Сказки и рассказы Носова Николая

- А эта хромая, - говорит Мишка.

- Как - хромая?

- Так, хромая. Видишь, у неё нога внизу закривляется.

- Какая нога?

- Ну, ствол.

- Ствол! Так бы и говорил! Нашли мы ещё одну ёлку.

- Лысая, - говорит Мишка.

- Сам ты лысый! Как это ёлка может быть лысая?

- Конечно, лысая! Видишь, какая она реденькая, вся просвечивает. Один ствол виден. Просто не ёлка, а палка!

И так всё время: то лысая, то хромая, то ещё какая-нибудь!

- Ну, - говорю, - тебя слушать - до ночи ёлки не срубишь!

Нашёл себе подходящую ёлочку, срубил и отдал топор Мишке:

- Руби поскорей, нам домой ехать пора.

А он словно весь лес взялся обыскать. Уж я и просил его и бранил - ничего не помогало. Наконец он нашёл ёлку по своему вкусу, срубил, и мы пошли обратно на станцию. Шли, шли, а лес всё не кончается.

- Может, мы не в ту сторону идём? - говорит Мишка. Пошли мы в другую сторону. Шли, шли - всё лес да лес! Тут и темнеть начало. Мы давай сворачивать то в одну сторону, то в другую. Заплутались совсем.

- Вот видишь, - говорю, - что ты наделал!

- Что же я наделал? Я ведь не виноват, что так скоро наступил вечер.

- А сколько ты ёлку выбирал? А дома сколько возился? Вот придётся из-за тебя в лесу ночевать!

- Что ты! - испугался Мишка. - Ведь ребята сегодня придут. Надо искать дорогу.

Скоро стемнело совсем. На небе засверкала луна. Чёрные стволы деревьев стояли, как великаны, вокруг. За каждым деревом нам чудились волки. Мы остановились и боялись идти вперёд.

- Давай кричать! - говорит Мишка. Тут мы как закричим вместе:

- Ау!

“Ау!” - ответило эхо.

- Ау! Ау-у! - закричали мы снова что было силы. “Ау! Ау-у!” - повторило эхо.

- Может быть, нам лучше не кричать? - говорит Мишка.

- Почему?

- Ещё волки услышат и прибегут.

- Тут, наверно, никаких волков нет.

- А вдруг есть! Лучше пойдём скорее. Я говорю:

- Давай прямо идти, а то мы никак на дорогу не выберемся.

Пошли мы снова. Мишка всё оглядывался и спрашивал:

- А что делать, когда нападают волки, если ружья нет?

- Бросать в них горящие головешки, -говорю я.

- А где их брать, эти головешки?

- Развести костёр - вот тебе и головешки.

- А у тебя есть спички?

- Нету.

- А они на дерево могут влезть?

- Кто?

- Да волки.

- Волки? Нет, не могут.

- Тогда, если на нас нападут волки, мы залезем на дерево и будем сидеть до утра.

- Что ты! Разве просидишь на дереве до утра!

- Почему не просидишь?

- Замёрзнешь и свалишься.

- Почему замёрзнешь? Нам ведь не холодно.

- Нам не холодно, потому что мы двигаемся, а попробуй посиди на дереве без движения - сразу замёрзнешь.

- А зачем сидеть без движения? - говорит Мишка. - Можно сидеть и ногами дрыгать.

- Это устанешь - целую ночь на дереве ногами дрыгать! Мы продирались сквозь густые кустарники, спотыкались о пни, тонули по колено в снегу. Идти становилось трудней и трудней.

Мы очень устали.

- Давай бросим ёлки! - говорю я.

- Жалко, - говорит Мишка. - Ко мне ребята сегодня придут. Как же я без ёлки буду?

- Тут нам бы самим, - говорю, - выбраться! Чего ещё о ёлках думать!

- Постой, - говорит Мишка. - Надо одному вперёд идти и протаптывать дорогу, тогда другому будет легче. Будем меняться по очереди.

Мы остановились, передохнули. Потом Мишка впереди пошёл, а я за ним следом. Шли, шли... Я остановился, чтоб переложить ёлку на другое плечо. Хотел идти дальше, смотрю - нет Мишки! Исчез, словно провалился под землю вместе со своей ёлкой.

Я кричу:

- Мишка!

А он не отвечает.

- Мишка! Эй! Куда же ты делся?

Нет ответа.

Я пошёл осторожно вперёд, смотрю - а там обрыв! Я чуть не свалился с обрыва. Вижу - внизу шевелится что-то тёмное.

- Эй! Это ты, Мишка?

- Я! Я, кажется, с горы скатился!

- Почему же ты не отвечаешь? Я тут кричу, кричу...

- Ответишь тут, когда я ногу ушиб! Я спустился к нему, а там дорога. Мишка сидит посреди дороги и коленку руками трёт.

- Что с тобой?

- Коленку ушиб. Нога, понимаешь, подвернулась.

- Больно?

- Больно! Я посижу.

- Ну, давай посидим, - говорю я. Уселись мы с ним на снегу. Сидели, сидели, пока нас не пробрал холод. Я говорю:

- Тут и замёрзнуть можно! Может быть, пойдём по дороге? Она нас куда-нибудь выведет: или на станцию, или к лесничему, или в деревню какую-нибудь. Не замерзать же в лесу!

Мишка хотел встать, но тут же заохал и опять сел.

- Не могу, - говорит.

- Что же теперь делать? Давай я понесу тебя на закорках, - говорю я.

- Да разве ты донесёшь?

- Давай попробую.

Мишка поднялся и начал взбираться ко мне на спину. Кряхтел, кряхтел, насилу залез. Тяжёлый! Я согнулся в три погибели.

- Ну, неси! - говорит Мишка.

Только прошёл я несколько шагов, поскользнулся - и бух в снег.

- Ай! - заорал Мишка. - У меня нога болит, а ты меня в снег кидаешь!

- Я же не нарочно!

- Не брался бы, если не можешь!

- Горе мне с тобой! - говорю я. - То ты с бенгальскими огнями возился, то ёлку до самой темноты выбирал, а теперь вот зашибся... Пропадёшь тут с тобой!

- Можешь не пропадать!..

- Как же не пропадать?

- Иди один. Это всё я виноват. Я уговорил тебя за ёлками ехать.

- Что же, я тебя бросить должен?

- Ну и что ж? Я и один дойду. Посижу, нога пройдёт - я и пойду.

- Да ну тебя! Никуда я без тебя не пойду. Вместе приехали, вместе и вернуться должны. Надо придумать что-нибудь.

- Что же ты придумаешь?

- Может быть, санки сделать? У нас топор есть.

- Как же ты из топора санки сделаешь?

- Да не из топора, голова! Срубить дерево, а из дерева - санки.

- Всё равно гвоздей нет.

- Надо подумать, - говорю я.

И стал думать. А Мишка всё на снегу сидит. Я подтащил к нему ёлку и говорю:

- Ты лучше на ёлку сядь, а то простудишься.

Он уселся на ёлку. Тут мне пришла в голову мысль.

- Мишка, - говорю я, - а что, если тебя повезти на ёлке?

- Как - на ёлке?