Третья жизнь кошки [СИ]

— Да Вика, слушаю.

— Всё, иду к вам, ничего не вышло. У них крепко всё с этой девочкой, сейчас подойду, расскажу.

Плохо, ну что, звонить Папе? Неохота, сейчас начнёт нервы мотать. А почему я довольна? Я довольна, что у Вики не получилось уложить в пастель Тарханову? Почему? После подумаю, вот она идёт, наконец.

Вика, открыла переднюю дверь машины и села.

— Фуу, ну это было что-то. Тарханова ваша — настоящая бомба, такое устроила на соревнованиях по стрельбе из лука, это что-то — на министра было больно смотреть. Она великолепный стрелок из лука..

— Давай о главном.

— Это и есть главное.

— Что это значит?

— Это значит, что она охотник из отряда бойцовых кошек. У неё на плече характерная татуировка в виде крадущейся кошки и она, как я уже сказала, великолепно стреляет из лука. Я не знаю подробностей, но то, что была — точно, а может и сейчас есть, очень закрытая организация, с названием «Отряд бойцовых кошек». Её членами могли быть только женщины, и в качестве опознавательных знаков они делали себе такие татуировки, а главное — все они обязательно отлично стреляли из лука. Эта организация что-то вроде скорой помощи для женщин, чаще всего с нестандартной ориентацией, попавших в беду. В настоящую беду, не муж пошёл налево, а я страдаю, а муж избил или покалечил. Или если изнасиловали, а подонков не нашли или не хотят найти, вот тогда подключается «Отряд бойцовых кошек» — найдут и накажут. Мне это рассказывала одна знакомая, да я тогда посмеялась над ней, а получается зря. То, что я сегодня увидела, говорит о том, что всё правда, что всё так и есть. А это значит, капитан Зенина, что я не буду больше в этом участвовать. В рапорте напишу всякую херню, без подробностей, что не получилось, что объект на контакт не пошёл и так далее. И Вам, капитан Зенина, не советую пытаться использовать Тарханову.

Очень внимательно посмотрела мне в глаза:

— Марина — послушай меня — им помогать надо, а не ловить, особенно нам бабам.

Разговор с Брагиным Елена

— Да… ну и шоу вы устроили

— Жаль, что они так быстро уехали, я бы ещё постреляла.

— А что было написано на вашей ленте?

Заканчивай уже политесы разводить, говори что нужно. Глаза внимательные, рассматривает прямо каждую деталь, а у меня, небось, на лбу написано, что я только что испытала два мощных оргазма. Слабость до сих пор. Сейчас спросит в лоб: — «что вы делали в комнате с моей дочерью?» Доложила, уже какая ни будь сволочь…

— Японские иероглифы, переводится — «Победа или смерть»

— Понятно теперь, почему Руднев сбежал. Ну хорошо, вот что я хотел предложить вам. Хочу попросить Вас сделать точную копию «Чёрного квадрата» Малевича.

Что?

2002 год

28 февраля Аукционный дом "Гелос" объявил о подготовке к продаже художественной коллекции разорившегося "Инкомбанка". Особую гордость собрания составляют три работы Казимира Малевича — "Черный квадрат", "Автопортрет" и "Портрет жены". По предварительным оценкам экспертов — стартовая цена "Черного квадрата" должна быть не менее 1–1,5 млн. долларов"

10 апреля, то есть за три дня до аукциона, в "Гелос" пришло письмо, подписанное руководителем департамента Минкультуры В.В. Петраковым. В нем представитель министерства сообщал, что в соответствии с законом Минкультуры "поставило на учет" картину Малевича "Черный квадрат", а также напоминал, что опять же согласно закону "при продаже памятников государство имеет преимущественное право покупки". Письмо заканчивалось словами: "В связи с вышеизложенным предлагаем Вам снять данную картину с открытых торгов".

27 апреля В Министерстве культуры РФ прошла пресс-конференция, на которой было объявлено, что "Черный квадрат" Казимира Малевича из коллекции Инкомбанка принадлежит теперь государству, а точнее — Государственному Эрмитажу. $1 млн для этого пожертвовал Владимир Потанин.

2001 год Брагин

— Георгий Николаевич, есть лёгкое задание

— Слушаю вас товарищ полковник

— Ты у нас любитель «культурки», вот и займись-ка «Черным квадратом» Малевича. Его планируется реализовать через аукцион, в составе коллекции, разорившегося «Инкомбанка». Есть пожелание сверху, чтобы картина попала в музей, а не в частные руки или не дай бог за кордон. Вот и займись этим.

— А причём здесь мы? Контора теперь и этим занимается? Это не по линии министерства культуры?

— Мы всем занимаемся

— Но у меня …

— Отставить, капитан Брагин, вот папочка, тут первичная информация и возможные источники.

— Слушаюсь

2001 год хранилище Минкультуры Брагин

— А сколько он на самом деле может стоить?

— От пятидесяти миллионов долларов и выше

— А почему на этих торгах назначается один миллион?

— Ну во первых, стартовая цена торгов совсем не означает, что по ней и будет продано, это ведь аукцион, на нём торгуются и как правило вверх. К тому же есть информация, что уже известны покупатели, которые готовы будут идти до пятнадцати миллионов

— А почему же вы говорите о пятидесяти миллионах?

— Это на международном рынке, вот если бы его выставили на Sotheby's или Cristie's, то да, выше пятидесяти миллионов гарантированно, и восемьдесят и сто совершенно реалистичные суммы.

— Ничего себе, за что? За то, что кто-то закрасил квадрат чёрной краской?

— Там нет чёрной краски, но это так к слову. В картине в первую очередь ценится её вклад в искусство, а вклад чёрного квадрата, наверное, самый весомый.

— Вы шутите?

— Нет. Мы пришли, кстати, вот он, можете на него посмотреть, и даже подержать в руках. Их было всего четыре штуки нарисовано. Ценность этого в том, что именно его несли за гробом на похоронах Казимира Малевича.

Передо мной стояла самая странная картина в мире. Что это, шутка художника? Как могла в голову прийти мысль назвать это картиной? Картина, всё-таки, предполагает, что на ней что-то нарисовано, что на неё будут смотреть. А тут что? На что тут смотреть?

2001 год кабинет Брагина

— Сергей Иванович, тебе разобраться с советом кредиторов. Пройди по всему списку, посмотри кто чем дышит. Нужно будет поработать с каждым, чтобы не кочевряжились и не блокировали решение о приоритете государства.

— Валерий, ты возьми на себя проверку подлинности картины, пройди по всей цепочке, начиная от семьи в Самаре, откуда она появилась в Инкоме, потом тряхни самарских инкомовцев, которые давали кредит под залог картины, ну и экспертные организации, что проводили работы по экспертизе. Это надо сделать быстро, потому как если выяснится, что картина фальшивая, то и всё остальное не нужно. Так что давай завтра дуй в Самару.

— Георгий Николаевич, завтра как раз фабрикант должен деньги принести, насобирал наконец-то. И если принесёт, то послезавтра нужно с этими горе-рейдерами поговорить, чтобы не лезли больше.

— Ну что делать, работа есть работа, текучку никто не отменял, как разделаешься с этим сразу на Самару.

— Есть.

— Что ещё? А, Виктор, нужно поработать с владельцами аукционного дома. Как там его — Гелос. Чтобы не сильно брыкались, понятно, что если у них снимут такой лот с торгов, плакала их комиссия. Нужно аккуратно прощупать есть ли уже потенциальные покупатели, и уровень их связей.

— Есть, понял

— Сам я, займусь спонсорами, пусть олигархи тряхнут мошной для родины.

2001 год хранилище Эрмитажа через месяц Брагин

— Я смотрю вы зачастили сюда

— Да, странное дело, неожиданно цепляет и не пойму чем, я перечитал про него кучу литературы, но ответа, на вопрос — что это такое, на самом деле нет.

— Это интересный феномен, ведь спроси сейчас любого человека в мире: — Какие картины вы знаете? Назовут «Джоконду» и «Чёрный квадрат». Ну Джоконда понятно, тончайшая техника, загадочная улыбка. Вы видели Джоконду?

— В Лувре? Да, и не понравилась, маленькая, тёмненькая

— Ну, это вы мало на неё смотрели и, наверное, ещё до реставрации. У Джоконды не понятно выражение лица, то она приветливо улыбается, то саркастически. Многие говорят, что это зависит от настроения с которым смотришь, или от освещения. Но освещение всегда одинаковое, а выражение лица меняется в течении нескольких минут. Только что смотрел было одно, а потом раз и другое. Загадка. А какая загадка в «Чёрном квадрате»? Вот Вы на него уже долго смотрите, не надоело? Что в нём меняется?

— Не знаю, но смотришь как в чёрную дыру, как в бездну… Может это и притягивает?

Наше время разговор Елены с Брагиным

Елена

А вот и знак, дождалась. Но почему именно сейчас, а? Ну кто тянет за язык? Ну крутишь свои делишки, ну и крути, только помалкивай. Зачем ты позвал меня Брагин? Получается то, что говорил Лоскутов правда — ты, Брагин, во всём замешан. Ну и что делать? Убить тебя прямо сейчас? Охраны рядом нет, ничего не нужно придумывать, руку протяни и всё, вот он голубчик. А потом что? Как выбираться от сюда? Да пофигу, что там будет дальше.

Внутри поднимается звериная злость, сидела, ждала своего часа, вроде бы уже всё прошло и быльём поросло — ан нет, ничего не прошло и не поросло. Прямо сейчас несколько отвлекающих ударов в голову и один ногой в пах, пока скорчится, взять нож и добить. Минута делОв. Потом спокойно выйти и уехать.

А Анна?

Вот это вопрос. Она придёт сюда, папа в луже крови — блять. Что с ней будет? Я не буду его трогать сейчас. Только не при ней. Ну и сука, ты Брагин, даже здесь выкрутился.

Брагин

Что-то не так, атмосфера резко изменилась, уж это я умею чувствовать. Что случилось? Только что стояла удовлетворённой кошкой, разве что не мурлыкала, как после хорошего секса (интересно это стрельба из лука так действует?). И вдруг напружинилась, взгляд изменился и взгляд этот мне знаком. Приходилось видеть, и в Афгане, и в Чечне, так смотрят те кто готов убивать. В голове появилась фраза из какого-то фильма: — «Когда за мной придёт смерть, у неё будут твои глаза». Мурашки поползли по спине. Что это? Я её испугался? Вот этой девчонки? Художницы? Я боевой офицер? Всё похолодело внутри. Что она сказала? А, удивилась.

— Да-да, копию картины Малевича «Чёрный квадрат».

— А чего тут сложного? Вы и сами можете её сделать, возьмите квадратный холст и закрасьте его чёрной краской.

Взгляд опять изменился, но всё такой же жёсткий, хотя обстановка чуть разрядилась. Ух, что это было, может мне померещилось? Нет, не померещилось, сердце даже схватило — она очень опасный человек. Поняла, о чём идёт речь, но делает вид, что нет.

— Нет, мне нужна точная копия, дело в том, что я большой поклонник творчества Казимира Малевича и особенно его феномена под названием «Чёрный квадрат». Как-то давно я имел отношение к тому, чтобы квадрат из частных рук попал в музей Эрмитаж. С тех пор он не даёт мне покоя, мания какая-то, в хорошем смысле слова. Владеть настоящим, увы, невозможно, из музея его никогда не будут продавать, остаётся вариант с точной копией.

— Давайте определимся с понятием «точная копия», на сколько точная? Подрамник, холст, краски всё должно быть того же времени?

— Да, именно так, хотелось бы.

— А, почему вы обращаетесь с этим ко мне?

— Ну а почему нет? Вы талантливый, во многих областях человек. Я же, со своей стороны, готов хорошо оплатить эту работу, ну например, столько же сколько за работу в бассейне — пятьдесят тысяч долларов. Нормальная цена за точную копию «Черного квадрата»?

— Такая работа стоит гораздо больше. И где гарантия, что со мной ничего не случиться после её завершения?

Умная. Опасная и умная.

— А зачем мне это? Если всё получиться как надо, то это может перерасти в длительное плодотворное сотрудничество. Будете жить, где-нибудь в Швейцарских Альпах, со своей подругой Халитовой, и иногда выполнять подобные просьбы за хорошее вознаграждение, если захотите, конечно.

— Халитова сидит в тюрьме, о чём вы говорите?

— Я знаю, но половина срока уже прошла, почему бы не подумать об условно досрочном освобождении, в виду примерного поведения? Если за дело возьмётся хороший адвокат, а у меня есть такой на примете, то всё получиться, ничего сложного нет.

Наступила долгая пауза. Смотрит на меня в упор, что я ей мальчик что ли? Но именно так я себя и чувствую…

— Предложение серьёзное и не очень понятно насколько оно мне по силам. Мне нужна неделя для того, чтобы всё обдумать. Как с вами связаться?

— Вот карточка и мой сотовый телефон, только просьба об этом никому не говорить. Я хочу владеть хорошей копией, но не хочу хвастаться этим. Даже по телефону скажите только согласны или нет, после чего встретимся и поговорим подробнее.

— Понятно.

— Всё, спасибо за разговор, мне пора, до связи.

Бассейн через полчаса после разговора с Брагиным Анна-Мария

— О чём он говорил с тобой, о нас?

— Нет, предложил ещё одну работу

— Какую?

— Пока рано говорить, странная.

— А почему вы оба такие серьёзные вышли? Отец за сердце держался, мне даже показалось, валидол выпил у машины с охраной

Елена — «А, сука, почувствовал, что по краю прошёлся — молодец. Нужно взять на заметку, что у мужика хорошее чутьё на опасность»

— Да нет, кто-то ему позвонил во время разговора, какие-то сложности на работе. Что делать, у большого человека — большие проблемы.

— А ты почему такая злая? Что-то здесь не то, он наверное прознал и угрожал тебе, а ты не говоришь мне. Так?

— Нет, правда нет. Про нас разговора не было, но то, что такой разговор может возникнуть нужно помнить. Про то, что телефоны прослушиваются, я тебе говорила, поэтому по сотовому никаких сюси-пуси. Да и в доме ТАКИЕ вещи делать нельзя.

— А почему мы должны прятаться? Мне всё равно как он к этому отнесётся, я взрослый человек, моя личная жизнь это МОЯ личная жизнь.