Свет во тьме (ЛП)

— Ну, она уже заставила одного парня пытаться покончить с собой.

Дана и МакКена рассмеялись, словно это было самой смешной вещью в мире. Я чувствовала, как кровь отлила от моего лица, и на меня накатила легкая тошнота. Так же сильно, как я пыталась призвать старую Мэгги, которая бы вытрясла из них дерьмо, я просто не могла сделать это. Так что я стояла там ошарашено; мой рот открылся для мгновенного ответа, который я так и не произнесла.

Джейк выскочил на мою защиту, которую я должна была оценить. Но что сделала я? О да, просто ушла. Может это и позволило дрянным девчонкам выиграть, но все, о чем я переживала так это о том, чтобы доставить свою задницу домой настолько быстро, насколько это было возможно.

Я оторвалась от своей художественной горы из пюре и закатила глаза.

— Извини, это была не моя сцена, — я отмахнулась от очевидной озабоченности своего друга.

Дэниел нахмурился и выглядел так, будто хотел сказать что-то еще, но Рэйчел прервала его.

— Ну, ты не так уж много пропустила. За исключением того, что Рэя тошнило по всей кухне, — сказал Рэйчел, содрогаясь.

— Фу. Серьезно? — я оттолкнула свой поднос, и скрестила руки над столом. Я задумчиво смотрела, пока Дэниел открывал «Сникерс» и протягивал его Рэйчел. Она взяла его и в благодарность послала ему сладкую улыбку. Он пробежал пальцами по ее руке, останавливаясь, чтобы убрать волосы с ее плеча. Вид того, как его рука задержалась на ее коже, заставил мое горло сжаться, а глаза начать гореть.

Их абсолютная любовь и привязанность друг к другу, полностью красивые и заслуженные, все еще заставляли меня смотреть в сторону, прежде чем я поддавалась своим слезам. Я ненавидела то, что просто не могла порадоваться за них. Но было очень тяжело видеть такую преданность, когда моя жизнь была лишена чего-то, похожего на удовлетворение, которое они излучают вместе.

— Да, я приехал на следующий день, чтобы помочь ему убраться, и это было омерзительно. Рэй так сильно страдал от похмелья, что его большую часть времени тошнило в раковину, — поделился Дэниел. Я оттолкнула свои депрессивные и одинокие мысли из головы.

— Ты лучший друг, чем я, малыш Дэнни. Ни в коем случае не стала бы помогать кому угодно убирать рвотные массы, — сказала я серьезно.

Рэйчел бросила в меня салфетку.

— Эй! Ты бы не помогла мне избавиться от рвоты? Правда? — пожаловалась она. Я приподняла на нее бровь, качая головой.

— Это удивительно? У меня есть пределы. — Мое внимание оторвалось от друзей, наблюдая, как Пол Делаудер прогуливается в кафетерий.

Школьный хулиган был зациклен на своей новой цели - незадачливом новичке, который быстро потерял свой телефон и обед. Я почти поднялась на ноги, готовая снова взять на себя придурка. Но на этот раз мистер Кейн стал свидетелем ситуации и вмешался.

Я была затоплена четкими воспоминаниями о таком же дне, почти девять месяцев назад, когда я бросилась спасать парня, который, действительно, не желал моей помощи. Парень, который закончил тем, что нуждался в моем спасении так отчаянно, что забыл спасти себя. Я позволила этому парню скатиться и теперь, вот она я, печальная оболочка той, которой была.

Я испустила шумный вдох и вернула свое внимание к Рэйчел и Дэниелу, у которых были идентичные взгляды беспокойства. Я хотела бы рассмеяться над ними. Они были такими очевидными. Они были до смерти напуганы, что я собиралась заползти обратно в черную дыру, в которой исчезла, после того, как вернулась из Северной Каролины.

Но не было никакого шанса, что я это сделаю. Потому что я собиралась двигаться дальше, даже если мое сердце сопротивлялось этой идее.

Как по команде, Джейк хлопнул своим подносом по столу рядом со мной. Я слегка подскочила от внезапного вторжения. Он скользнул на скамью и быстро потянулся, чтобы взять мое шоколадное печенье. Я позволила ему, не желая изображать поддельный протест из-за этого.

Я наблюдала за Джейком уголком своего глаза: за тем, как он поприветствовал Рэйчел и Дэниела, которые, казалось, были искренне рады, что он был здесь. И я преодолела очень серьезное дежавю. Все это было неправильно.

Джейк сидел на том же месте, где и Клэй. Он смеялся с моими друзьями и брал кусочки моего обеда так, как это должен был делать Клей. Из-за этого я начала абсурдно злиться. Я не хочу, чтобы Джейк Фитцсиммонс сидел здесь, на месте, предназначенном другому.

Что я думала о том, чтобы двигаться дальше? Потому что прямо сейчас мое тело, мой мозг и мое сердце не прошли мимо того факта, что не тот парень сидит рядом со мной. Без слов я встала на ноги. Бесцеремонно сбросила свою еду на поднос Джейка.

— Если ты так чертовски голоден, забирай все, — рявкнула я. Рэйчел и Денни, которые были на середине своего рассказа Джейку о фильме, который они посмотрели, мгновенно замолчали.

Рот Джейка в шоке открылся, и он смотрел на меня с очевидной болью на лице. И это заставило меня чувствовать себя еще хуже.

— Прости, — пробормотала я и ушла, так быстро, как могла, чтобы не начать бежать.

Конечно, Рэйчел последовала за мной.

— Мэгс! Подожди! — кричала она, пока я пыталась сбежать. Не было возможности скрыться от нее, так что я остановилась и позволила ей догнать меня, подготавливая себя к раунду «что случилось?».

Но я должна была знать, что Рэйчел точно понимает, что мне нужно. Потому что она ни о чем не спросила.

— Пошли в библиотеку, подготовимся к этой викторине по химии, которая, как ты знаешь, у нас будет, — сказала она, потянув меня за руку.

Посмотрев на изящную девушку, я захотела обнять ее. И я бы сделала это, если бы это было моей привычкой. Но с тех пор, как это изменилось, я просто позволила ей потянуть меня по коридору. И именно так, моя фантастическая подруга толкнула меня в нормальность, в которой я отчаянно нуждалась.

* * *

Но как только шлюзы были открыты, стало довольно тяжело снова закрыть их. Воспоминания о Клэе дразнили меня весь день. Кого я обманывала? Даже если я усиленно пыталась взять себя в руки, он всегда был здесь, ждал, чтобы дернуть меня назад. Его призрак был почти так же опасен, как и он настоящий.

После школы я торопилась домой, оправдываясь перед друзьями головной болью. Они не спрашивали меня, даже если я знала, что они видят прямо сквозь все мое дерьмо. К счастью, мои родители еще не вернулись с работы, так что притворяться, что со мной все в порядке, было не нужно.

Я бросила сумку на диван и направилась прямо к своей комнате, перепрыгивая через две ступеньки. Как только оказалась там, закрыла за собой дверь и упала на кровать. Кости болели, внутренности связывались узлом. Я уставилась на потолок и желала в миллионный раз поговорить с Клэем. Я лишь хотела знать, что он в порядке. Хотела услышать его голос, произносящий мое имя, будто оно было воздухом, которым он дышал.

Это было так глупо. Он оставил меня позади. Прислал мне это тупое письмо, в котором говорил отвалить к черту. Жить своей жизнью, будто забыть о том, через что мы ним прошли, было очень легко. Может, так было для него. Не в первый раз, я гадала, любила ли я своего грустного, сломанного мальчика сильнее, чем он был способен любить меня.

Не думая о том, что я делаю, я соскользнула с кровати и встала на руки и колени, заглядывая под свою кровать. Найдя то, что искала, я вытащила его. Тяжелый пакет, завернутый в газеты. Я не использовала причудливую оберточную бумагу. Какой смысл, если ее разорвут?

Почему я застряла на этой штуке? У меня был подарок с первой недели, после того как я потеряла Клэя. Я отчаянно нуждалась в том, чтобы что-то сделать, что угодно, что поддерживало бы меня держаться за то, что мы имели. Я завернула его и положила под кровать. Никогда не забывая о нем, но и неуверенная полностью, что собираюсь с ним делать.

Не то, чтобы я могла его ему отправить. Я даже не знала, где он. И после того, как от меня отмахнулись, я должна была выбросить его. Я смотрела на подарок немного дольше, и затем решилась.

Я положила его в курьерскую сумку и спустилась по лестнице, схватив ключи. Пятнадцать минут спустя, я была на знакомой парковке. Сердце колотилось в моей груди, и мое дыхание было тяжелым. Какого черта я делаю?

Я обнаружила, что выбираюсь из машины и иду к входу в магазин. Звон колоколов сообщил о моем приходе. Осматриваясь, я утешалась знакомой мне обстановкой.

Я знала, почему избегала книжного магазина Руби, но стоя здесь, вдыхая едкий запах ладана, и слушать предсказуемую мелодию музыки нью-эйдж9 через колонки, я чувствовала спокойствие. Я не была сбита моими недавно приобретенными неврозами, при столкновении с чем-то, «связанным с Клэем». Нет, это было место, которое я полюбила прежде, чем он приехал, и я поняла, что все еще могу наслаждаться, находясь здесь.

— Мэгги! — Я повернулась на голос тети Клэя - Руби, которая обходила стойку и практически бежала ко мне. Несмотря на то, что первоначально мои внутренности свернулись, что сопровождалось тем, что я видела Руби после всего этого времени, но она все еще была желанным для моих глаз человеком.

— Привет, Руби! — сказала я мягко, закутываясь в мягкое объятие. Было что-то в этой женщине, что заставляло меня чувствовать себя в безопасности. Если бы только плохие воспоминания можно было смыть ее заразительным счастьем.

— Это было так давно, милая. — Она сжала мои щеки в своих ладонях, и я не могла не улыбнуться.

— Ты права. Было. Думаю, новые материалы для прочтения готовы для заказа, — сказала я, оглядев магазин и пряча настоящую причину своего визита. Руби кивнула и отправила меня в заднюю часть магазина, где хранила книги.

— Не спиши! Я только получила множество новых книг. Они лежат в куче на столе. — Казалось, Руби, так искренне была рада видеть меня, что я почувствовала себя немного виноватой, что не пришла раньше. Я не могла закрыться от всех и всего. Настало мое время вырасти и проявить вновь свою суть.

Так что я сделала то, что сказала Руби, и не торопясь, просматривала книги. Я даже взяла на себя смелость разложить их по полкам, на которые у нее еще не было времени. Я чувствовала себя хорошо от того, что скользнула в ту часть моей жизни, которую так долго избегала. И даже если эти мирские задачи напоминают мне о десятках дней, которые я провела здесь, делая то же самое с парнем, которого я любила и потеряла, все равно было приятно это делать.

После того, как нагрузила себя охапкой книг, я направилась к прилавку. Магазин был тихим, лишь несколько других клиентов бродили вокруг. Руби потянулась, чтобы взять книги.

— Вау, ты в самом деле загрузилась. — Она упаковала их в полиэтиленовый пакет и передала его мне, не пробивая их по кассе.

— Ух, ты не забыла о части с оплатой? — рассмеялась я, вытаскивая кошелек из курьерской сумки. Руби отклонила мои деньги.

— Ты абсолютно точно не будешь платить. Я скучала по тебе, Мэгги. Считай это подарок, за то, что я увидела тебя. — Из-за широкой улыбки Руби было тяжело спорить. Хотя я хорошенько поворчала.

— Я хочу заплатить Руби. Давай же, — спорила я, все еще пытаясь засунуть ей в руку деньги. Она согнула мои пальцы вокруг денег и сжала.

— Это так же мой способ сказать «спасибо», — сказала она тихо. Я сглотнула.

— Спасибо? — спросила я слабо, хотя точно знала, о чем она.

— Да, Мэгги. Спасибо за то, что была такой верной и удивительной девушкой, которой ты являешься. И за то, что любила моего мальчика так, как ты это делала. — Ее глаза сверкали от этих слов, и я должна была быстро моргнуть, иначе бы я начала плакать.

Я прочистила горло, ошеломленная эмоциями. Почти безрассудно, я раскрыла свою сумку и вытащила завернутую ношу, кладя ее на прилавок. Толкнула его Руби.

— Вот, — сказала я резко.

Руби нахмурилась и подняла тяжелый подарок.

— Что это? — спросила она, переворачивая его.

Мои руки тряслись, так что я спрятала их в карман. Я сделала глубокий вдох.

— Я встретила Лису... — начала я, и Руби кивнула.

— Да, она сказала, что видела тебя, — признала Руби, наблюдая за мной, ожидая, пока я объясню, что отдала ей.

У меня началась паника. Может, это была плохая идея. Я только начала пытаться оставить Клэя в своем зеркале заднего вида. Но вот я здесь, ворошу все былое снова, чертовски пытаясь открыть дверь, которая захлопнулась прямо перед моим носом.

Я была либо идиоткой, либо полнейшей мазохисткой. Я начала думать, что была смесью и того, и другого.

— Эм, ага, ну, это подарок для... Клэя. На его День Рождения, — сказала я быстро.

Брови Руби приподнялись и могу сказать, что я удивила ее.

— Ну, Лиса сказала, что ты собираешься увидеться с ним, он у меня уже несколько месяцев, и лишь собирает пыль под моей кроватью. Не то, чтобы я даже не знаю, куда отправить эту глупую штуку, так что я просто подумала, что ты сможешь отдать его ему. Ты знаешь, потому что это день рождения и все такое, — бросила я нервно.

Я остановилась прежде, чем сказала бы что-то еще. Руби молча наблюдала за мной: как я прикусила губу, чувствуя себя смехотворно смущенной. Да, это было глупо. Клэй, вероятно, не хочет ни одной дурацкой вещи от меня. Я выглядела жалкой и грустной, и еще миллионом и одной вещью, которой я вероятно была.

Я потянулась, чтобы забрать подарок назад.

— Это была глупая идея. Не важно, — пробормотала я, но Руби убрала его от моего захвата. Я вздрогнула, затем посмотрела на нее.

— Я отдам его ему, милая. Уверена, он будет рад получить его, — сказала она мне, но я видела, что она была чем-то обеспокоена. Она убрала подарок под прилавок и у меня была отчетливое впечатление, что она не была точно уверена, что хотела отдать его своему племяннику. И это заставило меня чувствовать себя еще глупее.

— О, хорошо. Спасибо, — сказала я тупо, желая сейчас убраться отсюда ко всем чертям, выставив себя полной и абсолютной идиоткой.

Я схватила сумку с книгами.

— Увидимся, — сказала я облегченно, готовая уйти.

— Мэгги. Я удостоверюсь, чтобы он получил его. Я обещаю, — крикнула она мне, хотя теперь я не была уверена, что хотела, чтобы он был у него. Но, думаю, сейчас было слишком поздно.

Я покинула магазин Руби и забралась в свою машину. Почему я не могла оставить их в покое?

ГЛАВА 5

— Клэй —

Наступил мой день рождения. Я хотел быть легкомысленным. Даже взволнованным. Но я чувствовал себя онемевшим. Прошло много времени с тех пор, как дни рождения действительно что-то значили для меня. Я, кажется, вспомнил вечеринку, когда мне было пять, в комплекте со страшными клоунами и пони. Может, это клоуны разрушили мое впечатление от моих следующих дней рождений. Потому что эти засранцы страшные.

Несмотря на мое добровольное мрачное настроение, этот год был другим. Потому что сегодня мне исполнилось восемнадцать.

Ага, восемнадцать.

Наконец я стал социально уполномоченным взрослым. Возможность голосовать, покупать табачную продукцию и порно. Я могу присоединиться к военным и открыть расчетный счет. Но эти обычные волнующие обряды прохождения ничего не значат для меня. Конечно, это здорово и все такое, но я не собираюсь торопиться и покупать пачку «Camels» и «Playboy» (не то, чтобы я мог куда-то пойти). Неа, этот день рождения давал что-то более ценное.

Весь этот день был о свободе. Потому что впервые я был свободен. Свободен делать собственный выбор. Свои собственные ошибки.

Свободен жить на собственных условиях.

До конца моей жизни свобода будет чувствоваться, словно пирог на день рождения. И мне это нравится.

Контроль был правильным и, на самом деле, моим. Я никогда не позволял себе думать о том, что я буду делать, когда этот волшебный день наступит. И вот он я, минуты в моей уже взрослой жизни, и я чувствую себя почти перегруженным возможностями.

Все это ощущалось словно мечта. А мечты имели способность обрушаться вокруг вас. Так что я всегда пытался держаться от них подальше. Они были грязным делом для парня без будущего.

Но не так давно было время, когда мечты и будущее были не смехотворным заблуждением. И это привело к чему-то в сто раз более прекрасному. И в тысячу раз более опасному.

Надежде.

Надежда. То, что поднимает тебя по утрам и делает жизнь намного легче. Надежда. Неописуемое чувство, у которого есть власть поддержать тебя, когда ее отнимают. Моя погибла трагической смертью от рук моего собственного эгоизма и страха. И, даже если я пытался примирить свою вину и стыд из-за того, что разрушил единственное хорошее в моей жизни, это все еще чувствовалось как острая боль внутри меня.

Но сегодня эта боль стала чем-то другим, и я узнал ее по тому, какой удивительной вещью она стала.

Надеждой.

Она была здесь, разгуливала в моем сердце в шляпе в горошек, ожидая, пока я осознаю, что, возможно, она никогда не оставляла меня.

Я проснулся из-за Тайлера, играющего The Beatles «Birthday», что сопровождалось самыми ужасными танцевальными движениями, что я когда-либо видел. Исходящими от парня с «двумя левыми ногами», который что-то говорил.

Я сел и потер глаза ото сна, пытаясь вернуть свой мозг к изображениям своего обычно стеснительного и замкнутого соседа, кружащего по комнате абсолютно не в такт музыке.

— Какого черта ты делаешь? — спросил я, смеясь. Тайлер качал кулаками над головой, запрыгнув на кресло, и пел во всю силу своих легких.