Аполлон на миллион

Руфина Марковна пришла в восторг.

– О! Еще лучше!

– Прибыло прямиком из тысяча двести двадцать третьего года, когда предок Игоря Рылькин убил царя Ивана Плетнева.

– Заборова, – поправил Гарик. – И я потомок Юрия Коротконогого. Он выстрелил в покусителя… покушателя… короче, спас государя, за что и получил титул маркиза.

– Восхитительно! – пропела Руфина Марковна. – Продолжайте, голубчик. Рада, что вы решили поговорить об этом.

– Царя Заборова на Руси не было. Игорь ведет речь об Иване Первом по прозвищу Калита, – решила уточнить я.

– Это он подарил ядро мужчине? – уточнила дама.

Гарик подпрыгнул на кушетке.

– Да! Наконец-то я встретил человека, который меня правильно понял.

– Не волнуйтесь, голубчик, – заквохтала Руфина Марковна, – это моя профессия – выслушивать, оказывать поддержку.

И тут меня осенило: милая докторша психиатр! Петр Ильич, услышав чушь про ядро Рылькина, решил, что перед ним парочка сбежавших из поднадзорной палаты чудиков, и спешно призвал на помощь того, кто умеет обращаться с подобным контингентом. Мне следовало намного раньше догадаться, что к чему, но сильно ноющая ступня лишила меня сообразительности. Зато сейчас я отлично понимаю, как могу отомстить сыну Зои Игнатьевны за его отвратительное поведение. Ну, Гарик, погоди!

Глава 12

– Царь бросил ядро, и оно попало Дарье по ноге. Так? – поинтересовалась Руфина Марковна.

– Да нет, раритет лежал в сумке, – возразил Игорь, – я вез его продавать олигарху.

– За миллион долларов, – уточнила я и хихикнула.

Петр Ильич внимательно посмотрел на меня.

– Вы с чем-то не согласны?

Я улыбнулась.

– Бедный Игорь! В последнее время у него не ладятся дела, вот и случился нервный срыв. Я стараюсь ему помочь, поэтому соглашаюсь с каждым сказанным словом. Неужели вам, опытным специалистам, не ясен диагноз?

– Хотите сказать, что ядра не было? – спросила Руфина.

Я изобразила глубочайшее удивление.

– Вы ему поверили? История про императора Заборова и летающую по Москве чугунину производства тринадцатого века показалась вам правдивой?

– Эй, ты чего несешь? – забеспокоился Гарик.

– Не было никакого ядра, – сказала я.

– Во дает! – подскочил «бизнесмен». – Сама велела не врать врачу, и что делаешь? Ядро лежало в сумке.

– Как вы поранили ногу? – поинтересовался Петр Ильич.

– Споткнулась о бордюр тротуара, – прощебетала я. – Верх балетки сделан из сетки, вот я и повредила ноготь.

– Она сошла с ума! – завопил Игорь. – Не верьте Дарье! Я договорился о продаже ядра олигарху, а она против. Не хочет помочь родственнику.

– Вы близкие люди? – оживилась Руфина Марковна.

– Нет-нет, – отмела я ее предположение, – Игорь сын моей знакомой.

– Ложь! – заорал отпрыск Зои Игнатьевны.

Я повернулась к нему.

– Хочешь сказать, что мы с Зоей Игнатьевной никогда не встречались?

– Нет… то есть да… в смысле, нет… – запутался Гарик. – Какого дьявола ты задаешь тупой вопрос! Я же твой дядя!

– Кто? – усмехнулась я.

– Племянник, – быстро изменил показания «управляющий» моего «салона-аукциона». – Феликс муж Дарьи, я сын его бабушки, следовательно, являюсь твоим сыном, тьфу, братом, то есть племянником.

Я вынула из сумочки паспорт и продемонстрировала его Руфине.

– Обратите внимание на отсутствие штампа о браке.

– Ага, – кивнула психиатр. – Замечательно. Очень интересно.

– Вранье! – бушевал Игорь. – Дарья с Феликсом скоро празднуют свадьбу, она вам голову дурит!

Я сделала печальное лицо.

– Наверное, бедняга имеет в виду пир, который закатили в тринадцатом веке царь Иван Заборов, террорист Рылькин и верный лакей Коротконогий.

Петр Ильич потер затылок.

– М-да…

Гарик вскочил.

– Сейчас привезу сумку, и вы увидите ядро! Вот!

Я забеспокоилась. Не подумала о том, что Игорь может продемонстрировать «антиквариат».

– Руфина Марковна вас проводит, – заулыбался хирург. – Одному вам на улицу выходить нельзя, у вас же инфаркт.

Игорь растерялся.

– Хорошо, пусть врач со мной тащится.

– Только не волнуйтесь, – загудела психиатр. – Все прекрасно. Жизнь чудесна. Мы верим всему услышанному. В кабинете Иван Заборов-Коротконогий, Дарья ваша дочь. Просто хочется полюбоваться на ядро, такую редкость нечасто увидишь.

– В океане произнесенного здесь маразма есть одно светлое пятно – ваши слова про уникальность ядра Рылькина, – взвизгнул Игорь и выскочил в коридор.

Руфина Марковна выплыла следом.

– Она его не упустит? – забеспокоилась я. – Он может удрать.

– От психиатра Григорьевой уйти невозможно, у нее уйма поясов всех цветов по боевым искусствам, – заверил хирург. – Руфина Марковна бешеного слона за хобот удержит. Но должен предупредить: мы не имеем права насильно госпитализировать Игоря, если он начнет настаивать на уходе, будем вынуждены отпустить бедолагу, хотя его неадекватность очевидна.

Я взглянула на часы.

– Придумайте что-нибудь, ну, например, что хотите понаблюдать за состоянием его здоровья в связи с инфарктом. Продержите часа четыре после моего ухода и отравляйте восвояси. Думаю, он сейчас покажет Руфине Марковне какую-то железку, найденную на помойке.

– Украли! – донесся из коридора крик. – Сперли, гады, миллион долларов!

За дверью раздался топот, затем голоса:

– Укольчик поставьте…

– Сюда, голубчик…

– Ножками можете шагать?

– Все прекрасно, жизнь чудесна… Хотите шоколадку?

Дверь кабинета отворилась, психиатр вплыла в комнату.

– Игорь в шоке. Сумка исчезла. Пациент уверен, что ее украли, у него галлюцинации. Бредовая идея ядра оформилась в зрительный образ. Но я не имею права задержать…

– Петр Ильич уже все мне объяснил, – сказала я. – Подержите несчастного несколько часов и отпустите.

Руфина Марковна кивнула.

– Бедняга сильно распереживался, мы сделали ему укол, он задремал.

– Отлично! – обрадовалась я. – До свидания.

– Минуточку, а кто оплатит помощь, оказанную Игорю? – заволновался Петр Ильич.

Я встала.

– Дайте мне все чеки, схожу в кассу.

* * *

На следующий день в районе полудня я позвонила Раечке, рассказала ей все, что узнала от Екатерины Бонч-Бруевич, и спросила:

– Есть идеи насчет армии, лебедя и девяносто четвертого года?

– Бред какой-то, – отреагировала подруга. – Лучше послушай, что я узнала про Алексея Константиновича Ермакова, который отправился на рыбалку и пропал. Дело было летом, Надежда Васильевна с мужем жили на даче, от нее рукой подать до большого водоема, где местные жители и москвичи любят сидеть с удочками. Но старшего Ермакова потянуло за пятнадцать километров от того места, где он всегда проводил время в компании с другими рыбаками. Алексей Константинович подался на реку Хвостиху, не особенно широкую, но с очень быстрым течением. Вещи его обнаружили на берегу неподалеку от села Заикино. Там остались складной стул, снасти, сумка с бутербродами и термосом, одежда, обувь, часы, обручальное кольцо, полотенце. Все выглядело так, словно Ермаков решил в жаркий день освежиться, нырнул в реку и… утонул. Река около Заикино место неблагополучное, там бьют ледяные ключи, есть очень глубокий омут. Местное население никогда не купается возле деревни, ходит за полтора километра выше по течению, к селу Славкино, где мелко, песочек и оборудован неплохой пляж. Вопрос: ты снимешь обручальное кольцо, если решишь поплавать?

– Ну, если только оно велико, – ответила я. – Думаешь, Ермаков разыграл комедию?

– Возникает много вопросов, – продолжала Рая. – Мой брат страстный рыбак, и я его спросила, можно ли в Подмосковье поймать какую-нибудь рыбу в реке с очень быстрым течением. Юра ответил: «Только идиот, неопытный новичок в таком месте сядет. На течении ловят хищника, например щуку, но за ней надо ехать на Оку». А Алексей Константинович увлекался рыбной ловлей с юности, новичком его не назовешь. Так почему он устроился в неподходящем месте?

– Интересно, – пробормотала я.

– Сейчас станет еще увлекательнее, – пообещала Раечка. – За некоторое время до исчезновения Ермакова на частной фирме «Спортмас», где он был совладельцем, начались проблемы. Организация три года назад выиграла тендер на возведение спорткомплексов на территории России, а это лакомый кусок для строителей, денег им государство выделило немерено. Работы начались одновременно в разных концах страны. «Спортмас» не подвел – быстренько штамповал по типовому проекту здания, выпекал их скорее, чем блины на Масленицу. А потом случилась катастрофа: в городе Кузнецово в новом бассейне через несколько месяцев после открытия рухнула крыша, были жертвы. Понятное дело, соответствующие органы стали разбираться, и выяснились неприятные подробности. Я ничего не понимаю в науке возведения домов, но отчет комиссии впечатлил меня перечислением нарушений. Оказалось, что «Спортмас» сэкономил на всем. Например, по документам использовался бетон хорошей марки, дорогой и очень прочный, а экспертиза установила, что в реальности применялся другой материал, дешевый. И так далее. Ну, и в чей карман текли заработанные махинациями денежки?

– Полагаю, оседали на счетах руководителей «Спортмаса», – предположила я. – Значит, Алексей Константинович был вором.

– Он влип по уши, – подчеркнула Раечка. – Но везде надо иметь друзей. Кто-то шепнул ему, что скоро придется отвечать на вопросы следователей, и мужик… утонул. Тело не нашли. Вот же беда! Прямо горе! Вместе с Ермаковым в небытие канули и документы – ни дома, ни в его рабочем кабинете не обнаружили никаких бумаг. Олег Филимонов, второй владелец «Спортмаса», вылез из болота сухим – улик против него не нашлось. Более того, бизнесмен свалил всю вину на якобы погибшего Алексея Константиновича, говорил: «Это он мошенник, вор и мерзавец, я ничего не знал». Думаю, хозяева «Спортмаса» делились с кем-то наверху, больно быстро скандал погасили. И милиция в поисках Ермакова не особо усердствовала. Интересный штришок: после гибели мужа в жизни Надежды Васильевны и Прохора почти ничего не изменилось. Вдова не продала ни дачу, ни квартиру в центре города, ни машину, по-прежнему несколько раз в год ездила за границу лечить желудок и пить минеральную воду.

– Так, так… Алексей Константинович забился под корягу и продолжал обеспечивать жену и сына. Прохор знал, что отец не погиб. То-то он во время праздника, перекушав спиртного, поднял тост за здравие родителя. Не новая идея уйти от тюрьмы, прикинувшись покойником, но она работает. Вот почему похитили сына Ермакова, – воскликнула я. – Преступники знали, что в семье водятся деньги! Надо переговорить с Маргаритой – кажется, дамочка лгунья. Школьница Люба никак не могла раздобыть миллион в валюте. Сама Рита бросилась к бывшей свекрови, а та засунула лапку в стратегический запас. И мне очень хочется побеседовать по душам с Надеждой Васильевной. Только пока не представляю, каким образом подобраться к ней.

– Однако тебе растерянность несвойственна, – хмыкнула Раечка. – Обычно у тебя не бывает проблем с поводом для откровенного разговора.

– Неужели ты не сообразила, что тут особый случай? – удивилась я. – Вникни в ситуацию. Мать сказала следователю, что понятия не имеет, кто мог похитить сына, подчеркнула: «Мы живем скромно, капиталов не имеем». Маргарита спела ту же песню, да еще соврала, что миллион где-то раздобыла Люба. Обе скрыли от следствия правду и тем самым помешали найти преступника. И кто они после этого?

– В деле есть записка девочки, – возразила Рая, – там указано, что она сама нашла выкуп.

Я повысила голос:

– Где Люба могла нарыть миллион в валюте? Нет, это Марго помчалась к бывшей свекровушке, выложила ей историю с флешками и получила доллары. После гибели Прохора и Любы женщины воды в рот набрали, но обе прекрасно понимают: в смерти их близких виноваты те, кто знал, что у Надежды есть денежки. Дамочки боятся рассказать правду, потому что тогда выплывет наружу истина про «утопленника». Ведь возможно, что Алексей Константинович жив, и это он распоряжается кубышкой.

– Ну… – протянула Рая.

– Есть смысл просить у тебя миллион долларов? – перебила я подругу.

– У меня? – засмеялась Раиса. – И двухсот тысяч рублей не найду. Ты же знаешь мои обстоятельства: ипотека, машина в кредит и больная мама. Почти вся зарплата уходит банкам, еле-еле на жизнь хватает.

– Вот-вот, – подхватила я. – Какой смысл похитителям связываться с твоей семьей? Кражу человека планируют заранее, преступники не идиоты, понимают, что с небогатых людей нечего взять. С какой радости требовать у Маргариты нереальную сумму? Да потому, что преступники были в курсе: у нее есть свекровь, а у той заныкан капитал.

– Ой, перезвоню тебе позднее, полковник приехал. Судя по тому, как Дегтярев на кого-то сейчас в коридоре орет, он зол, как медведь весной, – скороговоркой произнесла Раечка и отсоединилась.

Глава 13

Я положила трубку на стол, открыла ноутбук и начала еще раз просматривать документы, которые вчера сбросила мне Раечка. Делом об убийстве Любы и Прохора занимался отдел под руководством Александра Михайловича. Полковник беседовал пару раз с Маргаритой, но основную часть работы проделали Тимофей Рагозин и Олег Морозов. На плечах у моего друга висит не одно расследование, он не может сам вести дела, поэтому осуществляет общее руководство. Тимофей с Олегом старательные ребята, и им в голову пришла та же мысль, что и мне: какого черта требовать деньги у нищих? Парни тщательно проверили финансовое положение всех Ермаковых, и нарисовалась интересная картина.

Вскоре после того, как отец «утонул», Прохор купил трехкомнатную квартиру в престижном районе Москвы. Где фотограф, по официальным сведениям, никогда не получавший больших денег, раздобыл немалые средства на приобретение хором? К гадалке не ходи: золотые монеты нашему Буратино дала добрая мама. У самой Надежды Васильевны четырехкомнатные апартаменты на Китай-городе, она в них до сих пор живет. Молодая семья могла поселиться вместе с ней, но, похоже, свекрови не нравилась перспектива топтаться на одной кухне с невесткой. Что ж, вполне понятное желание – не превращать свою квартиру в коммуналку.

Можно сколько угодно размышлять на тему, откуда у Прохора взялась нехилая сумма для покупки отличной квартиры, но официально-то оплачивал счет он, имя Надежды Васильевны нигде не светилось. Идем далее.

Алексей Константинович исчез до того, как его сын отнес заявление в загс. Вам не кажется странным, что пара, невзирая на произошедшее, решила узаконить отношения? Свадьба пела и плясала, несмотря на недавнее исчезновение отца жениха. В общем, чем больше я думаю о несчастье, которое стряслось с совладельцем «Спортмаса» на рыбалке, тем тверже убеждаюсь: Ермаков-старший просто спрятался. Вероятно, он до сих пор жив.

Потерев глаза, я опять принялась читать документы. Но вскоре отложила их и, открыв ящик стола, вытащила пузырек с каплями. Компьютер – гениальное изобретение, но у меня от общения с ним быстро устают глаза. Ладно, забудем о собственных мелких неудобствах.

Я уперлась взглядом в дату свадьбы. Родители вступили в законный брак, когда дочке Любе исполнилось шесть лет. Однако, долго Прохор собирался узаконить отношения с матерью своего ребенка. Где же Ермаковы-младшие обитали до того, как завладели апартаментами? Проша, конечно, был прописан у родителей, а Рита в коммунальной квартире, где с детства проживала с бабушкой. Старушка умерла, когда внучке исполнилось шестнадцать. Отца у девушки не было, а маменька… Ого! Оказывается, Ольга Сергеевна Федоськина была известной в милиции личностью, не раз задерживалась за пьяные драки, дебоши, пару раз получала небольшие сроки, быстро выходила на свободу и принималась за старое. Рождение ребенка не повлияло на нее благотворно. А когда дочке исполнилось три года, Ольгу убили в очередной пьяной драке.