В мире незримого

Новые бактериальные фильтры позволили уже иметь поры определенной величины, точно измеряющиеся в микронах, через которые не проходили бактерии, грибки и простейшие микроорганизмы. Затем появились мембранные фильтры из органических веществ, с помощью которых был создан метод ультрафильтрации через коллодийные мембраны. Градуировка размеров пор давала возможность точно определять величину вирусов, проходящих через эти поры. Определение величины вирусов позволило в наше время использовать суперцентрифуги с оборотами до 100 000 в минуту для осаждения различных вирусов.

Вирусология обогатилась и другими методами выделения вирусов. Советские ученые В. Л. Рыжков и Е. П. Громыко разработали метод высаливания вирусов, В. И. Товарницкий и Н. П. Глухарев — адсорбционный метод выделения вирусов, а М. И. Соколов — очистку вируса гриппа адсорбцией на эритроцитах.

В настоящее время вирусология располагает и другими тончайшими методами выделения и очистки вирусов. Стало возможным изучать химический состав вирусов — возбудителей болезней человека, животных и растений. Важной вехой в этом направлении является установление фактов, что вирусы человека и животных содержат дезоксирибонуклеиновую — ДНК либо рибонуклеиновую кислоту — РНК, а вирусы растений — только последнюю.

Жизнь вирусов тесно связана с клетками организма, в которых они паразитируют. Вирусы могут жить и размножаться только внутри живой клетки «хозяина» и только за счет ее. Бесконечные попытки культивировать вирусы на искусственных питательных средах, самых сложных и богатых питательными веществами, терпели полное крушение. В процессе эволюции вирусы, приспособившись к паразитарному существованию в клетках организма человека, животных, растений, не только в них живут, но и поражают их, приспособление это оказалось столь тонким, что если говорить о заболеваниях человека, то одни вирусы поражают клетки кожи, другие — клетки нервной системы, третьи — клетки тканей дыхательных путей, четвертые — различные внутренние органы, пятые — кровеносные сосуды и т. д. Иначе говоря, для каждого вируса известны чувствительные ткани и органы. Все это наложило свой отпечаток и на методы культивирования вирусов.

Вирусологи в этой труднейшей из трудных проблем одержали большие победы. Созданы различные методы выращивания вирусов, и один из них — выращивание в культурах тканей. Само по себе создание метода культуры тканей явилось величайшим достижением науки. Ведь это значит, что клетки, например, мышечной ткани сердца или других органов растут… в пробирке.

Да, живут вне организма и размножаются. Мы не будем останавливаться на технике культивирования. Скажем лишь, что если клетки культуры тканей заразить вирусами, то вирусы начнут также размножаться в них. Используя особые питательные растворы для культуры ткани и время от времени обновляя их, можно создать условия для жизни клеток, а с ними и для жизни вирусов.

Особенно широко используются для культивирования вирусов куриные яйца. Здесь вирусы находят столь хорошие условия для своей жизни в тканях и жидкостях развивающегося куриного зародыша, что «забывают» о своей чрезмерной «привередливости» и «разборчивости» к клеткам и тканям. Благодаря этому методу можно изучать вирусы и получать их в огромных количествах. Да и техника культивирования вирусов в тканях куриного зародыша оказалась сравнительно не очень сложной. Надо иметь куриные зародыши на 8-9-й день их развития. Со строгими правилами стерильности иглой шприца прокалывают яйцо и вводят исследуемый материал. В термостате при температуре +37 °C происходит столь бурное развитие вирусов, что за двое-трое суток произойдет увеличение вируса в миллионы раз. Производя пересевы из одного яйца в другое, из второго в третье и т. д., можно бесконечно культивировать вирусы. В производственных условиях этот метод может дать огромное количество вирусов.

Огромный ущерб микробы наносят народному хозяйству. Болеют лошади, крупный и мелкий рогатый скот, свиньи, домашняя птица, пушные звери, живущие на воле и разводимые в специальных хозяйствах. Не щадят микробы рыб и насекомых, большие потери несут шелководство и пчеловодство.

Д. И. Ивановский открыл первый вирус, поражающий растения, — возбудителя мозаичной болезни табака. А теперь известно множество вирусов, которые губят урожаи плодов, ягод и овощей. Вирусы поражают технические и зерновые культуры. Можно было бы еще продолжить перечень «злодеяний» вирусов в природе, но и этого достаточно, чтобы представить себе, какие огромные задачи стоят перед наукой в борьбе с вирусами.

В 1918–1920 гг. вирус гриппа обрушил на человечество страшные бедствия. Эпидемическим вирусным гриппом переболело на земном шаре более 500 млн. человек, а погибло около 20 млн. По официальным данным эпидемиологической комиссии Лиги наций, лишь за пятилетие с 1929 по 1934 г. вирусными болезнями: гриппом, корью, полиомиелитом и оспой заболели 25 142 650 человек, в то же время такими бактериальными инфекциями, как брюшной тиф, дизентерия, дифтерия, коклюш, — 4 072 446 человек.

Перечень лишь одних названий заразных болезней человека и животных занял бы много страниц, но нет необходимости делать это. Широко известно, какими опасными врагами являются болезнетворные микробы и, в частности, вирусы.

Раскрыв многие тайны микробов, наука дала замечательные средства борьбы с инфекционными болезнями человека и животных — вакцины. Миллионы человеческих жизней спасают прививки, которые делаются с помощью вакцин против оспы, бешенства, полиомиелита, энцефалитов, кори, гриппа, сибирской язвы, туляремии, бруцеллеза, сыпного тифа и др. Из чего готовят вакцины? Вакцины — это ослабленные или убитые микробы, в том числе вирусы, не способные заражать, но вызывающие защиту — иммунитет против заразных болезней.

Итак, микробы — против микробов, вирусы — против вирусов. О том, как ученые добивались этого, какими путями шли к заветной цели, будет рассказано в следующей главе.

Глава III. Укрощение грозных невидимок

Я вполне уверен, что метод понижения вирулентности вирусов

окажет большую пользу человечеству в борьбе с угрожающими ему болезнями.

Л. Пастер

Читателю всегда интересно знать конечные результаты научного поиска, но еще более интересно познакомиться с замыслами ученых, заглянуть в их творческую лабораторию. Какими путями шли прославленные «охотники за микробами», когда они ставили перед собой задачи укротить жестокий «нрав» грозных невидимок, покорить и «приручить» их, сделать из злейших врагов человека больших друзей? Не легко было превратить возбудителей чумы, холеры, туляремии, бруцеллеза, сыпного тифа, бешенства, полиомиелита, кори в помощников для борьбы с этими ужасными болезнями, уносившими бесчисленное множество человеческих жизней.

В этой отрасли медицины трудился ряд поколений микробиологов, вирусологов и иммунологов. По высказыванию великого физиолога И. П. Павлова, метод определяет прогресс науки. Эти слова как нельзя лучше относятся к тому пути, которым шли ученые, изучая жизнедеятельность микроорганизмов. Задачи микробиологов, вирусологов, иммунологов, инфекционистов и эпидемиологов были необычайно широкими. По словам И. И. Мечникова, вопрос об иммунитете, или невосприимчивости, к инфекционным болезням касается всех отраслей практической медицины.

Как ни разнообразен круг вопросов, изучению которых посвятили себя микробиологи и иммунологи, все они преследовали одну цель: победу над извечными бедствиями человечества — болезнями. Отправимся в увлекательное путешествие по страницам микробиологии, вирусологии и иммунологии, познакомимся с учеными, их идеями и открытиями, научное и практическое значение которых трудно переоценить. Благодаря созданию вакцин они спасли миллионы человеческих жизней на земном шаре.

Из истории создания вакцины против оспы

Начиная наш рассказ о борьбе с одним из величайших бедствий человечества — оспой, вспомним, что в апреле 1974 г. исполнилось 55 лет со дня подписания В. И. Лениным декрета Совета Народных Комиссаров об обязательном оспопрививании в нашей стране. Это историческая дата, с которой началось победное наступление на одну из жесточайших эпидемических болезней. Помогли социальные преобразования, рожденные Великой Октябрьской социалистической революцией, а средством для борьбы была широкая массовая бесплатная вакцинация (прививки) против этой болезни.

Много веков человечество знало страшные эпидемии оспы. Миллионы людей гибли от этой болезни, а многих из «благополучно» перенесших оспу ждала слепота как тяжелое осложнение после этой болезни. Люди с обезображенными, изрытыми оспенными знаками лицами встречались очень часто. Эпидемии оспы были иногда столь массовыми и опустошительными, что во многих городах и селах почти не оставалось населения, а оставшиеся в живых люди в страхе разбегались.

Сохранился рассказ древнего историка Курциуса об оспе, уничтожившей воинов Александра Македонского, которые возвращались из завоеванной Индии. Во время эпидемий оспа поражала молодых и старых, простолюдина и владыку. Зараза проникала в хижину бедняка и во дворцы царей. От оспы умерли русский император Петр II, австрийский император Иосиф, короли Франции Людовик XIV и XV, король Нидерландов Вильгельм II Оранский, королева Англии Анна.

Ярко и образно выразил ужас народов перед оспой другой древний историк Тебезиус. Он писал, что никакой народ, никакая раса, никакое звание, никакой темперамент, ни возраст, ни пол не щадились оспой. Все трепетало перед ней.

Даже в XVIII в. в Европе заболевания оспой были столь массовыми, что ежегодно погибало около 6,5 млн. человек.

Натуральная оспа отличается чрезвычайно высокой заразительностью. Заразны почти все выделения больного — мокрота, капельки слизи, выбрасываемые из зева и полости рта при кашле, чихании, крике. Заразны моча и кал. Постель, белье, одежда и другие предметы домашнего обихода очень долго сохраняют вирус оспы особенно в сухом состоянии. Таким образом, заражение происходит либо непосредственно от больного, либо косвенным путем, через зараженные предметы и вещи. Возбудитель оспы проникает в организм человека через верхние дыхательные пути, т. е. через слизистую оболочку носоглотки воздушно-капельным или воздушно-пылевым путем. Заражение может произойти и через кожу. Это как бы «входные ворота» инфекции, через которые возбудитель устремляется в организм. Дальше вирус оспы проникает в кровь и током крови разносится по организму. Особенно интенсивно вирус размножается в костном мозге и печени, отсюда опять попадает в кровь. Затем в большом количестве проникает в клетки слизистых оболочек и кожи, где усиленно размножается и вызывает поражения, типичные для оспы: обезображенное лицо. Заразительность оспенного больного начинается уже со скрытого (инкубационного) периода и продолжается с первого дня на протяжении всего периода болезни до отпадения оспенных корок.

В дореволюционной России заболеваемость оспой была очень высокой. Люди старшего поколения хорошо знают, как много встречалось людей со следами оспы на лице, как много ослепших после оспы ходили по дорогам, городам и селам царской России и нищенствовали. Только в европейской части России за 10 лет с 1901 по 1910 г. с населением около 70–80 млн. от оспы умерли 414 143 человека. Точных сведений по азиатской части России, где заболеваемость и смертность от оспы были еще большими, не имеется.

Решительный перелом в борьбе за ликвидацию оспы наступил при Советской власти, вскоре после Великой Октябрьской революции.

Большие заслуги в борьбе с оспой принадлежат вы дающемуся советскому, ученому Н. Ф. Гамалеи. Закон об оспопрививании в Советской республике предусматривал не только обязательность, но и бесплатность прививок для всего населения. Правительство Советского Союза в последующие годы после ленинского декрета издавало новые постановления и все более расширяло масштабы первичных прививок (вакцинаций) и повторных (ревакцинаций). Результаты этого вскоре сказались; Так, например, в 1927 г. был зарегистрирован один случай на 10 000 населения, а к 1936 г. оспа в Советском Союзе была окончательно ликвидирована.;

Открытие вакцины против оспы

Прививки против оспы создают надежную невосприимчивость (иммунитет). Привитому человеку оспа не угрожает. Человечество вооружено в борьбе против оспы надежным оружием-вакциной. Это открытие обессмертило имя английского врача Э. Дженнера. Пророческими оказались его слова: «Обнаруживается с бесспорной ясностью, что искоренение оспы, ужаснейшего бича человечества, будет конечным последствием прививок». Этот гениальный метод борьбы с натуральной оспой появился лишь в конце XVIII в. Интересно, что прививки против страшной эпидемической болезни были созданы после замечательных народных наблюдений. Оказалось, что оспой болеют также и коровы, и, что человек, заразившись коровьей оспой, становится невосприимчивым к натуральной оспе. Так как при коровьей оспе возникало поражение на вымени, то чаще заражались доярки, у которых оспенные пузырьки развивались обычно на кистях рук. В народе хорошо знали, что коровья оспа не опасна для человека: она оставляет на коже рук лишь легкие следы от бывших отдельных оспенных пузырьков. Самое важное заключалось в том, что такие люди натуральной оспой не болели. На молодого английского врача Э. Дженнера большое впечатление произвели слова одной крестьянки, которая ему сказала, что не может заболеть оспой, потому что у нее была коровья оспа. Э. Дженнер решил проверить народное наблюдение.

Он думал, нельзя ли умышленно возбуждать коровью оспу, чтобы предохранять от натуральной оспы? Долгих двадцать пять лет продолжалось это наблюдение.

С большим терпением и исключительной добросовестностью врач оценивал и изучал каждый случай. Что он мог сказать, видя на руках доярок оспенные пузырьки? Конечно, это доказывало, что человек может заразиться коровьей оспой, и Дженнер действительно много раз убеждался в этом.

Но ученый не торопился с выводами. Он хотел проверить, щадит ли оспа во время эпидемий таких людей? Важно было убедиться в закономерности того, что, заразившись коровьей оспой, человек станет невосприимчивым к натуральной оспе, а для этого нужны не один, не два, а много случаев. И Дженнер терпеливо наблюдал. Проходили года, десятилетия, и замечательный труд был вознагражден.

После 25-летних наблюдений, будучи уверенным в возможности предохранять человека при помощи коровьей оспы, Дженнер решается делать прививки коровьей оспы людям. В 1796 г. Э. Дженнер впервые прививает коровью оспу мальчику Джемсу Фиппсу. Материал для прививки он взял у Сарры Нельм, заразившейся коровьей оспой. Прививка прошла успешно, но этого было мало, надо еще доказать, что привитой ребенок не заболеет, если его заразить натуральной оспой. И после мучительных колебаний Дженнер решается на этот тяжелый шаг и заражает ребенка. Джемс Фиппс не заболел. Начало оспопрививанию было положено.

Прошло много лет, пока это замечательное открытие получило признание и теперь в несколько измененном виде применяется во всем мире. Как ни велико было открытие, но для Дженнера и его метода начало оспопрививания оказалось началом трудного и тернистого пути. Много пришлось пережить ученому, вынести травлю лжеученых.

