Помоги проекту - поделись книгой:
И вот они добрались большого центрального здания, в котором Тиро и Мер попали в клетки смерти, и где они с Джимом отключили источник энергии. Звуковой приказ заставил одного из роботов остановиться как раз тогда, когда тот собирался убить ко’отов. И только недавно они установили, что звуки оживляют некоторые машины.
Это тоже обнаружилось совершенно случайно. Элли Мэй так разозлилась на машину, которую они осматривали два дня назад, что пнула её и начала обзывать. И машина ожила, на гладкой панели в её передней части вспыхнули какие–то знаки.
Джим сказал, что это похоже на телевизор, и они провели полдня, наблюдая за изменениями, следующими за криками Элли Мэй. Но кричать нужно было в правильном тоне. Потом они бродили повсюду с криками, пением или просто разговаривали с машинами. И несколько ожило. Это немного пугало. Но всегда рядом с ней были Мер, Тиро, Мича и другие ко’оты, не говоря уже о Джиме, и поэтому она не очень боялась.
Теперь она попыталась вспомнить, какие звуки оживили последнюю машину — ту, что они нашли вчера. На ней тоже загорелись какие–то надписи, но кроме них появились и рисунки. И ко’оты тогда пришли в большое возбуждение. Мер послала мысль: это одна из машин, которые знают, как работать с металлом.
Вот и теперь Джим опустился на пол, глядя на машину, и начал кричать, и в это время вошла Ана. Они знали, что большая ко’ошка с серебристой шерстью — одна из предводителей народа ко’отов — прилетит к ним на другом флаере. Ана выслушала сообщение Тиро о поломке флаера, потом встала на задние лапы, положив передние на ящик перед Джимом, едва не прижимаясь носом к машине.
«Тёплое… — ясно донеслась мысль Аны. Элли Мэй села рядом с мальчиком. — Эта машина может ожить».
— Возможно… — начал Джим вслух, и только потом перешёл на мысленную речь: ему она давалась труднее, чем Элли Мэй.
«Возможно, она и оживёт. Но как она действует? — мальчик взглянул на Элли Мэй. — Хочешь попробовать?»
Джим хмурился, и Элли Мэй знала, что он не хочет признавать, что не может заставить эту машину работать. На колене он держал плоский предмет, который нашёл в одном из верхних помещений и теперь носил в своём мешке. Поверхность у него как листок бумаги, и там же крепилось нечто вроде ручки. Джим, как мог, срисовывал всё, что может пригодиться: хотя картины мелькали слишком быстро.
— Ты кричал громко? — Элли Мэй смотрела на машину.
— Громко? У меня вчера чуть голова не раскололась! — ответил Джим. — Глупая старая машина! Но Ана считает, что она может быть важной, из–за её расположения.
Джим был прав. Большинство ящиков–машин стояло группами или рядами. А эта — одна в самом конце комнаты у двери.
Появилась Мер. С ней шёл старший ко’от Мича, который руководил ремонтными роботами ко’отов. Вместе с Тиро они молча сели, обернув хвостами лапы.
Элли Мэй порылась в своём мешке и достала один из странных бутербродов с булочкой, которые изготовляли пищевые машины. Она ела их уже так много дней, что те больше не казались ей странными. Передвинув мешок к Джиму, она начала есть, продолжая разглядывать машину.
Эта чуть больше остальных, и ровная площадка впереди, на которой появляются картины, тоже больше. Экран сейчас тёмный. Но Ана сказала, что машина тёплая, она готова к работе. Нужно только произнести правильный звук.
Элли Мэй прожевала и проглотила большой кусок бутерброда. Набрала воздуха и, по–прежнему держа еду, испустила серию криков, резких щёлкающих звуков и писков.
Экран оставался тёмным.
— Видишь? — Джим указал на ящик. — Мы не сможем заставить его работать. Люди, должно быть, разговаривали с ним. Но мы не знаем, что они говорили, и не можем…
Элли Мэй показала язык упрямому ящику.
— Злая старая штука! — иногда ей казалось, что машины, созданные Людьми, по–своему живы. Просто они очень глупы, и поэтому их трудно заставить действовать.
Но Элли Мэй никогда не сдавалась легко. Она всегда была такой. Приканчивая свой бутерброд, девочка продолжала размышлять над проблемой. Если это самая важная машина, значит должен существовать другой способ заставить её работать. Джим испробовал все свои звуки, она — большинство своих. Но ведь должно что–то оживить её, в этом девочка была уверена.
Люди ненавидели ко’отов, и звуки ко’отов не могли привести в действие ни одну машину в Городе. Но разве звук обязательно должен быть голосом? Впервые Элли Мэй подумала об этом.
«Верно, — послышалась мысль Мер. — Но какой звук, сестра?»
Элли Мэй посмотрела на Джима, который продолжал есть, и нахмурилась.
— Может, мы должны испробовать что–нибудь другое, какой–нибудь другой звук…
— Какой? — угрюмо спросил мальчик.
Элли Мэй оглянулась. В углу комнаты лежала груда стержней и металлическое тело. Это был один из роботов–стражников, который «умер», когда Город отключили. Элли Мэй направилась к нему.
— Можешь снять это? — держа одну из металлических рук, Элли оглянулась на Джима.
Мальчик присоединился к ней, взялся за руку и начал дёргать взад и вперёд. Наконец они услышали скрежет металла о металл.
— Наверное, всё. Зачем тебе она?
— Хочу посмотреть, как она звучит…
Джим открыл свой мешок, который носил с собой и в который бросал всякие мелкие инструменты, куски провода, стержни, всё, что находил в здании. Он занялся валявшимся роботом и вскоре протянул Элли Мэй отсоединённую руку.
Девочка не очень хорошо представляла, как использует её. Может, мысль вообще глупая. Но она вернулась к машине–ящику. Протянула руку и начала негромко стучать по краю машины. И при этом повторяла звуки, которые действовали на другие машины.
Постепенно удары становились громче и подчеркнутей, а звуки — громче и выше. Все смотрели на экран, но на нём ничего не менялось. Экран не загорался.
Удар… крик… Потом…
— Вот оно! — крикнул Джим.
Экран вспыхнул, но тут же погас.
— Попробуй это снова, Элли Мэй!
Потребовалось четыре попытки, прежде чем она снова нащупала нужную комбинацию. На этот раз экран остался освещенным. Но на нём не появилось тех странных завитушек, которые, по мнению Джима, были надписями. Показалось множество линий, некоторые прямые, другие кривые. Каждая картинка держалась только несколько мгновений, потом исчезала. Джиму показалось, что это карты.
Он уже обращался к ко’отам, когда они разглядывали картинки других машин. Но ко’оты не привыкли к картам. В них самих заключён указатель, который всегда выводит их к дому — как и на родной планете Джима. И им не нужны карты для указания пути.
Поэтому они не распознавали карты. Но тут неожиданно заговорил Мича. Он приподнялся у машины, как делала ранее Ана, и его стройная кремовая лапа указала на экран.
«Это знак металла!» — его мысль–речь звучала быстро. Одновременно он слегка зарычал.
Джим торопливо чертил на своём листе. Если бы картинка задержалась! Нет… она уже погасла. Он так рассердился, что едва не пнул машину, как делала раньше Элли Мэй.
Появились ещё две картинки, и экран погас. Джим нахмурился.
— Не успел. Нужно пустить ещё раз. Элли Мэй послала мысль Миче.
«Старший брат, — она всегда очень старалась быть вежливой по отношению к старшим ко’отам, — а что такое знак металла?»
«Этот знак мы находили на всех запасах металла, которые брали для ремонта и для изготовления новых вещей. Он такой же, как на этой картинке…»
— Карта шахты, — Джим заговорил вслух, одновременно посылая мысль. — Нужно посмотреть снова! Надо запустить её ещё раз, Элли Мэй! Может, эта штука, — он постучал по машине, — проделает всё по–прежнему?
Элли Мэй снова начала стучать металлической рукой и кричать. Опять прошло некоторое время, прежде чем она подобрала правильный звук, и экран загорелся. Ей пришлось проделать это четырежды, прежде чем Джим скопировал карты. Усталая, девочка опустилась на пол.
— Ну, получил ты свою карту, — сказала она. — А как найти то место? Ко’оты не пользуются картами.
