Быстрый и мертвый

— Пустяки. Мне никогда не нравился Айк Мэнтл, я его на дух не переносил.

Она удивленно воскликнула:

— Вы его знали?

— Разумеется! Низкая тварь. У него есть брат Пэрди, вот он совсем другой человек. Если стреляет, так по крайней мере не из-за угла. — Незнакомец взглянул на нее. — Если вы хотите поесть, лучше не мешкать. Сготовьте, что надо, да побыстрее гасите костер и ложитесь спать.

Тон, которым он произнес эти слова, показался ей грубым, она взглянула на него с укоризной.

— Не обижайтесь на меня, мэм. Я-то могу обойтись и сухомяткой, но вашему мужу и мальчику надо поесть чего-нибудь горячего, да и вам самой это не помешало бы.

Он оглядел ее с головы до пят.

— Хотя вы, конечно, в форме, мэм. Да и формы — что надо!

— Сударь, — сказал Маккаскел сухо. — Вы спасли мне жизнь и вообще очень помогли нам… Но мне не нравится, как вы говорите о моей жене.

— Ну ладно, ладно, — искренне удивился незнакомец. — Вы хотите сказать, что не считаете ее хорошенькой? Тогда присмотритесь получше.

— Эта дама — моя жена. Я считаю ее красавицей, но не думаю, что пристойно…

— Боитесь, нос задерет? Может, и так. Но она в самом деле хорошенькая. Я привык говорить правду в глаза хоть о женщине, хоть о лошади, что у них красивые формы. А кроме того, она варит вкусный кофе.

Сюзанне пришлось отвернуться, чтобы ее улыбка не вызвала еще большее раздражение мужа. Это было забавно. В конце концов, в присущей ему грубой манере мужчина сделал ей комплимент.

Поев, они погасили костер, воткнув в землю тлеющие концы головешек и затоптав искры. Оставшиеся угольки скоро потухли.

— Отведите лошадей вон туда, за бурелом, — посоветовал незнакомец. — А сами укладывайтесь подальше от них. Кому-то придется стоять на вахте. Наверняка они обнаружат вас.

Когда Дункан Маккаскел повел мулов и лошадей за деревья, Сюзанна взяла кружку незнакомца и наполнила ее кофе.

— Жалко выливать остаток, — сказала она.

Мужчина сидел на чурбаке возле затухавшего костра, она встала рядом с ним, глядя на него сверху вниз.

— Хочу поблагодарить вас за то, что вы для нас сделали. Это было прекрасно, — произнесла она спокойно.

Он взглянул на нее и пожал плечами.

— Ваш муж вел себя достойно. Его ведь могли легко убить, потому что он пялился на крыльцо, забыв о том, что у него за спиной. В этой стране всегда надо оглядываться… Для новичка он справился неплохо, отлично, можно сказать, вам повезло. — Он усмехнулся. — Мне, может, вообще не стоило встревать.

Сюзанна налила себе кофе.

— Вы хоть бы сказали, как вас зовут.

— Имена тут мало что значат. Меня зовут Воллиен, Кон Воллиен. А как вас звали в Штатах?

— Звали? — удивилась она.

— Конечно. Здесь многие меняют имена, чтобы избежать преследования.

— Мистер Воллиен, мы ни от кого не бежим. Мой муж честный, образованный человек. Он не хочет зависеть от родных и друзей и решил поехать на Запад, чтобы жить самостоятельно.

— Он правильно выбрал место… Другого такого он не найдет… Если выживет.

Кон допил кофе и посмотрел на Сюзанну.

— Знаете, что тут говорят про образованных?.. Что жизнь и работа для них здесь слишком тяжелы, многие начинают пить и кончают белой горячкой.

— Не беспокойтесь, мистер Воллиен. Мой муж пьет очень мало и не боится тяжелой работы.

Кон Воллиен поднялся и выплеснул остатки кофе на угли.

— Что ж, посмотрим, из чего он сделан, когда дойдет до дела. Конечно, — добавил он, — многое зависит от женщины. Тут мало красивого, разве что природа. А начнет человек обрабатывать землю, тут же на него град, наводнение, стужа, так что ему уж не до шуток. А только все это пройдет, нападают полчища саранчи.

— Саранчи?

— Она летит тучей — солнца не видно. И сжирает все на своем пути. Больше всего саранча любит поля с уже созревшим, но еще не убранным урожаем.

Воллиен повернулся и зашагал к своему мустангу. Вскочив в седло, он исчез в ночи. Сюзанна сердито и разочарованно смотрела ему вслед.

— Ма, он думает, что у нас мало шансов, да? — спросил Том. — Но мы ему покажем! Он еще увидит!

— Конечно, Том. Мистер Воллиен не знает нас и поэтому сомневается. Нас ждет новая нелегкая жизнь. Боюсь, что нам придется столкнуться со многими невзгодами.

— Он, надеюсь, останется с нами?

— Что? Чего это тебе пришло в голову? С какой стати ему оставаться с нами? Мистер Воллиен, сынок, человек без цели и определенных занятий. Насколько можно понять, он просто кочует с места на место, и, судя по его виду, он не так уж преуспел в этих краях.

— Похоже, он пробыл здесь долго и выжил!

Сюзанна положила руку на плечо сына.

— Да… да, ты прав, Том. Что ни говори, он выжил…

Над темными деревьями разнесся скорбный одинокий звук — это ухнула сова.

Глава 3

Сюзанна устроилась в темноте неподалеку от лошадей. Том расположился рядом и, несмотря на решение бодрствовать, в конце концов уснул.

Подошел Воллиен и тихо сказал:

— Думаю немного соснуть. Мэм, вам бы лучше сделать то же самое. По примеру вашего мальчика… Маккаскел, ваша вахта первая. Прислушивайтесь. Научитесь различать звуки, естественные для ночи, вы будете слышать их час, другой. Всякий посторонний звук — это уже преследователи. Наблюдайте за моей лошадью. У вас лошади городские, на них нельзя положиться. А мой конь услышит их гораздо раньше вас и сразу навострит уши. Это мустанг из дикого табуна, еще жеребенком он научился распознавать опасность, чтобы дать от нее стрекача, и он не упустит ни звука. Разбудите меня примерно через час.

Положив под голову седло, он улегся, завернулся в одеяло и через минуту заснул.

Дункан Маккаскел уселся возле жены.

— Они найдут нас по остаткам костра, — сказал он. — Уверен, там остался дымок. Они немного выждут, и мы их услышим.

— Странный он человек! — заметила Сюзанна.

— Тсс. Он может услышать.

— Нет. Он дышит ровно. Наверняка спит. — Через минуту она добавила: — Мы можем многому у него научиться, Дункан. Он знает такое, что и нам знать не грех.

— Да, — согласился он, — ты права. Наше образование тут немногого стоит.

Скоро Сюзанна задремала, а Маккаскел встал и подошел поближе к лошадям, которые пощипывали траву на небольшой округлой лужайке. Дункан обошел лагерь и пожурил себя за то, что не сделал этого сразу. С одной стороны подход к лагерю загораживало упавшее дерево, верхушка которого уткнулась в скалу, а корень — в кручу обрыва; пробраться через дерево было невозможно из-за густых сучьев.

С другой стороны стеной росли деревья. Пройти сквозь них бесшумно тоже невозможно. Со стороны пруда, покинутого бобрами, также был заслон из поваленных ветром деревьев, сломанных сучьев и старых пней. Лагерь был защищен от ружейного огня, за исключением одного открытого участка близ упавшего дерева, но найти его ночью было затруднительно.

Устраивая лагерь, Воллиен сразу все это учел. Да, многому можно у него научиться. Надо уметь видеть, а не просто смотреть.

Маккаскел прислушался, но не уловил никаких звуков, кроме естественных для ночного леса. Он двигался осторожно, стараясь ступать беззвучно и не задерживаться подолгу на одном месте. Дункан задумался над тем, как важно постараться понять этот неведомый мир, и попытался припомнить из прочитанного то, что могло бы помочь. Он уселся на бревно передохнуть, продолжая напряженно прислушиваться.

Несколько раз его веки смыкались. Дункан встал и сделал новый обход, ловя каждый посторонний звук. Вахта его закончилась, и он шепотом разбудил Кона Воллиена. Тот мгновенно проснулся.

— Время, — шепнул Маккаскел. — Пока все тихо.

Воллиен сел, натянул сапоги, опоясался ремнем и револьверными кобурами и взял ружье.

— Немного сосните, — сказал он тихо. — Бандиты знают, что вы новичок в этих краях, и сперва захотят украсть лошадей. Не обнаружив их, они попытаются напасть на лагерь.

— Разбудите меня, я буду готов.

Дункан Маккаскел растянулся на одеяле. Он устал, но собирался передохнуть всего лишь минутку. Нужно быть начеку. Ведь в конце концов кто этот человек, которому они вверяли свою жизнь? У него могли быть собственные планы. Однако, подумав так, Дункан тут же отверг эти подозрения, закрыл глаза и уснул.

Проснулся Маккаскел, почувствовав на плече руку Воллиена. Было очень тихо. Рядом шевельнулась Сюзанна, она проснулась и прислушивалась к тишине, как и он. Дункан взял ружье, призвав себя к осторожности, чтобы ненароком не застрелить того, кого не надо.

Стрелять в человека? Его поразило то, что он воспринял эту мысль без привычного чувства вины. Что способствовало этому? Влияние окружения? Или подсознательное примирение с необходимостью?

Сюзанна следила за удаляющимся Дунканом, потом резко села, внезапно осознав, что Тома рядом нет.

Ушел? Куда?

Женщина быстро вскочила и замерла, на ней было светлое платье. Подхватив одеяло, она завернулась в него. У нее не было оружия, но она помнила, что поблизости валялась крепкая дубинка; Сюзанна опустилась на колени, нашла ее и выпрямилась. Неподалеку среди деревьев что-то шевельнулось, и она крепче сжала свое оружие.

Снова послышался слабый шорох, и показалась тень — короче и шире, чем у сына и мужчин из ее лагеря. На нее пахнуло смрадом давно не мытого тела.

Сюзанна взяла дубинку обеими руками, медленно замахнулась. Человек ее не видел, и она изо всех сил ударила его по лицу.

Человек вскрикнул и отпрянул. Сюзанна ударила снова, на этот раз попав в голову. Чужак стал бешено отбиваться, едва ли сознавая, что делает. Сбросив с плеч одеяло, она снова замахнулась и угодила противнику в лицо. Ему удалось перехватить дубинку. Сюзанна ударила его ногой по колену, он пошатнулся, выпустил дубинку и упал. Она изо всех сил ударила снова, но промахнулась, била еще и еще, по руке и по плечу. В темноте ничего не было видно. От усилий она тяжело дышала.

Внезапно Сюзанна услышала выстрел… Звук его был тише, чем у ружья Дункана, потом еще два. В наступившей тишине грянул выстрел из тяжелого ружья, и снова стало тихо.

Избитый ею чужак полз в кустах, она подумала о преследовании, но потом натянула одеяло и замерла, выжидая.

Послышались шаги, кто-то приблизился к ней. На этот раз запахло хвоей и кожей.

— Как вы? — Это был Воллиен.

— Я избила кого-то… несколько раз ударила.

— Как же вы его?

Она подняла дубинку обеими руками.

— Вот так. Первый раз по лицу. Со всего маху.

Сюзанне самой показалось удивительным, что она рассказывает об этом с некоторой гордостью. Что же такое с ней происходит?

— Ему здорово досталось.

Воллиен потрогал дубинку.

— Наверняка так, мэм. Лихо вы его отделали. На палке кровь.

Судорожно вздохнув, Сюзанна выпустила из рук палку, и она упала на землю.

— Я не понимала, что делала…

— Вы поступили так, как надо, — твердо сказал он. — Ваш сынишка с лошадьми. Он тоже вел себя, как надо. Мальчуган крепко держал их еще до того, как все началось. Молодец парень.

— А Дункан? Где Дункан?

— Он там… с мальчиком. Этой ночью забав больше не будет. Всем можно поспать.

Воллиен ушел в темноту, а Сюзанна стояла, кутаясь в одеяло: внезапно она ощутила холодную сырость ночи. Она больше не чувствовала себя в безопасности. Взявшись за парусиновую подстилку, женщина подтащила постель поближе к фургону.

Зашумели деревья, и она подняла голову. Небо заволокло тучами, поднялся ветер. Парусиновый полог на фургоне захлопал под его порывами.

Из темноты вышел Дункан.

— Сюзанна, ты лучше ляг в фургоне. А я устроюсь под ним. Собирается дождь.

Она не любила спать в фургоне, который был битком набит вещами, и из-за них не было видно, что происходит снаружи. Но сейчас она с благодарностью приняла предложение Дункана. Темнота больше не приносила покоя.

— У тебя все в порядке, Дункан?

— Да. Том уже под фургоном.

— А где Кон?

— Не знаю… Поблизости где-нибудь.

— Дункан, я рада, что он здесь.