Путешествие в Мир Снов

Список был большим и содержал наряду с вполне реальными, физически существующими тварями несколько символических фигур, наделенных такими же внушающими страх именами. Главными среди них были Азатотх, Ньярлахотеп и Шуб-Ниггурат, сущность которых фонд Уилмарта объяснял так.

Азатотх, «высший отец» цикла, описанный как «слепой бог-идиот» — аморфный паразит ядерного беспорядка, кощунствующий и бурлящий посредине бесконечности. На самом деле это всего лишь разрушительная сила атома, ядерная реакция, те самые мощные атомные взрывы, которые превращали упорядоченный мир первородного Ничто в хаотическую и непрерывно развивающуюся вселенную. Азатотх — Большой Взрыв!

Ньярлахотеп — с его несовершенным непоизносимым именем, являлся ни чем иным как способностью к телепатии и потому был известен в роли «Великого Посланца» БМК. Когда взбунтовавшиеся Великие Древние были свергнуты и заточены, или запрещены, Старшими Богами, Ньярлахотеп остался в одиночестве — и на свободе. Теперь БМК общались друг с другом с помощью Ньярлахотепа. Да и как можно заточить ментальную силу?

Шуб-Ниггурат — он в пантеоне БМК известен как бог плодородия, «черный козел лесов вечной молодости» — на самом деле представлял чудовищную силу воспроизведения, присущую всем БМК с незапамятных времен. Во всех мифологиях есть истории о том, как Боги спускались на землю, не обладали дочерьми людей?

Де Мариньи стряхнул наваждение — слишком уж явственно увидел он всех БМК, слишком многое узнал о них. Теперь становился более-менее понятен безрассудный поступок Титуса Кроу, отправившегося очертя голову через бесконечность эфира, разделявшего Элизию и Миром Снов в путешествие — которое прежде рискнули осуществить только два великих искателя знаний и один глупец. Причем из этой тройки лишь один вернулся, но разум его помутился. Эти путешественники собирались вышвырнуть фантазии Ктулху из снов людей! Все началось очень давно: с тех пор, как люди — существа разумные — появились на земле, они стали видеть сны и заполнять измерение грез своими мечтами, а Ктулху, погруженный в вечный сон в подводном Эрлихе, получил определенную власть над грезами задолго до того, как человек победил мамонтов.

Правда с самого начала Мир Снов воспротивился вторжению Ктулху, потому что сновидения Бога из внешних миров не могли совместиться со скромным человеческим воображением и проникали в сознание людей лишь кратковременно. Кроме того, многие обитатели Мира Снов — не сами сновидцы, а ожившие плоды их воображения — были дружественно настроены по отношению к людям из реального мира и ненавидели ужасные грезы Ктулху, которыми он старался затопить их странное измерение мифов и вымысла.

Хозяин Эрлиха тщательно скрывал свои планы в отношении Мира Снов, облекая их в оболочку тайны. Он постепенно осуществлял свои планы, но действовал не напролом, а исподволь, медленно стачивая защитный барьер Мира Снов, как океан постепенно смывает континенты. За многие тысячи лет Ктулху успел исполнить множество античеловечеких замыслов — материализовать кошмары, порабощающие подсознание простых смертных. И хотя сам Ктулху мог проникнуть в Мир Снов лишь ненадолго, злобные сновидения его приспешников будут заражать ее вечно.

Все эти сведения о Ктулху и БМК промелькнули в сознании Анри-Лорана де Мариньи за доли секунды, а в следующее мгновение перед ним предстали новые пейзажи страны грез.

Он увидел вершину Нгранека и огромное нечеловеческое лицо, вырезанное на склоне горы. Вокруг, словно летучие мыши, парили тощие, словно изъеденные болезнью, рогатые твари с шипастыми хвостами. Де Мариньи узнал, что это — ночные демоны, охраняющие тайну Нгранека. Когда несколько существ подлетело поближе, он с ужасом обнаружил, что у них нет лица — лишь плоская серая кожа!

Эти летающие существа неодобрительно отнеслись к появлению духа де Мариньи, но до того, как они смогли выразить свое неудовольствие, он был уже далеко. Теперь внизу простирались пики Трока. Их острые, как иглы, вершины превращали в кошмар много снов. Эти гигантские пики стояли на границах ужасных долин дхолов — созданий обладавших мерзкой репутацией. Тут де Мариньи опускаться все ниже, ниже и ниже, пока не услышал шорох тварей, двигающихся среди куч сухих костей… И тогда он понял, что оказался в долине Пнота, своего рода склепе — или мусорной яме — в которую все гулы реального мира сбрасывают останки жертв своих ночных пиршеств. Когда шорох на мгновение прекратился де Мариньи задрожал, хотя невидимые дхолы вели себя подобно сверчку, умолкающему при звуках шагов.

Но тут сюжеты в сознании де Мариньи начали меняться с огромной скоростью, оставляя в памяти лишь едва различимые отпечатки. Друг Титуса Кроу был выхвачен из населенной дхолами долины Пнота, и его понесло через Мир Снов с неистовой быстротой. Он увидел дубовые пристани Хланита, моряки которого почти не отличаются от обитателей реального мира; и пугающие руины Саркоманда, его треснувшие базальтовые набережные и разбитые сфинксы остались от времен, когда в Мире Снов еще не знали человека; гору Хатхег-Кла, на которую когда-то поднялся — и сгинул — Барзай Мудрый. Де Мариньи увидел Нир, и Истхарту, и Сады склепов в Зуре. Он видел остров Ориаб в Южном море, и зловещий Таларион — город тысячи демонических чудес — где правит привидение Латхи. Он видел все эти и многие другие места, и существ, в них обитающих, видел по-отдельности и одновременно… А затем душа де Мариньи закружилась в жутком вихре — и испытывая отвратительные ощущения, как от тяжелого приступа морской болезни, де Мариньи, полностью сбитый с толку, оказался снова в тронном зале Ктханда — Высшего Существа в Элизии.

3.

— Но зачем? — спросил де Мариньи у Ктханида. — Зачем Титус Кроу отправился в Мир Снов? Почему он взял с собой Тианию? Где они сейчас? Я все это должен знать, раз уж мне…

— Остановись, землянин, — прервал его Ктханид. — Ты уже получил ответ на свой первый вопрос. Я только что ответил на него… Но, похоже, ты так ничего не понял. Титус Кроу отправился в Мир Снов, чтобы остановить кошмары Ктулху, готовые затопить сны людей. Титус Кроу отправился в Мир Снов, поскольку это его право. Ну а причина, по которой именно он отправился в страну грез состоит в том, что мы — хозяева Элизии — не можем сами попасть туда. Мы были бы в том измерении такими же чуждыми, как Култху, и потому не станем вмешиваться в происходящее там без крайней нужды. А если все же наступит такое время, наше посещение будет очень кратким — таким кратким и ненавязчивым, как только возможно. Есть и другие причины, кроме упомянутой. Например, если мы отправимся в это измерение, ворота между Элизией и Миром Снов откроются. У нас нет гарантии, что при возвращении с нами на Элизию не проникнет кто-то еще… Теперь о том, почему Титус Кроу взял с собой Тианию. Она не отпустила бы своего возлюбленного одного! Их гибель окажется на моей совести, потому что я сам уложил их в этом зале и помог их душам пробравшись через бездны эфира перенестись в Мир Снов.

С этими словами Ктханид пересек огромный зал и подошел к небольшому занавешеннному алькову. Раздвинув занавеси, он показал де Мариньи хрустальные, устланные шелком саркофаги, а в них — тела мужчины и женщины.

Дух Анри-Лорана торопливо устремился вперед, и застыл у сверкающего… гроба? Потрясенный, де Мариньи смотрел на крепко спящего человека, с которым вместе прошел через множество странных приключений… и на его возлюбленную — Тианию. Несмотря на то, что он знал — в хрустальном шаре Ктханида мелькали всего лишь образы сновидцев — ему было крайне странно видеть их неподвижные тела здесь, в этом зале из хрусталя и жемчуга. Но все же любопытство взяло верх над смущением, и де Мариньи подошел поближе.

Красивое лицо Титуса Кроу было хорошо знакомо де Мариньи, но Тианию он видел впервые (если не считать смутный образ в глубине хрустального шара). С благоговением смотрел де Мариньи на женщину, и Ктханид понял, что тот чувствует, ведь ни один мужчина-землянин не мог без волнения смотреть на его воспитанницу. Тело и лицо Тиании были неописуемо красивы. Жемчужные веки прикрывали ее прекрасные глаза, капризная складочка залегла возле губ, но де Мариньи почти радовался тому, что она спит, даже если этот сон превратился для нее в кошмар. Он был уверен, что одного взгляда возлюбленной Титуса Кроу окажется достаточно, чтобы превратить его — сильного и самостоятельного мужчину — в безвольную игрушку. Он знал, что никогда не сможет забыть эу женщину, что ее облик будет преследовать его до могилы.

Волосы Тиании напоминали мерцающий изумрудный океан, каскадом спадая на золотые нити ее плаща. Ее уста цвета розового жемчуга казались прекрасным двойником лука Купидона. Лицо Тиании имело превосходную овальнуф форму. Ее аккуратные уши напоминали лепестки редкого цветка, а изящный носик наводил на мысли о собственном несовершенстве. Спящая красавица являла собою воплощение женственности, присущей лучшим дочерям Земли, и в то же время казалась совершенно чуждой людям. Она манила к себе, и пугала… И это была та женщина, которую де Мариньи виел беспомощно распростертой на ступеньках под огромным рубином алтаря, в далеком Мире Снов. И там, и здесь Тиания была вместе со своим возлюбленным — рядом с Титусом Кроу…

Наконец Де Мариньи повернулся к Ктханиду с очередным вопросом:

— Но почему бы вам просто не разбудить их, ведь насколько мне известно, проснувшись, сновидец покидает Мир Снов?

Ктханид покачал головой, точно так, как это сделал бы человек.

— Нет, де Мариньи. Этого сделать нельзя. В моем распоряжении находятся все физические и ментальные средства, которыми можно попытаться сделать это… Я пытался не раз, но ничего не вышло. Что-то держит их в Мире Снов. Эта сила, противостоит любой моей попытке разбудить их. Здесь лежат их беспомощные тела, а их души захваченны злыми снами, противостоять которым я бессилен. Проблем множество, де Мариньи, и все они необычны. Например: какая неизвестная мне сила удерживает их в Стране Грез? Дело в том, что они отделены от Элизии, и кто знает, что водится в безднах пространства…

— Да?

— Я не знаю, где конкретно они находятся. Та сила, что удерживает их в Мире Снов, не допускает подробных наблюдений. Я не могу назвать даже область, в которой они оказались. Мир Снов почти бесконечен, де Мариньи. Он так же велик, как мечты людей, создавшие ее.

— Тогда с чего же мне начать? — спросил де Мариньи, сбитый с толку. — Где? Когда?

— Не будь таким нетерпеливым, землянин. Возможно я сам излишне беспокоюсь о безопасности Тиании и твоего друга. То, что ты видел в хрустальном шаре, всего лишь возможное будущее, событие, которое еще не произошло. Но, к сожалению, оно наступит во всех вероятностных завтра. Я исследовал возможные варианты будущего Мира Снов — тысячи, сотни тысяч… Я уверен, это та сила, которая удерживает Титуса и Тианию в грезах, угрожает самому их существованию.

— Самому их существованию? Но как им может угрожать реальная физическая опасность, когда тела их находятся на Элизии? Я не понимаю.

Ктханид снова («И с досадой», — подумал де Мариньи) покачал головой.

— Похоже, ты не очень сообразителен, землянин.

— Вы должны помнить, Ктханид, что я не отношусь к великим сновидцам.

— Да, это так, — грустно согласился Ктханид. — Но им был — и поныне остается — твой отец. Уверен, что когда-нибудь и ты станешь таким.

— Все это очень хорошо — и я благодарю вас за вашу веру в меня — но, увы, сейчас мне это мало помогает, не так ли? Вот вы упомянули о моем отце. Я не очень хорошо помню его, но если он и в самом деле живет в Мире Снов, то наверняка попытается помочь мне.

— Этьен-Лоран де Мариньи? Да, несомненно. Он помог бы тебе. И я уверен, что он нашел бы способ помочь твоим друзьям — если бы смог.

Кхтанид замолчал. Де Мариньи ожидал продолжения, а затем все же решил сам прервать молчание великого существа.

— Я по-преженму не понимаю… Известно, что мой отец — повелитель Илек-Вада, доверенный канцлер Рендолфа Картера, и…

— Да, ты прав, — прервал его Ктханид, — но видишь ли… Илек-Вад, где так мудро правит Рендолф Картер — и не только Илек-Вад, но и Селефе, и Дилат-Лин — все они закрыты от моего взора. Так было не всегда. Всего год назад я видел Илек-Вад и Селефе через хрустальный шар, а теперь не могу. С Дилат-Лином — дело обстоит по другому. В течение многих лет вокруг Дилат-Лина существовал своего рода экран, силовое поле… Я полагаю, что именно это силовое поле и мешают мне… Известно только одно: ничто не может ни проникнуть внутрь, ни выйти наружу. Я не хочу пугать тебя, молодой человек, но из того, что я знаю об этих местах… Похоже — жителей этих городов более не существует. А вот третий город, Дилат-Лин… Мне кажется, что сила, удерживающая Титуса Кроу и Тианию, не позволяет мне наблюдать Дилат-Лин. Да, возможно, здесь все соединяется, де Мариньи. Возможно…

— Получается, они застряли в Дилат-Лине?

— Вполне возможным. Ты должен заглянуть в этот город. А теперь внимательно выслушай то, что я тебе скажу. Сновидения имеют сложную структуру, и наши потерявшиеся друзья могут оказаться в самом сердце Мира Снов. Человека легко разбудить, когда он дремлет. Его можно разбудить, даже если он провалился в бездну. Но Титус и Тиания проникли в область, из которой — по неизвестным пока причинам, возможно из-за воздействия Ктулху — они не могут выбраться без посторонней помощи. Это означает, что сейчас для них Мир Снов более реален, чем наш мир. Где бы они ни были, ты должен найти их. Лднако, так или иначе ты столкнешься с тем будущим, которое увидел в моем хрустальном шаре.

— Тогда позвольте больше не тратить время на разговоры. Скажите мне, как попасть туда.

— Да, да, сейчас… Только запомни вот что. Первое: в Ултаре есть очень старый человек по имени Атал. Отыщи его. Он ответит на любые твои вопросы. Он мудр и добр. Второе: берегись фантазий Ктулху, его дьявольского отродья и помни, что в Мире Снов могут материализоваться самые ужасные кошмары. Опасайся Ньярлахотепа! Третье: помни, что у тебя есть антигравитационный плащ Титуса Кроу и его «часы». Они — самое мощное оружие против любых кошмаров. К тому же Титус Кроу полностью овладел механизмом «часами», он проделывал на них такие чудеса, что удивил даже меня! И последнее: не забывай, что в Мире Снов многое происходит не так как в реальном мире — сложное кажется простым, а простое — невозможным, почти невозможным… Как ты считаешь, ты все запомнил?

— Да, и все, что вы показали мне.

— Хорошо. А теперь о том, как тебе достичь Мира Снов: вначале ты должен вернуться в «часы» — в этом я тебе помогу — и вернуться на Землю. С этого момента тебе придется действовать по своему разумению. Я предлагаю тебе выйти на орбиту вокруг Земли, а после этого… просто уснуть. Засыпая, ты должен направить «часы» в Мир Снов! Ты будешь спать — и грезить, де Мариньи, ты будешь жить в снах.

Ктханид замолчал. Де Мариньи осторожно спросил:

— И это все?

— Все. Любые пояснения окажутся просто тратой времени, излишней, возможно опасной. Я слишком мало знаю Мир Снов. Теперь тебе пора возвращаться в «часы». Твое путешествие начинается, де Мариньи. Я желаю тебе удачи.

Внезапно лицевые щупальца Бога распрямились и разошлись, раскинулись вокруг его лица, словно солнечные лучи. Для де Мариньи, или скорее его духа, который Ктханид вызвал в свой ледяной дворец на Элизии, мир на мгновение погрузился во тьму.

Придя в себя, де Мариньи обнаружил, что уже покинул дворца Ктханида, который стремительно страмительно уменьшаясь, остался где-то у него за спиной. Бархатная темнота космоса приняла де Мариньи в свои объятия. Затем всякое осязаемое движение прекратилось, и путешественник снова очутился внутри гигантских «часов». Его визит на Элизию занял сотую долю секунды.

Не теряя времени, де Мариньи развернул «часы» и направил их обратно к своему родному миру. Радостное предвкушение охватило его — да и что может быть лучше: странствовать по таинственному Миру Снов, чтобы спасти друзей от верной гибели! А какая его ждет награда в конце пути — разрешение ступить на Элизию! Де Мариньи не думал о том, что может погибнуть…

Ктханид стоял на том же месте, где де Мариньи оставил его, покидая Элизию. Однако теперь золотые глаза Старшего Бога потускнели. В громадном зале стало как-то сумрачно и неуютно. Бог спорил сам с собой и эта внутреняя борьба, заставляла чудовищное тело Кхтанида содрогаться и трепетать. Правильно ли он поступил?.. В конце концов, он не обязан заботиться о судьбе этого землянина — де Мариньи… Но этот человек был другом, другом Титуса Кроу, готовым… пожертвовать жизнью ради любимца Кхтанида… Тем не менее, если по другому посмотреть на эту проблему становилось очевидным, что во всем происходящем Анри-Лоран де Мариньи — фигура очень незначительная. С другой стороны…

Уже в пятый или шестой раз с тех пор, как дух де Мариньи вернулся в «часы», Ктханид подходил к подушке с молочным хрустальным шаром и заглядывал в его мутную глубину… и вновь отступил, увидев кровавую сцену, которая повторялась снова и снова. Нечто подобное совсем недавно видел и де Мариньи. По крайней мере детали на заднем плане совпадали полностью. Но там — на базальтовых ступенях пьедестала рубина — где прежде лежали две распростертых фигуры, теперь находилась только одна. Ктханид рассмотрел лицо человека и вздрогнул всем телом. Испуганное, но угрюмое и решительное лицо в хрустале принадлежало недавнему посетителю Ктханида — Анри-Лорану де Мариньи!

И тут великое существо наконец приняло решение, которое прежде никогда не приходило ему в голову. Кхтанид произнес слово, которое в состоянии повторить или понять только Старшие Боги, и отвел взгляд от хрустального шара. Затем его золотые глаза ярко блеснули — в этот момент, вытолкнутый из реальности Элизии колоссальным энергетическим толчком, разум Ктханида устремился сквозь пространство и время. Разум Ктханида мчался к «часам», зависшим на околоземной орбите — но он опоздал. Де Мариньи уже крепко уснул в теплом чреве своего странного судна. И хотя тело сновидца осталось в мире реальном, Ктханид знал, что дух де Мариньи где-то в другом месте, в таинственном Мире Снов. Все шло именно так, как задумал Ктханид, и все же…

Чувствуя, что он предал де Мариньи, Старший Бог в ярости понесся обратно на Элизию. Вернувшись в свой дворец, он запечатал вход, так чтобы ни один посетитель не потревожил его покой, и устроился возле молочно-белого шара в зале из жемчуга и хрусталя.

4.

Ночь медленно отступала, разгорался рассвет. Первые лучи солнца высветили восточный край неба, и оно, густо-черное, ночное, усеянное яркими точками светлячков-звезд, начало быстро сереть.

Поначалу де Мариньи чувствовал растерянность и удивление, а потом погрузился в пучину неги. Приятно было ничего не делать, просто стоять и восхищаться ночным небом, иссеченным у горизонта первыми лучами далекой зари. Затем, еще глубже окунувшись в прятные грезы, он почувствовал холод ночи, и поежился от прикосновений светящегося тумана, клубившегося у его ног. Смутное беспокойство овладело де Мариньи и, вспомнив, наконец, о своем задании, он понял, что совершил ошибку. Он остался… один! Правда, за его плечами развевался летающий плащ Титуса Кроу — удивительная вещь, чья материальная основа имела аналог в этом волшебном мире. Но где же «часы»?

Ужас ледяной лапой сжал сердце де Мариньи. Сновидец потерялся в ночном тумане, где-то посреди бескрайнего Мира Снов. Тут же улетучилась надежда на то, что ему удасться быстро выполнить свою миссию. Ведь он потеряол главное свое оружие — «часы»!

Как же это случилось?

Что там говорил Ктханид?

Старший Бог сказал:

— Засыпая, ты должен направить «часы» в Мир Снов!

Но ведь он так и поступил… Или нет? Вспомнив, последние мгновения, которые он провел в измерении реальности, де Мариньи простонал и обругал себя глупцом. Он дал часам неправильную команду — приказал перенести себя в Мир Снов. И они это выполнили. Де Мариньи, сам того не зная, случайно открыл один из приемов Кроу — использовал «часы» в качестве «ворот». И теперь корабль Богов остался на орбите вокруг Земли, а он, Анри-Лоран очутился в Мире Снов безолружный, так же, как его друзья, которых он явился спасать.

Возможно, если бы он, так не спешил… если бы задумался, прежде чем начать действовать, то он сумел бы найти решение, потому что еще не слишком глубоко погрузился в грезы и мог еще вырваться на поверхность — проснуться. Но к сожалению, логика в Мире Снов — большая редкость, к тому же де Мариньи был неопытным сновидцем.

Небо постепенно светлело, а светлячки один за другим гасли. Оглядевгшись, сновидец обнаружил, что стоит на последних ступеньках огромной лестницы, уходящей вниз — в море тумана. Де Мариньи вспомнил, что прежде не раз видел это место — в своих прежних снах. Кроме того эту лестницу совсем недавно показывал ему Ктханид: она состояла из семи сотен ступеней и вела к Воротам Глубокого Сна, за которыми находится Заколдованный Лес.

Де Мариньи заскрипел зубами и плотнее завернулся в плащ. Где-то здесь, внизу, за лесом у подножия лестницы, где-то на бескрайних просторах Мира Снов, порожденных фантазией миллионов спящих, были Титус Кроу и Тиания из Элизии отчаянно нуждающиеся в помощи! И только он один знал об этом и мог вмешаться в ход событий.

Де Мариньи осторожно спустился по этим семистам ступеням и прошел через Ворота Глубокого Сна. Когда туман начал редеть, и небо, наконец, окрасилось в розовый цвет, объявив о скором появлении солнца, сновидец уже нырнул в древнюю дубраву на дальнем конце Заколдованного Леса. Он направлялся туда, где река Шай низвергалась со склона горы Лерион вниз, на равнину и бежала к Ниру и Ултару. Пробираясь по лесу, де Мариньи часто слышал болтовню зугов, но не видел ни одного, и был рад этому.

Он часто натыкался на крошечные неглубокие болотца. На сырой земле, поросшей осокой и мхом, гнили стволы поваленных деревьев. Повсюду росли светящиеся грибы и пахло плесенью. Вспоминая, что где-то здесь, на одной из полянок, возвышалась массивная глыба с железным кольцом, — часовой над чем-то безымянным, связанным с ужасами Ктулху.

Хотя лес и без того оказался очень мрачным местечком, и де Мариньи не раз и не два собирался воспользоваться антигравитационным плащом, чтобы миновать зловещий отрезок пути по воздуху, но все же не стал искушать судьбу. Он не знал, кто наблюдает за ним, однако определенно не хотел, чтобы враги Титуса Кроу узнали о новом сновидце. Во всяком случае, солнце уже поднялось высоко, и страхи темного леса исчезли вместе с последними пятнами тумана.

Было уже яркое утро, когда де Мариньи, наконец, вышел из леса и по холмистым равнинам отправился в сторону Ултара. Ближе к полудню сновидец обогнул Нир, а когда солнце достигло зенита, перешел Шай по древнему деревянному мосту. Проголодавшись, он хотел было остановиться и передохнуть на какой-нибудь из ферм. То там, то тут среди сочной зелени равнины виднелись белые домики. Де Мариньи был уверен, что дружелюбные жители этих мест с радостью накормят его. Однако он не остановился.

Де Мариньи шел и шел, и когда солнце уже стало клониться к закату, он добрался до Ултара, Города Кошек, в котором, согласно древнему указу, ни один человек не имел права поднять руку на кота или кошечку. Сновидцу сразу стало ясно, куда он попал потому, что предместья Ултара были переполнены кошачьими всех пород. Изящные кошечки лениво возлежали на крутых крышах; молодые коты внимательно, следили за неприкосновенностью своих территорий, предпочитая оставаться в прохладной тени; в роскошных садах среди высокой травы комично кувыркались котята. Де Мариньи ненадолго задержался на окраине этого города — ему еще никогда не доводилось увидеть так много этих милейших зверьков одновременно, а затем — спросив владельца лавки, где находится храм Старших Богов — сновидец устремился в центр города.

Храм Старших Богов, круглый, увитый плющом, с высокой изящной башней, стоял на самом высоком холме Ултара. Отворив тяжелую входную дверь, де Мариньи оказался в обществе трех молодых священников, которые тут же принялись вежливо расспрашивать посетителя о цели его визита. Де Мариньи охотно сообщил, что он — сновидец, и ищет аудиенции у Атала Древнего. Когда же в ответ на дальнейшие вопросы путешественник назвал им свое имя, молодые священники от удивления широко раскрыли глаза. Один из них моментально скрылся в глубине сумрачного и таинственного храма, пообещав договориться об аудиенции для де Мариньи.

И вскоре путешественника по длинному лабиринту коридоров провели в небольшую келью В ней на постели из тончайшего шелка возлежало самый старый и мудрый обитатель Мира Снов. Молодые священники удалились, поклонившись своему наставнику и его посетителю. Атал осторожно приподнялся на подушке и кивком подал де Мариньи знак приблизиться. Несколько минут он всматривался в лицо сновидца, затем слабо улыбнулся — лишь уголками губ — и с благодарностью кивнул.

Еще несколько минут прошли в дружелюбном молчании, а потом старец заговорил, и голос его был похож на шорох осенних листьев.

— Да, да — вы действительно сын де Мариньи.

— Вы знали… знаете моего отца?

— Да… Этьен-Лоран де Мариньи, повелитель Илек-Вада и главный советник короля Рендолфа Картера… Ведь он ваш отец…

Де Мариньи кивнул в ответ, вглядываясь в черты дрожащего от напряжения старца. Лицо Атала напоминало крошечный сморщенный грецкий орех. На голове торчали тонкие белые волосы; длинная ухоженная борода, похожая на снежную лавину, опускалась на покрывало. И тем не менее глаза старика, выцветшие настолько, что казались совершенно прозрачными, светились мудростью, пониманием, любовью.

— Да, — продолжал Атал, — один раз он приходил сюда, чтобы встретиться со мной. Это случилось, когда он решил поселиться в Мире Снов. Мудрый сновидец и достойный канцлер Рендолфа Картера… Он приходил ко мне, повидаться, оказать мне честь, но вы…

— Я пришел просить вашей помощи, — закончил за него де Мариньи, — для того, чтобы отыскать…

— Я знаю, зачем вы здесь, сын мой, — прошептал Атал. — И я знаю, кто послал вас. Ведь я Высший Священник храма Старших Богов. Когда свет жизни погаснет в этом старом-престаром теле, душа моя устремиться на чудесную Элизию, и там я смогу продолжить служение одному из моих Богов. — Старик сделал паузу и посмотрел на де Мариньи, замершего у его постели. — Это ведь Они прислали вас, не так ли?

Де Мариньи снова кивнул, и когда Атал вновь заговорил, голос его звучал совсем тихо, словно старик боялся, что кто-нибудь кроме де Мариньи услышит его слова.

— Да, я знал, что вы прибудете — вы, слуга Ктханида, великого гласа всех Старших Богов… Я знаю, где находятся ваши друзья.

— Титус Кроу и Тиания?

Де Мариньи наклонился ближе, пытливо глядя на дрожащего Атала.

Теперь настала очередь старца кивнуть, и когда он заговорил снова, голос его превратился в тихий, пугливый, неровный шепот.

— Сейчас они на пути в Дилат-Лин, о местоположении которого я… я боюсь даже говорить. Они стали пленниками существ, само присутствие которых в Мире Снов — кощунство!

— Когда они попадут в Дилат-Лин? Я смог бы перехватить их в пути? Что собой представляют те, кто поднял руку на Тианию и Титуса Кроу и где Дилат…

— Я много знаю о Дилат-Лине. — перебил Атал сновидца. — Но есть человек, который знает гораздо больше меня. Когда-то он был, как и вы, сновидцем, но теперь он поселился в Ултаре. Он живет здесь с женой, двумя прекрасными сыновьями и с красавицей дочерью. Я могу сказать вам, где находится его дом, но, де Мариньи…

— Да?

— У меня такое ощущение, что у ваших друзей совсем не осталось времени. — — На секунду или две старые старик уставился в пустоту. Он смотрел сквозь де Мариньи, словно отыскивая вдали ответ на какой-то вопрос. Затем тяжело вздохнув Атал вновь обратился к своему собеседнику. — А теперь вам надо поесть. Пища в нашем храме простая, но сытная. Вы сможете подкрепиться, и затем отправитесь по своим делам. Пожалуйста, хлопните в ладоши вместо меня… Я слишком устал.

Де Мариньи выполнил просьбу старика, и немедленно один из молодых священников вошел в комнату. Атал приказал ему подать ужин для своего посетителя, а затем вновь опустился на подушки. Аудиенция закончилась.

Сновидец прошептал слова благодарности и уже собрался последовать за своим провожатым, но Атал остановил его:

— Де Мариньи — я чуть не забыл. У меня есть для вас одна вещь, которую вы должны взять с собой. — Старик вытащил из-под подушки небольшой сосуд странной формы. — Это очень сильное снадобье, приготовленное здесь, в Ултаре, в этом самом храме. Оно неизвестно в вашем мире и большая редкость здесь, в Мире Снов. Это снадобье обладает свойством пробуждать спящих даже от самого глубокого сна. Один глоток за несколько секунд вернет сновидца в реальный мир. Однако для настоящих обитателей Мира Снов этот эликсир — смертельный яд; ведь он «пробуждает» жителей нашего мира, хотя в вашем мире они не существуют! И тогда они просто… исчезают.

Несколько секунд де Мариньи выглядел ошеломленным, а затем воскликнул:

— Что? Снадобье для пробуждения сновидящих? Значит, я могу сделать глоток прямо сейчас, вернуться в «часы», и уж тогда…

— Остановитесь, мой юный друг. — Атал поднял руку, останавливая его. — Снадобье еще не совсем готово. Оно должно перебродить. Я приготовил его, как только узнал о вашем визите, так как знаю: оно вам понадобится. Но вам придется подождать, по крайней мере, еще полтора дня, прежде чем оно станет безопасным и эффективным. К тому времени — если удача будет с вами — вы отыщете своих друзей.

Позднее, когда первые звезды зажглись на вечернем небе, де Мариньи направился по прохладным улицам Ултара к дому Гранта Эндерби. Этот человек — в прошлом житель реального мира — мог рассказать о Дилат-Лине все — так, по крайней мере, сказали де Мариньи в храме — и, возможно, помочь в поисках Титуса Кроу и Тиании.