Джим изучал свой грубый рисунок. Да, это непросто. Он прикусил странную ручку. Карты — когда они с папой и мамой отправлялись в путешествие на машине, то всегда пользовались картами. Точки означали города, а дороги имели номера. А здесь только линии и никаких других обозначений. Кроме того знака, который, как сказал Мича, означает металл.
Этот знак стоял не внизу карты, скорее в левой стороне, чуть в стороне от линии, ведущей сверху донизу. Другая линия проходила справа налево. И другие линии не касались этих двух.
Ко’оты их не узнают. Как же тогда?..
Джим застыл. Возможно, он прав. С воздуха! Местность гораздо легче разглядеть с воздуха, чем с поверхности. Если бы они могли взглянуть с флаера, то, возможно, нашли бы дорогу к шахте. Ему не хотелось думать о новом полёте во флаере, но другого ничего не придумаешь.
«Прекрасное предложение, брат–родич. — Тиро встал и потянулся. — Хотя мы и уйдём из этого места с тяжёлыми воспоминаниями, — и он с низким ворчанием ненависти огляделся. — Но предварительно нужно тщательно проверить флаер».
Глава 2
Закрытый остров
В воздух они поднялись на следующий день. Элли Мэй, конечно, предпочла бы пойти пешком, но Тиро, Мер и Мича казались очень уверенными, и девочка не стала ничего говорить, хотя они не знали даже, в каком направлении лететь. Мер, Тиро и Мича сидели на передних сидениях нового, более мощного флаера. Элли Мэй и Джим выглядывали из–за их пушистых голов. Элли размышляла, как Джим перенесёт полёт после аварии, но мальчик только положил свой рисунок на колени и смотрел вниз, стараясь разглядеть хоть что–нибудь похожее. Карта поглотила всё его внимание, не позволяя ему вспоминать вынужденную посадку.
Они по широкому кругу облетели Город Людей, потом сделали второй круг, ещё шире. С каждым новым разом круги увеличивались, а Тиро вёл машину на самой малой скорости. Вскоре они больше не видели Город, тот превратился в точку на горизонте.
— Как насчёт тех холмов? — спросил Джим, указывая мимо Мичи и Мер на север. — На нашей планете шахты часто бывают расположены в горах, — он напряжённо пытался вспомнить всё, что знал о шахтах. Но таких сведений набралось совсем немного. А у Людей здесь могли быть абсолютно иные способы получения руды.
Тиро послушно направил флаер к горам. Тут они снова стали летать взад и вперёд. Но внизу ничто не напоминало карту Джима. Может, он ошибся, уныло думал Джим. Может, то была вовсе и не карта.
Мальчик провёл по линиям пальцем. Одна из них шла прямо, слишком прямо для реки. Может быть, дорога? Но он не видел никаких дорог, идущих от города. Иногда ему казалось, что Люди пользовались только флаерами.
— Дорога… если бы мы увидели дорогу, — подумал он и сказал это вслух.
Тиро повернул флаер от холмов. Теперь они направились на запад, и тут Джим уловил мысль–сообщение большого ко’ота:
«Место, по которому передвигались Люди. Такое есть. Оно ведёт к воде, которую нельзя пить…»
Джим удивился, но Тиро ничего не стал объяснять. Мальчик же внимательно следил за местностью, ожидая появления линии, которая совпала бы с линией на карте.
— Вот! Смотри, Элли Мэй! Вот она!
Они действительно летели теперь над чем–то, напоминающим дорогу. Она была очень узкая и блестящая. Тиро повёл флаер вдоль неё, и посередине этой странной линии–дороги показались какие–то круглые предметы. С воздуха они напоминали консервные банки, соединённые и уложенные набок.
Мича прижал нос к куполу каюты и посмотрел вниз.
«Там нет жизни, — передал он. — Можно спускаться без страха».
Тиро посадил флаер, и они торопливо выбрались. Пришлось задирать головы, чтобы увидеть верхушки этих круглых предметов. Они были металлические, а на боках у них расползались коричневые пятна, словно они начали ржаветь. Должно быть, лежали здесь давно. Может, с того самого времени, как Люди закрылись в Городе.
И ко’оты и дети научились чрезвычайно осторожно приближаться ко всему, сделанному Людьми. Они на почтительном удалении обошли эти банки.
Элли Мэй знала, что ко’оты чувствуют ловушки Людей. И потому ждала, пока Мер и Тиро не заявили, что здесь безопасно. Но чуть погодя, подойдя ближе, девочка удивлённо воскликнула:
— Это же вовсе не дорога! Посмотрите!
То, что сверху казалось ровной поверхностью, оказалось рвом или колеёй с гладким покрытием, похожим на металл, который повсеместно использовался в Городе. Кроме того, теперь они разглядели, что дно первого из цилиндров опоясывал ободок, точно вписывавшийся в профиль колеи.
Джим изумлённо разглядывал всё это.
— Похоже на поезд, — медленно проговорил он. — Они тут скользили… — мальчик заглянул в ров, потом посмотрел на баню?.
Мича прошёл вдоль остановившейся цепочки цилиндров.
«Детёныш прав, — послышалась его мысль. — Это вагоны Людей».
Потом он подошёл к ближайшему и, принюхавшись, возбуждённо выгнул рыже–золотистую спину. Добравшись же до середины вагона, ко’от прижался носом к его поверхности. «Здесь отверстие», — сообщил он.
Все четверо поспешили присоединиться к нему. Джим провёл рукой по краям плотно закрытой овальной двери. Отложив карту, нажал обеими руками. Дверь не открывалась. Мальчик изо всех сил попытался вспомнить, как открываются двери земных поездов, но не смог. Может, и здесь нужен звук.
Элли Мэй, присоединившаяся к нему, высказала предположение.
— Двери в Городе — ты толкал их в сторону, а не в середину. Может, эти действуют так же.
Почему он сам не подумал об этом? Джиму не понравилось, что Элли Мэй вспомнила об этом раньше его. Он быстро сменил место и стал нажимать влево. Элли Мэй прижала рядом свои коричневые пальчики. Они нажали вдвоём.
Послышался скрежет. Дверь немного подалась.
— Толкай! — приказал Джим. — Заело. Её долго не открывали.
Они толкали изо всех сил. Дверь немного подалась, но дальше сдвинуть створку они не смогли. А щель была слишком узка, чтобы они прошли внутрь. И как они ни старались, однако расширить её не смогли.
Но Мича легко просунул в щель голову и плечи. И мгновение спустя мысль, громкая, как крик, достигла их сознания:
«Металл! Много металла! Замечательная находка!»
Джим тяжело дышал от усилий, вытирая рукой пот со лба. Ну и что, что металл? Шахту–то они не нашли. Мальчик сел на землю и снова посмотрел на карту.
Ко’оты возились у вагона. Должно быть, это действительно когда–то был вагон, а всё вместе — поезд. Они протиснулись в щель, слишком узкую для детей, и осматривали находку,
— Наверное, они смогут это использовать, — Джим махнул рукой на шесть вагонов, — но навсегда этого не хватит. Должна быть где–то шахта, и нам нужно найти её.
Элли Мэй села рядом с ним, посмотрела на карту.
— Но если это железная дорога, — девочка провела по линии пальцем, — где–то она кончается? А что там, в конце?
Джим кивнул.
— Может, вот здесь, — показал он. — Она как–то соединяется с городом. Или соединялась когда–то. Так что шахта должна находиться там… — он полуобернулся и указал в противоположном направлении. — Нам нужно туда.
«Мы пойдём туда, детёныш–родич, — Тиро выбрался из дверной щели. — Твои рассуждения дают надежду. Мича хочет определить размеры этого новонайденного сокровища, даже если оно и не даст нам всё необходимое. Так что действительно нужно найти его источник».
Мича остался у поезда, а дети вместе с Мер и Тиро снова сели во флаер. Они полетели вдоль дороги и вскоре увидели берег, на который обрушивались волны. Тиро опустил флаер ниже.
«Плохая вода, — объявил он. — Её нельзя пить…»
— Море! — Джим прижался к боку флаера. — И смотри — корабли!
Дорога заканчивалась широким кольцом. Здесь валялось ещё много вагонов–банок и стояли несколько зданий. Не такие большие, как здания Города, и в целом они были устроены одинаково. На берегу раскинулась пристань, возле которой в море виднелись несколько кораблей. Только два из них ещё держались на плаву. Корпуса остальных покрывала вода.
Поделиться книгой: