Помоги проекту - поделись книгой:
Возникает вопрос, что мешает российским денежным властям кредитовать экономику в требуемом объеме, не отдавая иностранным кредиторам половину финансового рынка? Почему в 2008 году можно было быстро заместить иностранные кредиты внутренними, а сейчас, в условиях введения санкций, этого сделать нельзя? И почему сразу же после относительной стабилизации финансового рынка денежные власти вновь перешли к ограничительной денежной политике, изъяв значительную часть предоставленных кредитов и вернув экономику на внешние источники финансирования?
Объем внешней задолженности России увеличился в прошлом году более чем на 90 млрд. долл. и достиг 727 млрд. долл. На обслуживании этих займов финансовая система страны теряет гигантские средства — отрицательное сальдо баланса инвестиционных доходов составило в прошлом году 66,7 млрд. долл.27 Побочным следствием внешней зависимости становится офшоризация экономики и перевод российской собственности в иностранную юрисдикцию, поскольку под залоги в офшорах легче брать иностранные кредиты. Следствием офшоризации, в свою очередь, становится отток капитала вместе с уводом из-под налогообложения значительной части доходов. Едва ли такая политика субсидирования финансовых систем США и ЕС отвечает национальным интересам России, которой эти страны объявили войну.
Опыт кризиса 2008 года выявил высокую зависимость российской экономики от мирового финансового рынка, регулирование которого осуществляется дискриминационными для России способами, включая занижение кредитных рейтингов, предъявление неравномерных требований по открытости внутреннего рынка и соблюдению финансовых ограничений, навязывание механизмов неэквивалентного внешнеэкономического обмена. На этом фоне серьезные преимущества обретает иностранный капитал, имеющий возможность безгранично господствовать на российском финансовом рынке.
В экономической науке хорошо известно, что существует разумный предел иностранных инвестиций, по достижении которого их дальнейшее наращивание оборачивается торможением экономического роста вследствие чрезмерно растущих платежей за их обслуживание. Судя по лавинообразному росту платежей по внешним обязательствам, этот предел давно наступил. В некоторых отраслях платежи за обслуживание и в погашение иностранных инвестиций уже превышают их поступления. При этом, как показано в аналитической статье В. Жуковского (2013), около 70% иностранных инвестиций предоставляется из офшоров российским же бизнесом. Получается, что взаимоотношения российской финансовой системы с внешним миром складываются, в основном, из кругооборота российского же капитала, который уходит без уплаты налогов в офшоры и затем частично возвращается в страну (рис. 3).
При этом около половины уходящего из России капитала оседает за рубежом вслед за его собственниками, скупающими за границей элитную недвижимость и приобретающими иностранное гражданство. Проводимая Банком России политика стимулирует офшоризацию и компра-доризацию российского бизнеса. Бизнесмены, отрезанные от внешних источников финансирования, оказываются в заведомо проигрышном положении.
Развязываемая США мировая война против России носит пока, в основном, экономический характер. Преимущество в этой войне США обеспечивает безграничная эмиссия долларов, за счет которой обеспечиваются не только невообразимо раздутые военные и внешнеполитические расходы, но и конкурентное преимущество их экономики — безграничный бесплатный доступ к кредиту. В ситуации, когда традиционные методы тарифной защиты жестко ограничены ВТО, именно условия кредитования экономики становятся решающим орудием международной конкурентной борьбы. При этом преимущество
ЙП
-*Н>-
СИЗ ЧВК
ОТ I li.tn л.1Ы'nm ЧВКЧС ИИJViH.mtMD МЙК'К: <ргди.>г>пиосг)) ЯЯ ЧПКЧС I мграмцуитного)
-О- Сч« Tt*4UtX CHICMUniA IIЬ
i hi ■ ■ .1 - Ч1М"ГШ I■ 11bi11.iL141■ ii i' iiiii'ii iili* in
Рис. 3. Счет текущих операций платежного баланса (ПБ) и структура трансграничного движения капитала в России (млрд долл.)
имеют страны, осуществляющие его дешевыми деньгами, эмитируемые под свои долговые обязательства. Из этого следует необходимость кардинального изменения денежной эмиссии — перехода от ее валютного обеспечения на обеспечение внутренними обязательствами государства и бизнеса.
Следует признать, что в последние годы Банк России формально отказался от валютного обеспечения денежной эмиссии. Ее основная часть направляется по каналам рефинансирования под обеспечение национальных заемщиков. Проблема, однако, заключается в том, что это рефинансирование остается краткосрочным и крайне ограниченным. Если в странах с суверенными денежными системами, рефинансирование ведется за символический, часто отрицательный процент и под многолетние обязательства внутренних заемщиков, прежде всего, самих государств (в качестве примера на рис. 4 отражена структура обеспечения эмиссии доллара), то Банк России ограничивает свои операции недельными и месячными сроками под высокий, недоступный для большинства производственных предприятий процент.
Иными словами, если в финансово суверенных странах за счет денежной эмиссии осуществляется кредитование производственной и инвестиционной деятельности, то Банком России — только поддержка ликвидности. Соответственно различаются и масштабы: если за один только раунд Европейский ЦБ эмитировал для поддерж-
3500 ■
2500-
2000-
1500-
1000-
500
0-п
3067
LOO-i
ЩО
28
29
Чч 1|1"Ц-ПН1
«2
коммерческиеКрСДИТЫ
гл
79
■ Еумаг и .групп федеральных
до-
55
п
„
игентпи
□ Кшилчейекие
2D-
21
бумлИ
■ Другие'
L-J
17
1
0-
__
2D00 дошмам)
В том числе 34". (от общего объема) приходится ид ипотечные бумаги
О Гпыпк-5 лет
■ Of I IVMUI до 5 лет
Ш До 1 года
2000
ки экономической активности триллион евро на три года, то прирост обязательств Банка России ограничивается несколькими миллиардами рублей в год, не оказывая сколько-нибудь существенного влияния на деловую активность. Как показано В.Е. Маневичем30, политика денежных властей сводится к своеобразным качелям поддержки ликвидности: первые три квартала она осуществляется за счет бюджета, накапливающего доходы на банковских счетах, а в последний квартал эту роль на себя принимает Банк России, компенсируя отток денег из банковской системы для погашения текущих бюджетных обязательств.
Хотя формально Центробанк не прибегает к административным ограничениям прироста денежных агрегатов, главным инструментом регулирования предложения денег стала ключевая ставка Банка России. Последний признает, что продолжает руководствоваться количественными ограничениями в определении объемов денежной эмиссии, произвольно устанавливая «максимальный объем денежных средств, предоставляемых на аукционах» (по предоставлению кредитных ресурсов на неделю по операциям РЕПО, составляющим основную часть потока эмитируемых Банком России денег)31. Эти деньги предназначены для текущей балансировки спроса и предложения ликвидности банковского сектора и не предназначены для использования в качестве источника кредитования производственной сферы. Основная часть притока кредитных ресурсов на эти цели продолжала вплоть до последнего времени поступать из-за рубежа, обременяя российскую финансовую систему растущими обязательствами.
Общие потери финансовой системы страны вследствие политики Банка России оцениваются различными экспертами до 1,5 трлн. долл. по накопленному вывозу капитала, а с учетом косвенных потерь вследствие недофинансирования внутренних инвестиций — вдвое больше. К этому следует прибавить двукратное падение промышленного производства вследствие такой же политики Банка России в 90-е годы32, а также полуторократное недоинвестирование в развитие экономики по сравнению с имевшимися возможностями в нулевые годы. Следствием этой политики стал трехкратный (рекордный по мировым меркам) обвал финансового рынка в 2008 году и банкротство государства в 1998-м. Этих катастроф можно было бы избежать при грамотной денежно-кредитной политике, ориентированной не на интересы иностранного капитала, а на многократно ставившиеся на самом высоком уровне цели социально-экономического развития страны. Объем ВВП в России был бы в полтора раза больше, уровень жизни вдвое выше, а величина накопленных инвестиций в модернизацию производства впятеро выше, чем сегодня, если бы Центральный банк занимался развитием внутренних источников кредита в интересах поддержки национальной экономики.
Резкий подъем цен на углеводороды дал России возможность сохранить суверенитет, что было использовано президентом В.В. Путиным для восстановления государственности в административно-политической сфере. Но в сфере макроэкономической политики Россия все еще остается страной, зависимой от эмитентов мировых валют, интересы которых жестко навязываются посредством проводимой денежнокредитной политики.
КАК НЕ ПРОИГРАТЬ В ВОЙНЕ
Движущие силы новой мировой войны
Кровавые события на Украине являются составной частью «стратегии нестабильности», которую на протяжении последних десятилетий осуществляют США с целью удержать своё глобальное лидерство. Нынешняя эскалация международной военно-политической напряженности обусловлена сменой технологических укладов и вековых циклов накопления, в ходе которых происходит глубокая структурная перестройка экономики на основе принципиально новых технологий и новых механизмов воспроизводства капитала. В такие периоды, как показывает почти полутысячелетний опыт развития капитализма, происходит резкая дестабилизация системы международных отношений, разрушение старого и формирование нового миропорядка, что сопровождается мировыми войнами между старыми и новыми лидерами за доминирование на мировом рынке33.
Примерами подобных периодов в прошлом могут служить: война Соединенных Провинций
за независимость от Испании, в результате которой центр развития капитализма переместился из Италии в Голландию; Наполеоновские войны, в результате которых доминирование перешло к Великобритании; Первая и Вторая мировые войны, в результате которых доминирование в капиталистическом мире перешло к США и Холодная война между США и СССР, в результате которой США захватили глобальное лидерство за счет превосходства в развитии информационнокоммуникативного технологического уклада и установления монополии на эмиссию мировых денег.
В настоящий период на волне роста нового технологического уклада вперед вырывается Китай, а накопление капитала в Японии создает возможности для перемещения центра мирового воспроизводства капитала в Восточную и Южную Азию. Сталкиваясь с перенакоплением капитала в финансовых пирамидах и устаревших производствах, а также с утратой рынков сбыта своей продукции и падением доли доллара в международных транзакциях, США пытаются удержать лидерство за счет развязывания мировой войны с целью ослабления как конкурентов, так и партнеров. Установление контроля над Россией в сочетании с доминированием в Европе, Средней Азии и на Ближнем Востоке дает США стратегическое преимущество в контроле за основными источниками углеводородов и другими критически значимыми природными ресурсами. Контроль за Европой, Россией, Японией и Кореей обеспечивает также доминирование в создании новых знаний и разработке передовых технологий.
Субъективно США опасаются расширения состава неподконтрольных им стран и формирования независимых от них глобальных контуров расширенного воспроизводства. Такую угрозу представляет углубление интеграции стран БРИКС, Южной Америки, Средней Азии и Дальнего Востока. Способность России организовать формирование такой коалиции, заявленная успешным созданием Евразийского экономического союза, предопределяет антироссийский вектор американской агрессии. Нельзя не согласиться с Александром Дугиным в том, что после воссоединения с Крымом, Россия рассматривается Вашингтоном как возрождающаяся «варварская» империя, угрожающая глобальной гегемонии США и не имеющая права на существование34. Если евразийская стратегия В.В. Путина, которая велась по правилам ВТО, вызывала у США раздражение, то его решения по Крыму там восприняли как потрясение основ их миропорядка и вызов, на который они не могут не ответить.
Антироссийская стратегия Вашингтона осуществляется под флагом демонизации Президента России, которого США считают главным виновником утраты ими контроля над Россией и Средней Азией, а проводимую сегодня Кремлём самостоятельную внешнюю политику рассматривают в качестве ключевой угрозы своему глобальному доминированию. Успешные действия Путина по восстановлению национального суверенитета и международного влияния России, инициативы по созданию евразийской зоны сотрудничества и развития «от Лиссабона до Владивостока», установление стратегического партнерства с Китаем, сближение с Кореей воспринимаются Вашингтоном как прямая угроза своим жизненным интересам. Поэтому изоляция и ослабление России с целью организации в нашей стране очередной революции и последующего расчленения избраны в качестве направления главного удара развязываемой Вашингтоном новой мировой войны. С осуществлением государственного переворота в Киеве и формированием управляемого Вашингтоном антироссийского нацистского режима власти на Украине эта война перешла из латентной в открытую фазу.
Развязываемая Вашингтоном мировая война отличается от предыдущей отсутствием фронтовых столкновений враждующих армий. Она ведется на основе использования современных информационно-когнитивных технологий с опорой на «мягкую силу» убеждения в добровольной капитуляции и ограниченного применения военной силы в отношении непокорных. Расчет делается на поражение общественного сознания противника, дестабилизацию его внутреннего состояния, подкуп продуктивной элиты, разрушение институтов государственной власти и свержение легитимного руководства с последующей передачей власти марионеточному правительству, функции которого сводятся к обслуживанию интересов американского капитала. Поэтому такие войны называют хаотическими: жертва до последнего момента не чувствует угрозы со стороны противника, ее политическая воля сковывается бесконечными переговорами и консультациями, иммунитет подавляется демагогической пропагандой, в то время как противник ведет активную работу по разрушению структур ее внутренней и внешней безопасности. В решающий момент происходит их подрыв с военным подавлением возникающих очагов сопротивления. Именно таким образом США захватили контроль над Северной Африкой, Ираком, Афганистаном, Югославией, Грузией, а теперь — и над Украиной.
Организовав переворот и установив полный контроль над структурами украинской государственной власти, Вашингтон сделал ставку на превращение этой части Русского мира в плацдарм для военной, информационной, гуманитарной и политической интервенции против России с целью дестабилизации в нашей стране политической ситуации и переноса хаотической войны на ее территорию, организации революции и последующего расчленения. Расчет делается на то, что у российского общественного сознания отсутствует иммунитет на проникновение агентов влияния с Украины, которая составляет неотъемлемую часть русской духовно-культурной корневой системы. А также на то, что Россия не посмеет применить оружие массового поражения против братского народа.
Развязывая украинско-российскую войну, США всячески втягивают в нее и страны НАТО, добиваясь антироссийскими экономическими санкциями ослабления ЕС и закрепляя свой контроль над Брюсселем. Если участие в санкциях против России обойдется странам ЕС в триллион евро потерь35, то для США оккупация Украины не стоит больших затрат и уже практически окупилась захватом культурных ценностей, золотого запаса, месторождений сланцевого газа и нефтегазотранспортной системы. В перспективе американцы ожидают немалую прибыль от захвата украинских рынков ТВЭЛов, военной техники, оборудования. Ущерб для России они планируют с выгодой для себя. Установление контроля над украинскими предприятиями ВПК откроет им доступ к используемым в России советским секретным технологиям, а также позволит разрушить российско-украинскую кооперацию в оборонной промышленности.
Иными словами, выбор Украины в качестве ключевой цели американской агрессии против России далеко не случаен. Американские спецслужбы два десятилетия занимались минированием украинского политического пространства, чтобы в нужное время провести направленный антироссийский взрыв. Эти мины сдетонирова-ли раньше, чем планировалось, вследствие неожиданного выхода Януковича из-под контроля и его отказа от передачи национального суверенитета Брюсселю в форме ассоциации Украины с
ЕС. Чтобы не допустить возвращения Украины в процесс евразийской интеграции, Вашингтон отбросил все нормы международного права и пошел на прямую агрессию, прибегнув к грубому вмешательству во внутренние дела Украины путем организации государственного переворота и установления власти своих агентов. Организованная Вашингтоном гражданская война на Украине превращается в воронку разрастающегося хаоса, который затягивает Россию и Европу в новую мировую войну. Чтобы эту угрозу нейтрализовать, нужно провести последовательное «разминирование» украинского общественнополитического поля с нейтрализацией радикальных элементов и управляемым разрешением конфликтов.
Конфликтные поля украинского кризиса
Украинский кризис имеет сложную природу, в нем переплелось множество конфликтных смысловых полей, самые значимые из которых не видны ни в сводках боевых действий, ни в комментариях политиков, объясняющих свои решения. Наиболее очевидным является конфликт между нынешней властью в Киеве и народным ополчением Донбасса, который власть пытается решить путем физического истребления ополченцев вместе с населением, чьи интересы они выражают. В этом конфликте одновременно задействованы два смысловых поля, каждое из которых в отдельности не обладает достаточным напряжением, чтобы вызвать братоубийственную войну.
Первое конфликтное смысловое поле касается внутриполитического устройства Украины. Население Донбасса, как и других регионов Юга и Востока Украины изначально выдвигало требования ее федеративного устройства и признания государством статуса русского языка. Эти требования открыто заявлялись в течение всех двух десятилетий украинской независимости и находили отражение в программах Партии регионов и других избирательных объединений, выражавших интересы Юго-Востока Украины. Однако никто никогда не пытался добиться их удовлетворения силой. И украинская политическая верхушка, последовательно отвергая эти требования, не считала, тем не менее, их преступлением против государства. Все соглашались с необходимостью решения этих вопросов исключительно правовым демократическим путем. Остервенелое желание руководителей нынешнего киевского режима физически уничтожить сторонников федерализации — так же, как и отчаянное сопротивление ополченцев — далеко выходят за рамки общепринятых способов разрешения такого рода конфликтов. Позиция Порошенко и его силовых структур по отождествлению требований федерализации с сепаратизмом и терроризмом выглядит на фоне многолетней мирной дискуссии на эту тему очевидной провокацией конфликта с выходом за пределы правового поля.
Второе смысловое конфликтное поле — так называемый европейский выбор Украины. Ради него, по словам активистов Майдана, они избивали и поджигали киевских милиционеров. За него же агитировали майданную толпу и поддерживали оппозиционеров европейские чиновники и политики. При этом, как показывали все социологические опросы36, подавляющее большинство жителей Юга и Востока Украины предпочитали европейской интеграции евразийскую. И хотя европейские эмиссары, вопреки провозглашаемым ими европейским ценностям демократии и права, в упор не замечали половину украинского населения — так же, как закрывали глаза на несоответствие Конституции Украины навязываемого ими Соглашения об ассоциации с ЕС, — едва ли они планировали затевать войну на истребление всех нежелающих ассоциации с Евросоюзом граждан. Да и сами украинские профессиональные евроинтеграторы не собирались в решении этого вопроса выходить за стены Верховной Рады. Они тщательно избегали публичной дискуссии на эту тему, предпочитая келейные способы протаскивания Соглашения об ассоциации. Надо сказать, что и противники ассоциации с ЕС доказывали его несоответствие интересам Украины исключительно в профессиональной печати, не обращаясь к народу с призывами к насильственному решению этого вопроса. Очевидно, что даже в случае непреодолимых разногласий можно было найти мирный способ разрешения конфликта путем правового оформления разных торговых режимов для двух частей Украины по прецеденту Гренландии, которая, хотя и является частью Дании, тем не менее, не входит вместе с ней в ЕС.
Ни один из провозглашаемых лидерами противоборствующих сторон вопросов, ради решения которых они прибегают к насилию, подобным образом не решается и не может решаться. Следовательно, не ради этого развязана война. Идеологически она заквашена на нацизме — пропаганда киевской хунты внушает обществу человеконенавистнические представления об оппонентах. По отношению к ним используются зоологические и прочие оскорбительные определения (пейоративы): «ватники», «колорады» и т.д., им под страхом избиения и ареста отказывают в праве на выражение своей позиции, их разрешается заживо сжигать и их приказывают убивать украинским военнослужащим. Руководители киевского режима публично призывают к массовым убийствам всех несогласных с ними. Возведенный американцами на киевский престол Порошенко, раздавая награды убийцам жителей Славянска, прямо назвал их жертв «нелюдями»37, а руководящий правительством Яценюк публично называет проживающих в Восточной Украине русских недочеловеками38. Их главный политический конкурент, Тимошенко, еще до начала военного конфликта говорила о своем желании сбросить на Донбасс атомную бомбу39, а получивший третью позицию на президентских выборах Ляшко лично участвует в пытках и убийствах противников госпереворота. Руководящий украинским МВД А. Аваков вместо защиты граждан от противоправных действий публично высказывается за уничтожение украинских зданий вместе с людьми. Таким образом, властвующая сегодня в Киеве хунта утверждает необходимость уничтожения всех граждан Украины, лишения их прав человека, включая право на жизнь.
Такое нацистское по своей сути смысловое поле генерирует основное напряжение конфликта и объясняет использование насилия для его разрешения. Нацизм всегда оправдывает насилие в отношении людей иных национальностей и взглядов, которых по этой причине объявляют неполноценными, и в отношении которых «разрешаются» любые преступления. Именно по этому пути нацизма идет киевский режим, разжигая ненависть ко всем, кто считает себя частью не «украинства», а традиционного Русского мира. Репрессии укронацистов направлены прежде всего против русских, в чем им традиционно помогают западные покровители. Это тем более показательно, что многие укронацисты имеют русские фамилии и являются этническими русскими. То есть укронацизм суть нацизм «идеологический», где важно не происхождение, не расовая или этническая принадлежность, а принятие концепта «украинства» и отождествление себя с его «коллективным бессознательным».
Вожди киевской хунты и подавляющее большинство украинских СМИ в полном соответствии с характерными признаками нацизма подчеркивают превосходство приверженцев «укра-инства» над русскими, которым приписывают «рабскую сущность» и всерьёз утверждают, что их следует беспощадно эксплуатировать в интересах «настоящих украинцев». Тем самым проживающие на Украине русские и люди других национальностей ставятся перед выбором: или признать свою человеческую неполноценность, или перейти в лагерь сторонников «украинства», или же отстаивать свои права перед укронаци-стами с оружием в руках.
Наш собственный и международный исторический опыт убедительно свидетельствует о том, что нацизм можно остановить только силой. Другого языка нацисты не понимают. И это не удивляет — их этика и, соответственно, их право основаны на отрицании какого-либо принципиального равенства между людьми. Нацисты отказывают «недочеловекам» в таком равенстве на всех уровнях жизни общества, и доказать им обратное можно только путем прямой силовой конфронтации.
Укронацизм не является исключением. Более того, не имея корней в традиционной культуре населения Украины, будучи, по сути, наносным, индуцированным извне, он вынужден реализовывать себя в самых жестоких формах, скрепляя подвластную ему часть украинского общества своеобразной «кровавой порукой». Бессмысленная и нарочитая жестокость, с которой укрона-цисты расстреливают населенные пункты Донбасса, вызвана именно этим обстоятельством. Посредством организации массовых преступлений против тех, кто считает себя русскими и массированной русофобской пропаганды киевские фюреры пытаются создать достаточно сильное напряжение, чтобы вызвать в украинском общественном сознании нужный им для консолидации общества накал противостояния по принципу «или мы, или они».
Любопытно, что ни один из лидеров украинского государства, выступающих в качестве глашатаев укронацизма, не является этническим украинцем. Все они имеют весьма отдаленное отношение к Украине как таковой, к ее культурноисторическим и духовным корням. Может быть, поэтому у них отсутствуют любые нравственные ограничения в применении насилия к населению страны. Они без каких-либо сомнений бросают на убой тысячи насильственно мобилизованных ребят, которых заставляют совершать массовые убийства своих соотечественников. Чем больше крови — тем лучше для них.
В статье А. Роджерса40 «Ошибки нацистов» убедительно показан культ насилия как главная составляющая укронацистов. По уровню бессмысленной жестокости и человеконенавистничества они превзошли своих гитлеровских кумиров, с удовольствием позируя на фоне обгоревших трупов жителей Одессы или открыто радуясь убийствам детей и женщин в Славянске. Как показывает тот же автор, в украинском обществе уже сформировались все 14 основных признаков фашизма, выделенных выдающимся мыслителем Умберто Эко41, в том числе культ силы и презрение к слабому, осуждение пацифизма как формы предательства. Именно этим объясняется безрезультатность проводившихся до сих переговоров о прекращении насилия и разрешении украинского кризиса.
Казалось бы, все стороны должны быть заинтересованы в прекращении боевых действий на Донбассе. Они наносят ущерб Украине, России, самому Донбассу и угрожают Европе. Однако руководители киевской хунты не хотят слушать противоположную сторону, разговаривая исключительно на языке угроз и ультиматумов. Любые попытки поставить под сомнение их действия приводят к новым истерическим приступам ненависти и агрессии. Любой политик, журналист или просто прохожий, осмелившийся усомниться в правоте укронацистов, немедленно подвергается унижениям и избиению, а украинские спецслужбы заводят на него уголовное дело. В полном соответствии с одним из признаков фашизма по У. Эко: «Несогласие — это предательство».
Конфликтное поле, генерируемое укронациз-мом, является основным двигателем насилия как на Украине в целом, так и карательной операции на Донбассе. Возникает вопрос, каковы источники и движущие силы украинского нацизма? Ведь четыре украинских фронта Советской Армии, казалось бы, навсегда освободили Украину от всех видов нацистов. Откуда же взялось в стране, непосредственно испытавшей ужасы фашистской оккупации и внесшей огромный вклад в победу над гитлеровцами, столь много продолжателей их преступной войны против народа Украины?
Поделиться книгой: