Нравственное, безнравственное, вненравственное. Что правильно, а что нет?

Как-то один человек ехал с работы домой на поезде. Вскоре после отъезда он заснул, убаюканный движением поезда. Где-то между станциями поезд неожиданно остановился на красный аварийный сигнал.

Человек, проснувшись, вдруг решил, что поезд уже прибыл на место. Он поспешил к выходу, выскочил из дверей и упал прямо на железнодорожные пути! Ему, совершенно потрясенному и в синяках, другие пассажиры помогли забраться обратно в вагон.

Стряхивая с себя пыль, поправляя галстук и вытирая окровавленный нос, он воскликнул:

– Какой я растяпа, вышел не на ту сторону!

И он повернулся к двери напротив и шагнул на пути перед встречным экспрессом!

Единственная проблема человека заключается в том, что он крепко спит с открытыми глазами! Вот почему вы даже не знаете того, что вы не осознанны. Ваши глаза открыты, а вы видите сны – тысячу и один сон, тысячу и одно желание. Вы сейчас не здесь – вот что значит не быть осознанным. Вы находитесь в прошлом, в воспоминаниях – это сон. Или же вы в будущем, в воображении – это тоже сон.

Будьте здесь и сейчас!

Если вы в прошлом, вы не осознанны. Если вы в будущем, вы не осознанны. Осознанность означает присутствие в настоящем. Просто будьте здесь в данный момент. Если внутри вас проходит хотя бы одна мысль, вы не осознанны. Участвовать в процессе мышления – значит спать. Не участвовать в процессе мышления – значит бодрствовать.

А в этой кристальной чистоте, когда вы здесь и сейчас… как вы можете совершить какой-то грех? В этой ясности эго исчезает – а именно эго приносит всяческие жизненные проблемы. Эго – это насилие. И если вы попробуйте стать смиренным, вы можете стать смиренным, но эго будет оставаться, скрываясь за вашим смирением. Пока вы не станете осознанным, эго будет продолжать играть во все новые игры. Игры будут меняться – вы будете переходить из одной тюремной камеры в другую, только и всего, но вы не выберетесь из тюрьмы.

Единственный способ выйти из тюрьмы – это быть полностью пробужденным. В этой пробужденности вы обретаете кристальную прозрачность, в этой пробужденности вы становитесь центрированным. И в результате центрирования вы оказываетесь в самом сердце реальности. А это переживание настолько блаженно, что вы не можете далее оставаться вором – потому что все, что вам нужно, все, чего вы когда-либо желали, исполнились. На самом деле, вы никогда не просили так много, сколько изливается теперь на вас само по себе. Кому теперь нужно быть вором? Зачем?

И кто захочет убивать? Зачем? Вы не можете даже помыслить об убийстве, потому что теперь вы знаете, что ничего нельзя убить – все вечно. Ваши усилия будут тщетными – вы никого не убьете. Самое большее, вы можете разрушить внешнюю оболочку, но внутренняя сущность сохранится. Если вам удалось увидеть свое собственное внутреннее существо в свете осознанности, вы увидели сущность всего. И это вечность. А смерть – обман. Смерть бывает только в снах, а не на самом деле, не в реальности.

Как вы можете насиловать, когда вы осознанны? Осознанность приносит огромную любовь, а любящий человек не может насиловать. Изнасилование возможно только в том случае, если человек никогда ничего не знал о любви. И запомните, люди, которые совершают насилие, это не только насильники: вы можете быть хорошим мужем и хорошей женой, состоящими в официальном браке и все такое, но ваши отношения могут быть не чем иным, как насилием. Если вы не осознанны, вы не можете иначе – ваши отношения будут оставаться насильственными. Ваше насилие может быть законным, допустимым, санкционированным обществом, но это не имеет значения. Если ваша жена занимается с вами любовью только потому, что ее долг по отношению к мужу – делать это всякий раз, когда муж захочет, то это изнасилование. Если в действительности она не хочет этого делать, это изнасилование. Она просто выполняет обязанности жены. Если вы занимаетесь любовью со своей женщиной и не полностью вовлечены в это, то это изнасилование. Женщина насилует вас, вы насилуете ее. Любовь является любовью, только когда она медитативна. Любовь является любовью только тогда, когда есть полная осознанность с обеих сторон. Встречаются два «сейчас», встречаются два «здесь», два присутствия сливаются, сплавляются друг с другом – тогда это любовь, и тогда она приобретает духовное качество.

Но вы научились жить без осознанности. Вы знаете, как двигаться, не осознавая, – вы знаете, как расположены двери в вашем доме и комнаты, и вы овладели всевозможными навыками… Вы можете поехать на работу и вернуться назад, и при этом нет необходимости быть осознанным. Вы можете делать все эти вещи механически.

Все грехи возникают из-за этой механичности. Ваша жизнь становится адом. Ад просто означает «не быть в настоящем», а рай означает «быть в настоящем».

Молодого сельского парня из Арканзаса отец послал в Нью-Йорк, чтобы обучаться предпринимательству под руководством великого Франка Э. Кэмпбелла.

Несколько месяцев спустя отец навестил своего сына в большом городе.

– Расскажи мне, – попросил он, – многому ли ты научился?

– О, конечно, папа, – ответил сын. – Я многому научился, и все это было очень интересно.

– Что же было самым интересным, из того, что ты узнал?

Сын задумался на мгновение, а потом сказал:

– Был у нас один странный случай, из которого я извлек урок.

– Какой?

– Однажды, – начал рассказывать сын, – нам позвонили из отеля «Тафт». Горничная, проверяя один из номеров, обнаружила там в постели мужчину и женщину, которые, видимо, умерли во сне, совершенно голые.

– Вот это да! – воскликнул отец. – И что сделал мистер Кэмпбелл?

– Он надел смокинг и мне тоже приказал надеть смокинг, и затем нас отвезли на одном из его лимузинов в отель «Тафт». Управляющий отвел нас к администратору, и тот сообщил нам номер комнаты. Потом управляющий поднялся с нами на лифте. Мы молчали, потому что мистер Кэмпбелл считает, что все надо делать с большим достоинством.

– Потрясающе! – воскликнул отец. – И что было потом?

– Мы подошли к тому номеру. Мистер Кэмпбелл толкнул дверь своей тростью с золотым набалдашником, и мы все – он, управляющий и я – тихо вошли. На кровати действительно лежала та пара – они были обнаженные и лежали на спинах.

– И что дальше? – спросил отец.

– Мистер Кэмпбелл сразу увидел, в чем причина – у мужчины был очень большой эрегированный член.

– А дальше что было?

– Мистер Кэмпбелл, как обычно, быстро сориентировался: он взмахнул своей тростью с золотым набалдашником и очень элегантно вмазал по хрену.

– И что потом? – спросил отец.

– Ох, папа, – сказал сын, – началось светопреставление. Оказалось, мы вошли не в тот номер!

Вот так все и происходит. Вы входите не в тот номер – вы всегда входите не в тот номер. И этот неправильный номер называется неосознанностью. И что бы вы ни делали – хорошее или плохое, порядочное или непорядочное – в конечном счете, все оказывается неправильно, потому что вы не в том номере, а в неправильном номере вы не можете что-либо сделать правильно. В этом неправильном номере вы можете стать святым, но вы останетесь в том же самом помещении, что и грешники. Вы можете стать очень нравственным. Возможно, вы не вор, возможно, вы не насильник и не убийца, но номер выбран неправильно, и кем бы вы ни были, это не может быть правильным.

Ваше общее состояние ума должно быть преобразовано – это и означает осознанность. Вы находитесь в прошлом, в будущем, и это значит, что вы находитесь в уме. Ум – это название неправильного номера. Выйдите из ума! Будьте в настоящем… а когда вы находитесь в настоящем, вы не являетесь частью ума. Тогда каждое действие приобретает невероятную ясность, поскольку вы становитесь зеркалом. И на зеркале нет никакой пыли, потому что не происходит никакого мышления.

Вот чему я здесь учу: как быть осознанным, как быть сознательным – как быть, и быть без мыслей. И тогда жизнь начнет меняться сама по себе. Я не учу вас ненасилию. Ненасилию учили в Индии на протяжении веков, и люди не стали ненасильственными. На самом деле, трудно найти где-то более жестоких людей, чем в Индии. Каждый день случаются вспышки насилия, во всех возможных видах, по любому поводу – и автобусы горят, и людей убивают, и полиции приходится открывать стрельбу. Каждый день! Это вовсе не новость – в этом нет ничего нового, как это может быть новостью? Можете быть уверены, что это будет происходить в стране, то там, то здесь.

Один друг задал вопрос: «Почему в Индии так много насилия в общественных местах?» Это происходит из-за обучения ненасилию. Пять тысяч лет людей учили ненасилию, и они научились притворяться. А в действительности они просто подавили свою тягу к насилию. Они сидят на вулкане – любой повод, любой малейший предлог, и насилие вырывается наружу… И потом оно распространяется как лесной пожар.

Всякий раз, когда вспыхивает индуистско-мусульманский конфликт, вы можете увидеть настоящие лица людей этой страны – лица убийц. А только за день до этого индуист молился в индуистском храме, а мусульманин молился в мечети, и один читал Веды, а другой читал Коран, и выглядели они очень благочестиво. Но как только вспыхивает бунт, все их благочестие просто испаряется, будто его никогда и не было, и они готовы убивать, насиловать… они готовы на все! В этой стране насилие вспыхивает вновь и вновь из-за учения, из-за неправильного учения, которое основано на подавлении. Всякий раз, когда вы что-то подавляете, оно будет возвращаться снова и снова.

Я учу вас осознанности, а не подавлению. Вот почему я не говорю о ненасилии. Я не говорю: «Не будьте насильственными». Я только говорю: «Будьте бдительными, будьте осознанными!» Что бы вы ни делали, делайте это с таким вниманием, с такой медитативностью, чтобы вы были полностью вовлечены в это, а не просто делали какие-то пустые жесты. Вы присутствуете – и само это присутствие производит алхимические изменения. Вам не нужно ничего подавлять, вы не будете сидеть на вулкане. И чем более осознанными вы будете становиться, тем больше ваша жизнь будет наполняться тишиной, покоем, любовью. Это побочные продукты осознанности.

Разве никого и ничего не нужно исправлять? Я не понимаю.

Никто не нуждается в исправлении. И кто будет исправлять? Если начать говорить, что кому-то нужно исправиться, рано или поздно потребуется кто-то, чтобы управлять вами, руководить вами, делать из вас рабов. Поэтому лидеры на протяжении веков со всех трибун кричали, что все нужно исправить, все нужно изменить, улучшить. Если ничего не нужно исправлять, тогда они больше не будут лидерами. Они существуют лишь благодаря идее, что все требует улучшения, что необходимо совершить революцию – поэтому они великие лидеры.

И ничто никогда не становилось лучше, ибо ничто не может быть улучшено. Вы можете либо крепко спать, либо проснуться. А пробуждение – это не улучшение, запомните. Пробуждение не «исправляет» ваш сон. Чтобы улучшить сон, можно сделать укол снотворного, и тогда вы будете крепче спать. Это исправление. Новые подушки, более мягкие, новая кровать, более удобная, лучшая спальня… все это исправления, которые помогают вам лучше спать, вводят вас почти в кому.

Сон не нуждается в исправлении. Пробуждение – это не исправление сна, это просто выход из сна. Это переход в другую реальность, находящуюся совсем в других отношениях с существованием.

Моралисты, политики, пуритане, священники всегда призывают что-то исправить: все должно быть исправлено, каждый человек должен быть исправлен – в этом их сила. Именно поэтому в мире господствуют политики. Они всегда находят, что требует исправления, и всегда убеждают вас в том, что сейчас это можно исправить, – но способ только один: они должны быть у власти, тогда исправления возможны.

Сначала они убеждают вас, что необходимы изменения, и потом, когда вы с этим соглашаетесь, естественно, изменения становятся необходимы. А почему вы соглашаетесь? Потому что вы страдаете – страдаете из-за сна, а не из-за безнравственности, страдаете не из-за грехов, а потому что вы неосознанны. Но они говорят вам: «Вот почему вы страдаете: нужно быть более нравственными, соблюдать правила приличия, лучше себя вести, развивать нравственные качества – и ваши страдания прекратятся».

Итак, вы начинаете пытаться исправить себя и не можете этого сделать – вам нужна помощь, вам нужен священник, руководитель, чтобы он направлял вас. Вам нужен лидер! Сначала они убедили вас в необходимости исправиться, а потом, естественно, они приходят через черный ход со всеми своими средствами и начинают вас исправлять. Вы становитесь рабами. Этот прием используется на протяжении веков. Людьми все время кто-то управляет, люди сводятся до положения вещей. Их либо осуждают, либо хвалят, но, так или иначе, через осуждение или через похвалу, ими управляют.

Это величайший заговор. Я хочу сказать вам раз и навсегда: нет необходимости в каком-либо исправлении. Вам не нужно улучшать себя. Что же, в таком случае, нужно? Необходимо пробуждение, а не исправление. Не повышение нравственности, не улучшение поведения, нет – только осознанность. А с осознанностью нравственность приходит сама собой.

Как вы можете исправить себя, находясь в глубоком сне, без сознания? Самое большее, ваши сны могут стать немного лучше – может быть, они будут не черно-белыми, а цветными, психоделическими. Но во сне могут быть только лучшие сны, во сне не может быть реальности.

Я слышал…

Была темная, пасмурная ночь, и один пьяный забрел на кладбище и упал в яму, которую выкопали для захоронения, назначенного на следующий день. Пьяный икнул и заснул.

Через полчаса на кладбище заявился другой пьяный. Он громко пел, и от его хриплого голоса проснулся пьяный, который лежал в могиле. И тот вдруг начал кричать, что замерз.

Певший пьяный, спотыкаясь, подошел к краю могилы и посмотрел мутными глазами вниз, на жаловавшегося пьяного.

– Неудивительно, что тебе холодно, – крикнул он ему, – ты же скинул с себя всю землю!

Вот что происходит. Вы спите, и ваши лидеры спят. Вы спите, и ваши священники спят. Проблема не в том, что человек скинул с себя всю землю! И если тот другой пьяный начнет помогать, как вы думаете, что он сделает? Он снова закидает его землей… – «Неудивительно, что ему холодно!»

Вам нужно только одно. Исправлений потребуются миллионы, и их все равно будет недостаточно. Вы исправляете что-то с одной стороны – и что-то начинает идти не так с другой стороны, потому что ваш сон сохраняет определенное равновесие. Не замечали? Вы бросаете курить и начинаете жевать жвачку. Если вы прекращаете делать что-то одно, вам приходится начинать что-то другое. Это все та же игра! Вы все время что-то меняете, но остаетесь прежними. Исправлений миллионы, им не будет конца. Вы можете меняться и меняться, и никогда не исправитесь, никогда не будете в порядке. Вы можете исправить все неправильное, и все равно обнаружите, что в вас что-то не так, потому что, по сути, вы все так же бессознательны, вы не знаете, кто вы.

Первый и единственный шаг заключается в том, чтобы узнать, кто вы, стать осознанным.

Тимоти был на отдыхе в Ирландии и остановился в маленькой деревенской гостинице. Однажды вечером в баре он был поражен следующим разговором:

– Какая у тебя замечательная шляпа! – говорит старый мужчина молодому парню, стоящему рядом с ним у барной стойки. – Где ты ее купил?

– У О’Грэди, – отвечает молодой человек.

– Да ну, я тоже там покупаю! – с удивлением отмечает старик. – Должно быть, ты из этих мест?

– Да. Я с Мерфи-стрит.

– Боже милостивый! – восклицает старик. – Я ведь тоже там живу!

– Поразительно, – говорит Тимоти бармену, – эти двое местных живут на одной улице и только что встретились.

– Как бы ни так! – отвечает бармен. – На самом деле, это отец и сын, но они всегда так пьяны, что не узнают друг друга.

Никакие исправления не нужны, нужна только осознанность. Станьте более пробужденными. Никакие нравственные принципы не нужны, потому что они все равно фальшивы, если вы не осознанны, и все нравственные принципы являются рабством, если вы не осознанны. Все моральные принципы – не что иное, как цепи, они не приносят свободы. Когда вы не осознанны, бессознательны, ваша нравственность является лицемерием.

Так что для меня религия означает только одно: быть более сознательным, жить более осознанно.

Ты спрашиваешь: «Разве никого и ничего не нужно исправлять? Я не понимаю».

Люди не понимали этого на протяжении веков. Забудьте об исправлении. Направьте всю вашу энергию на то, чтобы пробудиться. Есть только два способа существования: сознательное и бессознательное. Выбирайте.

Глава 4. Чтобы быть святым, надо быть целостным

Жизнь – это не что-то застывшее. Это не скала, она похожа на реку, которая непрерывно течет. Это процесс, а не вещь. Если вы понимаете меня, я здесь, чтобы сделать всю вашу жизнь святой. Поэтому, что бы вы ни делали, наслаждайтесь этим всецело и не создавайте разделения. Разделение от разума, это вы его создаете. И не становитесь святошей, иначе вы лишитесь целостности и никогда не станете святым. Сохраните способность быть грешником. Тогда святость и греховность станут двумя вашими берегами, и между ними будет течь река, которая не принадлежит ни одному берегу, которая всегда их превосходит.

До тех пор, пока евреи, арабы и другие племена не принесли на Запад идею своего нетерпимого в расовом отношении и ревнивого Бога, люди поклонялись Тоами, Бахусу, Митре, Аполлону и другим богам. Была Диана со своими луком и стрелами, на севере был Тор, Богиня-Мать почиталась на Западе. Но потом религией Запада стали смерть и воскресение, внушалось чувство вины и греха. Почему Адам грешен? Чем он отличается от Тезея, Ясона или Гермеса? Не является ли понятие греха просто уловкой, чтобы заставить людей медитировать?

Я язычник. Для меня нет другого Бога, кроме этого существования. Бог не отделен от жизни, вне жизни Бога нет. Бог – это сама жизнь. Проживать эту жизнь полно – значит жить божественной жизнью. Проживать эту жизнь частично – значит жить не божественной жизнью. Быть фрагментарным – значит быть нерелигиозным, быть целостным, полным – значит быть святым.

Это вопрос о прошлом. В прошлом во всем мире люди были язычниками, они просто поклонялись природе. Не существовало понятия греха, не было никакого чувства вины. Жизнь принималась такой, какая она есть. Не было никаких оценок, никаких интерпретаций – разум еще не вмешался. Как только начинает вмешиваться разум, возникает осуждение. Как только включается разум, начинается разделение, расщепление, и человек становится шизофреником. Тогда вы начинаете осуждать что-то в своем существе – одна часть возвышается, другая часть становится ниже, и вы теряете равновесие.

Но это должно было произойти. Включилось мышление – это часть роста. Так же, как это бывает у каждого ребенка, должно было произойти и со всем человечеством. Когда ребенок рождается, он язычник. Каждый ребенок рождается язычником. Он счастлив таким, каков он есть. Он понятия не имеет, что правильно, а что неправильно, у него нет никаких идеалов. У него нет критериев, нет суждений. Когда ребенок голоден, он просит еду. Когда хочет спать, засыпает. Это то, что мастера дзен называют пиком религиозности: ешь, когда голоден, спи, когда хочешь спать. Пусть жизнь течет, не мешай ей.

Каждый ребенок рождается язычником, но рано или поздно он теряет свою простоту. Это часть жизни, которая неизбежна – это часть нашего роста, взросления, судьбы. Ребенок должен потерять невинность и снова найти ее. Когда ребенок ее теряет, он превращается в обычного человека, мирского человека. Когда обретает ее вновь, становится религиозным.

Невинность ребенка ничего не стоит, это дар существования. Он не заслужил ее, и ему придется ее лишиться. И только потеряв ее, он осознает, чего именно он лишился. Тогда он начнет искать ее снова. И только когда он ищет и добивается ее, достигает ее, становится ею, тогда он узнает, как велика ее ценность.

Что происходит с мудрецом? Он снова становится ребенком. Ничего другого, кроме того, что он снова становится невинным, с мудрецом не происходит. Он вошел в мир разума, разделения, эго, тысячи и одного идеала, он почти сошел с ума от суждений и оценок. И тогда, в один прекрасный день, обнаружив, что все это просто нелепо, глупо, он все это отбросил. Но это второе детство гораздо более ценно, чем первое детство. Первое детство было просто дано вам, вы даже его не спросили, это был просто подарок. А мы не ценим подарки. Мы ценим вещь только тогда, когда прилагаем усилия к тому, чтобы ее получить, когда добиваемся ее, и когда проделываем долгий путь, чтобы к ней прийти.

Есть такая суфийская история.

Один человек, искатель истины, пришел к суфию и спросил:

– Господин, я ищу себе мастера, и я слышал, что ты мудрый человек. Можешь ли ты сказать мне, по каким признакам можно узнать мастера? Как мне понять? Даже если я найду мастера, как мне решить, что это мой мастер? Я слеп, я невежественен, я ничего не знаю об этом. А говорят, что, не найдя мастера, нельзя найти Бога. Поэтому я ищу мастера. Помоги мне.

И суфийский мистик сказал этому человеку несколько вещей.

– Признаки такие, – сказал он, – ты найдешь мастера таким-то образом, он будет вести себя так-то и будет сидеть под таким-то деревом. Он будет одет в такое-то одеяние, и у него будут такие-то глаза.

Человек поблагодарил старого мистика и отправился на поиски. Прошло тридцать лет, человек обошел почти весь мир, но не смог найти того, кто стал бы его мастером согласно описанию старика. Усталый, измученный, разочарованный, он вернулся в родной город и увидел того старика. Старик очень постарел, но когда человек проходил мимо… Старик сидел все под тем же деревом – но вдруг он увидел, что это то самое дерево, про которое говорил старый мистик. И вот одеяние, которое он описал, и те глаза, и тот покой, о которых говорил суфийский мистик. И благословение, которое ощущается в присутствии мастера. Он был вне себя от радости.

Но при этом в его уме возник большой вопрос. Он поклонился, прикоснулся к ногам мистика и спросил:

– Прежде чем я стану вашим учеником, скажите мне только, зачем вы мучили меня эти тридцать лет? Почему вы не сказали мне тогда: «Я твой мастер?»

Старик засмеялся и сказал:

– Я говорил тебе: «Он будет сидеть под таким деревом», – и это как раз то дерево, под которым я сидел! И я сказал тебе: «Он будет одет в такое одеяние», – и такая одежда была на мне! Я был тем самым человеком, но ты был невнимателен. Ты не смог меня разглядеть – тебе понадобились эти тридцать лет путешествий по всем уголкам мира, тебе понадобились все эти усилия, чтобы узнать меня. Я был здесь, но тебя здесь не было. Теперь и ты здесь, ты меня узнал. А мне пришлось подождать. Этот вопрос касается не только тебя, что тебе пришлось так долго путешествовать. Подумай обо мне – я так стар, и я даже не мог умереть, пока ты не вернешься. И я не менял одеяние, на тот случай, если ты снова меня не узнаешь – тридцать лет я ни на миг не отходил от этого дерева! Но ты пришел. Путешествие было очень долгим – но только так можно познать.

Бог всегда здесь, но мы не здесь. Ребенок должен сбиться с пути, он должен отправиться в тридцатилетнее паломничество. Каждый ребенок должен сбиться с пути, каждый ребенок должен отклониться в сторону. Только отклонившись в сторону, только через страдания он сможет обрести ясное видение, проницательность. Только испробовав тысячу и одну вещь, он начнет искать настоящее.

Ненастоящее нужно испробовать. Ненастоящее привлекательно, ненастоящее притягивает. И как вы можете знать настоящее, если вы не узнали ненастоящее? Ребенок знает настоящее, – но он не знаком с ненастоящим, поэтому он не может определить настоящее. Ребенок знает Бога, – но он не знаком с миром, поэтому он не может определить Бога. Каждый ребенок приходит как святой, но он вынужден стать грешником, – и затем наступает второе детство. Если вы не обрели второе детство, ваша жизнь прошла впустую.

Так что не думайте и не беспокойтесь о том, что вы сбились с пути. Так происходит с каждым – это не проблема. Проблема возникает только в том случае, если вы все идете и идете, и никак не возвращаетесь. Если бы тот человек все ходил и ходил… тридцать лет, тридцать жизней, три сотни жизней, три тысячи жизней… шел и шел, и никогда не вернулся, никогда не обрел второго детства – тогда действительно что-то не так.

Ошибайтесь – ошибаться свойственно человеку, на ошибках учатся. Блуждайте – после блужданий есть возможность вернуться домой. Забудьте Бога, так чтобы вы могли его вспомнить. Уйдите от Бога, так чтобы в один прекрасный день вас начала мучить жестокая жажда, и вам захотелось снова прийти к Богу… Как голодному, как жаждущему.

То же самое должно произойти и с человечеством. В мире скоро опять утвердится язычество – наступит второе детство. Вот почему дзен приобрел такое большое значение, и Тантра стала таким популярным словом. Суфизм, иудаистский мистицизм стали важнее, чем христианство, ислам, индуизм, буддизм, джайнизм – почему? Почему Тантра? Почему Дао? Почему дзэн? Почему суфизм? У них языческий подход – они ведут во второе детство.

Мир уже почти готов, человечество становится все более и более зрелым. Эта эпоха – эпоха юности человечества. Детство прошло, мы утратили его, мы развратились. Но не надо беспокоиться – всегда можно снова обрести невинность. И второе детство гораздо более ценно, нежели первое, потому что второе детство нельзя утратить. Первое приходится терять, это неизбежно: ни один ребенок, даже Гаутама Будда, пока еще не смог его сохранить. Ни один ребенок не может сохранить его, такова природа вещей. Когда что-то дается вам – то, чего вы не искали, чего вы даже не просили, и что вы не готовы даже принять…

Если вы дадите ребенку бриллиант, такой бриллиант как Кохинор, он немного поиграет с ним, а затем выбросит. Он не знает, что это такое. Кохинор остается Кохинором, знаете вы об этом или нет. Кохинор есть Кохинор, от знания это не зависит. Но ребенок выбросит его, рано или поздно он ему надоест – это просто камень, сколько можно с ним играть? Даже если он очень красочен, даже если он очень блестящ… но сколько можно? Чтобы Кохинор снова вернулся в вашу жизнь, вы должны жаждать его. Вы должны почувствовать, что вам не хватает чего-то очень важного – чего-то не хватает внутри вашего существа. У вас должно возникнуть сильное желание. Все желания должны стать незначительными по сравнению с желанием Бога – высшим желанием, превыше всего остального. Бог всегда здесь.

Так происходит с детьми, так происходит с обществами, так происходит с цивилизациями, и то же самое происходит с человечеством в целом. Так что не беспокойтесь о христианстве – оно было частью путешествия. Христианство, или все те религии, – это религии между двумя детствами, первым и вторым. Они осуждают, кричат, что вы сбились с пути: «Вернитесь!» Они тянут вас назад, заставляют вас бояться. Они всячески вас провоцируют, говоря, что если вы вернетесь, то получите отличные призы, вознаграждение на небесах. А если не вернетесь, то будете брошены в ад, – вас ждет адское пламя, и веки вечные вы будете гореть в аду, страдая.

Они запугивают – создают страх в людях, чтобы они вернулись. Но из страха, даже если вы вернетесь, вы ни к чему не придете. Страх никогда не станет любовью. Страх не может перейти с любовью, не может превратиться в любовь. Страх остается страхом, и страх порождает ненависть. Вот почему христианство породило огромную ненависть к религии. Фридрих Ницше – побочный продукт христианства. Если Фридрих Ницше говорит, что Бог мертв, то это просто реакция на христианство. Слишком много внимания к Богу, к небесам и аду – кто-то должен был сказать об этом. Я целиком и полностью за Ницше – кто-то должен был сказать: «Хватит уже, оставьте всю эту чепуху! Бог умер, и человек свободен», – потому что человек чувствует себя рабом, если его держат в страхе.

А жадность? Жадность – это тоже рабство. Посудите сами: небеса, рай, фирдаус, все их описания – что это такое? Все та же жадность, то же вожделение. В мусульманском фирдаусе, раю, святые, кажется, ничего другого не делают, кроме как совокупляются. К их услугам красивые женщины, и вино льется рекой, и все, что им нужно, тут же предоставляется. А те красивые женщины всегда остаются в возрасте шестнадцати лет и никогда не взрослеют.

И еще одна привлекательная деталь: они снова становятся девственницами. Всякий раз, когда святой занимается любовью с женщиной – а там находятся только святые – когда святой занимается любовью с женщиной, как только он заканчивает, она снова становится девственницей. Вот такое чудо возможно в раю. И чем там занимаются ваши святые? Это похоже на оргии, на сексуальные оргии. И реки вина… Здесь вам говорят: «Воздерживайтесь от вина, воздерживайтесь от женщин» – для чего? Чтобы получить более красивых женщин и больше вина на небесах? Это кажется нелогичным.

Но таким образом, при помощи жадности, людей можно заманить обратно в загон для скота. Или при помощи страха: если вы не идете под действием жадности, тогда страх, тогда адское пламя – причем вечное адское пламя! Вы не совершили столько грехов, чтобы вечно гореть в аду – это несправедливо. Хорошо, пусть вас бросят в ад на десять лет – это еще можно понять. На пятнадцать лет, на двадцать, на пятьдесят. Но навечно? Вы же не вечно грешили здесь, чтобы вечно нести наказание? Это кажется чрезмерным!

Но это не важно, главное – заставить людей бояться. Страх и жадность составляют основу многих религий. И это не пошло на пользу, это только разрушило религию. Такая религия не привлекательна для смелых, она привлекает только трусов, – а когда трусливый человек становится религиозным, религия превращается в фальшивку. Трусливый человек не может стать религиозным, только мужественный человек может стать религиозным – религия требует большой смелости. Это прыжок в неизвестность. Это прыжок в неизведанное море без всякой карты. Это расставание с прошлым и движение в будущее, путешествие в мир, полный опасностей. Его не совершают из трусости.

В ваших храмах и мечетях, в ваших церквях собрались одни трусы. Они дрожат от страха. И они полны жадности – купаются в жадности, объяты огнем жадности, трясутся от жадности. Эти жадные и трусливые люди не могут быть религиозными. Основа религии состоит в том, чтобы отбросить всякий страх, отбросить всякую жадность и отправиться в неизвестное. Бог – это неизвестное, скрытое. Он скрывается здесь – в деревьях, в скалах, в вас, во мне. Но чтобы войти в эту скрытую реальность, в оккультную реальность, требуется большое мужество – это путешествие в темную ночь без фонаря.

…Мастер дзен прощался с одним из своих учеников, а была уже глубокая ночь. Ученик немного боялся, ему было страшно, потому что предстояло идти через дикие джунгли, по крайней мере, миль десять. Там водились дикие животные, и ночь была темная, безлунная. Было уже поздно, прошло почти полночи – разговаривая с мастером, он совершенно забыл о времени.

Увидев, что он немного боится, мастер сказал:

– Ты выглядишь немного испуганным, я дам тебе фонарь.

Он дал ему в руки маленький бумажный фонарик и зажег огонь. Ученик поблагодарил мастера и пошел вниз по ступенькам. Но тут учитель окликнул его:

– Постой!

Мастер подошел и задул огонек. Он сказал:

– Настоящий мастер дает мужество, а не помогает трусости. Иди в темноте, будь сам себе светом. И помни, ничей свет тебе не поможет, тебе придется обрести свой собственный свет. Будь огнем твоего собственного существа. Иди в темноту, будь мужественным.

Он говорит, что настоящий мастер никогда не поддерживает трусость. Этим небольшим поступком, задув огонек, мастер передал важное послание: религия только для отважных.

Те, кто следовал за Иисусом, были смелыми людьми. Их было не много, их было совсем мало – вы могли бы пересчитать их по пальцам. Те, кто следовал за Буддой, были смелые люди. Но христиане не смелые, буддисты не смелые.

Те, кто со мной, – мужественные люди. Когда я уйду, ваши дети и дети ваших детей, возможно, будут почитать меня, но они не будут мужественными. Религия существует только тогда, когда есть живой мастер, в котором она живет. Когда мастер уходит, религия умирает.

Трусливые люди собираются вокруг мертвой религии – так им не страшно. Они поклоняются священным книгам, они поклоняются слову, они поклоняются статуе – все это мертвые вещи. Но если бы здесь появился Иисус, или Будда, или Мохаммед, те же самые люди очень испугались бы. Они нашли бы тысячу и один способ сбежать, и они нашли бы тысячу и один способ оправдать свой побег. Они осудили бы настоящего мастера. Почему? Настоящий мастер не будет поддерживать вашу трусость. Он не будет пробуждать в вас жадность – вы итак уже достаточно жадные – и он не заставит вас бояться. Он постарается избавить вас от страха и жадности, чтобы вы смогли прожить свою жизнь во всей полноте.

Христианство и подобные религии должны были появиться. Их нужно простить, не сердитесь на них. Но теперь они должны уйти – мир больше в них не нуждается. Они находятся в упадке, они разваливаются, они умирают. Фактически, они мертвы. Но люди настолько слепы, что им требуется много времени, чтобы увидеть, что их церковь или храм мертвы. Они настолько бессознательны, что не могут этого понять сразу. Христианство мертво, индуизм мертв, ислам мертв. В исламе еще горит только один маленький огонек – суфизм. Христианство пока еще живо только за счет нескольких мистиков. А так, церковь, папа, Ватикан – просто кладбище, могилы.

В индуизме есть еще несколько мистиков – Кришнамурти, отчасти Рамана Махарши, – но они попадаются очень редко. А все шанкарачарьи – мертвые люди. Но никто не идет к живому мастеру. В буддизме жив лишь дзен. В иудаизме живо только мистическое направление хасидизм. Организованная религия – не настоящая религия. Настоящая религия неорганизованная, мятежная, неортодоксальная, еретичная – так было всегда. Религия всегда приходит как бунт, ее подлинный дух – бунтарство. Дни христианства, индуизма, ислама миновали. В будущем на Земле воцарится совершенно другой тип религии, совершенно другая атмосфера. Религии исчезнут, будет только своего рода религиозность. Люди будут находить свою собственную индивидуальную религию, люди будут находить свои молитвы, свой способ молиться. Нет необходимости следовать кем-то предписанным представлениям – это не путь храбрых. Это путь трусов.

Бог перед вами – надо просто набраться мужества и заглянуть ему в глаза.

Ты говоришь: «…но потом религией Запада стали смерть и воскресение». Это правда. Христианство никак не связано с Христом, оно больше связано с крестом. Это не поклонение Христу, а поклонение кресту. А крест – символ смерти. Почему? Потому что страх смерти является базовым. Напоминание о смерти пугает людей. Если вы заставите человека все время думать о смерти, он почти наверняка начнет трястись от страха. А когда человек трясется от страха, его очень легко загнать в угол, и можно внушить ему любую чушь. Он готов поверить во что угодно – если только вы пообещаете ему бессмертие. Поэтому последователи христианства говорят: «Те, кто ходит в церковь, спасутся, а кто не ходит в церковь, тем мы не даем никаких гарантий. Они обречены, им не спастись». И то же самое говорят все другие религии. Они используют страх. Вселите страх смерти в ум человека, и он начнет бояться – кого не испугает смерть? А испуганный человек очень легко превращается в раба.

А почему воскресение? Смерть и воскресение стали фундаментом христианства на Западе. Смерть вызывает страх, а обещание воскресения порождает жадность. Если вы умрете, будучи при церкви, вы воскреснете. Вы воскреснете как божественное существо, имея все, чего вы всегда хотели, о чем всегда мечтали – вы воскреснете красивым, с золотым телом, с нимбом над головой.

Это прием наказания-вознаграждения, основанный на страхе и жадности. Это то, что Б. Ф. Скиннер делает с крысами: напугайте их, и они начнут делать разные штуки. Это то, что вы видите в цирке: заставьте слона бояться – такое смелое животное, такое мудрое животное, но просто запугайте его, и он начнет делать для вас всякие глупости: он будет сидеть на табурете, будет кланяться человеку… он мог бы убить этого человека за одну секунду. Даже лев, завидев кнут, дрожит – просто напугайте его, вот и все. Даже львы могут быть приручены, и слоны могут быть обучены и выдрессированы. Используйте страх и вознаграждение – когда слон вас слушается, угощайте его чем-нибудь вкусным, а когда не слушается, пусть голодает. Простая методика.

Это то, что так называемые религии делают с человеком. Учат понятию о грехе и внушают чувство вины. Естественно, если вы хотите заставить людей бояться – а это единственный способ поработить их, – говорите им, что все они погрязли в грехах, что все, что им нравится, – грех. Смерть вызывает страх, но смерть еще далеко. Через пятьдесят или семьдесят лет вы умрете – кого это волнует? «Через семьдесят лет посмотрим. Сейчас же мы не умираем». Возможно, старики испугаются. Вот почему в церквях, храмах вы найдете больше пожилых людей. Старухи, старики – женщин больше, чем мужчин, потому что они пугливее. Они состарились, почти уже стоят на пороге смерти, поэтому они думают, пора что-то делать. Жизнь идет, ускользает – они должны позаботиться о будущем.

Вы где-нибудь видите в ваших церквях, в ваших храмах молодых людей? Запомните, если вы где-то увидите молодых людей, там религия живая. Если молодой человек начинает интересоваться религией, его религия не может быть основана на страхе, она не может быть религией смерти. Его религия будет религией жизни.

Много раз у меня спрашивали: «Почему к тебе приходит так много молодых людей?» Они приходят, потому что я учу религии жизни, любви, радости. Я не вызываю у них чувства вины, не твержу им постоянно: «Это грех, то грех». Бывают ошибки, но в этом нет греха. Ошибки, конечно, бывают, но ошибка – это только ошибка. Если вы решаете задачу по математике, и у вас получится, что два плюс два равняется пяти, разве это грех? Это просто ошибка, ее можно исправить. Нет необходимости бросать вас в ад навечно только за то, что вы посчитали неправильно: два плюс два равно пяти. Вы просто ошиблись, это простительно.

Все, что вы называете грехами, не что иное, как ошибки. А на ошибках учатся. Те люди, которые никогда не совершают ошибок, оказываются самыми глупыми людьми, потому что они совсем не растут. Я учу вас: делайте ошибки, не бойтесь. Только помните: не совершайте одну и ту же ошибку снова и снова, потому что это бессмысленно. Будьте изобретательны, совершайте новые ошибки каждый день – тогда вы научитесь. Не допускайте одну и ту же ошибку каждый день, потому что это глупо. Вы допустили ее один раз, вам уже известно, что это ошибка: вы разозлились, узнали, что такое гнев – теперь снова злиться глупо. Вы же увидели, что это бессмысленно – гнев разрушителен, он разрушает других и разрушает вас. И он ничего вам не дает, внутри вас ничто не расцветает.

Гнев обедняет вас, он ничего вам не прибавляет. Любите, будьте добрыми – и неожиданно вы почувствуете большую свободу, вы станете больше, выше, начнете парить, вы станете как будто легче. Так что запомните: когда вы любите, когда вы добры, вы можете летать, вырастают крылья. Когда вы ненавидите, когда злитесь, вы становитесь подобны скале. Тогда вас тянет к земле, вы делаетесь слишком тяжелыми.

Разве это не понятно? Просто, как дважды два четыре. Жизнь – это учеба, школа. Вот почему нас сюда послали – цель именно в этом, а не в том, чтобы наказать. Я хочу изменить все ваше представление об этом. Вас учили, что вы посланы сюда, чтобы понести наказание – это абсолютно неправильно. Вы посланы сюда, чтобы учиться.

Зачем делать из Бога такого мучителя? Он что, садист, и ему нравится мучить людей? И если, как говорят эти люди, вы были посланы сюда, чтобы понести наказание, то зачем вас послали сюда в самый первый раз? Должна была быть первая жизнь, до которой вы ничего не совершали – как вы могли согрешить, если только что пришли сюда? У вас не могло еще быть никаких грехов – тогда зачем вас послали в первый раз?

У них нет никакого ответа. У джайнов нет ответа, у индуистов нет, у мусульман нет – им нечего на это ответить. Зачем был послан человек? Может, в этот раз вас послали, потому что вы в прошлой жизни согрешили. Ладно, но как насчет первой жизни? А если это первая жизнь, как говорят христиане, тогда почему вас послали сюда? Тут у них есть совершенно абсурдная идея: потому что согрешил Адам. Но Адам к вам не имеет никакого отношения, это полный абсурд. Некто, кого вы даже не знаете – и существовал ли он вообще, – совершил грех, и из-за этого страдает все человечество. Ваш отец совершил грех, а за решетку отправили вас. А Адам вам даже не отец, и даже не отец вашего отца, и не отец отца вашего отца. Он первый человек. И то, что он сделал, вовсе не представляется грехом. Скорее, это просто храбрость, просто бунтарство. Каждый ребенок должен проявить силу характера.

Бог сказал Адаму: «Не вкушай плоды с этого дерева. Это дерево – древо познания». А Адам съел плод. Я думаю, что любой человек, обладающий силой духа, сделал бы то же самое. Если бы Адам был туп, как пробка, то он бы послушался. Должно быть, это был вызов – на самом деле, цель была именно в этом. Потому что на Земле существуют миллионы и миллионы деревьев – только подумайте, если бы Бог не указал именно на это дерево, невозможно, чтобы Адам нашел его. Во всем Божьем саду было только одно такое дерево, а сад бесконечен. И на это единственное дерево Бог указал: «Не ешь плодов его. Если вкусишь плоды познания, будешь изгнан».

Как я это понимаю, Бог бросил Адаму вызов. Он хотел узнать, живой он или мертвый. Он хотел посмотреть, способен ли он на неподчинение, сможет ли он сказать «нет» – Бог хотел узнать, не был ли Адам просто подпевалой. И Адам показал свой характер: он съел плод. Он был готов на то, что его бросят в этот мир, но он показал силу духа. Это не грех, а просто мужество.

В один прекрасный день каждый ребенок должен ослушаться своего отца, в один прекрасный день каждый ребенок должен ослушаться свою мать. На самом деле, только в тот день, когда вы ослушаетесь, вы начинаете взрослеть – не раньше. Так что только глупые дети всегда послушны. Умные дети, разумеется, непослушны, умные дети находят тысячу и один способ не слушаться родителей. Оглянитесь вокруг: вы увидите, что умный ребенок никогда не слушается. Потому что он должен взрастить свою собственную душу – если он будет все время вас слушаться, слушаться, слушаться, когда он будет расти? Как он будет расти? Он останется тупым и безвольным. У него не будет своей души, у него не будет своей собственной индивидуальности.

Нет, Адам не совершил никакого греха, Адам – это первый святой. Он ослушался Бога, и Бог этого хотел. Это было именно то, чего хотел Бог – чтобы Адам ослушался: не подчинившись Богу, Адам уйдет далеко-далеко в мир, потеряет свое первое детство. Там он пройдет через много-много мучительных ошибок и будет учиться на этих ошибках. И в один прекрасный день он вернется – как вернулись Христос, Будда, Махавира, Кришна. Этот уход – необходимое условие для возвращения. На самом деле, это не против Бога, а именно то, чего Бог хотел. Все это было от начала до конца спланировано самим Богом.

Поэтому я не называю это грехом. Почему Адама называют грешником? Его называют грешником, потому что ваши религии основаны на том, чтобы называть грешниками вас, осуждать вас. Чем больше вас осуждают, тем больше вы припадаете к их стопам. Чем больше вас осуждают, тем больше вы ползаете по земле и умоляете. Чем больше вас осуждают, тем больше вы боитесь. Чем больше вы боитесь, тем больше вам нужны посредники.

Вы не знаете, где живет Бог. А ваш священник знает, ваш Папа знает – у него есть прямая связь с Богом. Если он обратится от вашего имени, только тогда вы можете быть спасены. В противном случае вся ваша жизнь – грех. Только если священник помолится за вас Богу, тогда вы можете быть спасены. В этом и заключается вся хитрость, уловка священника. Священник – вовсе не религиозный человек, священник – бизнесмен, делающий из религии бизнес, использующий ее.

Самая отвратительная в мире профессия – это не профессия проститутки, самая отвратительная профессия – профессия священника.

«Чем он отличается от Тезея, Ясона или Гермеса?» Он ничем не отличается. «Не является ли понятие греха просто уловкой, чтобы заставить людей медитировать?» Да, это уловка, но она служит не тому, чтобы заставить людей медитировать, а тому, чтобы сделать их рабами. Медитация – это совсем другое. Медитация никогда не приходит из страха, медитация приходит из понимания. Медитация приходит из любви, из сострадания. Медитация приходит, когда вы проживаете все, что дает вам жизнь, глубоко исследуете каждый факт жизни, осмысливаете его – и, если он не имеет смысла, то отбрасываете, а если он имеет большое значение, то принимаете его. Так, постепенно, вы будете собирать все существенное и отбрасывать несущественное. То и другое есть: есть пшеница, и есть плевелы. Есть розы и сорняки. И нужно научиться отличать плевелы от пшеницы, нужно отбрасывать плевелы и собирать пшеницу. Без такого понимания вы не сможете стать религиозным.

Страх не дает понимания. Он только еще больше затуманивает ваш ум, делает вас еще более невежественными в отношении жизни. Он не позволяет вам полностью окунуться в жизнь и переживать ее – страх препятствует опыту.