Помоги проекту - поделись книгой:
– Он твой ровесник, – усмехнулся Бофор, – Ты уж слишком, дочка! Ты и сын Конде родились в один год!
– Я знаю, но девочки взрослеют быстрее! Комплименты этого мальчугана мне представляются наивными и банальными, когда я вспоминаю слова, что говорил мне Шевалье де Сен-Дени!
– Да, язык-то у него подвешен, – заметил Бофор и вдруг спросил: – А если бы я тебя оставил у графа де Ла Фера?
– У Атоса? – вздохнула Анжелика, – Отлично вы придумали! ''Дорогой граф, я увожу вашего сына, а вам оставляю мою дочь. Приглядывайте за Анжеликой, а я присмотрю за вашим Раулем''.
– Адмирал не нянька, чтобы присматривать за Раулем, – усмехнулся герцог, – Ты плохо представляешь себе обязанности главнокомандующего.
– Я вообще не представляю себе обязанности главнокомандующего, такими скучными делами мне некогда заниматься!
– Но ты так и не ответила мне,- улыбнулся Бофор на слова дочери.
– Бедный Атос! – засмеялсь Анжелика, – Такая ответственность!
– Меньше, чем пасти его виконта, – проворчал герцог.
– Ага! Значит, вы все-таки собираетесь присматривать за виконтом, как бы чего не вышло?
– А ты как думала? Парень-то он отчаянный.
Бофорочка улыбнулась. Те качества виконта, которые внушали тревогу Бофору – и не только Бофору – вызывали интерес у молодой принцессы. Ей нравились отчаянные парни.
– Так что же? Поедешь к Атосу? Я могу это устроить. Там и Вандом недалеко. И места красивые.
– Я знаю, но уже поздно. Нет. Не поеду. Скажи вы раньше, я пришла бы в восторг от вашей идеи, но сейчас, когда в моем сердце царит только Сен-Дени, Сен-Дени, Сен-Дени-и-и, я… Мне даже досадно, что в детстве мне немного нравился сын Атоса. И меньше всего я хочу встречаться с теми, кто может напомнить мне о том глупом увлечении.
– Немного! Ничего себе немного! Да ты так и бегала за Раулем!
Бофорочка покраснела.
– И вы смотрели на мое безобразное поведение сквозь пальцы! И никто не сказал мне о существовании соперницы – этой блондинки Лавальер!
– С малолеток какой спрос, – пробормотал герцог, – А Сен-Дени ты любишь?
– Всем сердцем! – воскликнула Анжелика.
– Но ведь Сен-Дени, это…
– Кто?!
– Оставим, – увильнул герцог.
– А вы, отец, разве еще увидите Атоса? Мы же уезжаем.
– Да, увижу. Но слушай, ангелочек, может, все-таки пересмотрим решение? Поеду-ка я один, детка…Я могу оставить тебя с кем-нибудь из рода Вандомов.
– Потерять такой шанс, отец, ни за что! Вы, мужчины, всю жизнь можете гоняться за приключениями. Но я когда-нибудь выйду замуж – я все-таки надеюсь, что Шевалье тоже любит меня – такие поцелуи не дарят без любви! Я выйду за него замуж, у нас появятся дети, и у меня прибавятся новые заботы, тогда мне уже будет не до путешествий в Африку! Правда же? Да что с вами, милый мой батюшка? – тревожно воскликнула Анжелика.
– Я сглупил, Анжелика, – прошептал герцог, – Боюсь, что я сглупил…
– Вы боитесь войны с мусульманами? Для вас это не первая война…Будем надеяться на лучшее…
– Хорошо, Анри де Вандом, – овладев собой, сказал Бофор, – Уже поздно что-то менять. Пойдем побродим, пока готовят ужин. Завтра наши корабли выйдут в открытое море. Ты видела ''Корону'', мой флагман?
– На картинках.
– Пойдем, ангелочек, я покажу тебе мой флагманский корабль. Что там картинки! ''Корону'' надо видеть наяву!
Паж набросил накидку, надел берет, прицепил к поясу короткую шпажку и снова стал Анри де Вандомом.
– Монсеньор герцог, я счастлив сопровождать вашу светлость до ''Короны'', – заявил Анри официальным тоном.
''Ишь ты какова! Что Мольеровы актрисочки!'' – подумал Бофор, но не стал говорить своей невинной девочке о Мольеровых актрисочках, у которых Франсуа де Бофор, Рыночный Король, проводил не самые неприятные часы своей бурной, полной приключений жизни.
Разговор Д'Артаньяна с дамами, злословие Атенаис де Тонне-Шарант и тревожные известия о Рауле – все это довело Луизу де Лавальер до отчаяния. По поручению короля Д'Артаньян должен был отправиться в Нант. Он совсем уже было собрался идти по делам королевской службы и мельком взглянул в окно, выходившее в сад, куда так стремительно убежала Луиза. Она, съежившись в комок, сидела на скамейке и, похоже, плакала, закрыв лицо руками.
''А что если я именно сейчас отдам ей письмо Рауля'', – подумал Д'Артаньян. ''Эх! Была не была!'' Д'Артаньян направился в сад и позвал:
– Мадемуазель де Лавальер!
– Господин Д'Артаньян! – воскликнула Луиза, подняв залитое слезами лицо, – Вы вернулись?
– Я уезжаю по поручению короля, мадемуазель. Но вы убежали так поспешно, и мы не договорили.
– Разве не все еще было сказано?
Д'Артаньян покачал головой.
– Говорите, господин Д'Артаньян, я вас слушаю.
Луиза испуганно смотрела на мушкетера.
– Мадемуазель, – стараясь смягчить голос, заговорил капитан мушкетеров, – Ради Бога, не смотрите на меня так, словно я палач какой-то. И соберите все свои силы, чтобы выслушать меня. Я должен выполнить поручение моего юного друга, которое…/ И находчивый гасконец замолк на полуслове, не закончив фразу./
Луиза, внутренне приготовившись к новому удару, решительно взглянула на мушкетера:
– Поручение? – перебила она, – Что за поручение?
– Мадемуазель Луиза! Держитесь, дитя мое…
– Господин Д'Артаньян! Что вы хотите сказать? Неужели Рауля уже…
– Нет, – сказал Д'Артаньян, – Нет, но это может случиться в любой момент. Да простит меня отсутствующий здесь мой молодой друг, что я выполняю его поручение слишком рано, чтобы не отдать вам письмо Рауля слишком поздно. Вот его письмо. Читайте же!
Луиза прочла:
"Чтобы иметь счастье сказать вам еще раз, что я люблю вас, я малодушно пишу вам об этом, и, чтобы наказать себя за малодушие, я умираю.
Рауль, виконт де Бражелон.''*
… *А.Дюма.''Виконт де Бражелон''.
…
– Это не мальчишеская бравада, – дрогнувшим голосом сказал капитан мушкетеров, – Рауль осуществит свое намерение скорее рано, чем поздно.
– Но его необходимо остановить! – вскричала Луиза.
– Как? – печально спросил Д'Артаньян, – Я поступил бестактно по отношению к Раулю, отдав вам его записку сегодня, но вы и я – мы оба слишком хорошо знаем его. Он писал не для того, чтобы разжалобить вас. Просто он прощался с вами навсегда.
– А я не хочу навсегда! – сдвинула брови Луиза, – Я хочу, чтобы он остался жив!
– Спасите его, если можете.
– Как?
– Напишите. Но постарайтесь найти слова, чтобы это не было ответом… словно вы ничего не знаете…
– Как будто я не получала ничего? – догадалась Луиза.
– Именно так, мадемуазель. Мне не хотелось выполнять поручение Рауля в точности. Для этогорядом с этим словом, – Д'Артаньян щелкнул пальцем по слову ''умираю'' – надо было написать несколько цифр. Год. Месяц. Число. Мне бы хотелось отодвинуть этот срок, мадемуазель де Лавальер.
– Мне тоже, господин Д'Артаньян! Мне хотелось бы выкинуть этот день из Семнадцатого Века! Я напишу, обязательно напишу.
– В этом я не сомневался, – поклонился Д'Артаньян.
Луиза, cжимая в руках записку, вздохнула, покачала головой и прошептала:
– О Рауль, он весь в этом – не мог обойтись без иронии.
– Вполне по-гасконски, – заметил Д'Артаньян, – В юности я говорил себе, что способен острить и в аду на сковородке. Но это не тот случай.
– Вы хотите сказать, что Рауль больше гасконец, чем вы сами?-спросила Луиза.
– Сами видите, мадемуазель.
– Это внушает надежду, правда? – пролепетала Луиза.
– Неужели вы надеетесь, что это шутка? Ирония здесь ярко выражена, но ирония направлена на автора письма, а не на вас. А теперь, мадемуазель, – последовал повторный поклон гасконца, – Разрешите откланяться.
– Вы очень спешите, господин Д'Артаньян?
– Служба короля! – по-военному ответил капитан мушкетеров.
– Я задержу вас совсем ненадолго, – робко сказала Луиза, – Скажите…вы будете писать…ему?
Имя Рауля застряло у нее в горле – так же как и Рауль, говоря о ней, не мог выжать из себя ее имя.
– Непременно, мадемуазель, хотя я не любитель писать письма! Я всего лишь грубый солдат…
– О, господин Д'Артаньян! Вы – сама честь, сама доблесть, сама деликатность! Зачем вы так говори-те о себе?
– Я хотел сказать, мадмуазель, что на войне так ждут писем с Родины!
– Подождите, пожалуйста, и простите, что я прошу вас задержаться еще на несколько минут. Я напишу сразу же, сейчас же! Можно?
Как король писал письма Луизе на охоте на шляпе, подставленной вездесущим Сент-Эньяном, так и Луиза писала свое письмо на шляпе мушкетера маленьким карандашиком на листках, вырванных из крохотной записной книжки с розами и амурами. Она писала, смахивая слезы, то и дело набегавшие на глаза. Д'Артаньян молча ждал, пока она закончит.
– Вы торопитесь, простите, что задержала вас, сударь. Когда будете отправлять свое письмо, вложите, пожалуйста, и это, – попросила Луиза. -Так больше шансов, что господин… де Бражелон получит его.
– Именно так я и сделаю, – заверил капитан мушкетеров, – Но вы не хотите его запечатать?
– Я доверяю вам, господин Д'Артаньян. Я вас больше не смею задерживать, – тихо сказала Луиза, – Доброго пути, сударь!
– Я ухожу, но вот что хоте бы еще добавить: постарайтесь узнать побольше о той войне, которая начинается в далеком Алжире. Это не европейская война. Это не Фронда. Понимаете?
– С мусульманами, Людовик говорил.
– Постарайтесь узнать побольше об условиях войны с мусульманами. И, когда вы узнаете достаточно, используйте все свое влияние на Людовика, чтобы он отозвал войска. Кровь не должна литься понапрасну.
– Но там наши пленники, – робко возразила Луиза, – Долг милосердия призывает нас встать на их защиту. Но я, право, почти ничего не знаю об этой не европейской войне. Вы будете держать меня в курсе?
– Обязательно. А теперь разрешите откланяться, мадемуазель де Лавальер.
Д'Артаньян поклонился Луизе и направился по делам.
– Господин Д'Артаньян! – отчаянно закричала Луиза, – Вернитесь! Пожалуйста, вернитесь!
Д'Артаньян проворчал чуть слышно свое коронное ''черт побери''.
''Не раздумала ли она и хочет отобрать письмо – а в нем хоть слабая надежда? И не к добру это – возвращаться''.
Д'Артаньян вернулся. Снял шляпу. Пристально посмотрел на Луизу.
– Господин Д'Артаньян, – горячо сказала Луиза, – Вы всех нас знаете с детства. Людовика, Рауля и меня. У нас нет тайн от вас. Прочтите, что я написала Раулю и выскажите свое мнение. А я еще напишу приписку. Я мигом! Я понимаю, что вы очень спешите.
– Вы предлагаете мне прочесть ваше письмо? – изумился гасконец.
– Да, – твердо сказала Луиза, – Читайте. Я хочу, чтобы вы все-все прочли.
Тут гасконец нашелся что ответить.
Поделиться книгой: