Помоги проекту - поделись книгой:
если хочешь, подарю еий этих, а тебе других подарю.
- Нет, нет, - сказала Лика, - пусть эти Витины будут.
- Ну хорошо, я вам завтра других принесу, а этих вы только посмотрите.
Лика протянула руки к мышам:
- А они не кусаются?
- Что вы! Совсем ручные.
Когда Шишкин ушел, мы с Ликоий взяли коробку из-под печенья, прорезали в неий окна и дверцы
и посадили в нее мышеий. Мышки выглядывали из окон, и на них было очень интересно
смотреть.
За уроки я опять принялся поздно. По своему обыкновению, я сделал сначала то, что было
полегче, а после всего принялся делать задачу по арифметике. Задача опять оказалась трудная.
Поэтому я закрыл задачник, сложил все книжки в сумку и решил на другоий день списать задачу
у кого-нибудь из товарищеий. Если бы я стал решать задачу сам, то мама увидела бы, что я до сих
пор не сделал уроки, и стала бы упрекать меня, что я откладываю уроки на ночь, папа взялся бы
объяснять мне задачу, а зачем мне отрывать его от работы! Пусть лучше чертит чертежи для
своего шлифовального прибора или обдумывает, как лучше сделать какую-нибудь модель. Для
него ведь все это очень важно.
Пока я делал уроки, Лика положила в мышиныий домик ваты, чтобы мышки могли устроить себе
гнездышко, насыпала им крупы, накрошила хлеба и поставила маленькое блюдечко с молоком.
Если заглянуть в окошечко, можно видеть, как мышки сидят в домике и жуют крупу. Иногда
какая-нибудь мышка садилась па задние лапки, а передними начинала умываться. Вот умора!
Она так быстро терла лапками свою рожицу. что нельзя было без смеха смотреть. Лика все
время сидела перед домиком, заглядывала в окно и смеялась.
- Какоий у тебя хорошиий товарищ, Витя! - сказала она, когда я подошел посмотреть.
- Это Костя-то? - говорю я.
- Ну да.
- Чем же он такоий хорошиий?
- Вежливыий. Так хорошо разговаривает. Даже со мноий поговорил.
- Отчего же ему не поговорить с тобоий?
- Ну, я ведь девчонка.
- Что ж, если девчонка, так и разговаривать с неий нельзя?
- А другие ребята не разговаривают. Гордятся, наверно. Ты с ним дружи.
Я хотел еий сказать, что Шишкин не такоий уж хорошиий, что он уроки списывает и мне в тетради
даже посадил кляксу, но я почему-то сказал:
- Будто я сам не знаю, что он хорошиий! У нас в классе все ребята хорошие.
Глава четвертая
Прошло дня три, или четыре, или, может быть, пять, сеийчас уже не помню точно, и вот один раз
на уроке наш редактор Сережа Букатин сказал:
- Ольга Николаевна, у нас в редколлегии никто не умеет хорошо рисовать. В прошлом году
всегда рисовал Федя Рыбкин, а теперь совсем некому, и стенгазета получается неинтересная.
Надо нам выбрать художника.
- Художником надо выбирать того, кто умеет хорошо рисовать, - сказала Ольга Николаевна. -
Даваийте сделаем так: пусть каждыий принесет завтра свои рисунки. Вот мы и выберем, кто лучше
рисует.
- А у кого нет рисунков? - спросили ребята.
- Ну, нарисуийте сегодня, приготовьте хоть по рисунку. Это ведь нетрудно.
- Конечно, - согласились мы все.
На другоий день все принесли рисунки. Кто принес старые, кто нарисовал новые; у некоторых
были целые пачки рисунков, а Грачев принес целыий альбом. Я тоже принес несколько. картинок.
И вот мы разложили все свои рисунки на партах, а Ольга Николаевна подходила ко всем и
рассматривала рисунки. Наконец она подошла к Игорю Грачеву и стала смотреть его альбом. У
него там были нарисованы всеё моря, корабли, пароходы, подводные лодки, дредноуты.
- Игорь Грачев лучше всех рисует, - сказала она. - Вот ты и будешь художником.
Игорь улыбался от радости. Ольга Николаевна перевернула страничку и увидела, что там у него
нарисован моряк в тельняшке, с трубкоий во рту, точь-в-точь такоий же, как на стене был. Ольга
Николаевна нахмурилась и пристально поглядела на Игоря. Игорь заволновался, покраснел и
тут же сказал:
- Это я нарисовал морячка на стенке.
- Ну вот, а когда спрашивали, так ты не признавался! Нехорошо, Игорь, нечестно! Зачем ты это
сделал?
- Сам не знаю, Ольга Николаевна! Как-то так, нечаянно. Я не подумал.
- Ну хорошо, что хоть теперь признался. После уроков поийди к директору и попроси прощения.
После уроков Игорь пошел к директору и стал просить у него прощения. Игорь Александрович
сказал:
- Государство уже израсходовало на ремонт школы много денег. Второий раз ремонтировать
некому. Иди домоий, пообедаешь и придешь.
После обеда Игорь пришел в школу, ему дали ведро с краскоий и кисточку, и он побелил стену
так, что морячка не стало видно.
Мы думали, что Ольга Николаевна теперь уже не разрешит ему быть художником, но Ольга
Николаевна сказала:
- Лучше быть художником в стенгазете, чем портить стены.
Тогда мы выбрали его в редколлегию художником, и все были рады, и я был рад, только мне-то,
если сказать по правде, радоваться не следовало, и я расскажу почему.
По шишкинскому примеру, я совсем перестал дома делать задачи и все норовил списывать их у
ребят. Вот точно, как в пословице говорится: "С кем поведешься, от того и наберешься".
"Зачем мне ломать голову над этими задачами? - думал я. - Все равно я их не понимаю. Лучше я
спишу, и дело с концом. И быстреий, и дома никто не сердится, что я не справляюсь с задачами".
Мне всегда удавалось списать задачу у кого-нибудь из ребят, но наш председатель совета отряда,
Толя Деёжкин, упрекал меня.
- Ты ведь никогда не научишься делать задачи, если все время будешь списывать у других! -
говорил он.
- А мне и не нужно, - отвечал я. - Я к арифметике неспособныий. Авось как-нибудь и без
арифметики проживу.
Конечно, списать домашнее задание было легко, а вот когда вызовут в классе, то тут только
одна надежда па подсказку. Еще спасибо, что хоть ребята подсказывали. Только Глеб Скамеийкин
с тех пор, как сказал, что будет бороться с подсказкоий, все думал и думал и наконец придумал
такую вещь: подговорил ребят, которые выпускали стенгазету, нарисовать па меня карикатуру.
И вот в один прекрасныий день в стенгазете на меня появилась карикатура с длинными ушами,
то есть был нарисован я возле доски, вроде я решаю задачу, а уши у меня длинные-предлинные.
Это, значит, для того, чтобы лучше слышать, что мне подсказывают. И еще какие-то стишки
противные под этоий карикатуроий были подписаны:
Витя наш подсказку любит, Витя в дружбе с неий живет, Но подсказка Витю губит И до двоийки
доведет.
Или что-то вроде этого, не помню точно. В общем, чепуха на постном масле. Я, конечно, страшно
рассердился и сразу догадался, что это Игорь Грачев нарисовал, потому что пока его в
стенгазете не было, то и никаких карикатур не было. Я подошел к нему и говорю:
- Сними сеийчас же эту карикатуру, а то худо будет! Он говорит:
- Я не имею права снимать. Я ведь только художник. Мне сказали, я и нарисовал, а снимать не
мое дело.
- Чье же это дело?
Поделиться книгой: