Помоги проекту - поделись книгой:
Досточтимый Мастер вновь чертит четыре круга в четырех кардинальных направлениях острием своего меча, сперва на севере ложи, потом на юге, востоке и западе. Потом он очерчивает острием меча круги над головой каждого из присутствующих и, наконец, вокруг двери зала собраний. Потом он берет шило, идет в центр зала собраний, втыкает шило в пол и при помощи шелкового шнура и этого шила чертит мелом на полу круг диаметром два метра, в который затем помещают кандидата. В четырех сегментах круга расставляют четыре кадильницы, в которых должны тлеть: на севере – фимиам, на юге – миро, на востоке – ладан, на западе – живица. Под кадильницами на полу должны быть изображены знаки, известные Досточтимым Мастерам, один из которых остается сидеть на престоле, в то время как второй стоит у подножия престола с мечом в руке. Справа от него становится Оратор, который держит сосуды с благовониями.
Затем Досточтимые Мастера назначают брата, который должен пойти в Камеру Размышлений и привести кандидата к дверям Храма, где он стоит между двоими братьями, назначенными его сопровождать. Один из сопровождающих братьев стучит в двери один раз. Услышав этот стук, Досточтимый Мастер немедленно приказывает отодвинуть засов, сопровождающие вводят кандидата в зал собраний, сразу ведут его в центр зала и ставят в круг, после чего занимают свои места.
Мастер снова произносит речь, начинающуюся с «Человек…», а по ее завершении сообщает кандидату, что если тот действительно решил приступить к постижению Великого Бога, самого себя и Вселенной, то он должен будет принести священную клятву и поручиться своей честью в том, что отвергает всю свою прошлую жизнь и впредь будет вести жизнь, приличествующую человеку совершенно свободному. Кандидат преклоняет колени и слово в слово повторяет клятву вслед за Досточтимым Мастером. По завершении присяги кандидат должен простереться на полу лицом вниз, в то время как все присутствующие преклоняют колени, а Оратор проходит в круг, сыплет в кадильницы благовония и произносит молитву на основе Псалма 50:
– Помилуй, Боже, сего сына Твоего ________, по великой милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих изгладь беззакония его. Многократно омой его от беззакония его, и от греха его очисти, ибо беззакония его он сознает, и грех его всегда пред ним. Тебе, Тебе единому согрешил он и лукавое пред очами Твоими сделал, так что Ты праведен в приговоре Твоем и чист в суде Твоем. Вот, он в беззаконии зачат, и во грехе родила его мать. Вот, Ты возлюбил истину в сердце и внутрь явил ему мудрость. Окропи его иссопом, и будет чист; омой его, и будет белее снега. Дай ему услышать радость и веселие, и возрадуются кости, Тобою сокрушенные. Отврати лице Твое от грехов его и изгладь все беззакония его. Сердце чистое сотвори в нем, Боже, и дух правый обнови внутри него. Не отвергни его от лица Твоего и Духа Твоего Святого не отними от него. Возврати ему радость спасения Твоего и Духом владычественным утверди его. Научит беззаконных путям Твоим, и нечестивые к Тебе обратятся. Избавь его от кровей, Боже, Боже спасения, и язык его восхвалит правду Твою. Господи! отверзи уста его, и уста его возвестят хвалу Твою: ибо жертвы Ты не желаешь, – он дал бы ее; к всесожжению не благоволишь. Жертва Богу – дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже. Облагодетельствуй по благоволению Твоему Сион; воздвигни стены Иерусалима: тогда благоугодны будут Тебе жертвы правды, возношение и всесожжение; тогда возложат на алтарь Твой тельцов. Тебя молим, Боже всемогущий, даруй ему милость Свою, коию даровал ты ранее преславному Основателю нашему.
После этого Досточтимый Мастер возвращается на восток Храма, но остается стоять у подножия престола. Все присутствующие встают, а Оратор поднимает кандидата и подводит его к престолу на Востоке. Там он приказывает кандидату преклонить правое колено на первую ступеньку, ведущую к престолу, отведя левую ногу назад. Досточтимый Мастер посвящает кандидата в Мастера, трижды дуя ему в лицо и сразу вслед за этим вручая ему перевязь, запон и перчатки, после чего новопосвященного освящают и благословляют ангелы, а также Енох, Илия и Моисей.
Потом Досточтимый Мастер произносит для новопосвященного ту же речь, которую говорил Великий Основатель, посвящая в эту степень его самого. По окончании церемонии Досточтимый Мастер приказывает Оратору провести нового пророка на отведенное ему в ложе место справа от престола. Потом все присутствующие садятся и Досточтимый Мастер произносит торжественную речь, также ранее сочиненную Великим Основателем для такого случая. По ее окончании он произносит молитву на основе Псалма 131:
– О Господи, помяни преславного Основателя нашего и Мастера, и все те милости Твои, коим был он счастливый свидетель. Также вспомни, Господи, Давида и все сокрушение его: как он клялся Господу, давал обет Сильному Иакова: «не войду в шатер дома моего, не взойду на ложе мое; не дам сна очам моим и веждам моим – дремания, доколе не найду места Господу, жилища – Сильному Иакова». Вот, мы слышали о нем в Ефрафе, нашли его на полях Иарима. Пойдем к жилищу Его, поклонимся подножию ног Его. Стань, Господи, на место покоя Твоего, – Ты и ковчег могущества Твоего. Священники Твои облекутся правдою, и святые Твои возрадуются. Ради Давида, раба Твоего, не отврати лица помазанника Твоего. Клялся Господь Давиду в истине, и не отречется ее: «от плода чрева твоего посажу на престоле твоем. Если сыновья твои будут сохранять завет Мой и откровения Мои, которым Я научу их, то и их сыновья во веки будут сидеть на престоле твоем». Ибо избрал Господь Сион, возжелал его в жилище Себе. «Это покой Мой на веки: здесь вселюсь, ибо Я возжелал его. Пищу его благословляя благословлю, нищих его насыщу хлебом; священников его облеку во спасение, и святые его радостью возрадуются. Там возращу рог Давиду, поставлю светильник помазаннику Моему. Врагов его облеку стыдом, а на нем будет сиять венец его».
Потом все присутствующие встают, один из Досточтимых Мастеров идет в центр зала собраний, поворачивается лицом к имени Иеговы и повелевает Голубю властью, дарованной Богом великому Основателю, а им – Досточтимому Мастеру, вопросить ангелов, было ли ныне проведенное посвящение благословлено Богом и угодно Ему. Когда Голубь получает знак о положительном ответе, Досточтимые Мастера и все присутствующие простираются на полу и сердечно благодарят Господа за такую Его милость. Потом Досточтимый Мастер благословляет всех присутствующих именем Предвечного и властью преславного Основателя, и на этом ложа закрывается.
Катехизис степени Мастера Египетской ложи
– Откуда ты следуешь?
– Из внутренней палаты Храма.
– Что узрел ты во Храме?
– Голубя, прекрасного и прелюбезного, возлюбленного Господом Богом, преярко озаренное святилище, табель, чудными аллегориями расписанную, коия открыла мне все тайны природные, а также звезду, над сердцем каждого Мастера сияющую.
– Какова собой сия звезда?
– Сия есть прекрасная Роза, двумя девизами окруженная, один – «Верую в Розу», и другой – «Первичная материя».
– Каков сей звезды смысл?
– Она есть эмблема первичной и драгоценной материи, коию поминают постоянно в бумагах преславного Ордена нашего, и во всем учении его, а также коия обретается во всякого истинного Избранника руках.
– Кто таков Голубь и в чем служба его?
– Служба его в том, чтоб быть истинным посредственником меж ангелами Господними и Избранниками, дабы возвещать последним волю Божию и сим убеждать их в истинном бытии и великой силе Творца нашего.
– Что узрел ты в святилище?
– Святое Имя Господне в средине Пламенеющей Звезды.
– Изъясни же мне табель: что, к примеру, значит Феникс?
– То он значит, что всякий истинный франкмасон из пепла возродится, что как птица сия, по своей воле и по нужде своей, способен он себя обновить и омолодить, яко сказано «renovabitur plumas meas»157.
– Что ж значат Время и тот Мастер, кто ему крылья подрезает?
– Ежели всякий истинный и вольный каменщик крылья Времени отсекает, сим обретает он жизнь вечную.
– Что значат обломки всяческих смертных орудий, вокруг разбросанные?
– То значат, что ежели обретет масон в должной степени власть и силу, смерть ему более не будет страшна.
– Что значат песочные часы?
– То значат, что для человека бессмертного нет нужды в мере времени.
– Что значит вид внутренности храмовой?
– Сие есть наивысшая мудрость.
– Точно ли ты в сем уверен?
– Да, ибо в том порукою мне часть силы, ранее Господом, по несказанной милости Его, преславному Основателю нашему дарованной, а от него – мне переданной, коией силою сподобился я вернуть к жизни того человека, кто вовсе пропал было.
– Что делал ты в Храме?
– Воссылал хвалу Господу и исполнял свой долг, нашим Основателем мне предписанный.
– Что сей за долг?
– Долг сей самый духовный и в том лишь состоящий, чтоб обрести право вникнуть в Храм Господень и тако там поступать, яко Соломон поступал пред лицем народа своего, когда освящал он Храм, Предвечному воздвигнутый.
– Что узрел ты в средине Храма Соломонова?
– Истинную Скинию, престол упокоения невинности. При звуках воззвания к Нему явил Предвечный силу Свою и освятил место сие явлением ангелов Своих, архангелов Своих, серафимов и херувимов Своих.
– Как исполнил Соломон долг свой?
– Он снизошел с престола своего и наложил руку свою, персты расставя, на главу Голубю, и потом ударял священным его мечом, сим принося верную жертву Всевышнему Богу. Затем привнес он ее в Скинию и там предложил пред Богом, и вознес молитвы свои, и призывал к себе вышние силы ясным языком, коий все вокруг понимали. И столь совершен был он в вере своей и в усердии своем, что явлено было верное свидетельство милости Божией к людям.
– Верно ли, что тако же поступал Великий Мастер наш от веку?
– Верно, и с той поры все делаем по слову и по заповеди его, и с превеликим успехом, труды наши неизменно венчающим; однако же неукоснительно потребно для сего блюсти все предписания и наставления его неизменными и в точности исполняемыми, ибо коли не так, велика будет опасность тот исход призвать, что воспоследовал по смерти соломоновой для всех служителей Храма Иерусалимского. Сии служители, труды свои и мысли сложа, возвели тогда башню во городе Вавилоне, неправедности при том творя без числа и строя без разумения, впадая в расколы и идолопоклонство, и исполнилось тогда сердце человеческое гордыней, за коию гордыню кары несет человек и доныне, в сих плачевных обстоятельствах в мире обретаясь.
– Каков смысл в пентагоне бумажном, в ложе обретающемся?
– Сей пятиугольник есть плод великого делания и нравственного возрождения по истечении сорока дней, коие истинный Избранник в уединении проводит. Тогда разделит он двадцать и четыре часа дней своих тако: шесть часов отведет на отдых и размышления; три часа – на молитву и приношение жертв Предвечному; трижды по три часа, всего девять – на дела священные; оставшиеся шесть часов отдаст на дружеское общение и восстановление сил телесных и нравственных, иначе растраченных.
– Кого воплощает сей пентагон?
– Еноха, Илию и Моисея, кого мы хорошо знаем; из них последний вывел народ Израиля из земли Египетской и долго вел его в пустыне чрез тяготы и беды, с собою неся некоторые священные вещи, избранные по гласу ангелов Господних, коие затем вознес он на гору Синайскую. Там пребывал он в уединении сорок дней, и там сотворил он сей священный пентагон, а на нем вырезал имена и знаки семерых Архангелов, а также священные письмена, данные ему от Господа; и когда взошел Моисей на гору сию, приказал Аарону у подножья горнего пребывать и ход неусыпно хранить, дабы народ Израильский любопытства или гордыни ради вослед за ним на сию гору не взошел. Оттуда принес он сей священный пентагон яко знак силы Предвечного, дабы познал народ его Истину и силу Божию, человекам переданную. Есть и других много людей, избранных от Бога и от Моисея, о ком тебе сообщить бы хотел, однако не более могу сказать тебе, как «qui potest capere capiat»158, и более ничего сделать не остается.
– Что значат слова твои, что ничего более сделать не остается?
– Ежели овладел человек священным пентагоном, нет ему более нужды ни в треугольном камне, ни в умении обращать камни в хлебы, ибо имеет он заверение в том, что истинно обретет бессмертие и наречется «ego sum qui sum»159.
– Как же используют братья шесть часов, на размышления и отдохновение отведенные?
– Каждый Избранник в сие время себя утешает по своему усмотрению; размышляет ли уединенно, освежает ли себя телесно посредством сна, утишает ли умственную работу свою, – ибо всяк труд в сии часы да прерван будет.
– Что ж станут делать в три часа, жертвованию посвященные во славу Предвечного?
– Кто молится, кто жертвы приносит, кто очищает себя телесно и нравственно от всякой нечистоты. По катехизису ученическому знаем, что молитва для сего потребна, яко же и священные призывания архангелов, и прошение их о ниспослании знания истинных слов и знаков, Царственному Искусству присущих.
– Како употребляют трижды по три, всего девять часов, на священные труда отведенные?
– Сии девять часов, на три части разделенные, для того служат, чтоб им изготовить девственной бумаги и прочих предметов, коие освящены быть должны в эти дни, дабы затем предложить их на тридцать и третий день в особо к тому великому случаю возведенной храмине.
– На что употребляют последние шесть часов?
– На отдых отведены сии часы; на разговоры, на приуготовление по древнему обычаю различных цветов, во всякий день потребных, на нужд своих удовлетворение и исполнение обязательств своих пред людьми.
– Какое же место избирают братья для сего важного уединения?
– Для сего избирают они наивысшую в своих местах гору, или же, буде нет таковой, иное возвышенное место, никем не населенное и от глаз профанных сокровенное, и на сем месте чтоб возведена была беседка сообразных пропорций и видом своим удобная. Никто не должен знать день, когда брат место сие оставит. А пред тем, как на гору взойти, повинен он всякие важные изделия заранее приуготовить и вместе собрать, сиречь орудия Моисеева Искусства, приборы, наряды и приспособления.
– Что сии за орудия Искусства Моисеева?
– Сии суть разные вещи, например, церемониальные облачения и прочие. Облачения же надобно сшить из желтого шелку, ибо сие важно и нужно, ибо так гласят наставления руководителей наших, как надлежит освящать беседку сию и орудия искусства своего.
– Как зовут братья беседку сию?
– Сионом, дабы по сему памятовать вечно, что было то на горе Сионской, что открыл Себя Господь человекам.
– Дай же мне, прошу, описание сей беседки и ее измерения.
– Сия беседка есть куща, для сей лишь единой цели возводимая и по достижении цели немедля разрушаемая. Высотой же она в три яруса. В третьем ярусе заложи палату совершенную, квадратную, по осьмнадцать футов высотой, шириной и длиной. В каждой стене, в средине ее, соделай по одному окну видом как яйцо, длиною четыре фута и три фута шириной. Дверь в сию палату одна и устроена так, чтоб лишь один человек мог открыть ее или закрыть по своему рассуждению.
Во втором ярусе сделай другую палату, совсем без окон, в виде совершенного круга, и такого размера, дабы в себя вместить тринадцать кроватей, дабы на них спать двенадцати Избранникам и руководителю их. В средине ее установи лампаду, и те лишь другие предметы внеси, без коих жить невозможно. Когда сметешь третью палату, вторая наречется Араратом, дабы памятовал ты вечно об упокоении Ноева Ковчега на горе Араратской и о том, что сие есть участь всех Избранников Господних.
Первый же ярус устрой такого размера, чтоб в нем обставить трапезную, по краям же в ней три шкафа, из коих в двух храни снедь и все прочее, что к ней потребно, в третьем же храни утварь, посуду и все те орудия, коие для отдохновения надобны. Кущу сию установи непременно в том месте, где есть теклая вода, ибо коли в нее взойдут братья твои, никто из нее не выйдет, доколе не пройдут сорок дней.
– На что надобно столь великое предприятие?
– На то, дабы душа твоя возвысилась, сердце твое исполнилось любви к Предвечному, и знание удвоилось, ранее обретенное превеликим Основателем нашим посредством последнего таинства его, коие счел он нужным тебе открыть.
По истечении тридцать и третьего дня, и после – в сороковину, дарует Всевышний Бог Избранникам Своим невыразимое благоволение Свое чрез семерых архангелов – печати и знаки сих бессмертных существ, каждым из них начертанные на девственной бумаге. Когда будет делание сие завершено и сделано совершенным, тот человек, кто ежели обретет радость поименован быть средь Избранников, достигнет вершин славы и счастия. Станет он Мастером и начальником над всеми работниками, и более ни в какой помощи ни от единого смертного николи не станет нуждаться. Душа его исполнится Божественного Огня, тело его уподобится телу невинного младенца, все чувства его превзойдут мыслимые границы, силы его так же неизмеримо возрастут, и станет провозвестником Истины во всем мире и наконец обретет совершенное Знание самого высшего рода о добре и о зле, о прошлом, о нынешнем и о всем будущем. Избранник, сие уединение претерпевший, под конец обретает в нем священный и преславный пентагон, семью печатями украшенный и семью знаками семерых архангелов, сиречь первых и начальных ангелов Господних. Также получит он вдобавок еще семь пентагонов, коие повинен тем семерым персонам отдать, кого почитает близкими своими и в ком зрит интерес, безразлично мужам или женам. В сих семи пентагонах на девственной же бумаге будут изображены знак и печать по одному от тех семи ангелов. Однако пока Избранник имеет способность общаться и говорить со всеми семерыми первичными ангелами, обладатель такого вторичного пентагона ни с кем общаться и говорить не сможет, кроме одного лишь того ангела, чьи печать и знак на пентагоне его начертаны.
Каждый из сих семерых станет во всем пользоваться великим своим отличием и силою своею, и станет Мастером и начальником над семью архангелами и всеми их воинствами, за одним лишь запретом и ограничением, о коием речь велась в первом катехизисе, где сказано о предмете трех философий. Совершенный Избранник применяет первичную силу, однако же не повелевает существами бессмертными иначе как Именем Господним; тот же, кому отдал он вторичный пентагон, лишь вторичною силой призывать существ способен, и силе той многие положены границы, и то лишь способен он силу ту применить лишь именем Мастера своего, а в сей силе не может он быть совершенно уверен, и в своей силе тако же, и о всем сем писано в катехизисе ученическом.
– Дабы тебе доброту добром же увенчать, поведай мне, молю, како достигну я возрождения телесного.
– Лишь таким уединением на сорок дней, как я сейчас поведал тебе, и так поступая, надобно взять с собою друзей и повиноваться в строгости велениями Основателя нашего, и взять с собою три щепоти, или три зерна сублимированной первичной материи, и сим свершите совершенное возрождение.
– Что из того сделается?
– Тогда исчезнет ветхий человек, и новый далее в жизнь пойдет. Сие возрождение совершенно его обновит, и будет молод и здрав еще пятьдесят лет, как в начале времен даровал ему Господь.
– Были ли тому ранее достойные примеры?
– Беспременно, и в Писании прочтем мы о Моисее, ибо по удалении своем на гору Синайскую на срок в сорок дней, где создался ему священный пентагон, возвернулся он к народу своему, и вновь взошел на гору на сорок дней и сорок еще ночей. В Писании же прочтем, что когда возвернулся Моисей вдругорядь с горы Синайской, был лик его исполнен неземным сиянием так, что не можно было народу смотреть на него, и он накрыл голову плащом. В сей загадке великое сокрыто таинство, и суть его в том, что во время второго уединения своего сокрылся там Моисей со другом своим Гуром для обновления телесного, и когда возвернулся, так переменилось лице его, омолодясь, что опасался открыть чудо сие народу своему и сокрылся от него. Более, как знаем из Писании, николи не говорил с народом он своим, кроме как лице накрыв плащом.
Мемуар графа Калиостро
Подлинный Калиостро: его послание французскому парламенту
Когда я пишу эти строки, передо мной лежит небольшая брошюра форматом 11 на 17 см. Ей почти 144 года. На ней проставлена дата – 1786 год, и пускай место издания не указано, нам известно, что это был Париж.
Ее приобрели на аукционе в Лондоне агенты хорошо всем известного масона и библиофила Р. П. Боуэра, чье собрание редких и старинных книг было приобретено библиотекой Великой ложи штата Айова в 1882 г. Среди приобретенных книг была и эта. С любезного разрешения библиотекаря Бр. К. К. Ханта, я взял эту брошюру оттуда и перевел.
Она состоит из 80 страниц, довольно грубо обрезанных и пожелтевших от времени, хотя во всем прочем она удивительно хорошо сохранилась. В библиотеке ее заново переплели в картон, чтобы предохранить от дальнейшего разрушения слой внешней бумажной обложки. На внутренней стороне новой обложки прикреплен листок с экслибрисом, на котором значится имя Теодора С. Парвина, основателя Масонской библиотеки Айовы и первого ее хранителя. Также там указано: «Основана в 1844 г.
На внешней стороне оригинальной бумажной обложки значится короткий заголовок, который в переводе выглядит как «Мемуар графа Калиостро». И ниже: «Г-н де Калиостро просит лишь покоя и безопасности. Закон гостеприимства предоставляет их ему. – Из письма, написанного графом Верженном, министром иностранных дел, г-ну Жерару, страсбургскому судье, 13 марта 1783 г.».
На титульном листе напечатан пространный второй заголовок, являющийся просто полным вариантом первого заголовка: «Мемуар графа Калиостро – обвиняемого, обвиненного Генеральным прокурором – обвинителем, в присутствии г-на Кардинала де Роана, графини де ла Мотт и других обвиняемых. Г-н де Калиостро просит лишь покоя и безопасности. Закон гостеприимства предоставляет их ему. – Из письма, написанного графом Верженном, министром иностранных дел, г-ну Жерару, страсбургскому судье, 13 марта 1783 г.». Внизу страницы проставлена дата – 1786 год, и, как уже говорилось выше, не указано место издания. О том, что брошюра была издана в Париже, можно, однако, догадаться по нескольким упоминаниям в самом тексте.
В последнее время наблюдается некоторое оживление интереса к личности Калиостро, отчасти вызванное недавно изданной вульгарной книгой фон Гюнтера161, полной неточностей и ложных выводов, перевод которой, тем не менее, широко разошелся по нашей стране. Оригинал этой работы вышел в свет в Германии ровно в тот момент, когда разразились невиданные по ожесточенности и безумству атаки на масонство со стороны начальника штаба германской армии ястреба генерала Людендорфа. Чувствуется, что фон Гюнтеру так хотелось побольнее пнуть и позлее оболгать масонство в своей книге, что нельзя не пасть жертвой искушения подумать, что он руководствовался теми же мотивами, что сам Людендорф, а его книгу следует рассматривать в общем контексте беспрецедентной пропагандистской антимасонской кампании, во всем мире активно поддерживаемой сейчас врагами нашего Братства.
Здесь имеет смысл сослаться на «историческое и критическое» исследование «Неведомый Мастер Калиостро», опубликованное в 1910 г. в Париже д-ром Марком Хэйвеном162, поскольку в нем раскрывается исток и указываются причины неустанных попыток опорочить имя Калиостро, которые сами по себе являются довольно примечательным феноменом. Почему человека, который в жизни своей никому не желал и не принес вреда, на протяжении веков подвергается такой беспрецедентной травле? Ведь нужно помнить, что невзирая на потоки обвинений и клеветы, вылитые на него, никто из обвинителей не в силах указать хотя бы один факт несомненно причиненного им кому-либо вреда, за исключением сомнительного предприятия с ожерельем королевы, о котором, собственно, и пишет он в своем Мемуаре и в котором даже самые ярые враги вынуждены были признать его невиновность. Возвращаясь к книге д-ра Хэйвена, нужно сказать, что Калиостро уехал в Италию в 1789 г. и там был арестован в Риме инквизицией, которая осудила его по обвинению в масонстве, ереси и колдовстве. В оправдание своих действий и чтобы закрепить достигнутый в войне с масонством успех, инквизиция заказала и издала на свои средства «Жизнь Жозефа Бальзамо» – книгу, о которой говорит в своей работе д-р Хэйвен.
Наконец, Святой отдел163, полагавший, что захватил в свои руки явного или тайного главу масонского Ордена, решил нанести ему двойной удар: во-первых, навеки запятнать биографию и очернить репутацию этого вестника свободомыслия, столь широко и быстро распространявшегося по Европе в те времена, и во-вторых, внушить недоверие ко всему Ордену вследствие недоверия к Великому мастеру Египетского масонства. «Жизнь Жозефа Бальзамо», опубликованная Святым отделом в качествен апологии собственной деятельности, может служить образцом лицемерия и ненависти: конечно, обвинительные речи Сэйи и мадам де ла Мотт бледнеют перед пламенными строками Генерального прокурора, но в целом, все эти трое очень хорошо потрудились над запятнанием чести Калиостро. Но лишь после отделки силами инквизиции их грубые поделки превратились в произведения искусства и засверкали всеми красками. Все, что только можно было выудить скандального и разоблачительного у этих авторов, содержится в этой книге, не считая всего того, что сам Калиостро и его жена несомненно могли сами сообщить инквизиции под угрозой пыток.
Добавим к этому все то, что в 1791 г., когда была опубликована эта его «биография», могли придумать для очернения масонства вообще и основателя одного из его мистических уставов, в частности, итальянские священники, перепуганные Французской революцией, – и станет совершенно ясно, насколько полна эта книга клеветой. Мастерство, с которым ее автор, играя словами, смешивает понятия «католичество» и «религия», «атеизм» и «гетеродоксия», «либерализм» и «скептицизм», таково, что зачастую он убеждает читателя в своей правоте и заставляет приходить к тем же выводам, к которым пришел он сам, если только читатель не достаточно искушен, чтобы понять, где именно его обманули.
Именно эта книга, очень быстро переведенная на многие иностранные языки и изданная в разных европейских странах практически в то же время, что и в Риме, легла в основу практически всех последующих клеветнических сочинений, посвященных Калиостро. Отождествляя имя Калиостро с личностью Джузеппе Бальзамо, ее автор собственноручно приписал первому все противозаконные действия второго. Но недавнее исследование У. Х.Т. Траубриджа, результаты которого опубликованы в книге «Горести и тайны Мастера магии» (
Обычно в его жизнеописаниях встречаются ссылки на его собственные заявления, а иногда приводятся краткие выжимки из этого документа. Но даже по ним непредвзятый читатель может понять, что все дело против него было сфабриковано. Поэтому энциклопедия «Британника» вдвойне неправа, утверждая, что в «деле об ожерелье королевы» «Калиостро избежал наказания лишь по причине невероятной наглости и самоуверенности, на которых строилась его защита», однако «в любом случае, это не спасло его от заключения в Бастилию». Французский парламент вообще бы не вправе кого-либо оправдать по уголовному делу, в особенности столь серьезному по причине связи с высшими политическими и государственными сферами, сколь «наглой и самоуверенной» ни была бы его защита. Однако у обвинения вообще не было ничего против Калиостро, кроме предположений, что он был соучастником похищения ожерелья, поэтому как только открылась его невиновность в этом деле, его выпустили на свободу. Совершенно не вызывает сомнений участие в знаменитой афере с ожерельем графини де ла Мотт. Точно так же не вызывает сомнений, что, силясь уйти от ответа или хотя бы разделить вину с другими, она обвинила кардинала де Роана и Калиостро. Говоря современным языком, она их просто «подставила».
Но ознакомившись с биографией Калиостро только по перечисленным выше источникам, попадаешь в совершенно иную и удивительную атмосферу, начиная читать его собственную версию событий. Он излагает историю, которая может показаться необычной, удивительной, но хотя бы связной. Пусть же читатель сам сформирует мнение об этой исторической личности и событиях, в которых он принимал участие.
Сам Мемуар начинается с пятой страницы брошюры.
Прошение в адрес Парламента Франции, собранного в палаты,
представленное Генеральному прокурору 24 февраля 1786 г.
в качестве дополнения к Мемуару,
распространенному 18-го числа сего месяца164
Господам членам Парламента, собранным в палатах
Поделиться книгой: