Одержимость смертью

Ева не могла пошевелиться, она едва могла дышать.

— Этому пора положить конец.

— Ронни убил меня.

Женщина — галлюцинация — вцепилась в неё руками. Рациональная часть мозга Евы кричала ей: «Отбрось её». И продолжала кричать, когда она упала, пытаясь уползти.

— Он убил меня, и теперь я никогда не выйду замуж и не поем мороженое, и не куплю новые туфли, и не выпью с Сарой. Ронни Фостер забил меня камнем в Риверсайд-парке и он может убить еще и Сару. И что дальше?

— Я не знаю.

— Разве я не должна куда-то там попасть? Я не хочу быть здесь. Здесь холодно. Слишком холодно и слишком светло. Иы можешь мне помочь? Я Джанна, Джанна Дорчестер, и я не сделала ничего плохого. Это уже ад?

— Нет, — но Ева не была полностью уверена в своём ответе.

Возможно, в аду холодно и светло. Возможно, ад просто сошел с ума.

— Ева, — Рорк опустился рядом с ней и взял её за руку. — Боже, ты просто горишь. Пойдем.

Он хотел поднять её, но Ева начала сопротивляться.

— Нет, подожди, — шумно втянув в себя воздух, она резко выдохнула. — Ты её не видишь?

Рорк коснулся её лба ладонью.

— Я вижу тебя, ситдящую на полу морга и выглядящую как привидение.

— Как раз его я и вижу, — пробормотала Ева.

— Наверное, он не видит меня потому, что я мертва и всё такое, — сказала Джанна. — Но почему видишь ты?

— Не знаю. Мне нужен Моррис, — Ева обратилась к Рорку. — И, Господи, что-нибудь попить.

— Не бросай меня, — умоляюще произнесла Джанна, снова наклоняя голову так, что Ева увидела уродливую рану, ставшую причиной смерти. — Пожалуйста, не оставляй меня здесь одну.

— Я останусь здесь. Позови Морриса, ладно? Мне просто … нужно побыть тут.

Хорошо, решила Ева. Сначала разберись с тем, что сейчас перед тобой, а затем уже всё остальное.

— И мне бы не помешало выпить чего-нибудь холодного.

Рорк поднялся и, еле слышно ругаясь, заказал ей банку «Пепси».

— Он великолепен, — улыбнулась Джанна, вытирая слёзы. — Мега крут. Твой парень?

— Мы женаты, — пробормотала Ева.

— Тебе здоровски повезло, — ответила Джанна, когда Рорк посмотрел вниз.

— Да, мы женаты, — произнес он. — И я скоро отвезу мою жену к врачу. Сначала я приведу тебе Морриса, а потом мы уйдем отсюда.

— И голос у него тоже сексуальный, — вздохнула Джанна, когда Ева взяла протянутую банку и сделала глоток.

— Спасибо. Я буду здесь, — сказала она, обращаясь как к Джанне, так и к Рорку, — пока ты позовешь Морриса.

И пока Ева сидела, пытаясь понять, стукнулась ли она головой или это просто странный яркий сон, решила провести допрос потерпевшей.

Через несколько минут в коридоре появились Моррис и Рорк.

— Даллас, — Моррис наклонился и приложил руку ко лбу Евы, — у тебя жар.

— Слушай, тебе не поступало тело женщины, смешанная раса, двадцать с небольшим, идентифицирована как Джанна Дорчестер. Забита до смерти в Риверсайд-парке.

— Поступала, совсем недавно. Откуда ты …

— Кто ведет дело?

— Эм-м … Ведущий следователь Стабен.

— Мне нужно с ним связаться. Есть его контакты?

— Конечно. Но ты паршиво выглядишь.

— На самом деле, мне уже лучше, — Еве казалось старанным, насколько внутренний «коп» помог ей, даже несмотря на то, что опрашиваемая уже труп. — И, думаю, мне будет еще лучше, когда я поговорю со Стабеном. Буду благодарна, если скажешь, как с ним связаться.

— Минутку.

— Ева, — Рорк взял её за руку, когда Моррис отошел. — Что происходит?

— Не знаю. И мне нужно твоё широкое мышление. Имею в виду — очень широкое. Хотя твои взгляды и так куда шире моих, особенно, когда дело касается всяких странных штук.

— И на какие же странные штуки я должен применить своё широкое мышление?

— Хорошо, — Ева посмотрела в его глаза: такие голубые, такие красивые. В глаза, которым она доверяла всё на свете. — Передо мной сейчас сидит мертвая женщина. Её зовут Джанна Дорчестер, и какой-то кретин по имени Ронни Фостер проломил ей череп камнем в Риверсайд-парке. Она волнуется, что следующей может быть её подруга Сара. И мне нужно передать эту информацию ведущему следователю. И я могу читать по-русски.

— Не понял.

— Я могу читать по-русски. И мне кажется, что я и говорить на нем могу. И я абсолютно уверена, что знаю, как приготовить венгерский гуляш, еще и борщ, а может, даже пирожки. Пожилая женщина, ну, та, которая свалилась на меня и случайно оказалась цыганкой, говорящей с мертвыми, что-то со мной сделала. Или у меня не в порядке с головой.

Глядя Еве в глаза, Рорк взял её лицо в свои ладони.

— Как твои дела?

— У меня всё по-прежнему. Эй, ты говоришь на русском?

Вздрогнув, Рорк присел на корточки.

— Знаю парочку выражений, но говорю не так свободно как ты сейчас. И, несмотря на твой ответ, я не думаю, что с тобой всё в порядке.

Они посмотрели на подошедшего Морриса.

— Вот то, что ты просила.

— Отлично, — Ева достала телефон и, продолжая сидеть на своём месте, связалась с детективом Стабеном.

— Это лейтенант Даллас, — произнесла она, — отдел убийств Центрального управления. У меня есть информация по вашей убитой, Джанне Дорчестер. — Говоря, она смотрела на Джанну.

— Вам нужно найти Ронни Фостера, а также обеспечить защиту Саре Джаспер. Сейчас объясню подробнее.

Рассказав все детали, Ева ответила на вопрос детектива о том, откуда у неё эти данные, сославшись на тайного информатора.

— Если Стабен не идиот, а мне он таким не показался, это поможет, — Ева поднялась с пола. — Это всё, что я могу сделать.

— Я всё еще мертва, но мне уже не так страшно. Да и здесь, кажется, стало теплее.

— Не думаю, что тебе нужно здесь оставаться.

— Может ненадолго. Разговор с тобой помог. Мне всё еще хочется, чтобы я не умерла, но… — вздрогнув, Джанна замолчала.

— Удачи.

Ева повернулась к Моррису.

— Я не могу это объяснить. Мне нужно посмотреть на Гизи Жабо.

— Даллас, ты только что говорила с покойником?

— Похоже на то. И я буду очень благодарна, если ты не станешь об этом распространяться. Мне нужно работать, распутать это дело и у меня есть подозрение, что я вот-вот сойду с ума. Поэтому… — Ева продолжала говорить, и, повернувшись к Джанне, увидела, как та подняла руку, прощаясь. — Мне нужно подтвердить время смерти Жабо.

— Я проверил его трижды, учитывая разные обстоятельства. Но оно не изменилось — тринадцать ноль-ноль.

— Это невозможно, — Ева быстро прошла в двери комнаты аутопсии. — Я была там. Лопез был там, это произошло через несколько часов. Она упала с тротуара, мы оказали первую помощь. Она…

— Ева, — вмешался Рорк, — ты только что разговаривала с женщиной, убитой более двух часов назад, и ты просишь, чтобы тебе дали более возможный ответ?

— Я знаю разницы между живымми и мертвыми. — Ева подошла к телу. — Почему я её не могу увидеть? Почему я с ней не могу поговорить? Я смотрю на неё и чувствую… ярость и фрустрацию. И… обязательство.

— Я говорил с Чали, — ответил Моррис. Стоя у раковины, он намочил полотенце холодной водой и отжал его. А затем подошел к Еве и приложил к её лицу, чтобы охладить его.

— Он говорит то же самое, но он также отметил, что женщина взяла тебя за руку, говорила с тобой и затем была вспышка — взрыв света и энергии. И после этого ты несколько мгновений казалась выключенной. Просто выключенной. Он говорит, что между тобой и Жабо что-то произошло.

Ева взяла полотенце, слегка смущенная тем, что он это сделал — что она позволила ему это сделать.

— Ты же не веришь в такие штуки.

— Бесспорно, наука утверждает, что женщина умерла сегодня в обед — но в мире полно всего кроме науки.

«Возможно», — подумала Ева, сейчас ей сложно спорить с этим. Но именно рутина и порядок помогли её справиться с ситуацией с Джанной. Значит, такого подхода ей и нужно придерживаться.

— Давай пока займемся наукой. Что можешь сказать об оружии?

— Хорошо. Тонкое двустороннее лезвие. Восемнадцать с половиной сантиметров. — Моррис повернулся к экрану, чтобы показать изображение, реконстуированное им по характеру ранений, затем снова подошел к телу. — Видишь, в том месте, где убийца вонзил лезвие полностью, остался кровопотек от больстера [2].

Ева нагнулась, изучая ранения и порезы.

— Кинжал?

— Да. Он попал в кость. Кончик оружия будет обломан, — Моррис показал ей маленький кусочек стали, запаянный в пакет. — Я достал вот это.

— Хорошо. Сначала он ударил её в спину — там, где плечо. — Ева помнила оглушающую, раздирающую на части боль. — Потому что трус, он просто боялся её. Она не видела его лицо — на нём была или маска, или грим. Может костюм, он же связан с театром. Дьявол, — пробормотала Даллас, — это же роль, которую он играет или хочет играть. Потому как он могуществен, вызывает страх, просто хочет, чтобы это было последним, что увидит Гизи.

— Почему? — спросил Моррис.

— У него есть то, что ей нужно, и она не остановилась бы, пока не вернула бы это себе. Разоблачить его. Наказать его. Уничтожить его.

— И сейчас ты должна это сделать.

Ева повернулась к Рорку, кивнула.

— Да, я. Мне нужно домой. Ты можешь повести машину, а я пока переговорю с парой копов.

— Даллас, — произнес Моррис, — как-нибудь мы поговорим об этом.

— Да, как-нибудь, — немного поколебавшись, Ева протянула ему полотенце, а затем на мгновение накрыла его руку своей. — Спасибо.

Охладившись и успокоившись, она шла с Рорком по коридору.

— Она еще здесь?

Ева остановилась, посмотрела на пол, где она сидела с Джанной.

— Нет, думаю, она ушла туда, куда и должна была. Господи, Рорк.

Он крепко сжал её руку.

— Давай разберемся с этим делом, потому что сейчас я не знаю, кто именно тебе нужен: врач или чертов священник.

— Священник?

— Изгонять дьявола.

— Это не смешно, — пробормотала Ева.

— Ты права, не смешно.

Глава 7

Рорк не задал ей ни единого вопроса, пока они ехали домой. Он молчал, слушая, как Ева разговаривала с копами о ком-то по имени Алексей Баринов. Даллас уже не казалась такой бледной, да и её кожа не была такой горячей, словно готова обуглиться до костей, и Рорк поборол желание отвезти жену прямиком в медицинский центр.