Помоги проекту - поделись книгой:
Левша и еще выпил, и напились. Подшкипер его спрашивает:
– Ты какой от нашего государства в Россию секрет везешь?
Левша отвечает:
– Это мое дело.
– А если так, – отвечал подшкипер, – так давай держать с тобой аглицкое парей[107].
Левша спрашивает:
– Какое?
– Такое, чтобы ничего в одиночку не пить, а всего пить заровно: что один, то непременно и другой, и кто кого перепьет, того и горка.
Левша думает: небо тучится, брюхо пучится, – скука большая, а путина длинная, и родного места за волною не видно – пари держать все-таки веселее будет.
– Хорошо, – говорит, – идет!
– Только чтоб честно.
– Да уж это, – говорит, – не беспокойтесь. Согласились и по рукам ударили.
Глава семнадцатая
Началось у них пари еще в Твердиземном море, и пили они до рижского Динаминде[108], но шли все наравне и друг другу не уступали и до того аккуратно равнялись, что когда один, глянув в море, увидал, как из воды черт лезет, так сейчас то же самое и другому объявилось. Только подшкипер видит черта рыжего, а левша говорит, будто он темен, как мурин[109].
Левша говорит:
– Перекрестись и отворотись – это черт из пучины. Англичанин спорит, что «это морской водоглаз».
– Хочешь, – говорит, – я тебя в море швырну? Ты не бойся – он мне тебя сейчас назад подаст.
А левша отвечает:
– Если так, то швыряй.
Подшкипер его взял на закорки и понес к борту.
Матросы это увидали, остановили их и доложили капитану, а тот велел их обоих вниз запереть и дать им рому и вина и холодной пищи, чтобы могли и пить и есть, свое пари выдержать, – а горячего студингу с огнем им не подавать, потому что у них в нутре может спирт загореться.
Так их и привезли взаперти до Петербурга, и пари из них ни один не выиграл; а тут расклали их на разные повозки и повезли англичанина в посланнический дом на Аглицкую набережную, а левшу – в квартал.
Отсюда судьба их начала сильно разниться.
Глава восемнадцатая
Англичанина как привезли в посольский дом, сейчас сразу позвали к нему лекаря и аптекаря. Лекарь велел его при себе в теплую ванну всадить, а аптекарь сейчас же скатал гуттаперчевую пилюлю и сам в рот ему всунул, а потом оба вместе взялись и положили на перину и сверху шубой покрыли и оставили потеть, а чтобы ему никто не мешал, по всему посольству приказ дан, чтобы никто чихать не смел. Дождались лекарь с аптекарем, пока подшкипер заснул, и тогда другую гуттаперчевую пилюлю ему приготовили, возле его изголовья на столик положили и ушли.
А левшу свалили в квартале на пол и спрашивают:
– Кто такой и откудова, и есть ли паспорт или какой другой тугамент?
А он от болезни, от питья и от долгого колтыханья так ослабел, что ни слова не отвечает, а только стонет.
Тогда его сейчас обыскали, пестрое платье с него сняли и часы с трепетиром, и деньги обрали, а самого пристав велел на встречном извозчике бесплатно в больницу отправить.
Повел городовой левшу на санки сажать, да долго ни одного встречника поймать не мог, потому извозчики от полицейских бегают. А левша все это время на холодном парате[110] лежал; потом поймал городовой извозчика, только без теплой лисы, потому что они лису в санях в таком разе под себя прячут, чтобы у полицейских скорей ноги стыли. Везли левшу так непокрытого, да как с одного извозчика на другого станут пересаживать, все роняют, а поднимать станут – ухи рвут, чтобы в память пришел. Привезли в одну больницу – не принимают без тугамента, привезли в другую – и там не принимают, и так в третью, и в четвертую – до самого утра его по всем отдаленным кривопуткам таскали и все пересаживали, так что он весь избился. Тогда один подлекарь[111] сказал городовому везти его в простонародную Обухвинскую[112] больницу, где неведомого сословия всех умирать принимают.
Тут велели расписку дать, а левшу до разборки на полу в коридор посадить.
А аглицкий подшкипер в это самое время на другой день встал, другую гуттаперчевую пилюлю в нутро проглотил, на легкий завтрак курицу с рысью[113] съел, ерфиксом запил и говорит:
– Где мой русский камрад? Я его искать пойду. Оделся и побежал.
Глава девятнадцатая
Удивительным манером подшкипер как-то очень скоро левшу нашел, только его еще на кровать не уложили, а он на полу в коридоре лежал и жаловался англичанину.
– Мне бы, – говорит, – два слова государю непременно надо сказать.
Англичанин побежал к графу Клейнмихелю[114] и зашумел:
– Разве так можно! У него, – говорит, – хоть и шуба овечкина, так душа человечкина.
Англичанина сейчас оттуда за это рассуждение вон, чтобы не смел поминать душу человечкину. А потом ему кто-то сказал: «Сходил бы ты лучше к казаку Платову – он простые чувства имеет».
Англичанин достиг Платова, который теперь опять на укушетке лежал. Платов его выслушал и про левшу вспомнил.
– Как же, братец, – говорит, – очень коротко с нимзнаком, даже за волоса его драл, только не знаю, как ему в таком несчастном разе помочь; потому что я совсем отслужился и полную пуплекцию[115] получил – теперь меня больше не уважают, – а ты беги скорее к коменданту Скобелеву[116], он в силах и тоже в этой части опытный, а он что-нибудь сделает.
Подшкипер пошел и к Скобелеву и все рассказал: какая у левши болезнь и отчего сделалась. Скобелев говорит:
– Я эту болезнь понимаю, только немцы ее лечить не могут, а тут надо какого-нибудь доктора из духовного звания, потому что те в этих примерах выросли и помогать могут; я сейчас пошлю туда русского доктора Мартын-Сольского[117].
Но только когда Мартын-Сольский приехал, левша уже кончался, потому что у него затылок о парат раскололся, и он одно только мог внятно выговорить:
– Скажите государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни бог войны, они стрелять не годятся.
И с этою верностью левша перекрестился и помер.
Мартын-Сольский сейчас же поехал, об этом графу Чернышеву[118] доложил, чтобы до государя довести, а граф Чернышев на него закричал:
– Знай, – говорит, – свое рвотное и слабительное, а не в свое дело не мешайся: в России на это генералы есть.
Государю так и не сказали, и чистка все продолжалась до самой Крымской кампании. В тогдашнее время как стали ружья заряжать, а пули в них и болтаются, потому что стволы кирпичом расчищены.
Тут Мартын-Сольский Чернышеву о левше и напомнил, а граф Чернышев и говорит:
– Пошел к черту, плезирная[119] трубка, не в свое дело не мешайся, а не то я отопрусь, что никогда от тебя об этом не слыхал, – тебе же и достанется.
Мартын-Сольский подумал: «И вправду отопрется», – так и молчал.
А доведи они левшины слова в свое время до государя, – в Крыму на войне с неприятелем совсем бы другой оборот был.
Глава двадцатая
Теперь все это уже «дела минувших дней» и «преданья старины», хотя и не глубокой, но предания эти нет нужды торопиться забывать, несмотря на баснословный склад легенды и эпический характер ее главного героя. Собственное имя левши, подобно именам многих величайших гениев, навсегда утрачено для потомства; но как олицетворенный народною фантазией миф он интересен, а его похождения могут служить воспоминанием эпохи, общий дух которой схвачен метко и верно.
Таких мастеров, как баснословный левша, теперь, разумеется, уже нет в Туле: машины сравняли неравенство талантов и дарований, и гений не рвется в борьбе против прилежания и аккуратности. Благоприятствуя возвышению заработка, машины не благоприятствуют артистической удали, которая иногда превосходила меру, вдохновляя народную фантазию к сочинению подобных нынешней баснословных легенд.
Работники, конечно, умеют ценить выгоды, доставляемые им практическими приспособлениями механической науки, но о прежней старине они вспоминают с гордостью и любовью. Это их эпос, и притом с очень «человечкиной душою».
Читательская лаборатория
Как научиться характеризовать национальные особенности литературного характера.
У нас есть возможность изучать отечественную литературу в контексте, то есть окружении мировой литературы. Благодаря этому мы учимся воспринимать русскую литературу как часть мирового литературного процесса. Но есть еще одна причина: сравнивая русскую и зарубежную литературы, мы более ярко осознаем национальную самобытность нашей отечественной литературы, которая проявляется, кроме прочего, и в национальных особенностях ее героев.
Обратимся еще раз к произведению Н. С. Лескова «Левша».
Чему мы должны научиться, чтобы увидеть национальные особенности созданного в нем литературного характера?
Правило первое. Чтобы научиться характеризовать национальные особенности литературного характера, необходимо составить представление о персонаже: какие качества характера героя определяют его личностные особенности.
Он мастер, умелец, талантливый в своем деле человек: среди других «искусных людей», подковавших блоху, он делал гвоздики, самую ювелирную работу, поэтому так и остался безвестным для потомков. Не славы ищет герой, а честно исполняет свой долг, как его понимает: выполнить работу, с которой связана «надежда нации» – «чтобы англичане над русскими не предвозвышались». Более всего Левша старается не подорвать веру своего государя в русского человека, когда тот говорит: «…а я на своих надеюсь, что они никого не хуже». Поэтому так велико желание героя послужить отечеству верой и правдой, себя не пожалеть: «День, два, три сидят и никуда не выходят, все молоточками потюкивают… Пробовали их пугать…»
Правило второе. Чтобы научиться характеризовать национальные особенности литературного характера, необходимо ответить на вопросы:
Искусство тульского мастера в изображении Н. С. Лескова– проявление талантливости русского народа: «Левша отвечает:
– Наша наука простая: по Псалтирю да по Полусоннику, а арифметики мы нимало не знаем.
Англичане переглянулись и говорят:
– Это удивительно. А левша им отвечает:
– У нас это так повсеместно».
Нежелание остаться на чужбине при том, что «хозяйственные порядки их ему очень понравились», – проявление тоски по родине, невозможность жить вне ее: «Затосковал и затосковал и говорит англичанам:
– …а теперь я скорее домой хочу».
В бескорыстии, по мнению Н. С. Лескова, проявляется истинный патриотизм героя: в конце произведения, забытый в своем Отечестве, никому не нужный, умирающий Левша «только мог внятно выговорить:
– Скажите государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни бог войны, они стрелять не годятся».
Характеристика общих с другими героями произведений русского фольклора и литературы качеств характера Левши позволяет нам сделать следующий шаг в работе.
Правило третье. Чтобы научиться характеризовать национальные особенности литературного характера, необходимо соотнести качества его характера с системой общенародных взглядов и ценностей, с общенародным идеалом.
Любовь к Отечеству, желание ему послужить, талантливость, трудолюбие, честность, стремление к самосовершенствованию, высокая требовательность к себе – главные качества человека в системе народных ценностей, которые воплощены не только в фольклоре, но и в лучших произведениях древнерусской литературы, классики XIX–XX веков. Проявление этих качеств в герое сказа Н. С. Лескова и есть выражение национальных особенностей его литературного характера.
Применив все три правила, вы сможете ответить на вопрос:
Покорность и бессловесность при умелости и смекалке – отличительная черта героя M. Е. Салтыкова-Щедрина: он не только накормил и напоил генералов, но и сам веревку свил, которой генералы «привязали мужичину к дереву, чтоб не убег, а сами легли спать».
Добровольное рабство как следствие многовековой несвободы человека в России, угнетения в нем чувства человеческого достоинства в оценке М. Е. Салтыкова-Щедрина – проявление национальных особенностей в образе его героя.
Этот вывод позволяет нам сформулировать следующее правило.
Правило четвертое. Чтобы научиться характеризовать национальные особенности литературного характера, необходимо знать, что национальные особенности литературного характера – понятие емкое, сложное, связанное с противоречивостью его проявлений: это не только достоинства человека, вызывающие гордость за него, но и его слабости, заставляющие нас сострадать такому герою.
Национальные особенности литературного характера могут проявляться не только у персонажей из народа. Вспомните героиню произведения А. С. Пушкина «Барышня-крестьянка» Лизу и ответьте на вопросы:
Впервые примеренная на себя роль крестьянской девушки оказывается для нее близкой и понятной, более того, она «никогда еще так мила самой себе не казалась». Естественность ее поведения, манер, речи, выражения чувств убедили Алексея в подлинности крестьянского происхождения Лизы.
Английские атрибуты быта, обучение на иностранный манер – внешние факторы влияния. Есть то, что составляет главное, основу характера– «самобытность» уездных барышень, по словам А. С. Пушкина, их «прелесть»: «Воспитанные на чистом воздухе, в тени своих садовых яблонь, они знание света и жизни почерпают из книжек. Уединение, свобода и чтение рано в них развивают чувства и страсти, неизвестные рассеянным нашим красавицам».
Так мы приходим к следующему выводу.
Правило пятое. Чтобы научиться характеризовать национальные особенности литературного характера, необходимо знать, что русская литература запечатлела особенности русского национального характера вне сословий и времени.
Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин
Вот уж поистине удивительный писатель! Читая его произведения, ловишь себя на мысли, что он, живя во второй половине XIX века, каким-то образом сумел заглянуть в будущее и подсмотреть нашу сегодняшнюю жизнь.
Это кажется невероятным, но на самом деле ничего невероятного в этом нет. Перед нами вновь демонстрирует свои неисчерпаемые возможности могучая сила искусства. M. Е. Салтыков-Щедрин был замечательным сатириком. Пристально вглядываясь в российскую действительность, он видел засилье невежд и тупиц, от которых зависели не только судьбы отдельных людей, но и всего великого государства. Много и других печальных истин открывалось наблюдательному взору писателя-патриота.
M. E. Салтыков-Щедрин сам был государственным деятелем, одно время даже исполнявшим обязанности губернатора. Он слишком хорошо знал, как много пороков укоренилось в России и как опасны они для ее будущего. Писатель хотел предупредить своих читателей, раскрыть им глаза на наиболее страшные недостатки, присущие русской жизни.
Своим оружием он избирает сатиру, стремится не просто показать порок, вскрыв его причины и следствия, но высмеять его, показать в самом неприглядном виде, чтобы вызвать презрение и внутреннее неприятие у читателя. Персонажи произведений писателя-сатирика– это глупые и жестокие правители, чиновники-взяточники, отупевшие от безделья богачи-аристократы, мракобесы, подхалимы и прочая нечисть.
M. Е. Салтыков-Щедрин написал много самых разных произведений: новелл, очерков, романов. Есть среди них и сказки. Но сказки этого писателя совсем особые, тоже сатирические, соединяющие в себе черты сказки и басни.
Сказочный мир, в котором «по щучьему велению, по авторскому хотению» могут произойти самые невероятные вещи, нужен писателю для того, чтобы наглядно продемонстрировать читателям грозящие их государству опасности.
Вот перед вами замечательный образец сатирического мастерства писателя – «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил». Здесь автор сталкивает лицом к лицу тех, кто в реальной жизни оказывается разделенным. Генералы, полагающие, что «булки растут на деревьях», всю жизнь прожили в городе и не имеют ни малейшего представления о крестьянском труде мужика. Но Салтыков-Щедрин, пользуясь правом сказочника, переносит их на необитаемый остров и предлагает читателю посмотреть, как будут себя вести в этой непростой ситуации его персонажи и на что каждый из них способен. M. Е. Салтыков-Щедрин, как и вы, хорошо знал роман Д. Дефо и рассчитывал, что его читатели имеют представление о тяготах борьбы за жизнь в подобной ситуации.
Поделиться книгой: