Как устроена экономика

«Все фактическое – уже теория»: факты и даже цифры в конечном счете не есть цель

Немецкий писатель и ученый Иоганн Вольфганг Гёте однажды сказал: «Все фактическое – уже теория»{194}. И это следует иметь в виду при изучении экономических «фактов».

Многие люди предполагают, что цифры – это прямые и объективные данные, однако каждая из них построена на основе теории. Возможно, я пойду не так далеко, как Бенджамин Дизраэли, бывший британский премьер-министр, который язвительно заметил: «Есть ложь, наглая ложь и статистика», но скажу, что цифры в экономике неизменно бывают результатом попыток измерить понятия, определения которых зачастую крайне спорны или хотя бы оспариваемы{195}.

Не подумайте, что это просто академический каламбур. Способ построения экономических показателей оказывает огромное влияние на организацию экономики, реализацию политики и в конечном счете нашу жизнь. Это касается даже самых основных цифр, которые мы считаем само собой разумеющимися, такими как ВВП или уровень безработицы. Исключение из ВВП работы по дому и неоплачиваемой работы по уходу за людьми привело к их недостаточной оценке. Стандартное определение безработицы недооценивает ее истинного масштаба, так как исключает отчаявшихся работников в богатых странах и людей с частичной занятостью – в развивающихся (см. главу 10). Естественно, политики пренебрегают этими видами безработицы.

Сказанное не означает, что все числа в экономике бесполезны или непременно вводят в заблуждение. Нам нужны такие показатели, которые дают возможность получить меру величины нашего экономического мира и отслеживать ее изменение; мы просто не должны принимать их бездумно.

Экономика слишком важна, чтобы отдавать ее на откуп профессиональным экономистам

«Все это прекрасно, – можете сказать вы. – Ну и что с того?» С вашей стороны было бы вполне разумно заявить, что вы только потребитель информации, производимой профессиональными экономистами, и не знаете, что вам делать с полученными знаниями. На самом деле с их помощью вы можете – и должны – сделать много важного. Я упомяну только три самые главные вещи.

«Эксперт – это человек, который больше не хочет узнавать ничего нового»: как не дать экономистам возможности использовать вас

Гарри Трумэн в своей типичной деловой манере однажды заметил: «Эксперт – это человек, который больше не хочет узнавать ничего нового, потому что иначе он перестанет быть экспертом».

Знания компетентных людей абсолютно необходимы, но специалист по определению очень хорошо разбирается только в одной узкой сфере, и мы не можем ожидать от него здравых суждений по вопросам, затрагивающим различные аспекты жизни (к каковым относится большинство проблем) и требующим сбалансирования разных человеческих потребностей, материальных трудностей и этических ценностей. Иногда экспертные знания приводят к зашоренности мышления. Некоторую дозу здорового скептицизма следует применять в отношении экспертов из всех сфер жизни, а не только из экономики. Но в последнем случае это особенно важно, поскольку здесь политический аргумент часто пытаются выдать за науку.

Вы должны быть готовы бросить вызов профессиональным экономистам (и мне в том числе), потому что у них нет монополии на истину, даже когда дело доходит до сугубо экономических вопросов (не говоря уже обо «всем на свете»). Экономика слишком важная сторона нашей жизни, чтобы отдавать ее на откуп профессиональным экономистам. Я пойду еще дальше и скажу, что готовность бросить им вызов должна быть основой демократии. Подумайте, если все мы обязаны слушаться специалистов, то в чем вообще смысл демократии? Если мы не хотим, чтобы наше общество управлялось кучкой самопровозглашенных знатоков, нам нужно научиться разбираться в экономике и бросить вызов профессионалам.

«Audite et alteram partem» («Следует выслушать и другую сторону»): необходимость объективности и непредвзятости

На стенах мэрии Гауды в Нидерландах начертан старинный латинский девиз: Audite et alteram partem («Следует выслушать и другую сторону»){196}. Именно такое отношение у вас должно быть при обсуждении любого экономического вопроса. Понимая исключительную сложность мира и учитывая безусловно ограниченную природу всех экономических теорий, следует быть объективными в отношении вашей любимой экономической школы и всегда оставаться непредвзятым. Конечно, это не значит, что у вас не должно быть своего – надеюсь, твердого – мнения, но это не то же самое, что глубокая убежденность в собственной правоте.

По-моему, в каждой школе экономики – от марксистской до австрийской – можно найти что-то полезное. В самом деле, на протяжении всей истории слишком много жизней было разрушено теми, кто был непоколебимо убежден в правильности своих взглядов – от красных кхмеров[133] до неолиберальных рыночных фундаменталистов.

«Пессимизм интеллекта, оптимизм воли»: изменения осуществить трудно, но даже самые масштабные из них возможны, если пытаться проводить их достаточно долго и упорно

Итак, вы узнали, насколько трудно изменить экономическую реальность – будь то низкую заработную плату в бедных странах, налоговые укрытия, служащие сверхбогачам, чрезмерную корпоративную власть или слишком сложную финансовую систему. В самом деле, насколько трудно изменить сложившееся положение вещей, даже если большинство согласно с тем, что оно служит лишь незначительному меньшинству, стало понятно благодаря ограничительной реформе, примененной к нашей современной неолиберальной экономической политике и к экономическим теориям, которые за ней стоят.

Иногда сложности вызваны активными попытками тех, кто извлекает выгоду из существующих механизмов, отстоять свою позицию путем лоббирования, медиапропаганды, подкупа или даже насилия. Тем не менее статус-кво защищен даже без особо активных действий со стороны определенных людей. Правило рынка «один доллар – один голос» резко ограничивает способность бедных слоев населения противостоять навязываемым мерам со стороны субъектов, изначально получивших большую долю дохода и богатства (вспомните, как в главе 4 я критиковал мнение Пола Кругмана относительно низких заработных плат). Кроме того, мы бываем восприимчивыми к верованиям, которые идут вразрез с нашими собственными интересами («ложное сознание» из главы 5), и это приводит к тому, что многие, страдая от несовершенства системы, тем не менее, защищают ее. Некоторые из вас, возможно, видели в теленовостях американских пенсионеров, протестующих против Obamacare[134] и требующих, чтобы правительство «убрало руки» от программы охраны здоровья населения, притом что это программа, финансируемая и управляемая государством.

Осознание трудностей, связанных с изменением экономического статус-кво, не должно заставить нас отказаться от борьбы за создание более динамичной, стабильной, справедливой и экологически устойчивой экономики, чем та, которая действовала в течение последних трех десятилетий. Конечно, перемены всегда болезненны, но когда за что-то борется много людей, происходит, казалось бы, неосуществимое. Только представьте, 200 лет назад многие американцы думали, что даже обсуждать отмену рабства невозможно; 100 лет назад британское правительство заключало женщин в тюрьму за то, что они требовали права голосовать на выборах; 50 лет назад за большинством из отцов-основателей сегодняшних развивающихся стран как за террористами охотились английские и французские спецслужбы. Как сказал итальянский марксист Антонио Грамши, «нам нужен пессимизм интеллекта и оптимизм воли».

Заключительные мысли: проще, чем вы думаете

Мировой финансовый кризис 2008 года стал для всех жестоким напоминанием о том, что нельзя отдать экономику на откуп профессиональным экономистам и технократам. Как экономически активные граждане мы все должны участвовать в управлении ею.

Конечно, одно дело – сказать, другое – сделать. Многие из нас физически обессилены ежедневной борьбой за выживание и мысленно заняты своими личными, в том числе финансовыми, проблемами. И мысль о том, чтобы стать экономически активным гражданином, то есть изучать экономику и уделять внимание тому, что происходит в экономическом мире, может показаться сложной. Тем не менее сделать такие инвестиции намного проще, чем вы думаете.

Экономика гораздо доступнее, чем убеждают нас многие экономисты. Если у вас есть общее представление о том, как она работает, контроль над тем, что в ней происходит, отнимет не так много времени и внимания. Как и другие навыки в жизни – например, обучение езде на велосипеде, изучение нового языка или попытка научиться пользоваться новым планшетом, – взращивание в себе экономически активного гражданина становится проще со временем, достаточно лишь преодолеть первые трудности.

Прошу вас, дайте экономике шанс.

От автора

Предложение написать введение в экономическую теорию, понятное самой широкой аудитории, мне сделало издательство Penguin осенью 2011 года через моего тогдашнего редактора Уилла Гудледа.

Этой книги не было бы без Лауры Стикни, моего редактора. Она верила в меня, и если и подстегивала, то делала это очень деликатно, а еще делилась со мной огромным количеством отличных советов, касающихся как материала книги, так и сугубо редакторской работы. Моя благодарность ей не знает границ.

Мой литературный агент Иван Малкахи, как всегда, внес весьма существенный вклад в работу.

Питер Джинна, мой редактор из США, тоже подал изрядное количество важных идей, особенно для заключительной части книги.

Многие друзья предлагали свою помощь и поддержку, но трое из них заслуживают особого упоминания. Дункан Грин, Уильям Милберг и Дипак Найяр прочитали все главы (а некоторые из них – даже в нескольких редакциях) и высказали свое мнение, оказавшееся чрезвычайно полезным для меня.

Феликс Мартин внес большой вклад в формирование книги еще на этапе замысла. Милфорд Бейтман прочитал практически все главы и придумал множество разных способов сделать книгу более доступной для читателей.

Я также хотел бы поблагодарить многих людей, которые, прочитав различные варианты плана книги или отдельных ее глав, сделали полезные замечания. Это Джонатан Олдред, Антонио Андреони, Джон Эштон, Роджер Бэкхаус, Стефани Блэнкберг, Адитья Чакрабортти, Хасок Чанг, Мишель Клара, Гэри Дымски, Адриана Кочорник-Мина, Дэвид Кучера, Костас Лапавитсас, Сангхеон Ли, Тиаго Мата, Гай Микс, Сеумас Милн, Димитрис Милонакис, Бретт Скотт, Джефф Соммерс, Дэниел Тудор, Бхаскр Вира и Юан Янг.

Мой аспирант и научный сотрудник Мин Леон Куан весьма эффективно помог мне в подготовке и обработке необходимой информации. Без его содействия книга не получилась бы такой, какой она вышла.

В течение двух лет написания книги моей жене Хиджеон, дочери Юне и сыну Джинги пришлось вынести многое, но они все равно дарили мне много любви и поддерживали меня.

Моя маленькая семья в Англии не была бы такой крепкой без любви нашей большой семьи, живущей в Корее. Отец и мать жены окружали нас сердечной заботой. Мои собственные родители всегда были для нас неиссякаемым источником любви и воодушевления. Без их самопожертвования и поддержки я никогда не стал бы тем, кто я есть сейчас. Я посвящаю эту книгу им.