Помоги проекту - поделись книгой:
Появившийся летом 1944 года Як-9М являлся модификацией Як-9Д и имел фюзеляж по типу Як-9Т, со смещенной на 400мм назад кабиной. Конструкция крыла была усилена, вооружение состояло из одной 20- мм пушки. Некоторые источники указывают, что на Як-9М было также установлено два пулемёта УБС. Но достоверных подтверждений этого факта нет. Наиболее заметной внешней отличительной особенностью этого самолёта была наклонённая вперед мачта радиоантенны. С мая 1944 года было построено 4429 истребителей.
В ноябре 1943 года Яковлев предпринял радикальную модернизацию Як-9. В конструкцию самолета были внесены многочисленные изменения, особенно в крыло, что позволило снизить вес, одновременно увеличив прочность машины. На истребитель установили новые водо- и маслорадиаторы (перенеся их из носовой части в крыло) и новый винт. Вооружение усилили путём установки 23-мм пушки ВЯ-23 и двух пулемётов УБС. Самолёт получил новый мотор Климова ВК-107А, развивавший максимальную мощность 1500 л.с. Скорость истребителя увеличилась до 670 км/час на высоте 5030 м. Выпуск Як-9У начался в мае 1944 года, хотя первые машины поступили в войска лишь в октябре. Самолёт снискал хорошую репутацию среди пилотов в последние шесть месяцев войны.
Между тем продолжалось развитие легкого истребителя Як-1 и в конце 1943 года появился значительно усовершенствованный Як-1М, ставший предшественником знаменитого Як-3. Последний был запущен в серию в феврале 1944 года и в конце июня появился на фронте в составе 91 ИАП. По сравнению с Як-1 в его конструкцию было внесено множество изменений, в том числе уменьшена площадь крыла. Новый мотор ВК-105ПФ-2 развивал мощность 1280 л.с., что обеспечивало самолёту максимальную скорость 638 км/час на высоте 4420 м. Высоту 4800 м машина набирала за 4,1 минуты, потолок составлял 10360 м, а время виража – 19 секунд. Вооружение состояло из одной 20-мм пушки ШВАК и двух 12,7-мм пулемётов УБС. В дополнение к авиазаводу в Саратове, выпуск Як-3 развернули на заводе № 31 в Тбилиси – его самолёт отличались высоким качеством изготовления. В общей сложности было построено 4848 Як- 3, из них 937 после войны. В последний год войны Як-3 стал лучшим истребителем для малых высот среди самолётов противоборствующих сторон.
К концу войны было построено 32051 истребителей Як всех модификаций – больше было выпущено только штурмовиков Ил-2 36368) и истребителей Bf 109 (33000). После войны изготовили ещё 4635 Як-9 и Як-3, доведя общее число до 36686 самолётов.
На Яках летало большинство полков советской истребительной авиации и большинство асов, даже тех, которые обычно ассоциируются с другими типами истребителей. Так Александр Покрышкин (59 индивидуальных и шесть групповых побед,, большинство одержано на «Эйркобре») летал на Як-1 большую часть 1942 года. Многие полки, эксплуатировавшие другие типы истребителей, имели одну эскадрилью, вооружённую Яками. Особенностью советской истребительной авиации была эксплуатация в одном полку разных вариантов Яка, причём зачастую не подтипов, а разных модификаций. Хотя эта практика постепенно стала сходить на нет в 1944 году, когда появилось большое количество Як-3 и Як- 9У с высокими лётными характеристиками, полностью от неё избавиться не удалось, что вызывало трудности со снабжением и ремонтом разнотипных самолетов.
Тем не менее, существовала одна особенность развертывания – очень мало Як-1 использовалось на Ленинградском и Карельском фронтах, хотя некоторое количество Як-7 защищало Ленинград в составе 29 ГИАП (Гвардейского истребительного полка). Это объясняется тем, что все Як-1 выпускались в Саратове, на южной Волге. Было намного легче использовать их на юге, вооружая части противостоящие Финляндии «Харрикейиами» и «Киттихауками», поступавшими через Мурманск, Для ЛаГГ и Як- 7, выпускавшихся в Новосибирске, северные и южные фронты были равноудалены.
Первые асы
Первые серийные Як-1 поступили в базировавшийся в Москве 11 ИАП в середине мая 1941 года. В этом полку летом 1940 года проводились эксплуатационные испытания прототипа И-26, и вполне естественно было решение передать ему первые Як-1. 11 ИАП неофициально являлся центром переподготовки, помогавшим другим полкам освоить новые истребители.
Когда 22 июня 1941 года немцы начали «Операцию Барбаросса», было уже выпущено 425 Як-1, но лишь половина из них успела поступить в полки. Только 11 ИАП, осуществлявший ПВО Москвы, был полностью вооружен Як-1 (62 самолёта),, а ещё 30 машин поступили в другие полки, защищавшие столицу. Базировавшийся в Самборс, киевский особый район, 20 ИАП имел на 63 пилота 61 Як-1 и 60 И-16 и И-153, в то время, как 91 ИАП получил в дополнение к своим истребителям-бипланам всего четыре Як-1.
В Западном округе 123 ИАП недавно получил 20 Як-1 в дополнение к своим 61 И-153, 13 ИАП в Пярну имел только восемь новых машин, а ещё 20 истребителей поделили между авиацией Черноморского и Балтийского флотов. Остальные Яки по одной – две машины были распределены между различными полками. Но благодаря такому распределению большинство Як-1 избежало участи быть уничтоженными на земле, как это случилось с МИГ-3, большая часть из 917 построенных самолётов этого типа была сосредоточена в приграничных районах.
На Западном фронте Як-1 скоро стал играть важную роль в обороне Москвы, львиная доля успехов досталась 11 ИАП подполковника Когрушева. Первым в полку одержал победу лейтенант Светланы Гошко, перехвативший ночью 2 июля над Ржевом Не-111. Он летал на предсерийном Як- 1 и, после отказа оружия, таранил вражеский бомбардировщик. Истребитель получил повреждения, но Гошко удалось привести его на аэродром. Большую часть своих побед Гошко одержал на начальном этапе войны, к концу которой на его счету было шесть личных и восемь групповых побед.
К началу войны 158 ИАП помимо И-16 имел на вооружении 20 Як-1, пилотом одного из которых был старший лейтенант Петр Афанасьевич Покрышев. В ходе зимней войны с Финляндией в 1939-40 годах его самолет был дважды сбит огнём с земли.
Покрышев одержал свою первую победу 24 июня, перехватив одинокий Ju 88. правда, его истребитель гоже был подбит оборонительным огнём бомбардировщика. К Зиюля на его счету уже было пять побед. Осенью того же года Покрышев был переведён в 154 ИАП (с 21 ноября 1942 года 29 ГИАП), в котором он летал на Кертиссе Р- 40 вплоть до января 1943 года, когда полк перевооружили на Як-7. 10 февраля 1943 года Покрышеву было присвоено звание Героя Советского Союза, а 10 июля он сбил Fw 190 оберфельдфебеля Петера Бремера из JG 54 – аса, имевшего на счету 40 побед. Неделю спустя Покрышев был назначен командиром 159 ИАП, оснащенного Як-7.
Во время короткого перелёта к месту базирования своего нового подразделения Покрышев обнаружил группу Ju 88. Он набрал высоту для атаки, зайдя противнику в хвост со стороны солнца. Пикируя, он сумел сбить два бомбардировщика прежде, чем на него накинулись истребители сопровождения. После короткого боя Покрышеву удалось уйти под прикрытие советских зениток. Вскоре после его прибытия в 159 ИАП подразделение получило истребители Ла-5, на которых Покрышев регулярно летал до конца войны. 24 августа 1943 года он стал дважды Героем советского Союза, но вскоре был тяжело ранен во время учебного полёта на УТИ-4.
Пока Покрышев выздоравливал, Яковлев подарил ему один из первых предсерийных Як-3 для войсковых испытаний. К концу войны Покрышев был произведен в подполковники. В 309 боевых вылетах он провел 77 воздушных боёв и одержал 31 победу лично и семь в группе – около половины из них на истребителях Яковлева различных модификаций.
Вместе с Покрышевым в 1942 году в 29 ГИАП служил ещё один ас – Андрей Васильевич Чирков. Он тоже участвовал в Зимней войне и был сбит огнём с земли, По ещё одному совпадению он также служил в 158 ИАП в звании лейтенанта к моменту начала войны. 23 июня 1941 года он сбил над Ленинградом Не 111, но вопреки некоторым источникам, он сделал это на И-16, а не на Як-1. К концу августа он одержал семь побед, но был дважды ранен и один раз сбит.
Вместе с Покрышевым и ещё несколькими пилотами Чирков осенью 1941 года был переведен в 154 ИАП, где он летал на Р-40. В январе 1943 года полк, теперь уже ставший 29 ГИАП, перевооружили на Як-7.
4 февраля 1944 года майор Чирков стал героем Советского Союза, а вскоре его назначили командиром 196 ИАП, оснащенного Р-39. Летая на «Эйркобре», 19 июня 1944 года он был сбит финским асом Хансом Виидом (75 побед), но ему удалось возвратиться к своим. За время войны Чирков выполнил 420 боевых вылетов, провел 79 воздушных боёв и одержал 29 личных побед и девять групповых побед, половину из которых – летая на Як-7.
Як-1 также был участником первых боёв на юге, где одним из самых интересных пилотов был Борис Ерёмин. Он начал службу в советских ВВС в 1931 году и впервые участвовал в боях в 1938 году на озере Хасан, где был хвостовым стрелком на ТБ-3. В свободное время он неофициально получал урок лётного дела на принадлежавшем части легком самолёте. В 1939 году он был принят в Качинскую авиашколу, по окончанию которой попал в резервный 160 ИАП. Где встретил начало войны в качестве заместителя командира эскадрильи. Ерёмин был переведён в 296 ИАП (с 3 мая 1943 года – 73 ГИАП), вооруженный истребителями И-16.
Именно на этом самолёте он одержал свою первую победу в конце июня 1941 года. В середине июля он был сбит своими же зенитчиками и провел месяц в госпитале. После выздоровления Ерёмин вернулся в 296 ИАП, который к концу сентября почти не имел боеготовных самолетов. Полк был отозван в тыл на переформирование, в ходе которого получил на вооружение Як-1. Как один из немногих уцелевших пилотов, обладавших боевым опытом, Еремин был назначен командиром 2-й эскадрильи. Из-за низких темпов поставки истребителей полк вернулся на фронт лишь в начале 1942 года.
Большая часть боевых вылетов в 296 ИАП в первую военную зиму приходилась на штурмовку наземных целей, хотя иногда лётчикам приходилось сопровождать бомбардировщики, Пытаясь остановить немецкое наступление, лётчики атаковали цели на земле, используя пушечно-пулемётное вооружение и ракетные снаряды РС-82. Это были очень опасные вылеты, но Як-1 приходилось использовать из-за хронической нехватки штурмовиков Ил-2.
Поначалу 296 ИАП летал на Як-1, оборудованных лыжными шасси. Ерёмин вспоминал, что лётные характеристики этих самолётов были ниже, чем у истребителей с обычными шасси из-за увеличившегося веса и сопротивления. Сами лыжи часто ломались, доставляя много проблем техникам. Имелись случаи, когда они выпадали в полёте из своих ниш (причиной мог быть отказ механизма уборки, боевое повреждение или даже резкий манёвр), что сильно затрудняло управление самолётом. Особенно осторожным следовало быть пилоту при посадке, поскольку лыжное шасси требовало точного выдерживания посадочного угла. Тем не менее, именно на таком самолёте Ерёмин одержал одну из самых известных своих побед.
Морозным утром 9 марта 1942 года Ерёмин со своей эскадрильей из семи Як-1 отправился на патрулирование, Около линии фронта Ерёмин обнаружил справа шесть Bf 109, летящих на одной с ними высоте. Немного ниже их шла группа из семи Ju 88, которых сопровождали ещё 12 Bf 109Е с подвешенными бомбами.
Чтобы использовать элемент неожиданности, Ерёмин отводить свою группу на юго-запад, одновременно набирая высоту.
Затем он повернул вправо и атаковал противника с пикирования. В первом заходе советским пилотам удалось сбить два Ju 88 и два Bf 109. После второй атаки на землю упали ещё три Bf 109. Поскольку немцы сбросили бомбы и бежали, Ерёмин перегруппировал свою эскадрилью и вышел из боя. Самолёты двух его пилотов, Скотного и Саломатина, получили повреждения, но смогли продолжить бой. Ни один из советских пилотов не был ранен, а немцы потеряли семь самолётов. Ерёмин записал на свой счёт два Bf 109. Обратно на свой аэродром эскадрилья Ерёмина вернулась в парадном строю.
Об этой победе, получившей название «семь против 25», стало широко известно в Советском Союзе благодаря газетам, поскольку советское командование решило использовать этот бой в пропагандистских целях. Все пилоты получили награды, им шли письма с благодарностью со всех концов СССР. Ерёмин говорил, что на его памяти это был первый случай, когда советекие истребители нанесли такой ущерб численно превосходящему противнику. Действительно, это был один из немногих успехов наших лётчиков в 1942 году.
К середине мая немцы нанесли Советской Армии удар под Харьковом – в окружение попал почти миллион человек. Ерёмин и другие уцелевшие пилоты сумели вырваться из котла на своих Як-1, чего не скажешь о большинстве наземного персонала полка. Остатки 296 ИАП снова отправили в тыл. Отчаянная ситуация на фронте не позволяла тратить время на переформирование и обучение молодых пилотов и уже 30 мая полк вернулся на фронт, чтобы защищать железнодорожный узел Купянск.
В первый же день по прибытии станция подверглась налёту бомбардировщиков, и Ерёмин поднялся на перехват. Выбрав Не ] 11, он приблизился к нему и открыл огонь по хвостовой стрелковой установке. Немецкий стрелок пропал, а ствол его пулемёта задрался в небо. Теперь Ерёмин подошел ещё ближе к бомбардировщику, чтобы сбить его. Внезапная очередь попала в носовую часть его самолёта, выведя из строя систему охлаждения – кабина заполнилась паром. Оказалось, что немецкий стрелок притворился мёртвым, ожидая, когда советский истребитель подойдет поближе. Ерёмин совершил вынужденную посадку, а его ведомым всё таки удалось сбить Хейнкель.
В конце июля 296 ИАП вёл бои в предместьях Сталинграда. Его пилоты ежедневно выполняли множество боевых вылетов, но превосходство Люфтваффе в живой силе и технике делало победы редкими. Летом полк часто перебазировался, оставляя аэродромы наступающим немцам.
24 августа 1942 года 296 ИАП посетил командующий 8-й Воздушной Армией генерал Хрюкин. После краткого разговора с командиром полка он вызвал Ерёмина и сообщил ему, что нуждается в точных сведениях о расположении передовых немецких танковых частей. Вместе с ведомым Каретиным Ерёмин должен был провести разведку в районе хутора Вертячий. Сопровождать их должны были ещё шесть Яков. Хрюкин закончил свой разговор словами: «Один из вас должен вернуться!». Советские пилоты пересекли Волгу на высоте 5900 м и вскоре были перехвачены шестёркой Bf 109, к которым тут же присоединились ещё четыре вражеских истребителя. Хотя Ерёмин помнил о том, что он должен уклоняться от боя, ему не удалось удержаться, когда один Bf 109 сел на хвост Яка из группы прикрытия. Сделав разворот, он выпустил очередь, заставившую немца прекратить атаку. Но теперь разгорелся ожесточённый воздушный бой.
При первой же возможности Ерёмин и Каретин вышли из него, спикировав почти до земли. Уклоняясь от атак врага они шли так низко, что иногда пролетали под телеграфными проводами. Разведчики неоднократно подвергались обстрелу с земли, но из- за малой высоты полёта немцы не успевали точно прицелиться. В конце концов они обнаружили передовые танковые части противника, отметили их расположение и повернули назад, на свою территорию. Оба пилота приземлились на первом же аэродроме, практически не имея в баках горючего. Ерёмин по телефону передал полученные сведения Хрюкину, который поблагодарил его.
В середине сентября один из соседних полков был отправлен в тыл на переформирование, передав оставшиеся Як-7 296 ИАП. Ерёмин получил один из этих самолётов. Он считал, что между новым истребителем и Як-1 было мало различий, но все таки предпочитал старую машину. На Як-7 имелась приёмно-передающая радиостанция, что, по мнению Ерёмина, давало большие преимущества в бою.
20 сентября, во время полёта с неопытным ведомым, его самолёт был подбит, и Ерёмину пришлось воспользоваться парашютом. Он получил ранения в лицо, руку и ногу. После непродолжительной госпитализации он вернулся в 296 ИАП для окончательной поправки здоровья.
В начале октября генерал Хрюкин решил сформировать 9 ГИАП под командованием Льва Шестокова (15 личных и 11 групповых побед) как элитное подразделение, собрав там лучших лётчиков-истребителей из своей Воздушной Армии. Хрюкин лично выбрал Ерёмина, хотя тот ещё ходил с палкой, не оправившись после ранения. Увидев его в таком виде, Шестаков задал всего два вопроса: «Заживает? Летать будешь?». Ерёмин ответил утвердительно и был назначен командиром 2-ой эскадрильи. Но внезапно его назначили на место погибшего командира 31 ГИАП.
Этот полк занимался тактической разведкой в интересах 8-ой Воздушной Армии. Его пилоты обычно летали парами, хотя время от времени их использовали в качестве «чистых» истребителей. У них было мало шансов одержать воздушную победу, поскольку вступать в бой им разрешалось только в том случае, если это необходимо для возвращения с важной информацией. Когда Ерёмин прибыл в часть, он обнаружил, что морально-психологическое состояние пилотов крайне низкое и полк практически дезорганизован. Каждый летчик летал и сражался в соответствии со своими собственными представлениями, что вредило дисциплине.
Ерёмин получил ценное подкрепление в виде группы опытных пилотов из недавно расформированного полка, некоторые из которых были представлены к званию Героя Советского Союза. 1 декабря, в дополнение к основным задачам, полку поручили блокировать воздушное снабжение немецких войск под Сталинградом.
Позднее в тот же месяц Ерёмин получил неожиданный приказ от Хрюкина – лично отправиться на завод в Саратов, чтобы получить новый самолёт. Это происходило во время крупного наступления советских войск, когда на счету был каждый пилот. Кроме того, Ерёмин ещё не успел освоиться с новым полком. Но для Хрюкина это не имело значения, поскольку это был специально подаренный самолёт и Ерёмин должен был обязательно присутствовать на церемонии передачи. Як был построен на средства Ферапонта Петровича Головатого, это был первый из двух самолётов, переданных фронту во время войны колхозником из Саратовской области. Головатый просил, чтобы его подарок попал на Сталинградский фронт, и выбор пал на Ерёмина благодаря его боевым успехам, широкой известности после боя «семь против 25», а также тому, что он был родом из того же района, что и даритель.
В январе 1943 года полк Ерёмина вел активную разведку немецких сил под Сталинградом. Кроме того, выполнялись вылеты на прикрытие Ил-2 и Пе-2, что увеличивало шансы одержать победу в воздушном бою. В середине февраля Ерёмин сбил Ju 88 над озером Маныч, эго была его третья победа на Яке Головатого. Позднее в тот же месяц он уничтожил Ju 88 южнее Батайска..
Поделиться книгой: