частливыми не рождаются

После этого он стал иногда приходить к ней, они пили на кухне чай с плюшками, баранками или конфетами (в зависимости от текущего финансового состояния Виктории) и заваливались в кровать. Их сексуальные контакты не выходили за рамки фистинга и петтинга. И этим же их взаимоотношения и заканчивались. Он никогда не целовал её в губы, называл котиком или мышкой и никогда не приглашал её куда-нибудь, ни в кино, ни в театр, ни даже просто погулять.

Такие отношения не приносили Виктории радости и стали её раздражать, но Борис был её первым мужчиной, и она терпеливо ждала, что вот… Совсем скоро. Произойдёт. Наступит. Она никогда не приставала к Борису с вопросами, мирилась с его поздними визитами, не требовала от него подарков и внимания.

В это воскресенье ей предложили два лишних билетика на спектакль Виктюка, но Борис категорически отказался пойти, сославшись на занятость, и Виктории пришлось отказаться от заманчивого предложения. Ради Бориса она могла бы потратиться, но покупать билет для себя одной - нет. А в десять вечера заявился Борис, такой пьяный, что раздевшись, сразу же рухнул на кровать и уснул, в позе эмбриона, поджав под себя ноги. Виктория укрыла его одеялом и, не раздеваясь, тихонько прикорнула на краешке кровати. Ночью Борис несколько раз пытался её подмять под себя, но Виктории всегда удавалось оттолкнуть его и немного отодвинуть.

- Сука, какая же ты, Лариска, сука! - произнёс Борис, после очередной неудавшейся попытки.

Утром Виктория спросила его: “Кто такая Лариса?” Её устроил бы любой ответ, но Борис неожиданно рассвирепел. Вскочил с кровати и закричал, что все бабы - дуры, и она такая же, как все. Сама ничего из себя не представляет, а гонора. Что у него раскалывается голова, он устал и хочет спать. Что ему все надоело, и что… Пошла она куда подальше со своей девственностью. Оделся и ушёл, хлопнув дверью.

Эта выходка Бориса, что-то перевернула в душе Виктории, и она задалась вопросом: “Я что-то делаю неправильно. Не так”. Ей, стало вдруг важно, почему Борис никогда её не называет по имени, только котик или мышка.

Виктория с трудом поднялась с постели и поплелась в душ. Заставила себя принять холодный, прямо ледяной душ, растёрлась жёстким полотенцем, посмотрела на себя в зеркало. Улыбнулась. Выйдя из душа, выпила чашку кофе, заботливо приготовленного Лилькой.

- Бросай ты его! Это не тот мужчина, который тебе нужен, - отрезала Лилька, как всегда прямолинейно.

Подруга чувствовала свою вину, ведь после её “обработки” Виктория завела “этого хмыря”. Сейчас Лилька думала, как его отвадить. Борис ей не понравился с первой встречи. Она носом чувствовала, что Виктория у него не единственная.

Виктория постоянно делала для Бориса какие-то задания, сидела ночами, их выполняя, потом на работе распечатывала, сшивала и в готовом виде отдавала ему. А больше всего Лильку раздражало, что он - мужчина! клянчил у Виктории деньги (и та давала!), а сам никогда ни цветочка, ни шоколадки не принёс.

- Интересно, есть ли у Бориса дома кот? И как его зовут? - невпопад спросила Виктория и пошла в комнату, чтобы одеться.

Привычно протянув руку за свитером, она вдруг увидела чёрное шёлковое с кружевами бельё и чёрные чулки с кружевной резинкой, купленные почти месяц назад. Тогда она только-только познакомилась с Борисом и долго стояла в магазине женского белья, не решаясь сделать такую сексуальную, на её взгляд, покупку, но всё-таки купила и бельё, и чулки, потратив почти половину своей месячной зарплаты. Она даже надела обновку один раз. Только зачем? Борис так и не посмотрел на неё, когда она раздевалась.

А сейчас ей захотелось надеть именно чулки и это ажурное белье. Надев, она посмотрела на себя в зеркало. Белье приятно холодило тело. Виктория подвела глаза и губы, тушью подкрасила ресницы, надела узкую короткую юбку и любимую блузку (правда, ни разу ни надёванную по двум причинам: слишком смелый вырез и “куда-в-этой-красоте-то-выйдешь”). Блузка действительно была красивая и ей очень шла: ярко-голубая с воланами на груди и рукавах.

Одевшись, девушка выскочила в коридор, поймала восхищенный взгляд подруги, накинула вместо пуховика шубку с капюшоном, а вместо ботинок на толстой подошве - сапоги на большом, но устойчивом каблуке и, понимая, что опаздывает, схватила сумку, крикнула Лильке “пока” и выскочила на улицу.

Макс. Понедельник

У Макса раскалывалась голова после вчерашнего.

Маниакальное желание Машки найти ему женщину уже начинало раздражать: “Сваха, тоже мне, блин”.

Машка и Олег поженились более года назад и с тех пор Машка постоянно, как бы случайно, пытается познакомить его с какой-нибудь особой женского пола, придумывая для этого разнообразные поводы для посиделок. Максу стало казаться, что уже все-все Машкины ближайшие родственницы, коллеги, соседки по лестничной площадке и просто бывшие Машкины одноклассницы, однокурсницы… Одним словом, все особи женского пола, так или иначе, знакомые с Машкой, все представлены под его “светлые очи”.

Посиделки Машка проводила по одному и тому же сценарию. Что бы ни скучал “друг семьи” на посиделки приглашалась юная или не очень, но обязательно модная, стильная, красивая - а посему амбициозная и расчётливая - девушка. Стол ломился от вина и закусок (и не жаль Машке тратиться). Потом танцы под тихую медленную музыку, такси, и поездка до дома кандидатки в “подруги Макса”. Поцелуй на ночь, иногда ночь секса - это как повезёт - он никогда ничего не обещал ”кандидатке” и даже не старался запомнить имя. Все девушки казались ему на одно лицо, одинаковыми, как куклы Барби в витрине магазина и отношение к ним у Макса было такое же, как к очередной красивой, но бесполезной игрушке: поиграл и забросил в угол, в общую кучу.

Машка не понимала, почему такой красивый мужчина, как Макс не женится. Она пыталась найти ему подругу жизни и не догадывалась, что Макс - балагур и весельчак, душа любой компании, уже давно разочаровался в женщинах. Они интересовали его только с одной стороны - удовлетворить потребность в сексе. С годами Макс превратился в прожжённого циника и в отношениях с женщинами неукоснительно придерживался нескольких принципов. Первый: в одно время он встречался только с одной женщиной. Второй: он никогда ничего ей не обещал. Третий: он никогда не приводил женщин в свою квартиру, не давал свой телефон. Четвёртый: он никогда не целовал их в губы, потому что считал поцелуй в губы более интимным, чем поцелуй между ног. И пятый: он никогда не встречался с одной и той же женщиной дважды.

Хорошо, что на работе у них всего одна женщина - Анастасия Петровна - пятидесятитрехлетняя секретарша. Когда они познакомились с Петровной, то поняли, что лучшей секретарши для их совместной с Олегом юридической фирмы “Респект” и желать не надо.

Петровна замечательно справлялась со своими обязанностями. Каждая бумажка лежала на своём месте. Она знала всё: где что лежит, когда заседание по такому-то делу, кто записался на приём сегодня и кто приходил поза-поза-вчера или два месяца назад. Она обладала тонким юмором и даром убеждения. Клиент, после общения с ней, и не думал сомневаться в том, что только в “Респекте” он получит самую лучшую консультацию и только тут его права будут защищены наилучшим образом.

Начинал Олег работать один, а потом, встретившись, школьные друзья решили создать небольшую фирму. Олег, как юрист, вёл все самые сложные дела, а Макс, имея экономическое образование (на этом настаивала мама), сводил дебит с кредитом, и как психолог (а это уже его тайная, а потом и сбывшаяся мечта), присутствовал на консультациях с наиболее капризными клиентами и даже участвовал в делах, где требовалось знание не только законов, но и человеческой психики. Эта работа сподвигла его получить заочно ещё и третье образование - юридическое.

Дела фирмы шли в гору и друзья решили нанять секретаря и пару помощников. Они с Олегом единодушно выбрали Петровну на роль секретарши. Также единодушно они приняли решение, что в штате фирмы будут работать только мужчины, причём женатые. Так в фирме появились Стас, Ринат и Петровна. Стас только-только женился, а Ринат уже имел двух сорванцов.

Петровна рано овдовела, детей у неё не было, и эти четверо мужчин стали для неё семьёй. Она была готова прийти к ним на помощь в любой момент. Могла и утешить и подсказать выход из сложной жизненной ситуации или просто дать совет, как сварить рассыпчатую кашу или что делать с котом, который стал о мебель коготки точить. Могла и с ребёнком посидеть, если родители в театр или в кино захотели пойти.

А как она варила кофе! Вроде бы одно и то же кофе, одна и та же кофеварка, но у Петровны получалось не кофе, а восторг!

Рассматривая свою малость опухшую физиономию, Макс не мог понять, почему его вчера так понесло. Он напился и так себя вёл, что напугал Машку. Она сегодня уже с утра звонила, просила прощение, предложила доставить его Ленд Ровер до подъезда и даже подкинуть на работу, но ключи он забрал с собой (а неплохо бы иметь Машку в личных шофёрах).

Машка ему нравилась и, он бы обязательно за ней поухаживал, но опоздал. Олег первым заметил необычную девушку. Их встреча состоялась в офисе фирмы. Машка пришла за консультацией и, кроме Олега, в тот вечер в фирме никого не оказалось, даже почему-то Петровны. Такое случалось крайне редко, но всё-таки случалось.

Олег, и так-то малоразговорчивый, о Машке не рассказывал даже Максу. Водил девушку в кафе, в кино и театр, на выставки и музеи, они даже умудрились съездить вместе в Арабские Эмираты так, что об этом никто не узнал.

Для всех стали приятной неожиданностью розовенькие с двумя белыми голубками по краям приглашения на свадьбу. На мальчишнике, конечно, друзья высказали Олегу всё, что о нём думают. Но он только загадочно улыбался, а на все подколы заявлял, что друзья могут острить сколько угодно, но он не собирается вступать с ними в полемику о правильности своих поступков.

А понесло Макса вчера конкретно. Две бутылки коньяка выпиты практически им одним. Машка по причине беременности совсем не пила. Олег чуть-чуть. Лариса пила какое-то красное вино, жеманясь и похихикивая, что мол после красненького и коньячок пойдёт, если всё пойдёт… Лариса Максу не понравилась сразу. Красивая кукла - Машка других не приводила - бюст пятого размера, не меньше, глаза карие, брови вразлёт, волосы чёрные и видно, что свои - некрашенные. Но, как заявляет народная мудрость: “Заговори, чтоб я тебя увидел”. И Лариса заговорила - прямо Черномырдин в юбке. Чтобы не вести Лариску домой и не ехать с ней в одном такси, он и набрался, а потом “отключился”. Его долго пытались “оживить”, но не смогли, и девушке пришлось ехать одной.

Супруги поняли, что Макс их просто разыграл, когда сразу после отъезда Ларисы, друг - хоть и не протрезвевший, но вполне адекватный - встал, и попрощавшись, отправился одеваться. На улице, немного пошатываясь, Макс прошёлся пешком пару кварталов, а потом, взбодрившись на морозце, поймал машину и без проблем добрался до дома.

И вот с утра, приняв алка-зельтцер, понимая, что за руль садиться небезопасно, да и невозможно - машина осталась на стоянке около дома Олега - он впервые решил опробовать общественный транспорт. Конечно, он сначала попытался вызвать такси, но всю ночь валил снег и в городе уже с утра ужасные пробки. Три телефона такси или заняты или не отвечали, а по четвёртому ему ответили, что свободных машинок нет и, ближайшие минут тридцать, не ожидается.

Сегодня опаздывать нельзя - прямо с утра должна состояться очень неприятная встреча с одной из самых их капризных клиенток. “Ну что же, - решил Макс. - Немного свежего воздуха мне не помешает. Надо проветриться”.

А ещё в нём проснулась какая-то мстительность самому себе: “Не надо было вчера так напиваться!”

Виктория. Понедельник

Виктория в это время никогда не ездила, всегда выходила пораньше, чтобы прийти на работу за час до появления шефа. И вот впервые она могла опоздать. Народу на остановке - тьма. Когда подъехал её автобус, толпа просто внесла девушку внутрь (“Давай-давай, поднажали, всем ехать надо”), несколько раз перекрутила вокруг себя и так впечатала спиной в угол автобуса, что не вздохнуть.

Двери закрылись, автобус тронулся, девушка смогла вздохнуть, пришла в себя и только тогда почувствовала, что прижата к автобусу мужским телом. Крючки на шубе расстегнулись, юбка перекрутилась и теперь находится полностью на талии, а на её бедре (“О-оо, боже мой!”), чуть ниже кружевной резинки лежит чья-то горячая ладонь.

Виктория подняла глаза и встретилась с взглядом тёмно-зелёных глаз. Мужчина с интересом, изумлением и - восхищением? - смотрел ей в глаза, а его ладонь медленно-медленно двинулась вверх, коснулась нежной кожи, остановилась и, чуть сжала ногу девушки. Виктория должна была что-то сделать, что-то сказать, но язык ей отказал, а руки были прижаты к телу так, что она не могла пошевелиться. От его пристального взгляда у неё ослабели коленки, а внутри всё сжалось от желания - ей хотелось, чтобы ладонь мужчины продолжила своё путешествие. Виктория перестала дышать, ожидая. Одна рука мужчины оперлась об окно автобуса чуть правее Виктории, а вторая, как будто, поняв её желание, продолжила исследование. Что исследующая её тело рука - это рука мужчины с тёмно-зелёными глазами, Виктория уже не сомневалась: остальные пассажиры стояли к ней спиной.

Пальцы мужчины, чуть касаясь края кружевной резинки, медленно, очень медленно, иногда прикасаясь к обнажённой коже, постепенно перемещались к тому участку на внутренней поверхности бедра, что так близко от потаённого, пульсирующего и изнывающего от ожидания местечка.

Сколько они так проехали, Виктория не заметила, для неё время остановилось. Автобус, как будто опустел, остались только она и мужчина с тёмно-зелёными глазами. Нежные пальцы продвинулись ещё на пару сантиметров. И вдруг: “Следующая остановка “Железнодорожный переезд”. Виктория резко вздохнула, как будто вспомнила, что умеет дышать - это же её остановка! Мало того, что опаздывает, так ещё и остановку чуть не проехала.

- Вы будете выходить на следующей остановке, - спросила Вика охрипшим от волнения голосом.

- Нет, - рука медленно оторвалась от исследования Викиного тела, но мужчина приблизился до невозможности близко и прямо ей в ухо прошептал:

- Я буду ждать тебя в шесть тридцать около гостиницы “Жемчужина”, - и посторонился, давая Виктории возможность выйти.

Виктория, вся пунцовая, придерживая полы шубки, выскочила из автобуса. Наспех застегнув шубку, она быстренько добежала до офиса фирмы, в туалетной комнате привела себя в порядок, радуясь, что сейчас зима и на ней надета шубка.

Она зашла в свой кабинет, села на стул, но никак не могла прийти в себя. Сердце бешено колотилось, внизу живота разлилась тёплая нега, пальцы дрожали: “Неужели такое возможно только от одного прикосновения?” Она двигалась и говорила как во сне, машинально отвечая на вопросы.

- Ты сегодня замечательно выглядишь, - это шеф. - Собралась в театр?

- Да, Николай Петрович, только не в театр, а в филармонию, - она так сказала, чтобы пресечь последующие вопросы. Филармонию Николай Петрович не любил.

- Ты какая-то пришибленная сегодня и заторможенная, - это подруга Зинаида. - Поссорилась со своим?

Только Зинаида знала о “романе” Виктории, но Зинаида - это скала, она никогда не сплетничала в курилке с другими девчонками и за это, а ещё за беззаботность и лёгкость характера Вика её уважала и любила. Зинаида считала, что надо жить сегодняшним днём. “Человечкам - именно так уничижительно - не дано исправить то, что предначертано Судьбой - именно так с большой буквы, так зачем и стараться”, - часто повторяла женщина.

- Ага… - ответила Виктория на вопрос.

- Я всегда говорила, что пора с ним завязывать, ничего хорошего из этого твоего “романа” не выйдет. Вон сколько неженатых мужиков по улицам ходит.

“Поэтому наверное, ты одна и воспитываешь своего Андрюшку”, - подумала Виктория, но вслух сказала:

- У меня период “самокопания”.

- Понятно, - с сарказмом произнесла Зинаида и подытожила: - А выглядишь ты сегодня и правда замечательно. Давно пора, а то прямо не девушка, а дева. Причём старая. Приходи в обед, поболтаем, - и отправилась на своё рабочее место.

После ухода Зинаиды Виктория попыталась сосредоточиться на работе, но из головы не выходил шёпот мужчины, тело до сих пор помнило прикосновения его пальцев, а чувства полностью поглотил его запах - запах мускатного ореха, смешанный с запахом хорошего табака и дорогого одеколона с цитрусовыми нотками. Восхитительный запах! Виктория всё задавалась вопросом: “Как такой мужчина оказался в автобусе?”

Весь день Виктория провела как на иголках: “Пойти - не пойти” - она не могла решить, она и хотела и боялась одновременно. Столь неожиданно сильное притяжение к незнакомому мужчине пугало её.

Без пятнадцати шесть она решила руководствоваться принципами Зинаиды и, будь что будет, она пойдёт на это свидание.

Без пяти шесть она посмотрела на себя в зеркало: “Ничего особенного. Нос пипкой (как у Иванушки из мультика). Глаза бесцветные, то ли серые, то ли серо-голубые. Нижняя губа слишком полная. Грудь маленькая. Кожа бледная. Завершают картину песочного цвета волосы кудряшками, которые совсем невозможно расчесать. Вот и сейчас, как ни старалась собрать их заколкой на затылке, всё равно непослушные пряди выбились и обрамляют и без того худое и вытянутое (“чересчур вытянутое”) лицо. И ростом не вышла - метр с кепкой. Коротышка”.

После тщательного осмотра себя в зеркале и конструктивной критики, она подумала: “А с чего я взяла, что он ещё не передумал? Он очень красивый. Тёмно-зелёные глаза, прямой нос, ухоженные волосы. Брови… Х-мм, не помню. Видно, что состоятельный. Дорогое пальто, шарф. Без шапки - привык на машине ездить и совершенно случайно оказался в автобусе. Утром ему блажь в голову пришла - сказал, а к вечеру забыл или передумал. Да и зачем ему такая, как я? У него, должно быть, целый гарем красавиц длинноногих, с большой упругой грудью и симпатичной мордашкой. Он, наверное, и не вспомнит уже как я выгляжу. Всё! Решила! Не пойду!”

Макс. Понедельник

Встреча с капризной клиенткой прошла на уровне, Макс смог собраться и, выложился полностью, но вот рутинная работа не могла отвлечь его от мыслей о девушке в автобусе. Все его принципы летели к чёрту. Он хотел обнять её, попробовать на вкус её губы, хотел, заняться с ней любовью. Но где? Не вести же её к себе (он готов был поступиться своими принципами!) - это, во-первых, банально, а во-вторых, девушка может не согласиться, напугаться неизвестности. Напрашиваться к ней - ещё хуже.

Идея пришла неожиданно. В обеденный перерыв, спускаясь на лифте в буфет, он увидел рекламу туркомплекса “Васеги”. Он был там года два назад. Удобные домики (есть и на большую компанию и на двоих), кафе, ресторан, прокат лыж, снегокатов. Рядом горные спуски для слаломистов и холмистая местность для таких чайников, как он. Все трассы освещены, кататься можно даже ночью.

Идея понравилась Максу своей простотой в исполнении. Предвкушая замечательные дни, которые он намеревался провести с девушкой, Макс заказал столик на двоих в “Жемчужине”. Он, почему-то даже не сомневался, что она придёт на свидание и согласится с ним поехать на турбазу.

Затем зашёл к Олегу и сообщил, что хочет взять отпуск на две недели, Олег удивился, но ничего не сказал, да и после вчерашнего друг чувствовал себя не в своей тарелке. С отпуском у них в фирме всё очень просто. Если кому-то надо, то другие будут работать за себя и за того парня, но сейчас и этой жертвы не требовалось. Новых заказов пока не ожидалось - народ ещё не пришел в себя после новогодних каникул, а рутинные, давно и слабо текущие дела, не требовали внезапного штурма.

Макс обсуждал с Олегом, какие дела требуют внимания, а что может подождать до его приезда, когда к ним забежала его мать.

- Добрый день, мальчики. Олег, хорошо, что и ты здесь. Сегодня эпохальный день, - мама Макса любила такие словечки и вставляла их всегда к месту и не к месту.

Она немного запыхалась, но сияла, как будто выиграла миллион.

- Я присяду, но вы не волнуйтесь, я ненадолго.

- Может, чашечку чая или кофе.

- Ну, если Петровна заварит, то чашечку кофе я, пожалуй, выпью.

Петровна уже заходила в кабинет с подносом, на котором стояло три чашки ароматного кофе, сахарница и блюдечко с печеньем.

- Я же знала, что вы, Юлия Андреевна, от моего кофе не откажетесь, - сказала Петровна, поставила поднос на стол и вернулась к своим обязанностям.

- Мальчики! Нашлось “кольцо всевластия”, - мама вытащила из сумочки коробочку и открыла её. На бархатной вставочке лежало кольцо с тёмным изумрудом, обрамленное маленькими бриллиантами.

- Я нашла его сегодня утром, когда полезла в ящик комода, чтобы достать комплект постельного белья - Янка обещалась приехать. Кто-то может мне объяснить, как оно там оказалось? Было бы понятно, если бы я туда за эти пятнадцать лет никогда не заглядывала. Но ведь заглядывала. И его там не видела! Я уже сама ничего не понимаю. Так вот, сынок, я его нашла и торжественно вручаю тебе. Сейчас ты будешь его хранителем. Дари его, кому хочешь. Я, конечно, надеюсь, что это будет твоя невеста.

Макс сидел ошарашенный, не в силах вымолвить ни слова. В голове крутилось одно слово “Судьба? Судьба. Судьба!” Олег, пока ничего не знавший об утреннем приключении Макса, пессимистически произнёс:

- Ой, Юлия Андреевна, ваши бы слова, да богу в уши. Но, если учесть, что вчера Макс отверг очередную кандидатку в невесты, которую ему Машка опять сватала, то этого эпохального события нам ещё долго ждать.

Мама грустно взглянула на сына и вздохнув, покачала головой:

- Надежда, Олежек, умирает последней, - Юлия Андреевна одним глотком допила кофе. - Восхитительный кофе. Ну, всё, мальчики, я умчалась. Я, как утром колечко обнаружила, так сразу решила его тебе отвезти, а чтобы несколько раз в город не ездить, записалась ещё и в салон красоты.

- Передавай привет Янке.

- Обязательно. Петровна спасибо за восхитительный кофе, - донеслось уже из коридора.

Виктория. Понедельник

Закончился рабочий день. Все начали собираться домой.

- Подбросить до остановки? - заглянула в кабинет Зинаида.

- Нет, спасибо, не надо, я лучше пройдусь по морозцу.

- Ну, ну… - Зинаида внимательно посмотрела на Викторию. - Самокопанием, значит, занимаешься, ну, ну, покопайся, покопайся, только до Америки не докопайся, - отсалютовала Зинаида.