Ограбленная Европа: Вселенский круговорот сокровищ

С весны 1938 года торговля произведениями «дегенеративного искусства» стала приносить Германии стабильный валютный доход, который шел на нужды военной индустрии. До конца войны были реализованы почти все конфискованные запасы, за что рейх получил десятки тонн золота в валютном эквиваленте. В современной Германии уцелело немногое. Некоторые из уцелевших картин выставлены ныне в восстановленном в Эссене музее Folkwang. Директор музея Хартвиг Фишер и его сотрудники пытаются хотя бы частично реконструировать экспозицию, которая была до разгрома музея нацистами и последующей распродажи его шедевров. Но это трудно. Ведь старый Folkwang был уникальным по дизайну и коллекциям художественным музеем. Американский коллекционер и соучредитель Музея современного искусства в Нью-Йорке Пол Джей Сакс назвал его «прекраснейшим музеем мира». Он был уничтожен, остались лишь осколки, зато казна рейха пополнилась валютными миллионами.

ГЛАВА 5

ГВОЗДИ В ГРОБ ВЕРСАЛЬСКОГО МИРА

Как известно, аппетит приходит во время еды. Конвертировать в валюту свое «дегенеративное искусство» — это, конечно, хорошо. Но Европа была и остается крупнейшей сокровищницей мирового искусства. А раз Германия готовится к большой европейской войне с оккупацией огромных территорий, то почему бы не использовать эти несметные богатства для финансирования «священной войны» германской нации? Эта мысль пришла в голову нацистским вождям накануне вторжения в Польшу, и они начали воплощать ее в жизнь. Перво-наперво надо было узнать, где что лежит и сколько стоит. Нужна была «культурная разведка» для выявления искомых ценностей, и она была создана. Возглавил ее Нильс фон Хольст — глава Отдела внешних связей Государственных музеев Берлина, ставший доверенным лицом Гитлера по вопросам конфискации культурных ценностей. К работе были привлечены крупнейшие немецкие музейщики, историки, искусствоведы. Под разными предлогами они ездили по европейским музеям, библиотекам, архивам, изучая их собрания и выявляя наиболее ценные раритеты. Эксперты Холь-ста изучали также каталоги музеев, частных коллекций, аукционов, выставок и в итоге составили карту Европы с указанием местонахождения основных «запасов» сокровищ.

А чтобы эти сокровища изъять и доставить в рейх, во всех видах вооруженных сил (кроме военно-морского флота) были созданы подразделения «солдат и офицеров культуры», которые, по словам рейхсминистра экономики Вальтера Функа, «надежно, верно, мастерски владея оружием, будут служить нашему делу». В вермахте за конфискацию исторических и культурных ценностей отвечал начальник войсковых архивов, библиотек и музеев. Спецподразделения «солдат и офицеров культуры» были созданы во всех главных министерствах и ведомствах, включая гестапо, полицию и структуры СС. Преимущественно на территории Восточной Европы действовал подчинявшийся рейхсфюреру Генриху Гиммлеру исследовательский совет Научно-исследовательского и учебного общества Ahnenerbe («Наследие предков»). Сотрудники совета изымали археологические коллекции, специальную литературу и проводили раскопки на оккупированных территориях.

Рейхсминистр иностранных дел Йоахим фон Риббентроп создал под крышей Министерства иностранных дел подразделения, призванные изымать архивы и документацию министерств иностранных дел оккупированных стран, а затем учредил Батальон особого назначения под командованием штурмбанфюрера СС барона Эберхарда фон Кюнсберга. Этот батальон культурграбителей насчитывал 304 солдата и офицера и состоял из четырех рот специалистов, призванных изымать архивные и библиотечные материалы и отправлять их в Германию. Первая рота особого батальона была придана германскому экспедиционному корпусу в Африке, вторая — группе армий «Север» (воевавшей под Ленинградом), третья — Центрально-Европейской армейской группе, четвертая — Южной армейской группе.

Под акцию была подведена идейная база, основанная на работах любимого Гитлером английского философа Хьюстона Стюарта Чемберлена (1855–1927), который утверждал, что европейская цивилизация своим возникновением обязана германцам. Отсюда проистекали две ключевые идеи «культурной политики» национал-социализма: идея уничтожения культур «неполноценных» и «враждебных» германцам народов и идея возвращения «на историческую прародину» всех когда-либо созданных произведений немецкого искусства. В 1940 году рейхсминистр пропаганды Йозеф Геббельс издал соответствующий приказ. А идеологию грабежа в духе идей нацизма разработал главный идеолог Третьего рейха, рейхсминистр по делам оккупированных восточных территорий Альфред Розенберг, который учил: «Достаточно уничтожить памятники культуры народа, чтобы он уже во втором поколении перестал существовать как самостоятельная нация».

В ведомстве Розенберга в дополнение к «карте сокровищ», сделанной ведомством Хольста, была составлена «культурная карта» Европы, где все народы и страны делились по расовому признаку: «свои», «союзные», «цивилизованные», «варварские», евреи и цыгане. Первых грабить было нельзя, вторых — по взаимному согласию, третьих — на усмотрение властей рейха, прочих — грабить безжалостно и беспощадно. Наложение «карты сокровищ» на «культурную карту» определяло алгоритм поведения оккупантов в той или иной стране. А уже во время войны был создан Особый штаб (айнзацштаб) рейхсляйтера Розенберга (Einsatzstab Reichs-leiter Rosenberg, ERR)[28], имевший представительства на всех оккупированных территориях Европы и превратившийся в крупнейшую организацию расхитителей культурных ценностей. Своих подчиненных Розенберг поучал: «Не оставлять без внимания ни один мало-мальски приметный музей, архив, собор, церковь. Все ценное описать, собрать, вывезти». С таким наказом, двумя «культурными картами» в планшетах и калькуляцией стоимости в головах Германия начала «культурно-финансовое» освоение Европы.

* * *

Первый опыт организованного грабежа вне пределов Германии нацисты получили в Австрии, правда здесь грабеж имел ряд особенностей. Ведь по рождению Гитлер был австрийцем, до февраля 1932 года — гражданином Австрии[29] и считал говорящих на одном языке немцев и австрийцев «двумя ветвями одной нации». Встречное движение к германо-австрийскому соединению началось еще в рамках Версальского мира. В марте 1931 года Берлин и Вена выступили с предложением о таможенном союзе, но державы-победительницы воспротивились этому. С приходом к власти Гитлера присоединение (аншлюс) Австрии стало неотъемлемой частью внешней политики Третьего рейха. Во все структуры соседнего государства внедрялась германская агентура, что вызвало резкое отторжение у австрийских властей. В октябре 1933 года пункт об аншлюсе был снят из программы австрийских социал-демократов, а в июне австрийский канцлер Энгельберт Дольфус запретил деятельность НСДАП на территории страны. В австрийском руководстве и обществе боролись две силы: одна выступала за слияние с Германией, другая — против.

25 июля 1934 года сторонники аншлюса — 154 австрийца из 89-го австрийского батальона СС, переодетые в форму австрийской гражданской гвардии, — ворвались в госканцелярию и захватили Э. Дольфуса, потребовав от него подать в отставку. Тяжело раненный канцлер отказался и, не получив должной медицинской помощи, умер от потери крови. В ситуацию вмешался союзный Дольфусу Муссолини, двинувший войска к австрийской границе, и мятежники были вынуждены капитулировать. Однако вскоре ситуация изменилась: Муссолини стал верным союзником Гитлера, а страны Запада, начавшие политику умиротворения, перестали противиться аншлюсу. В ноябре 1937 года Эдуард Вуд Галифакс, вскоре ставший британским министром иностранных дел, во время переговоров с Гитлером дал от имени своего правительства согласие на «приобретение» Австрии Германией. А 22 февраля 1938 года британский премьер-«миротворец» Невилл Чемберлен заявил в палате общин, что Австрия не может рассчитывать на защиту Лиги Наций.

Пользуясь этим, Гитлер перешел к решительным действиям. 12 февраля 1938 года австрийский канцлер Курт Шушниг был вызван в гитлеровскую резиденцию Берхтесгаден, где под угрозой военного вторжения подписал предъявленный ему ультиматум, ставивший его страну под контроль Германии. Однако, вернувшись в Вену, Шушниг назначил на 13 марта плебисцит по вопросу о независимости Австрии, что взбесило Гитлера. По приказу из Берлина днем 11 марта австрийские национал-социалисты заняли администрацию канцлера. С дулом у виска Шушниг по радио отменил плебисцит, объявил о своей отставке и приказал австрийской армии в случае вторжения немецких войск не вступать в боевые действия. Президент Австрии В. Миклас тоже оказался беспомощен.

Вечером 11 марта 1938 года канцлером Австрии стал ярый сторонник Гитлера, член НСДАП Артур Зейсс-Инкварт[30]. В ночь на 12 марта германские войска вошли в Австрию; австрийская армия капитулировала.

А 13 марта в 19 часов Гитлер торжественно въехал в Вену, где его встречали восторженные толпы людей. Такого приема Гитлеру не оказывал никто и нигде" В тот же день был опубликован закон о воссоединении Австрии с Германией, по которому Австрия объявлялась "одной из земель Германской империи" и отныне именовалась Остмарк. Выступая 15 марта в венском дворце Хофбург перед толпой, собравшейся на площади, Гитлер заявил: "Я объявляю немецкому народу о выполнении самой важной миссии в моей жизни", 10 апреля в Австрии и Германии состоялся плебисцит с вопросом: "Согласен ли ты с произошедшим 13 марта 1938 года воссоединением Австрии с Германией и голосуешь ли за список нашего фюрера Адольфа Гитлера?" На бюллетенях было два круга: над большим стояла надпись "Да", над маленьким — "Нет". По официальным данным, в Германии за аншлюс проголосовало 99,08 % избирателей, в Австрии — 99,73 %. К этим цифрам можно относиться по-разному, но факт остается фактом: в тот момент подавляющее большинство немцев и австрийцев хотели воссоединиться.

Теперь и юридически Австрия стала для Гитлера такой же немецкой землей, как Германия. Значит, грабить ее, реквизируя государственную собственность, было нельзя. Конфискации подлежало только движимое и недвижимое имущество "врагов империи" (политических противников аншлюса) и "неполноценных народов", прежде всего евреев. А поскольку под эти категории подпадал узкий слой богатых и очень богатых людей, нацистов в Австрии ждала сказочная добыча. Главный удар Гитлер нанес по австрийской ветви всемирного клана королей банкиров Ротшильдов, изъяв коллекции произведений искусства, недвижимость и банковские депозиты Луиса и Альфонса фон Ротшильдов. В Австрии было много и других еврейских коллекций искусства. Например, художественные собрания генерального директора Венского банковского союза Морица Бауэра и его родственника, австрийского сахарного короля Фердинанда Блоха. Дочь Бауэра, Адель, широко известная по знаменитому портрету "Золотая Адель" (1907) Густава Климта, вышла замуж за Ф. Блоха, а ее сестра Мария стала женой брата Ф. Блоха, Густава. Оба рода соединились и стали носить двойную фамилию Блох-Бауэр. Объединились и их коллекции, в которых шедевры старых мастеров соседствовали с творениями художников авангарда. Заслуженной славой пользовались также собрания Бонди, польского графа Ланцкоронского, графа Чернина и других.

Их первым делом и "приватизировали" прибывшие в Австрию "десантники" из ведомства Хольста и гестапо, а прикарманив главное, взялись за остальное. После аншлюса по всей Австрии стояли десятки набитых сокровищами особняков, имений и замков, владельцы которых бежали от Гитлера за границу, бросив свое имущество на произвол судьбы. "Бесхозных" сокровищ было столько, что гестаповцы не знали, что с ними делать, и постоянно запрашивали Берлин. В ноябре 1938 года вышло постановление Имперского министерства внутренних дел об "изъятии имущества у врагов государства", после чего началась "законная" конфискация австрийских частных собраний. Брошенное имущество изымалось полностью и безвозмездно. Так произошло с коллекциями бежавших в Швейцарию Блох-Бауэров. Не успевших эмигрировать оогатых евреев и политических противников режима вынуждали отдавать рейху свои богатства. Так поступили и с австрийскими Ротшильдами. Их без церемоний бросили в застенки гестапо и не выпускали, пока они не передали Гитлеру все свое движимое и недвижимое имущество. А выпустили их к французским родственникам лишь с паспортами и небольшой суммой денег в дорогу. Евреев победнее гестаповцы отпускали за границу за выкуп валютой или произведениями искусства, внесенный их родственниками. А если речь шла о нужном Гитлеру или Герингу шедевре, которым владел австрийский "ариец", ему делали предложение, от которого лучше было не отказываться.

Так по первому варианту (в градации Розенберга) была зачищена Австрия. Стоимость произведений искусства, изъятых гитлеровцами в Австрии, превысила 70 млн золотых рейхсмарок, хотя сюда не вошли шедевры, поступившие в коллекцию Гитлера. Летом 1939 года для формирования музея фюрера в Линце в Австрию прибыл его личный искусствовед Ханс Пocce (Hans Posse), о котором мы еще расскажем. Не учитывались и вещи, изымавшиеся в коллекции Геринга, шефа гестапо Генриха Мюллера и других нацистских бонз. Предназначенные для них произведения искусства не входили в общие списки гестапо, составлявшиеся для Имперского министерства финансов с целью продажи за валюту. Так что 70 млн рейхсмарок — это стоимость объедков с барского стола, истинная цена конфискованных в Австрии произведений искусства значительно выше. Кроме того, нацисты захватили золотой запас Австрии (65 т) и 13 т золота на частных банковских депозитах.

* * *

Вслед за Австрией Гитлер проглотил Чехословакию, которую ему по Мюнхенскому договору от 30 сентября 1938 года преподнесли на блюдечке "великие европейские миротворцы" Невилл Чемберлен и Эдуард Даладье. Но посте оккупации Чехословакии весной 1939 года перед нацистами встал вопрос: как ее грабить? С одной стороны, чешские земли вошли в сердцевину "тысячелетнего рейха", в Словакии был германский протекторат, но жили там "неполноценные" славяне. Грабить Чехословакию решили по третьему варианту — как "цивилизованную страну". В этом случае культурные ценности гитлеровцы, как правило, оставляли на месте. Когда директор чехословацкой Национальной галереи задал представителю оккупационных властей вопрос о ее дальнейшей судьбе, то услышал в ответ: "Картины останутся в Пражской галерее, ибо галерея принадлежит нам, точно так же как нам принадлежит Прага и вся страна". А вот ценности евреев, противников режима и отобранные для коллекций фюрера и нацистских бонз подлежали конфискации.

Жертвой грабежа стал знаменитый цикл Мастера Вышебродского алтаря (середина XIV века), состоявший из девяти картин. Под надуманным предлогом его реквизировал для фюрера Ханс Поссе. Такая же судьба постигла богатейшую коллекцию оружия, находившуюся в замке-музее Конопище, некогда принадлежавшем австрийскому эрцгерцогу Францу Фердинанду, а после 1918 года перешедшем в собственность Чехословацкого государства. Во время нацистской оккупации в замке была штаб-квартира командующего германскими войсками в протекторате. Коллекции замка гитлеровцы сначала вывезли в военный музей в Праге, а в 1944 году частично перевезли в Верхнюю Баварию и Вену, а частично спрятали в горной соляной шахте Бад-Аусзее в 40 км от Зальцбурга, где хранилась масса награбленных в Европе ценностей. В чешских землях нацисты реквизировали все еврейское имущество, включая 780 тыс. ценных книг, и намеревались создать в Праге "еврейский музей", который они назвали "музеем уничтоженной расы" и для которого подбирали экспонаты. Кое-что украл лично Гитлер. Уезжая 16 марта 1939 года из пражского президентского дворца, он прихватил с собой несколько старинных гобеленов.

Подписывая Мюнхенский договор по Судетской области Чехии и готовясь к захвату Чехословакии, Гитлер мечтал заполучить золотой запас этой страны, оценивавшийся в 31 млн долларов (27,6 т). В сущности, это был остаток "сибирского золота" А. В. Колчака, полученного в феврале 1920 года чехословацкими легионерами от большевиков по Куйтунскому соглашению и помещенного в кладовые Легио-банка в Праге. Правительство Чехословакии накануне эмиграции в Лондон весной 1939 года отправило золотой запас в Банк Англии (Bank of England). Но так как по мюнхенскому сговору чехословацкое золото должно было отойти Гитлеру, он разъярился, надавил на британского премьера Н. Чемберлена, после чего управляющий Банком Англии М. Норман провернул изящную спец-операцию.

Скандал вокруг нее разгорелся в мае 1939 года, когда британские газеты сообщили о краже золота со счетов Национального банка Чехословакии в Банке Англии. Судя по документам, попавшим в прессу, операция проводилась под давлением базельского Банка международных расчетов (BIS) — тогдашнего "центробанка центробанков"; трансфер средств был проведен именно там. Стоимость украденного чехословацкого золота составляла 5,6 млн фунтов стерлингов, что было эквивалентно 24,5 т золота. Золото на сумму 4 млн фунтов было отправлено в центробанки Бельгии и Нидерландов, где его вскоре захватило гестапо. Оставшаяся часть золота была продана в Англии, а вырученные средства переведены через BIS на счета гитлеровского Рейхсбанка. Как съязвила газета The Daily Telegraph, от чехословацкого золота "тихо избавились в Бельгии, Голландии и Лондоне". Фактически Банк Англии и BIS, "соблюдая нейтралитет", помогли фашистской Германии украсть чехословацкое золото. Свою роль сыграло здесь и то" что президент Рейхсбанка Ялмар Шахт и управляющий Банка Англии Монтегю Норман были друзьями.

Так золото, вывезенное чехословацкими легионерами из Советской России в обмен за выдачу большевикам адмирала Колчака, оказалось в руках у Гитлера[31]. После войны оно стало предметом споров. Банк Англии долго не признавал свое сотрудничество с Гитлером в этом деле и только в августе 2013 года скрепя сердце признал. Что же касается похищенных гитлеровцами культурных ценностей, то часть награбленного после войны вернулась в Чехословакию, но многие вещи (раритеты Карлова университета и др.) исчезли. В конце войны нацисты разработали секретный "план АРЛЗ", предусматривавший уничтожение Старого города, мостов через Влтаву и других достопримечательностей Праги. Но осуществить его, слава богу, не удалось.

* * *

Затем настал черед Польши, которая как "варварская страна" подверглась тотальному разграблению. Для поляков гитлеровское нашествие обернулось культурной катастрофой. Начало ей положили распоряжения Гитлера и Геринга от 12 и 19 октября 1939 года. Для их исполнения рейхсфюрер СС Гиммлер издал директивы, предписывавшие гестапо и полиции безопасности вместе с командованием вермахта реквизировать в Радоме, Варшаве и Люблине все самые ценные предметы искусства, а также "костюмы, музыкальные инструменты, монеты, почтовые марки и другие подобные коллекции". А гауляйтер Польши Ханс Франк 16 декабря 1939 года подписал "Распоряжение о конфискации предметов искусства в генерал-губернаторстве". Ответственным за исполнение акции был особоуполномоченный Гиммлера Кай Мюльман, включивший в конфискационные списки практически все культурные ценности Польши. Вещи стоимостью свыше 500 рейхсмарок поступали в фонды немецких музеев, а все прочее продавалось через сеть антикварной торговли.

Польшу буквально опустошили. С момента вторжения нацисты начали охоту за регалиями саксонского короля Августа III и алтарем Вита Ствоша из церкви Святой Марии в Кракове. Гитлеровцы их похитили и спрятали в Нюрнберге и крепости Кёнигштайн, где потом эти реликвии были найдены. Загадочной оказалась судьба, пожалуй, лучшего в стране музея Чарторыских в Кракове, откуда гитлеровцы украли 843 ценнейших предмета искусства и культуры. Среди них были шедевр Леонардо да Винчи "Дама с горностаем" ("Дама с лаской"), великолепный "Портрет молодого человека" кисти Рафаэля, редкий пейзаж Рембрандта "Гроза", 12 персидских ковров, 260 изделий из золота, принадлежавших польским королям, и многое другое. Шедевр Леонардо в 1945 году удалось найти и вернуть, но основная часть коллекции Чарторыских бесследно исчезла. Следы ее отыскались лишь в наши дни, о чем мы еще расскажем. Нацисты похитили собрания Национального музея в Кракове, королевского замка Вавель в Варшаве, Института истории искусств Краковского университета, Государственного монетного двора; были конфискованы ценности Краковского и Домского соборов, соборов в Люблине и Сандомире; разграблено около 500 замков, поместий, богатых особняков и квартир. К счастью, полякам удалось спасти золотой запас.

* * *

На начало войны — 1 сентября 1939 года — государственный золотой запас Польши (около 70 т) был размещен в двух местах: большая часть находилась в хранилищах Банка Польского, а 30 т лежали в казематах Брестской крепости, за которую в 1939 году героически сражались поляки, а в 1941-м — советские защитники цитадели. Важную роль в судьбе золота сыграл человек необычной судьбы Людомил Райский. Он был сыном участника польского восстания 1863–1864 годов, который после его разгрома эмигрировал в Оттоманскую империю, где (как и его сын) получил турецкое гражданство. В Первую мировую войну Л. Райский сначала воевал в польском легионе Пилсудского, а потом был мобилизован в турецкую армию и сражался в ее военно-воздушных частях, отличившись в битве за Галлиполи. В 1919 году Райский вернулся на родину и вступил в Войско Польское, где командовал 21-й истребительной эскадрильей, руководил Высшей школой пилотов в Ловице, а в 1927 году был назначен главой Департамента авиации. В марте 1939 года он потребовал переоснащения польских военно-воздушных сил, вступил в конфликт с министром обороны и был отправлен в отставку. Однако вскоре его услуги снова понадобились.

В первые дни войны Райскому вместе с вице-министром финансов Коцем поручили организовать закупки вооружений за границей за золото из хранилищ Банка Польского. Но немцы уже подходили к Варшаве, и золото нужно было спасать. Министр финансов Е. Квятковский предложил вывезти золотой запас самолетами компании "ЛОТ" через Вильно в Швецию. Райский категорически возразил. За один рейс транспортный "Локхид" мог вывезти лишь полторы тонны золота; для вывоза 70 т пришлось бы сделать 50 рейсов, что при господстве люфтваффе было невозможно. Тогда золото решили вывозить на восток по суше. И тут Райский узнал, что золото прячут по крепостям: 3,5 т размещены в крепости Замостье на юге Польши, а 30 т находятся в одном из фортов крепости в Бресте, где пребывает и главнокомандующий польской армией маршал Э. Смиглы-Рыдз.

Генерал Райский потребовал от командующего гарнизоном Брестской крепости генерала Клеберга немедленно организовать вывоз золота, но получил ответ, что никакой эвакуации не будет до выяснения ситуации на фронте. Тогда Райский, заручившись поддержкой министра иностранных дел Польши Ю. Бека, добился аудиенции у Смиглы-Рыдза, и маршал принял решение об эвакуации брестского золота через Румынию, поручив Беку связаться с польским посольством в Бухаресте, чтобы организовать транзитный коридор для вывоза ценного груза из Бреста поездом. Приехав на польско-румынскую границу в город Снятый, Райский узнал, что министр иностранных дел Румынии дал разрешение на транзит польского золота, но только быстро, чтобы не узнали немцы.

12 сентября в Снятый прибыл и был спрятан в лесу транспорт золота из Луцка (около 30 т, вывезенных из Банка Польского). На следующий день прибыл "золотой" поезд из Бреста. Осталось дождаться 3,5 т золота из Замостья, но транспорта долго не было. Опасаясь худшего, Райский поехал навстречу "золотой колонне" и встретил ее на пути в Снятый. Но тут выяснилось, что начальник колонны получил приказ из ставки маршала Смиглы-Рыдза: оставить 70 ящиков золота (около полутора тонн) на сумму 22,6 млн польских злотых в распоряжении Главного командования на текущие военные нужды. Золото оставили, и его судьба неизвестна, видимо оно досталось немцам. А примерно 62 т польского золота в ночь с 13 на 14 сентября 1939 года было загружено в специальный железнодорожный состав, к которому прицепили несколько пассажирских вагонов, — в них из брошенной на погибель Польши позорно бежало за границу ее руководство. Но польский золотой запас удалось спасти. Он прибыл на румынском поезде во Францию и был помещен в кладовые Банка Франции (Banque de France). Немцы всю войну искали польское золото, но не нашли. Все остальное" что имело хоть какую-то ценность, оккупанты конфисковали и вывезли.

Разгром Польши был столь чудовищным, что вызвало отторжение у самых верных сторонников Гитлера. Лучший кинодокументалист Третьего рейха Лени Рифеншталь — автор легендарных кинокартин "Триумф воли" и "Олимпия", — посетив осенью 1939 года Польшу и увидев творимые там преступления, высказала протест Геббельсу и оказалась в опале. После польской кампании окончательно порвал с Гитлером и Ялмар Шахт. При аншлюсе Австрии он руководил ликвидацией Австрийского национального банка и включением банковской системы Австрии в общегерманскую. Но с началом войны Шахт ушел в оппозицию режиму. В сентябре 1939 года он выступил против вторжения в Польшу, а потом негативно отнесся к войне с СССР, считая, что Германия проиграет войну по экономическим причинам. 30 ноября 1941 года Шахт направил Гитлеру резкое письмо с критикой его действий, и 22 января 1942 года был отправлен в отставку с поста рейхсминистра без портфеля. Со временем между Шахтом и гитлеризмом разверзлась пропасть. В заговоры против Гитлера Шахт не вступал, но контакты с заговорщиками имел. Поэтому после покушения на Гитлера 20 июля 1944 года его арестовали и содержали в нацистских концлагерях[32].

Аншлюсу Австрии, захвату Чехословакии и разгрому Польши Гитлер придавал символическое" если не мистическое" значение. По Версальскому мирному договору Германия признавала и обязывалась строго соблюдать независимость Австрии, а также полную независимость Польши и Чехословакии. И именно по этим скрепам Версальского мира Гитлер нанес свой первый удар. Подмяв под себя Австрию, Чехословакию и раздавив Польшу, Гитлер вбил три кованых гвоздя в крышку гроба ненавистного ему Версальского мира. А потом стал жестоко мстить тем, кто этот мир Германии навязал.

ГЛАВА 6

УНИЖЕННЫЕ И ОГРАБЛЕННЫЕ

Когда в мае 1940 года германские войска вторглись в страны Бенилюкса и Францию, начался второй этап разграбления Европы. Настоящим эльдорадо для гитлеровцев стали Нидерланды, где творили величайшие мастера кисти, было много богатых музеев, частных коллекций и существовал обширный антикварный рынок. Культурграбители это прекрасно знали. Поэтому, несмотря на то что с начала Второй мировой войны Королевство Нидерландов объявило о нейтралитете, оно было оккупировано немецкими войсками. А 16 мая 1940 года — через день после официальной капитуляции страны — в Гаагу прибыл штандартенфюрер СС доктор Кай Мюльман, бывший ранее полномочным представителем генерал-губернатора Франка по "учету" культурных ценностей Польши, а в 1938 году работавший агентом Геринга в Австрии. В Голландии он представлял интересы Геринга и помогал Поссе отбирать шедевры в коллекцию Гитлера. Вслед за ним в побежденное королевство хлынули толпы алчных немецких маршанов, вздувших цены на антикварном рынке так, что Борману пришлось директивно ограничить цену при покупке одного произведения искусства одной тысячью гульденов. Уже к концу 1940 года из Голландии в Германию в адрес Геринга и других высокопоставленных персон было вывезено картин на сумму более 8 млн золотых гульденов. За сокровища между нацистскими бонзами разгорались схватки.

Покупать, правда, было вовсе не обязательно. Куда эффективней был обыкновенный грабеж. На нидерландских архивах и библиотеках поживилось ведомство Розенберга, эмиссары которого захватили библиотеку II Интернационала (130 тыс. томов), библиотеки Общества имени Спинозы в Гааге и Дома Спинозы в Рийнсбурге, 200 тыс. книг, принадлежавших голландским евреям, и ряд других ценных книгохранилищ. Общая стоимость их составила 30–40 млн рейхсмарок. Только с марта 1942 по июль 1943 года оккупанты разграбили в Нидерландах 22 623 богатые квартиры и особняка, конфисковав сотни тысяч произведений искусства и книг. Для их транспортировки понадобилось 586 речных барж и 176 товарных вагонов.

Славно потрудился в Нидерландах и лейб-искусствовед фюрера Ханс Поссе, задешево прихвативший богатейшие коллекции живописи банкира Фрица Ман-геймера, братьев Ланц и, пожалуй, лучшую в мире коллекцию графики Франса Кёнигса. В Бельгии, помимо частных собраний живописи, оккупанты похитили картину Микеланджело "Мадонна Брюгге" и знаменитый Гентский алтарь братьев Ван Эйков — один из главных шедевров европейского Раннего Возрождения. А на десерт гитлеровцы захватили крупные золотые запасы (хотя не всё) Бельгии и Нидерландов — 200,8 т и 171,8 т соответственно — и несколько тонн золота в Люксембурге. Добыча была бы еще больше, если бы многие голландские и бельгийские евреи в ожидании германского вторжения не приняли меры предосторожности. Так, ювелиры-огранщики Амстердама и Антверпена в конце 1939 года переправили в США все свои запасы бриллиантов.

* * *

Но ограбление Бенилюкса было лишь прелюдией к главному действу спектакля — разграблению Франции, что гитлеровцы делали с особым удовольствием, возвращая французам слова, сказанные немцам в 1919 году на Парижской конференции премьер-министром Франции Жоржем Клемансо: "Час тяжелой расплаты настал. Вы просили нас о мире. Мы склонны предоставить его вам", — но теперь на немецких условиях. В ситуации с Францией вообще было много символического. 22 июня 1940 года Гитлер подписал акт о капитуляции Франции в том самом вагоне в Компьенском лесу, в каком осенью 1918-го признала свое поражение Германия. А за ограбление Германии в начале 1920-х годов Франция сполна заплатила в начале 1940-х. Уже при первом посещении Парижа в июне 1940 года Гитлер приказал не только найти и возвратить в Германию все ценности немецкой культуры, "захваченные Францией со времен Наполеона", но и изъять из государственных музеев и частных собраний все наиболее значимые памятники искусства и старины в качестве "залога на будущих мирных переговорах". Для этих целей Гитлер направил в Париж своего специального представителя Отто Абеца — знатока французской культуры, который стал не только германским послом, но и координатором работ по конфискации культурных ценностей Франции и собственности французских евреев.

Следуя директиве фюрера, Геббельс создал группу из крупных музейных специалистов и приказал отправить в Германию все памятники культуры "германского характера" начиная с XV века. А по приказу Риббентропа при германском МИДе из числа экспертов Особого батальона была создана зондеркоманда, подчинявшаяся секретарю германского посольства в Париже штурмбанфюреру СС барону Э. фон Кюнсбергу (SK Kunsbeig). В нее вошли генеральный директор Государственных музеев Берлина профессор Кюммель, их главный хранитель доктор Мейер, сотрудники генеральной дирекции доктор Шмидт, профессор Кох и ряд экспертов рангом пониже. Зондеркоманде Кюнсберга поручалось "на основании особых указаний учесть и изъять художественные ценности, находящиеся в общественном владении, а также предметы искусства, принадлежащие частным лицам, особенно евреям", координируя свои действия с послом Абецем и Верховным главнокомандованием вермахта.

21 июля 1940 года, когда марионеточное французское правительство Филиппа Петена перебралось из Парижа в тихий южный городок Виши, "коричневый барон" доложил в Берлин о готовности приступить к изъятию ценностей из государственных музеев Франции и был возмущен, что те успели вывезти и спрятать свои коллекции. Как сообщил уполномоченный по охране произведений искусства при главе немецкой военной администрации во Франции граф В. Меттерних, "члены группы Кюнсберга и посольства бестактно и непристойно насели на работников Управления французскими государственными музеями и вырвали у них, наконец, списки (музейных ценностей. — Л. М.), порой пуская в ход угрозы". Заполучив их, ищейки Кюонсберга обшарили замки Блуа, Бриссак, Жеверни, Шамбор, Шерепетин, Суш, находившиеся в зоне немецкой оккупации, и изъяли спрятанные там художественные ценности, сетуя, что самое ценное ("Джоконду" Леонардо да Винчи и другие сокровища Лувра) французы успели вывезти на юг, в так называемую свободную зону.

В середине августа 1940 года в Париж прибыли "арийские" эксперты. Они составили первую опись награбленных культурных ценностей, а Абец приказал все самое ценное свезти в особняк немецкого посольства на улице Де-Лилль, 78, построенный в свое время по замыслу короля Пруссии. По этой описи Гитлер и Риббентроп решали, что оставить во Франции, а что вывезти в рейх. На оккупированной территории страны начался повальный грабеж. Произведения искусства, принадлежавшие французскому государству, изымались в качестве репарационных платежей, а собственность евреев отбиралась без всяких условий и оговорок, чему способствовал указ петеновского правительства, по которому все жители Франции, покинувшие страну во время боевых действий, объявлялись дезертирами, лишались гражданства, а их собственность конфисковалась. А так как большинство спасавшихся от нацистов людей были евреями, то указ был направлен прежде всего против них. Не случайно вишиские газеты, опубликовавшие длинный список граждан, чье имущество подлежало конфискации, назвали этот документ "Первый список еврейских дезертиров".

Этот указ, вышедший в конце июля 1940 года, как и принятый позднее "Еврейский кодекс", дал нацистам "юридическое обоснование" для грабежа. Впрочем, они в нем не нуждались. Еще 15 июля 1940 года главнокомандующий вермахтом фельдмаршал Вильгельм Кейтель издал приказ, предписывавший владельцам всех движимых произведений искусства стоимостью свыше 100 тыс. франков к 15 августа зарегистрироваться в соответствующей полевой комендатуре или в указанном ею месте. А 17 сентября Кейтель подписал директиву, по которой, в соответствии с приказом Гитлера, все имущество покинувших Францию евреев подлежало конфискации в пользу гестапо. Передача этой собственности французскому правительству в Виши или частным лицам запрещалась. Директива предписывала реквизировать все польские и словацкие библиотеки в Париже и все "бесхозное" еврейское имущество[33]. Через несколько дней барон фон Кюнсберг сообщил в Берлин о конфискации богатой коллекции искусства в квартире бывшего французского министра Ш. Менделя. Сам Мендель был отправлен в концлагерь, где и погиб. Следом были разграблены тысячи других особняков и квартир, и началась охота за богатствами Ротшильдов.

* * *

Как велики эти богатства, Гитлер и его окружение поняли еще в Австрии, где в их руках оказались деньги, собственность и собрания произведений искусства австрийской ветви Ротшильдов. Ее глава, барон Луис фон Ротшильд, в марте 1938 года был арестован гестапо и лишь через год смог выехать в Париж, передав все свое имущество в руки нацистов. Но куда более жирный улов ждал их во Франции, где жила самая богатая ветвь легендарного банкирского клана. Успеху предприятия способствовало то обстоятельство, что представители французской ветви Ротшильдов, как и их австрийские родственники, оказались не готовы к тому, что могучая Франция капитулирует всего лишь через месяц после вторжения немцев. Глава французского семейства клана Эдуард Ротшильд в конце 1939 года предусмотрительно перевел в канадский банк семейные акции нефтяной компании Royal Dutch. Но после капитуляции Франции правительство Канады заблокировало их, и весной 1940 года престарелый банкир эмигрировал в США с чемоданом драгоценностей, оцененных в миллион долларов, бросив все остальное на произвол судьбы. Когда началась война, его сын Та Ротшильд пытался спасти фамильный парижский банк De Rothschild Frere, но понял бессмысленность своих усилий и тоже отбыл за океан, оставив богатства и имущество нескольких поколений своей семьи Петену и Гитлеру.

Изъять их не составляло труда, ведь пятеро Ротшильдов возглавляли "список еврейских дезертиров", хотя многие члены банкирского семейства, включая женщин, были активистами движения "Свободная Франция" и сражались с нацистами на фронтах в рядах французской и британской армий. Два брата, Ален и Эли Ротшильды, провели пять лет в немецком плену, а жена Филиппа Ротшильда (урожденная графиня Элизабет Тейсье де Шамбор) за то, что ее муж примкнул к Шарлю де Голлю, была арестована гестапо и погибла в концлагере Равенсбрюк. Но 84-летний герой Первой мировой войны, он же покрывший себя позором маршал Петен, стараясь "ради спасения Франции" угодить Гитлеру, шел на всё.

Первым делом правительство Петена конфисковало фамильные особняки и замки Ротшильдов, а также их конные заводы. И когда после оккупации Франции новые власти решили возобновить работу ипподрома, то выяснилось, что бегать там некому, так как лучшие лошади принадлежали Ротшильдам. Также из меню даже самых дорогих парижских ресторанов исчезли лучшие во Франции вина с виноградников Ротшильдов. А в фамильном замке Лафит, где находились их винные погреба, разместился немецкий военный штаб. Но вскоре на замок и все его имущество наложил лапу рейхсмаршал Геринг, который вывез ценности замка и вино из его погребов в Германию, где потреблял его сам и потчевал своих гостей.

За богатства Ротшильдов разгорались жесткие схватки. Грызлись высшие нацистские чины, грызлись ведомства и грабительские команды. Когда 13 октября 1940 года германская полиция совершила рейд в парижский банк Ротшильдов, то обнаружила, что там уже побывали чиновники ведомства, занимавшегося изъятием иностранной валюты.

Но грызлись не только за имущество Ротшильдов. Осенью 1940 года между айнзацштабом Розенберга и зондеркомандой Кюнсберга, подчинявшейся Риббентропу, разгорелась драка за сокровища Лувра. Ищейки Кюнсберга, раздобыв музейные каталоги, нашли часть луврских картин и вывезли их в Берлин, что вызвало недовольство Розенберга. Особым приказом Кейтель дал приоритетное право на грабеж художественных ценностей Розенбергу, а Риббентропу достались архивы и иные хранилища документов. Но это не помогло. И лишь когда партнером Розенберга по мародерству стал Геринг, не ладивший с Риббентропом, страсти понемногу улеглись.

Также возникали раздоры между германскими оккупационными властями и правительством Петена в Виши, что иногда спасало ценное имущество от разграбления. Так, начальник Управления государственной собственности в правительстве Виши Морис Жанико, используя юридическую и бюрократическую казуистику, умудрился сохранить в целости парижский особняк Ротшильдов на улице Лафит, 19. В благодарность за это после войны Ги Ротшильд подтвердил на следствии, что во время оккупации Жанико был "истинным голлистом", и тем спас ему жизнь. Аналогичным образом была спасена большая часть сокровищ богатейшего парижского дворца Ротшильдов на улице Сен-Флорентин. Чиновники правительства Виши вывезли и спрятали их для себя на юге Франции. Немцы потребовали отдать им сокровища. Однако маршал Петен, ссылаясь на "разделение полномочий" между его правительством и оккупационными властями, ответил: "26 сентября 1940 года подразделение полиции обнаружило в особняке, принадлежавшем бывшему депутату парламента Морису де Ротшильду, большое количество полотен старых мастеров и античных золотых монет, которые оцениваются примерно в 350 миллионов франков. Они были вывезены на грузовиках из Мезон-Лафита в начале июня. Ценности конфискованы".

Но это редкие исключения, правилом был повальный грабеж. В июле 1940 года во Франции был создан печально знаменитый Особый штаб рейхсляйтера Розенберга по оккупированным территориям, где были отделы по видам "деятельности", включая Отдел изобразительного искусства во главе с Робертом Шольцем. Во Франции этот айнзацштаб приобрел опыт, позднее примененный по всей Европе. Вначале Розенбергу поручили создать гигантскую библиотеку для хранения свезенных в Германию книг, и уже к концу августа 1940 года им были изъяты все документы и книги из правительственной библиотеки в Париже. Затем напал черед других библиотек. После войны из Германии было возвращено на родину 7 млн французских книг! Потом был разграблен артиллерийский музей в Фонтенбло. Эксперт по музыке при айнзацштабе Розенберга доктор Герик в сентябре 1940 года изъял в городке Сен-де-ла-Фор и в 53 ящиках отправил в Германию ценнейшую коллекцию старинных музыкальных инструментов.

Но главный интерес для розенберговских "штабистов" представляло имущество богатых евреев. В представленной Нюрнбергскому трибуналу докладной Отдела изобразительного искусства айнзацштаба Розенберга от 14 июля 1944 года говорилось: "Производились планомерные обыски поместий семейства Ротшильдов, в том числе известных дворцов на Луаре. При этом были изъяты для рейха значительные части всемирно известных художественных собраний Ротшильдов. Предметы искусства, принадлежавшие Ротшильдам, были обнаружены не только в искусно замаскированных тайниках в отдельных дворцах, но и в хранилищах и на товарных складах, как, например, в Бордо и в других приморских городах, где эти произведения искусства, уже запакованные, были приготовлены для отправки в Америку. Таким же путем штаб разыскал и полностью конфисковал художественную собственность остальных известных французских коллекционеров-евреев: Канна, Давид-Вайля, Леви де Бенциона и Селигмана. После конфискации наиболее известных еврейских художественных коллекций в Париже зондерштаб занялся планомерным обыском всех брошенных квартир богатых французских евреев, а также складов всех экспедиционных фирм и многих других, нередко замаскированных французскими арийцами, складов художественных сокровищ эмигрировавших французских евреев и при этом обнаружил весьма ценные произведения искусства. Эти изъятия производились на основе предварительных тщательных проверок списков, отмеченных во французских полицейских учреждениях, еврейских справочников, книг учета хранения и заказов французских экспедиционных фирм, французских каталогов искусства и коллекций и прочего".

"Французскими арийцами" немцы называли местных фашистов, которые активно помогали немцам в репрессиях и грабежах, не забывая при этом и о себе. А в своем "боевом листке" "Au pilori" эти "арийцы" развязали жуткую антисемитскую истерию.

Глава вишиского правительства маршал Петен пытался помешать Розенбергу, но тот сказал ему, что раз Ротшильды евреи, то все их имущество должно принадлежать Германии. "Грязные махинации еврейских баронов ни к чему не приведут. Я заставлю их отдать всё!" — заявил Розенберг. И его ищейки при содействии гестапо и французской полиции стали потрошить еврейские дома и квартиры, свозя добычу на специальные склады. В кратчайшие сроки было ограблено 79 крупнейших коллекционеров Франции, конфисковано 203 богатейшие коллекции произведений искусства, насчитывавшие, кроме всего прочего, 21903 картины старых мастеров.

* * *

Грабеж быстро принял такие масштабы, что помещения германского посольства на улице Де-Лилль оказались доверху набиты произведениями искусства, и сотрудникам посольства стало негде работать. Там скопилось более четырех тысяч ценнейших предметов искусства. Награбленное добро перевезли в Лувр, но уже в октябре 1940 года не хватало места и там. И тогда оккупанты превратили в склад ворованных ценностей здание музея Жё-де-Пом (Jeu de Paume) в центре Парижа, где прибывавшие из рейха эксперты днем и ночью сортировали и упаковывали захваченные ценности, готовя их к отправке. Там их нашел Герман Геринг — не только главный летчик, но и главный грабитель Третьего рейха.

Первый раз наци номер два посетил Париж в конце ноября 1940 года. Прослышав про сказочные богатства "музея-распределителя" Жё-де-Пом, он решил лично осмотреть его и провел в здании целый день. И хотя гость не успел даже бегло оглядеть и половины его сокровищ (львиная доля их принадлежала барону Эдуарду Ротшильду и Александрине Ротшильд), он был потрясен. Особенно впечатлили его "Портрет Марии Терезы" кисти Веласкеса, "Будда с ребенком" Фрагонара и "Красные виноградники в Арле" Ван Гога. Потом Геринг провел в музее еще два дня и договорился с Розенбергом, что отныне айнзацштаб будет работать и на него. На прощание Геринг сделал распоряжения относительно конфискованных у Ротшильдов ценностей. Большую часть произведений живописи и декоративно-прикладного искусства Геринг передал штабу Розенберга. Фамильное столовое серебро Ротшильдов было отправлено в Берлин. А украшения, найденные в доме Бернарда Ротшильда солдатами люфтваффе, Геринг "великодушно" подарил зондеркоманде по охране награбленных во Франции ценностей. Вообще же, все лучшее следовало отправлять Гитлеру; затем отбирать то, "что могло бы пополнить коллекцию рейхсмаршала"; не приглянувшиеся "двум Г" ценности следовало через Розенберга отдавать немецким университетам, а прочее передавать немецким музеям. "Грабьте дальше!" — напутствовал Розенберга рейхсмаршал.

В начале февраля 1941 года Геринг вновь приехал в Париж. На сей раз при нем был альбом с репродукциями вожделенных полотен, а штаб Розенберга устроил для него в Лувре семь выставок награбленных сокровищ, основу которых составляли шедевры из коллекции Эдуарда Ротшильда. А в музее Жё-де-Пом Розенберг обставил для Геринга целый зал в стиле Людовика XVI. "Берлинский боров" отобрал нужные вещи и вернулся домой с богатейшей добычей: 15 марта 1941 года в имение Геринга Каринхалле прибыли 25 вагонов с картинами, старинной мебелью, гобеленами, фарфором и другими ценнейшими произведениями искусства. Но это было только начало. Нюрнбергскому международному трибуналу был представлен список художественных сокровищ, отправленных Герингом из Франции в Германию 5 мая, 17 июня и 14 сентября 1941 года. Он включал в себя:

• коллекцию мадам Хирш — вдовы владельца парижского банкирского дома "Луи Хирш", состоявшую из 30 ценнейших произведений искусства, включая 24 картины ведущих европейских мастеров XVII–XIX веков;

• коллекцию доктора Вассермана — 75 картин почти исключительно нидерландских и фламандских мастеров XIV–XVIII веков;

• коллекцию семейства Гамбургеров, состоявшую из 39 картин, включая 4 полотна кисти Рембрандта;

• коллекцию Соломона Флавиана, включавшую 26 картин, среди них много работ Курбе;

• коллекцию Андре-Жана Селигмана из 27 картин европейских мастеров XVII–XVIII веков;

• коллекцию Виль-Пикара, состоявшую из 124 картин, главным образом французских художников XVIII века, а также из бюста и двух скульптур;

• коллекцию Поля Розенберга (еврея-однофамильца), включавшую 160 картин, в основном "дегенеративных" художников.

В список входили также коллекции Зауэрбау, Амбарцумяна, доктора Эрлангера, Тьерри, Штерна и пейзаж Клода Моне из собрания Оскара Федерера. Экспертную оценку прошли лишь собрания Виль-Пикара. Розенберга и Штерна; стоимость этих коллекций на момент изъятия составляла 24 млн франков.

Объектом особого интереса наци были драгоценности Ротшильдов и сокровища французской короны. Ведь Ротшильды контролировали мировую добычу золота, серебра, никеля и драгоценных камней. Им принадлежал контрольный пакет акций бриллиантового концерна De Beers, а собрание драгоценностей дома Ротшильдов считалось богатейшим в мире. Поэтому с первых дней оккупации Франции гестапо бросилось на их поиски. Применив допросы с пристрастием, гитлеровцы нашли (вместе с шедеврами Тьеполо, Веласкеса, Ван Дейка, Ватто, Гойи, Сезанна, Ван Гога и других великих художников) драгоценности банкирского клана в сейфах крупнейших французских банков — национального Банка Франции и коммерческого Credit Lyonnais. Улов составил 42 ящика и чемодана, набитых бриллиантовыми и жемчужными ожерельями, кольцами, брошами, браслетами, алмазными диадемами, подвесками и отдельными драгоценными камнями — опись на 22 страницах убористого текста! Драгоценностями Гитлер особо не интересовался, поэтому они были отданы на откуп Герингу.

Это было в марте 1941 года, во время третьего визита Геринга в столицу Франции, куда его поманили картины из собрания Филиппа Ротшильда, а заодно и драгоценные находки гестапо в сейфах Банка Франции. Герингу показали всё — и у него захватило дух. Поначалу он растерялся, но потом "по-братски" всё поделил. Личный секретарь Геринга Зибела Лимбергер рассказала после войны, что рейхсмаршал положил перед собой вывезенные в Берлин в 31 коробке ювелирные изделия и разделил их на пять кучек. Две (что похуже) он отправил в свободную продажу, а остальное поделил поровну между Гитлером и собой. Но секретарь не знала того, что самые ценные камни из имущества Ротшильдов ее шеф "приватизировал" еще в Париже, когда из трехсот разложенных перед ним шедевров ювелирного искусства отобрал пять самых больших бриллиантов чистой воды стоимостью в сотни тысяч рейхсмарок каждый. Драгоценности, отошедшие Гитлеру, американцы нашли в мае 1945 года в австрийской соляной шахте. Судьба драгоценностей, попавших к Герингу, неизвестна поныне.

Ну а участь сокровищ французской короны еще до Гитлера сложилась печально. Во время Французской революции они были конфискованы, находились в хранилище королевских сокровищ в Гард-Мёбл, но 17 августа 1792 года богатейшая сокровищница Бурбонов и Валуа была ограблена. Ее украшением был великолепный алмаз "Питт", найденный в 1701 году в Индии в алмазных копях Партиаля и изначально весивший 410 каратов. Он попал в руки персидского купца Джамчунда, у которого камень за 20 400 фунтов купил губернатор форта Святого Джорджа в Мадрасе Уильям Питт. Вернувшись в Англию, Питт приказал огранить алмаз в совершенный бриллиант размером 30 х 29 х 19 мм, вес которого стал равен 140,5 метрического карата. Огранка продолжалась два года и стоила 5000 фунтов стерлингов, более 7000 фунтов было выручено от продажи обломков камня. Питт пребывал в постоянном страхе, опасаясь, что камень украдут, и в 1717 году продал его за огромную сумму 3 750 000 франков (135 000 фунтов) герцогу Орлеанскому. А в 1722 году камень был вправлен в корону Людовика XV при его коронации (отсюда второе название камня — "Регент"). 17 августа 1792 года вместе с другими королевскими регалиями исчез и бриллиант "Питт". На его поиски якобинцы бросили все силы, пригрозив ворам гильотиной. Вскоре удалось напасть на след похитителей, и те, испугавшись, подбросили камень обратно.

В конце XVIII века Наполеон не раз закладывал алмаз у банкиров с целью получения средств для своих походов, а в XIX веке знаменитый драгоценный камень, вместе с уцелевшими реликвиями французской короны, был выкуплен на аукционе и помещен в Лувр. Оккупировав Францию, нацисты решили во что бы то ни стало захватить "Питт". На его розыски Розенберг и Геббельс отрядили специальные поисковые группы, но французы спрятали национальную реликвию за панелью мраморного камина в замке Шамбор. Немцы бриллиант не нашли, и после освобождения Франции он возвратился в Лувр.

* * *

Четыре года шло "культурное освоение" Франции. Музей Жё-де-Пом был набит награбленными сокровищами. Еще одним местом их хранения стал старинный замок Нойшванштайн (Neuschwanstein) близ Фюссена — бывшая резиденция короля Баварии Людвига II, во время Второй мировой войны ставшая главной штаб-квартирой культурграбителей Розенберга. Сюда свозились лучшие произведения искусства, включая шедевры старых мастеров, на 53 из которых имелась надпись "А. Г. Линц" — они предназначались для Пилера; на других стояли инициалы Геринга.

Грабеж шел до конца оккупации Франции. Последний эшелон с награбленными ценностями ушел к швейцарской границе в начале августа 1944 года, когда войска союзников уже входили в Париж. Всего за время оккупации Франции по разным адресам в рейхе было вывезено 137 вагонов, доверху наполненных высокохудожественными произведениями искусства. Там было более 5 тыс. картин, свыше 500 античных, европейских и восточных скульптур, около 700 редких миниатюр и рукописей, антикварная мебель, монеты, медали, ковры, старинный фарфор и фаянс. Помимо этого, беспрерывным потоком шли культурные ценности второго ряда, предназначенные Имперскому министерству финансов для валютной распродажи на антикварном рынке. И была огромная масса "низкосортных" предметов искусства и быта, которые продавались простым немцам и жителям других стран как военные трофеи.

Как сказано в Обвинительном заключении Нюрнбергского трибунала, "во Франции были украдены частные коллекции огромной ценности". Но во всем происходившем была одна особенность. Вот что пишет в своих мемуарах лейб-архитектор фюрера Альберт Шпеер: "Знаменитейшие государственные собрания Франции Гитлер щадил. Хотя его поведение было не столь бескорыстным, как это могло показаться, ибо при какой-то оказии он заявил, что по мирному договору лучшие экспонаты Лувра будут переданы Германии как часть возмещения военных убытков". И далее Шпеер замечает: "Для личных целей Гитлер не прибегал к помощи своего авторитета. Из приобретенных либо конфискованных в оккупированных областях картин Гитлер для себя не взял ни одной. Зато Геринг действовал безо всякого стеснения, чтобы во время войны приумножить свою художественную коллекцию. В залах "Каринхалле" в три, а то и четыре ряда висели теперь драгоценные полотна. Когда на стенах больше не оставалось места, он пустил в дело потолок большого вестибюля, чтобы и там поместить серию картин. Даже на балдахине своей роскошной постели он велел прикрепить портрет обнаженной женщины в натуральную величину, изображающую Европу"[34]. Ограбленную Европу!

Слова о бескорыстии Гитлера — ложь. Но то, что главным грабителем Франции был Геринг, — несомненный факт. Тринадцать раз "берлинский боров" посещал эту страну и каждый раз увозил оттуда богатые трофеи, львиная доля которых осела в его охотничьем замке Каринхалле, от подвалов до потолков набитого награбленным добром. Там были не только произведения искусства, дорогие вина и коньяки, но и залежи мыла и французской косметики. "Я намереваюсь пограбить", — без стеснения говорил Геринг, посещая Париж. И он неуемно грабил! Его пресыщенное самодовольство было противно даже коллегам в руководстве рейха. Альберт Шпеер вспоминает: "Ближе к концу войны Геринг — в порядке исключения — пригласил моего друга Брекера в "Каринхалле" к обеду. Угощение было не слишком обильным, правда на меня произвело крайне тягостное впечатление то обстоятельство, что в завершение обеда нам с Брекером подали обычный коньяк, тогда как Герингу лакей с довольно торжественным видом налил что-то из старой, покрытой пылью бутылки. "Это держат только для меня", — без всякого стеснения пояснил Геринг своим гостям, после чего долго распространялся на тему, из какого французского замка была изъята эта редкостная находка. Затем, в отличном расположении духа, он продемонстрировал нам сокровища, которые хранил в подвалах "Каринхалле". Среди них оказались драгоценные античные экспонаты из неаполитанского музея, вывезенные оттуда перед отступлением в конце 1943 года. С такой же хозяйской гордостью он велел распахнуть все шкафы, дабы мы могли бросить взгляд на собрание французских духов и мыла, которых хватило бы на несколько лет. И, наконец, под занавес он продемонстрировал нам свое собрание бриллиантов и других драгоценных камней, которые наверняка стоили не одну сотню тысяч"[35].

* * *

Гитлеровцам в побежденной Франции достались огромные художественные богатства, однако свой золотой запас французы, как и поляки, смогли спасти. Вывезенный через Румынию польский золотой запас во второй половине сентября 1939 года был помещен в кладовые Банка Франции. А в мае 1940 года там же оказалась часть золотых запасов Бельгии[36] и Нидерландов, которые власти этих стран успели вывезти до оккупации. Но 14 июня 1940 года германские войска вступили в Париж, а 19 июня порт Брест ночью скрытно покинул новейший французский линкор "Ришелье", который 23 июня прибыл к берегам Французского Сенегала. В трюмах линкора водоизмещением 38,5 тыс. т находились золото Польши, часть золотых запасов Бельгии и Нидерландов, а главное — самый крупный в Европе золотой запас Банка Франции, составлявший на конец мая 1940 года 2,477 млрд американских долларов (2201,31 т).

До ноября 1942 года "Ришелье" стоял у берегов Дакара — столицы Сенегала. Правда, 7 июля 1940 года английские самолеты, взлетевшие с авианосца "Гермес", пытались его потопить своими торпедами, чтобы линкор не достался немцам. Накануне — 4 июля — произошел мерс-эль-кебирский инцидент, когда англичане, бывшие союзниками Франции, внезапно напали на французские корабли, стоявшие на военно-морской базе Мерс-эль-Кебир в Алжире. В результате обстрела, произведенного орудиями английских линкоров "Бархэм" и "Резольюшн", французы потеряли несколько линейных кораблей, 1230 моряков были убиты, 310 пропали без вести и 311 были ранены. Но в Дакаре, потеряв от огня пятнадцати 152-миллиметровых зениток "Ришелье" четыре самолета, англичане смогли лишь повредить линкор: торпеда взорвалась под днищем корабля, а две глубинные бомбы — в непосредственной близости от бортов.

8 ноября 1942 года в Дакаре с боем высадились американские войска. При этом французский линкор получил пять попаданий 16-дюймовых снарядов, выпущенных с американского линкора "Массачусетс", которые вызвали взрыв заряженных орудий в правой верхней полубашне. Через два месяца — 30 января 1943 года — американцы увели под экскортом израненный "Ришелье" в Нью-Йорк на ремонт. Там линкор отремонтировали, перевооружили и отправили в порт Мерс-эль-Кебир. В 1943–1944 годах вместе с силами британского флота корабль участвовал в освобождении Норвегии. Золото же, хранившееся в трюмах "Ришелье", перекочевало в хранилища Форт-Нокса — место хранения золотого запаса США, — откуда его смог вытребовать только Шарль де Голль в 1965 году.

* * *

Так немцы и союзники французов американцы пограбили Францию. Разграблению подверглась и верная союзница Германии — фашистская Италия. При режиме Муссолини это был негласный грабеж — в Италии действовали агенты "двух Г", тайно скупавшие произведения искусства, редкие монеты, книги. Одно из первых приобретений сделал в начале 1937 года Геринг, купивший через своего агента "ценное золотое украшение" за 120 тыс. лир. Затем рейхсмаршал направил в Рим заведующего отделом античного искусства Государственных музеев Берлина доктора Карла Вейкерта, поручив ему скупать на деньги германского посольства античные древности и дипломатической почтой переправлять их в Берлин. 23 января 1937 года посол фон Хассель сообщил Герингу, что купленные профессором Вейкертом вещи направляются ему с курьером.

Покупки стали регулярными, а ценность их росла. Генеральный консул Германии в Риме Вюстер 9 июля 1941 года уведомил шефа штабной канцелярии рейхсмаршала Геринга, что консульство оказало содействие некому Ангереру в покупке готических гобеленов, ссудив ему 5,5 млн лир. 26 октября Геринг пометил на донесении германского посла Г. фон Макензена, что его агент купил в Италии "девятнадцать картин, два старинных ларя, четыре стола, скамью, шкаф, небольшой барельеф и одну скульптуру". А 11 ноября 1941 года фон Макензен уведомил Риббентропа, что "33 ящика с художественными ценностями куплены в Италии специальными уполномоченными Геринга". Ящики стояли в хозяйственном отделе германского посольства в Риме и Генеральном консульстве в Милане, откуда частями переправлялись в Берлин.

Вместе с агентами Геринга в Италии рылся и Ханс Поссе, совершивший в марте 1941 года двухнедельный вояж по стране. А помогали ему принц Филипп Гессенский и служивший в германском посольстве граф Бисмарк, которые вместе с Поссе производили "крупные закупки" произведений искусства для Гитлера. За копию XVI века с утраченного оригинала Леонардо да Винчи "Леда и лебедь" эмиссары фюрера заплатили 8 млн лир, и этой покупкой он был очень доволен. Гордился Гитлер и гигантским полотном Ханса Макарта "Чума во Флоренции", которое занимало в его кабинете всю стену. Осенью 1940 года картину реквизировали вместе с другим имуществом виллы Ландау-Файнали — родственников Ротшильдов, и дуче преподнес ее в дар своему другу[37]. Ну а Герингу дуче подарил "Алтарь Девы Марии" из Штерцинга — творение австрийца Ханса Мульгера. "Два Г" с благодарностью принимали дары, но зарились на большее.

Активность агентов нацистских главарей вызывала растущее недовольство итальянских властей и общества, а возмутителем спокойствия выступал министр просвещения Боттаи. Весной 1942 года на межправительственном уровне даже встал вопрос о создании германо-итальянской комиссии по урегулированию проблемы вывоза произведений искусства. Но комиссия так и не была создана, а "культурная" деятельность посланцев "двух Г" продолжалась с молчаливого согласия Муссолини, который союз с Германией и ее фюрером ставил превыше всего. До поры этот союз спасал Италию от тотального разграбления, и, чтобы вывезти оттуда раритеты, нацистским бонзам приходилось подчас прибегать к хитрости. В августе 1941 года Геринг приобрел в Риме у маршала де Баньо два старинных фолианта, вывоз которых за пределы страны был запрещен. Тогда Геринг подарил одну книгу Муссолини, а другую дуче разрешил ему вывезти, и "мерзавец Боттаи" не смог тому помешать.

Но когда, свергнув в конце июля 1943 года Муссолини, Италия вышла из войны, она была немедленно оккупирована немецкими войсками. Там развернулся айнзацштаб Розенберга и другие "штабы", начавшие методичный грабеж страны. Для музея фюрера в Линце были вывезены сокровища всемирно известных флорентийских музеев. А дивизия имени Геринга доставила в дар своему патрону 15 ящиков с шедеврами из неаполитанских музеев и итальянских частных собраний, среди которых были проставленные "Слепцы" Питера Брейгеля Старшего, "Даная" Тициана и великолепные образцы античной скульптуры. За год гитлеровцы разграбили десятки итальянских музеев, частных владений и монастырей. После войны только в штольнях Бад-Аусзее в Австрии было найдено 16 огромных ящиков с предметами искусства (включая картины Тициана, Боттичелли, Эль Греко из музеев Неаполя, Рима, монастыря Монте-Кассино и других мест). Италии было возвращено около 3 тыс. похищенных гитлеровцами ценнейших произведений искусства, но более 600 не найдено и поныне. Германия захватила и остаток золотого запаса Италии (около 60 т).

* * *

По мере оккупации Европы было также разграблено национальное достояние Венгрии, Югославии и Греции. Хотя Венгрия, управляемая адмиралом М. Хорти, а потом отпетым фашистом и юдофобом Ф. Салаши, была самой верной союзницей Гитлера, это не помешало гитлеровцам в марте 1944 года разграбить замки древних мадьярских аристократических родов. А в конце марта 1945-го добычей мадьярских фашистов стали сокровища будапештского Музея изобразительных искусств, включавшие коллекции самого знатного венгерского рода Эстерхази. По приказу из Берлина салашисты вывезли конфискованные ими произведения искусства и королевские регалии, включая корону, скипетр и державу святого Иштвана — первого венгерского короля, принявшего христианство. Сокровища были загружены в специальный поезд, куда также загрузили остаток золотого запаса Венгрии (110 ящиков золота в слитках весом 5,5 т) и 8 ящиков с драгоценными камнями. Золото, платина, алмазы, рубины, сапфиры и жемчуг заняли 4 железнодорожных вагона, а 1360 ящиков с серебром наполнили еще 18 вагонов. Этот поезд вошел в историю как "золотой эшелон", о его судьбе мы расскажем.

В Греции объектом особого интереса нацистов, наряду с античными произведениями искусства, стали Салоники — древний очаг иудаизма на Балканах. Оккупанты уничтожили имевшиеся в городе синагоги и памятники еврейской культуры, а хранившиеся там артефакты изъяли для "музея уничтоженной расы" в Праге, хотя потом продавали их еврейским организациям. 11 июля 1942 года евреям Салоник было приказано приготовиться к депортации в концлагеря. Местная община заплатила германским властям за свое освобождение 2,5 млн драхм. Но это лишь отсрочило депортацию до марта следующего года, когда 46 091 салоникский еврей был отправлен в Освенцим, в живых из них осталось лишь 1950 человек. В Греции немцы захватили и примерно половину золотого запаса страны (46 т), а вторую половину в апреле 194 L года прихватил с собой греческий король Георг II, бежавший после германского вторжения в Англию.

А вот в Югославии немцам с золотом не повезло. Перед войной Королевство Югославия располагало довольно большим золотым запасом — 84 574 кг. Осознавая грозящую стране опасность, руководство Югославии в мае 1939 года начало тайную переброску золота в Англию. Эсминец "Белград" доставил в Банк Англии 980 ящиков с 3379 золотыми слитками. Так как в британском центробанке уже хранилось 225 золотых слитков Народного банка Королевства Югославия, то общие резервы югославского золота в Англии достигли 44 867 кг. После начала войны Совет обороны Югославии принял решение о срочной перевозке золота из Англии в США. С большим риском в Нью-Йорк доставили 33 683 кг золота. Потом было еще две транспортировки. К концу войны в хранилищах Банка Англии осталось лишь 11,2 т югославского золота. А в самой Югославии на момент нападения на нее Германии в апреле 1941 года находилось 10 701 кг золота. Из них 9 611 кг лежало в подземном хранилище в Ужице, а 1090 кг — в сараевском филиале Народного банка. Вот это золото досталось захватчикам — но не немцам. 176 ящиков с золотом (8393 кг) захватили итальянцы, а немцы нашли в монастыре Острог лишь четыре ящика, где было 188,5 кг золота. Один ящик захватили четники, а пять ящиков достались Иосипу Броз Тито.

В Дании и Норвегии немцам тоже не повезло. Датчан и норвежцев они считали союзными по крови народами "нордической расы", поэтому грабить их не полагалось. Но там были запасы золота, в Норвегии — весьма значительные (74,65 т стоимостью 84 млн долларов США), их немцы хотели конфисковать. Оба государства в апреле 1940 года были захвачены за один день. В Дании операция началась с утра, а к полудню все было кончено. Датский король капитулировал, приказав войскам прекратить сопротивление, и заверил начальника штаба немецкого соединения, что сделает все для поддержания мира и порядка в стране. Король державы, в течение дня утратившей независимость, сделал оккупантам комплимент: "Вы, немцы, снова совершили невероятное. Нужно признать, это великолепная работа". Немцы без боя заполучили Данию, где был установлен коллаборационистский режим, однако золото датчане успели вывезти на хранение в США.

А норвежцам чудом удалось спасти свой золотой запас. 9 апреля 1940 года Нарвик был внезапно захвачен двумя батальонами специальных горнострелковых войск вермахта под командованием генерал-майора Э. Дитля, приятеля Гитлера со времен "пивного путча". К полудню пали еще четыре важных порта, но агрессоров задержали защитники крепости Оскарберг, что позволило королевской семье, норвежскому правительству и членам парламента выехать из Осло специальным поездом и вывезти на двадцати трех грузовиках золотой запас страны (переправленный потом в США) и секретные документы.

И конечно, объектом "культурной политики" нацистов и их союзников в самых диких формах был Советский Союз. На временно оккупированной территории Украины, Белоруссии, Латвии, Литвы, Эстонии и Российской Федерации захватчики уничтожили 1839 культурно-бытовых учреждений, зданий высших учебных заведений, театров и библиотек; разрушили 82 тыс. школ; разграбили 427 музеев из 992 имевшихся в стране (включая мемориальные музеи А. С. Пушкина, Л. Н. Толстого, П. И. Чайковского, А. П. Чехова и др.); сожгли и осквернили сотни древних церквей и монастырей. По данным Центра хранения историко-документальных коллекций Российской Федерации, за годы войны только из 73 особо ценных советских музеев гитлеровцы похитили 565 723 экспоната, из которых найдена и возвращена лишь пятая часть. Но это тема отдельного разговора[38].

ГЛАВА 7

"ОСОБАЯ МИССИЯ ЛИНЦ"

С невиданным по масштабам разграблением Европы связана и грандиозная затея нацистов в деле строительства "новой культуры", известная как "Спецоперация Линц" или "Особая миссия Линц". Цель ее — создание на родине Пилера "супермузея фюрера", где были бы собраны лучшие образцы "арийского искусства". Затея эта не нова. Впервые идея супермузея, где были бы собраны главные сокровища мирового искусства, возникла в эпоху Просвещения во Франции, когда творцы "Энциклопедии" Вольтер и Дидро задумали создать публичный художественный музей, который служил бы энциклопедией искусства. Великая Французская революция воплотила их мечту в жизнь. В 1791 году в Лувре был основан первый "музей для народа". Сначала туда свозили коллекции, конфискованные у французской короны, аристократов и церкви, а в июне 1794 года, когда Франция начала революционные войны в Европе, Конвент предписал: "Посылать знающих граждан с секретными инструкциями разыскивать и реквизировать произведения искусства в странах, захваченных нами". Была собрана комиссия по составлению списков произведений, которые надлежало изымать в занятых французскими войсками государствах. В эти государства направлялись одетые в мундиры французской армии комиссары-исполнители, производившие изъятия по заранее составленным спискам.

Правда, грабили только церкви, монастыри и дворцы аристократов, на "народную" собственность, находившуюся в муниципалитетах и домах "третьего сословия", не покушались. Поэтому шедевр Рембрандта "Ночной дозор" остался висеть в амстердамской ратуше. А вот шедевр Рубенса "Снятие с креста", изъятый из Кафедрального собора в Антверпене, привез в Париж ученик Жака Луи Давида, художник в мундире гусарского офицера Люк Барбье. Из Италии стали свозить древнеримские и древнегреческие статуи, которые символизировали дух республиканских свобод. Неантичную скульптуру, даже гениев Возрождения, достойной Лувра не считали. Зато живопись Высокого Возрождения и барокко очень ценилась. Художником номер один считался Рафаэль; за ним следовали Рубенс и Рембрандт — в Лувре оказались 32 его картины. А вот работы Джорджоне, Тинторетто, Веласкеса и даже Леонардо да Винчи в музей Республики не брали.

Новая жизнь музея началась в эпоху Наполеона, когда коллекции стали интенсивно пополняться добычей, привезенной из военных походов. Особенно богатый улов прибыл после неудачного египетского похода и разграбления Венеции в 1798 году. С берегов Нила и с Ближнего Востока были доставлены уникальные археологические находки, а из Венеции — собрание картин венецианских художников, среди которых был и "Брак в Кане Галилейской" кисти Веронезе. Наполеон плохо разбирался в искусстве и ценил живописные произведения по актуальности сюжета. Его любимой картиной была "Александр Македонский в битве при Иссе" немецкого художника эпохи Возрождения Альтдорфера. Зато оправдание для грабежей было придумано благородное: просвещенный завоеватель собирает лучшие образцы мирового искусства и как бы дарит их благодарному человечеству.

Под этим соусом возникший в Лувре "музей народов" был назван Музеем Наполеона и соединен с дворцом Тюильри (где жил император) Триумфальной аркой, увенчанной бронзовой квадригой, захваченной французами в Венеции: по преданию, ее создал Лисипп — придворный скульптор Александра Македонского. Директором своего музея Наполеон назначил известного коллекционера и мастера эротического рисунка барона Доминика Денона. Он был любимцем фаворитки Людовика XV мадам Помпадур, из-за чего при Робеспьере едва не попал на гильотину. Стараниями Денона Музей Наполеона стал лучшим в Европе. 2 апреля 1810 года в Квадратном зале музея состоялось венчание Наполеона с австрийской принцессой Марией Луизой, которой император, прежде чем отправиться на брачное ложе, при свете фонарей показал собранные им шедевры искусства.

Супермузей Наполеона просуществовал до 1814 года, когда победоносные русские войска вошли в Париж и Бонапарт отрекся от престола. Александр I настоял на сохранении коллекций, собранных Деноном, который после Тильзитского мира стал главным консультантом русского императора при пополнении коллекций Эрмитажа. Но после побега Наполеона с острова Эльба и битвы при Ватерлоо союзники решили наказать Францию: большинство военных трофеев из Лувра были возвращены прежним владельцам. В результате первой в истории реституции Папа Римский, австрийский император, прусский король, итальянские и немецкие герцоги получили обратно свои сокровища, хотя не все. К ноябрю 1815 года из Лувра было возвращено 5233 произведения искусства, не считая коллекций монет и камей.

* * *

И вот через полтора века на новом витке истории сюжет повторился. А началось все с аншлюса Австрии в марте 1938 года, когда в результате воссоединения "двух ветвей одной нации" в руки нацистов попали горы произведений искусства, с которыми изъявшие их гестаповцы не знали, что делать. И тут из Берлина пришел приказ: все обнаруженные "бесхозные" ценности сфотографировать, каталогизировать и отправить на хранение в строго определенные места. А вскоре выяснилось, что за этим стояло желание Гитлера превратить свою родину, австрийский город Линц, в интеллектуальный и культурный центр мира. Наряду с административными зданиями, висячим мостом через Дунай, олимпийским стадионом, "дворцом мироздания" (с системами Птолемея, Коперника и Гербигера — автора теории мирового льда) там предполагалось создать величайший "музей народов", где Гитлер хотел разместить собранную им коллекцию "арийского искусства". Эта идея якобы осенила Гитлера во время посещения с Муссолини миланской галереи Амброзиана в 1938 году. Административно курировал предприятие рейхсляйтер нацистской партии и начальник партийной канцелярии Мартин Борман. За финансовое обеспечение отвечал шеф Имперской канцелярии Ханс Ламмерс. А лейб-архитектор фюрера Альберт Шпеер, построивший здание Рейхсканцелярии и стадион для партийных съездов в Нюрнберге, на основе сделанных Гитлером эскизов разработал проект грандиозного архитектурно-паркового ансамбля в стиле "коричневого ампира", никак не вязавшегося с обликом живописного города на берегах Дуная.

Линц основали римляне, давшие ему имя Ленция. В городе много памятников истории и культуры. В VIII веке началось строительство замка, где в 1477 году, после перестройки и реконструкции, император Фридрих III разместил свою резиденцию, сделав Линц на время столицей империи. В городе действует старейшая в Австрии церковь Святого Мартина, впервые упомянутая в 799 году. В конце XVII — начале XVIII века по проекту архитектора Пьетро Франческо Карлоне в Линце был возведен монументальный Кафедральный собор, его украшает алтарная картина Антонио Белуч-чи "Святой Алоиз". Позднее Франц Ксавьер Крисман установил в соборе большой орган, на котором любил играть Антон Брукнер. На Ратушной площади высится колонна Святой Троицы — жемчужина эпохи барокко. В Ландхаусе, построенном в стиле ренессанса, работают парламент и правительство Верхней Австрии. А во второй половине XIX века по проекту архитектора Винцента Штанца, достраивавшего Кёльнский собор, в Линце был возведен неоготический Новый Кафедральный собор, увенчанный 134-метровой башней.