Третья жизнь кошки [СИ]

— Спасибо, мне тоже всё понравилось, и главное работы оказались именно такими как на экране, повезло. Иногда фото неправильно передаёт качество картины, кажется что хорошая а живьём ерунда.

— Это да, известный факт и по системе подлости хорошие картины чаще выглядят хуже, а вот плохие наоборот лучше.

— Ну да… Вы как? Устали? Пойдёмте попьём чайку и я оплачу картины, наличными удобно?

— Да, удобно и от чая не откажусь.

Мы пошли в столовую, по дороге Ирина Владимировна отдавала распоряжения по рации, кухню попросила приготовить нам чай, а ещё кого-то принести нужную сумму, туда же в столовую.

— Не плохо тут всё организовано, — не удержалась я, — а кто владелец дома?

— Я бы не хотела говорить пока…

Но тут ожила рация у неё в руках и из неё прохрипело

— Ирина Владимировна, приехал Георгий Николаевич, хочет посмотреть картины, если их уже отобрали.

— Да, хорошо, мы как раз закончили, находимся около столовой, пусть подходит. — И обращаясь уже ко мне: — Вот и познакомитесь сами.

Я посмотрела на себя в отражение большого зеркала, очень кстати попавшегося перед столовой. Поправила волосы и пару невидимых складок в одежде, хорошо что надела спокойный деловой костюм.

В целом собой осталась довольна, в зеркале стояла высокая, стройная, натуральная блондинка чуть за сорок, (а на самом деле уже сорок семь) и красивая, если не врут. Хорошее зеркало — не врут.

Мы зашли в большую, светлую столовую, где на столе уже ждал чайный сервиз на двоих. Сзади послышались уверенные шаги, я обернулась и увидела крепкого невысокого человека в тёмно синем костюме. Взгляд цепкий, оценивающий, неприятный. Возраст пятьдесят-шестьдесят, короткая стрижка, седина на висках, а больше сказать и нечего.

— Здравствуйте, очень приятно познакомиться, Георгий Николаевич, а Вы Жанна Анатольевна?

— Да, добрый день, можно просто Жанна.

— Отлично, показывайте, что вы отобрали.

Ирина Владимировна снова повела нас по местам развески картин, показывая, что и где будет находиться. Хозяин дома смотрел на всё это с нейтральным выражением лица, спокойно говорил «согласен» или «да хорошо вписывается», хотя видно было, что ему это всё до фонаря, думал о чём-то другом. Какой тяжёлый тип, но хоть соглашается со всем и, то спасибо. Под конец обернулся ко мне и достаточно приветливо сообщил, что ему всё понравилось, поблагодарил за хорошую работу, то ли меня, то ли Ирину Владимировну, она приняла на свой счёт и заметно расслабилась.

Ну и славно.

— Так что? Пойдём почаёвничаем?

Чёрт, неужели нет других дел? Что-то мне беспокойно, вроде всё вежливо, корректно, а на душе кошки скребут. Сделать вид, что кто-то прислал СМСку и уехать, деньги только отдадут и привет.

— Да-да с удовольствием.

Вернулись в столовую, там добавилась третья чашка и поджидал человек с конвертом. Ирина Владимировна взяла конверт.

— Спасибо Володя.

И обращаясь ко мне:

— Это деньги за картины, можете пересчитать.

Я взяла конверт и положила в сумочку

— Уверена, что всё правильно

— Правильно. Доверие хорошая вещь, все серьёзные дела строятся на доверии…

Ого, а Георгий Николаевич оказывается философ, только взгляд у него совсем нефилософский…

— Так с этим закончили, но у меня к вам, Жанна, есть ещё одна просьба.

Твою мать, так и знала, что что-то ещё будет…

— Здесь в доме, будет бассейн, и мне бы хотелось, чтобы его стены были расписаны хорошим художником, в реалистичной манере. Есть у вас хороший художник на примете, чтобы рисовать умел?

О, мы ещё и шутим, забавно-забавно.

— Да найдётся художник…, но задание нужно сформулировать поточнее.

— Пойдёмте в бассейн, посмотрите сами фронт работ.

Тон вежливый, а глаза плохие, что-то здесь не так…

Мы, втроём вышли из столовой и, пройдя по коридору, а потом, спустившись на пол-этажа, оказались в просторном и, неожиданно, светлом помещении. Посередине размещалась большая чаша бассейна, пока ещё без воды. Появилось отчётливое эхо. Стены были выкрашены в белый цвет, а чаша бассейна в голубой и всё вместе выглядело вполне пристойно.

— Отличный бассейн, мне кажется, больше ничего и не нужно.

— В общем да, при проектировании так и задумывалось — свободное светлое пространство…

Ирина Владимировна вдруг осеклась на полуслове, под взглядом хозяина дома.

— Мы это уже обсуждали, зачем начинать снова? Могу я захотеть что-то изменить?

— Да-да конечно.

— так вот Жанна, я не знаю чего я хочу, но просто белые стены мне здесь не нравятся. Если бы художник придумал какие-то пейзажи или что-то ещё … не знаю… было бы повеселее что ли. Одним словом нужен креативный человек, который, исходя из этого пространства, предложит что-то интересное. Единственное пожелание, чтобы была максимально реалистичная картинка, не знаю как это правильно называется..

— Гиппер фотореализм

— Вот-вот

— А может проще фотообои?

— Нет — нет, никаких обоев и фотографий, только живой художник. Я знаю, ваша галерея сотрудничает с художницей Тархановой. Я видел пару её натюрмортов — ну класс, цветы как живые, со всеми прожилочками на листиках. Вот её, к примеру, можно было бы пригласить.

— Тарханова? Реализм? Это когда было-то… она давно уже работает совсем в другой манере, и успешно. К тому же я не думаю, что она вообще что-то делает под заказ, а уж тем более расписывать стены…

— И тем не менее поговорили бы с ней, мало ли кто в какой манере работает, умение-то осталось, а за работу я готов хорошо заплатить. Ну например 50 000 долларов ей и 30 000 долларов вам как организатору процесса. Как, нормальные условия?

Повисла пауза, деньги очень хорошие, но Тарханова? Тарханова… перед глазами возникла великолепная картинка самой интересной и загадочной женщины с которой мне приходилось сталкиваться, а уж мне есть с кем сравнивать, слава богу круг общения большой, но Тарханова…

Сердце заныло, а память опять окунула меня в разговор трёхлетней давности, который я всё никак не могу закончить. Что я тогда не так говорила? Каких слов не хватило, и ей, и мне?

— «…Почему Лена? Почему? Я ушла от него, всё бросила, я тебе не нравлюсь? Но я же вижу, что нравлюсь. И я ничего не требую, ничего, ни каких обязательств…»

Стоп-стоп-стоп, не хочу это слышать, замолчи, заткнись…

— Жанна, Вы что-то сказали?

Твою мать, где я? А да, бассейн. Григорий Николаевич внимательно смотрит на меня. Чего-то ждёт? Надо что-то сказать? Да-да, про деньги спрашивает…

— Деньги нормальные, но не всё решается деньгами. Художники люди специфические, трудные, особенно хорошие и особенно успешные. Для них понятие «хочу/не хочу» гораздо важнее понятий «надо и деньги». Не могу ничего сказать о Тархановой, пока не поговорю с ней, но результат на 90 % предсказуем, увы. Она, скорее всего, откажется. Тем более реализм…

— Нужно поговорить и уговорить, раз она такая хорошая, тем более, что 30 000 долларов вам сейчас, ой как к стати, так ведь? Платить за обучение дочки в Англии нужно в августе, а денег свободных у вас нет. Придётся опять идти к бывшему мужу, просить, неприятный разговор. А тут вон как удачно, ещё и останется чуть-чуть.

У меня всё похолодело

— А откуда вы знаете про дочь? Мужа?

— Служба такая всё знать… Конечно я навёл справки о том кого пускаю в дом. Слава богу, у Вас, Жанна, всё в порядке: дочь студентка в хорошем учебном заведении, не красавица, но славная, уверен, у неё всё будет хорошо. Галерея, у вас, вполне успешная, то что нет кассового аппарата и проходит кое какая неучтёнка плохо, но не смертельно, даже при плохом раскладе так… двушечка без конфискации, с учётом условно досрочного так и вообще ерунда. Ну, я думаю, до этого не дойдёт, мало ли у кого нет кассовых аппаратов, не ко всем же приходят вредные люди с проверками…

Твою мать… Плохой взгляд и плохой тон, что делать…?

— Ну, так что, Жанна Анатольевна, договорились? Найдёте правильные слова для такой замечательной художницы как Тарханова?

— Я постараюсь…

Демонстративно смотрю на часы и делаю удивлённые глаза.

— У-у-у мне пора, извините, сегодня есть ещё несколько встреч, а ехать далеко.

— Конечно-конечно, Ирина Владимировна Вас проводит, держите её в курсе как идут переговоры… До конца недельки сумеете определиться?

— Я постараюсь…

— Вот и славно, всего доброго

Пока шли к машине, молчали. И что теперь? Это угроза? Да, явная угроза, а я ещё наличные взяла, дура. Отдать? Ну это уже совсем обострить… А что делать? Как приеду нужно будет срочно оформить договор на эти картины, да и по всем бумагам пройтись, проверить расписки, заказать кассовый аппарат. А где заказать? Вызвать бухгалтера Светлану Сергеевну (она у меня приходящая, может быть занята, а нужно срочно), поручить всё организовать… Чёрт. А что с Ириной Владимировной? Идёт рядом, молчит, а я ведь ей 5 % обещала, надо с ней обсудить. Как? Что ни скажи всё фигово. А что с Тархановой делать, чего он в неё вцепился? Взял бы Маслову, с мельницами…

— Жанна, вы что-то погрустнели, не берите в голову, всё нормально, он со всеми так, но платит хорошо, почти не торгуется. Раз сказал 50 000 так и заплатит.

— Но его слова о кассовом аппарате мне совсем не понравились, на эти деньги я тоже оформлю документы, как приеду в Галерею. Оформлю и передам вам. Правда нужно теперь подумать, как оформить ваши пять процентов, что я обещала…

— Не переживайте, всё утрясём и, надеюсь, ещё поработаем вместе.

— Но я совсем не уверена в Тархановой, это очень не простой вопрос. А после таких намёков, что я ей скажу, что нет проблем, но есть угрозы?

— Да вы всё не так воспринимаете. Он действительно знает эту Тарханову, у него даже есть её картина, правда не фотореализм, а совсем наоборот — абстракция. Ещё зачем-то ему втемяшилось расписать стены в бассейне…, по проекту этого не было. Я его отговаривала, и обычно он не спорит, а тут упёрся. Ну пусть, деньги есть, может себе позволить… А взаимодействовать будете со мной, утверждать эскизы, сдавать работу. Я его попрошу, чтобы не лез без необходимости, не пугал людей.

— Так кто он такой скажите?

— Не могу, сам скажет, Вас ведь это не интересовало, пока он не пришёл? Они ТАМ все ТАКИЕ, любят тень на плетень наводить, но это решаемо не переживайте.

В Галерее у Жанны. Елена

— Не выкручивайся говори как есть.

Что за фигня, простой вопрос, а она дёргается…

— Твою мать, да… Хозяин дома тебя знает и у него даже есть твои работы. Узнал, что я работаю с тобой и сразу загорелся. И что тут такого? Не бесплатно же…

— А почему сразу не сказала, что нужна именно я?

— Да вот потому и не сказала, чтобы не усложнять.

У меня просигналил телефон, пришла СМСка, достала посмотреть. Ого, от Ольги, помощницы Жанны, которая уже вышла из-за нашего столика и сидела в кабинетике.

«Не соглашайтесь, здесь что-то не так».

Ого

«Объясни»

«Через пять минут у центрального входа»

«Ок»

Из кабинетика вышла Ольга.

— Рабочий день закончился. Жанна Анатольевна, я вам больше не нужна сегодня?

— Нет, на сегодня всё, спасибо. Завтра с утра меня не будет, но часикам к трём, думаю, приеду.

Ольга, не глядя на Тарханову, вышла из галереи.

— Жанна, ты ВСЁ мне говоришь?

— Ну, а что может быть ещё? Это не притон, ни сауна, и не танцы со стриптизом. Нормальный заказ.

— Посмотри мне в глаза…

— Ну, что за детский сад?

Дёргается, в глаза посмотрела, но так… для проформы, точно что-то не договаривает.

— Я передумала, завтра мы никуда не едем, бассейн отменяется. Всё, мне пора — пока.

Елена легко поднялась с дивана, посмотрела на Викторию, кивнула, прощаясь, и направилась к выходу из галереи.

— Твою мать… Но я уже позвонила им, договорилась…