Мой братишка засунул коробочку с махаоном за пазуху и ойкнул от счастья. Я как-то размяк и, сам не знаю почему, сказал:
— Я отдам музею рога, лапу медведя и упряжку… только через неделю… нет, через десять дней отдам…
Когда Шишкин из третьего «а» принес бурки и пальто, я, устав от всех этих дел, одел моего братишку и повел его домой. Сначала за нами бежали первоклашки и кричали:
— Онсапоенго! Онсапоенго! Ура! Ура!
Потом они отстали. А от этого Онсапоенго пахло нафталином так, что у меня заслезились глаза и я думал: «Прошел всего один день… а сколько он натворил… Надвигается завтра. Может, привязать к кровати, чтобы не ел мороженое мясо?.. Зачем я согласился!..»
Я шел медленно, смотря под ноги. Вдруг мой братишка вырвался и закричал:
— Вовка! Смотри! Онсапоенго!
Мимо нас проезжал «маз» с белой дюралевой цистерной. На ней большими красными буквами было написано «огнеопасно».
— Ну и что? — сказал я зло.
— А ты прочитай наоборот! Как я на Севере.
Я прочитал наоборот и криво улыбнулся: получилось «Онсапоенго».
Сжав губы, я с трудом удерживался от смеха. Мне, как нашему завучу, нужно было притворяться злым и строгим, чтобы мой братишка совсем не разболтался. Почему я сразу не прочитал «Онсапоенго» наоборот? Ведь я и сам любил читать наоборот всякие слова на улицах. Я спросил:
— Как тебя зовут?.. По метрике только!
— Славик. А что? — как ни в чем не бывало сказал мой двоюродный братишка.