Работа для рейнджера

— Кто-нибудь видел, как это произошло? — спросил Чик.

Рип Кокер свертывал самокрутку.

— Он расследовал это самое ограбление. Похоже, подобрался слишком близко.

— Я его нашел, — сказал Генри Планк. Это был маленький человечек с кольцом рыжеватых волос вокруг лысой головы. — Я здесь часто прохожу к амбару Большого Джима. Он лежал, как сейчас, — на груди, голова набок и нож в спине.

— Когда вы в последний раз здесь проходили? — спросил Боудри. — Прежде чем нашли тело.

— Примерно час назад. Тогда его здесь не было. Я прошел прямо по этому месту.

Чик присел на корточки рядом с трупом. Нож еще торчал в ране обыкновенный охотничий, из тех, которыми пользуются все. В городе, наверное, таких ножей было столько, сколько мужчин. Этот нож был ржавый. Вероятно, старый, кем-то подобранный. Он наклонился пониже и поднял руку убитого. В складках кожи видны были крапинки белого цвета, как будто покойный перед смертью запачкался краской.

Боудри, задумавшись, встал. Тело Джоэля Бейтса было холодным, а при такой жаре оно не могло остыть так быстро. Чик понял, что Джоэл Бейтс был мертв уже больше часа, но если так, то где лежало тело?

Большой Джим, оглушенный горем, стоял рядом. Еще утром он с гордостью рассказывал Боудри о сыне, который теперь лежал мертвый и холодный.

Внезапно Чик Боудри почувствовал приступ гнева. Он повернулся лицом к толпе.

— Человек, убивший мальчика, среди вас. Именно этот человек организовал ограбление банка. Я знаю, зачем он это сделал. Я догадываюсь, кто он, и постараюсь, чтобы его повесили!

Резко повернувшись, он зашагал прочь. Возможно, он поступил глупо, обратившись к ним, — сейчас не время для гнева, но когда он увидел этого красивого юношу на земле…

Он вошел в амбар. Внутри было прохладно и тихо, сквозь щели в крыше падал солнечный свет. Здесь стояли три лошади, в углу лежало сено. У стены в дальнем конце старого амбара приткнулась повозка. Чик, подчиняясь интуиции, быстро и методично обыскал амбар. Удача не заставила себя ждать: под мешками с сеном он нашел банку белой краски.

— Что-то откопали?

Чик поднял глаза, по спине у него пробежал холодок. Он был так погружен в поиски, что не заметил, как кто-то вошел. Его рассердила собственная неосторожность. Это был Боб Сингер.

— Да, — сказал Боудри, — я что-то откопал, это точно.

Левой рукой он аккуратно поднял банку, медленно поворачивая ее. На одном боку виднелся четкий отпечаток большого пальца с характерным шрамом.

— Да, я кое-что нашел. Этой краской выкрасили лошадь, чтобы она выглядела, как пятнистая Ровея.

— Красить лошадь? Вы что, ненормальный?

Вслед за ними в амбар вошли несколько человек, они молча стояли и слушали.

— Кто-то, — сказал Боудри, — намеревался повесить на Ровея вину за ограбление. Этот кто-то выкрасил лошадь, чтобы она не отличалась от пятнистой, которую знают все.

— И оставил здесь краску? — спросил Сингер. — Это, должно быть, сам сынок Бейтса.

— Это не сынок Бейтса. Понимаете… — Боудри посмотрел на Сингера, — я с самого начала знал, что та лошадь была выкрашена. Она била копытом, и краска падала в пыль напротив «Отдыха». Джоэл, наверное, об этом догадался. Здесь или красили лошадь, или Джоэл нашел краску и решил спрятать ее в амбаре. Человек, который выкрасил лошадь, проследил за ним и зарезал. Он оставил труп в амбаре, а когда никого не оказалось рядом, вынес наружу, потому что не хотел, чтобы кто-нибудь здесь копался.

— Вот дьявол, — насмешливо сказал Сингер, — ведь бандит давно смотался из Моралеса, и теперь его ищи-свищи.

— Нет, — произнес Чик. Шрам на его щеке, казалось, стал глубже. Бандит не уезжал из города.

— Что? — голос Сингера стал хриплым. — Что ты имеешь в виду?

— Я хочу сказать, Сингер, что это ты сидел на перекрашенной лошади. И ты убил Джоэла Бейтса. На большом пальце у тебя шрам, который я заметил раньше, и отпечаток пальца остался на банке!

— Да я тебя…!

Ладонь Сингера легла на рукоятку револьвера. В тесноте амбара револьвер Боудри бухнул, как пушка, и оружие Сингера выскользнуло из слабеющих пальцев.

— Сингер! — выдохнул Планк. — Кто бы мог подумать, что это он!

Но кто же остальные? Остальные четверо?

— Пятеро, — сказал Боудри. — Пятеро!

— Пятеро? — В амбар вошел Бейтс. — Вы хотите сказать, что в деле участвовал еще один?

— Да, — сказал Боудри. Его глаза ощупывали лицо за лицом. Остановились на Бейтсе, затем переметнулись на Кегли и на только что вошедшего Мига Барнса. — Был еще один. Человек, который все организовал.

Он подошел к двери. Несколько человек подняли Сингера и вынесли во двор.

Джексон Кегли повернулся к Боудри.

— А говорили, что Сингер умеет обращаться с револьвером.

Ястребиное лицо Боудри оставалось бесстрастным.

— Надо остерегаться не таких, как Сингер, а тех, кто стреляет в спину. Например, — добавил он, — убийцу Лема Пуллитта!

— Что вы хотите сказать? В Пулитта стреляли…

— Лема Пуллитта убили в спину, и не те трое, что были в банке.

После наступления темноты прошло уже много времени, когда Чик снова вышел на улицу. До этого он поднялся в свою комнату и немного вздремнул. С самого детства он спал, когда представлялась возможность, и ел, когда находил для этого время. Он не спеша побрился и сменил рубашку, непрерывно размышляя. Никогда бесчестные люди не действуют столь умно, как им это кажется, а раскрытие преступления — это, как правило, тщательная и скрупулезная работа по определению мотивов и собиранию обрывков сведений. Преступники страдают двумя серьезными недостатками. Они думают, что все остальные — дураки, и слишком оптимистично относятся к шансам на успех.

Мысль, что люди крадут из-за бедности или голода, — абсурд. Люди крадут, потому что хотят получать все больше и больше, не прилагая усилий. Они крадут, чтобы похвалиться деньгами, чтобы тратить их на вино, женщин или одежду. Они крадут, потому что хотят получить все сразу.

Зайдя в «Походную кухню», Боудри выбрал место на дальнем конце стола, откуда он мог видеть всю комнату.

Убийца Пуллитта находился рядом, и в случае неудачи терял все.

В «Кухне» не было ни Бейтса, ни Кегли, но здесь сидел Генри Планк и несколько ковбоев, вернувшихся с пастбищ. Оглядев их, Боудри узнал одного или двух. Когда к нему подошел худой, измученный человек, принимавший заказы, Чик спросил:

— Кто этот здоровяк с рыжей бородой? И тот смуглый, крепкий, с черными волосами на груди?

— Ред Хаммилл, он ездит у Большого Джима. Бен Бойер ездил у Кегли, а теперь у Бейтса. Они не новички.

— Да, — согласился Боудри. — Хаммилл участвовал в войне в Линкольн-каунти, а Бойер родом из Территорий.[1]

К столу, где сидел Боудри, подошел Рип Кокер.

— Будь осторожен, рейнджер. Что-то готовится, и сдается мне, ставка твой скальп.

— Спасибо. Вы с кем?

— Я любил Лема. Он мне ссудил деньги, когда я только здесь появился.

Не имея никаких доказательств, Боудри, тем не менее, был почти уверен, что Хаммилл с Бойером замешаны в ограблении. Оба числились в «библии» рейнджеров — списке людей, скрывающихся от закона — оба и раньше участвовали в подобных делах. Как находящиеся в розыске, они в любом случае подлежали аресту, но Боудри решил сконцентрироваться на преступлении, требовавшем неотложного решения. Или преступлениях, поскольку произошло еще одно убийство.

В деле участвовали и другие. Был ли Кокер одним из них? Боудри сомневался, потому что Кокер показался ему человеком искренним, к тому же между Кокером и замешанным в ограблении Сингером существовала вражда.

Кто стоял за всем этим? Кто и спланировал и организовал преступление? Ему казалось, что он знал, но прав ли он?

Дверь открылась, и в комнату вошел Бейтс. Его глаза нашли Боудри, и он подошел к нему.

— Наверное, мой банк некоторое время продержится. Я продаю Кегли часть скота, это мне поможет.

— За хорошую цену?

Бейтс поморщился.

— Не совсем. Он хотел закупить чистокровный скот, но покупает мой. Вроде как одолжение.

Неожиданно Чик Боудри встал.

— Кокер, — прошептал он, — выведите Бейтса отсюда, быстро!

Боудри показалось, что Хаммилл подал Бойеру сигнал, и был уверен, что именно сегодня они, чтобы помешать расследованию, попытаются убить его. В их движениях, жестах, в том, как они расселись, ощущался сговор. Он надеялся, что его неожиданный ход заставит их изменить планы или, во всяком случае, сорвет их.

— Я пошел на боковую, — сказал он Кокеру, но достаточно громко, чтобы слышали все. Он направился к выходу.

Он прошел сквозь качающиеся двери салуна, повернул в сторону «Отдыха», затем, обогнув ту часть улицы, куда падал свет из окон и раскрытых дверей, прижался к стене станции дилижансов рядом с «Кухней».

Почти тотчас двери распахнулись, и вышел Ред Хаммилл, за ним Бойер.

— Куда он пошел? — спросил Ред через плечо. — Что-то быстро он исчез!

— Бейтс еще там, — сказал Бойер, — но с ним Рип Кокер.

— Мне нужен рейнджер, — сказал Хаммилл. — Кажется, он узнал меня. Может, и тебя тоже. Пошли в «Отдых».

Они быстрым шагом направились к «Отдыху». Боудри рывком перебежал к кузнице. Хаммилл резко обернулся.

— Ты слышал? — спросил он Бойера. — Похоже, кто-то пробежал!

— Ищешь меня, Ред? — спросил Боудри.

Ред Хаммилл был человеком действия. Его револьвер сверкнул огнем, и пуля пробила деревянное корыто с водой рядом с колодцем. Боудри перебежал к следующему дому, и оба его противника повернулись на звук.

Чик крикнул им:

— Ну-ка, вы двое! Выходите на середину и закончим это дело!

— Вот так, да? — Голос прозвучал справа, совсем близко. Миг Барнс!

Боудри выстрелил, услышал приглушенное ругательство, но уверенности в том, что он ранил Барнса, не было.

Шорох сзади заставил повернуть его голову. Теперь они заперли его со всех сторон. Но кто этот последний? Ровей?

Он вжался в стену. Дверь была заперта. Боудри прокрался к углу дома, стараясь держаться в глубокой тени. Он увидел темный силуэт и тусклый блеск револьвера. Кто же, черт побери, этот человек?

Незнакомый глухой голос произнес:

— Ты ближе всех, Текс. Дай ему!

Силуэт приблизился, начал подниматься, и Боудри выстрелил.

— Ты выбрал не ту сторону, мистер! — сказал он и нырнул в переулок, бегом обогнул дом и выскочил на улицу в тот момент, когда Бойер, которого легко было узнать по фигуре, начал переходить ее. Пуля Боудри свалила его на колени. Ред Хаммилл выстрелил в ответ, пуля свистнула рядом с Чиком, который вжался в дверной проем.

Боудри начал быстро передвигаться вдоль дома и вдруг споткнулся о деревяшку. Он поднял ее и бросил в стену конюшни. Деревяшка упала с глухим стуком, и темноту пронзили три вспышки. В то же мгновение Чик выстрелил, услышал вскрик, затем стук упавшего тела. Пуля ударила в дюйме от него, лицо обожгли щепки. Боудри упал на живот, прополз несколько футов, затем замер и перезарядил правый револьвер.

Текс вышел из игры, Бойера он ранил. Чику показалось, что в Бойера он попал дважды.

Он подождал, но ничего не услышал. Боудри был уверен, что такая заварушка им не по вкусу, тогда как для него уличная стрельба была делом привычным. Что он хотел знать сейчас больше всего — так это кому принадлежал тот глухой голос. Его старались изменить.

Чик понял, что его подозрения были верны. Они намеревались убить и Бейтса, и его. Может быть, там…

Он вскочил на ноги и рывком бросился в салун. Выстрелов не последовало.

Люди в комнате прижались к стенам, не подозревая, сколь ненадежно это прикрытие. Бейтс с побледневшим лицом и широко раскрытыми глазами стоял у бара. Рип Кокер находился неподалеку с револьвером в руке. Ред Хаммилл замер в проеме задней двери, а Миг Барнс в нескольких футах рядом.

Почему его рывок в салун не вызвал ответной стрельбы, Чик не понимал. Разве что его прикрыл Рип Кокер, с оружием наготове.

С Хаммиллом и Барнсом стоило считаться, но где же Ровей?

Задняя дверь внезапно открылась, вошел Джексон Кегли и быстро оглядел комнату.

— Бейтс, — скомандовал Боудри. — Перейдите к передней двери и не загораживайте мне линию огня. Быстро!

Рука Хаммилла дернулась вверх, потом застыла. Бейтс вышел на едва послушных ногах, и Боудри перевел взгляд на Кегли.

— А вот и тот, кто нам нужен, — сказал Боудри. — Именно вы убили Лема Пуллитта. Вы стояли на втором этаже «Отдыха ранчеро» и выстрелили в него, когда он повернулся к вам спиной.

— Это ложь!

— Будем играть в игрушки? — спросил Миг Барнс. — Лично я беру себе этого длинномордого Кокера.

— Можешь брать, — сказал Кокер, и Барнс потянулся за оружием.

Через секунду комната взорвалась смертоносным перекрестным огнем. Рип Кокер палил из двух револьверов, а Чик Боудри всадил первую же пулю в Хаммилла, и она опрокинула рыжеволосого гиганта на стойку бара.