Ультиматум президенту (сборник)

Николай Самойлов

Ультиматум президенту (сборник)

Книга посвящается светлой памяти моей жены Самойловой Натальи Ивановны

www.napisanoperom.ru

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения правообладателя Самойлова Н.Н.

© Н. Самойлов, 2014

© ООО «Написано пером», 2014

Ультиматум президенту

Глава 1. Авария

Чёрное безмолвие небытия озарила, ослепительно – белая, как молния в угольной темноте южной ночи, мысль:

– Зачем меня оживили? Там было так хорошо!

Мысль сверкнула и погасла. Но мозг ожил, сознание вернулось ко мне. Я открыл глаза и увидел белый потолок и белые стены незнакомой мне комнаты. Осмотрев комнату, я вдруг запаниковал:

Где я? Что со мной? Почему лежу голый? Что за щупальца тянутся ко мне? Начал судорожно ощупывать себя. Когда коснулся трубок – щупалец, они, закачались, стеклянным звоном спугнув тишину. В комнату вбежала девушка в белом халате. Я услышал её взволнованный крик:

– Не шевелитесь, вам нельзя двигаться.

Девушка подбежала и стала привязывать мои руки и ноги к кровати.

– Что вы делаете? Отпустите меня, я хочу в туалет!

– Лежите, утка под вами.

Привязав меня к кровати, медсестра торопливо вышла из комнаты.

Через несколько минут в комнату вбежал врач – невысокий, худой мужчина лет сорока.

– Ну, что ожил? – Склонившись надо мной, спросил он. – Мы уже потеряли надежду. Какое сегодня число?

– Семнадцатое – не задумываясь, ответил я.

– Семнадцатого тебя привезли к нам после аварии. Был без сознания, белый, как снег, от потери крови. Две недели находился в коме. Лежи спокойно. Двигаться тебе ещё рано, терпи.

– Со мною в машине были жена и друг, что с ними?

– Тебя привезли одного, про остальных не знаю.

– Тогда всё в порядке. Я деревенский, живучий, оклемаюсь.

Веки отяжелели и сомкнулись, как диафрагма в зрачке фотоаппарата. Тишина и тьма затянули меня в вихрящуюся воронку, покружив, снова бросили в чёрную бездну беспамятства. Потом свет и звуки прорывались ко мне на короткие мгновения и снова исчезали. Хрупкие, пугливые мысли путались и рвались. Ни боли, ни страха не было. Я хорошо помнил, как я, моя жена Света и мой знакомый – Виктор, ехали из Москвы, на недавно купленной им, «Волге». Я вёл машину ночью. Утром на таможне, в посёлке Объячево плотно позавтракали. Выпили для аппетита по сто граммов коньяку, помечтали о жаркой бане, пельменях и заспешили домой. Витя сел за руль, я рядом с ним, жена полулежала на заднем сиденье. За стёклами кружил густой, плавный, как свадебный вальс, снег. Виктор любил быструю езду. Я дремал, когда мы догнали огромную фуру. Её колёса поднимали снежную круговерть, в которой, как в степной метели, не было просвета. Виктор без колебаний начал обгон фуры, нырнул в белую, непроглядную муть, клубящуюся за колёсами. Через мгновение на меня, как лавина с гор, обрушились тьма и тишина.

Зачем меня оживили? Там было, так хорошо!

Эта мысль долго преследовала меня.

В ноябре 1999 года проснулся в три часа ночи, как от толчка. В голове роились стихи. Я сначала не понял в чём дело. Попробовал уснуть, но хоровод из слов, строчек, четверостиший не давал, мозги, буквально, шевелились.

Разозлился, решил встать и записать. Через несколько минут была написана первая глава этой книги. На следующую ночь вторая, потом третья. Так продолжались, пока не закончил сказку. Меня поразило то, что я ничего ни о сюжете, ни о ритме, ни о рифме не думал. Писал, сокращая слова, чтобы не забыть того, что приснилось.

Путин в то время был премьер министром, а у меня в сказке, уже стал президентом. Глава 7 начиналась:

Когда ступил на землю Путин,Своей страны он не узнал,Вчерашний пьяница и трутеньПлатить налог исправно стал.

Путин, бывший в то время премьером, в сказке назван президентом. Решил исправить ошибку.

Долго бился, пока заменил на:Когда вернувшись из полётаступил на землю президент…

Оказалось, время и силы потратил зря. За эти дни Ельцин назначил Путина своим наследником. Выходит, я предсказал изменения в стране, приход к власти Путина и события на Украине точнее всех политологов и астрологов. Так мною был написан правдивый портрет лихих девяностых. Может, эта сказка является ответом на вопрос: «Зачем меня и оживили»?

О России, власти и народном счастье

(Сбывшаяся сказка)

Немного теории из русской истории.

Русь не привыкла к изобильюНад нею света и тепла.Два века рабства и бессильяУпорно веру берегла.И Вера помогла народу.Москву, не зря зовут святой.Полки за веру и свободуПривёл к победе князь Донской.Москва росла, копила силы,С соседних княжеств сбила спесь,В людей уверенность вселила,Народ решил: Столица – здесь!Страну со всех сторон теснили,Врастала в дебри и снега,Когда крестьян закрепостили,Кто был смелей, пошли в бега.Сдвигали за Урал границы,Казак Ермак – шагнул в Сибирь.Царь Пётр, любивший, сам трудится,Страну к морям раздвинул, вширь.Завидуя, растущей силе,Меж братьями, вбивая клин,В столицах Запада решили:Пусть сгинет Русский Исполин.Устроим на него охоту,Когда в берлоге зверь уснёт.Загоним в топи и болота,Пускай, там кровью изойдёт.Без жалости Россию били,Рубили саблей, жгли огнём.Живыми редко уходили,На Русь, пришедшие с мечом.Когда на Западе лунаПути влюблённым освещает,Восток уже зарю встречает,Там просыпается страна.Пока рассвет несёт сегодня —Вчера на западе, как тень,Поэтому держать в поводьяхНе может власть, нас, по сей день.Народ, смелея, рвался к счастью,Но власть не делалась умней,А без ума людские страстиНе сдержишь с помощью цепей.Для шторма и линкоры – щепки,Война любых штормов страшней.Людей за горло держит цепко,И царства губит, и царей.Без споров сдался император,Семья была важней, чем трон.Его сменил юрист – оратор,Войну решил продолжить он.Коррупция и казнокрадствоЛишь умножались в дни войны,Заводчики свои богатстваПополнили за счёт казны.Судьба за жадность покарала,Солдат лить кровь не захотел,Правительство без боя пало,Лишь залп Авроры прогремел.Народ ждал равенства и братства,Власть в руки взял рабочий класс.Решил он, поделив богатства,Их сделать достояньем масс.И тут нашла коса на камень,Те, кто делиться не хотел,Озлясь, войны раздули пламень,Когда начался передел.Пошёл с винтовкой брат на брата,От крови Русь была пьяна,Пощады не было богатым —Страшна гражданская война.Делили Русь односельчане,Сражались насмерть земляки,На мировой однополчане —В гражданской встретились в штыки.Боролся каждый за отчизну,За Русь, которую любил.Не дорожил своею жизнью,Но и чужую не щадил.Свои – своих в крови топили,Сходясь среди снегов и трав,Стреляли, вешали, рубилиИ каждый думал, что он прав.Одних корысть толкала в битву —Забыли заповедь Христа,Других вела в бой как молитва —О вечном равенстве мечта.Когда пожары погасили,Россия стала воскресать,Училась, напрягая силыС колен быстрей хотела встать.Умел поставить цели Сталин,Народ принялся выполнять,Страну от центра до окраинМир стройкой века начал звать.Двадцатый век был к нам не ласков:Война сменялась вновь войной,Мы, жизнь мечтая сделать сказкой,Вновь шли с великих строек в бой.Но выстояли, победилиУпал к ногам отцов Рейхстаг.Фашистов, уложив в могилу,Зажгли над миром алый стяг.Тут Бог оставил нас. Славяне,Пропив рассудок и кресты,Готовы вновь на поле браниОтчизну рвать на лоскуты.Нас столько лет учили братству!Пускай не так, пускай не те,Забыть о дружбе – святотатство,Измена предкам, их мечте.Князья к добру не приводили,Воюя с братьями за власть.В Орду за помощью ходили,Сегодня не стыдятся красть.Мечтают гордую державу,Ограбив на клочки порвать.Неужто, наших дедов славуМы им позволим в грязь втоптать?Молю: опомнитесь, славяне!Где ваша гордость за отцов?Зачем опять блуждать в тумане,Призвав, в поводыри слепцов?Спасает душу не нажива,Не миллиарды на счетах.Не хлебом с маслом люди живы,А правдой в жизни и словах.

