Штиль (ЛП)

— Я не заскучаю, — быстро ответил Ник. Затем он мысленно проверил себя. Что за внезапный восторг. Он пожал плечами. — Я постоянно смотрю, как занимается Квин.

Медленная улыбка расплылась по лицу Адама.

— Тогда, конечно. Присаживайся где-нибудь.

Ник сел у стены в конце студии, и Квин села рядом с ним на небольшом расстоянии. Она натянула свою толстовку на колени и открутила крышку от бутылки с водой. Нику казалось, что она одна из тех цепких девчонок, которые стремятся охомутать парня и поплотнее привязать его к себе, но она никогда не пыталась этого сделать.

Это была еще одна причина, по которой она ему нравилась.

Адам нажал кнопку на Айподе и музыка наполнила маленькую студию. Ник знал эту песню, это была одна из новинок в R&B. Он чувствовал ритм всем телом, и, казалось, его сердце бьется в такт, как всегда было с музыкой. Возможно, это было как-то связано с тем, как он ощущал волны, расходящиеся по воздуху, всегда было ощущение, что он слышит музыку всем телом.

Адам нравился воздуху, нравилось то, как он делал прыжки и взлетал над полом, то, что каждое его движение было выверенным и идеально попадало в такт.

Ник никогда не мечтал быть танцором, но в этот момент его захлестнуло чувство зависти. И восхищения. И чего-то... чего-то еще

— Что ты думаешь? — Прошептала Квин.

— Он хорош. Великолепен. Этот танец. Прекрасный. — Боже, что с ним не так? Он почесал затылок и притворился, что уставился в пол. — Это славно.

— Он очень талантливый. Он тренируется два года, чтобы поступить в школу танцев, но ему нужна стипендия.

Он слышал ее страстный голос и повернулся, чтобы посмотреть на нее.

— Ты бы хотела поступить туда же?

Продолжая смотреть на Адама, она пожала плечом.

— Я никогда не смогу туда поступить.

— Ты пыталась?

Квин смерила его сердитым взглядом.

— Мне не обойтись без стипендии, Ник, а они абсолютно точно не выписывают чек всем подряд.

Он вырос, несмотря на ругань братьев, и он не сердился на Квин. Он не обернулся.

— Ты пыталась?

Она села рядом и посмотрела на него, а Ник смотрел на нее.

Внезапно музыка закончилась, и они оба вздрогнули.

Адам вертел в руках плеер.

— Это сводит меня с ума, — сказал он, разговаривая с собой. — Чего-то не хватает, но я не могу понять, чего именно.

— Партнера, — сказал Ник, не задумываясь.

Адам замер с Айподом в руках и посмотрел на него. Ник пожал плечами, раздумывая, с чего бы это он болтал не подумав.

— Извини. Просто мысль вслух.

Адам снова улыбнулся, улыбка медленно расползлась по лицу, и из-за шрама, его лицо выглядело хитровато. Его темные глаза сияли, озаренные лампами в студии, и в его голосе послышался намек.

— Ты вызываешься добровольцем?

У Ника в груди сперло дыхание.

Черт. Он покраснел.

Если бы Габриэль был сейчас здесь, шутки и издевки поэтому поводу никогда бы не прекратились.

Так, закрываем эту тему, чтобы это ни было. Нервничая, Ник тихонько пихнул Квин в плечо.

— Нет, — раздраженно ответил Габриэль. — Квин вызывается.

— Что? — воскликнула Квин, и в ее голосе был намек на то, что Ник совсем потерял мозги. — Я не достаточно способная для того, чтобы танцевать с ним.

— Уверен, что достаточно, — сказал Адам. Он пересек студию и протянул Квин руку.

Но его взгляд был прикован к Нику. Ник даже не смотрел на него, но он определено чувствовал это.

Он даже не был полностью уверен, как именно он относится к этому.

Ник кивнул, глядя в пол, затем посмотрел на Квин.

— Прекрати в себе сомневаться. Просто попробуй уже.

Она позволила Адаму поднять ее на ноги, и Ник был рад, что они отошли в сторону. Присутствие Адама каким-то образом выводило его из равновесия, как будто он ходил по краю.

Адам и Квин разговаривали, продираясь сквозь дебри хореографии или музыки, или чего-то еще. Ник понятия не имел, чего конкретно. Он едва ли отслеживал нить разговора.

Нет, он пытался проанализировать и повторить в памяти момент, что произошел пару минут назад.

Ты вызываешься добровольцем? Он не обиделся. Он не был шокирован. Он был… Ник придушил эту мысль, прежде чем она сформировалась. Его жизнь и так была достаточно сложной. Его и его братьев собирались убить. Они были изгнаны из общества Стихий. Ник точно знал, чего от него ожидают: хороших оценок, трудолюбия, и подходящей подружки. Он знал, как справиться с этими тремя пунктами и мог делать все это с закрытыми глазами.

Но шальная мысль так плотно застряла в голове, что было трудно игнорировать ее.

На мгновение, когда Адам смотрел на него и спрашивал о том, не желает ли он стать добровольцем, Ник подумал, а что было бы, если бы он ответил да.

Квин отдалась музыке, стараясь соответствовать сложной структуре постановки Адама. Он был на пару лет старше, но она его знала еще с детства, когда их родители привели в одну группу на занятия балетом и чечеткой. Она заметила его талант еще тогда, когда этот мальчишка в потертых танцевальных туфлях и в старых штанах двигался в танце так, словно был рабом этой музыки. Они жили в разных концах города, так что ходили в разные школы в средних и младших классах, но когда они пошли в старшие классы, они оказались в одной школе и встретились. Он был в предпоследнем классе, тощий и угловатый, но всегда улыбающийся. Его темные волосы и чарующие почти черные глаза, не говоря уже о его таланте, свели ее с ума, она ходила влюбленная в него несколько недель, преследуя его везде и ведя себя словно преданный щенок.

Он был очарован этим, пока она не стала форсировать события, и не объявила ему о своих чувствах.

Он поцеловал ее в лоб и сказал ей, что он не интересуется девчонками. Затем, видимо, чтобы смягчить удар, он признался ей, что он влюблен в центрового защитника футбольной команды.

И, к сожалению, кто-то подслушал их. Квин так никогда и не узнала, кто это сделал, но кто-то ударил Адама в голову, когда он стоял рядом со своим шкафчиком в раздевалке. Обстоятельства сложились так, что его голова качнулась вперед и ударилась прямо об металлическую пластину, что торчала из замка на дверце.

Она слышала, что потребовалось более четырнадцати швов, чтобы нормально зашить его губу.

Она узнала это не от Адама, он больше так и не вернулся в эту школу. Она пыталась достучаться до него через Фейсбук, но его стена была полна всяких отвратительных комментариев.

И на следующий день, его страничка и вовсе была удалена.

Квин потеряла его на время из виду, пока он не пришел в прошлом году в студию и не объявил, что в его квартире тесновато. Он сдал экстерном свой выпускной экзамен вместо того, чтобы вернуться в школу, сейчас в девятнадцать он работал на двух работах, и ходил на занятия по некоторым предметам в местный колледж.

Но он все еще мог танцевать так, как никто другой.

Квин пропустила знак и чуть не закончила танец припечатавшись лицом к деревянному полу. Адам подхватил ее, и она опять принялась за свое.

— Вот видишь? — отрезала она. — Я не могу соответствовать тебе.

— Нет, — ответил он, кладя руку ей на талию, чтобы поддержать ее. — На самом деле, я думаю, что твой друг был прав. В танце не хватает партнера.

— Ты знаешь кого-то, кто сможет танцевать его с тобой?

Адам улыбнулся ей.

— Я думаю, что ты знаешь.

Ее глаза сверкали.

— Нет! Это твое выступление для прослушивания. Я уверена, что ты знаешь кого-то…

— Да. Я знаю кого-то. Я на нее смотрю.

— О... я поняла, ты думаешь, что если у тебя будет кто-то кого можно будет уронить мордой в пол на сцене, то это позволит тебе выглядеть получше?

Теперь он ухмыльнулся. Он был безумно очарователен, и она мгновенно вспомнила, почему влюбилась в него в первый раз.

— Боишься?

— Я просто... ты...

— Да, — сказал Ник позади нее. — Она боится.

Квин нахмурилась.

— Я тебе все испорчу.

— Я прослушивался три раза и никуда не поступил. Я не думаю, что ты можешь что-то испортить. — Он сделал паузу и его взгляд стал серьезным. — Сейчас тут совершенно другая энергетика. Ты чувствуешь это?

На самом деле она действительно ощущала это. Несмотря на то, что чуть не разбила лицо, но до этого момента ей казалось, что музыка унесла ее, как будто ее движения и музыка соединились во что-то большее, чем просто набор танцевальных движений в пыльной студии в Y.

Она кусала щеки, стараясь не представлять, как массивно и неуклюже она выглядит рядом с Адамом.

— Когда у тебя прослушивание?

— В следующем месяце. Через четыре недели.

— Четыре недели? — воскликнула она. — Ты шутишь?

— Да ладно тебе, ничего такого.

—Да, но... но…

— Не дай ей увильнуть, — сказал Ник.

Она покрутила головой.

— Может, мы можем опустить комментарии?

Ник встретился с ней взглядом через всю комнату и посмотрел ей в глаза.

— Безусловно, если ты скажешь да.

— Но я не…

— Боже, Квин, — отрезал Ник. — Чем еще ты хочешь заниматься?

И это было то, что она очень ценила в Нике. Он мирился с ее нытьем, пока она сама от себя не уставала, и затем он рассказывал ей, что все это полная чепуха.

По крайней мере, это позволит ей держаться подальше от дома и от ее мамаши. И от Джейка.

И подальше от команды идиоток-чирлидеров.

И, наверное, где-то глубоко внутри ей на самом деле хотелось узнать, сможет ли она.

Она оглянулась и посмотрела на Адама.

— Хорошо. Давай тренироваться.

Они схематически прописали элементы танца, немного изменили оригинальный проект с учетом добавления партнера, скрестили вместе некоторые движения, которые она могла отработать и одна.

Все время, что они тренировались, Ник спокойно сидел, даже когда она спрашивала его, не надо ли ему идти куда-либо. Он только пожимал плечами и говорил, что ему нравится музыка. Она приводила раньше других парней в студию, но они обычно вздыхали и начинали с тоской шататься вокруг через полчаса.

Ник наблюдал. Это было одновременно приятно и волнительно.

Они танцевали, пока ее мышцы не начали болеть и не пришел директор и не выключил свет и не начал угрожать запереть их внутри.

Затем они вышли на улицу и морозный вечерний воздух окутал их так, что при дыхании и у них изо рта шел пар.

Да, она определенно жалела о том, что на ней маленькие дурацкие шорты. Квин дрожала.

В руке у Ника были ключи от машины, и он нажал на кнопку. Огни на машине его брата мигнули.

— Залазь внутрь. Я настаиваю.