частливыми не рождаются

Виктория помотала головой. Она не собиралась останавливать его, безумно желала того же, что и Макс - их соединения, и о чем-то другом она не думала. Она хотела только одного, чтобы ночь стала продолжением этого чудесного дня.

Единственное, чего она боялась, стремясь стать для него самой желанной женщиной на свете - увидеть его разочарование. Неопытная и неискушённая в вопросах секса она опасалась, что может не понравиться Максу, как женщина. Она не знала, что нужно сделать, чтобы понравиться мужчине, как соблазнить его, как показать ему, что хочет его и не обидеть, не ранить его чувств.

Он провёл ладонями по её плечам, нежно коснулся груди, прошёлся вниз, задержав на мгновение тёплую ладонь внизу живота, провёл по её бёдрам, как бы исследуя, изучая её тело: изгибы её талии и бёдер, мягкость живота, упругость груди, бархатистость кожи.

Его губы небрежным, мимолётным и будто случайным скольжением стали дразнить её, увлекать за собой. Он прикоснулся губами к её виску и проложил влажную дорожку от ушка до ключицы, потом ещё ниже, коснулся ложбинки между грудей, прикусил сосок. Виктория замерла в ожидании, но губы Макса двинулись дальше, тихонько касаясь тела девушки от грудей до пупка, язык проник внутрь пупка, пощекотал там, после очертил два влажных круга. Виктория прерывисто задышала.

Тем временем его пальцы коснулись бёдер, прошлись по внешней стороне, немного задержались на средине и отправились обратно по внутренней стороне.

Виктория задрожала от ожидания, ощутив его пальцы там - внутри заветного местечка, которое тут же отозвалось острыми сладкими импульсами. Она прикрыла глаза, ей стало немного страшно и, в то же время она хотела продолжения.

- Ты такая тугая, - произнёс Макс.

Виктория задышала ещё чаще, изогнулась. Ей хотелось большего.

Макс. Вторник

Макс поднялся с кровати и у Виктории вырвался вздох разочарования.

- Тш-шш, - мужчина покопался в своей сумке, вытащил из кармашка коробку с контрацептивами. Потом, взяв свечу, осторожно ввел в её лоно девушки. Виктория смотрела на него, её ресницы трепетали.

А Макс снова вернулся к её губам. Захватил нижнюю, чуть прикусил её, затем повторил то же самое с верхней. Он покусывал и посасывал её губы до тех пор, пока стало невыносимым терпеть эту сладостную пытку. Виктория застонала не в силах оказать сопротивление, поскольку боль в припухших губах была такая сладкая, такая возбуждающая, отстраняла от земных мыслей, опьяняя, маня в водоворот страсти. А Макс, делал всё так медленно, что её возбуждение взорвалось миллионом маленьких иголочек, растерзавших каждую клеточку её тела на молекулы.

- Ма-акс-сс…

- Виктория, ты спала с мужчиной?

- Да, - чуть слышно прошептала девушка.

Макс уже не мог здраво рассуждать - он так сильно хотел её. Накрыв девушку своим телом, он одним быстрым сильным толчком вошёл в её лоно. Виктория вскрикнула, из-под ресниц потекли слёзы.

Ошеломленный её очевидной болью, Макс застыл и выругался про себя.

“Она никогда не была с мужчиной! Я же видел её невинность во всём, в том как она отвечала на мои поцелуи, как мило краснела, стоило просто прикоснуться к ней”.

Он стал целовать её лицо, глаза, щёки, выцеловывая, осушая солёные слёзы.

- Зачем ты солгала мне, Виктория? Дурочка моя, какая же ты дурочка.

- Я знала, что будет немного больно. Только ты продолжай, не останавливайся. Макс, прошу тебя, продолжай. Пожалуйста.

Макс пытался найти какие-то слова, утешить её, шептал, чтоб она расслабилась, а он попытается доставить ей наслаждение. Постепенно она расслабилась. И вот его страсть, безумие и нежность соединились с её нежностью и страстью. Макс почувствовал, как мышцы Виктории сжались, она задрожала, вскрикнула, изогнулась всем телом, замерла обессиленная. Затем, ощутив собственную разрядку, с хриплым рычанием уткнулся носом ей в плечо, испытывая непередаваемое блаженство от их соединения.

Макс чувствовал себя как выжатый лимон, он ещё ни разу не испытывал такого ни с одной женщиной. Ему не хотелось двигаться, но надо было посмотреть, что он сделал с Викторией. Он поднялся и прошёл в ванную.

“Чёрт! Виктория! Почему она обманула меня?!” - Макс вернулся в спальню. Виктория уже лежала, стыдливо прикрывшись одеялом.

- Пойдём, Виктория, тебе надо принять душ, я немного поранил тебя, - Макс взял девушку за руку и поднял с кровати.

Поставил Викторию в ванную, он взял мочалку, гель, стал тщательно намыливать её тело, везде-везде, не пропуская ни одного сантиметра, намылил голову, смыл, взял большое полотенце, укутал, как маленького ребёнка, отнёс на постель, укрыл одеялом. Потом ополоснулся сам, нырнул к Виктории под одеяло, прижал девушку к себе и прошептал ей на ушко:

- Почему ты мне солгала, Виктория?

- Я не солгала… Почти… У меня был мужчина, и мы… Спали вместе, но…

- Ты испытывала оргазм с ним? - голос Макса задрожал от ревности.

- Нет. У нас не было такой близости. До сегодняшней ночи я и не представляла себе, что такое оргазм. Оргазм я испытала только сейчас, с тобой, - сказала она чуть слышно.

“О, господи! Виктория! Моя чувственная, моя страстная девочка. Моя? Да! Чёрт возьми! Моя девочка! И только моя. Я никому её не отдам”.

- Я рад, что ни один мужчина, кроме меня, не был так близок с тобой.

- Я тоже рада, что именно ты стал моим первым мужчиной.

Виктория. Среда

Виктория долго не могла заснуть, чувствуя затылком тихое, размеренное дыхание Макса. Она и не предполагала, что отношения между мужчиной и женщиной могут быть такими! интимными, такими близкими. Это очень волновало её, и она ещё долго мысленно возвращалась назад в эти восхитительные минуты их полного соединения. Но и её вскоре сморил сон.

Проснулась она от восхитительных запахов жареного хлеба и кофе. Выскользнув из-под одеяла, она накинула свой любимый велюровый халатик и, немного подумав, маленькие хлопчатобумажные трусики, потянулась всем телом, сделала несколько упражнений для бодрости, взяла зубную щётку и пасту и отправилась в ванную комнату. Уже буквально через пять минут она спускалась на первый этаж. Из кухни лились восхитительные ароматы, в гостиной играла музыка.

В микроволновке что-то разогревалось, на столе стояли бокалы с соком.

- С добрым утром, спящая красавица! На турбазе есть кафе и ресторан. В кафе можно позавтракать с семи до девяти, а ресторане пообедать с двенадцати до трёх, а после шести - поужинать. На завтрак мы уже опоздали, обедать ещё рано. Но здесь есть маленький магазинчик, я туда сходил и кое-что прикупил. Что будешь есть? Тосты с сыром или яичницу?

- Тосты. А это что? - Виктория взяла один бокал и принюхалась. - Пахнет просто замечательно.

- Да, так. Энергетический напиток. Купил разных фруктов и взбил в миксере. Попробуй.

- М-мм, очень вкусно, - у Виктории свербело в носу от желания расплакаться. Как давно за ней никто не ухаживал. Наверное, последний раз - в десятом классе, когда она с огромной температурой лежала в кровати прямо накануне выпускных экзаменов.

Макс достал тосты, разлил в чашки кофе (не растворимый, а настоящий! сваренный в турке).

- Сахар, сливки - по вкусу, - он присел рядом:

- Предлагаю сразу после завтрака отправиться кататься с гор на снегокате.

- Здорово! - Виктории очень понравилась эта идея.

На улице было просто замечательно, температура не ниже минус пяти. Они взяли напрокат снегокат и пошли искать подходящие горки. Снег идти перестал и теперь лежал огромными шапками на ветвях елей, на кустах, пеньках, поваленных деревьях. Они как будто попали в сказку. Сначала они катались с небольших гор, но потом Макс нашёл что-то просто потрясающее (так он сказал). Виктория, увидев эту “потрясающую горку”, с ним не согласилась и заявила, что ни за какие деньги не поедет с такой высоты. Но её сгребли в охапку, посадили впереди себя и они помчались вниз со склона, только ветер свистел в ушах.

- Господи! Виктория, зачем визжать-то так! - Макс похлопал себя по правому уху. - Ну что повторим?

- Если ты способен выдержать ещё раз мою сирену. И если пообещаешь, что будешь меня держать крепко-крепко, то я согласна.

- Я тебя уже никогда не выпущу из своих рук, - заявил Макс.

Они скатились ещё раз пять. Эта гора располагалась далеко от слаломной трассы без канатных подъёмников, так что тяжёлая работа: тащить снегокат с сидящей на нём Викторией на гору, досталась Максу.

Обедали они, на сей раз, в ресторане. Заказали рассольник, курицу в белом соусе с овощами и по бокалу вина, Макс заказал ещё жульен и салат, а Виктория отказалась, заявив, что при такой “диете”, скоро в дверь не будет пролезать.

После обеда, они решили немного расслабиться и отдохнуть в коттедже. Макс разжег дрова в камине, включил какую-то инструментальную музыку. Виктория решила сделать молочный коктейль, взбила в миксере мороженое, добавила молоко, тёртый шоколад, орехи, воткнула соломинки. Макс уже сидел в кресле, напротив огня. Виктория подала ему коктейль, а сама уселась на пол возле его ног и положила голову ему на колени.

- В детстве я любил тихие вечера дома, когда вся наша семья располагалась у камина. Тихо потрескивали дрова, мерно тикали часы. Отец читал газету, изредка нарушая тишину своими комментариями. Я любил сидеть на ковре поближе к камину и смотреть на огонь. Иногда читал. В детстве я зачитывался романами Джека Лондона, Конан Дойля, Майн Рида. Мама вышивала картины крестиком, тесьмой, гладью. Её вышитые картины теперь есть почти у всех наших знакомых и заполнили полностью одну из стен их с отцом спальни. Мамины вышитые картины просто шедевры.

- А почему ты говоришь об этом в прошедшем времени?

- О-оо, сейчас таких вечеров уже не бывает. Когда мы все собираемся в родительском доме - это уже не семейная идиллия, а бедлам. У сестры трое детей. Старшей - три года, близнецам - два, и эта троица может устроить такое, что только и ждёшь, когда этих сорванцов наконец-то Янка уложит спать. А у сестрёнки уже заметен животик - на подходе четвёртый малыш. Муж у неё директор филиала нефтяной компании в нашем городе. Единственный ребёнок в семье, он всегда мечтал иметь много братиков и сестричек. Вот теперь воплощает в жизнь свои детские мечты. Сестрёнка безумно счастлива.

Они ещё долго сидели у камина, разговаривая о его семье, о его родителях. Макс думал перебраться к ним, но то одно, то другое мешает. Да и он сам ещё сомневается, не решил, чего хочет на самом деле. Дом в двадцати пяти километрах от центра, надо раньше будет выходить на работу. Одним словом, он так уже год тянет. Пока его устраивает текущее положение вещей. Уютная квартира в центре города - на машине десять минут до работы.

Вечерело. Ещё днём они заметили, что лыжные трассы хорошо укатаны и многие прогуливались по ним так, без лыж, они также решили прогуляться, а потом посидеть немного в ресторане, потанцевать. И лес и лыжные трассы хорошо освещены, и прогулка вышла замечательной.

В ресторане они познакомились с молодой парой Отто и Катариной Кох из Германии. Катарина очень хорошо говорила по-русски, совсем без акцента, у Отто акцент был заметен, когда мужчина начинал что-то быстро говорить, волнуясь при этом. Они поговорили на отвлечённые темы. Оказалось, что Отто журналист и сейчас пишет книгу о России. Они с Катариной едут с дальнего Востока на запад через нижний Новгород и Москву. Питер - их конечная точка маршрута.

- Так получилось, что из Омска мы поехали в Екатеринбург, а оттуда хотели лететь в Нижний Новгород, но нас задержал снегопад, самолёты не летали и тогда мы решили немного отдохнуть и выбрали эту турбазу.

Вскоре разговор постепенно разделился на мужской и женский. Макс с Отто завели разговор о биатлоне, Отто посетовал, что в этом году не сможет посмотреть вживую биатлон, который как раз сейчас проходит в Германии. Потом обсудив достоинства и недостатки русской и немецкой команды, они перешли на снукер - оба оказались не только поклонниками, но и страстными игроками.

А Кати с Викторией, поговорив о своём, о женском - моде, косметике - и, чтобы не вводить рядом сидящих мужчин в смущение, обойдя стороной любимую женскую тему - о мужчинах - перешли к обсуждению великих людей (немцев и русских). Вспомнили Екатерину - немку по рождению и русскую по призванию. Под конец перемыли косточки всем известным немцам - нашим современникам.

- Кати, ты очень хорошо говоришь по-русски.

Катарина рассмеялась:

- Так, я же из русских немцев. Мама и папа жили в Омске. Они очень любили друг друга. Отец старше матери на тридцать лет. Он умер, когда я училась на третьем курсе в университете в Питере на факультете журналистики. Когда я приехала к ним на зимние каникулы, он взял нас с мамой за руки и сказал: “Вот и собрались мои девочки”. Потом потребовал от мамы сделать его любимый праздничный пирог, даже сам встал с кровати и сидел с доброй улыбкой с нами за столом. Мы подумали, что ему стало лучше, шутили, даже сфотографировались все вместе, а он умер ночью с той же доброй улыбкой на лице. Мама не смогла жить одна, продала дом, некоторую сумму мы потратили на квартиру в Питере, на остальные деньги она купила драгоценности и эмигрировала в Германию. У неё там сестра. Мама устроилась работать гувернанткой, а через год познакомилась с вдовцом Генрихом Кохом. Они поженились. Ещё через год она прислала мне приглашение. Я приехала и познакомилась с Отто. Сейчас мы с ним уже пять лет вместе.

- Интересно получается, у Отто и Генриха одинаковые фамилии.

- Ну да, Отто - сын Генриха, - рассмеялась Кати.

Начался танцевальный марафон, Отто пригласил на танец Викторию, Макс - Кати. Они много танцевали, заказали ещё бутылку вина и просидели в ресторане до закрытия.

Выйдя из ресторана, они никак не могли расстаться, благодарили друг друга за прекрасный вечер, хотели обменяться телефонами, адресами, но не нашли ни ручки, ни бумаги и в конце концов решили, что это можно сделать завтра. Отто предложил взять напрокат снегоходы и поехать кататься в лес. Это предложение было всеми принято с восторгом и они довольные наконец-то расстались до завтра.

- Представляешь, Брюс Уиллис родился в Германии! Никогда бы не подумала, - произнесла Виктория и добавила: - Замечательная пара Отто с Катариной, правда? Но если бы мы с тобой не пошли в ресторан, не познакомились бы с ними и не попали бы в книгу, которую пишет Отто. Как много случайностей влияют на нашу жизнь, - вздохнула Виктория, осознав, что если бы не та их с Максом встреча в автобусе, то сидела бы она сейчас с Лилькой на кухне съёмной квартиры, пила чай с баранками, а не рассуждала о роли великой немки в истории России.

- Некоторые случайности могут просто перевернуть нашу жизнь.

Макс взял Викторию за плечи, она откинула голову. Одна снежинка упала ей на кончик носа, Макс слизнул её языком, приник к губам девушки и стал целовать, жадно и настойчиво проникая во влажные глубины её рта. Виктория осмелела, просунула свой язык в рот Макса. Он замер, когда язык девушки начал дразнить и щекотать его нёбо, зубы, десна, нежно и трепетно прикасаться к языку и щекам с внутренней стороны. Но долго сдерживаться Макс не смог, втянул её язык внутрь и стал посасывать, Виктория почти потеряла сознание. Очнулась она, когда Макс отстранился и начал нежно прикасаться губами к её щёчкам, уголкам губ, ресничкам, кудряшкам у виска, затем обнял её, прижимая к себе. Они долго ещё так стояли, обнявшись, потом молча пошли к дому, молча разделись, поднялись на второй этаж. Виктория взяла халатик и вопросительно посмотрела на Макса:

- Кто первый?

- Мы могли бы и вместе, - ответил Макс, хитро прищурившись, но, увидев её смущение, добавил. - Ты иди в ванну, я могу сходить в душ на первом этаже.

Макс взял полотенце и начал спускаться на первый этаж. И тут зазвонил телефон. Вика еле его нашла на дне сумки. Звонок был от Лильки (от кого же ещё!).

- Викусь, привет! Видно, ты замечательно отдыхаешь, я тебе сегодня уже четыре раза звонила, ты трубку не берёшь!

- Ой, Лиль, я и правда не слышала, что телефон звонил.

- У меня для тебя две новости: одна хорошая. Другая тоже хорошая для меня, а для тебя не очень, с какой начать?

- Давай с просто хорошей.

- Викусь! Представляешь, меня Серёга нашёл. Два дня назад звонок в дверь. Думаю, кто там мог быть, может соседка. Открываю, а там Сергей. Стоит с огромным букетом алых и белых роз. Я завизжала, ему на шею кинулась. Ну, в общем, помирились мы.

- Как я рада за тебя, Лиличка!

- Как он меня нашёл, ума не приложу. Пытаю его уже второй день. Не-ее, молчит, как партизан, только ухмыляется. Я самая счастливая женщина на свете.

- А какая плохая новость для меня?

- Мне Серёга предложение сделал. Привёл в маленький ресторанчик и как в кино, объявил на весь зал, что любит меня и хочет чтоб я стала его женой. Потом подошёл, встал на одно колено у моих ног и одел мне колечко на пальчик. Зал зааплодировал, я не могла не согласиться. Мы уже домой съездили - заявление подали. Мне не захотелось уезжать тебя не увидев, и Сергей нашёл, чем тут пока заняться. Он же у меня компьютерный гений! Пишет для одной фирмы программку.

- Здорово. Но почему ж эта новость-то плохая. Хорошая же!

- Так, я же с квартиры съезжаю. Сергей квартиру купил в нашем родном городе. Не слишком большую трёшку и далеко от центра, но зато своя!

- Но, Лиль, это получается уже три хорошие новости! Как здорово и какой у тебя Сергей молодец!

- Да-аа, - мечтательно сказала Лилька. - Рядом сосновый лес, будет куда с ребёночком выйти погулять.

- Может, у тебя не три, а уже четыре хороших новости?

- Пока нет, но мы с Сергеем над этим усердно трудимся. Свадьба через два месяца - в апреле. Пока в нашей квартире ремонт делают, мы здесь поживём с тобой, а потом тебе или новую квартиру надо искать или кого-то в пару себе, не осилишь ведь аренду-то полностью.

- Придумаю что-нибудь, потом. Ты не волнуйся пока. Я так за тебя рада. Это же замечательно, что у вас с Сергеем все хорошо.

- Ой, чуть не забыла, тут этот твой, х-мм… приходил. Ругался, что ты трубку не берёшь, хотел лично с тобой пообщаться. Прошёлся в грязных ботинках по всей квартире. Мне потом пол пришлось мыть. Ну я же не об этом. Искал тебя везде, даже в шкаф и под кровать заглянул, придурок! А ванная закрыта. Серёга как раз только-только отмокать залез, он, любит в горячей водичке полежать, косточки свои попарить. И вот лежит, значит, мой дорогой, музыку слушает, отмокает. А этот твой начал в дверь тарабанить. Я его пыталась от двери оттащить, клялась, что там тебя нет, уговаривала. Даже пообещала, что он может конкретно нарваться. Ничего не помогло! Серёга выскочил из ванны, как разъярённый самец в натуральном виде, то есть в чём мать родила, даже полотенчиком не прикрылся, схватил этого за грудки и давай трясти - думал, что я себе нового хахаля завела. До рукоприкладства не дошло, слава богу! Но страху этот козёл натерпелся, я тебе гарантирую. Серёга-то у меня ещё тот “шкафчик”, увидишь потом. Да, кстати, у этого козла есть дома кот и зовут его Маус. Ой, слушай, а может ты с ним помириться хотела, а я тут…

- Да нет, Лиль, всё нормально.