Глава 1.

О том, какими стали мы

И споре Бога с князем Тьмы.

Его зовём Творцом и Богом.Он создал землю, небо, райИ каждому сказал: ДорогуСвоею волей выбирай.Себе и нам хлопот тем нажил.Весь мир в сомнениях живёт,Никто в дни горя не покажет,Где к счастью сделать поворот.Не спишь, ворочаясь в раздумьях,Вся жизнь поставлена на кон,Уютней депутатам в ДУМЕ:Взял деньги, – выдавай закон.Тут и дурак не ошибётся,Подскажут, что и как нажать,Сам не нажмёшь – сосед найдётся,Живи, нервишки зря не трать.Никто не знает планов Бога.Свободу воли людям дал,Чтоб каждый, подводя итоги,За грех на Бога не пенял.Немало лет с тех пор промчалось,Умён и горд стал человек,Империй многих не осталось,Разрушил их двадцатый век.Нет Австро-Венгрии, России —Кровь смыла тысячи границ.Застыли ангелы в бессилии,Пугая скорбью бледных лиц.На них взглянув, Бог удивился:– Как вы бледны? Что с князем тьмы?– Наглец, совсем, от рук отбился!Смирить его, не в силах мы.Война и бунт снесли границы,Могучих некогда держав.Гордец разрушить мир стремится,Зачинщиком раздоров став.Сгубил он царскую Россию —Страну, любимую тобой.Не раз смиренно мы просили:– Иди к себе, командуй тьмой.Лишь злобный хохот был ответомНа просьбы ангелов твоих.Мы, верные твоим заветам,Молились, чтобы он утих.Бог, выслушав, сказал: – Зовите,С отступником продолжу спор.Учил Я: Ближнего любите!Он злобу сеет до сих пор.Гордец вошёл. Глаза сиялиПожаром, мир сжигавших бед,Они надежд не оставляли,Что примет от Творца совет.Привык он к горю и страданью,Давно своим считает ад,Где, всем живущим в назиданье,Страдая, грешники вопят.Умён, заносчив, дерзок даже,В решеньях быстр, в поступках скор,Сказал: Творец, ты горд и важен,Но зря со мной затеял спор.Земля уже не так прекрасна,Испорчен мир людьми за век.Вглядись, и Ты увидишь ясно,Что мне послушен человек.Пошли архангела в Россию,Не буду я ему мешать,Сам убедишься – он бессилен,Не сможет ничего менять.Бог выслушав, ответил мрачно:Пора в дорогу, Гавриил,Надеюсь, всё пройдёт удачно,На помощь людям хватит сил.

Глава 2

В чём наша сила

и приключения Гавриила.

Давно известно, что в РоссииИз бед неодолимы две:Дороги – все в них грязь месили,И дурь у граждан в голове.Поэтому, спеша в дорогу,Таил тревогу Гавриил,Ни слова не сказал он Богу,Был с виду бодр и полон сил.Явился в городок районный,Зимой в лохмотьях и босой.Сразил закалкой город сонный,Сбежались люди: Он святой!Веками бедная деньгами,Всегда щедра на жалость Русь,Народ зарплату ждёт годами,На что живёт, сказать стыжусь.Весь город вышел к Гавриилу,Погреться водочки несут,Все с детства знают её силу,И в радости, и в горе пьют.Голодный Гавриил напился,Как православным отказать?В сугроб за папертью свалился,Никто не кинулся спасать.Бедняге протрезветь не дали,Три здоровенных молодца,Архангел помнит, что кричали:Дай на общак и бей скупца!Он плакал, ни за что побитый,Лежал, отхаркивая кровь,Без помощи и без защиты,Решил: начну всё завтра вновь.

Глава 3

Размышления Гавриила О том, как вернуть России силу.

За век Россия изменилась,Не в моде нищие теперь,Прошло то время, когда милостьБездомным открывала дверь.В стране царит закон безбожный,Из слабых душ, творя калек,Жить честно стало невозможно,Так вымрет русский человек.Не выжить бедному народу.Недавно нищим был Китай,Теперь богаче год от года.Спеши, Россия, догоняй!Учись, китайцы в долг не брали,В стране, оставив сильной власть.Они в свободу не играли,Строжайше запрещая красть.Страна за десять лет окрепла,Заставив мир признать себя.Россия, или ты ослепла,Распутством свой народ губя?Раздумья спать ему не дали:Как так могла Россия пасть,Как россияне проморгали,Свой шанс честнее выбрать власть?В Москву его ввёз шестисотый,Бронёй укрытый мерседес,Охранников на джипах рота,У каждого под центнер вес.Открыли деньги ГавриилуДороги в Кремль и высший свет,Он в Сочи покупает виллу,Дом в самом центре, краше нет.Вокруг восторг и почитаньеПод тихий шёпот: Он бандит.Живёт не только крышеваньем,В офшоре крупный банк открыт.Красив, смекалист, не продажен,Богат и щедр, с людьми не горд,В поступках и словах отважен,Поставил в рейтингах рекорд.Когда был избран депутатом,Решил: Придумаю закон,Все станут, счастливы, богаты,Преступников накажет он!Не знал ещё святой мечтатель,Что множит мафию прогресс,А, ведь, его учил Создатель:– Богатым не видать небес.Скорее ниткою пролезетВерблюд в игольное ушко,Торгаш о миллионах грезит,И ищет, где украсть тишком.Мечтает о счетах в офшорах,Где можно красть и тратить всласть,Тому, кто с ним затеет ссору,Поможет на тот свет попасть.Дрожит люд в лифтах и подъездах,Зато в бандитах страха нет,А демократы на партсъездахНесут о праве на жизнь бред.Какая может быть свободаБыть избранным и избирать?У обнищавшего народаОдно есть право – вымирать.И люди молча умирают —По миллиону с лишним, в год,И вряд ли мёртвых утешает,Что рынок, выживших спасёт.Сгубила святость Гавриила,Был слишком к олигархам строг,Нашлись в Москве такие силы,Что жить не дали без тревог.С газет посыпались вопросы:Откуда сам? Где деньги взял?С телеэкрана кровососомНе раз ведущий обозвал.Устал давать опроверженья,Писал на тысячах страниц,Не изменил протестом мненья,С экрана говорящих лиц.Не раз, коллег из Думы, с пылом,Звал за закон голосовать —Бандиты с помощью тротилаСумели мерседес взорвать.Друзья по ДУМе на могиле,Клялись героя не забыть,Убийцам кулаком грозили —На этом кончилась их прыть.Такая русская натура,На оскорбленья не серчать,Прикажут, и прокуратураЗакон не будет защищать.На небо взрывом вознесенный,Явился к Богу Гавриил:– Прости, Господь, мной не спасенныйНарод грешит, как и грешил.Никто не думает о рае,Забыта святость отчих мест.Похмельем по утрам страдая,Любой пропьёт нательный крест.В России власть полна коварства,Страною правят торгаши,У каждого по два гражданства,Болтают, даже, две души.

Глава 4

В России можно и пропасть,

Но можно получить и власть,

А, если наплевать на братство,

То и не малое богатство.

Князь Тьмы, речь, выслушав, смеялся:“Теперь ты понял, Гавриил,Как Бог жестоко ошибался,Когда людей и мир творил.Про две души придумал лихо,Но тут, ты, братец, поспешил,Не допущу неразбериху —Ответит тот, кто согрешил.Поверь, казна моя богата,В делах я щедр, но не транжир,На грешников не трачу злата —Зелёный доллар их кумир.Глупцы за знаки водяныеС восторгом душу отдают,А, выпив водочки, хмельныеИ за сто грамм её пропьют.Я бывший ангел, но умеюИ в долг давать, и долг забрать.Никто из грешников не смеет,Мне даже в самом малом врать.Смотри, как нужно миром править.В душе бунтарь и демократСмогу на путь людей наставить,Богатству каждый будет рад.»Рассвет Москву, как даму пудрой,Украсил беленьким снежком,Когда Семен Петрович МудрыйСлетел с небес одним прыжком.Купил и паспорт, и прописку,Приватизировал музей.Его отдал за ящик вискиЧиновник – вор и ротозей.Потом, пугая компроматом,Владельцем банка Мудрый стал,А после этого, по блату,Купил себе телеканал.Веселый, щедрый, хлебосольный,Собой украсил высший свет,Сумев у дам в первопрестольнойКумиром стать на много лет.Он пил, но не пьянел на пире,Шутил и щедро угощал,Любил и юмор и сатиру,Стихи красоткам посвящал.На стрелки ездить не боялся:На всех имея компромат,Сказать об этом не стеснялся,Мог применить и автомат.Семен не только тратил щедро,Умел и дельный дать совет,Не зря помощником по недрамЕго назначил президент.Он сразу поразил уменьемИзвлечь богатства из земли.Предложенные им решеньяБюджет пополнить помогли.Решив, для всех своим стать быстро,Ни денег не жалел, ни сил.Друзья сулили пост министра,Астролог выше возносил.От звезд не нужно мне презента,Без них дорогу нахожу.Зачем мне рваться в президенты?Полезней я, там, где служу.О том, сказали президенту.Обдумав, намотал на ус:Умён, не рвется в претенденты,Богат, трудолюбив, не трус.Пора уже за ум и рвенье,(Пока есть силы и задор)Ему дать должность в поощренье,Для дел у нас в стране – простор.За месяц пост вице-премьераСемен делами заслужил.Успешно делая карьеру,Служить чиновников учил:Забудьте старые привычки,К вершинам власти труден путь.Друзья, вы, слуги, без кавычки,В служенье людям ваша суть.Того, кто взятку взять посмеет —Пора презрением клеймить,И детям, если их имеет,И внукам службу запретить.Так требуют заветы Бога —Наказывать до трех колен.Жить нужно о душе тревогой,Бояться резких перемен.Мгновенно можно стать богатым,Народ до нитки обобрав.Из ада не сбежит по блатуИ самый резвый, взятку дав.Там не помогут отпущеньяГрехов от тысячи попов —Ведут поступки к очищенью,А не потоки лживых слов.Встав утром, день начни с молитвы,навек запомни “Отче, наш”Так день за днём за душу битвуВеди с соблазном. Тело блажь.Оно лишь на земле тревожит,Смиряя страсти, прав аскет —Душа вечна, она дорожеВсех наслаждений кратких лет.Он приводил такие факты,Как будто видел Бога сам,Но, сколько ни просили, с тактомВойти отказывался в храм.Постов придерживался строго,Хвалил частенько мусульман —У них все верящие в Бога,К нужде щедрее христиан.В день праздника бедняк не будет,Аллаха, славя, голодать,И самый жадный не забудет,Из нажитого, часть раздать.Молиться пять раз в день Аллаху —Не подвиг, долг у мусульман,Закон поддерживает страхом,Храня обычаи, Коран.Размышления о заповеди.Не сотвори себе кумира:Грешны – премьер и президент.Святых у власти в этом мире,К несчастью, не было, и нет.Не сотвори себе кумира,Храни достоинство и честь,Угрозы сильных за сатиру,Ценней любых наград за лесть!Не сотвори себе кумира,И самых мудрых портит лесть.Она умеет в хмеле пира,И в трезвых буднях в душу влезть.Не сотвори себе кумира,Не унижай себя, народ,Не позволяй создать два мира:Бесправных нищих и господ.Тогда не будет революций,Гражданских войн, судов Чека,Грозящих смертью резолюций,Наступит мир на все века.Народ России хочет мираНо совесть потеряла власть,Телеэкран создал кумиров,Прославив тех, кто смог украсть.На рейтинг в семьдесят процентовНе мало сделано затрат,Зато теперь стал президентомЧекист, наследник – демократ.Враньё мы Ельцину прощалиНе раз, не два другим простим,Всегда и все обогащали,Тех, кто родней и ближе к ним.Теперь, за щедрую зарплатуС экранов хитрое враньё:– Вы тоже будете богаты,Когда насытится ворьё!Себе готовят оправданье —Все те, кто так безбожно крал.У них теперь одно желанье —Отмыть навеки капитал.Порок стал стилем жизни многих,От секс-меньшинств в глазах рябит,У них – вертлявых и убогих,В душе не Бог, а бес сидит.Живут сегодня между намиИ розовый и голубой,Безумные не имут срамаИ людям не дают покой.Пример Содома и ГоморрыБезумцев вряд ли убедит,Неважно, – жизнь, как поезд скорый,К конечной станции летит.Вот, за Отчизну мне обидно,Как нужно презирать народ,Чтоб превратить рабочих в быдло,Воров, мошенников в господ.Власть на Руси всегда боялись,Она, порой, страшней, чем мор,Разбойники и те стеснялисьТак грабить, как Гайдар Егор.Щекастый, лысенький Иуда,В восторге, брызгая слюной,Поклялся шоком сделать чудо,Пустив нас по миру с сумой.Твердя, что рынок – панацея,От коммунизмом данных бед,Глупцы за «правую» идеюЛюдей губили много лет.Страной не ум, а деньги правят,Они решают кому трон,Простых людей и в грош не ставят,Купили судей и закон.Не сотвори себе кумира!Оплот страны – простой народ,Он, словно, острая секира,Страшит, вновь созданных господ.

Глава 5.

Президент в космосе

Наш президент трезв и подвижен,Не тратит время на пирах,То борется, то с гор – на лыжах,То под водой, то в облаках.Бывал в просторах океанаИ, вот, решил: Взгляну на мир,Слетаю в космос без охраныИ стану президент – кумир.Тогда и рейтинг будет прочен,И в книге Гиннеса рекорд,Да и прогноз на славу точен —Народ мной будет вечно горд.Семён идею президентаРешился первым поддержать.Тот, оценив, на сто процентовЕму в делах стал доверять.Поверив, за себя оставилНа весь космический полет,И с чистой совестью направилЗа славой в космос звездолет.Страна застыла в ожиданье,За сотни лет узнал народ,Что смена власти – наказанье,Добра стране не принесёт.Ухабы те же на дорогах,Чиновник взяточник и вор.Нельзя пускать дальше порога,А, лучше, даже и во двор.Судачат: наш Семён – кутила,Сорвется в праздники, запьёт,Работать внукам до могилыЗа то, что спьяну в долг возьмёт.И нефть, и золото заложит,Когда казна станет пуста,Воров наказывать не сможет,Ведь совесть будет не чиста.

Глава 6

Правление Семёна и его законы

Какое было изумленье,Когда Семён закон издал:Народ в стране живет в лишеньях,Пора в Москве закончить бал.Голодный, с сытым дружат плохо,Друг – друга трудно им понять.Бездомный – нищий рад тем крохам,Которые нам лень поднять.Закрыл он в ДУМЕ все буфеты,Ввёл в министерствах строгий пост.Сказал: – Чиновник в кабинетеНе должен быть чрезмерно толст.Пускай живут среди народаИ демократ и патриот,Помёрзнут вместе в непогоду,Тогда, зря лето не пройдет.Мазут найдётся для котельных,Не бросят в поле урожай,Сейчас тепло в домах отдельных —Себе элита строит рай.Исполним заповеди Бога:Не укради и не убей,Не смей жену соседа трогать,И ближних, как себя, жалей.Он ввёл запрет на два гражданства —Нельзя служить двум господам.Велел наказывать за пьянство,Всем взрослым норма: в день сто грамм.Оклад, почёт по результатам —О древе судят по плодам,Всем – от министра, до солдатаЯ только по делам воздам.Давайте по заветам БогаНачнём, как наши предки, жить,Наказывать виновных строго,Но новых тюрем не плодить.Людей застенком не исправить,Тюрьма, как школа для юнцов.Там свой закон царит и правит,Скрепляя общество воров.Госслужащим принять присягу,Нарушивших накажет суд,Потом за воровство беднягу,Нигде на службу не возьмут.Наркотики плодят несчастья,И портят русский генофонд.Первейший долг законной властиСпасать от них простой народ.Не дать преступнику укрытьсяОт наказанья – долг святой.Сбежал – вернуть из – за границы,Пускай ответит головой.Всё было ясно и понятноВ законе строгом, но простомНароду власть сказала внятно:Настало время жить трудом,Иметь достойную зарплату,Семью и Родину любить,В казну и бедным и богатымНалоги вовремя платить.И люди, перестав бояться,Взялись работать, чтить закон,С молитвой к Богу обращаться,Жить так, как завещал нам он.

Глава 7.

Возвращение президента

Когда, вернувшись из полёта,Ступил на землю президент,Корреспондент у звездолётаУвековечил тот момент.Семён, поскромничав, в сторонкеОт фотокамеры стоял,(О том жалеть будут потомки)На эти кадры не попал.Когда ушли корреспондентыОн друга радостно обнял,И на вопросы президента,Всё без утайки рассказал:– Уверен, что полёт был труден.И я зря время не терял:Вчерашний пьяница и трутеньНалог платить исправно стал.Долги России погасилиТе, кто страну обворовал.Ни льгот, ни скидок не просили —Без споров каждый долг отдал.Страна опять сильна, богата,Забыла, что была больна,У всех достойная зарплатаИ у казны не видно дна.– Неужто, реки нефтяныеТы олигархам распродал?А может клады золотыеВ подвалах тайных отыскал?Семён в ответ сказал со смехом:– Нет, кладов я не находил,Причина нынешних успеховВ том, что народ я убедил:Нельзя растрачивать зря годы,Пётр Первый – царь и патриот,Сумел с неграмотным народомСоздать и армию и флот.Не на коленях полз в Европу,И не с протянутой рукой,Прикрыв, холстиной рваной жопу,Вошла Русь, дверь, открыв ногой.Нас и тогда не очень ждали,Но мы пришли не на поклон,Как победители шагали,Никто не мог сказать нам: – Вон!Нельзя, взяв власть, жить без идеи,Уменья толпы вдохновить.Болтун опаснее злодея,В шесть лет Союз сумел сгубить.Не хочешь гибели России —Дай цель, пусть трудится народ.В войну здесь реже голосилиНа кладбищах реформы плод.Нельзя позволить человекуПродать и покупать закон,Иначе будет, как калека,Беспомощен и жалок он.Себе поблажку купит сильный,Унизив слабого вдвойне,На свете нет людей двужильных —Обиды приведут к войне.Они – причина революций,Европа это поняла,Священной властью конституцийЗаконы строгие ввела.Богатый отдаёт излишки —Не должен слабый голодать,От злости могут сдать нервишки,Захочет всё себе забрать.Нигде у нищих нет свободы,Безденежье страшней оков.Смотри, как ездят год за годомПо миру толпы челноков.У них не легкая работа!Хотел бы дочкам такой труд?Прольют девчонки много пота,Пока тюки на себе прут.Из Польши, Турции, Китая.Мы, что безрукая страна,Иль голова у всех пустая,А может, власть не тем дана?Особо бойся лжепророков,Ты по делам узнаешь их,Успехов нет – снимай до срока,Наука будет для других.Залог удачи в деле – кадрыИх Вождь воспитывать умелИ Пётр не сам водил эскадры —Победы любят, тех, кто смел.А если бросишь жемчуг свиньям,Отдашь стеречь святыни псам,Всё втопчут в грязь и в том повинен,Тогда ты будешь только сам.Сказал и, вдруг, исчез из вида.Все замерли в глазах укор.Такую сцену каждый виделВ финале пьесы “Ревизор”.Ноябрь 1999 – февраль 2000 г.

Такая сказка приснилась мне в ноябре 1999 года. Всё сбылось: с долгами расплатились, с колен поднялись, на Украине война.

Теперь вернёмся снова в больницу, где я выздоравливал после аварии. Через несколько дней меня перевели из реанимации в обычную палату, где лежали ещё двое больных. Стало веселее. Соседи угощали меня чаем, рассказывали анекдоты. На разговоры с соседями не тянуло. Со сломанной челюстью много и не поболтаешь. Жевать не мог, пил кефир и жидкую манную кашу. Пожив так, с удивлением понял, как мало человеку нужно для жизни.

При аварии мои очки разбились, поэтому читать я не мог. Мир потерял резкость, очертания предметов расплывались, жил, как в тумане. Время бежало, словно равнинная река неторопливо, но неумолимо, минута за минутой, унося жизнь. Уколы и таблетки глушили боль, облегчая страдания и укорачивая сутки, по нескольку раз в день, погружая меня в сон без сновидений. Лекарства убивали не только боль, но и чувства, поэтому я не удивлялся, тому, что меня никто не навещает. Когда разрешили ходить, начал делать на лестничной площадке зарядку и гулять по коридору. Думал, что дело идёт к выписке, и с нетерпением ждал её. Без видимых причин, сломанная челюсть распухла, образовался свищ, потёк гной. Только тогда врачи, при очередной, перевязке разглядели, что челюсть срослась неправильно. Исправлять брак на месте, они не решились и отправили долечиваться в Сыктывкар.

Дорога в холодном, неуютном уазике скорой помощи казалась нескончаемой. Пока доехали я основательно продрог, поэтому больничная палата показалась мне тёплой и приветливой. Новые соседи оказались людьми активными, неунывающими. Один из них, невысокий, но крепко сбитый парнишка, был явно из бандитов. Вечером, братки приезжали за ним, и увозили на всю ночь. Медсёстры – молодые девчонки, после окончания смены просили развести их по домам. Он не отказывался. В благодарность они ухаживали за ним с особым вниманием и заботой. Парень был щедрым, утром привозил с собой выпивку и закуску, чем радовал соседей, которые постоянно мучились от безденежья. Его утренние подарки позволяли им устраивать с молодыми сёстрами второй смены ночные застолья, Я наблюдал за ними, удивляясь быстрой сговорчивости молодых девиц. Мне казалось, что в годы моей юности, девушки были строже и недоступнее.

Телевидение и политика новой власти изменила людей, социалистическое пуританство сменила вседозволенность. Порнография стала бизнесом, проституция доходным, уважаемым ремеслом. Очевидно, это неизбежно. Все восстания и революции сопровождаются падением нравов, разгулом преступности и распутства, обогащением подлецов и обнищанием совестливых. Благородные лозунги свободы, равенства и братства превращаются новой элитой в фиговый листок, прикрывающий истинную цель – стремление нажиться за счёт ближнего. Во время перемен и потрясений о милосердии забывают, живут по закону эволюции Дарвина: Выживает сильнейший. Людей не останавливает предупреждение Христа: «Не собирайте себе сокровищ на земле. Скорее верблюд пролезет в угольное ушко, чем богатый попадёт в рай». Но человек не хочет ждать. Ему нужно всё, немедленно и на земле.

В семнадцатом году происходило то же самое. Шла мировая война. Миллионы солдат проливали на фронте кровь за царя и отечество, а в Петрограде шли нескончаемые балы, министры за взятки раздавали подряды. Рабочие и солдаты митинговали и требовали перемен. И они пришли – власть взяли большевики. Я, как наяву, видел то время: скорое на расправу ЧК наводит ужас арестами и расстрелами «врагов» революции. Тревожно и в далёком от столицы провинциальном Тамбове. Дом моего деда по матери – известного на всю губернию купца Степана Тимофеевича Бражникова подготовлен к невзгодам. Запасов муки, сахара в подвале и на чердаке хватит на несколько лет. В забитом льдом погребе припрятаны сало, сливочное масло и окорока. Этот тайник сделан дедом в хорошие времена по просьбе моей бабушки Анны Ильиничны – женщины умной, предусмотрительной, иногда даже прозорливой.

Вот и сейчас, она убеждает своего уважаемого коммерсантами, опытного в торговых делах мужа: Чует моё сердце, Степан, беду. Забери деньги из банка. Возьми золотыми червонцами и спрячь дома.

– Чего, ты мать, волнуешься? Я не дурак, деньги храню не в коммерческом, а в государственном банке. Он лопнуть не может. Не волнуйся понапрасну.

Анна Ильинична не согласна с мужем, но молчит, не перечит. Каждый день ходит в церковь и просит Бога вразумить его.

Опростоволосился в этот раз, не раз битый жизнью и компаньонами Степан Тимофеевич. Не успел забрать накопленные им и его отцом за десятки лет честного, с утра до ночи труда, деньги.

Советская власть национализировала все вклады вместе с банками. Долго потом каялся он про себя и вслух, винился перед женой: – Видно, Аня, согрешил я перед Богом. Лишил он меня на старости лет ума, не послушал тебя. Гордыня одолела.

– Бог дал, Бог взял – ответила мудрая Анна – Поживём, ещё наживём, а нет, и без богатства не пропадём. Было бы здоровье!

Новая власть зажиточных сограждан не очень любила, рай на земле хотела построить за счёт богатых, поэтому грабила их с чистой совестью, не давая пощады. Бражниковы, люди богобоязненные, законопослушные, вздохнув, решили:

– Всякая власть от Бога, нужно терпеть. Старались лишний раз на улице не показываться. Ходили из дома в церковь и обратно.

Наступил январь 1919 года. Кладбища в городе разрослись. Тиф, голод и холод не щадили ни бедных, ни богатых. После лютых крещенских морозов, потеплело. Люди облегчённо вздохнули. Появилась надежда пережить зиму. Январским вечером лохматые, фиолетовые сумерки плотно зашторили окна домов, но хозяева не спешили зажигать лампы. Время тревожное. Свет может привлечь беду. Люди забыли Бога, появилось много желающих поживиться чужим добром. Степан Тимофеевич вышел на улицу и плотно закрыл ставни. Только после этого, Анна зажгла лампу и стала собирать на стол. Степан поёжился, ветер пронизывал насквозь. Замёрзшая луна куталась в тучи, как сторож в тулуп.

Пряталась, не желая смотреть на людские междоусобицы, слушать крики и выстрелы. Бражников уже открывал дверь своего дома, когда темноту пронзили лучи автомобильных фар. Машина остановилась у ворот. Мотор пофыркивал. Его горячее дыхание вылетало из глушителя, пахнущим бензином, сизым дымком. Заторопившись, Степан почти бегом, вошёл в дом и велел жене убрать еду со стола. Приезд незваных гостей не предвещал ничего хорошего. Люди старались, чтобы новая власть про них забыла. Но память у неё оказалась хорошей. Аресты и расстрелы не прекращались. НКВД, возглавляемое инородцами, не знало усталости. С 1918 по 1922 год население страны сократилось на восемь миллионов граждан. Троцкий и его приверженцы считали русский народ хворостом для мировой революции, все свои планы и надежды связывали с Европой. Резкий стук в дверь, не оставлял у Бражниковых сомнений, что очередь дошла и до них. Степан Тимофеевич пригасил лампу, усадил жену в кресло и пошёл открывать дверь. В прихожую вошёл мужчина в чёрной кожанке, с маузером на боку.

Постучав сапогом о сапог, стряхнул прилипший снег, тронул рукой чёрные, кудрявые волосы и без приглашения вошёл в комнату. Внимательно оглядел обстановку и грассируя сказал: хорошо живёте. В доме тепло, голодом не пахнет. Слышал, Тимофеевич, что мужик ты хозяйственный, запасливый, но классово безвредный. Сам жил, другим не мешал, поэтому сразу тебя расстреливать не буду. Но если завтра утром тебя и жену застану в этом доме, тогда пеняй на себя. Лично расстреляю. Начальник, ещё раз оглядел комнату, и, не попрощавшись, вышел на улицу. Степан Тимофеевич, проводив гостя, закрыл дверь и вернулся к жене. Торопливо, без аппетита поужинали и стали собираться в дорогу. Степан достал спрятанные в погребе золотые червонцы, ассигнации и золотые украшения жены. Анна собрала узелок с нижним бельём и едой.

Из дома ушли налегке, в три часа ночи. В семнадцатом году они потеряли хранившиеся в банке деньги. Теперь оставляли всё нажитое. Особенно было жалко продукты, запасённые, чтобы не умереть с голоду в эти чёрные для России дни. Они не плакали, жизнь уже научила их терять нажитое. Помолились Богу, попросили Николая Угодника помочь им остаться живыми на чужбине. Размеренная, сытая жизнь в доме, закончилась. Ушли, закрыв дом на замок. Позже, приехав в Тамбов, бабушка узнает, что в её доме поселился, предупредивший об опасности начальник. Ему досталось всё, что они нажили. Подгоняемые в спину ветром и ночным морозом, беглецы к утру пришли на станцию. Потом ехали до Ростова в набитом до отказа вагоне. Из Ростова то пешком, то на телегах добрались до станицы, где были белые. За золотые червонцы сняли комнату у пожилой казачки. На ассигнации продукты купить было невозможно, меняли их на золото. Когда оно кончилось, стали голодать, с тоской вспоминая оставленный в Тамбове дом. В феврале случилась беда, заболел и слёг Степан Тимофеевич. Отказали ноги. Он лежал на лавке без движения и стонал от болей в позвоночнике. Чем кормить и лечить мужа Анна не знала. В отчаянии она молилась днём и ночью. Со слезами просила деву Марию и Николая Угодника о чуде.

Чудо пришло в образе грязной, сопливой девчонки – внучки хозяйки, её любимицы. Каждый день утром и вечером хозяйка жарила пирожки. Внучка брала тарелку, шла к бабушке и с рёвом требовала пирожки для постояльцев. Получив два пирожка, относила их Анне. Та со слезами на глазах благодарила девочку. Вечером история повторялась. Этими четырьмя пирожками в день они жили. Днём бабушка ходила в соседнюю станицу за кружкой к фельдшеру. Туда – сюда получалось десять километров по снегу, в резиновых колошах, на босу ногу. Шла и молила бога, чтобы не дал ей заболеть, пока не поставит мужа на ноги. В довершении бед, в станицу пришли красные. Начались проверки документов у приезжих. Чека повсюду искало врагов революции. Степан вставать не мог, поэтому на допрос повели Анну. Измученная голодом и страхом женщина, шла на допрос и молила Николая Угодника: – Вразуми, научи, что сказать, чтобы не расстреляли!

Комиссар, уставший от бессонницы и крови, проливать, которую его обязывала революционная необходимость и вера в справедливость своего дела, спросил: – Покажи документы и расскажи откуда приехали, чем занимались до революции?

Анна ответила не задумываясь: – Деньги и документы украли в поезде. Приехали из Тамбова, бежали от голода. Мужа парализовало, лежит без движения, ждёт смерти.

– Кто может подтвердить, что это правда? Кто может поручиться за вас? – спросил комиссар.

– Мой брат работает комиссаром в Тамбове. Можете ему написать, он поручится за нас.

Комиссар пристально посмотрел ей в глаза. Оборванная, босая баба, явно, не дворянка, говорит спокойно, не задумываясь. Обычно, испуганные люди так уверенно не врут.

– Связи с Тамбовом нет, появится, проверим. Пока можешь иди домой.

Домой Анна не шла – летела: Спасибо, Николай Угодник! Вразумил меня глупую!

Бог услышал её ежедневные молитвы. В начале мая Степан Тимофеевич начал выздоравливать. Когда днём на улице теплело, он выходил во двор, садился на завалинок и грелся на весеннем солнце. Солнце – великий целитель. К концу мая Степан встал, как былинный Илья, и занялся привычным делом – торговлей. Начал с бутылки подсолнечного масла, к осени стал возить бочками. Через год его начали звать масляным королём. Я лежал на кровати в палате и вспоминал рассказы своей бабушки. В юности, слушая её воспоминания, я завидовал её, богатой приключениями, жизни. Оказалось напрасно. Хватило их и на мою долю. В России от тюрьмы, да от сумы не отрекайся. И нашему поколению невзгод и лишений хватило. Конечно, после ужасов пережитых нашими дедами и отцами, сегодняшние проблемы – мелкие неприятности.

За сотни лет привык народ – правитель новый – наказанье, хоть демократ, хоть патриот. Ухабы те же на дорогах, чиновник взяточник и вор, нельзя пускать дальше порога, а, лучше, даже и во двор. В семнадцатом комиссары, устроив в стране бойню, отобрали всё нажитое дедом и прадедом. В 1991 внуки этих комиссаров обнулили все мои сбережения и ограбили миллионы советских людей, разделив всенародную собственность между собой и близкими им по духу проходимцами. Особенно циничными оказались их заверения о неприкосновенности частной собственности. Таковой они, очевидно, считали только свою – народную можно присваивать без угрызения совести. Обобрав людей до нитки, сами стали долларовыми миллионерами и миллиардерами.

От этой мысли я рассмеялся: Всё как в кино «Чапаев»: Белые придут – грабят, красные то же, куда простому русскому человеку деваться?

Россия – огромное казино. Азартные игроки собрались у стола, страсти кипят. Одни ставят на красных – другие на белых, выигрывают и проигрывают. Колесо истории вращается. Холодные и расчётливые, спасая выигрыш, бегут вон, уезжают в тихие страны, азартные остаются. Они могут жить только здесь. Без адреналина от постоянного риска, для них нет счастья и смысла в жизни. Деньги – прах, казино для них ад и рай одновременно. Русская рулетка единственный образ жизни, за который они признают.

Может, россияне, действительно, избраны Богом? Поэтому он не хочет, чтобы мы богатели, готовит нас для рая, в который богачам путь закрыт? Такими нерадостными размышлениями я скрашивал в больнице свободное ото сна и процедур время.

Не особенно мудрые умозаключения, но они помогли мне разобраться в сути происходящего, понять скрытый смысл реформ, выработать своё отношение к ним. Определиться как, зачем и на что жить дальше. Я пришёл к выводу, что возврата к прошлому не будет. Советские люди проиграли, их предали жадные, продажные, трусливые вожди. Как туземец за зеркальце, так наш лысый перестройщик за Нобелевскую премию и грубую лесть продал великую страну и доверившийся ему народ. На развалинах империи самые наглые, склонные к уголовщине и авантюрам, быстро почуяли вкус наживы, богатства и власти. Снова смерть с косой пошла по России, разрастаются кладбища, рыдают вдовы, нищает, спивается одураченный, сбитый с толку народ. Тёмные дельцы, лохотронщики и диссиденты, под флагом демократии, при поддержке запада, добрались до власти.

Ясно, что защищать её они будут всеми дозволенными и недозволенными способами, вплоть до гражданской войны. Демократами они были только на словах, пока пробирались к власти. Получив её, будут действовать как большевики в 17 году – решительно и безжалостно. Их стихия разруха, на развалинах им комфортно и сытно. Девиз новых рыцарей наживы: Всё дозволено! Хватай, что плохо лежит! Мутная водичка всеобщей растерянности облегчает им обогащение. Поэтому они будут постоянно взбаламучивать её.

По мере выздоровления, ко мне всё чаще стала приходить бессонница – верная подруга вдохновения. Коротая время в храпящей, стонущей от боли и кошмаров палате, я начал сочинять фантастический роман о нашем смутном времени. Записывать его мне было негде и нечем, поэтому я старался его хранить в памяти, как наши предки былины, как Гомер свою Одиссею. Ничем больше не загружаемая память справилась. Вернувшись домой, я всё вспомнил и записал. Роман получался мрачный, видимо, больничное бытиё угнетало моё сознание. Даже врождённый оптимизм не смог сделать придуманную мною историю веселее. Когда я закончил записывать придуманное мною в больнице, написанное мне не понравились, поэтому спрятал тетрадь в стол и забыл о ней. События 2000 г. поразили меня совпадением написанного с происходящим в действительности. Оказалось, что я угадал будущие изменения в стране вернее всех астрологов и политтехнологов.

Глава 2. Возвращение Воланда

Разметав по небу золотую гриву сверкающих звезд, августовская ночь, как огромная, чёрная кобылица, быстрым галопом скакала по России. Черный хвост густой тьмы, накрывал собой города, сёла, леса и бескрайние степи. Фонари и огни домов на улицах городов, костры и бакены на реках, пытались остановить её бег, храбро вонзая хрупкие острия своих огоньков в её чёрную громаду. Эти булавочные уколы света не могли остановить её скачку. Только самые упорные из огней доживали до рассвета, остальные гасли, растворялись в темноте. Метеориты проносились по чёрному небу, как принесенные космическим ветром искры, полыхающего в глубинах вселенной костра. Нужно было успеть загадать заветное желание, пока падающий метеор не погас. Но мало, кто успевал это сделать, поэтому большая часть звёзд сгорала без пользы и падала на землю пеплом не загаданных желаний, золой не высказанных надежд.

Не будь люди так медлительны и ленивы, принесенного щедрым августовским звездопадом счастья хватило бы на всех, но утомленные дневными хлопотами, они уже крепко спали. Высокому, сильному, страстно жаждущему неограниченной власти человеку не спалось. Благодаря умению произвести впечатление на начальство, грубостью и беспощадностью с подчинёнными, он успел многого добиться в жизни. До вершины власти в огромной стране, честолюбцу нужно было сделать всего один шаг. Сделать его мешал недальновидный, лысый болтун. Когда высокий поднял голову, и посмотрел на августовское небо, яркая, бесшумно падающая звезда, ещё сияла. Честолюбец смотрел на сгорающую звезду, в мыслях страстно желая оттеснить соперника и стать, наконец то, первым! Довольный тем, что успел во время загадать заветную мечту своей жизни, вернулся в комнату, налил полный фужер коньяка и, пожелав себе скорейшего исполнения задуманного, выпил коньяк, закусил бутербродом с икрой и пошел спать. Едва его голова коснулась подушки, уснул. Во сне увидел себя стоящим на танке, окруженным ликующей, кричащей о победе толпой. Проснулся, разбуженный сильными ударами сердца, которому стало тесно в груди от восторга. Оно било в ребра часто, мощно, радостно. Больше уснуть не смог, лежал и мечтал до рассвета.

– Мессир, случилось чудо! Пьянчуга – ничего за жизнь не построивший строитель, сегодня до полуночи был трезвым, поэтому успел, пока в небе горел метеор, задумать свое честолюбивое желание. Теперь, Вам, придётся его выполнять. – сказал, хитро улыбаясь своим тайным, видимо, приятным мыслям изящный, молодой паж, подбрасывая звездный хворост в бушующий хаос космического костра. Думаю, вам это вряд ли будет по душе.

Воланд сидел на огромной скованной космическим холодом глыбе мрака. Свет костра разбивался о нее, как волны о скалу, сверкающие капли скручивались в спирали новых галактик и уносились в бездну черной дыры. Он смотрел на пламя, положив подбородок на сцепленные кисти, опирающихся на колени рук, очень похожий на знаменитую статую Родена. Ты прав, мой дорогой паж, награждать его мне совсем не хочется. Этот тщеславный глупец, даже будучи трезвым, может натворить много бед. Для него главное добиться цели, выполнить свой каприз любой ценой. Говорят его любимое слово: Снимаю! Поэтому подчиненные его фотографом прозвали. Сколько людей без вины с работы снял, чтобы прослыть борцом за справедливость. Этот популист, не остановится ни перед чем, не пощадит никого, таких людей нужно держать подальше от власти.

– Вы несправедливы к нему, мессир. Не будь среди людей таких неудержимо тщеславных, готовых отдать душу за власть, человечество давно бы облепило землю скучной, серой, довольной своей жизнью массой, копошащейся, как черви в навозе и думающей только о еде и развлечениях. Такие как он, всегда и везде недовольны, жаждут власти, сеют разруху, смуту, войны, уничтожающие миллионы, давая возможность плодиться новым поколениям.

Воланд шпагой поправил поленья, костёр полыхнул, ослепив глаза. Фейерверк из угасающих в атмосфере искр, украсил небо над землей стаей метеоритов.

– Много горя и бед принесет людям исполнение мечты этого не блещущего умом, спивающегося властолюбца, слишком часто он ищет истину на дне стакана. Но вселенский закон превыше всего – придется исполнить, задуманное им желание. Россию ждут новые потрясения.

– Тогда нам пора собираться в Москву обрадовался, услышавший разговор, Фагот. Черное ледяное безмолвие наводит на меня тоску, душа жаждет развлечений.

– Я по Москве еще не соскучился, не понравились мне москвичи в прошлый раз. – сказал Воланд, задумчиво вкладывая шпагу в ножны, – но время, действительно пришло. Желание загадано, нужно его выполнять. Дел у нас впереди много, пора в дорогу!

Заблестев в пляшущем пламени костра, зазвенели золотые шпоры на ботфортах, Воланд и его спутники прыгнули в сёдла. Гривастые, вороные кони зацокали алмазными копытами по бесконечным дорогам вселенной. Всадники то растворялись в черноте, то появлялись в трепетном свете хвостатых комет и рождавшихся звезд.

Святая, многострадальная, земля России, не слишком ли часто тебя мучают сомнения в правильности выбранного пути? Где твои прозорливые святые, укрепляющие дух и веру пророки, убеждающие личным примером и подвигом бесстрашные мученики? Или ослаб дух, погасла вера, иссякли силы, выдохся народ богатырь? Закружила хмельные головы жажда легкой наживы, погубила не отягощенные совестью души, в Содом и Гоморру превратилась Москва. Хихикающие скоморохи на экранах телевизоров, мельтешат, не давая нам подумать о душе и Боге.

Бригада Кости Меченого возвращалась домой после обычного трудового дня на Балашихинском рынке. День прошел без происшествий, собранная с торгашей дань, лежала в кожаной барсетке. Конкретные пацаны решили сегодня вечером хорошенько расслабиться в сауне с водкой и проститутками. Думая о приятном, Костя не забывал внимательно следить за светофорами, не хотел давать повод ментам испортить ему хорошее настроение. Кликуха – меченый, досталась Косте, за красневший на его лбу шрам, от раны нанесённой бейсбольной битой. Косте кличка нравилась. Льстило, что такая же была у Горбачёва. В отличии от слабохарактерного, трусоватого экс – президента, Костя был неустрашим и решителен. С врагами никогда не церемонился, оружие применял, не раздумывая, не заботясь о последствиях. Считал главное выжить. Тюрьма его не пугала. Деньги и друзья помогут выбраться. К счастью, и того и другого у него хватало. В бригаде авторитет Кости был непререкаемым. Братки его уважали, побаивались, некоторые даже любили. Он никогда не предавал своих, не жадничал, любил повеселиться в кругу близких друзей. Водка и кровь сплачивают, поэтому трезвенников в бригаде он не держал. Когда загорелся зелёный свет светофора, Костя замешкался. Задумавшись, не успел вовремя тронуться с места.

Машину качнуло от удара, врезавшейся в джип, ржавой, замызганной шестерки. Лох с блатным номером 999, рванув с места в карьер, врезался в машину бандитов, разбив ей задний фонарь. Жигуль, при этом, не получил ни царапины. Но больше всего, бандитов взбесило, высунувшееся из форточки спокойное лицо близорукого водителя пенсне с треснутым стеклом, и клетчатой бейсболкой на голове. Он во все горло крыл матом озверевших от возмущения братков. Два закадычных друга, тезки Витьки – Тяж и Полутяж, эти кликухи были получены ими, ещё тогда, когда они занимались вольной борьбой, вылезли из машины с резиновыми дубинками в руках. Увидев их, водитель шестерки заорал: Пацаны, вы конкретно попали на бабки! В ответ дубинки, как цепы заходили в руках разъяренных бандитов, но окна машины выдержали удары, видимо, были сделаны из небьющегося стекла. Инспектора ГИБДД, сочли за благо не заметить скандал.

Костя выскочил из машины, чтобы поближе рассмотреть наглых лохов. Пассажир, сидевший справа от очкарика, резко открыл дверцу, ударив ею в лоб Тяжа, тот, охнув, упал на асфальт. Костя хорошо разглядел невысокого, коренастого, но очень сильного качка. На толстой, плотно охватывающей его могучую шею золотой цепи, висел золотой череп с глазницами, украшенными алмазами. Они сверкали грозно и воинственно. Торчащий изо рта желтый клык делал качка похожим на упыря. Мороз ужаса дрожью пробежал у Кости по спине. Левый глаз у вурдалака был непроглядно черным, правый, словно повязкой, закрыт бельмом. Несмотря на свою квадратность, крепыш оказался необыкновенно проворным, ни один из бандитов не успел заметить, откуда в его руке появился маузер. Качая маятник, злобно ощерив острый клык, он начал стрелять. Черный, как бездна, зрачок левого глаза ужасал ледяным безразличием. Крепыш, видимо, родился стрелком. Стрелял, не целясь, пули вонзались в асфальт у ног, заставляя бандитов лихо приплясывать. Братки громко матерясь, подпрыгивали, потрясая дубинками.

Услышав стрельбу, испуганные гаишники вызвали подкрепление. Когда вой сирен милицейских машин приблизился, стрелок, резво прыгнул в машину. Очкарик рванул с места, как профессиональный гонщик. Шины взвизгнув, задымились. Жигули он вел лихо, проскакивая в щели, образовавшиеся между закрывшими ему дорогу машинами. Иногда резвый очкарик, обгоняя машины, мчался, балансируя на двух колесах, как каскадёр, показывая трюки. Испуганные водители провожали наглеца воем клаксонов. Такой езды спецназовцы, даже в цирке не видели. Их, вспотевшие от волнения руки, с трудом удерживали автоматы, пот заливал глаза и пятнами выступал на камуфляже. Увидев, что менты не отстают, кривой высунул руку с маузером и начал стрелять, не оглядываясь. Через несколько секунд все три милицейских машины стояли с пробитыми шинами. Беглецы исчезли, словно растаяли в воздухе.

Вечером, в столичной газете Вечерняя Москва читатели прочли статью, описывающую дневную перестрелку на улице. Большинство восприняло её как шутку. Корреспондент оказался не только зорким, но еще и начитанным парнем. Статья заканчивалась словами: Герои бандитской шестерки были удивительно похожи на членов свиты Воланда из Мастера и Маргариты с которыми, если верить Булгакову, он в тридцатые годы посетил Москву. Что это? Мистификация, организованная фанатами Булгакова, или реальное возвращение Воланда в Москву? Ответ на этот вопрос мы постараемся узнать, как можно скорее.

Неуютным, дождливым вечером к подъезду лучшей московской гостиницы подъехал кортеж из трёх чёрных, бронированных иномарок. Такие машины москвичи видели только на стоянках у самых богатых иностранных посольств. Из шестисотого Мерседеса неторопливо вышел высокий, сухощавый джентльмен в великолепном тёмно – синем костюме из ангорской шерсти с алмазным напылением. Вытянутое, худое лицо, тонкие насмешливые губы, длинный, крючковатый нос и чёрные глаза изобличали в нём американца. Выскочивший из машины, на секунду раньше его, худой мужчина в очках торопливо раскрыл над ним огромный чёрный зонт. Из сопровождавших Мерседес машин, вылезли люди, несомненно, достойные пристального, неусыпного внимания спецслужб. Но им было не до ловли шпионов. Приходилось реорганизоваться, каяться, собирать компромат и проклинать своё прошлое, доказывая Америке свою открытость и дружелюбие. В таких условиях не до работы и защиты интересов страны. Главным стала задача защиты общечеловеческих ценностей и либерализма, который был больше похож на идиотизм. Неутомимый, самовлюблённый болтун, мог говорить часами, не сказав при этом ни одной здравой, конкретной мысли.

Ему нравилось говорить, он сам себя завораживал речью, любуясь собой как Нарцисс. Люди, зная его слабость, громко и долго аплодировали, не задавая лишних вопросов. Все речи лысого крутились вокруг, да около, говорил долго, нудно, ни о чём. Что делать конкретно он не представлял, надеялся на авось, ждал, куда кривая вывезет. Страна, утомлённая нескончаемыми речами, слабела, теряла способность видеть опасность и защищаться. В довершение лысый радостно объявил, что врагов у СССР больше нет. Армию и спецслужбы приказал сократить.

Сокращённые спецслужбы ослабели, потеряли бдительность, поэтому странные гости Москвы остались незамеченными контрразведчиками. Они тут же, ничего и никого не опасаясь, развернули бурную деятельность. Для начала иностранцы заняли три самых дорогих трёхкомнатных люкса. В отличии от других гостей, не отличавшихся щедростью, новые были поразительно щедры. Раздавали стодолларовые бумажки направо и налево. Служащие готовы были угождать им днём и ночью. Бизнесмен Воланд с охранником Азазелло заняли самый большой и роскошный из люксов. В номере, слева разместилась изящная, роскошно одетая красавица – секретарша Гелла, справа безукоризненно вежливые, улыбчивые джентльмены – юристы бизнесмена Фагот и кот Бегемот. Поселившись, они тут же развили бурную деятельность. Воланд с секретаршей и охранником с утра до вечера принимали посетителей, Фагот и Бегемот сновали по Москве с дипломатами, доверху набитыми долларами и рублями. Вечером, собравшись у Волонда, они подолгу обсуждали проделанную работу, поражаясь изменениям происшедшим в стране. Воланд по своей привычке был одет в старый, грязный халат, слушая товарищей, пил вино и улыбался. Сам говорил редко.

– В прошлый приезд мы и шагу не могли свободно ступить, сегодня делай, что хочешь, лишь бы деньги были – захлёбывался от восторга Фагот.

– Тогда, на представлении мы несколько десятков женщин голыми по Москве гулять пустили, в этот приезд миллионы разденем и разуем. – грустно улыбнулся Воланд.

Найденные вами помощники, за деньги с удовольствием начнут убеждать людей, что нравственность, стыд и совесть пережитки тоталитаризма. Помощники нашлись быстро. Особенной хитростью наглостью и хваткой выделялись среди них рыжий, похожий на лису, молодой человек и круглолицый, щекастый толстяк с сияющей лысиной, при разговоре причмокивавший губами и сильно брызгающий слюной. Воланд приказал подчинённым обратить на этих людей особое внимание:

– Они будут самыми верными, активными нашими помощниками. Не скупитесь, не жалейте на них ни денег, ни должностей. Пусть станут первыми людьми в государстве. Их задача готовить законодательные основы для свержения социализма и создания основ морали и законов нового капиталистического строя. Для помощи разыщите им умных, толковых юристов. Торгаши пусть занимаются привычным для них делом: ростовщичеством, спекуляциями, торговлей водкой. Они помогут высокому счастливчику выполнить его честолюбивые планы, за это он им передаст огромные куски народной собственности и позволит богатеть темпами в мире ещё не виданными. Так они будут квиты, и я никому, ничего не буду должен.

– Экономите, мессир? – спросил, улыбаясь, Бегемот. – Не замечал раньше за вами скаредности.

Я не экономлю, а получаю долги за усилия и деньги, потраченные мною в начале века. В России никогда без неожиданностей не бывает. Тогда я думал, что учёл всё: во главе всех партий стояли мои люди. Когда к власти пришли большевики, никто не мог подумать, что усатый грузин осилит всех.

Он сумел сделать то, что казалось невозможным, стравил Троцкого с Мартовым и Каменевым и победил! Вышвырнул из политбюро всех моих людей. Сегодня люди в России умирают молча, как мухи по осени. Что за народ? Творец там, наверху, всё это видит, но не может вмешаться. Спор есть спор. Люди должны по своей воле выбрать меня, или Его.

Недолго ждать осталось, скоро будем подводить итог. Сейчас и россияне за западом потянутся. Лысый общечеловеческими ценностями их загипнотизировал, задурил так, что многие уже ничего не понимают. Подкиньте долларов малороссам и белорусам, пусть узнают сладость накопительства. Когда их элита почувствуют силу денег и власти, тогда хода назад для них уже не будет. Начнётся грызня, все перессорятся между собой, врагами станут и страну развалят.

– Доллары им фальшивые давать? – уточнил Фагот.

– Они все фальшивы, золотом не обеспечены. Америка за них не отвечает. Объявят завтра, выпускающие их банки, себя банкротами и останутся горы никому не нужной зелёной бумаги. Люди одурели – меняют нефть, золото, алмазы на зелёную бумагу 10 % землян, моих поклонников владеют – 90 % земных богатств. Впечатляют успехи! Христос, вернувшись на землю, обнаружит, что веры не осталось.

– А, что прикажете делать сегодня?

– Делать, что делали, подыскивать нужных людей, покупать их расшатывать их веру, верность и преданность. Завтра устроим небывалое, незабываемое представление. Весь мир рассмешим.

На следующий день вся страна целый день смотрела по телевизору на танцы маленьких лебедей из балета «Лебединое озеро». Фагот и Бегемот умирали от смеха:

– Как вы только до такого додумались, мессир? Гениально! Такого грандиозного представления ещё никогда не было!