Помоги проекту - поделись книгой:
Одно из таких полотен сейчас висело у нее за спиной. Она рассматривала его до появления незнакомца — на нем Макса было больше, чем в других ее работах. Фрида скучала — ее тянуло к картине. Она даже жалела, что вывесила полотно в галерее.
Большинство ее картин были выполнены в жанре абстракционизма, потому до конца могли быть понятны только ей. Гадать, что передано в той или иной ее работе, созерцатели могли сколько угодно, но Фрида вкладывала в свои полотна определенный смысл. Под ее взглядом геометрические фигуры, линии и красочные разводы на картинах словно оживали, складывались в замысловатый пазл, на котором она явственно видела свой замысел.
Незнакомец, кажется, даже не посмотрел на полотно. Он внимательно вглядывался в глаза Фриды, словно мог увидеть в них больше образов и картин, чем в самой галере. Теперь и у нее появилась возможность разглядеть его внимательней. Невысокого мужчину отличала идеальная осанка, вероятно, благодаря этому предположения о том, сколько ему может быть лет, не заходили дальше цифры 75. Он стоял прямо, ровно, судя по всему, не сильно этим утруждаясь. Тонкий, статный, он держался естественно и легко. Трость в его руках, скорей всего, служила лишь декоративным атрибутом и никакой практической ценности не имела. Дорогой костюм цвета горького шоколада, скроенный точно по фигуре, шейный платок из шелка особой выделки, на котором удачно сочетались в причудливых линиях холодный бледно-голубой и теплый насыщенно-бежевый. Булавка в платке имела замысловатую форму: две змеи обвивали жезл, на конце которого сверкал камень, а по краям от него располагались серебристые крылья. Если бы камень не был таким крупным, Фрида приняла бы его за бриллиант. Камень неудачно отенял его глаза, на его фоне они казались тусклыми. Голубизна в них выцвела, словно рисунок, забытый под солнцем на много лет, цвет их стал блеклым. Фриде на мгновенье захотелось взять в руки кисть — оживить утраченную яркость радужки.
— Я хотел бы заказать у вас ряд картин, — сказал он.
— Вы любитель абстрактного искусства?
— Не совсем так. Я хотел бы заказать вам не абстрактные картины, а вполне конкретные.
— Тогда почему вы обратились именно ко мне?
— Потому что вы — Фрида. И потому что вы очень талантливы, у меня нет в этом никаких сомнений.
Фрида улыбнулась, но в улыбке читалась досада. Ей стало скучно.
— Вы, вероятно, страстный поклонник Фриды Кало?
Ох, уж эта Кало! Сравнения со знаменитой мексиканкой порядком поднадоели Фриде за ее 32-летнюю жизнь. Точнее, за последние 23 года, с тех пор, как она переступила порог художественной школы.
Незнакомец рассмеялся, слегка запрокинув голову и склонив ее на бок, не отрывая от Фриды взгляда. Смех его оказался глухим, гортанным, тихим.
— Нет, я поклонник другой Фриды, хотя в картинах Кало есть свой шарм. Тем не менее мне нужны именно вы. Я долго искал вас. И не зря. У меня такое чувство, что мы знакомы тысячу лет.
— Вряд ли, я несколько моложе, чем вам показалось, — Фрида не удержалась от колкости в ответ на банальную лесть, но все же смягчила ее едва заметной улыбкой. — Если вы так хорошо меня знаете, скажите, что вы видите на этой картине?
Она указала на свою работу, висящую за спиной. Он взглянул на пестрое полотно лишь мельком и ответил незамедлительно:
— Я вижу вашу боль. Эта боль — часть вас, неотъемлемая и б
— В чем суть вашего заказа? — она задала вопрос поспешно и сухо. Ей не понравилось, как отозвался в ней ответ незнакомца, словно камень упал в спокойное озеро и по воде разошлись круги. Пускать первого встречного в святая святых, туда, где безраздельно властвует Макс, — в свой внутренний мир, ей совсем не хотелось. Она уже жалела, что задала вопрос о картине.
— Я думаю, детали моего заказа лучше обсудить в тихом уютном месте, например за чашечкой кофе. Вы не против, если я приглашу вас в ресторан?
У входа в галерею Давида ждал личный водитель. Марками машин, как и многими другими проявлениями внешнего мира, Фрида особенно не интересовалась. Поэтому отметила лишь то, что большой черный автомобиль с плавными линиями и глянцевым блеском похож на корабль. Ассоциация усилилась, когда машина плавно покатила по центральным улицам Москвы, заключив Фриду в уютный салон, отделанный натуральной кожей кремово-бежевого цвета. В салоне витал едва уловимый, немного терпкий запах кожи, бесшумно работал кондиционер.
Из тесных улочек Китай-города они выплыли на просторную Моховую, свернули на Тверскую и двинулись в сторону Ленинградки. Проехав Белорусский вокзал, машина снова нырнула в переулки и остановилась у крыльца с массивной деревянной дверью, у которой стоял швейцар. Они вошли в полумрак просторного помещения с очень высоким потолком, где на большом расстоянии друг от друга стояли круглые столы под белоснежными скатертями.
— Это один из моих любимых ресторанов в Москве. Вы позволите мне самому сделать заказ для вас?
Фрида ответила согласием — ей было не так уж важно, какие яства окажутся перед ней на столе. Давид указал официанту пальцем на два пункта в меню, добавив: «Мне как всегда». Официант кивнул и бесшумно удалился.
— Собственно, суть моего пожелания заключается в следующем… — Давид достал из внутреннего кармана пиджака бархатный мешочек. Аккуратно развязал тесьму, выложил на стол стопку картинок. — Это двадцать две карты Старшего аркана Таро Тота. Вы, вероятно, о нем слышали?
— О Таро слышала, о Таро Тота — нет, — призналась Фрида, не испытывая по этому поводу никаких угрызений.
Давид посмотрел на нее словно испытывающе и в то же время лукаво. Его выцветшие при дневном свете глаза в интимном освещении ресторана нет-нет да и оживали искрящимися всполохами, как камни в освещении ювелирного магазина.
— Тогда вас ждет много интересных открытий, — улыбнулся он. — Но обо всем по порядку. Я хочу заказать вам двадцать два полотна, точно повторяющие изображения на этих картах.
— Двадцать два? Но что вы собираетесь делать с таким количеством картин? Открывать собственную галерею?
Давид рассмеялся своим глухим гортанным смехом.
— Нет, они нужны мне для личного, скажем так, пользования. Я собираюсь повесить их в своем доме.
Фрида взяла колоду в руки, разглядывая фигуры. Карты представляли собой завораживающее зрелище, одну за другой она выкладывала их на стол. В верхней части каждой из них стояли римские цифры, в нижней подписи — на английском, в середине царило буйство образов и красок.
— Вы что, наделяете эти картинки особым смыслом? Верите, что они обладают определенной силой?
— Это не просто картинки, Фрида. Старший аркан Таро — это не случайное собрание персонажей, это ключи. Ключи от потаенной двери, за которой сияет истина. На этих картинах вы не найдете ни одного случайного символа, здесь каждая, даже едва заметная, деталь имеет свой порядок и смысл. Старший аркан Таро Тота — великая книга мудрости, дарующая силу.
— И вы действительно верите в такие вещи? — повторила Фрида свой вопрос на новый лад, удивленная услышанным.
— В какие вещи? — Давид улыбнулся так, словно предвкушал удовольствие.
— В магическую силу карт Таро, например. Да и вообще в магию?
— Конечно. И вы, Фрида, верите в «такие вещи», просто боитесь себе в этом признаться.
— Не уверенна.
Его глаза казались Фриде все ярче, они будто губка впитывали краску, наливаясь цветом.
— Все мы маги, хотим мы того или нет. Нюанс в том, что маги, как и сама магия, бывают заурядными, а бывают выдающимися. Разница в степени осознанности. Человек, как вы знаете, создан по образу и подобию Высшего существа, если хотите — Бога. Поэтому в каждом из нас заложена способность созидать. Эта функция — неотъемлемая часть человеческой сущности. Она так же непроизвольна, как дыхание, и так же всегда активна. Осознанно Бог создал большой мир. Осознанно или бессознательно мы каждую секунду жизни созидаем вокруг свой собственный, локальный. И он, послушный нашей мысли, возникает вокруг нас, как послушно вашей кисти на холсте возникают образы. Хотите простой пример? Чего бы вам сейчас хотелось съесть или выпить?
— Ну, допустим, двойной эспрессо и тирамису.
Когда Фрида произносила эти слова, официант с подносом был уже на полпути. Он сделал последние несколько шагов, остановился и начал выставлять на стол заказанные блюда. Карпаччо из говядины и вода Perrier для Давида, двойной эспрессо и тирамису для Фриды.
Впервые с момента их знакомства Фрида позволила себе рассмеяться.
— Забавный фокус. Неожиданно, — призналась она. — Ну и как вы это сделали? Хотя могу предположить, что это может быть простым совпадением, случайностью…
— Случайностей, милая Фрида, не бывает. Как, собственно, и совпадений. Все в этом мире закономерно, абсолютно все. А что касается «фокуса», то проделал его не я, а вы.
— Я? И как же, позвольте узнать?
— Вы хотели эспрессо и тирамиссу, поэтому они материализовались в вашей реальности. Я выступил лишь проводником вашей воли.
— Ну да, ну да, — улыбнулась она. — Популярная в последние годы теория об управлении реальностью с помощью мысли. Я не сильно увлекаюсь такими вещами, но даже до меня долетали отголоски этого модного нынче веяния. «Трансерфинг реальности», если не ошибаюсь, и еще, кажется, «Секрет». Сейчас даже школьник, не затрудняясь, выложит вам сакральные знания по этому предмету.
— То, о чем вы говорите, имеет место быть. Но эти книги на самом деле не лгут, хотя и всей правды не раскрывают. Чтобы получить полное представление о том, как работает механизм, нужно собирать знания по крупицам, дополняя картину, набросанную в этих книгах в общих чертах. Так или иначе, обладает человек этими знаниями или нет, он сам созидает свою реальность. Просто те, кто владеют предметом, делают это осознано и качественно, не ведающие — как придется и часто в ущерб себе. Но суть не в этом, а в том, что это простейшая магия, можно сказать, бытовая, право и способность ее вершить есть абсолютно у каждого. Однако она имеет одно существенное ограничение — с ее помощью нельзя подчинить себе волю другого человека. Потому что каждый обладает свободой воли, как неотъемлемым священным правом. Например, силой своей мысли и воли вы не можете заставить другого человека присутствовать в вашей реальности, если он того не хочет, не можете заставить его полюбить или возненавидеть вас. Гораздо большую власть дарует другая магия, высшая. Она доступна не многим, тем, кто обладает не только знаниями, но и смелостью переступить черту, нарушить запреты.
— Боюсь, что в этих темах я окажусь не самым благодарным слушателем и не самым интересным собеседником.
— От вас этого и не требуется. Просто возьмитесь исполнить мою просьбу, нарисуйте эти картины. Можете не сомневаться, гонорар вас не разочарует.
— Но почему я?
— Я уже отвечал вам на этот вопрос, — мягко произнес Давид. — Потому что вы Фрида. Дело в том, что колоду Тота рисовала художница Маргарита Фрида Харрис. Мне бы хотелось, чтобы полотна, предназначенные для меня, были также нарисованы Фридой.
— Я могу подумать, стоит ли мне браться за этот заказ?
— Конечно. Возьмите колоду, чтобы предмет размышлений был перед глазами, и свяжитесь со мной в любое время, как только примете окончательное решение.
Этот разговор не произвел на Фриду какого-то особого впечатления — у каждого свои причуды. Она и сама была личностью незаурядной, поэтому легко принимала сложность внутреннего устройства других. Человеку обязательно нужно во что-то верить, так почему бы кому-то не верить в силу каких-нибудь карт, оберегов, пророков, чего и кого угодно? Ведь это время не предлагает конкретных и убедительных объектов для веры — ни Бога, ни царя, ни вождя, ни культа. Поэтому каждый наделяет верой то, что придется. Пусть так.
Вернувшись домой, она раскрыла колоду веером. Фрида Харрис, по-видимому, была недурной художницей и занимательной личностью — было в ее творении нечто гипнотическое. Карты приковывали внимание, каждая из них словно открывала перед Фридой глубокий туннель, в который хотелось ступать осторожно — шаг за шагом, но все дальше и дальше. Фрида оглядела пустую комнату, в которой не было Его, и подумала, что заказ появился кстати. Собственных новых замыслов для картин у нее пока не было — источник вдохновения укатил в заморские страны. А работать — всяко лучше, чем маяться скукой и тоской. Через пару часов она наугад вытащила из колоды Иерофанта, Смерть, Повешенного и Верховную Жрицу. Установила на мольберте новый холст и набрала номер Давида.
— Я возьмусь за эту работу, — сказала она.
— Это отличная новость, Фрида. С какой карты собираетесь начать?
— Это будет Иерофант.
III.
Папа
— Это Иерофант, — с порога заявил Мирослав и бодро прошествовал по кабинету. Сел на стул напротив майора, который понуро макал чайный пакетик в кипяток, закинул ногу на ногу и легким движением руки бросил на стол цветную картонку.
— Что это? — полюбопытствовал Замятин, взяв в руки принесенный Погодиным предмет.
— Карта Таро «Иерофант». Если конкретней, то эта карта из колоды Тота, созданной Алистером Кроули и Фридой Харрис.
— Ну, теперь мне все ясно. Дело можно закрывать, — съязвил Замятин, поймав себя на том, что из всего вышесказанного ему понятны лишь два слова: «карта» и «колода».
Погодин усмехнулся, его губы изогнулись в едва заметной улыбке, правда, лишь с одной стороны. Синие глаза смотрели на майора весело и доброжелательно, правая нога непринужденно покачивалась на левой, привлекая внимание неприлично дорогой обувью. Рукой Погодин отбивал на полицейском столе веселенький ритм. «Ну чисто Дориан Грей», — подумал майор, глядя на красивое лицо эксперта по оккультизму, на его вальяжно-аристократическую повадку и холеный вид, правда, никакой неприязни при этом не испытывая.
Это у Замятина утро не задалось. Он не сразу уснул после ночного звонка Мирослава, ворочался и вздыхал, предвкушая объем работы, которую этот псих еще подкинет — можно не сомневаться. Майор вообще не любил связываться с явными психопатами, ни в какую объяснимую человеческую логику их действия не укладываются, просчитать их практически невозможно. Для того чтобы понять психа, надо самому быть хоть немного сумасшедшим. А Замятин был нормальным. Понятным, правильным, простым. Он не испытывал никакой нужды в том, чтобы усложнять жизнь душевными терзаниями о несовершенстве земного бытия, рефлексировать и искать сложное в простом. Изъяны мира он предпочитал корректировать доступными ему средствами, искореняя преступность по мере сил. Как говорится: «Что можешь изменить — измени, что не можешь — прими».
Зато Погодин, судя по всему, чувствовал себя в своей стихии. После того, как фотография жертвы скользнула со стола и, перевернувшись, упала на пол, на него снизошло то самое озарение, которого он так самоуверенно ждал. Ну, конечно! Как он сразу не заметил? Убитый лежал в позе Повешенного! Правая нога на левой в форме четверки. Двенадцатый аркан Таро!
Таро — знаменитые карты, тайна возникновения которых до сих пор не открыта. Загадочная колода, изобилующая знаками и символами, уже не одно столетие будоражит умы оккультистов, алхимиков, колдунов, магов — всех тех, кто жаждет приобщиться к тайному знанию. В Таро объединены астрологическая, каббалистическая, алхимическая системы, зашифрованные в символах. Многие известные мистики и оккультисты — члены различных орденов и тайных обществ — несколько последних столетий бились над расшифровкой тайны Таро, создавая при этом собственные колоды, упорядочивая систему карт по своему усмотрению.
Версий появления Таро на свет существует великое множество, и ни одна из них достоверно не подтверждена. Желая наделить Таро особым сакральным смыслом, многие оккультисты предпочитают думать, что эти карты пришли в мир из культуры древнего Египта. А небезызвестная Елена Блаватская вообще предположила, что Таро — это наследие легендарной Атлантиды, откуда оно, по ее мнению, попало к египетским жрецам.
Однако красивая и интригующая версия прямого отношения Таро к магической культуре древних цивилизаций при ближайшем рассмотрении трещит по швам. Мирослав, как кандидат наук, предпочитал все же больше верить фактам, нежели легендам. Поскольку ничего похожего на символизм Таро в культуре древнего Египта до сих пор не обнаружено, Погодин склонялся к версии, что эти карты пришли в Европу из исламского мира, откуда и традиционные игральные. Примерно в 1375 году во Флоренции появилась карточная игра Naïbbi, к концу XIV века она широко распространилась по Западной Европе.
Самой старой из ныне известных колод, которую считают прототипом современных Таро, является колода «Висконти-Сфорца». В XV веке миланские герцоги семейств Висконти и Сфорца заказали карты, нарисованные вручную на картоне большого размера, добавив к основным игровым еще 21 карту и одну ненумерованную — «Дурак», которой придали наибольшее значение, она била любую другую. Так в игральной версии Таро появился загадочный Старший Аркан из 22 карт. Карты этого Аркана по-итальянски называли триумфами, а по-французски — козырями. Позже, чтобы отличить игру такой колодой от обычной, эти карты стали называть итальянским словом «tarocchi», этимология которого неизвестна. В немецком варианте оно звучит как «tarock», во французском — «tarot».
В отличие от Младшего Аркана, состоящего из 56 карт четырех мастей с числовыми значениями, Старший Аркан мастей не имеет вовсе, в нем собраны карты-персоны, карты-явления, карты-символы: Дурак, Маг, Верховная Жрица, Императрица, Император, Иерофант, Влюбленные, Колесница, Справедливость, Отшельник, Колесо Фортуны, Сила, Повешенный, Смерть, Умеренность, Дьявол, Башня, Звезда, Луна, Солнце, Суд, Мир.
В ХIХ веке французский оккультист и таролог Альфонс-Луи Констан, известный под псевдонимом Элифас Леви, сопоставил эти 22 карты с буквами иврита, которые согласно герметической традиции соотносятся с астрологическими, алхимическими и другими мистическими символами. Благодаря этой находке вокруг Таро засиял мистический, загадочный ореол.
Однако, возвращаясь к самой старой из ныне известных колод, доподлинно неизвестно, использовали ли Висконти и Сфорца свою колоду для игры или как-то иначе, ведь их карты имели достаточно большой размер. К тому же на оригинальных сохранившихся картах «Висконти-Сфорца», ныне хранящихся в мировых музеях и библиотеках, имеются отверстия, из чего следует, что их могли подвешивать как картины.
Любопытно, но этот факт перекликается с одной из легенд египетского происхождения Таро, которую высказал Поль Кристиан в книге «Истории магии». Он описал ритуал посвящения в египетские мистерии, который заключался в том, что посвященный проходил вдоль длинной галереи, на стенах которой висели 22 фрески, изображающие мистические фигуры и символы Старшего Аркана Таро. Карты были развешены попарно друг напротив друга. Следуя вдоль галереи мимо картин, посвященный получал наставления от жреца. «Каждый Аркан, ставший благодаря картине видимым и ощутимым, представляет собой формулу закона человеческой деятельности по отношению к духовным и материальным силам, сочетание которых производит все явления жизни», — писал Кристиан.
Как бы то ни было с историей, в современности вариантов колод Таро насчитывается уже более полутора тысяч. Оккультисты и тарологи несколько последних столетий создавали и продолжают создавать свои варианты колод, а параллельно с ними тем же самым занимаются и все, кому не лень. Чуть ли не каждый день появляются новые колоды: Таро Ведьм, Эльфов, Гномов, теперь мир узнал еще и такую дикость, как Таро Властелина Колец.
Тем не менее практически во всех из них, за исключением совсем уж бредовых, поза Повешенного, изображенного на 12-й карте Старшего Аркана, остается неизменной: человек подвешен за ногу, вторая согнута в колене. Значение карты для всех колод также вполне определенное: Повешенный означает жертву. Конечно, в окружении других карт его можно трактовать по-разному, но в чистом виде, если так можно выразиться, он — жертва.
Осталось понять, о чем именно говорит другая символика, оставленная на трупе. Если исходить из того, что убийца прибегает к символизму Таро, то зажатый в кулаке убитого предмет и знак «Victory», сложенный из пальцев левой руки, должны указывать на другую фигуру того же Таро. Так, что еще мы имеем? Отрезанный язык. Кто у нас в Старшем аркане самый говорливый? Пожалуй, Иерофант, он же Папа, он же Верховный Жрец. Эта карта традиционно означает советчика, наставника, духовное покровительство. Логично. Какая еще роль может быть отведена психиатру? Теперь нужно выяснить, какую именно из множества колод берет за основу убийца. Тогда можно будет примерно представить, что у него в голове: гномы или нечто посерьезней.
Возбужденный обрушившимся на него шквалом мыслей, Мирослав бросился к книжным полкам, которыми сплошь была увешана восточная стена его кабинета. Где-то здесь. Книги по магии и оккультизму располагались на предпоследней полке снизу. Где-то здесь. Он опустился на колени, наклонил голову и пробежал взглядом по пыльным корешкам. Ага, вот оно. Ближе к концу длинного ряда он заметил три картонные коробочки, которые лежали поверх томов. Мирослав не прикасался к ним уже пару лет, и они изрядно запылились. Он смахнул пыль ладонью — сейчас не до педантизма. Так, мы имеем колоды Таро Райдера-Уэйта, Марсельскую и Эклектик. Две из них, Марсельскую и Уэйта, Мирослав купил сам, вникая в суть предмета, Эклектик подарила студентка (кажется, влюбленная по уши).
Он достал карты из коробок и начал перебирать их в поисках Иерофантов. В Марсельской колоде, которая одной из первых стала массово производиться во Франции с XVII века, Иерофант держал правую руку на уровне груди, сведя указательный и средний пальцы в жесте благословения. В левой руке у него был посох, напоминающий крест с тремя перекладинами. Не то!
В самой популярной на сегодняшний день колоде Райдера-Уэйта, разработанной в конце ХХ века масоном и членом герметического Ордена «Золотой Зари» Артуром Уэйтом, с Иерофантом была почти такая же история. Хотя к символике карты добавились два скрещенных ключа в нижней части рисунка. Опять не то!
В Таро Эклектик, созданном художником Йозефом Мачинкой в 1986 году, поза и посох Иерофанта почти такие же. В нижней части, так же как и у Уэйта, присутствуют два скрещенных ключа, а вот в левом верхнем углу карты появился пентакль — пятиконечная звезда. Мирослав взглянул на фото жертвы — на груди у профессора пентакль. Так, уже теплее!
«Что ты мучаешься, книжный червь? Совсем оторвался от реальности», — мысленно отругал себя Мирослав и включил ноутбук. Вошел в браузер, открыл поисковик, ввел запрос: «Таро Иерофант», нажал иконку «картинки». Картинок выпало множество, Мирослав быстро пробежал их взглядом в поисках нужных символов.
Вот оно! Иерофант, левая рука которого опущена вниз, ее указательный и средний пальцы не соединены вместе в знаке благословения, как у других Пап, а расставлены в форме галочки. В Правой руке он держит жезл, больше напоминающий ключик Буратино, увенчанный тремя кольцами. Пентакль тоже присутствует, да не где-нибудь, а прямо на груди у Папы. Оно!
Ну и что это у нас за колода? Мирослав кликнул на картинку и присвистнул. Таро Тота. Кроули! Как же я про тебя забыл, голубчик? Таро Кроули — это вам не какое-нибудь Таро Гномов или Властелина Колец.
Алистера Кроули, уроженца маленького английского городка, еще при жизни называли «Великим магом ХХ века», хотя никаких чудес, кроме якобы магических сексуальных оргий с использованием наркотиков, он миру так и не явил. Зато оставил в наследие человечеству собственное учение под названием «Телема», главный постулат которого — «Твори свою волю: таков да будет весь закон».
В свое время Кроули создавал и возглавлял сатанинские организации по всему миру, основываясь на собственном вероучении. После смерти «Зверя Апокалипсиса», как он сам себя величал, его дело продолжили ученики, одним из которых был Энтони Шандор Лавей, автор «Сатанинской библии» и создатель крупнейшей в мире сатанинской секты «Церковь Сатаны», которая на сегодняшний день пустила весьма мощные корни в России. Другой ученик Кроули — Рон Хаббард организовал секту «Церковь Саентологии», руководствуясь вполне мирской мотивацией: «Если хочешь заработать много денег, создай свою религию». Хаббард заработал действительно очень много — «Церковь саентологии» сейчас является одной из самых многочисленных и могущественных тоталитарных сект в мире и России.
Кроули принято называть основателем современного сатанизма, хотя это утверждение не вполне корректно — сатанизм был и до появления на свет «Зверя Апокалипсиса». Но тот факт, что в результате деятельности Кроули сатанизм как явление получил новую яркую жизнь, распустил свои склизкие щупальца по планете и опутал ими весь мир, — бесспорен. «Сатана — не враг человека, а Жизнь, Свет и Любовь», — проповедовал Кроули. И, как ни странно, повсеместно находилось множество людей, которые охотно этому верили.
Благодаря крайне эксцентричному поведению Кроули при жизни привлекал к себе большое внимание общественности и СМИ. Он то позировал для фотокамер с огромным питоном на шее, то выпускал в свет сочинения, в которых писал, например, следующее: «Для высшей духовной работы всегда следует выбирать жертву, обладающую величайшей и чистейшей силой. Наиболее подходящим объектом в этом случае является невинный и умственно развитый ребенок мужского пола», — из книги «Магия в теории и на практике». Или: «В жертву же принеси скот крупный и мелкий, но прежде дитя», — написал он в «Книге Закона». Его публичные высказывания, писательские тексты и поведение шокировали, вызывали отвращение и суеверный ужас, но при этом крепко держали внимание заинтригованной публики.
Несмотря на известность и убежденность в своих магических способностях, умер Кроули в нищете и по вполне заурядной причине. В 1947 году в возрасте 72-х лет он скончался в захудалом пансионате «Незервуд» от респираторной инфекции.
Но перед смертью с помощью Фриды Харрис он создал-таки свой вариант колоды Таро — Таро Тота, в которой зашифровал свое видение устройства Вселенной.
Значит, в голове у убийцы не гномики и эльфы, а «Телема», что в переводе значит «воля». И культ жертвоприношений вполне себе в его риторике. Убийца, стало быть, творит свою волю, при этом пытается привести в действие некий магический механизм.
Складываем 1 +1: Повешенного, то есть жертву, и Иерофанта. Что у нас получается? Иерофанта принесли в жертву? А для чего нужна жертва? Вероятно, чтобы усилить ритуал. Похоже в Москве намечается шабаш — не повезло майору.
При мысли о жертвоприношениях Мирослава передернуло, память выдала картинку, как Баллу, стиснутый пальцами, растопыривает свои смешные лапы. Потом он словно ощутил в руках вертлявость плюшевого кома, влажность холодного носа на щеке и шее. И запах кислого молока.
Мирослав направился в ванную и умылся холодной водой, затем вышел на балкон, втянул носом сухой воздух августовской ночи, исподлобья вглядываясь вдаль. На его скулах блестела влага, желваки играли, рука непроизвольно сжала перила до белизны костяшек. Он хотел бы видеть горизонт, ровный, безмятежный, где гладкое поле сливается со сверкающими звездами хрустальным куполом, но видел лишь серое рыхлое брюхо неба над мегаполисом, вспоротое частоколом высоток.
Утром он проснулся бодрым, словно заведомо решил не вспоминать про ночной приступ рефлексии. Сейчас главное — поскорей рассказать Замятину о своем открытии. Однако задача эта оказалась не простой.
Когда Мирослав вломился в кабинет майора и начал свое повествование, стало очевидно, что выкладываемые им сведения отлетают от Замятина, как от стенки горох. Майор слушал молча, время от времени глотая горячий чай, но глаза его были пусты. За все время рассказа в них не мелькнуло и искорки понимания или интереса. «Ну да, — мысленно анализировал ситуацию Мирослав, — пожалуй, человеку, который никогда не интересовался подобной тематикой, так вот, сходу, сложно переварить информацию о Таро, магах, тайных орденах…». Но Погодин решил все же выложить свои соображения в полной мере. В конце концов, его привлекли к расследованию именно за этим.
— Итак, Иван Андреевич, на сегодняшний день в мире и России есть множество людей, которые не просто знакомы с учениями Кроули, но и следуют им. Часть из них принадлежит к Орденам и якобы тайным организациям, другая часть — к сатанинским сектам и кружкам. Кстати, сейчас в России есть еще и так называемая школа магии «Воля-418»1, в которой преподают учение Кроули и практикуют его обряды. Еще часть людей принадлежит к псевдорелигиозным сектам, например, к «Церкви Саентологии», которая ныне является одной из самых многочисленных в нашей стране. И несмотря, на то, что в чистом виде учение Кроули саентологи не используют, косвенно они связаны с этим именем. Основатель секты Рон Хаббард был его учеником. Оставшаяся часть последователей учения — это одиночки, или, если хотите, самоучки. Книги Кроули доступны в широкой продаже, вы можете найти их во многих книжных магазинах. Про интернет я вообще молчу.
Замятин мрачнел на глазах.
Поделиться книгой: