Город священного огня (др. перевод) (ЛП)

— Что случилось? — спросила Клэри, Джейс вдруг показался ей таким далеким. С тех пор, как священный огонь вошел в его тело, он стал уходить в свои мысли. У нее было ощущение, что это побочный эффект от подавляемых эмоций. Клэри почувствовала угрызения совести: Джейс, когда она встретила его, был таким сдержанным, лишь маленькие частички его настоящего «я» просачивались сквозь трещины его личной брони, как свет сквозь щели в стене. На то, чтобы сломать эту защиту, ушло много времени. Однако теперь огонь, текущий в его венах, в целях безопасности заставлял его снова возводить стены, подавлять эмоции. Но когда огонь исчезнет, сможет ли он снова их снести?

Отозвавшись на ее голос, Джейс моргнул. Зимнее солнце стояло высоко и не грело, оно заострило кости на его лице и проложило отчетливые тени под глазами. Глубоко вздохнув, он потянулся к ее руке.

— Ты права, — тихим, более серьезным голосом, который он хранил только для нее, проговорил он. — Они помогают — уроки с Джорданом. Помогают, и я это ценю.

— Я знаю. — Клэри сомкнула пальцы на его запястье, кожа на котором была теплой. Похоже, с момента его встречи с Блистательным температура тела стала на несколько градусов выше обычной. Его сердце по-прежнему отстукивало знакомый ровный ритм, но от ее прикосновения кровь, пульсирующая по венам, загудела кинетической энергией огня, готового вырваться.

Она приподнялась на цыпочках, чтобы поцеловать его в щеку, но Джейс повернулся, и их губы соприкоснулись. С тех пор, как в его крови запел огонь, они только целовались, но даже это делали с осторожностью. И сейчас Джейс был осторожен: его рот нежно скользил по ее губам, рука накрыла ее плечо. Мгновение они стояли, прижавшись друг к другу, и она ощутила гул и пульсирование его крови. Он притянул ее к себе, но между ними проскочила резкая холодная искра, как вспышка статического электричества.

Джейс прервал поцелуй и на выдохе отступил назад. Прежде, чем Клэри успела что-то сказать, на соседнем холме раздался хор саркастических аплодисментов. Им махали Саймон, Изабель и Алек. Джейс поклонился, а Клэри слегка застенчиво отошла назад, просунув большие пальцы за пояс своих джинсов.

Джейс вздохнул.

— Нам стоит присоединиться к нашим надоедливым друзьям, любящим подглядывать?

— К сожалению, у нас есть только такие друзья.

Клэри толкнула его плечом, и они направились к скале. Саймон и Изабель сидели бок о бок, о чем-то тихо разговаривая. Алек устроился чуть в стороне, с выражением полной сосредоточенности на лице уставившись в экран своего телефона.

Джейс опустился рядом со своим парабатай.

— Я слышал, что если долго смотреть на эти штуковины, то они зазвонят.

— Он писал сообщение Магнусу, — сказала Изабель, неодобрительно поглядывая на брата.

— Нет, не писал, — машинально ответил Алек.

— Нет, писал, — вытянув шею и глядя через плечо Алека, сказал Джейс. — И звонил. Я вижу твои исходящие звонки.

— Сегодня у него день рождения, — проговорил Алек, захлопнув крышку телефона. В последнее время он выглядел меньше, практически худым в своем поношенном голубом пуловере с дырками на локтях, его губы обкусаны и потрескались. Клэри стало его жалко. Первую неделю после того, как Магнус с ним порвал, он провел в каком-то оцепенении печали и неверия. На самом деле, никто из них не мог в это поверить. Она всегда думала, что Магнус любит Алека, по-настоящему любит. Очевидно, Алек думал так же. — Я не хочу, чтобы он считал, будто я не… будто я забыл.

— Ты просто чахнешь, — сказал Джейс.

Алек пожал плечами.

— Кто бы говорил. Ох, я люблю ее. Ох, она моя сестра. Ох, ну почему, почему, почему…

В попытке расшевелить его Джейс бросил в Алека горсть сухих листьев.

Изабель рассмеялась.

— Ты же знаешь, что он прав, Джейс.

— Дай мне свой телефон, — игнорируя Изабель, сказал Джейс. — Ну же, Александр.

— Это не твое дело, — проговорил Алек, удерживая телефон подальше. — Забудь об этом, ладно?

— Ты не ешь, не спишь, пялишься на свой телефон, а я должен забыть об этом? — сказал Джейс. На удивление, в его голосе прозвучало беспокойство: Клэри знала, как он расстроен из-за того, что Алек несчастлив, но не думала, что тому об этом известно. При других обстоятельствах Джейс убил бы или, по крайней мере, пригрозил бы тому, кто причинил боль Алеку, но в этом случае все по-другому. Джейсу нравилось побеждать, но нельзя взять верх над разбитым сердцем, даже другого человека. Даже человека, которого ты любишь.

Джейс наклонился и выхватил телефон из руки своего парабатай. Алек начал протестовать и потянулся за ним, но Джейс, удерживая его одной рукой, второй стал ловко пролистывать сообщения на телефоне.

— Магнус, перезвони мне. Я хочу знать, что с тобой все в порядке… — Он покачал головой. — Что ж, нет. Просто нет. — И решительным движением руки разломил телефон пополам. Экран погас, когда Джейс бросил половинки на землю. — Вот так.

Не верящим взглядом Алек смотрел на разбитые остатки.

— Ты СЛОМАЛ мой ТЕЛЕФОН.

Джейс пожал плечами.

— Парни не позволяют другим парням звонить другим парням. Да уж, вышло как-то неправильно. Друзья не позволяют друзьям звонить их бывшим и вешают трубку. Серьезно. Пора остановиться.

Алека переполняла ярость.

— И поэтому ты сломал мой совершенно новый телефон? Большое спасибо.

Джейс безмятежно улыбнулся и улегся спиной на камень.

— Пожалуйста.

— Посмотри на это с другой стороны, — вмешалась Изабель. — Ты больше не будешь получать мамины сообщения. Сегодня она написала мне шесть раз. Я даже выключила телефон. — Она многозначительно похлопала себя по карману.

— Чего она хочет? — спросил Саймон.

— Постоянных заседаний, — ответила Изабель. — Показаний. Конклав по-прежнему хочет услышать, что произошло, когда мы сражались с Себастьяном в Буррене. Мы все должны отчитаться раз пятьдесят. Как Джейс поглотил священный огонь из Блистательного. Показания темных Сумеречных охотников, Чаша смерти, использованное оружие, руны, которые были на них. Во что мы были одеты, во что был одет Себастьян, во что были одеты все… короче, как секс по телефону, только скучный.

Саймон поперхнулся.

— Что, по нашему мнению, хочет Себастьян, — добавил Алек. — Когда он вернется. Что он будет делать, когда вернется.

Клэри уперлась локтями в колени.

— Всегда приятно знать, что у Конклава есть хорошо продуманный и надежный план.

— Они не хотят в это верить, — произнес Джейс, глядя в небо. — В этом-то и проблема. Независимо от того, сколько раз мы расскажем им, что видели в Буррене. Независимо от того, сколько раз мы скажем, как опасны Омраченные. Они не хотят верить, что нефилимы действительно могут быть испорчены. Что Сумеречные охотники смогли убить Сумеречных охотников.

Клэри была там, когда Себастьян создал первого Омраченного. Она видела в их глазах черноту, ярость, с которой они сражались. Они ее пугали.

— Они больше не Сумеречные охотники, — низким голосом добавила она. — Они не люди.

— В это трудно поверить, если ты этого не видел, — сказал Алек. — И у Себастьяна их так много. Маленькое разрозненное войско. Они не хотят верить, что он настоящая угроза. А если и так, то они скорее поверят, что он угроза для нас, Нью-Йорка, чем для всех Сумеречных охотников.

— Но они не ошибаются в том, что Себастьяна заботит только Клэри, — сказал Джейс, и девушка ощутила пробежавший по спине озноб, смесь отвращения и мрачного предчувствия. — У него нет настоящих эмоций. Таких, как у нас. А если и есть, то они направлены на нее. А еще на Джослин. Ее он ненавидит. — Задумавшись, он замолк. — Но я не думаю, что он может напасать на это место. Слишком… очевидно.

— Надеюсь, ты говорил об этом Конклаву, — проговорил Саймон.

— Тысячу раз, — ответил Джейс. — Но я сомневаюсь, что моя проницательность пользуется у них большим уважением.

Клэри посмотрела на свои руки. Конклав отверг ее, как и всех остальных, она дала им ответы на все их вопросы. Но есть еще вещи о Себастьяне, которые она не рассказывала им и вообще никому. То, что он хотел от нее.

С тех пор, как они с Джейсом, в чьих венах тек огонь, вернулись из Буррена, она спала не много, а если удавалось, то ей снились кошмары о брате.

— Это все равно, что бороться с призраком, — сказал Джейс. — Они не могут отследить Себастьяна, не могут найти его, не могут найти Охотников, которых он обратил.

— Они делают все, что могут, — возразил Алек. — Они выставили стражу вокруг Идриса и Аликанте. Всю стражу, по сути. На остров Врангеля отправили десятки экспертов.

Остров Врангеля — резиденция всей мировой стражи, заклинаний, защищающих весь земной шар, и Идрис в частности, от вторжения демонов. Сеть стражей не идеальна, и демоны все равно иногда проскальзывают, но Клэри могла лишь представить, насколько была бы плоха ситуация, если бы не существовало этих стражей.

— Я слышала, как моя мама говорила, будто маги Спирального Лабиринта искали способ ликвидировать последствия Чаши смерти, — сказала Изабель. — Конечно, было бы проще, если бы у них были тела для изучения…

Она замолчала, и Клэри знала почему. Тела Темных Сумеречных охотников, убитых в Буррене, были возвращены в Город костей к Безмолвным Братьям на исследование. Братьям никогда не давали возможности. За ночь тела сгнили, превратившись в трупы десятилетней давности. Им ничего не оставалось, как сжечь останки.

Изабель снова обрела голос:

— И Железные Сестры отливают оружие. У нас будут еще тысячи клинков серафимов, мечей, чакр и всего остального… выкованного священным огнем. — Она взглянула на Джейса. В течение дней, последовавших за боем в Буррене, когда огонь неистово растекался по венам Джейса, отчего тот порой кричал от боли, Безмолвные Братья снова и снова исследовали его, проверяли льдом и пламенем, благословенным металлом и холодным железом, пытаясь узнать, существует ли способ извлечь из него этот огонь и куда-то его поместить.

Но они ничего не нашли. Огонь Блистательного, однажды заключенный в лезвие, не торопился населить другое оружие или хотя бы покинуть тело Джейса и переместиться в любой другой сосуд. Брат Захария рассказывал Клэри, что в самом начале Сумеречные охотники, нефилимы пытались заключить священный огонь в оружие — во что-то, что можно было обратить против демонов. Им это не удалось, поэтому их выбор пал на клинки серафимов. В конце концов, Безмолвные Братья сдались. Огонь Блистательного покоился в венах Джейса словно змея, и лучшее на что он мог надеяться, — это контролировать его, чтобы тот не уничтожил юношу.

Прозвучал громкий звуковой сигнал полученного сообщения, Изабель снова открыла крышку своего телефона.

— Мама пишет, чтобы мы сейчас же возвращались в Институт, — сказала она. — Устраивается заседание. И нам нужно быть там. — Она встала, отряхнув грязь со своего платья. — Я бы пригласила тебя, — сказала она Саймону, — но ты же знаешь, что тебе запрещено из-за того, что ты стал нежитью и все такое.

— Я помню, — поднимаясь на ноги, ответил Саймон. Клэри тоже встала с земли и, протянув руку Джейсу, помогла тому подняться.

— Мы с Саймоном отправляемся за рождественскими покупками, — сказала она. — Но вы с нами не идете, потому что мы хотим купить вам подарки.

Алек выглядел испуганным.

— О, Боже. Это значит, что я тоже должен купить вам подарки?

Клэри покачала головой.

— Разве Сумеречные охотники… ты же слышал про Рождество?

Она вдруг вспомнила про довольно печальный ужин у Люка на День благодарения, когда Джейс, которого попросили разрезать индейку, уделал птицу мечом, пока от нее не остались лишь маленькие индюшачьи остатки. Может, нет?

— Мы обмениваемся подарками, чтим смену времен года, — сказала Изабель. — Мы праздновали зиму Ангела. Он отмечается в тот день, когда Орудия Смерти были вручены Джонатану Сумеречному охотнику. Но, похоже, Охотников стало раздражать, что на праздники примитивных они остаются в стороне, так что большинство Институтов устраивают рождественские вечеринки. Самая знаменитая — в Лондоне. — Она пожала плечами. — Просто не думаю, что ее будут устраивать… в этом году.

— Ох. — Клэри чувствовала себя ужасно. Конечно, они не хотели праздновать Рождество после того, как потеряли Макса. — Ладно, тогда позвольте нам хотя бы купить вам подарки. Необязательно устраивать вечеринку или что-то в этом роде.

— Точно, — Саймон вскинул руки вверх. — Мне нужно купить подарки на Хануку. Это предусмотрено еврейским законом. Еврейский Бог — злой Бог. И очень любящий подарки.

Клэри улыбнулась ему. В последнее время ему все легче удается произносить слово «Бог».

Джейс вздохнул и поцеловал Клэри — легкое касание губами ее виска на прощание, но даже от этого ее накрыла дрожь. Невозможность нормально дотронуться до Джейса или поцеловать его начинала выводить ее из себя. Она пообещала ему, что это не будет иметь значения, что она будет любить его, даже если они никогда снова не смогут коснуться друг друга. Но все равно ей очень это не нравилось — не нравилось отсутствие уверенности в том, как они всегда подходили друг другу физически.

— Увидимся позже, — проговорил Джейс. — Я вернусь с Алеком и Иззи…

— А вот и нет, — неожиданно сказала Изабель. — Ты сломал Алеку телефон. Конечно, нам всем давно хотелось это сделать…

— ИЗАБЕЛЬ, — вскрикнул Алек.

— Но дело в том, что ты его парабатай, и ты единственный, кто не был у Магнуса. Сходи и поговори с ним.

— И что я ему скажу? — спросил Джейс. — Нельзя сказать человеку, чтобы он не расставался с тобой… Или можно, — поспешно добавил он, заметив выражение лица Алека. — Кто может сказать? Я попытаюсь.

— Спасибо. — Алек хлопнул Джейса по плечу. — Я слышал, что ты можешь быть очаровательным, когда захочешь.

— Я слышал то же самое, — ответил Джейс и, пятясь, побежал прочь. Даже в этом он был грациозен, мрачно подумала Клэри. И сексуален. Определенно, сексуален. В слабом взмахе девушка подняла руку.

— Увидимся позже, — крикнула она. Если к тому времени я не умру от неудовлетворенности.

Семья Фрэй никогда не отличалась религиозными взглядами, но Клэри нравилась Пятая авеню в канун Рождества. В воздухе пахло сладкими жареными каштанами, а в окнах отражались серебристые, синие, зеленые и красные огни. В этом году на каждом фонарном столбе висели большие круглые хрустальные снежинки, превращавшие зимний солнечный свет в столбы золота. Не говоря уже об огромной елке в Рокфеллеровском центре. Она отбрасывала на них свою тень, когда Клэри и Саймон кутались у входа на каток и наблюдали за туристами, которые падали, пытаясь передвигаться по льду.

Клэри держала в руках горячий шоколад, тепло которого разливалось по всему ее телу. Она ощущала себя почти нормальной: сколько она себя помнила, прийти на Пятую авеню, посмотреть на витрины и елку было их с Саймоном зимней традицией.

— Как в старые добрые времена, да? — будто вторя ее мыслям, сказал он и опустил подбородок на скрещенные руки.

Она мельком взглянула на друга. На нем было черное пальто и шарф, подчеркивающий бледность его кожи. В глазах читалась грусть, говорящая о том, что он давно не питался кровью. Он выглядел тем, кем и являлся — голодным усталым вампиром.

«Да, — подумала она. — Почти как в старые добрые времена».

— Теперь нужно больше покупать подарков, — сказала Клэри. — А еще извечно болезненный вопрос, что купить своему возлюбленному на первое Рождество с тех пор, как вы начали встречаться.

— Что подарить Сумеречному охотнику, у которого все есть, — усмехнулся Саймон.

— В основном Джейс любит оружие, — сказала девушка. — Он любит книги, но у них в Институте есть огромная библиотека. Ему нравится классическая музыка… — Она просияла. Саймон был музыкантом, хотя их группа и была ужасной и постоянно меняла название (в данный момент они назывались «Смертельным Суфле»), но он учился.

— Что бы ты подарил тому, кто любит играть на фортепьяно?

— Фортепьяно.

— Саймон.

— Огромный метроном, который также можно использовать в качестве оружия?

Клэри раздраженно вздохнула.

— Ноты. Рахманинов будет сложноват, но он любит трудности.

— Отличная идея. Надо посмотреть, есть ли здесь музыкальный магазин. — Клэри допила горячий шоколад, бросила стаканчик в ближайшее мусорное ведро и достала телефон. — Что насчет тебя? Что ты даришь Изабель?

— Понятия не имею, — проговорил Саймон. Они уже шли по авеню, где улицы заполонил постоянный поток прохожих, пялящихся на витрины.