Меч Эдриджуна

– Ничего себе, гусар в любимчики выбился! – привстав, громко фыркнул прилизанный Арно Дожар. – Без уроков и с оценками! А чего бы его сразу в выпускники не зачислить?!

– Не забывайтесь, мсье Дожар! – неожиданно зло холодным голосом ответил Омар Рабиа. – В своем стремлении унизить мсье Кро вы ставите под сомнение мою беспристрастность! За такое оскорбление можно разом лишиться всех баллов, что вы заслужили в этом году!

– Простите, профессор, – моментально побелел графский отпрыск. – Я не имел в виду…

– А дабы у всех остальных не возникло столь же червивых мыслей, – араб обвел класс суровым взглядом, – напомню, что после трагической гибели профессора Налоби директор колледжа возложил обязанности смотрителя за домовыми на Битали Кро. И поскольку в замке царит порядок, ваш соученик с данными обязанностями неплохо справляется, вполне успешно применяя на практике все те навыки, которые вам еще только предстоит изучать. Посему вам придется изучать теорию, а ему закреплять практические навыки. Мадемуазель Горамник и Вантенуа, мсье Сенусерт, Ларак и Дубус, вам пять баллов в аттестат, вы также свободны от урока. Насколько мне известно, вы тоже принимаете участие в этих хлопотах.

– Спасибо, профессор! Спасибо, спасибо! – Ученики из братства Башни, повеселев, быстро собрались и вышли из аудитории.

– Вот здорово! – в сумрачном зябком коридоре Ирри Ларак повернулся навстречу остальным. – Если мы покормим домовых сейчас, то не нужно будет заниматься этим вечером, и у нас останется огромная куча времени! Может быть, опять устроим вечеринку на поляне Надодуха?

– У меня не получится, – покачала головой Генриетта. – Раз появилось время, хочу в библиотеку сбегать.

– Да ладно тебе! Спросишь потом у преподавателей, и все.

– Смысла нет, – пожала плечами отличница. – Они то ли не знают половины тем, то ли не хотят время на нас тратить. Всегда все сводят к тому, что для заклинаний надобно полагаться на опыт свой, концентрацию и глазомер. А знание теории преобразований совершенно ни к чему. Странно еще, что нам математику преподают! Если все по глазомеру определять, то зачем точно считать?

– Это потому, что математика логическое мышление развивает и основами своими к эпохе Второго пророчества относится, – прозвучал из пустоты мальчишеский голос. – Это наша наука, наука магов. А в более поздних теориях смертные зело преуспели, ничем людям не уступают. Признавать же сего никто не хочет.

– Цивик, явись передо мной, как лист перед травой! – усмехнулся Битали.

Послышался шелест, и возле стены, на фоне гобелена с марширующими воинами, несущими тускло светящиеся факелы, проявился рыжий большеглазый растрепа.

– Тот же Марриотт – это, между прочим, смертный, – продолжал паренек. – И все равно на него все наши ученые ссылаться вынуждены. Омар сильно разозлился, да?

– Не то слово, дружище! – хлопнул его по плечам могучий Дубус. – Убить был готов! Ты ему костюм из натурального кашемира испортил. Теперь только на выброс. А наш профессор Рабиа – личность утонченная, абы что не носит. Наверняка лет двести костюмчику, и происхождение от каких-нибудь шейхов ведет.

– Костюм в двести лет – это уже обноски, – покачала головой Анита. – Однако хороший кашемир редкость. Так что, Цивик, до каникул ты Омару и правда глаза лучше не мозоль. Как тебя только угораздило?

– Хотел свечу зажечь. Но едва только заклинание метнул, профессор повернулся и локоть под него подставил…

– Баронесса!!! – внезапно вскрикнул Дубус и отпихнул Цивика. Ученики поспешно выстроились вдоль стены, почтительно склонили головы:

– Хорошего вам дня, мадам! Вы прекрасно выглядите, мадам! Спасибо за гостеприимство, хозяйка!

По коридору медленно двигался бесплотный дух, полупрозрачное белесое существо, имеющее облик женщины в длинном платье из плотной материи, в остроконечной высокой шляпке, с которой ниспадала вуаль, скрадывающая черты лица. Проще говоря – призрак, причем не самый сильный, и потому Битали не понял столь старательного пиетета перед ним своих друзей.

– Кто ты такой? – неожиданно остановился перед ним призрак. Но не успел Битали открыть рта, как вперед торопливо выступила Генриетта Вантенуа, поклонилась:

– Это ваш гость, баронесса, мсье Битали Кро.

– Мои гости обучены хорошим манерам, дитя. А этот грубиян не способен даже поздороваться. Скажу маркизу, чтобы сегодня же выставил его прочь! – И призрак величаво двинулся дальше.

– Ты чего, Битали?! – тут же дернул однокурсника за плечо Надодух. – Хочешь, чтобы тебя из школы выгнали? Это же баронесса Бажо! Почему не кланяешься?

– Баронесса Бажо? – все еще не понимал юноша.

– Вдова барона, упавшего с нашей башни! Разве тебя не предупреждали? При поступлении о ней говорят в первую очередь!

– Вдова барона? – наконец-то начал припоминать юноша. – Та самая, что попросила покровительства маркиза де Гуяка в обмен на безопасность и дожила до двухсот семи лет? Вот проклятье! Я ведь ее за весь учебный год ни разу не встретил. Вот и забыл…

– Если директор узнает, будет плохо, – почесала острый нос Генриетта. – Выгнать, может, и не выгонит, но половину баллов точно снимет.

– Ну, по счастью, она обещала пожаловаться не директору, а маркизу, – пожал плечами Битали.

– Бедняжка… Она думает, что де Гуяк все еще жив, – вздохнула Анита и неожиданно прижалась к Надодуху, который тут же обнял девушку за плечо.

– А ты думаешь, он мертв? – повернул к ней голову Кро.

– Все так говорят… – неуверенно ответила отличница. – Устал от жизни, ушел…

– Про Темного Лорда говорили, что он побежден, разгромлен… А оказалось, просто исчез. Про маркиза де Гуяка говорили, что умер, а оказалось, что исчез. Про цепного Гроссера наверняка тоже говорили, что «он устал, он ушел». А оказался замурованным под замком. – Битали Кро задумчиво потер подбородок. – Вокруг Темного Лорда творится что-то странное и непонятное… Я понимаю, побежденный директором Чохара. Вот свидетели, вот череп, вот место и дата смерти. Я понимаю, профессор Налоби. Размазан ровным слоем по пещере вместе с тотемником. Есть свидетели, место смерти, дата. Но как так вышло, что Темный Лорд и его ближайшие соратники, сильнейшие маги мира, просто исчезли? Непонятно как и невесть куда?

– Да какая разница? – пожал плечами Ларак. – Главное, что их больше нет!

– Вообще-то сейчас я Темный Лорд, – перевел на него взгляд Битали. – А вы мои ближайшие соратники. Хочешь бесследно исчезнуть?

– А-а-а… Ну, если так… – зачесал в затылке паренек. – И чего тогда делать?

– Отнесите учебники по комнатам, а потом с Дубусом и Цивиком отправляйтесь на огороды, проверьте, все ли в порядке у тамошних гномов, – распорядился Битали. – А мы займемся молоком.

В кабинете профессора Налоби, ныне перешедшего в распоряжение Битали, все было в порядке: чистая посуда в шкафах, низенькие столы вдоль стен, сверкающие в отраженных солнечных лучах стекла окна.

– Трунио! – Взмахом палочки Кро увеличил одну из скамей до размеров высокого табурета, поднялся на него, снял с верхней полки крапивную веревку, зацепил петлей за крюк на потолке, спрыгнул к недоморфу, вытаскивающему фляги: – Готово!

– Почти, – расстегнула ворот Анита.

– Тогда мы пошли… – Битали прихватил за руку Генриетту и потянул за собой сквозь стену, привычно ткнув в нее палочкой: – Онберик!

– Спасибо, хозяин, – кивнула девушка, оказавшись в коридоре.

Битали знал, что заклинания у Вантенуа получались не очень хорошо, и когда девушка протискивалась через препятствия сама, испытывала болезненные ощущения.

– Не называй меня так, Генриетта, – попросил Кро. – Почему все норовят называть меня «хозяином»? От этого я начинаю чувствовать себя упырем, сгоняющим в амбар захваченную добычу!

– Я дала тебе клятву верности… Темный Лорд.

– Это была случайность, Генриетта, стечение обстоятельств. Без этого было не обойтись. Но я не собираюсь пользоваться своей властью. Мы просто друзья.

– А если я не хочу быть просто другом? Что тогда? – поджарая, как гепард, девушка приблизилась к нему.

– Тогда я все равно не воспользуюсь своей властью, – покачал головой юноша. – Это бесчестно.

– Ты забыл Хартию Свободных. «Сильному – слава, слабым – смирение». Если ты глава братства, тебе можно все. Никто и никогда не посмеет осудить тебя, мешать или перечить.

– Похоже, я заразился предрассудками низших духов, – пожал плечами Кро. – «Справедливость превыше всего».

– Это все из-за нее? – отступила Генриетта. – Думаешь о том, чем они с Надодухом занимаются в комнате?

– Они просто выдаивают молоко…

– Однако Горамник, как колдунья, делает это обнаженной. А Надодух там, с ней. Я же помню, как ты ревновал, когда она предпочла тебе воняющего собачатиной недоморфа!

– Это была не ревность, – покачал головой Битали. – Просто жадность. Обида на то, что игрушка ушла к другому. Жадность – плохое чувство, оно всегда все портит. Сейчас Надодух на седьмом небе, что Анита с ним, Горамник тоже светится от счастья. Их радость льется через край, заливая все вокруг. И меня тоже, неизменно повышая настроение. А представь себе, что я бы уперся и захапал ее себе? Все бы ходили злые и унылые…

– А от этого удовольствия ты себя упырем не ощущаешь? – хмыкнула девушка. – Насыщаешься чужим счастьем! Это ведь только упыри-вампиры чужими силами и эмоциями питаются. И ты туда же. Остался один и радуешься. Какой из тебя после этого Темный Лорд?

– Ну, мешать искренней любви я точно не стану.

– А ты знаешь, какая она, настоящая любовь? – Девушка снова шагнула к Битали, обожгла лицо горячим дыханием.

– Надодуха спроси, – тихо ответил Кро. – Он это лучше всех объясняет.

Тут послышался легкий треск, что-то промелькнуло, а еще через мгновение выскочил рычащий, как дикий зверь, Надодух:

– Где он?! Где этот мелкий гаденыш?! Подглядывать удумал! А ну покажись! Убью!!!

– Найдешь ты его теперь, как же! – рассмеялась Генриетта.

– Ты же коловертыш, Надодух! – схватил друга за руку Битали. – Ты не должен оставлять ведьму одну! Быстро назад к Аните!

Недоморф рыкнул еще раз и ушел обратно в стену.

– Цивик? – спросил в коридор Кро.

– Я хотел сказать, что Дубус с Ларак скамью подправляют и задержатся… – виновато ответила пустота. – Я же не знал, что они там… Думал, давно все закончилось.

– Сходи в столовую, попытайся набрать какой-нибудь сдобы, – ни на миг не усомнился в честности невезучего товарища Битали. – Хочу побаловать маленьких хозяев. Но до конца обеда все же не показывайся, Надодух быстро не отойдет.

На развешанных по стенам гобеленах дрогнул свет – где померкла полная луна, где закачалось пламя в костре охотников, где взметнулись в воздух зажженные стрелы лучников. Это стало единственным знаком того, что Цивик услышал Кро и отправился выполнять поручение.

Вскоре Битали и Генриетта услышали свист – заговоренный отличницей собачий свисток пробивался через любые стены и расстояния, оставаясь при том неслышимым ни для кого, кроме участников братства. Молодые люди одновременно вскинули палочки и вошли в кабинет, где посреди пола стояла полная фляга молока, а раскрасневшаяся, возбужденная Горамник оправляла жакет, утягивая его вниз, словно пытаясь опустить на уровень юбки.

Впрочем, это было нормально. Обряд выкрадывания молока невероятно пьянил и горячил любую ведьму, и если коловертыш вовремя ее не останавливал – колдунья вполне могла выдоить из коровы не только молоко, но и кровь, замучив ее до смерти.

– Чего смотришь? – кокетливо поправила рыжую прядь Анита. – Делом давай заниматься!

– Да, – Битали достал из шкафа ножи. – А где хлеб?

– Думаю, Дубус и Ларак уже несут, – буркнул Надодух, и Битали хорошо понял причину его недовольства:

– Перестань, приятель! Ты же знаешь Цивика, вся его жизнь – это попадание из одной неприятности в другую. Вспомни, сам рассказывал мне о его невезении. Он ничего плохого не замышлял. Просто опять оказался в неудачном месте в неудачный миг. Взбучку, думаю, он уже получил?

– Я его только пнуть успел! – с явным недовольством ответил недоморф. – И он тут же смылся.

– У Цивика хорошая реакция, – хмыкнула Анита, зашла Надодуху за спину, запустила пятерню в шерсть на его загривке. – Даже странно для хронического неудачника.

– Когда пару раз в день то подзатыльника, то пинка получаешь, быстро уворачиваться научишься, – ответила Генриетта, поигрывая ножом. – Прячется он тоже не хуже призрака.

– Ты ведь на него больше не сердишься? – Горамник обняла своего хмурого избранника, соединив руки у него на груди.

– Ты просто не знаешь, что он натворил!

– Но ведь ты на него больше не сердишься? – Анита тихонько прикусила его за левое ухо.

– Ладно, пусть живет, – со вздохом смирился проклятый потомок рода Сенусертов. – Но если еще раз попадется, то не пинка получит, а шило в пятую точку!

– Правильно! – Девушка звонко чмокнула его в ухо.

Надодух дернулся, но стерпел.

Наверное, если бы Анита захотела его загрызть – от Горамник недоморф стерпел бы даже это.

Битали тряхнул головой, отгоняя странную мысль, и принялся шарить по карманам в поисках своего свистка. Однако звать потерявшихся товарищей не пришлось – один за другим Ирри Ларак и Дубус протиснулись между шкафами, неся в руках по несколько мягких, еще теплых, пахнущих сладковатым дымком буханок.

– Наконец-то! – обрадовался Надодух. – За дело!

Ученики взялись за ножи и быстро порезали хлеб на ломти, разлили молоко во фляги – одну для домовых, другую для гномов.

За хлопотами подошло обеденное время, и всей компанией братство Башни отправилось в столовую, откуда вернулось со сдобными булочками и прощенным Цивиком. Булочки тоже порезали, деля на всех «маленьких хозяев», после чего Битали позвал Батану. Преданный потомку Темного Лорда монсалватский эльф от простых домовых почти не отличался: немногим выше колена, с большущими круглыми глазами, курносый и остроухий, одетый в нечто, похожее на толстое шерстяное пончо грубой вязки, и короткие сапожки с завязками спереди на голенище. За своего низшие духи замка его все равно не принимали, однако слушались. Как не слушаться того, кто всякими вкусностями от имени людей угощает?

– Хорошего тебе дня, мой друг! – кивнул малышу Кро. – Вот примите наше угощение и благодарность. Вы так хорошо трудитесь, наши помощники, что нам захотелось покормить вас повкуснее. Спасибо вам за старания!

Битали поклонился маленькому духу.

– Ты очень добр к нам, Темный Лорд, – явно растрогался Батану. – Я передам твои слова и твой поклон хозяевам дома.

После обеда по расписанию значился урок магического искусства, и полсотни учеников пятого курса колледжа маркиза де Гуяка оказались в сыром и сумрачном сводчатом подвале во власти вечно угрюмого, бледного, как пергамент, длинноволосого, хронически хриплого и неспешного профессора Карла Пепелета, бродящего между партами в своей суконной мантии с бобровым воротником:

– Я слышал, сегодня наш умнейший Омар ибн Аби Рабиа ознакомил вас с первым заклинанием силы, – прохрипел учитель, по очереди вглядываясь то в лицо Дистини Шаркови, то в лицо Родриго Батиаса, то сверля взглядом притихших в первом ряду девушек. – Это новый шаг в мастерстве, который окажется по силам далеко не всем. К счастью для вас, со следующего курса вы сможете выбирать специализацию, и те, кто не пожелает надрывать себя концентрациями и дисциплиной мышления, смогут более не тратить своих сил на постижение дальномирия.

– Точно, так и сделаю, – шепнул соседу Надодух. – Откажусь. Зельеварение и шаманство выберу.

Профессор, как обычно, мало обращал внимание на поведение учеников и продолжал вещать заунывным голосом:

– Вы, конечно, догадываетесь, что заклинанием «имберлик» любой ваш враг способен без труда иссушить и остановить ваше сердце или запечь ваш мозг. Что же вы полагаете делать для спасения от неожиданной напасти? Правильно, правильно и еще раз правильно. Для защиты от подобных заклинаний маги используют амулеты. Каких классов существуют амулеты, мсье Тинтаголь?

– Четырех, профессор, – поднялся высокий, плечистый парень из землячества троллей. – Воздушные, жидкие, твердые и живые. Воздушные – это по большей части дымы с наложенными на них заклинаниями, жидкие делаются в основном на текучую воду, твердые буквально из всего, а живые из зверей, птиц и рыб. Наши тотемники, например, – это живые амулеты.

– Четыре балла в аттестат, мсье, – согласно кивнул профессор. – Амулеты есть суть те же заклинания, но уже произнесенные и запечатленные, и действующие, пока подпитываются силой или остаются в сохранности. Главным преимуществом амулетов является… Что, мсье Цивик?

– Амулеты изготавливаются в спокойной обстановке, – вскочил паренек, звонко и торопливо выплескивая: – При их создании заклинания произносятся более точно, подкрепляются дополнительными возможностями благодаря привлечению сил земли, воздуха, высших и низших духов или иных стихий, поддерживаются рунами с заключенными в них силами, а кроме того, амулеты можно многократно подпитывать силой, благодаря чему их сила способна значительно превысить силу, испускаемую магом в одном заклинании!

– Низшие и высшие существа не являются стихиями, – поправил ученика Карл Пепелет, – но в остальном изложено точно. Три балла. Итак, амулеты в большинстве своем являются более сильными инструментами магов, нежели простые заклинания. И в случае столкновения с боевыми заклинаниями обычно дают эффективную защиту, что привело к созданию иных, боевых амулетов. Боевые мечи, молоты, секиры, копья и даже стрелы с дротиками, применяемые людьми в войнах, являются амулетами, способными разрушать заклинания и проникать сквозь защиту… Так-так-так…

Профессор остановился, задумавшись, оправил мантию на плечах и продолжил: