"Короли без короны"

       -- А зачем? -- в недоумении вопросил паж.

       Александр утомленно провел рукой по лбу. Кажется, они вернулись к началу. Впрочем, после некоторых размышлений капитан вынужден был признать, что тоже не понимает этого. В глубине души шевалье де Бретей не сомневался, что когда-нибудь станет маршалом, однако ему не раз приходилось наблюдать, как старые и заслуженные маршалы, оказавшись при дворе, были вынуждены подавать королю сорочку, чулки и туфли. И действительно -- зачем?

       -- Вот поэтому я служу в армии, а не при дворе, -- задумчиво сообщил капитан мальчишке.

       -- Я тоже пойду в армию, -- обрадовался Ален. -- Как мой крестный и вы, сударь. Только сначала вырасту, -- после некоторых раздумий добавил он.

       Шевалье де Бретей покачал головой -- армия для бастарда была ничуть не лучшим местом, чем двор. Но не вечно же принц Релинген будет пребывать в изгнании?!

       -- ... Вот в старые времена, все было совсем не так, -- болтал Ален, и шевалье Александр понял, что, задумавшись об армии, бастардах и изгнании принца, пропустил изрядный кусок из речи мальчишки. -- Я читал в книжках, -- похвастал паж. -- Тогда дворяне были воинами, а вовсе не лакеями.

       -- Но у твоего крестного тоже были пажи, -- возразил капитан. -- А Можирон таскал за твоим крестным бумагу и карандаши.

       Мальчишка споткнулся.

       -- Тогда почему он оскорбляет моего крестного? -- с обидой спросил паж. -- Он все время смеется надо мной... говорит, что я крестник труса. А это неправда -- принц Релинген ничего не боится!

       -- А ты не плач, ты сам над ним смейся. Придумай забавный стишок на мотив модной песенки... Ты же умеешь сочинять стихи?

       -- Про ласточек... и розы, -- растерялся Ален. -- Это возвышенно и... дамам нравится...

       Александр ошарашено остановился, но быстро пришел в себя.

       -- Если умеешь сочинять возвышенные стихи, значит сможешь сочинить и смешные, -- заявил капитан. -- Это как плавание. Если плаваешь, то плаваешь везде...

       -- А я не умею плавать, -- признался мальчик. -- Но я научусь, -- поспешил пообещать он, уловив молчаливое неодобрение собеседника. -- Слово чести!

       -- Отлично, -- кивнул шевалье де Бретей. -- Стихи это тоже просто. Главное -- соблюдать размер, рифму и помнить, о чем ты собираешься говорить. Вот, к примеру, хорошая тема: маркиз де Можирон похож на лягушку -- такой же зеленый, кривоногий и так же громко квакает.

       -- А разве лягушки громко квакают? -- удивился паж.

       -- Еще как, -- воскликнул шевалье Александр. -- Это много хуже пушечной канонады -- пушки спать не мешают, а вот лягушки -- сколько угодно.

       -- Я попробую, -- неуверенно проговорил шевалье де Шервилер.

       -- Ты не пробуй, ты сочиняй, -- возразил Бретей. -- Хочешь, начало?

       Однажды летом по утру --

       А Лувр встает так рано --

       Лягушки встретились в саду,

       Ведь берег Сены рядом.

       Ален хихикнул:

       -- А зачем им собираться в саду?

       -- Чтобы посплетничать о своем родиче маркизе де Можироне, -- пояснил Александр.

       И стали дружно рассуждать --

       А Лувр внимал им...

       Капитан задумался.

       -- ...рьяно! -- подсказал Ален.

       -- А Лувр внимал им рьяно, -- согласился Александр. -- И Можирона поминать...

       -- Коль родич вылез в фавор! -- выкрикнул паж.

       Сочинители расхохотались.

       -- Неплохо, -- похвалил Александр, отсмеявшись. -- Теперь давай третий куплет. И постарайся, чтобы каждая вторая строчка упоминала Лувр, и чтобы из этих строк можно было сложить отдельное стихотворение.

       Юноша и мальчик шли по переходу, распевая на ходу рождавшуюся дразнилку, хохоча во все горло, забыв обо всем на свете. Шевалье Александр, уже давно так много и легко не смеявшийся, больше не походил на сурового офицера, на язвительного придворного, ловким словцом срезавшего королевских фаворитов, даже на юного пажа, вечно снующего по коридорам Лувра в заботах и хлопотах. Более всего шевалье де Бретей был похож на мальчишку-школяра, вырвавшегося на каникулы. В какой-то миг юный офицер с удивлением почувствовал, что впадает в детство, но почти сразу убедил себя, что коль скоро его детство оказалось прерванным слишком рано, он имеет право ненадолго в него вернуться. Ален не думал ни о чем -- он был счастлив.

       Маленькая дверца бесшумно отодвинулась в сторону. Офицер и паж выбрались в широкий коридор, с улыбкой посмотрели друг на друга и разом отшатнулись.

       Вишневый бархатный вамс с золотым шитьем, шелк, тафта, великолепные брюссельские кружева, вышитые шелковые перчатки и поверх перчатки перстень, аккуратно сработанный по размеру мальчишеского пальца, золотая цепочка с рубинами и еще одна цепочка с крохотным серебряным свистком, изящный кинжал... Все это так мало соответствовало требованиям этикета и рассказу маленького бастарда, что Александр ощутил исходящую от мальчика опасность, может быть, смертельную.

       Залатанный грязный костюм, обветренное лицо, старая шляпа -- нет, даже и не шляпа, а какое-то воронье гнездо -- вовсе не соответствовали представлениям юного шевалье о том, как должен выглядеть благородный дворянин, и гораздо больше подходили бродягам и нищим, которых Ален прежде видел только издали. Два сочинителя, еще пару минут назад бывшие чуть ли не лучшими друзьями, вместе хохотавшие над особо забавной шуткой, перебивавшие один другого, довольные, веселые и беспечные, теперь остолбенело смотрели друг на друга, медленно заливаясь краской.

       "Если этот ангелочек приглянулся королю", -- подумал шевалье де Бретей. "Господи, что за чушь! -- оборвал себя капитан. -- Ты же не Лоран Тестю, чтобы путать шлюху и принца. Эти глаза, эти черты..." В мальчишке столь явно смешались черты Медичи и Валуа, что ошибиться было невозможно. "Сын короля. Ну да, конечно, ведь Релинген дружил с дофином... Черт! Надо немедленно уходить, пока мальчишка не испугался и не позвал стражу".

       -- Господин офицер, вы приехали в Лувр прямо с поля боя? -- робко поинтересовался юный принц, делая шаг вперед и беря офицера за руку.

       -- Можно сказать и так, -- пробормотал Александр, делая попытку осторожно высвободиться. Тщетно. -- Хотя самую тяжкую схватку я выдержал полчаса назад в беседе с господином де Бельевром. Что поделать, в наше время труднее говорить с министрами, чем биться с неприятелем.

       Шевалье де Шервилер просиял.

       -- Все говорят, что господин де Бельевр совершенно несносен! -- непринужденно сообщил он. -- Знаете, сударь, я обязательно стану таким же храбрым как вы! У меня уже и шпага есть... Ой! -- шевалье испуганно поднес руки ко рту, его глаза округлились. -- Я опоздал на урок фехтования... Теперь меня накажут... -- потеряно сообщил он. -- Но я вас все равно провожу! -- вскинул голову юный принц.

       -- Ну что вы, шевалье, не стоит подвергать себя лишениям, -- возразил капитан, обрадовавшись, что мальчишке теперь не до него. Расстроенный паж не заметил изменившегося обращения офицера. -- Вам лучше поспешить на урок, я не хочу, чтобы вас высекли.

       -- Если бы... -- юный бастард хлюпнул носом. -- Мы ведь не в Лоше... А мой воспитатель... Вы не знаете господина де Бризамбура...

       -- Бризамбур ваш воспитатель?! -- вырвалось у Александра.

       -- Ага, -- вздохнул Ален. -- Он такой сердитый... Теперь он наверняка запрет меня в моей комнате... И я не смогу поужинать с ее величеством...

       Капитан смотрел на мальчика, силясь понять, что в словах пажа было правдой, а что вымыслом. В любом случае, тот, кто пытался дразнить мальчишку, был законченным идиотом, если, конечно, обиды пажу попросту не приснились. Александр был так поражен увиденным и услышанным, что даже забыл воспользоваться случаем, коль скоро мальчишка отпустил его руку.

       -- Но быть запертым в собственной комнате... даже если она темная... не так уж и страшно. Вы же сидели в темном коридоре.

       Мальчик поднял на офицера удивленный взгляд:

       -- Моя комната вовсе не темная, сударь, уверяю вас... Только маленькая... точнее, прихожая маленькая. Вы представляете, мой лакей с трудом в ней помещается... А камердинер и вовсе спит у меня в кабинете... на диванчике...

       Шевалье Александр вспомнил помещение пажей, конуру Нанси, комнатушки фрейлин и почувствовал, что тихо сходит с ума. Маленький паж продолжал с жаром повествовать о своих несчастьях.

       -- А господин де Бризамбур все время меня запирает и заставляет зубрить неправильные глаголы -- как будто латинский язык только из глаголов и состоит! -- а я их уже все знаю, слово чести!

       Капитан меланхолично подумал, что Бризамбур и правда не способен вообразить ничего худшего. Во всяком случае, Александр никогда не слышал, чтобы этот господин знал латинский язык.

       -- Ну что ж, шевалье, прекрасно, что вы так хорошо знаете латынь, но все же вам стоит поторопиться, -- осторожно проговорил Александр. -- Возможно, латинские глаголы и не представляют для вас никакой трудности, но пост вряд ли будет полезен для вашего здоровья, -- добавил капитан и сразу же пожалел о своих словах -- взгляд пажа выражал такое недоумение, словно Александр сморозил несусветную чушь.

       -- Но ведь пост еще не наступил, -- возразил мальчик. -- И сегодня вовсе не постный день.

       -- Я имею в виду тот ужин, которого вы можете лишиться, -- пояснил шевалье де Бретей.

       Маленький паж задумался.

       -- Да ведь я всегда ужинаю у себя... если меня не приглашает ее величество. А Этьен никогда не забывает принести мне еду. Но все равно, сударь, сидеть под замком... Вы не представляете, как это обидно! Крестный никогда меня не запирал.

       Александр понял, что больше не в силах слышать о крестном мальчика.

       -- А пажей запирают на гауптвахте, -- грустно сообщил он. -- Без света.

       -- И еще господин де Бризамбур все время твердит, будто я слишком много читаю вместо того, чтобы заниматься делами, приличествующими дворянину, -- пожаловался Ален. -- Но крестный говорил, что читать полезно...

       -- А пажам некогда читать... и негде, -- с еще большей грустью добавил капитан. Болтовня мальчишки, через каждую фразу поминавшего крестного, окончательно вывела Александра из равновесия, усыпила бдительность, пробудила худшие воспоминания.

       -- Здесь так тоскливо, -- вздохнул мальчик. -- Даже в парти сыграть не с кем! И поговорить...

       -- А у пажей слишком много разговоров... Все спят в одной комнате... на соломенных тюфяках...

       -- И господин де Бризамбур никогда меня не хвалит!..

       -- А надзиратель за пажами только наказывает... -- добавил Александр. -- А лакеи секут...

       Глаза королевского сына расширились.

       -- Лакеи?! Нет, сударь, Этьен не может меня сечь -- я же его господин, а Жак остался в Лоше.

       -- И хотя их только трое...

       -- А у меня только один лакей... -- растерялся паж. -- Может быть, камердинер считается за двоих?

       -- У пажей три лакея на всех, -- поправил мальчика капитан. -- И один конюх.

       -- Но ведь пажей так много, -- удивился юный шевалье. -- Как лакеи успевают всех одеть?

       -- Пажи одеваются сами... И сами седлают коней...

       -- Но... -- Ален озадаченно оглядел бесчисленные пуговицы на своем вамсе. -- Это так долго. Если встать в семь -- можно остаться без завтрака.

       -- Пажам не полагается завтрака... и обеда тоже... и ужина, -- вздохнул Александр. -- Им дают на день хлеб, сыр и разбавленный кларет. А еще можно купить масла и яиц...

       -- Терпеть не могу яйца! -- сообщил Ален.

       -- И можно доесть то, что остается после трапез придворных... Только лакеи успевают раньше, -- так же грустно добавил шевалье де Бретей.

       -- Но ведь это объедки! -- поразился юный принц. -- В Лоше их отдают собакам... Крестный никогда бы не позволил своим людям питаться объедками -- это недостойно!

       -- Но пажам же надо что-то есть, -- вздохнул Александр. -- Им не каждый день платят жалованье.

       -- А разве пажам платят? -- удивился мальчик. -- Господин де Бризамбур говорит, что служить при дворе это честь. Разве за честь можно платить?

       Капитан в остолбенении замолчал.

       -- А воду подавать и полотенце я все равно не буду! Нет, сударь, поверьте, я вовсе не лентяй. Я с радостью подам воду мадам Аньес и крестному -- я их люблю, но они никогда не позволят мне делать то, что должны делать лакеи. Крестный говорит, дворянин не должен совершать ничего несовместимого с честью. А пажи смеются, будто я неумеха. Но лакеем я не буду. Даже если меня высекут. Дворянина нельзя принудить!

       -- Но, шевалье, -- Александр провел рукой по лбу, -- не надо говорить это другим пажам -- вы их оскорбите... И у вас никогда не будет среди них друзей...

       Ален пожал плечами.

       -- А зачем мне с ними дружить, раз они так себя ведут? Ведь вы, сударь, не станете дружить со своим лакеем. А у меня и так уже есть друг. Филипп д'Агно... граф д'Агно. Он мой молочный брат и старший сын моего крестного... только теперь мы редко видимся. А еще есть Арман и Эжени -- только они маленькие. А Филипп -- он даже лучше меня, он все законы знает...

       Александр выпрямился, чувствуя, как кровь подступает к щекам. Может быть, он и лакей, и нищий, и даже кое-что похуже, но и принцам бесчестно смеяться над чужим несчастьем.

       -- Что ж, шевалье, я очень рад, что у вас есть друг -- это большое счастье. Однако мне пора, меня ждут дела. Честь имею.

       Капитан по этикету склонил голову и пошел прочь. Его душила обида, обида тем более сильная, что Александр не мог дать ей выхода. Ну, разве он виноват в том, что беден? В том, что отец этого мальчишки уже целый год не платит ему жалованье? И в том, что он четыре дня не слезал с седла?

       Шевалье де Бретей постарался как можно выше задрать подбородок, чувствуя предательское пощипывание в носу. Нет, он не позволит этим Лорренам и Валуа портить ему жизнь. Довольно! Какой смысл сердиться на выкормыша Релингена? Хотя, конечно, он может понять бедолаг-пажей, не испытывающих к щенку ни малейшей симпатии. А этот... граф д'Агно? Александр представил юного принца, бывшего "еще лучше" шевалье де Шервилера и содрогнулся. Нет, он вернется в армию, туда, где его уважают, где никто не пытается смешивать его имя с грязью, и где даже Бриссак больше не кривится при каждой встрече с ним...

       Ален ошарашено смотрел вслед офицеру, чувствуя, что сказал что-то не то, чем-то обидел доблестного воина. "А если?.." -- мальчик испуганно прикусил язык. Должно быть, этот офицер раньше был пажом... И, наверное, он очень беден. Мальчик вспомнил слова принца Релинген о том, что некоторым дворянам приходится служить, и с раскаянием понял, что крестный не одобрил бы его поведения. Желая во что бы то ни стало загладить вину, Ален бросился за офицером.

       -- Господин офицер! Не сердитесь! -- запыхавшись от быстрого бега, маленький паж ухватил Александра за плащ. -- Пожалуйста, я не поспеваю...

       Шевалье де Бретей обернулся, рванул плащ из рук мальчика.

       -- Оставьте, шевалье, вы испачкаете перчатки! -- яростно выпалил он.

       Паж пошатнулся и сразу же уцепился за рукав офицера.

       -- Ну и пусть, -- прошептал он. -- У меня есть... другие... Поверьте... сударь... я не хотел... вас... обидеть... Вот, -- Ален протянул Александру кошелек и юный офицер попятился.

       "Господи, за что?!" -- на кошельке маленького бастарда красовался герб Релингена. "Что я сделал этим Лорренам, что они не дают мне спокойно жить?! Релинген и Водемон -- этот стервец пошел в обоих..."

       -- Сударь... пожалуйста... возьмите... в долг... под честное... слово... -- молил Ален. -- Вернете... когда сможете...

       -- Да пустите меня, я в армию хочу! -- чуть ли не крикнул Александр де Бретей.

       Ален отпустил рукав офицера и всхлипнул.