Алиса в Зазеркалье (с Цветными Иллюстрациями)

На этот вопрос ответить было нетрудно: через лес вела только одна дорога, и обе стрелки указывали на нее.

— Дойду до развилки, — подумала Алиса, — тогда и решу. Ведь там им придется указывать в разные стороны.

Напрасно она на это надеялась! Она все шла и шла по дороге, но и на развилках стрелки неизменно указывали в одну сторону. На одной из них было написано:

А на другой:

— Судя по всему, — размышляла Алиса, — они живут вместе. Как это я раньше не догадалась… Впрочем, я все равно задерживаться у них не буду. Забегу на минутку, поздороваюсь и спрошу, как выйти из лесу. Только бы мне добраться до восьмой линии, пока не стемнеет!

Так она шла и шла, разговаривая сама с собой, как вдруг дорожка круто повернула, и она увидела двух человечков, толстых, как набитые шерстью кули. Это было так неожиданно, что Алиса вздрогнула и остановилась. Впрочем, она тут же успокоилась, сообразив, что перед ней не два куля, а —

Глава IV

Траляля и Труляля

Они стояли под деревом, обняв друг друга за плечи, и Алиса сразу поняла, кто из них Труляля, а кто — Траляля, потому что у одного на воротнике было вышито «ТРУ», а у другого — «ТРА».

— А «ЛЯЛЯ», верно, вышито у обоих сзади, — подумала Алиса.

Они стояли так неподвижно, что она совсем забыла о том, что они живые, и уже собиралась зайти им за спину и посмотреть, вышито ли у них на воротнике сзади «ЛЯЛЯ», как вдруг тот, на котором стояло «ТРУ», сказал:

— Если ты думаешь, что мы из воска, выкладывай тогда денежки! За посмотр деньги платят! Иначе не пойдет! Ни в коем разе!

— И задом наперед, совсем наоборот! — прибавил тот, на котором было вышито «ТРА». — Если, по-твоему, мы живые, тогда скажи что-нибудь…

— Пожалуйста, простите меня, — сказала Алиса, — я не хотела вас обидеть.

Больше она ничего сказать не могла, потому что в голове у нее неотвязно, словно тикание часов, звучали слова старой песенки — она с трудом удержалась, чтобы не пропеть ее вслух.

Раз Труляля и Траляля   Решили вздуть друг дружку. Из-за того, что Траляля   Испортил погремушку, — Хорошую и новую испортил погремушку. Но ворон, черный, будто ночь,   На них слетел во мраке. Герои убежали прочь.   Совсем забыв о драке, — Тра-ля-ля-ля, тру-ля-ля-ля, совсем забыв о драке.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказал Труляля, — но это не так! Ни в коем разе!

— И задом наперед, совсем наоборот, — подхватил Траляля. — Если бы это было так, это бы еще ничего, а если бы ничего, оно бы так и было, но так как это не так, так оно и не этак! Такова логика вещей!

— Я думала о том, — сказала вежливо Алиса, — как бы мне побыстрей выбраться из этого леса. Уже темнеет… Не покажете ли вы мне дорогу?

Но толстячки только переглянулись с усмешкой.

Они были до того похожи на школьников, выстроившихся для переклички, что Алиса не удержалась, ткнула пальцем в Труляля и крикнула:

— Первый!

— Ни в коем разе! — тут же отозвался Труляля и так быстро захлопнул рот, что зубы щелкнули.

— Второй! — крикнула Алиса и ткнула пальцем в Траляля.

— Задом наперед, совсем наоборот! — крикнул он.

Другого Алиса и не ждала.

— Ты неправильно начала! — воскликнул Труляля. — Когда знакомишься, нужно прежде всего поздороваться и пожать друг другу руки!

Тут братцы обнялись и, не выпуская друг друга из объятий, протянули по одной руке Алисе. Алиса не знала, что ей делать: пожать руку сначала одному, а потом другому? А вдруг второй обидится? Тут ее осенило, и она протянула им обе руки сразу. В следующую минуту все трое кружились, взявшись за руки, в хороводе. Алисе (как она вспоминала позже) это показалось вполне естественным; не удивилась она и тогда, когда услышала музыку; она лилась откуда-то сверху, может быть, с деревьев, под которыми они танцевали? Сначала Алиса никак не могла понять, кто же там играет, но потом догадалась, что просто это елки бьются о палки, словно смычки о скрипки.

— Смешнее всего было то, — рассказывала потом Алиса сестре, — что я и не заметила, как запела: «Вот идем мы хороводом…» Не знаю, когда я начала, но пела, верно, очень, очень долго!

Братцы были толстоваты: скоро они запыхались.

— Четыре круга — вполне достаточно для одного танца, — пропыхтел Труляля.

Они остановились так же внезапно, как и начали; музыка тут же смолкла.

Братья разжали пальцы и, не говоря ни слова, уставились на Алису; наступило неловкое молчание, ибо Алиса не знала, как полагается начинать беседу с теми, с кем ты только что танцевала.

— Нельзя же сейчас вдруг взять и сказать: «Здравствуйте!» — думала она. — Так или иначе, но здороваться уже поздно.

— Надеюсь, вы не очень устали? — спросила она, наконец.

— Ни в коем разе! — отвечал Труляля. — Большое спасибо за внимание!

— Премного благодарны! — поддержал его Траляля. — Ты любишь стихи?

— Д-да, пожалуй, — ответила с запинкой Алиса. — Смотря какие стихи… Не скажите ли вы, как мне выйти из лесу?

— Что ей прочесть? — спросил Траляля, глядя широко открытыми глазами на брата и не обращая никакого внимания на ее вопрос.

— «Моржа и Плотника». Это самое длинное — ответил Труляля и крепко обнял брата.

Траляля тут же начал:

Сияло солнце в небесах.

Алиса решилась прервать его.

— Если этот стишок очень длинный, — сказала она как можно вежливее, — пожалуйста, скажите мне сначала, какой дорогой…

Траляля нежно улыбнулся и начал снова:

Сияло солнце в небесах,   Светило во всю мочь, Была светла морская гладь,   Как зеркало точь-точь, Что очень странно — ведь тогда   Была глухая ночь. И недовольная луна   Плыла над бездной вод, И говорила: «Что за чушь   Светить не в свой черед? И день — не день, и ночь — не ночь,   А все наоборот». И был, как суша, сух песок.   Была мокра вода. Ты б не увидел в небе звезд —   Их не было тогда. Не пела птица над гнездом —   Там не было гнезда. Но Морж и Плотник в эту ночь   Пошли на бережок, И горько плакали они,   Взирая на песок: — Ах, если б кто-нибудь убрать   Весь этот мусор мог! — Когда б служанка, взяв метлу,   Трудилась дотемна. Смогла бы вымести песок   За целый день она? — Ах, если б знать! — заплакал Морж, —   Проблема так сложна! — Ах, Устрицы! Придите к нам, —   Он умолял в тоске, — И погулять, и поболтать   Приятно на песке. Мы будем с вами до утра   Бродить рука в руке.
Но Устрицы преклонных лет   Не выплыли на зов. К чему для странствий покидать   Страну своих отцов? Ведь можно дома в тишине   Прожить в конце концов. А юных Устриц удержать   Какой бы смертный мог? Они в нарядных башмачках   Выходят на песок. Что очень странно — ведь у них   Нет и в помине ног. И, вымыв руки и лицо   Прохладною водой, Они спешат, они ползут   Одна вослед другой За Плотником и за Моржом   Веселою гурьбой. А Морж и Плотник шли и шли   Час или два подряд, Потом уселись на скале   Среди крутых громад, А Устрицы — все до одной —   Пред ними стали в ряд. И молвил Морж: «Пришла пора   Подумать о делах: О башмаках и сургуче.   Капусте, королях, И почему, как суп в котле,   Кипит вода в морях».
Взмолились Устрицы: «Постой!   Дай нам передохнуть! Мы все толстушки, и для нас   Был очень труден путь». — Присядьте, — Плотник отвечал, —   Поспеем как-нибудь. — Нам нужен хлеб, — промолвил Морж, —   И зелень на гарнир, А также уксус и лимон,   И непременно сыр, И если вы не против, то   Начнем наш скромный пир. — Ах, неужели мы для вас   Не больше, чем еда, Хотя вы были так добры,   Нас пригласив сюда! А Морж ответил: «Как блестит   Вечерняя звезда! Я очень рад, что вы пришли   В пустынный этот край. Вы так под уксусом нежны —   Любую выбирай». А Плотник молвил: «Поскорей   Горчицу мне подай!» — Мой друг, их заставлять спешить   Отнюдь мы не должны. Проделав столь тяжелый путь,   Они утомлены. — С лимоном, — Плотник отвечал, —   Не так они вкусны.
— Мне так вас жаль, — заплакал Морж   И вытащил платок, — Что я не в силах удержать   Горючих слез поток. И две тяжелые слезы   Скатились на песок. А Плотник молвил: «Хорошо   Прошлись мы в час ночной. Наверно, Устрицы хотят   Пойти к себе домой?» Но те молчали, так как их   Всех съели до одной.

— Мне больше нравится Морж, — сказала Алиса. — Ему по крайней мере было хоть капельку жалко бедных устриц.

— Но съел он больше, чем Плотник, — возразил Траляля. — Просто он прикрывался платком, так что Плотник не мог сосчитать, сколько устриц он съел. Не мог! Задом наперед, совсем наоборот!

— Какой жадный! — вскричала Алиса. — Тогда мне больше нравится Плотник! Он съел меньше, чем Морж!

— Просто ему не досталось больше, — сказал Траляля.

Алиса растерялась. Помолчав, она проговорила:

— Ну, тогда, значит, оба они хороши!

Тут она замолчала и в страхе прислушалась: в лесу неподалеку кто-то громко пыхтел, словно огромный паровоз. «Уж не дикий ли это зверь?» — мелькнуло у нее в голове.

— А в вашем лесу много тигров и львов? — робко спросила она.

— Это всего-навсего Черный Король, — сказал Траляля. — Расхрапелся немножко!

— Пойдем, посмотрим на него! — закричали братья, взяли Алису за руки и подвели к спящему неподалеку Королю.

— Милый, правда? — спросил Траляля.

Алисе трудно было с ним согласиться. На Короле был красный ночной колпак с кисточкой и старый грязный халат, а лежал он под кустом и храпел с такой силой, что все деревья сотрясались.

— Так можно себе и голову отхрапеть! — заметил Труляля.

— Как бы он не простудился, — забеспокоилась Алиса, которая была очень заботливой девочкой. — Ведь он лежит на сырой траве!

— Ему снится сон! — сказал Траляля. — И как по твоему, кто ему снится?!

— Не знаю, — ответила Алиса. — Этого никто сказать не может.

— Ему снишься ты! — закричал Траляля и радостно захлопал в ладоши. — Если б он не видел тебя во сне, где бы, интересно, ты была?

— Там, где я и есть, конечно, — сказала Алиса.

— А вот и ошибаешься! — возразил с презрением Траляля. — Тебя бы тогда, вообще нигде не было! Ты просто снишься ему во сне.

— Если этот вот Король вдруг проснется, — подтвердил Труляля, — ты сразу же — фьють! — потухнешь, как свеча!

— Ну, нет, — вознегодовала Алиса. — И вовсе я не потухну! К тому же если я только сон, то кто же тогда вы, хотела бы я знать?

— То же самое, — сказал Труляля.

— Самое, самое, — подтвердил Траляля.

Он так громко прокричал эти слова, что Алиса испугалась.

— Ш-ш-ш, — прошептала она. — Не кричите, а то вы его разбудите!

— Тебе-то что об этом думать? — сказал Труляля. — Все равно ты ему только снишься. Ты ведь не настоящая!

— Нет, настоящая! — крикнула Алиса и залилась слезами.

— Слезами делу не поможешь, — заметил Траляля. — О чем тут плакать?

— Если бы я была не настоящая, я бы не плакала, — сказала Алиса, улыбаясь сквозь слезы: все это было так глупо.

— Надеюсь, ты не думаешь, что это настоящие слезы? — спросил Труляля с презрением.

— Я знаю, что все это вздор, — подумала Алиса. — Глупо от этого плакать!

Она вытерла слезы и постаралась принять веселый вид.

— Во всяком случае, мне надо поскорей выбраться из лесу. Уж очень что-то темнеет. Как, по-вашему, это не дождь там собирается?

Труляля быстро раскрыл огромный зонтик и спрятался под ним вместе с братом. А потом задрал голову и произнес: