Надежда Румянцева

В кинотеатре города Вальпарайсо (Чили) перед премьерой фильма 'Девчата'

Нам ясно, что это веселый, легкий, открытый человек, не придающий большого значения жизненным удобствам, материальной ценности вещей; мы видим, как просто она осваивается на новом месте, обживает свою комнату, как легко увлекается и непосредственно реагирует на обычные явления жизни. Лазить по чужим тумбочкам нехорошо, но актриса так непринужденна и чистосердечна в своих чувствах, что и зритель начинает снисходительно улыбаться, следя за ее действиями. Совсем иначе выглядела бы сцена, если бы актриса попыталась украдкой съесть конфетку или оглянулась бы на дверь, роясь в шкатулке одной из девушек.

В этом небольшом и, казалось бы, проходном эпизоде как нельзя лучше раскрывается наивно-детский, простодушный характер героини. Она не старается казаться лучше и умнее, чем она есть. Окружающее Тося воспринимает ярче, полнее взрослого человека. Каждый новый предмет - познание мира, каждая встреча несет что-то новое, интересное и

увлекательное.

Н. Румянцева не боится сделать Тосю смешной, нелепой даже в самых лирических, интимных сценах, где, как правило, даже некрасивые девушки становятся поэтичными и

прекрасными. Героиня Румянцевой, напротив, остается верной себе, ничуть не изменяя ни манеры своего поведения, ни

образа мыслей. Да она и не следит за собой, не старается поразить воображение Ильи, она только убежденно и серьезно делает то, что считает нужным.

Тося хочет повидать Илью, беспокоится, что он останется голодным. Она берет судки и отправляется в лес с обедом. Тося спешит, она бежит по лесу, не разбирая дороги, не оглядываясь по сторонам. Неожиданно перед Тосей падает огромная сосна, осыпав ее с ног до головы снегом. Так и предстает Тося перед Ильей в нелепом виде "снежного человека". Но это отнюдь не смущает девушку, ей и в голову не приходит, что она может показаться смешной и неуклюжей, и от этого становится еще комичнее.

Или она, радостная, возвращается со свидания с Ильей; сердце так и прыгает; Тося знает, что он смотрит ей вслед, она оборачивается, чтобы помахать ему, но, поскользнувшись на снегу, падает, тут же вскакивает и, припадая на одну ногу, держась за ушибленное колено, ковыляет к своему общежитию. Таких сцен, комических деталей очень много в фильме, и актриса мастерски обыгрывает каждую.

Румянцева не боится крайних выражений чувств, некоторой эксцентричности поведения. Но эксцентрика ради эксцентрики, бездушное комикование, погоня за смешным во что бы то ни стало - все это чуждо молодой актрисе. Ее Тося просто не подавляет своих желаний, чувств и мыслей, она смело выражает их, не пряча под условной, принятой манерой поведения, осторожностью или этическими соображениями. И в этом ее обаяние, ее прелесть и сила. То, что у другого осталось бы глубоко спрятанным в душе, она высказывает непосредственно и простодушно.

Румянцева стремится показать характер своей героини в развитии, постепенно дополняя и обогащая его отдельными черточками и деталями. Сначала Тосю в поселке не принимают всерьез, да и как можно глубоко задумываться над словами человека, когда он ростом от горшка два вершка, когда у него так смешно торчат в разные стороны задорные косички, и он "не знает, почем фунт лиха". Тоське нелегко отстоять свое человеческое достоинство. Иногда кажется, что борьба ей не под силу, вот-вот сломится, не выдержит. И все-таки эта упрямая девчонка доказывает, что она может постоять за себя.

В "Девчатах" Румянцева снова играет тему всепобеждающего доверия к человеку. Но если в "Неподдающихся", доверяя, ее героиня рисковала только добросовестностью и исполнительностью, то Тося ставит на карту свою любовь и веру в человека. Этим ее Тося и сильна и беззащитна.

Так же как и в "Неподдающихся", героиня Румянцевой воздействует на окружающих, "перевоспитывает" их, но если в первом фильме такова была ее прямая, непосредственная задача, то в "Девчатах" это происходит непроизвольно, помимо желания девушки. Просто она сама настолько доверчива к людям, настолько справедлива, что обидеть ее - все равно что обидеть ребенка. При ней люди стесняются говорить грубости, пошлости. Тоська вносит в фильм детскую сумятицу, безапелляционность суждений, и ее внутренний мир подчас приходит в столкновение с миром "взрослых".

Полностью актриса раскрывает независимый и гордый Тосин характер в сцене знакомства с Ильей. Тося со своими подругами отправляется на танцы в поселковый клуб. Это место, где царят свои раз и навсегда установившиеся порядки, законодателем которых является лучший лесоруб района Илья Ковригин. Тесное бревенчатое помещение делится на две стенки: женскую и мужскую. Те, кто приходят парами, в клубе расходятся в разные стороны, выдерживая установленный этикет. Тося, впервые попав на "взрослые" танцы, чувствует себя очень гордой и важной. Румянцева подчеркивает, что ее героиня хочет выглядеть выше и старше своих лет. Чтобы казаться выше, она вытягивается на носках, медленно прохаживается вдоль стены, важно поглядывая на парней. Но ребячливость то и дело прорывается в ее движениях, в манерах; малейшая заминка повергает ее в смущение и растерянность. Так, на секунду забыв о своей "взрослости", Тося мечется с валенками и пальто в руках, не зная, куда все это деть, а потом, очарованная зрелищем танцев, так и застывает в открытых дверях. И только насмешливые взгляды парней заставляют ее вспомнить, где она и что взрослой девушке не пристало, раскрыв рот, смотреть на танцующих.

Тосе до смерти хочется танцевать: как лихорадочно

собиралась она в клуб, как жадно следит теперь за танцующими парами, как нетерпеливо блестят ее глаза! Но Тося не получает приглашения, парни старательно обходят ее, и она одинокой горькой фигурой застывает у стены. Тосина гордость уязвлена, но она старается не показать вида, что расстроена, только выше и выше тянет подбородок. И уже кажется, что ей нет никакого дела ни до танцующих, ни до парней, ни до оглушительно гремящей радиолы. Мрачно и независимо она стоит возле портретов передовиков, изучая их долго и нарочито сосредоточенно.

Поведение Тоси совершенно не вяжется с ее внешностью школьницы: скромное отутюженное платье с отложным

воротничком и две туго заплетенные косички. Это несоответствие сразу делает ее комичной и трогательной.

В сцене с Ильей Тося впервые убеждает окружающих в твердости своего характера. Бесцеремонное поведение Ильи задело девушку, и она, человек решительных действий, тут же дает ему отпор. Ошеломленный Илья только теперь заметил присутствие Тоси на танцах. Не вставая, Илья поманил ее пальцем. Но Тося не оробела, она воинственно посмотрела на Илью и вдруг в ответ тоже поманила его мизинчиком. Девушка вволю покуражилась над Ильей, заставила снять шапку, бросить папироску, а потом насмешливо объявила, что с такими она не танцует. Тося поднялась на цыпочки и, помахав пальцем-крючком перед самым носом опешившего парня, еще раз громко повторила.

- Я не танцую, понятно?

Этот эпизод очень важен для развития всего фильма в целом и для понимания образа Тоси. Ведь несомненно, что Илья очень понравился ей, но чувство справедливости берет вверх над симпатией, и она не останавливается перед тем, чтобы проучить парня на глазах у всех. Как же получилось, что Тося сумела заинтересовать такого бывалого парня, как Илья? Секрет тут в ее непохожести на всех остальных.

Раздосадованный Илья спорил с приятелем, что, не пройдет и недели, как Тося будет бегать за ним "как собачонка" и он приведет ее на "Камчатку" - традиционное место всех влюбленных в поселке.

Маленькая Тоська по уши влюбилась в красавца Илью, влюбилась, едва увидев его портрет в клубе. Но Илья жестоко просчитался, начав ухаживать за девушкой привычными методами, - она каждый раз ставила его в тупик. Сначала парень растерялся, а потом задумался, стал искать какие-то

новые способы, чтобы привлечь Тосино внимание, заслужить ее расположение. В этой девочке не было ни капли лукавства, хитрости, расчета, она вся светилась, и Илья с каждым днем убеждался, что обидеть ее у него никогда не хватит духу. Перед ним постепенно раскрывалась трогательная, простодушная Тоськина душа, и он, сам того не замечая, стал заботиться о ней, опекать. А потом пришла и настоящая любовь. И Илья, внимания которого добивались самые хорошенькие девушки поселка, почувствовал себя

действительно счастливым, когда Тоська наконец милостиво разрешила ему поцеловать ее один раз в щеку. Тоськина безащитность и беспомощность оказались ее силой.

Влияние Тоси на Илью огромно: он становится строже, серьезнее, спокойнее. Меняются и девушки, подруги по общежитию. Надя решительно порвала со своим старым, нелюбимым, расчетливым женихом, Вера стала мягче, легкомысленная Катя - задумчивее, а Анфисе, признанной красавице и сердцеедке, пришлось поразмыслить над своей жизнью. Тося дала ей хороший урок.

- В чем же дело, что он в ней нашел? - с горечью восклицает Анфиса.

Тося в исполнении Румянцевой - это цельный и глубокий характер. Актриса показывает свою героиню простой и одновременно очень сложной, мечтательной и решительной, бесконечно трогательной, беззащитной и сильной.

Ее Тоська действует стремительно, нетерпеливо: одевается, ходит, захлопывает окошко, спрашивает. Это качество - одно из характерных примет ее облика, поведения. Стремительны и контрастны у Тоси - Румянцевой переходы от радости к отчаянию, от сдержанности к детской растерянности. Все это создает впечатление разнообразия не только комедийного, но и психологического, эмоционального порядка.

Илья проводил Тосю домой. Девушка влетает в общежитие, захлебываясь от счастья первой любви, первого свидания. Казалось, здесь уместны разговоры с подружками о том, что такое любовь, легкий вальс со стулом или лирический монолог у открытого окна... И вдруг вместо всех этих привычных, почти узаконенных приемов - лезгинка. И в этой смешной, лихой лезгинке актриса выявила состояние души своей юной героини, ее доверчивость, ликующую радость, чистоту и незащищенность. Это верное и точное проявление характера.

Тося - Румянцева часто сердится, негодует. Например, когда девушки, чтобы посекретничать, запирают ее в коридор, Тося готова разнести весь дом в щепки. И все-таки, какие бы крайние чувства ни овладевали героиней, актриса показывает, что неизменными остаются доброта Тоси, присущее ей чувство справедливости.

Самый драматический и сложный момент в фильме - это сцена, где девушки рассказывают ошеломленной Тосе, что Илья, которого она уже успела полюбить, поспорил со своим приятелем на меховую шапку, что, не пройдет и недели, как она, Тося, придет к нему на свидание. Такой чистый и доверчивый человек, как Тося, рассматривает этот поступок Ильи как предательство, как настоящую катастрофу; вместе с первой любовью рушится ее вера в человека, в светлые, благородные стороны жизни.

Для Румянцевой эта сцена была сложна потому, что впервые ей предстояло сыграть подлинно драматический эпизод, показать трагедию обманутого доверия, когда рассеиваются иллюзии, мечты и ее героиня узнает правду. Мало того, актрисе нужно было показать в этой небольшой по экранному времени сцене, как ее маленькая Тося сумела побороть свое горе и нашла в себе силы проучить Илью. Сцена трудна и в ритмическом своем построении.

У Тоси хорошее настроение. Она, напевая, убирает комнату, с доброй завистью собирает Катю на свидание и... конечно, мечтает о любви. Но Вера прерывает размечтавшуюся Тосю и усаживает ее за уроки; ни у кого из девушек не хватает духу начать разговор об Илье.

Илья появляется неожиданно, он вынимает из кармана билет на концерт, протягивает его Тосе и выходит. Тося, онемев от неожиданного счастья, мгновение стоит в той же позе и на том же месте; она не чувствует опасности в молчании, наступившем в комнате, а потом вдруг, коротко и счастливо засмеявшись, как вихрь срывается с места и в бешеном ритме начинает собираться. Но и тут Тося - Румянцева остается верной себе: она собирается не как девушка, спешащая на свидание к любимому, а как ребенок, боясь пропустить интересное зрелище. Она на ходу набрасывает на себя пальто, не глядя, надевает валенки, проходя мимо Кати, снимает у нее с груди свою брошку, теперь она и ей пригодится, туфельки на гвоздиках рассовывает по карманам, но в зеркало заглянуть не успевает - некогда. Тося была уже у двери, когда дорогу ей преградила Вера. - Никуда ты не пойдешь! - Как это? - Тося просто не поняла слов подруги. Потом уразумев, что от нее хотят, она изумилась, а потом возмутилась. Актриса играет настоящий бунт против своих подруг. И когда Надя, не выдержав, рвет ее билет, Тося презрительно отстраняет ее и совершенно спокойно говорит: - Нате, снимайте валенки! Я и босиком по снегу пойду! - Рывком Тося распахивает форточку:

- Илья! - И только жестокие слова Веры заставляют ее замереть, а потом оглянуться. - Как, спорил? - И затем совсем нерешительно: - А разве можно спорить вот так, на живого человека? - Тося робко и неуверенно спускается с подоконника, прижимая к груди кулаки, которыми она только что так воинственно размахивала, и вопросительно заглядывает в лица подруг. Потерянная и жалкая, Тося -Румянцева садится на койку и закрывает лицо руками. И, через мгновение подняв голову с совершенно сухими, но враз провалившимися глазами, спрашивает: - А на что он спорил? -Узнав, что на шапку, Тося тихо и недоуменно говорит: - Что ж ему одной шапки мало?.. - Затем медленно, сгорбившись, как старушка, встает, немеющими пальцами застегивает пальто. Наткнувшись на брошку, снимает ее, бросает на кровать и выходит, поникшая и суровая.

Придя в клуб и увидев приятеля Ильи, Тося - Румянцева с новой силой переживает предательство Ильи. Она подходит к Филе и зазвеневшим от волнения и от обиды голосом говорит:

- Вы спорили на меня? Так вот, он выиграл! Отдай ему шапку!

- И, закрыв лицо, Тося бросается к выходу. Она выбегает на улицу в одних туфельках, без пальто, бежит, проваливаясь по колено в снег, не разбирая дороги. И только присев за высокой поленницей, дает волю слезам.

В этих быстро чередующихся эпизодах, от эксцентричнокомедийных до подлинно драматических,

раскрывается дарование актрисы; она мастерски передает эти резкие контрастные переходы героини из одного состояния, из одного настроения в другое. А подлинное искусство, как известно, - в совокупности самых различных и

противоречивых явлений и чувств. Ведь не случайно еще великий немецкий драматург и философ Лессинг писал в "Гамбургской драматургии", что зрители "не хотят смотреть никаких других пьес, кроме тех, которые наполовину серьезны, наполовину забавны, сама природа учит нас этому разнообразию, от которого зависит известная доля ее красоты".

Этот закон искусства в совершенстве постиг Чарльз Чаплин. Создав образ бродяги Чарли, актер разрешил труднейшую проблему создания положительного комедийного образа, в котором удивительно органично переплетается комическое и трагическое.

Сложное переплетение смешного и трагического в произведении, их сочетание и воздействие друг на друга создают на экране ту атмосферу, которая ближе всего нашей действительности. И умение передать ее на экране, донести до зрителя - задача чрезвычайно трудная и благородная. Решить эту задачу может не всякий.

Перед Румянцевой в "Девчатах" впервые встала проблема взаимосвязи различных по характеру и стилю эпизодов.

В роли Тоси Кислицыной она уже не только травести, не только комедийная актриса, а глубоко драматическая, очень точно понимающая человеческую психологию и умеющая передать ее на экране. После этой работы можно еще и еще раз говорить, что талант молодой актрисы не исчерпал себя, что эта роль стала новым открытием неизвестных сторон ее дарования.

В "Девчатах" произошло полное слияние актрисы с образом героини. Эта один из редких и счастливых случаев, когда актер начинает мыслить от лица своего героя, жить его жизнью, полностью растворяясь в его индивидуальности. В такой работе художник рассматривает человека во всем многообразии его чувств, мыслей, поступков, показывая его настоящую жизнь как точку скрещения пути из прошлого в будущее, анализируя психологию человека и рассматривая его как совокупность множества явлений общественной жизни.

К. С. Станиславский писал: "Настоящее не может

существовать не только без прошлого, но и без будущего. Скажут, что мы его не можем ни знать, ни предсказать. Однако желать его, иметь на него виды мы не только можем, но и должны...

Если в жизни не может быть настоящего без прошлого и без будущего, то и на сцене, отражающей жизнь, не может быть иначе".

И мы, следя за Румянцевой в "Девчатах", без особого труда можем восстановить прошлое ее героини, рассказать, как формировался ее характер, что определило и повлияло на ее вкусы, привязанности, привычки. Актриса как бы перебрасывает мостик из прошлого Тоси в ее будущее, приоткрывая для нас неизвестные страницы ее жизни.

Одним из главных достоинств работы молодой актрисы было то обстоятельство, что она показывает нам свою Тосю в беспрерывном развитии; образ ни в одном кадре не остается статичным. Румянцева стремится к многообразию на экране, не повторяясь даже в близких по характеру сценах.

Все это позволило ей создать такой жизненный, обаятельный и цельный образ.

Как же работала актриса над ролью, какими путями искала характер Тоси, что помогло ей в работе? Вот что рассказывает об этом сама Н. Румянцева:

"Я помню день, когда "родилась" моя Тоська. Стояли пасмурные дни поздней осени; с утра мелкий, скучный дождь серой сеткой висел над городом, тротуары казались ожившими: они струились, журчали, переливались. Но в утренней бодрящей и пронзительной свежести уже чувствовалось дыхание зимы. Мы делали первые пробы на роль, искали грим, костюм: съемки были ежедневными.

Режиссер был доволен, казалось, все идет правильно. А мы с художницей Л. Наумовой продолжали искать. Не то чтобы нам не нравились пробы или эскизы, но они казались банальными, хотелось большей внешней выразительности. И вот как будто все уже готово, грим в меру смешон, в меру трогателен и обаятелен, костюм, предложенный художницей, удовлетворял самый требовательный вкус. На другой день пробы должны были утверждаться на худсовете.

Вечером в дверь моей квартиры постучалась Тоська. Открывая дверь, я еще не знала, что это именно она, не угадала ее в гостье, робко остановившейся на пороге. Это была одна из тех девочек, которые пишут длинные письма, иногда приходят посоветоваться, - словом, моя зрительница.

Она в смущении остановилась, не зная, что сказать. На заячьем воротнике коротенького пальто таял первый снег, около школьных ботинок натекла лужица.

Мы сидели с ней на кухне и пили горячий крепкий чай. Это была большеглазая и худенькая девочка, но очень самостоятельная и решительная. Повесив свое кургузенькое пальтишко, она так и осталась в смешной рваной ушанке и так сидела передо мной, рассказывая о своих горестях и заботах. Она была из детского дома, училась на ткачиху.

- Я очень люблю кино и хожу на все новые фильмы, -рассказывала она. "А я глядела на нее и мучительно думала, кого же она мне напоминает? Кого? - И знаете, - говорила девочка, - вы очень похожи на меня, просто удивительно, я буквально узнаю себя в каждом фильме... "Где же я видела ее? - думала в свою очередь я, - ведь я так хорошо знаю ее, и этот, смешной жест, и как она морщит нос... - Я решила, что могу тоже сниматься в кино, могу быть актрисой, ведь мы так похожи... - "Ну, конечно, конечно же, это... она!".

Утром я была у Наумовой. И все началось сначала! Да, Тоська должна быть именно в узеньком легком пальтишке (она ведь приехала с юга, откуда у нее теплая зимняя шуба?), в ботиночках, и только в ботиночках - маленьких и холодных; конечно, на ней должна быть эта большая старая заячья шапка с торчащими в разные стороны ушами.

Напрасно меня убеждали, что нельзя сниматься в ботинках и легком пальто,- я настояла на своем. В костюмерной сшили новое пальтишко, даже без подкладки, чтобы казаться тоньше, а нужную ушанку я выменяла у племянника, озорного мальчишки, купив ему взамен новую.

Очень многое решалось прямо на съемках, почти все основные сцены актеры импровизировали. Особенно мучили наши актрисы сценариста Бориса Бедного; они старались уточнить свою роль и все время приставали к нему: "А можно так? А если сделать по-другому?" Как всякий сценарист, Бедный очень ревниво относился к своему произведению, но не мог подчас ничего возразить актерам. Но, когда и я попросила у него что-то переделать в сценарии, он возмущенно закричал: "Как, и вы туда же! Хоть вы-то молчите, у вас, кажется, в сценарии есть все, что только может пожелать актриса!" И мне пришлось отступить, так как я тоже считаю, что о лучшей роли нечего и мечтать. Мне кажется, Тосю просто нельзя сыграть плохо.

Помню, как мы с Чулюкнным нашли одну из самых интересных сцен в фильме - сцену лезгинки. Мы уже отсняли эпизод возвращения Тоси после свидания с Ильей; это был довольно долгий и серьезный разговор с мамой Верой, мы провели сцену хорошо, режиссер был доволен. Актеры разошлись.

Я немножко задержалась на съемочной площадке, не помню почему. Неожиданно ко мне подошел Юрий Алексеевич.

- Ну как? Кажется, эпизод удался? - Разговорились. Неожиданно он меня спросил: - Надюша, как вы считаете, а не могла ли Тося в этой сцене запеть?

- Запеть?

- Да, что-нибудь детское, простое и очень счастливое. Ну, вспомните, что вы пели от радости в детстве, когда вы получали то, о чем давно мечтали?

- Что я пела? Не знаю... Не помню...

Ну все равно, что... Хотя бы ерунду какую-нибудь...

- Не знаю, право... Может быть, это?

- Ну, ну...

- "На заборе птичка сидела и такую песенку пела...".

- Вот, вот! Ну-ка еще раз погромче!

Через минуту мы выставили всех из павильона и вдвоем начали распевать эту смешную и незатейливую песенку. А потом нам и этого показалось мало, и мы пустились в пляс. Забыв обо всем на свете, мы лихо, на полном серьезе отплясывали лезгинку, когда вдруг в дальнем углу кто-то прыснул от еле сдерживаемого смеха и сдавленный голос смущенно спросил:

- Чего это вы? А?

Это оказалась наша уборщица тетя Клава, и Юра тотчас к ней подскочил и забросал вопросами:

- Ну как? Смешно? Да? Скажите, смешно? - И потом, уже успокоившись, добавил: - Да, да именно лезгинка! Вы

понимаете, Надя, ведь она же еще ребенок и просто ошалела от счастья...

На следующий день мы снимали придуманную сцену под скептические и недоверчивые взгляды всей группы. Пугала эксцентричность эпизода. Но ведь и эксцентрика может быть содержательной, остроумной, может вызывать сочувствие, жалость и негодование. Мы настояли на своем и оказались правы. Сцена удалась и органично вошла в ткань фильма.

Снимали мы на Северном Урале, в Пермской области. Морозы стояли немыслимые, не спасали ни ватники, ни унты. Мы жгли костры и через каждый час устраивали "перекур с обогревом". Снимали в леспромхозе и, конечно, изрядно мешали рабочим, но они относились к нам терпеливо и внимательно, помогали, учили актеров водить трактор, валить деревья. Все шутили, что Рыбников прекрасно вошел в образ и стал заправским лесорубом, в свободное от съемок время даже помогал валить деревья, выполнять план. Ну, не знаю, как там в действительности с планом, но для нашей печурки дрова он заготовлял собственноручно.

Надежда Румянцева и Сьюзен Страссберг на III Международном кинофестивале в Москве (1963 г.)

Снимали мы и под Москвой, в марте, неподалеку от "Мосфильма". Там посадили около трехсот деревьев и построили поселок с вывеской "Леспромхоз". Утром он оживал, звенели песни, гармонь, слышалась команда, гудели машины, шла съемка, а вечером опять пустел, и тогда во владение вступали мальчишки.

Оказывается, мы их здорово потревожили и нарушили сложную мальчишескую жизнь. Мы это поняли однажды утром, когда, придя на съемку, обнаружили за вывеской "Леспромхоз" огромный самодельный конверт. На вырванном из школьной тетради листке детским неровным почерком было написано: "Уважаемые товарищи киносъемщики! Ладно уж, пользуйтесь нашим оврагом, для кино не жалко. Только делайте хороший фильм, чтобы всем понравился и нам тоже". Мы тогда очень смеялись над этим дипломатическим посланием, но если бы знали, наши дорогие мальчишки, как мы хотели сделать хороший фильм, чтобы всем, всем понравился!"

Успех пришел сразу после выхода картины. В 1963 году фильм "Девчата" представлял советское киноискусство в Аргентине на Международном кинофестивале в Мар-дель-Плата.

Надежда Румянцева с призом за лучшее исполнение главной роли в фильме 'Девчата' (Мардель-Плато, Аргентина)

Его показали на третий день после открытия фестиваля, и зарубежная пресса писала: "Прежде всего следует отметить, что успех фильму обеспечила Надежда Румянцева. Бьющая через край радость, безграничная прелесть героини прекрасно переданы молодой русской актрисой, которая долгое время будет вспоминаться с симпатией. Румянцева создала образ с удивительной непринужденностью и экспрессией, что одновременно и удивляет и покоряет зрителя, который невольно становится соучастником произведения".

И дальше: "Надежда Румянцева несомненно продолжает традиции Чарли Чаплина и Джульетты Мазины в кино и заставляет зрителей то смеяться, то плакать".

Список высказываний о советской киноактрисе можно было бы продолжить и дальше. Но в этом нет необходимости, так как все они единодушны в оценке ее дарования.

Простота и искренность, приветливость в общении сделали Румянцеву любимицей аргентинских зрителей. Стоило ей

только появиться на улице, как ее окружало плотное кольцо почитателей, любителей киноискусства, журналистов,

фоторепортеров. Каждый стремился выразить свое восхищение, признательность, пожать руку, получить автограф. После просмотра фильма большим почитателем Румянцевой стал известный голландский режиссер, член жюри фестиваля Берт Хаанстра.

Фестиваль закрывался большим балом "звезд". На нем после просмотра лучших фильмов фестиваля - советской

кинокомедии "Девчата" и американского фильма "Игрок", в котором главную роль играл знаменитый голливудский актер Пол Ньюмен, - должны были вручать награды победителям.

Надя с волнением готовилась к первому международному балу. Берт Хаанстра попросил разрешения быть ее кавалером и сопровождать на этот вечер.

Бал начался в два часа ночи в великолепном отеле "Провенсиаль". Все здание горело и переливалось

разноцветными огнями, на улицах было светло как днем, толпы людей осаждали здание. Бальный зал находился наверху, окруженный огромной открытой террасой. Советскую делегацию на вечере представляли Николай Рыбников и Надежда Румянцева. Здесь могли присутствовать только актеры, "звезды" кинематографа.

Скромная изящная статуэтка - "за лучшее исполнение женской роли". На этот раз ее обладательницей единогласно была признана советская киноактриса Надежда Румянцева. Эта небольшая и неброская скульптурка стала для актрисы дороже самых ценных подарков, это - признание ее таланта.

Вместе с Румянцевой разделил успех американский актер Пол Ньюмен, который получил приз "за лучшее исполнение мужской роли". Они чувствовали себя героями дня.

В небо то и дело взвивались ракеты. Площадь была залита огнями, оркестры играли, не переставая, а внизу гремели аплодисменты любителей кино.