Надо сказать, что к тому времени в ряде стран были распространены разные способы предохранения от оспы. Применялись, например, высушенные оспенные корочки. Их даже продавали. Эта торговля процветала и давала большие барыши торговцам. Детей специально посылали покупать такие корочки. Они должны были нести их домой, крепко зажав в руке. Это было как бы прививкой в кожу. «Покупка оспы» сопровождалась даже своеобразным ритуалом. Ребенка, например, подводили к больному, и он, давая больному деньги, должен был произнести: «Я покупаю у тебя оспу». Корочки засовывали в нос или рот. В ряде стран применялись другие методы. Оспенные корочки растирались в порошок, который втирали в кожу, либо вдували в нос. Делались уколы в кожу иглами, смоченными в гное из оспенных пузырьков.

В Индии на кожу накладывался кусочек ткани, смоченной в гное оспенных больных, либо гной втирался в кожу здоровым. Эти способы оспопрививания считались у браминов священной операцией. У народов Африки через кожу с помощью иглы продергивалась нитка, смоченная оспенным гноем.

В России существовали народные способы предохранения от оспы с помощью втирания содержимого оспин в кожу или в нос, а также заговоры. Прибегали и к таким способам: «покупая оспу», смачивали деньгу, в оспенном гное и клали ее себе за пазуху.

Покупать «заразу», т. е. корочки или гной, у легко болеющих оспой и втирать себе в кожу было обычаем у многих народов.

Однако все это было далеко не безопасным как для тех, кто подвергался таким «прививкам» (они часто заболевали натуральной оспой), так и для тех, кто от них заражался. Многие люди заболевали и погибали, распространяя тяжелейшее эпидемическое заболевание. Другие действительно переносили оспу в легкой форме и такой ценой приобретали невосприимчивость. Все зависело от степени потери возбудителем оспы силы своей болезнетворности в высушенной корочке. А как это определить? Никто этого не знал, как не знали ничего и о самом возбудителе.

Когда стал известен замечательный и безопасный метод Э. Дженнера, ему пришлось выдержать борьбу, прежде всего с теми, кто продавал корочки, ибо они теряли большие доходы.

Не поняли, к сожалению, метод Дженнера и многие ученые-современники. Так, Лондонское королевское общество возвратило Дженнеру написанный им труд «Исследование причин и действие коровьей оспы» с предостережением «не компрометировать своей научной репутации подобными статьями». И Дженнеру пришлось за свой счет печатать брошюру, в которой был изложен опыт 25-летних наблюдений.

Прививки коровьей оспы встретило с негодованием также духовенство во многих странах, в том числе и на родине Дженнера в Англии.

Среди европейских ученых XIX в. также находились противники оспопрививания. Так, например, пражский профессор И. Гамерник, к которому в 1856 г. английское правительство обратилось с предложением высказать свое мнение о введении обязательного оспопрививания, отверг вакцинацию против оспы. Более того, выступая с речью в сейме Чешского королевства, он яростно ополчился против вакцинации.

В такой огромной стране, как Россия, прививка оспы, как сообщается в «Истории эпидемий в России», была передана в руки невежественных «оспенников» — людей, часто имевших смутные представления о сущности вакцинации и обязанных за мизерную плату производить оспопрививание. Вначале они должны были держать несложный экзамен для получения свидетельства, но потом об этом забыли, и проводниками этой санитарной меры оказались люди, весьма далекие от медицины. Проведение оспопрививания никто не контролировал.

Шли годы. Постепенно во многих странах убедились, что Дженнер предложил безопасный способ использования коровьей оспы против натуральной оспы человека. Улучшилась организация оспопрививания. Но в этом методе были и недостатки. Для прививки бралась так называемая «гуманизированная лимфа», т. е. содержимое оспенных пузырьков человека, зараженного коровьей оспой. Прививки производились с ручки на ручку от одного привитого ребенка другому. В этом была слабая сторона и неудобство дженнеровского метода. Была в этом и некоторая опасность заражения привитых кожными болезнями.

В настоящее время вакцина против оспы в большом масштабе получается в институтах и лабораториях. Отбираются здоровые телята (даже определенной масти), которые заражаются оспой. Перед заражением на боках и животе телят выбривается шерсть, кожа тщательно моется и дезинфицируется. Через несколько дней после заражения, когда созреют оспенные пузырьки и в них накопится огромное количество вируса оспы, с соблюдением всех санитарно-гигиенических правил собирают материал, содержащий ослабленный и безвредный для человека возбудитель — вирус коровьей оспы. После специальной обработки вакцины выпускаются для оспопрививания в виде непрозрачной сиропообразной жидкости.

Теперь понятно происхождение слова «вакцина». По-латыни «вакка» — корова, хотя многие вакцины против разных болезней получаются иными путями.

* * *

Открытие Дженнера, завоевавшее признание во всем мире, было началом победного шествия вакцинации и против многих других инфекций. Открытие Дженнера стало также подлинным истоком иммунологии — учения об иммунитете, научные основы которого закладываются в дальнейшем Пастером, И. И. Мечниковым и рядом поколений микробиологов и иммунологов. Об их именах и выдающихся достижениях мы расскажем в главе о развитии иммунологии.

После открытия Дженнера прошло около 100 лет. Иммунология обогатилась новыми великими открытиями. Л. Пастер создает вакцины против куриной холеры, сибирской язвы и бешенства. Они позволили человечеству успешно бороться с тяжелыми заболеваниями не только людей, но также крупного и мелкого рогатого скота, лошадей и других животных.

Название «вакцина» в науку было введено Л. Пастером в честь метода Дженнера. Этим словом Пастер назвал все препараты, с помощью которых производились прививки против заразных болезней. Пастер говорил: «Я придаю слову „вакцина“ более широкое значение в надежде, что наука оставит его, как выражение признательности к заслугам Дженнера».

К вакцине предъявляются высокие требования. Выпускать препараты для практического пользования можно лишь после установленной строгой системы контроля. Для сохранения качества вакцины ее нужно хранить в сухом прохладном месте при температуре 5–6 °C выше нуля.

Большой заслугой советского ученого М. А. Морозова является разработка метода получения сухой вакцины против оспы. Сухая вакцина более стойкая и имеет более длительный срок годности, нежели жидкая, — до 1 года. Это крупное научное достижение оказалось весьма важным для практики: громадны масштабы оспопрививания в нашей стране — от Арктики до субтропиков Черноморского побережья. Оспопрививание должно производиться высококачественным препаратом. Сухая вакцина больше отвечает тем высоким требованиям, которые к ней предъявляют.

Ученые продолжают изыскивать новые методы получения вакцины против оспы. Для этого используют, помимо телят, других животных, например овец, кроликов, а также выращивают вирус осповакцины вне организма — в культурах тканей. В настоящее время известна новая сухая вакцина. Ее получают, заражая вирусом осповакцины куриные зародыши, в которых вирус размножается и накапливается в больших количествах.

Наша страна не только ликвидировала это грозное заболевание у себя, но помогает многим другим народам в этой важной для человечества борьбе. Генеральный директор Всемирной организации здравоохранения доктор Кандау на XI Всемирной ассамблее подчеркнул большую роль Советского Союза в организации борьбы с оспой, которую оказывает СССР Индии, Афганистану, Бирме и другим странам.

Пути улучшения профилактики оспы

Совсем недавно получен гамма-глобулин против оспы. Может возникнуть недоуменный вопрос: а для чего нужен этот препарат, если существует прекрасное средство борьбы с оспой — вакцина? Ведь прививки против оспы помогли ликвидировать это некогда страшное эпидемическое заболевание. Да, все это так, но для получения и применения противооспенного гамма-глобулина были весьма веские основания. Дело в том, что некоторым детям по разным причинам делают прививку против оспы несколько позже, чем это принято, иногда прививка дает тяжелые осложнения. Вот таким детям важно для предупреждения осложнений или лечения возникших вводить противооспенный гамма-глобулин. Детям двух лет и старше, которым впервые прививают оспенную вакцину, гамма-глобулин теперь вводят непосредственно перед вакцинацией. Практика показала большую ценность этого метода.

Что же собою представляет гамма-глобулин и как он получается? Это очень интересный вопрос, но прежде чем ответить на него, надо сказать о создании иммунных лечебных и профилактических сывороток.

«Серум» по-латыни — сыворотка, «серотерапия» — лечение сыворотками. Начнем с этих понятий.

Итак, серотерапия… С этим словом связано не только великое открытие — получение иммунных сывороток, которые оказались чудесным лекарством, вооружившим врачей в борьбе с рядом тяжелых инфекционных болезней.

Появилось и другое направление в медицине — серопрофилактика, ибо иммунные сыворотки стали средством не только лечения, но и предупреждения инфекций. Наконец, медицина обогатилась методами серодиагностики. С помощью иммунных сывороток успешно распознаются многие инфекционные заболевания.

Первым триумфом серотерапии явилось получение противодифтерийной сыворотки. Это событие произошло в конце XIX столетия, когда почти одновременно ученые разных стран (Я. Ю. Бардах в России, Э. Беринг в Германии и Э. Ру во Франции) получили этот препарат из крови разных животных. Теперь для получения противодифтерийной сыворотки усиленно и длительно иммунизируют крупных животных — лошадей, вводя им обезвреженный дифтерийный токсин — анатоксин. После иммунизации у лошади берут несколько литров крови, а после свертывания ее выделяют жидкую часть — сыворотку, содержащую большое количество защитных веществ — антител-антитоксинов, способных обезвреживать дифтерийный токсин. До получения противодифтерийной сыворотки статистика неумолимо регистрировала смерть почти каждого второго ребенка, заболевшего тяжелой дифтерией с осложнениями.

В наше время успехи серотерапии дифтерии столь велики, что случай смерти ребенка от этой болезни является чрезвычайным происшествием и объясняется какими-либо особыми обстоятельствами.

Огромную роль в борьбе с грозными раневыми инфекциями — столбняком и газовой инфекцией сыграли противостолбнячная и противогангренозная сыворотки, а в лечении ботулизма — тяжелейшего пищевого отравления, вызванного ядом бацилл ботулизма, — противоботулиническая сыворотка.

Наряду со столь замечательными результатами стали выявляться и некоторые отрицательные стороны иммунных сывороток, когда развивается так называемая сывороточная болезнь. Длится она от нескольких часов до нескольких дней. Появляются отек и болезненность в месте введения сыворотки, может повыситься температура. Больного начинает беспокоить мучительный зуд, появляется сыпь на коже, припухают суставы. Степень сывороточных реакций бывает разной и зависит от ряда индивидуальных причин: различной чувствительности и возраста больного, а также от дозы сыворотки и наличия в ней балластных (чужеродных) белков, Надо сказать, что успехи науки в очистке и концентрации сывороток улучшили их качество. Так, благодаря удалению ненужных белковых фракций и концентрации антител-антитоксинов лечебные дозы сыворотки вводятся в меньшем объеме.

Итак, сывороточная болезнь — это результат повышенной чувствительности организма человека к чужеродному белку. Ведь лечебные сыворотки получены от искусственно иммунизированных животных — лошадей. Когда сыворотка вводится впервые, наступает состояние повышенной чувствительности — сенсибилизация к чужеродному белку. Это состояние может продолжаться долго, при повторном же введении сыворотки и возникает сывороточная болезнь.

Сделаны были попытки заменить лошадиные сыворотки человеческими. Конечно, это был выход из положения, ибо человеческие сыворотки, полученные, например, из крови иммунизированных людей, содержат антитела и не вызывают побочных реакций, но появилась новая опасность — возможность заражения больных инфекционным гепатитом, и человеческие сыворотки перестали применять.

Новым, более высоким этапом в развитии лечения и профилактики инфекционных болезней явилось получение препаратов — гамма-глобулинов.

Гамма-глобулин представляет собой определенную белковую фракцию сыворотки крови. Связь антител с гамма-глобулинами установил А. Тизелиус. Получение гамма-глобулинов позволило еще более сконцентрировать количество антител и вводить препарат в значительно меньшем объеме, но вместе с тем с еще большим эффектом.

Значение этого направления в производстве лечебных и профилактических препаратов очень велико, ибо гамма-глобулины имеют большие преимущества перед цельными сыворотками. Одним из них является снижение способности вызывать сывороточную болезнь, даже если гамма-глобулины получаются из лошадиной иммунном сыворотки. О гамма-глобулинах, полученных из человеческой иммунной сыворотки, и говорить не приходится. Они не вызывают побочных реакций и безвредны в отношении инфекционного гепатита. В процессе выделения; гамма-глобулиновой фракции из белков сыворотки или плазмы удаляется и вирус гепатита, если он мог быть, в сыворотке отдельных людей, которые перенесли это: заболевание.

Итак, огромный научный и практический интерес; представляют гамма-глобулины, полученные из сыворотки и плазмы крови людей. Для этой цели широко используют плацентарную кровь рожениц, а также кровь доноров, особенно иммунизированных против ряда инфекционных болезней. Нельзя не отметить, что благородная роль доноров, дающих свою кровь для лечения и спасения больных и раненых, сочетается с большой пользой и для своего здоровья. К примеру, если доноры иммунизируются против гриппа, то, становясь сами защищенными против гриппа, они дают возможность с помощью противогриппозного гамма-глобулина, получаемого из сыворотки их крови, лечить больных и осуществлять профилактику гриппа. То же самое можно сказать и в отношении иммунизации против широко распространенных заболеваний, вызываемых стафилококками и другими болезнетворными бактериями и вирусами.

В СССР большой вклад в создание гамма-глобулинов против различных инфекционных заболеваний, получаемых из плазмы крови человека, внесли ученые Центрального ордена Ленина института гематологии и переливания крови С. В. Скуркович, Т. В. Голосова и Г. Ф. Папко с сотрудниками.

Пастер создает новые методы и новые вакцины

Бешенство — роковое заболевание, от которого не было спасения. Каждому человеку, укушенному бешеным животным, грозила неминуемая смерть. До получения Пастером вакцины против бешенства из каждых 100 человек, укушенных и заболевших бешенством, погибали все 100. Пастеровские прививки явились поистине величайшим благодеянием для всех тех, кому угрожала гибель от бешенства. Идеей Пастера являлось использование микробов против микробов. Это была простая, но поистине гениальная идея. Он прекрасно знал о вакцине Дженнера, высоко ценил это великое открытие и мужество Дженнера в борьбе за него. Вместе с тем коровья оспа была безопасной для человека. Пастер же имел дело с вирулентными микробами, способными вызвать заболевание и смерть. Такой страшной вирулентностью обладали возбудители бешенства, гнездившиеся в мозгу бешеных животных, с которыми Пастеру пришлось экспериментировать. Задача была очень сложной: возбудитель бешенства еще даже не был открыт.

Как ослабить страшные и различные по своей природе микробы? Цель была одна, но пути оказались разными. Возбудителя куриной холеры Пастеру удалось ослабить методом старения, длительное время выдерживая культуру на искусственной питательной среде. Правда, помог счастливый случай, но, как говорил Пастер, «счастливый случай является только тем, кто все делает, чтобы его встретить». Началом послужили наблюдения над возбудителями куриной холеры. Изучая особенности., этих микробов, Пастер установил силу их болезнетворных свойств. В определенной дозе они закономерно убивали кур. Но вот однажды, сделав перерыв в своих исследованиях и уехав отдыхать на лето, Пастер оставил культуру куриной холеры в лаборатории. Возвратившись осенью, он продолжал свои исследования, но убедился; что культура резко изменилась. Дозы, даже во много раз большие, оказались несмертельными для кур.

Можно было признать опыты неудачными, старую культуру выбросить и все начинать сначала, но ученый этого не сделал. Неужели время привело к изменению вирулентности культуры и потому микробы, постарев, стали безвредными? Какое действие они будут оказывать на кур? Ученый решил попробовать заразить свежей вирулентной культурой тех кур, которым были введены эти ослабленные микробы, и посмотреть, что произойдет.

Введя курам смертельную дозу микробов куриной холеры, Пастер убедился, что все куры остались живы и здоровы. Для проверки этой свежей культуры, т. е. для контроля, он ввел такую же смертельную дозу курам, не получившим предварительно ослабленных микробов. Надо было проверить вирулентность микробов. Все контрольные куры погибли. И вот ученый приходит к важному выводу, что ослабленные микробы предохранили кур от смерти. Значит, у них создан иммунитет. Следовательно, ослабление микробов и есть путь для создания предохранительных прививок против заразных болезней. Пастер сделал свой важный вывод, положивший начало его учению об аттенуации, т. е. ослаблении микробов, и созданию из них живых вакцин[7].

Так микробы убивающие превращены были в микробов защищающих. Идея использования микробов против микробов получила свое первое подтверждение. Идя этим путем, Пастер создает из ослабленных сибиреязвенных бацилл новую живую вакцину против сибирской язвы. Но это не было простым копированием первого открытия, использование метода «старения». Понадобились поиски новых методов ослабления микробов. Они дали не менее замечательные результаты.

Ослабления сибиреязвенных бацилл Пастер добился, выращивая их при более высокой температуре, чем обычно. Если болезнетворные микробы хорошо растут при температуре человеческого тела (+36–37 °C), то, Культивируя сибиреязвенные бациллы при +42 °C или +43 °C, он изменил их биологические свойства и снизил вирулентность.

Создавая вакцину против бешенства, Пастер, хотя это был конец XIX в., оказался в таком же положении, в каком был Дженнер в конце XVIII в. Чистой культуры вируса бешенства Пастер не имел. Он вынужден был пользоваться мозгами зараженных бешенством животных. Работа была трудная и опасная для жизни ученого и его учеников, но это не остановило их. Они творили во имя спасения жизней тысяч людей. Они хорошо знали, что люди, укушенные бешеными животными, неизбежно погибали. Еще никому в мире не удавалось спасти человека от этой болезни. Смерть была неотвратимой, а мучения — ужасными. Заканчивался XIX в., но и он не_; принес ничего утешительного. В сущности, было известно совсем немного: почему возникает бешенство и как тяжело оно протекает у человека. Знали, что болезнь заразная, но какой микроб его вызывает — оставалось тайной. Где гнездится возбудитель у бешеных животных, как происходят поражения в организме — снова тайны… Как же их раскрыть? Как спасти обреченных людей?

Наука пока не могла ответить на эти вопросы. Шли неустанные поиски. Французский профессор Галтье считал бешенство болезнью нервной системы неизвестного происхождения. Но и это уже было очень важно. Центральная нервная система действительно поражается, но знание этого мало еще помогало в предупреждении и лечении бешенства.

В России известный врач Д. С. Самойлович пытался помочь несчастным обреченным людям. Это был талантливый ученый, чьи труды были высоко оценены рядом академий Европы. Он рекомендовал ртуть для приема внутрь и смазывания ртутной мазью раны после укуса. Он предлагал также отсасывать яд ртом после укуса.

Но наука все еще была бессильной. Никто не умел ни лечить, ни предупреждать бешенство. Такими были печальные итоги к тому времени, когда Луи Пастер взялся за разрешение этой трудной задачи.

Вот одна из картин будничной работы Пастера по изучению бешенства.

Здание института, где работает великий ученый. В лабораториях идут напряженные исследования. Да и тишина здесь кажущаяся. Со двора института, где вдоль стены стоят большие железные клетки, днем и ночью раздается вой собак. Мороз по коже пробирает от этого дикого воя.

Во дворе института собрались ученики Пастера и среди них Э. Ру и Ш. Шамберлан, беззаветно преданные своему великому учителю. Тут же и дюжие служители с железными крючьями в руках. В клетках собаки. Одни лежат без движения — у них паралитическая форма бешенства, они погибают. Другие рвутся и воют. К ним впускают здоровых собак, на которых набрасываются бешеные. Искусанные, они становятся новыми жертвами эксперимента, ведь надо всегда иметь под руками бешеных животных. Это был простой способ обеспечить исследования, но он давал и прямые доказательства заразной природы бешенства. Итак, бешенство передается через укус. Из этого можно было предположить, что возбудитель бешенства находится во рту, точнее в слюне. С этого надо начинать.

Пастер вставлял в пасть бешеной собаки стеклянную трубочку, чтобы набрать для исследования немного слюны, и ртом высасывал пену, бившую изо рта животного, корчившегося в мучениях. Это были опыты лицом к лицу со смертью, ибо изо рта бешеных собак действительно смотрела смерть, борьба с которой еще только начиналась. Смерть витала, если — можно так сказать, на кончике пипетки, которую экспериментатор брал в рот, чтобы насосать слюну. Только маленький комочек ваты защищал от возможного попадания слюны бешеного животного ученому в рот. Ну а неожиданный укус? Это были не только опыты, но и борьба со смертью.

Пастеру и его ученикам хорошо было известно, что в случае заражения им угрожало заболевание и неизбежная смерть. Но ученые упорно продолжали опыты. Они, правда, как и многие ученые после них, не обнаружили возбудителя бешенства в слюне. Гораздо позже он был найден в мозгу. Не зная возбудителя, они все же победили. Вакцина Пастера против бешенства была получена. Она спасает от бешенства. Она спасает от смерти.

Как же она была создана? В чем заключался метод? Какими путями шли ученые?

Прежде всего Пастер был уверен, что надо использовать свой метод ослабления возбудителя. В письме к Р. Коху Пастер писал, что вполне уверен в том, что метод понижения вирулентности вируса окажет большую пользу человечеству в борьбе с угрожающими ему болезнями.

«Но старые мои методы вряд ли будут мне полезны, — думал Пастер, — ведь создавая вакцины, я имел дело с чистыми культурами микробов. А сейчас? Я могу использовать лишь те органы и ткани, в которых гнездится возбудитель бешенства. С чего начать? Как получить экспериментальное бешенство у животных? Ведь для изучения его всегда надо иметь под руками больных животных. Практика подсказала метод, в сущности, очень простой. Достаточно было бросить бешеную собаку в клетку к здоровым, чтобы, покусанные, они заболели бешенством. Можно было ввести шприцем в кожу животных слюну бешеной собаки и таким путем также получить заболевание».

Такие методы допускали возможность заражения животных, но они были недостаточно надежными для экспериментов. Одни собаки заболевали после инкубационного периода[8] в 14 дней, другие — через 60 дней, третьи — через несколько месяцев после заражения. Были собаки, которые совсем не заболевали. По-видимому, в тех каплях слюны, которые попадали в рану, возбудителей бешенства не оказывалось. Таким образом, возникновение бешенства зависело от количества возбудителя, попадавшего в рану, от его вирулентности, от обширности и глубины ран при укусах, от места укусов и свойств организма, в который попадал вирус бешенства, а также от многих других причин.

То, что было известно Пастеру о поражении нервной системы при бешенстве, натолкнуло его на мысль использовать мозг больного животного. Но будет ли мозг бешеных животных более надежным материалом для экспериментов, чем слюна? Куда вводить его, чтобы вызвать закономерное возникновение экспериментального бешенства? Обязательно ли нужно заражать собак или можно пользоваться другими, более удобными лабораторными животными, например кроликами? Как добиться постоянства силы возбудителя, чтобы при определенной дозе вызывать бешенство через определенное количество дней? Ведь если нет культуры микробов бешенства, надо, чтобы материал для опытов, т. е. мозг зараженных животных, содержал вирус всегда определенной силы. Эти и многие другие вопросы требовали разрешения. Опыт подсказывал, что растертый мозг в виде взвеси в бульоне или физиологическом растворе можно вводить под кожу или, что еще лучше, непосредственно в мозг. Но как это сделать? Химик по образованию, Пастер опасался, что такое грубое вмешательство в мозг грозит параличом и гибелью животных, и был против такого метода. Работа зашла в тупик. Судьба величайшего открытия висела на волоске.

Но ближайший помощник Пастера, врач по образованию, Э. Ру нашел выход.

В своих воспоминаниях Н. Ф. Гамалея так описывает это важное в истории науки событие: «…на помощь Пастеру пришли знания и несравненная техника Ру, единственного врача среди них. Ру выработал для этого надежную экспериментальную методику: при по мощи трепана[9] вырезывается кусочек из теменной кости животного и через образовавшееся отверстие под твердую оболочку вводится несколько капель взвеси из продолговатого мозга бешеного животного. Этим способом, во-первых, достигались всегда одинаковые результаты, кроме того, он оказался надежным для постановки диагноза бешенства, которое не оставляет типичных изменений на трупе». Итак, метод заражения был найден. Это помогло решить многие вопросы, стоявшие перед исследователями.

Годы упорного труда понадобились для того, чтобы неизвестный так называемый уличный вирус[10] бешеного животного превратить в вирус фиксированный, т. е. обладающий более определенной вирулентностью. Этого Пастер добился путем длительных перевивок — пассажей от одного животного другому. Для опытов были избраны кролики.

Заражая кроликов мозгом бешеного животного, Пастер вначале вызывал бешенство у них через 12–20 дней. Продолжая заражения (пассажи), но уже от кролика кролику, используя головной и спинной мозг бешеных кроликов для очередного заражения, Пастер добился через 100 пассажей сокращения инкубационного периода до 6 дней. В дальнейших многочисленных перевивках заразительность возбудителя бешенства стабилизировалась, т. е. стала устойчивой, поэтому экспериментальное бешенство у кроликов наступало обычно на 5-6-й день после заражения.