до 12-ти.40 Сходную, но более алхимичную таблицу соответствий можно найти в трактате Эгидия де Вади.41 Из них я упомяну только scala unitatis (лестница однородностей), потому что она особо интересна с точки зрения истории символов: "Иод (первая буква тетраграматтона, божественного имени) - anima mundi - sol - lapis philosophorum - cor – Lucifer (душа мира – солнце – философский камень – сердце – люцифер),42 Я должен удовлетвориться замечанием, что это попытка уста­новить иерархию архетипов, и что существование таких тен­денций в бессознательном вполне доказуемо.43

932 Агриппа жил в одно время с Теофрастом Парацельсом, но был старше его. Известно, что он оказал на последнего значительное влияние.44 Поэтому нет ничего удивительного в том, что все учение Парацельса пропитано идеей соответствия. Он пишет:

Если человек хочет стать философом и не сбиться с пути?; то он должен заложить фундамент своей философии, превратив небо и землю в микрокосм, и при этом не сделать даже самой незначитель­ной ошибки. Поэтому тот, кто будет закладывать фундамент медицины, также должен опасаться самой незначительной ошибки, и должен превратить микрокосм во вращение небес и земли, чтобы философ не нашел на небе и на земле ничего такого, чего бы он не смог найти в человеке, а врач не нашел в человеке ничего такого, чего не было бы на небесах и на земле. И эти двое отличаются только внешней формой, и при этом форма и того, и другого понимается как принадлежность к одной и той же вещи. 45

В Paragranum46 содержатся несколько точных психологи­ческих замечаний в отношении врачей:

По этой причине, [мы предполагаем] существование не четырех, а одной таинственной субстанции, которая, тем не менее, состоит из четырех плоскостей, подобно башне, овеваемой ветрами с четырех сторон. Маловероятно, что башня может нуждаться в угле, как и врач нуждается лишь в одной из частей... В то же время он знает, каким хорошим символом мира является яйцо в скорлупе, и что в нем скрыт цыпленок со всей его субстанцией. Так все, что есть в мире и в человеке, должно содержаться во враче. И точно так же, как курица, высиживая яйцо, трансформирует этот прообраз мира в цыпленка, так Алхимия доводит до созревания философскую таинственную субстанцию, скрытую во враче... В этом заключается ошибка тех, кто неверно понимает [профессию] врача.47

Что это означает для алхимиков, я довольно подробно описал в Психологии и алхимии.

933 Иоганн Кеплер мыслил таким же точно образом. Он пишет в своем Tertius interveniens (1610):48

Он [геометрический принцип, лежащий в основе физического мира] также является, по учению Аристотеля, самым сильным связующим звеном, которое соединяет нижний мир с небесами и тем самым объединяет их настолько, что все формы низшего мира управляются свыше; ибо в этом низшем мире, то есть на земном шаре, имеется духовная природа, способная к Geometria, которая ex instinctu creatoris, sine ratiocinatione (Вследствие вдохновения творца, без рассуждения) обретает жизнь и подталкивает себя к использованию своих сил посредством геометрических и гар­моничных комбинаций небесных лучей света. Я не могу сказать, обладают ли такой способностью все животные и растения, да и земной шар. Но это не является чем-то невероятным... Ибо во всех этих вещах [например, в том факте, что цветы обладают определен­ным цветом, формой и количеством лепестков] видна работа instinc-tus divinus, rationis particeps, (Божественное вдохновение, участвующий принцип, порядок) а не человеческого ума. То, что человек тоже, благодаря своей душе и ее низшим способностям, похож на небеса, как на них похожа земная почва, может быть доказано и проверено самыми разными способами.49

934 Касательно астрологического "Характера", то есть астро­логической синхронистичности, Кеплер пишет:

"Этот Характер получает не тело, которое для этого совсем не годится, а природа самой души, которая ведет себя подобно точке (по этой причине, она также может быть трансформирована в точку confluxus radiorum (схождение лучей). Природа души получает не только обычный разум (благодаря чему человеческие существа называются разум­ными, в отличие от всех остальных живых существ), но и другой, врожденный разум, который [дает ей] возможность немедленно, без долгого обучения, постичь Geometriam, как в radiis(лучах), так и в vocibus (голосах), то есть в Musica.50

В-третьих, другим прекрасным моментом является то, что природа, которая получает этот Characterem, также вызывает соответствие in constellationibus coelestibus (расположенных в небесных созвездий) в родственных ей природах. Когда мать носит в себе дитя и естественное время родов уже близко, природа выбирает для рождения ребенка день и час, соответству­ющие, если ориентироваться по небу [то есть с астрологической точки зрения], времени рождения брата или отца матери, и это поп qualitative, sed astronomice et quantitative (не качественным а корличественым астрологиеским образом)51.

В-четвертых, каждая природа настолько хорошо знает не только свой characterem coelestem (небесный характер), но также и небесные configurationes (конфигурации) и направление движения небесных тел на каждый день, что каждый раз, когда планета перемещается de praesenti (из настоящего) в ее characteris ascendentem (характерный асцендент) или loca praecipua (особенные места), особенно в Natalitia52, она реагирует на это и подвергается при этом самому разнообразному воздействию.53

 935 Кеплер предполагает, что секрет чудесного соответствия может быть обнаружен в земле, поскольку земля одушевляется anima telluris (душа земли), в доказательство чего он приводит большое количество убедительных аргументов. К ним относятся: посто­янная температура под поверхностью земли; характерное свой­ство земных недр порождать металлы, минералы и ископаемые, а именно facultas formatrix, (способность формообразования) сходное с соответствующим свойством женской утробы; чрево земли может создавать внутри себя формы, которые мы видим только вне его -корабли, рыб, королей, римских пап, монахов, солдат и т.д.54; более того, земля владеет геометрией, поскольку в кристаллах она создает пять геометрических тел и шестиугольных фигур. Все это anima telluris получила от первоначального импульса, не зависящего от размышлений и умозаключений человека.55

936 Астрологическая синхронистичность расположена не на планетах, а на земле56; не в материи, а в anima telluris. Поэтому каждый вид природной или живой энергии в телах имеет определенный "божественный аналог".57

937 Вот на этом интеллектуальном фоне и появился Готфрид Вильгельм фон Лейбниц (1646 - 1716) со своей идеей изна­чально установленной гармонии, то есть абсолютного синхронистичности психических и физических событий. Эта теория, в конце концов, выродилась в концепцию "психофизи­ческого параллелизма". Изначально установленная гармония Лейбница и упоминавшаяся выше идея Шопенгауэра, что единство первопричины создает одновременность и взаимос­вязь событий, причинно между собою не связанных, являются, если копнуть глубже, всего лишь повторением старой точки зрения последователя Аристотеля, слегка подкрашенной совре­менным детерминизмом (Шопенгауэр) и частичной заменой причинности предсущим порядком (Лейбниц). Для последнего Бог является творцом порядка. Он сравнивает душу и тело с двумя синхронизированными часами58 и использует то же самое сравнение, описывая отношения монад или энтелехий друг с другом. Хотя монады не могут прямо воздействовать друг на друга, потому что, как он говорит, у них "нет окон"59 (относительная отмена причинности!), они основываются таким образом, что всегда действуют в унисон, даже не зная о существовании друг друга. Он полагает, что каждая монада является "маленьким миром" или "активным неделимым зеркалом".60 Содержащим в себе все микрокосмом является не только человек, но и, по сути, каждая энтелехия или монада. Каждая "простая субстанция" обладает связями, "которые вы­ражают все остальные субстанции". Это "вечное живое зеркало вселенной".61 Он называет монады живых организмов "душами": "душа живет по своим законам, а тело - по своим, они действуют в унисон благодаря изначально установленной гармонии всех субстанций, поскольку все они являются копиями одной и той же вселенной".62 Тем самым Лейбниц прямо выступает в под­держку идеи, что человек является микрокосмом. Он говорит: "Души в принципе являются живыми зеркалами или образами вселенной сотворенных вещей". Он проводит черту между "разумами", которые, с одной стороны, являются "образами божества... способными познать систему вселенной и сымити­ровать часть ее архитектонических схем, при том, что каждый разум в своей области является чем-то вроде маленького божества"63, и телами, которые, с другой стороны, "подчиняясь эффективным причинам, действуют посредством движения", в то время как души, "подчинясь конечным причинам действуют посредством страсти, цели и намерений".64 В монаде или душе присутствуют изменения, причина которых заключается во "влечении".65 "Мимолетное состояние, которое включает в себя и представляет множество внутри единства или простой субс­танции, есть ни что иное, как то, что мы называем восприя­тием", - говорит Лейбниц.66 Восприятие есть "внутреннее состояние монады, представляющей внешние вещи" и его следует отличать от сознательного восприятия. "Ибо восприя­тие бессознательно".67 Огромная ошибка картезианцев заклю­чалась в том, "что они не приняли в расчет восприятие, не связанное с сознанием".68 Способность монады к восприятию соответствует знанию, а способность к страсти - воле, которая находится в Боге.69

938 Из этих цитат ясно следует, что Лейбниц предполагает существование, наряду с причинной связью, полного изначаль­но установленного параллелизма событий, как внутри, так и вне монады. Таким образом, принцип синхронистичности ста­новится абсолютным властителем во всех случаях, в которых внутреннее событие происходит одновременно с событием внешним. Однако, в порядке критики этой идеи, следует пос­тоянно помнить, что синхронистические феномены, существо­вание которых можно подтвердить эмпирическим путем, не только не составляют правила, но и являются настолько исключительными, что большинство людей сомневается в их реальности. Разумеется, в реальной жизни они встречаются гораздо чаще, чем это можно себе представить или доказать, но мы по-прежнему не знаем, происходят ли они в любой области ощущений достаточно часто и достаточно регулярно, чтобы мы могли говорить о том, что они подчиняются какой-то закономерности.70 Мы знаем только одно - должен существо­вать какой-то глубинный принцип, дающий возможность объяснить все эти феномены.

939 И первобытный, и античный, и средневековый взгляды на природу предполагают существование рядом с причинностью какого-то другого принципа. Даже для Лейбница причинность не была единственным или доминирующим принципом. Потом, в восемнадцатом веке, она стала главнейшим принципом естес­твенных наук. С развитием в девятнадцатом веке физических наук теория соответствия совершенно сошла со сцены и во­лшебный мир предыдущих веков, казалось, исчез навсегда, пока, ближе к концу столетия, основатели Общества Психи­ческих Исследований невольно вновь не подняли этот вопрос, занявшись исследованием телепатических феноменов.

940 Описанный мною выше средневековый образ мышления лежит в основе всех магических и ворожейных процедур, которые играли важную роль в жизни человека с древнейших времен. Средневековый ум воспринял бы лабораторные опыты Рейна, как выступления мага, и по этой причине не был бы слишком поражен их результатами. Они были бы истолкованы, как "передача энергии", и такая точка зрения популярна и в наши дни, хотя, как я уже говорил, нет никакой возможности сформулировать какую-нибудь доказуемую эмпирическим путем концепцию "передающего" средства.

941 Вряд ли есть нужда особо подчеркивать то, что для перво­бытного разума синхронистичность является чем-то само собой разумеющимся; соответственно, на этой стадии, такой вещи, как случайность, не существует. Любой несчастный случай, любая болезнь, любая смерть не могут быть случайными и не могут быть списаны на "естественные" причины. Все каким-то образом связано с магическим воздействием. Крокодил, схвативший человека, когда тот купался в реке, был послан колдуном; болезнь была наслана тем или иным духом; змея, замеченная у могилы чьей-то матери, конечно же была ее душой; и т. д. На примитивном уровне синхронистичность, разумеется, таковой не считается. Ее представляют, как "магическую" причинность. Это ранняя форма нашей класси­ческой идеи причинности, в то время, как китайская филосо­фия из магии извлекла "концепцию" Дао, "смыслового совпа­дения", а не построенную на причинности науку.

942 Синхронистичность предполагает наличие смысла, который a priori связан с человеческим сознанием и явно существует вне человека.71 Такое предположение прежде всего содержится в философии Платона, которая считает самоочевидным существование трансцендентальных образов или моделей эмпири­ческих вещей, форм, видов, отражения которых мы видим в феноменальном мире. В былые века это предполо­жение не только не вызывало никакого удивления, но и счита­лось абсолютной аксиомой. Идею смысла a priori можно найти и у старых математиков, например в математическом парафра­зе Якоби поэмы Шиллера "Архимед и его ученик". Он возносит хвалу тому, что высчитал орбиту Урана и завершает такими строчками:

То, что в космосе ты зришь, есть лишь блеск величья Божества; А на Олимпе вечно царствует Число.

943 Великому математику Гауссу ошибочно приписывают выра­жение "Бог арифметизирует".72

944 Идеи синхронистичности и самосуществующего умысла, которые образуют основу классического китайского образа мышления и наивных представлений Средневековья, нам пред­ставляются архаичными предположениями, которые следует обходить десятой дорогой. Хотя Запад сделал все возможное, чтобы избавиться от этой древней гипотезы, полной победы он так и не добился. Определенные магические обряды вроде бы умерли, но астрология, которая в наши дни обрела невиданное прежде значение, живет и даже очень неплохо. Детерминизм научной эпохи тоже не сумел лишить принцип синхронис­тичности его убедительной силы. Ибо, по сути, речь идет не столько о суеверии, сколько об истине, которая до сих пор не познана только потому, что она имеет меньше отношения к физической стороне событий, чем к их психическим аспектам. Это современная психология и парапсихология доказали, что причинность не объясняет определенный класс событий, в случае с которым мы должны принимать во внимание сущест­вование первичного фактора, а именно, синхронистичности, как принципа объяснения.

945 Тем, кто интересуется психологией, я бы хотел сказать, что необычная идея самосуществующего смысла присутствует в сновидениях. Однажды, когда эта идея обсуждалась в моем кругу, кто-то заметил: "Геометрический квадрат в природе встречается только в кристаллах". Присутствовавшую при этом разговоре даму ночью посетило следующее сновидение: В саду была большая яма с песком, которую завалили мусором. В одной из мусорных куч она нашла тонкие пластинки зеле­ного серпентина. На одной из них имелись концентрически расположенные черные квадраты. Они были не нарисованы, а словно вкраплены в камень, подобно элементам расц­ветки агата. Такие же отметины были на двух или трех других пластинах, которые господин А. (не очень близкий знакомый) потом забрал у нее.73 Вот другой мотив такого же рода: Сновидящий находился в дикой гористой местности, где он обнаружил выходящие на поверхность триасовые отложения. Он выковырял несколько кусков и к своему безграничному удивлению обнаружил на них рельефные изображения человеческих голов. Это сновидение посещало его несколько раз с большими перерывами.74 В другой раз сновидящий путешествовал по сибирской тундре и обна­ружил животное, которое долго искал. То был петух, чуть больше обычного, сделанный из чего-то, что выглядело как тонкое бесцветное стекло. Но он был живой и случайно возник из микроскопического неклеточного организма, ко­торый обладал способностью превращаться любое живо­тное (в том числе и в то, которое обычно в тундре не встречается) или даже в предметы человеческого потреб­ления самых разных размеров. В следующее мгновение все эти случайные формы исчезли без следа. Вот еще одно сновидение того же самого типа: Сновидящий шел по лесистой гористой местности. На вершине крутого холма он он увидел скалистый гребень, в котором было столько дыр, что он напоминал соты. Там он нашел смуглого человечка того же самого цвета, что и покрывающая скалу окись железа.75 Человечек усердно расширял пещеру, в глубине которой был виден ряд колонн в естественной скале. На вершине каждой колонны была темно-коричневая человеческая голова с большими глазами, очень тщательно вырезанная из какого-то очень твердого камня, типа лигнита. Человечек освободил эту группу из окружавшей ее аморфной массы. Поначалу сновидящий не мог поверить своим глазам, но затем вынужден был признать, что ко­лонны глубоко уходили в естественную скалу и потому должны были возникнуть без помощи человека. Он подумал, что скале было по крайней мере полмиллиона лет и что эти произведения искусства никак не могли быть делом челове­ческих рук.76

946 Мне представляется, что эти сновидения указывают на присутствие в природе первичного фактора. Они описывают не просто lusus naturae, а "смысловое совпадение" абсолютно природного продукта с не зависящей от него, на первый взгляд, человеческой идеей. Именно об этом явно говорят сновиде­ния77, и именно это они стараются приблизить к сознанию посредством повторения.

Примечания

1 Смотри Психология и алхимия пар. 453, и Дух Меркурий, пар. 273. Сравни с доктриной "чень-ен" у Вей По-яна. ["Phil. Tree", pars. 432ff., и Mesterium pars. 490, 71 In] и у Чжуан-цзы.

2 Jung, "Commentary on The Secret of the golden Flower", par. 28, и Wilhelm, Chinesische Lebensweisheit.

3 [В переводе A.Waley, The Way and Its Power. В тексте незначительные изменения для согласования с трактовкой Вильгельма — Изд.]

4 Дао — это условность, которую Андреас Шпейсер определяет, как "чистое ничто". ("Uber die Freiheit").

5 Wilhelm, Chinesische Lebensweisheit, p. 15: "Связь между смыслом (Дао) и реальностью не может быть объяснена категориями причины и следствия".

6 Ibid., p. 19.

7 Das wahre Buch vom sudlichen Blutenland, trans, by R. Wilhelm, II, 3.

8 Ibid., II, 3.

9 II, 7.

10 II, 5.

11 IV, 1.

12 La Pensee chinoise; также Lily Abegg, The Mind of East Asia. В последней прекрасно описывается синхронистический образ мышления китайцев.

13 Профессор В. Паули любезно обратил мое внимание на тот факт, что Нильс Бор использовал "соответствие", как промежуточный термин между понятиями дисконтинуума (частицы) и континуума (волны). Поначалу (1913 — 1918 гг.) он говорил о "принципе соответствия", а потом (1927 г.) изобрел формулировку "параметр соответствия".