Мало кто нынче пишет и читает «жесткую НФ», но каким-то таинственным образом она переносится между сознаниями, словно оный вирус. И если б сделать статистический анализ, сколько среди топовых режиссеров старых фэнов НФ — не фэнов комиксов или фэнтези, но «хард-НФ» — я готов поспорить, что в результате мы увидали бы непропорционально высокий их процент.
Откуда такая зависимость? Здесь мы уже вступаем в темное подземелье культуры, в метафизику придумывания. Притягательность сотворения во все большей степени полагается на силу чистой иммерсии в придуманное, во весь его мир (реальность). А есть два жанра, которые созидают разумы инженеров иммерсии: исторические произведения (где, все же, мир предустановлен наперед) и произведения фантастические (где мир нужно складывать самому — и чем «тверже» НФ, тем это вернее). Одна и та же притягательная тотальность сотворения отвечает за успех сериала «Безумцы» («Mad Men») и комиксовых блокбастеров из конюшни «Марвел».
Такова моя любимая теория заговора: это не евреи, а фэны НФ правят Голливудом.