Ирга поспешно засунул в рот сразу два оладушка и принялся их жевать. На лице у него было написано полное довольство жизнью.
— Замечательная идея, — сказала я. — Потому что холодно уже как-то в квартире.
Только сказав это, я поняла, какая у нас царит холодина.
— У вас окно открыто, — заметил сосед.
— Ну все, — вздохнула я, — Ирга, заканчивай жевать, иди двери делай, а то я себе все нежные части отморожу, будешь знать!
Ирга запихнул в рот еще несколько оладий и стал похож на хомяка с черной челкой. Он неохотно поднялся, демонстрируя всем соседям, которые столпились на лестничной площадке, какой он несчастный, избитый и голодный.
Соседские сердца дрогнули, и когда Ирга обратил к ним свой лик страдающего голубоглазого ангела и тихо произнес:
— Видите, какое несчастье приключилось… — они зашевелились, несколько мужчин принялись устанавливать дверь, соседки метнулись за вениками, одна принесла кастрюльку, обернутую полотенцем, чтобы не остывала.
А Ирга накинул мне на плечи одеяло, сам закутался в кожаную куртку и принялся всеми командовать.
Я смотрела на это действо, стирая линии пентаграммы розовым носочком. На всякий случай. В доме, населенном работниками Управления магии, целая пентаграмма может принести разные неприятности.
Когда наша квартира оказалась чистой и даже дверь вернулась на петли, пусть и придерживаемая временной скобой, Ирга закрыл окно и зевнул.
— Давай посмотрим, что там в кастрюльке, поедим и поспим, — предложил он. — Мне кажется, мы это заслужили.
— Я не знала, что ты умеешь так… прикинуться несчастным и всеми командовать, — заметила я.
— Дорогая жена, — Ирга ухмыльнулся, — у тебя плохому научился!
— Да ладно! Ты тоже далеко не белый и пушистый! — возмутилась я и вдруг спросила: — А что будет с Илиссой?
— Посидит несколько дней в тюрьме, — посерьезнел Ирга. — А потом я ее вытащу, возьму на поруки или с кем-то из преподавателей договорюсь. Я подумаю над этим завтра. Мне не нравится, с какой компанией она связалась, так что не буду мешать ей пожинать плоды ее действий.
— Ты ей руку порезал. — Я поежилась. Не уверена, что я бы могла вот так хладнокровно разрезать ладонь своей сестры, да еще и ритуальным ножом.
Ирга пожал плечами.
— Программа обучения жизненной мудрости на практике. Теперь каждый раз, когда она будет брать в руки меч, будет вспоминать о том, что думать надо, прежде чем ввязываться в такие авантюры.
— Ты суровый учитель, — заметила я, поднимаясь с пола и чувствуя себя столетней старухой.
— Моя семья сейчас — это ты, — сказал Ирга. — Я должен научить Илиссу думать до того, как у нас появится ребенок. Потому что, если бы у нас лежал малыш в колыбели…
Я обхватила плечи руками, стараясь унять дрожь. Младенцы манили демонов, как сладкое пчел. Мне для пентаграммы было необходимо время, а Ирга бы не смог удержать демона, если бы тот рванулся к детской кроватке.
— Поняла? — серьезно спросил Ирга. — Я думаю о будущем.
Впервые мне не хотелось язвить и смеяться. Да, я не хотела детей в обозримом будущем, но а вдруг?.. Думаю, Ирга будет заботливым отцом. И наша дверь тогда выдержит штурм целого демонического легиона, в этом сомневаться не приходится.
Мы поели вареной картошки с мясом, которую принесла соседка. Ирга доел оладьи и удовлетворенно вздохнул, запивая еду давно остывшим чаем.
— Все, — сказал он, — в душ и в кровать! Я иду первым, нагрею тебе ванную.
Чуть погодя мы в обнимку лежали на кровати. Ирга перебирал пальцами мои волосы, думая о чем-то своем, а я дремала, восстанавливая силы после изгнания демона.
Стоило мне провалиться в глубокий сон, как в нашу многострадальную дверь снова заколотили. Я подскочила на кровати, ожидая очередных неприятностей.
— Открыто, — крикнул Ирга, складывая руки так, чтобы было удобно бросить боевое заклятие.
В комнату ворвался Отто. Его борода представляла собой воронье гнездо, а в руках он держал огромный баул с инструментами и артефактами.
— Я только узнал! — крикнул он. — К вам ворвался демон! Вы живы? Целы?
— Живы и относительно целы, — сказала я, падая на подушку. — Все обошлось малой кровью, и то не нашей.
— Мне губу разбили, — напомнил Ирга. — Проходи, Отто, будь как дома, раз уж ты пришел.
— Я вам дверь отремонтирую, — буркнул Отто, раздосадованный прохладным приемом. — А то висит на соплях. Что вы знаете, маги, о ремонте!
— Отто, — я с кряхтением слезла с кровати, — прости нас. Мы правда очень рады тебя видеть. Просто… Сестра Ирги привела к нам домой демона, а он был таким сильным, что вытянул из меня все силы. И потом мы тут убирали. И вообще…
Я не удержалась и всхлипнула. Да что же это такое! А все пятка! Почему бы ей не зачесаться вчера? Почему в выходной? День с утра не заладился, и я чувствовала себя совершенно несчастной.
Полугном умел безошибочно определять, когда я стараюсь его разжалобить, а когда действительно в плохом настроении.
— Ох, золотце, — сказал он, с грохотом уронил сумку на пол и обнял меня, прижав к своему крепкому широкому телу. — Понимаю. Иди отдохни, я отремонтирую дверь. Я правда очень рад, что вы целы.
Он легонько подтолкнул меня к кровати, дернул бороду и полез в сумку.
— Чем тебе не нравится мой ремонт? — Ирга уже стоял возле двери, понимая, что поспать ему не удастся.
— Тем, что это позорищ… в смысле, хотел сказать, что дверь не обязательно менять, а можно сделать лучше, чем прежде.
— А что ты сначала хотел сказать? — ласково поинтересовался Ирга.
— Я хотел сказать, что каждый должен заниматься своим делом. Кто-то — двери чинить, а кто-то — зомби поднимать. Я, например, вообще не умею с мертвяками общаться. — Отто был сама дипломатия.
Я завернулась в одеяло и заснула под умиротворяющее мужское бурчание.
Спать в безопасности было так хорошо, что я открыла глаза довольно скоро, чувствуя себя совершенно отдохнувшей.
Отто и Ирга сидели за столом и ели варенье. Прямо из банки. Ложками. Уже выскребая остатки!
— Ну вы… — задохнулась я от возмущения. — Сожрали все! Без меня!
— И что? — спросил Отто. — Можно подумать, тебе для нас варенья жалко.
— Моего варенья, — напомнил Ирга.
Я заскрипела зубами. С одной стороны, сказать честно, что мне было жалко варенья — это ничем не удивить мужчин, которые прекрасно меня знали. С другой стороны, я же все-таки женщина, должна же удивлять.
— Нет, мне варенья не жалко, — сказала я, стараясь, чтобы улыбка не напоминала оскал. — Я просто волнуюсь о вашем здоровье.
— Нет, — уверенно сказал Отто, облизывая ложку, — она не слипнется! Родители иногда врут. Иногда они врут нагло и беспринципно.
— Как скажешь, — согласилась я, направляясь в ванную.
Там я остановилась перед зеркалом, сглотнув слюну. Целую банку домашнего варенья съели! Без меня! Свинтусы! Конечно, варенье можно купить и в магазине, но это будет не то. Совсем не то.
Я умылась холодной водой, планируя ужасную месть. Поеду в гости к маме и там подлижусь к бабушке. И съем две, нет, три… нет, пять банок домашнего варенья! Будем надеяться, бабушка не откажет своей старшей внучке. Главное — есть быстро, чтобы продолжительность лекции «когда же у тебя будут детки и нормальный дом» сократить до минимума.
— Ола! — Отто заколотил в двери ванной. — Ты уверена, что тебе было не жалко варенья?
— А что?
— А то. Ирге плохо. Не ты ли его сглазила?
Я выскочила из ванной, чуть не снеся полугнома дверью. Ирга лежал на полу, схватившись за горло, и хрипел.
Я прижала руки ко рту, чтобы не закричать, в ужасе падая перед ним на колени. Ни одной здравой мысли в голове не осталось. Да пусть бы ел свое варенье, только бы был здоровым!
Ирга попытался что-то сказать, но я ничего не поняла.
— Что делать? — испуганно спросил у меня Отто. — Мы просто сидели, и он вдруг упал. Ола, что происходит? Я себя чувствую хорошо. Может, это не варенье? Какое-то проклятие? Вдруг его демон наложил!
— Не знаю! — закричала я, слишком испуганная для того, чтобы сосредоточиться и посмотреть ауру Ирги. — А-а-а! Что же делать-то?
Мой взгляд заметался по комнате в тщетной надежде найти решение проблемы. Ирга уже едва сипел, и мое сердце как будто сжимали ледяные руки. Я замерла, заметив сумку с инструментами. Отто всегда таскает с собой кучу всяких артефактов!
На четвереньках — думая, что ноги меня не удержат — я бросилась к сумке и принялась в ней копаться, активируя один артефакт за другим. Большую часть я делала сама, здесь были и противоболевые артефакты, и общеисцеляющие, и придающие сил. Отто молча ловил артефакты и укладывал на Иргу.
— Он не дышит, — дрожащим голосом сказал Отто, припадая к губам Ирги и пытаясь вдохнуть воздух в его легкие.
— Я знаю! — закричала я, вытряхивая из сумки на пол все содержимое. Инструменты, артефакты нашего производства, какие-то склянки с настойками. Мне очень хотелось быть сейчас рядом с Иргой, но понимала, что только я могу качественно активировать необходимые артефакты. Отто посылал слишком маленький заряд магии, а я моментально заполняла их под завязку. Ирге сейчас нужен был максимум сил, который мы могли дать.
Наконец я добралась до редких и страшно дорогих артефактов, которые полугном добыл на черном рынке.
Отто молча делал непрямой массаж сердца, и меня затопила благодарность. Держась за это чувство, вытесняя им страх за любимого, я замерла над артефактами. Чего я стою как мастер, если не смогу спасти Иргу? Я ведь даже не некромант. Я потеряю его навсегда!
Даже утренние пробежки мне уже казались благом. Ирга был центром моей жизни, моей смелостью, благородством, трудолюбием, упорядоченностью и любовью — всем тем, чего мне не хватало. Пусть только он исцелится, я даже на ребенка соглашусь, лишь бы у него была цель бороться за жизнь!
Я активировала два артефакта, показавшихся мне наиболее подходящими. Один — артефакт, нейтрализующий влияние вредоносной магии. Страшно дорогой и невероятно сложный в исполнении. Я уже месяц билась над схемой движения магических потоков, которая будет хотя бы наполовину такой же действенной, как и та, что заключена в этом артефакте. Второй восстанавливал магическую энергию в ауре и был настолько энергоемким, что стоил целое состояние. Этот артефакт был совершенно пустой, Отто уже несколько месяцев хотел его заполнить, да у меня все не доходили руки.
Я активировала оба артефакта, выложившись в них без остатка. И упала на пол, не в силах даже кинуть их полугному. Впрочем, что мне жизнь, если Ирге это не поможет!..
…Я очнулась от такого родного, такого близкого запаха любимого мужа. Моя щека была прижата к знакомой мягкой фланели, ухо — на груди у Ирги; его сердце стучало ровно и сильно. Он держал меня, словно маленькую девочку, слегка покачивая на коленях, и мурлыкал колыбельную. Я глубоко вздохнула и поморщилась — кроме запаха Ирги пахло еще едкими микстурами и чужими людьми.
— Ты уверена, что с ними будет все в порядке? — Голос Отто был очень взволнованным.
— Ирга совершенно здоров, — степенно ответила Лира, моя подруга-целительница, — а Оле просто надо восстановиться после истощения. Все будет хорошо, главное, оставь их в покое.
— Может, ты сделаешь еще что-то? — не отставал полугном.
— Именно поэтому я терпеть не могу ходить по вызовам друзей! — сказала Лира. — Что я еще могу сделать? Ирга и без меня оклемался. Той силы, которую влила в него Ола и артефакты, ему хватит, чтобы с армией сразиться. Во всяком случае, грипп в ближайшее время ему точно не грозит. А для Олы я сделала все, что было в моих возможностях. Отто, я даже дала ей запрещенный для широкого использования настой, который используется только для боевых магов в условиях войны. Дай человеку отдохнуть! Она сегодня изгоняла демона и активировала артефакты!
— Я просто волнуюсь, — вздохнул лучший друг. — Они оба едва не умерли на моих глазах, ты думаешь, это легко пережить?
— Им бывало и хуже, — резко ответила Лира, но тут же смягчилась. — Вот, выпей, это успокоительная настойка. Ни грамма алкоголя, только вытяжки из трав.
— Отто, — сказал Ирга тихо, — ты можешь домой идти. Ола скоро придет в себя, думаю, ей стоит побыть в тишине.
— Она моя лучшая подруга, — сказал Отто. — Я должен быть рядом, когда ей плохо.
— Ей уже хорошо. Я знаю, как она тебя ценит, но нам надо побыть вдвоем. — Ирга помолчал. — Или ты хочешь присутствовать при том, как она очнется и начнет орать на меня за ту банку варенья?
Этот довод оказался для Отто решающим. Полугном попрощался. Жалкий трус.
— Позволь угостить тебя пивом, — услышала я, как он тут же стал обрабатывать Лиру.
— Не хочу пива, я на дежурстве. И новых артефактов нам не привозили, так что я тебе ничего не расскажу, — ответила целительница.
— Да я просто так, — не растерялся полугном.
— Конечно, конечно! — рассмеялась Лира. Дверь захлопнулась и их шаги стихли.
Ирга поудобнее перехватил руки и опять замурлыкал, качая меня на коленях.
— Ирга, — сказала я, не открывая глаз, — я тебя за это варенье убью. Собственными руками. Как ты там сказал — бонус за хорошую работу? Думала, что это только я настолько сильно могу ошибиться, чтобы снискать такую ненависть клиента.
Некромант замер. Потом поцеловал меня в макушку и спросил, шевеля мои волосы дыханием:
— А откуда ты знаешь, что виной всему — банка варенья?
— Ты же сам проговорился, — сказала я. — Я уже несколько минут назад пришла в себя и услышала. Что там было?
— Лира сказала — уникальное проклятие, настроенное только на меня. Очень сильнодействующее, хватило бы и одной ложки. Она забрала остатки варенья на экспертизу, если там будет что-то, на что не подействовали твои артефакты, меня вызовут в Дом Исцеления.
— И кто же это тебя так не любит? — спросила я.
— Клиенты. Там вопрос стоял о наследстве, и, видимо, признания зомби одной из заинтересованных сторон очень не понравились. Я уже отправил вестников юристам, которые работали вместе со мной. Надеюсь, они еще не попробовали свои «подарочки». Дело, конечно, будет расследоваться, но я сомневаюсь, что получится привлечь виновную к ответственности. Та клиентка, что мне его подарила, не могла не знать, что заклятие такое быстродействующее, и подозрения сразу падут на нее. Вероятно, она уже предприняла что-то, что крайне затруднит ее преследование. Или, наоборот, она ничего не знала и уже никогда не узнает.
Мы помолчали. Я обдумала, стоит ли сказать, что следующий раз с клиентами нужно быть поосторожнее и не принимать у них подарки и как я волновалась. Но решила промолчать, хоть эти слова так и рвались из меня. Ирге легче от этого не будет, а скандалить сейчас не хотелось. И так понятно, что больше он от клиента даже воздушного поцелуя не примет.
— Да, — продолжал Ирга тихо и печально, — иногда люди такое из-за наследства творят, что прямо не хочется ничем обзаводиться. Чтобы после моей смерти наследники делили разве что коллекцию черных рубашек. За такое не убивают.
— Смотря какие рубашки, — возразила я.
Муж опять покачал меня на коленях и вдруг сказал:
— Я знаю один способ восстановления сил и настроения. Способ действует безотказно, хочешь, покажу?