Автограф убийцы

Я поздоровалась кивком и прошла в гостиную. Могильников следовал за мной по пятам. Вид у него был взволнованный.

– Если позволите, я пропущу положенные радушному хозяину реплики и перейду сразу к делу. К сожалению, времени у меня в обрез, – объявил Александр.

– Уезжаете? – указав взглядом на открытый чемодан в дальнем углу комнаты, спросила я.

– Увы, неотложные дела требуют моего личного присутствия в Екатеринбурге. – Могильников виновато посмотрел на меня и тут же добавил: – Но я обязательно вернусь!

– И из-за этого вы дернули меня ни свет ни заря? – недовольно проворчала я, усаживаясь на диван.

– Нет, конечно. Как вы могли подумать такое? – возмутился Могильников. – Произошло кое-что странное, и мне хотелось успеть сообщить вам об этом до отъезда.

Я заинтересованно посмотрела на своего клиента, ожидая продолжения. Могильников некоторое время собирался с духом, а потом выдал:

– Вчера ночью в квартиру кто-то приходил!

– В каком смысле «кто-то»? – поняв, что продолжение затягивается, переспросила я.

– В самом прямом, – произнес Александр и снова замолчал.

– Давайте не будем играть в игру «Что? Где? Когда?». Если у вас есть что сообщить, говорите. Не нужно заставлять меня задавать вопросы, это лишь затянет разговор, – попросила я. – Рассказывайте все по порядку, без лишних пауз.

Могильников поморщился. Видимо, мой резкий тон пришелся ему не по вкусу. Ну и пусть! Никогда не любила упражняться в красноречии с утречка. Раз уж он вытащил меня из дому в такую рань, пусть терпит. Признаться честно, его манера делать театральные паузы между предложениями порядком раздражала. Оценив ситуацию, Могильников решил не принимать близко к сердцу мои слова, а приступить к делу.

– Вчера вечером я был немного на взводе от пережитых волнений, – начал он. – Наша встреча взбудоражила меня больше, чем я мог предположить. Я все думал, правильно ли поступаю, впутывая в это дело детектива.

Он снова примолк, смущенно глядя на меня. Но, увидев, что я никак не прореагировала на его замечание, продолжил:

– От этих мыслей я места себе не находил. Потом решил пораньше лечь спать. Привычка детства, – пояснил он. – Когда не знаешь, как поступить, лучше всего поскорее заснуть. Утром все видится в другом свете. На это я и рассчитывал. Лечь-то я лег, но уснуть никак не мог. Тогда я решил немного выпить. Вместо снотворного. И как-то так получилось, что со спиртным я немного перебрал. Не то чтобы я вырубился, но опьянел изрядно. Это помогло мне уснуть. А среди ночи я проснулся с ощущением, что в квартире кроме меня кто-то есть!

Могильников в очередной раз замолчал. На этот раз я его не торопила, уж больно вид у него был испуганный. Чтобы подбодрить Александра, я спросила:

– Вы что-то услышали сквозь сон?

– Именно! Я проснулся оттого, что услышал посторонние звуки. Сначала я решил, что мне это приснилось. И даже подумал, что не следовало избавляться от бессонницы с помощью спиртного. Собираясь повернуться на другой бок и попытаться снова заснуть, я вдруг отчетливо услышал шаги. В кухне кто-то ходил! Вы не представляете, как я испугался! – голос Могильникова сорвался.

Про испуг он мог и не говорить. Даже у меня, глядя на выражение ужаса в его глазах, по коже побежали мурашки. «Ему бы в театре играть! – подумала я. – Роль жертвы ему удается великолепно». Вслух же нейтральным тоном задала вопрос:

– Что было дальше?

– Сначала я лежал ни жив ни мертв. Все надеялся, что мне показалось. Но когда шаги приблизились к двери спальни, я не выдержал и закричал.

– И? – подтолкнула я Могильникова.

– Что «и»? – тупо глядя на меня, переспросил он.

– Вы закричали и… Дальше, дальше-то что? – теряя терпение, потребовала я.

– Да, да, я закричал: «Кто здесь? Что вам нужно?» Шаги замерли, а потом я услышал, как ночной посетитель уходит. Я еще немного подождал, потом подошел к двери и выглянул в гостиную. Там никого не было. Я прошел через гостиную к входной двери. Она оказалась открытой! Никаких сомнений в том, что ночной посетитель существовал в реальности, не осталось. Сначала я хотел вызвать полицию, но потом передумал.

– Почему передумали? – поинтересовалась я.

– А что бы я им предъявил? Свои ощущения? Или открытую дверь? Сами понимаете, изложи я эту историю полицейским в том виде, в каком преподнес вам, вердикт был бы однозначным. Нервный мужик напился в стельку, чтобы избавиться от беспокойства, по пьяной лавочке забыл запереть дверь, а когда проспался, решил, что его посетили воры. Да они до конца мою историю и дослушивать бы не стали! Вот, даже вы и то смотрите на меня с сомнением, а служители правопорядка церемониться не привыкли. Еще за ложный вызов штраф наложили бы, – объяснил Могильников.

– Выводы не лишены логики, – не смогла не согласиться я. – Ну, хорошо, давайте разбираться. Как думаете, кто это был? Мужчина или женщина?

– Ума не приложу. Это мог быть кто угодно! – ответил Могильников.

– Посетитель был один или их было несколько? Может быть, вы слышали, как они переговаривались? – продолжила я.

– Нет, разговоров я точно не слышал, – уверенно произнес Могильников. – Только звук шагов. Да, еще дверки хлопали. Не громко, но я узнал этот звук.

– Какие именно дверки?

– Вот эти, – показал на кухонную мебель Могильников. – У среднего шкафа петли слегка подскрипывают. А потом еще звук переставляемых по полке предметов. Как будто кто-то поднимал их по очереди и тут же ставил на место. Стеклянные полки при этом издают характерный звон.

– Что-то из вещей пропало?

– Ничего. Я проверял. Все хозяйские вещи в наличии, насколько я могу судить. Только кое-что сдвинуто с привычных мест.

– Дверь была открыта ключом?

– В том-то и дело, что замок просто открыли. Я специально с лупой разглядывал, пытался обнаружить следы взлома, – показывая свою осведомленность в этом вопросе, пояснил Могильников.

– Насколько я понимаю, ночной гость действовал в темноте, так?

– Не знаю, может, он фонариком пользовался. Верхний свет точно не включали.

– Отблеск фонаря мог пробиваться под дверь спальни. Вы этого не заметили? – спросила я.

– Ничего подобного видно не было. Да ведь звуки шли из кухонной зоны, а вы сами видите, насколько она удалена от спальни, – оправдывался Могильников.

– В котором часу это произошло?

– Не знаю. Поздно. Я как-то не сообразил время отметить, – виновато произнес Могильников.

– Хотя бы приблизительно. В час ночи? В два, в три?

– Нет, не могу сказать. Это могло быть в любом из указанных вами временных отрезков. Я вообще про время не думал. Первый раз на часы уже ближе к утру взглянул.

– Жаль, очень жаль. И то, что вы не успели разглядеть того, кто вторгся в квартиру Дениса, тоже плохо, – проговорила я. – Это бы облегчило нашу задачу.

– Я и сам об этом жалею. Но в тот момент я был так напуган, что ни о чем не мог думать, – сокрушенно произнес Могильников и следом задал вопрос, который не давал ему покоя: – Как думаете, это был убийца?

– Возможно, – уклончиво ответила я, а про себя добавила: «Если убийство вообще имело место быть».

– Что вы теперь собираетесь предпринять? – снова заговорил Могильников.

– Для начала нужно выяснить, как ночной посетитель проник на территорию жилого комплекса. Пообщаюсь с охраной, встречусь с управдомом. Кто знает, может, и выясню, если не имя, так хоть внешность вашего взломщика, – ответила я.

– А я? Ведь мне срочно уезжать нужно. Могу я это сделать? Я ведь вам здесь не очень нужен? – с надеждой в голосе спросил Могильников.

«Все с тобой ясно, голубчик. Как только жареным запахло, так ты деру даешь?» – усмехнувшись, подумала я. Однако вредничать не стала.

– Езжайте, Александр. Попытаюсь справиться без вашей помощи.

– Вот и хорошо, а то мне в Тарасове как-то неуютно стало, – облегченно вздохнув, признался Могильников. – А ключи от квартиры я вам оставлю. Пользуйтесь.

Александр бросился к чемодану, быстренько застегнул замки и сообщил:

– Ну, я готов. Вы идете или еще побудете?

– Останусь пока, – объявила я. – А вы охранника предупредите, что дали разрешение пользоваться квартирой.

– Все сделаю, – заверил Могильников и скрылся за дверью, бросив на ходу прощальную фразу: – До встречи, Татьяна. Удачи.

– И вам, Александр, – произнесла я в пустоту.

Шаги Могильникова стихли вдали. Комната погрузилась в тишину.

«Ну, что, Танюша, с чего начнем?» – задала я сама себе вопрос. И сама же ответила: самое время посетить управляющего. Щелкнув замком, я спустилась на первый этаж и, следуя указаниям объявления, позвонила в квартиру под номером один. Дверь открылась мгновенно.

– Вот это оперативность! – вырвалось у меня.

– Не подумайте, я не подглядываю. Просто собиралась уходить, а тут вы звоните, – посчитала нужным объясниться странная особа, появившаяся в дверях.

– Вы управляющая домом? – спросила я.

– Да, я. А вы по какому делу? – задала особа встречный вопрос.

– Войти позволите?

Игнорируя возражения хозяйки, готовые сорваться с ее уст, я протиснулась в пространство дверного проема и направилась прямиком в комнату. Странной особе не оставалось ничего другого, как только последовать за мной.

– Что-то случилось? – останавливаясь в дверях, спросила управляющая.

Просвещать ее насчет цели моего визита я не спешила. Сначала оглядела комнату, затем перевела взгляд на саму управляющую. Видок у нее был – закачаешься. Если бы я предварительно не получила положительный ответ на этот вопрос, ни за что не подумала бы, что попала по адресу. Тоненькая, как тростинка. Ручки и ножки хлипенькие. Глаза огромные, на пол-лица. Пушистый шар из золотистых волос обрамлял малюсенькое личико. Зато прикид отвечал самому взыскательному вкусу. Какой костюм! Какая обувь! Про аксессуары я вообще молчу. Похоже, «Одуванчик-гигант», как мгновенно окрестила я управдома за высокий рост и пышную шевелюру, все свое жалованье пускала на обновление гардероба в соответствии с последними требованиями моды. Мой внутренний калькулятор оценил облачение «Одуванчика» шестизначным числом. Как только итоговая сумма отразилась в моем мозгу, я поняла, как нужно действовать, чтобы добиться ее расположения и получить необходимую информацию. И начать я решила с запаха. А с чего же еще начинать, если квартира управдома была буквально пропитана ароматом дорогих французских духов.

– О, это ведь «Сисли»? – восхищенно глядя на «Одуванчик», с придыханием спросила я. – Мой любимый аромат! Из новой коллекции?

«Одуванчик-гигант» зарделась от удовольствия и согласно кивнула.

– Прекрасный выбор, – одобрила я. – И так великолепно сочетается с вашим изысканным костюмом! Британская коллекция, если не ошибаюсь?

– «Армани», – любовно поглаживая ткань, сообщила управдом. – Но из Британии у меня тоже кое-что имеется. Показать?

– Непременно! – радостно согласилась я. – В Тарасове так редко встретишь человека, умеющего ценить истинное качество!

После такого заявления «Одуванчик» расцвела еще сильнее и автоматически записала меня в список лучших друзей. На веки вечные. Она потащила меня в просторную гардеробную и принялась вытаскивать одну за другой эксклюзивные вещицы, сопровождая показ комментариями.

– Вот эту блузку мне привезли прямо из Парижа. Я надевала ее всего три раза. А вот этот брючный костюм – творение «Дольче и Габбана», – с упоением вещала она.

Пытку изучением брендовых вещичек я выдерживала почти тридцать минут. Добросовестно провосхищавшись все это время, я получила, наконец, возможность перейти к более насущным проблемам.

– Шикарная у вас коллекция, э… – я остановилась, давая возможность управдому представиться.

«Одуванчик» смущенно захихикала, как влюбленная студентка перед молоденьким преподавателем.

– Ой, мы же познакомиться забыли! – объявила она. – Я вам весь свой гардероб выложила, а имени не сказала.

– Да и я представиться не успела, – в тон ей произнесла я.

– Меня Изабелла зовут. Но вы можете называть меня просто Белла, – разрешила она.

– Татьяна, – протянув руку для рукопожатия, представилась я.

– Вот и познакомились, – удовлетворенно заключила Белла. – Чаю хотите? У меня есть прекрасный сорт английского чая «English Breakfast», как раз для такого случая.

– Не откажусь, – согласилась я.

– Пойдемте в гостиную, – пригласила Белла.

Мы прошли в комнату, вся меблировка которой состояла из миниатюрного столика и нескольких пуфиков с низкой спинкой. Предложив мне чувствовать себя как дома, Белла упорхнула в кухню, поколдовала там над плитой и заварочным чайником, и через десять минут мы уже мирно потягивали ароматный напиток из фарфоровых чашек.

– Давно вы тут работаете? – подводя Беллу к цели своего визита, спросила я.

– Почти четыре года, – подумав, ответила она.

– Наверное, всех жильцов в лицо узнать успели? От вашего внимания наверняка ничего нельзя скрыть, – не особо церемонясь, спросила я.

Однако Белла мои слова приняла как комплимент.

– А вы как думаете? Собственно, в этом и заключается моя работа. Знать все и про всех, – горделиво сообщила Белла. – Лучший управляющий домом тот, кто знает о привычках своих жильцов даже больше, чем сами жильцы. А я, между прочим, вхожу в число самых высокооплачиваемых работников этой сферы.

– Трудно, наверное, держать в голове столько информации, – восхищенно заметила я.

– Трудности меня не пугают. К тому же жильцы этого комплекса люди весьма разносторонних интересов. Так что мою работу можно считать очень познавательной, – Белла заливалась соловьем. – Вот, к примеру, Юшкины из двенадцатой квартиры. Они занимаются раскопками. Археологи, или что-то в этом роде. Так они из своих экспедиций привозят мне различные безделушки. Подарят сувенирчик и обязательно его историей попотчуют. Хорошо расширяет кругозор. А жилец из третьей квартиры – юрист. Специализируется на гражданском праве. Я у него что-то вроде тренажера. Ему частенько приходится на публике выступать, а перед своими выступлениями он речь отрепетировать должен. В таких случаях он всегда меня зовет и на мне свое мастерство оттачивает. А пока он тренируется, я тоже ума-разума набираюсь.

– Ну, а если жилец проблемный? – поинтересовалась я. – Есть у вас такие?

– Да что вы! У нас дом приличный, – отмела мое предположение Белла. – Ни одного пьяницы, ни одного дебошира. Это вам не трущобы какие-то. Элитное жилье.

Белла со значением подняла указательный палец, желая подчеркнуть абсурдность моего высказывания. Я ответила ей взглядом, полным скепсиса. Заливай, мол, другому, а я про подобные дома все знаю. Правильно истолковав выражение моего лица, Белла принялась оправдываться.

– Ну, может быть, и случаются проколы. Но это очень редко бывает. Если хотите знать, то за все то время, что я тут работаю, такой случай был лишь однажды, да и то связан он не с постоянным жильцом, – заявила она.

– А у вас бывают и непостоянные жильцы? Это вы про кого? – стараясь не дать Белле свернуть с нужного русла, полюбопытствовала я.

– Есть в доме одна квартира. Хозяйка ее жильцов туда пускает. Не каких-нибудь забулдыг, а солидных людей. Так вот ее последний жилец и устроил нам здесь показательные выступления на тему «Милые бранятся», – приблизив лицо вплотную к моему, заговорщицки зашептала Белла. – Шуму было, прямо светопреставление!