Помоги проекту - поделись книгой:
— Только без нервов! А не то можно и вовсе выронить нож! Вот ужас-то!
Большим пальцем он прижал нож к ноге, а ногтем среднего попытался попасть в паз. И радостно вскрикнул, когда лезвие подалось. Но тугая пружина неумолимо тянула его обратно. Палец соскользнул, и нож, лязгнув, захлопнулся.
Тотор выругался.
Простим ему эту слабость. Каждый поступил бы точно так же на его месте.
Пришлось начинать все сначала.
Вот лезвие опять подалось. Но опыт подсказал Тотору, что непременно нужно поставить какую-то преграду, чтобы не дать лезвию уйти назад. Пришлось пожертвовать безымянным пальцем… Острие ножа больно впилось в живую плоть… Еще одно усилие, щелчок, показавшийся на этот раз сладостной музыкой, и — готово!
Нож открыт, и Тотор держит его в руке.
Ах! Теперь ему сам черт не брат!
— Здо́рово! Впрочем, не надо горячиться. Малейшая оплошность, и мой дорогой, горячо любимый ножик выпорхнет из рук и упадет невесть куда. Терпение и настойчивость!
Он повернул нож лезвием вовнутрь и принялся медленно пилить. Еще чуть-чуть… Крак! Веревка лопнула.
Рука свободна. Остальное — пустяки.
Всего несколько секунд понадобилось, чтобы разрезать веревку на животе и на груди. С каждым движением его наполняло невыразимое чувство освобождения.
Руки, плечи, ноги! Тотор едва сдерживался, чтобы не вскочить и не запрыгать на своем импровизированном насесте.
Однако разум возобладал. Судьба в лице обезьяны-спасительницы была благосклонна к Тотору не для того, чтобы он вновь искушал ее.
Кроме того, в душу внезапно закралось невольное беспокойство. Спиной он ощутил нечто твердое, не похожее на ветку.
На чем же, черт побери, он лежал?
Все еще стараясь соблюдать осторожность, Тотор пошарил рукой за спиной и не смог сдержать радостного возгласа.
Карабин! Поспешив выполнить приказ, негры, по счастью, не догадались забрать винчестер.
Неожиданное и приятное открытие! Ведь это — возможность защищаться, охотиться, питаться.
А есть хотелось чертовски. Пока руки и ноги бездействовали, внутренние органы функционировали исправно. И теперь желудок вопил, взывая к милосердию хозяина.
Тотор моментально осмотрел карабин и нащупал на бедре патронташ.
— Тотор, друг мой! Для начала нужно распроститься с этим уютным гнездышком; только постарайся, по возможности, не разбить лицо в кровь. Шевели мозгами! Под тобой не слишком глубокая яма. Над тобой деревья, деревья и еще раз деревья. Выбирай: вниз или наверх? Что бы ты ни выбрал, ты все равно в Центральной Африке, на экваторе. Спустишься ты либо поднимешься, ты не скоро узнаешь, откуда и куда идешь. Что ж! Вперед! И будь что будет.
В результате беглого обследования Тотор убедился, что ветви дерева достаточно прочны и способны выдержать его гимнастические экзерсисы[32].
Приладив сбоку карабин, ощупав карманы и найдя в них, помимо ножа, который отныне приобрел в его глазах едва ли не музейную ценность, еще массу полезных и нужных вещей, Тотор перепрыгнул на соседнюю ветку. Перебираясь все ниже и ниже, он ощутил наконец под ногами твердую почву и испустил облегченное «Уф!».
Теперь он сам себе хозяин, а также может распоряжаться и всем миром, как говаривал почтенный мэтр Корнель[33]. Находясь на вершине блаженства, Тотор даже пустился в пляс, но тут же издал восторженный вопль, ибо среди содержимого многочисленных карманов и карманчиков нашлись часы — подарок отца Мериноса, показывавшие не только часы, минуты, секунды, но также и фазы луны. Впрочем, это роскошь. Как шутил сам о себе Тотор, путешествуя, он ложился и вставал по солнцу, даже белья при этом не меняя.
Часы он всякий раз бережно укладывал в обитый изнутри футляр, каковое обстоятельство и спасло их от гибели.
— Сейчас часа два пополудни, — заключил Тотор. — И черт меня побери совсем, если я не отправлюсь куда-нибудь, все равно куда!
В прекрасном расположении духа, насвистывая приятную мелодию, наш чудом спасенный решительно двинулся сквозь лесную чащу на север, полагая, что в нескольких сотнях лье[34] расположено озеро Чад, а там есть вероятность встретить цивилизованное население.
Около часа шагал он узкой тропинкой, петляя меж гигантских, в его рост, корней, и наконец вышел на поляну. Внезапно послышался странный шум, напоминавший топот двадцати лошадей, пущенных в галоп. Тотор потянулся к оружию и тут увидел несущегося во весь опор носорога. На спине зверь тащил человека.
Тотор хотел было выстрелить, но не решился. Сердце сжалось от ужасного предчувствия. Мгновение спустя оно подтвердилось. Послышался отчаянный крик:
— Ко мне! На помощь!
Сомнений не было, это кричал Меринос, сын короля шерсти.
ГЛАВА 8
Тотор выскочил из своего укрытия.
Забыты рассудительность и осторожность, ведь в опасности его друг, его брат!
Со всех ног кинулся он вдогонку, крича на ходу:
— Меринос! Это я, Тотор! Тотор!
Меринос услышал его и прокричал в ответ что-то невнятное. Тотор едва мог разглядеть вцепившегося в загривок зверя несчастного своего товарища.
Оказавшись посреди залитой солнцем поляны, носорог неожиданно замер. Яркий свет испугал его, а инстинкт самосохранения повелевал повернуть назад, под защитную сень лесных чащоб. Тут бы Мериносу и спрыгнуть, но с испугу он мог не рассчитать и прямиком угодил бы под копыта разъяренного животного.
— Держись, Меринос! — кричал Тотор. — Я иду!
В два прыжка парижанин очутился рядом с носорогом, вскинул карабин и прицелился прямо в глаз зверю. Но вдруг он вздрогнул и прислушался. Похоже, некий отдаленный звук мигом изменил его намерения. Он опустил карабин.
Взбешенное животное так рьяно рыло рогом землю, что застряло меж двух корней и, как ни старалось, не в силах уже было освободиться.
Тотор только того и ждал, он взобрался на дерево и, по-обезьяньи перепрыгивая с ветки на ветку, вскоре очутился прямо над носорогом, затем уцепился ногами за мощную ветвь, отпустил руки и повис вниз головой. Меринос, ни жив ни мертв, ничего не видел и не слышал. Единственная мысль, единственная надежда не позволяла угаснуть сознанию: друг идет ему на помощь.
Тотору удалось наконец дотянуться до Мериноса. Он нащупал грубую ткань куртки, впился в нее ногтями и рванул что было мочи. Оставалось надеяться, что одежонка у Мериноса была крепкая, да и сшита была наверняка не из того барахла, что производят на фабриках его папаши. В какое-то мгновение силы, казалось, изменили Тотору, однако он не сдавался.
— Эй, Меринос? Слышишь меня?
— Да, мой добрый, мой дорогой, мой чудный Тотор.
— Молчи. Меньше слов. Я еле-еле держу тебя, сделай милость, постарайся вскарабкаться по мне. Представь, что я обыкновенный шест, а наверху тебя ждет приз. Тебе надо добраться до ветки, за которую я держусь. Вперед! И побыстрее!
Воодушевленный голосом друга, Меринос понял, что от него требуется. Преодолев тошноту и головокружение, он ухватился за протянутые к нему руки, подтянулся, схватился за ремень Тотора и уже через секунду оседлал спасительную ветку.
«Я погиб!» — подумал Тотор.
В самом деле, от долгого висения вверх ногами кровь прилила к голове, в висках стучало, уши заложило. Не было больше сил держаться. Еще мгновение, и он рухнет с трехметровой высоты.
Тотор хотел закричать, позвать на помощь, но горло перехватило, и он не смог издать ни звука.
Что ж! Друг спасен. А это главное. Теперь можно спокойно умереть. Ноги ослабли, он отпустил ветку…
И не упал!
Оказавшись в безопасности, Меринос быстро пришел в себя и сообразил, что нужно делать. Тотору грозила неминуемая гибель. Силы вот-вот оставили бы его. И тогда Меринос крепко схватил друга за ноги и поднял, точно перышко.
— Ну как, страшновато? Я тебя держу. Э-э… Да ты не отвечаешь. Будь так любезен, возьмись руками за ветку! Помоги себе хоть немножечко. Не можешь? Да он меня не слышит! Погоди! Вот я тебя растормошу!
Меринос поудобнее устроил на развесистой ветке неподвижное тело и тогда только осознал весь ужас происходящего. Он рыдал как ребенок.
Прошло несколько минут, как вдруг послышался слабый шепот:
— Эй! Кто это там кудахчет?
— Это я, Тотор!
— Ты? Жив, старый лис!
— Ты тоже!
— Еще бы!
— Тогда поцелуй Коко.
И двое мужчин, обязанных друг другу жизнью, расцеловались, растроганные до глубины души.
ГЛАВА 9
— А где носорог? — первым делом поинтересовался Тотор, когда ему удалось вернуться к действительности.
— Плевать нам на эту мерзкую тварь!
— Смотри, какой смелый! Взгляни-ка вниз!
— Его там нет!
Зверю в самом деле удалось освободиться. И теперь он удирал со всех ног.
— Скатертью дорожка! Немногим удавалось одурачить меня. Ладно! Давай все обсудим.
Друзья уютно устроились на ветке друг против друга.
— Послушай, — начал Тотор, — это напоминает мне нашу первую встречу в открытом океане, верхом на деревяшке, когда мы были готовы вцепиться друг другу в глотки!
— Ой, лучше не вспоминай! — отвечал Меринос. — Каким же я был тогда идиотом!
— Почему же был! — рассмеялся Тотор. — Ну, рассказывай, с чего это ты вдруг решил покататься верхом на носороге? Нечего сказать, достойное занятие!
— Я с таким же успехом мог бы спросить тебя, с чего это ты вдруг решил прогуляться. Тут ведь тебе не Булонский лес![35]
— Согласен. Точно помню — швырнули меня в какую-то яму. Один черт знает, как я оттуда выбрался. Поверишь, я упал в обморок, точно истеричная дамочка. Очутился каким-то чудом на дереве, весь вымокнув до нитки, и пребывал бы там посейчас, если б не обезьяна. Ну вот, я перед тобой чист. Теперь рассказывай свою историю.
— Она очень напоминает твою, только вместо обезьяны у меня оказался носорог. Катился я кубарем, все бока отбил о коряги да корни. Потом налетел на острый камень, едва не пропорол бок, и вот тут не было бы счастья, да несчастье помогло, потому что веревки лопнули. Сколько пролежал, не знаю. Пришел в себя. Вижу: ничего не сломано. Стал тебя искать. Думал, ты где-то рядом. Кричал, звал. Ни ответа, ни привета. Стало быть, пошел искать. Полагался на случай. Он ведь нас никогда не подводил. Забыл, правда, что впервые один в лесу и что Его Величество Случай благоволит только к моему другу Тотору, а не ко мне, грешному. Тебя, понятно, не нашел. Продирался через заросли, ветки то хлестали по лицу, то душили меня. Плутал, плутал. Забрел в чащобу дремучую-предремучую. Я слышал, как вокруг резвились звери, а в ветвях порхали птицы. Хорошего мало. Но все равно шагаю дальше. Правда, так есть хотелось, аж под ложечкой сосало. Где вы, где вы, папашины миллионы? До банкиров-то далеко! В конце концов, вышел на поляну. И услышал такой топот, будто мчатся тридцать тысяч лошадей. Вдруг увидел что-то громадное, черное, страшное, и несется прямо на меня во весь дух.
— И ты струхнул, мой бедный Меринос.
— Признаюсь! Трудно сохранять рассудительность, когда на тебя прет такая громадина. Я упал и инстинктивно прижался к земле. Помню, последнее, о чем успел подумать, так это о том чудаке, который лег на рельсы в надежде, что колеса его не заденут, и таким образом спасся на самом деле.
— Всякое случается! — философски заметил Тотор.
— Как же! Держи карман! Этот толстокожий, наткнувшись на нечто неподвижное, а именно на тело сына миллиардера, не нашел ничего лучшего, как со всего маху пырнуть его рогом, чтобы убрать с дороги препятствие. У меня просто искры из глаз посыпались! Уж как я жив остался, один Бог знает. Он мною эдак в футбол поиграть решил. Спасло меня чудо… вернее, мой пояс, потому что рог застрял в складках. Я взмыл вверх, ударился спиной о какую-то ветку… и очутился верхом на зверюге. Вцепился ему в жесткую щетину на загривке и давай орать, звать на помощь. И вот везение! Мой друг, мой брат, мой спаситель! Дружище Тотор! Это следует внести в список твоих подвигов. Я так тебе признателен…
— Давай без излияний! Что за счеты между нами? Ты оказался верхом на носороге. Я мог бы быть на твоем месте, и тогда ты спасал бы меня. Хватит. Ситуация прояснилась, и легче от этого не стало. Заметь, что Жамбоно предательски бросил нас в суматохе. Жителю Монмартра не к лицу так поступать. Он свое получит, если только мы когда-нибудь встретимся. Мы брошены на произвол судьбы, без пищи, без воды, абсолютно одни, еле живые. Самая большая мечта — добраться до постели и чтобы приветливая служанка принесла чашечку горячего шоколада. На это, однако, рассчитывать не приходится. Нам надо убираться отсюда, да поскорее. Кстати, карабин при тебе?
— Дьявольщина! Он был со мной, когда появился этот мастодонт.
— Послушай, он должен быть где-то здесь. Свой я положил под деревом. Значит, надо прежде всего спуститься и отыскать их. Согласись, в нашем положении вооружиться совсем не лишне.
— Конечно! Но тут высоковато. Имеем все шансы переломать ноги.
— Ерунда! Сам подумай! У тебя была прекрасная идея подпоясаться шарфом длиной, по крайней мере, метра в три. Он один раз уже спас тебя, спасет и сейчас. Давай!
Пояс действительно походил на те, что носили некогда зуавы[36]. Его без труда хватило бы на двоих. Правда, не так-то просто размотать его на весу, среди цепляющихся веток. И все же Мериносу это удалось.
Один конец Тотор закрепил на дереве морским узлом.
— Спускайся, — скомандовал он. — Я за тобой.
Меринос подчинился и вскоре был уже на земле.
— Готово!
— Отлично! Теперь подожди. Я, понимаешь ли, не хочу оставлять здесь пояс. Встань поустойчивее и попробуй поймать меня.
Парижанин развязал узел, обмотал пояс вокруг шеи и повис на руках.
— Внимание! Лечу.
Как ни старался Меринос, но удар оказался таким сильным, что оба кубарем покатились по земле. Однако уже через минуту, целые и невредимые, друзья встали на ноги и осмотрелись.
Поделиться книгой: