Помоги проекту - поделись книгой:
– Нет, спасибо. Ещё молоко.
– Молоко? Дополнительно?
– Ну, дополнительно или как… – я опять ощутила себя не в своей тарелке. – Просто чёрный кофе не люблю.
– Капучино не чёрный, – ответила Анна. – Капучино всегда с молоком. По определению. Само это слово обозначает «под капюшоном». Кофе под капюшоном молочной пены.
Барменша говорила со мной спокойно: ни раздражения, ни презрения она не выказала. Тем не менее я покраснела. Позорище! Так хотела скрыть свою дремучесть по части кофе, но всё-таки показала её! Заказала неведомо что!
Я так расстроилась из-за своего прокола, что горевать о высокой цене капучино уже не смогла. Поэтому, когда Анна назвала требуемую сумму, я равнодушно отсчитала ей деньги, получила чек, а затем пошла к другому концу стойки, где выдавались заказы и где уже ждали два человека.
Здесь работал парень. Тощий, долговязый, с длинными и жилистыми руками, он был одет точно так же, как Анна, и обращал на себя внимание доходящими до плеч волосами, которые были собраны в хвост. Этот хвост так и вертелся у меня перед глазами: бармен стоял спиной и быстро работал с огромной машиной. Та шипела, пыхтела, булькала, наливала несколько напитков одновременно и сверху была вся заставлена посудой. С поразительной ловкостью и абсолютным спокойствием парень манипулировал кнопками, трубками, рычажками и разными непонятными штуками из машины; пакеты с молоком, кувшины, тряпки, блюдца и стаканчики с приправами мелькали в его руках с такой быстротой, словно он был жонглёром. Не прошло и полминуты, как все три посетителя, включая меня, получили свои заказы.
– Ваш американо! Ваш мокко! Ваш капучино! – бармен наконец-то повернулся ко мне. Лицо его оказалось некрасивым, вытянутым, зато запоминающимся, хара́ктерным: во взгляде парня было то, что называется харизмой. Прочла я и бейджик: «Валерий».
Капучино оказался толстой подушкой молочной пены, вокруг которой виднелся ровный кофейный круг. И как это сделано? Не представляю! Видимо, только у обыкновенных людей жидкость принимает форму сосуда. У барменов она ложится так, как ей велят.
– Шоколадом, корицей посыпать? – спросил меня парень.
– Посыпать, – ответила я, не удосужившись, а вернее, не сообразив уточнить, чем именно.
Не переспрашивая, Валерий наложил на мою кружку металлический трафарет и взмахнул сперва одной блестящей ёмкостью со стойки, затем второй. На моей молочной подушке нарисовалась шоколадно-коричная звёздочка.
Вместе с чашкой капучино я устроилась за столиком в углу, у окошка. С этой точки зал просматривался полностью: можно было наблюдать и за работой персонала, и за пившей кофе публикой, и за входом в заведение, и за лестницей (видимо, в кофейне был ещё второй этаж), и за тем, освободилась ли уборная. Последнее в отдельных обстоятельствах могло быть очень важным.
Я включила ноутбук. Пока он загружался, отпила немного кофе. Оказалось очень вкусно… даже слишком. Особенно понравилась мне пена. Так понравилась, что даже показалось, что неправильно её смешивать с горьким чёрным напитком. Поэтому я взяла ложку и съела всю пену: так, словно передо мной была не чашка капучино, а творожок или йогурт с каким-нибудь ягодным наполнителем. К тому времени, как загрузился компьютер, ни пены, ни звёздочки у меня уже не осталось: в кружке был обычный кофе с молоком. Отхлебнула немного, создала новый текстовый файл, ещё раз отхлебнула… И увидела, что напиток остался только на донышке. «Если допью до конца, то посуду наверняка уберут, а меня попросят заказать ещё чего-нибудь», – догадалась я. Решила пока что не думать о кофе и сосредоточиться на писательстве.
Впрочем, решить «сосредоточиться на писательстве» или даже напечатать эту фразу было намного легче, чем действительно сочинить хотя бы первое предложение своего будущего гениального романа. Я вздохнула, зажмурилась, собралась с мыслями, заставила себя вспомнить все идеи, мелькавшие в голове за последний год… Открыла глаза и решительно напечатала:
Я перечитала сочинение и с грустью поняла, что, видимо, нет. Идей на страницу у меня не было. Их вообще больше не было. Повторное прочтение написанного поставило меня ещё перед одним вопросом: захочется ли кому-то читать, что случилось дальше? Ведь, по большому счёту, всё содержание книги уже было изложено в первых четырёх строчках. Конечно, было можно расписать порядки в школе, отношения с вампиром, поцелуи, объяснение, расставание и ещё раз поцелуи… Можно было, но лень, если честно. Тем более, всё, что я была в состоянии рассказать об этих вещах, вполне мог представить себе человек, посмотревший два-три модных фильма и прочитавший книжку-другую о первой любви. Если уж быть совсем честной, то начало «Вампира её мечты» казалось неинтересным даже самому автору. Стоило ли надеяться на то, что оно увлечёт читателей?..
В тщетных поисках «лекарства» я перечитала всё ещё раз. Заменила «Андрэа» на «Лайза», «Дженкинс» на «Филлипс», а «голубые глаза» на «зелёные». К слову «невероятные» приписала «опасные и смертельные». Заменила шрифт на Comic Sans. Потом на жирный. Восемнадцатый размер. Так книга стала больше… Но не то чтоб интереснее.
Я погрузилась в мучительные раздумья о возможности писательской карьеры. И вдруг услышала:
– Да ладно тебе! Сессия не скоро! Что ты так переживаешь? Да и не такой уж он и зверь, этот Шестопалов!
– Ну, не скажи! Мне пятый курс говорил, что ему кое-кто по три раза пересдавал! Одну девушку едва не отчислили, так что пришлось в академку уйти!
– Ой, да глупости всё! Пятый курс лоботрясы! В тот год кого попало понабрали, вот и учатся через пень колоду, каждый экзамен пересдают! Спроси на своей кафедре, тебе любой препод подтвердит!
Я обратила внимание на компанию посетителей, расположившихся за соседним столиком. Судя по внешнему виду и разговору, это были те самые студенты архитектурного, среди которых мне так хотелось бы оказаться. Причём не первокурсники, а старше. Два парня и две девушки симметрично разместились по сторонам квадратного столика, пили кофе и обсуждали свою учёбу. Я разглядывала их, жадно ловя каждое слово. Наслаждалась чужим разговором, представляла себя его участницей… Но чем дальше, тем яснее понимала, что такому не бывать. Студенты сидели сомкнутым кругом: за их столом не было места для пятого человека, и они явно в нём не нуждались. Каждый из молодых людей оказывал знаки внимания одной из девушек: я наверняка бы оказалась «пятой лишней». Мне было бы не под силу поддержать разговор с этими взрослыми, образованными ребятами, а они наверняка не захотели бы беседовать о том, что близко мне… Через пару минут в кофейню зашла ещё одна студенческая компания. Она вела себя примерно так же. Поглядев на одну и другую, я окончательно поняла: никто не подойдёт со мной знакомиться. Студентам хорошо в своём кругу. Никому из них не интересна неудачница, сидящая в углу. А этой неудачнице, в свою очередь, никогда не достанет смелости подойти к кому-то первой… Словом, о романе со студентом-архитектором не стоит и мечтать.
Окончательно раскиснув, я ещё раз перечитала свою «нетленку» и окончательно убедилась, что написала полнейшую ахинею. Удалила весь текст и решила начать всё с начала:
Новое сочинение показалось мне более удачным, а главное, более глубокомысленным, чем первое. Но, увы, как и в прошлый раз, мысли закончились раньше, чем первая виртуальная страница: я не исписала и половины.
Помучившись ещё минут пятнадцать, я окончательно пришла к выводу, что шедевра сегодня не напишу. Потом обнаружила, что в кофейне есть бесплатный беспроводной Интернет, и вместо того чтобы мучиться с сочинительством, решила полазить в социальной сети. Так я провела ещё около часа: сидела в Сети, наблюдала за барменами за стойкой да время от времени бросала робкие взгляды на заходящих в кафе молодых людей – может, студентов, а может быть, просто любителей кофе.
Наконец заряд ноутбука стал кончаться, а я – ощущать себя засидевшейся. Пора было признать, что делать мне в «Корице» нечего, пришла я сюда зря. Писать не умею, знакомиться тоже… и даже в напитках не разбираюсь.
Напоследок, перед тем как уходить, я решила прихватить на память пару сахарков – таких очаровательных бесплатных пакетиков с логотипом, лежавших на специальной тумбе, где, кроме них, находились зачем-то ещё перец с солью и палки-мешалки. Допила остывший капучино, положила компьютер в рюкзак, надела его на плечи, приблизилась к тумбе… И заметила пачку листовок на ней. Сама не знаю, чем меня привлекли эти бумажки. Наверно, я взяла одну из них от скуки. Развернула и прочла такое объявление:
– Приходи к нам, у нас хорошо! – раздалось за спиной.
Обернувшись, я увидела Валерия – того самого парня, который готовил мне кофе. Сейчас он приблизился к тумбе, чтобы пополнить её отделения соломинками и сахарками.
– У вас… хорошо?.. – я опять растерялась.
– Да, неплохо. Платят больше, чем в других кофейнях, отношение уважительное, кормят… Ты ведь хочешь тут работать, как я понял?
– Если честно, не знаю… Я просто смотрела листовку… из любопытства…
– А, ну тогда извини.
Закончив со своим делом, Валерий развернулся, чтобы вернуться обратно в бар.
– Нет, постой!
– Что такое?
– А кто у вас менеджер? Тут написано, что анкету ему надо отдавать…
– Я менеджер. Мне отдавай, – улыбнулся Валерий.
Следующие десять минут ушли на заполнение приложенной к листовке анкеты. Чем дальше я писала, тем сильнее уверяла саму себя, что просто обязана поработать в «Корице». И как только мне раньше это в голову не пришло! Во-первых, деньги. Во-вторых, занятие: скучать не буду, киснуть перестану! В-третьих, новые друзья (конечно, по возможности). Ну, а в-четвёртых, студенты архитектурного… Если я буду работать тут каждый день, а не просто появляться от раза к разу, мои шансы познакомиться с кем-нибудь из будущих дизайнеров повысятся! Можно сказать, что из призрачных эти шансы превратятся во вполне реальные. Не зря ведь в разных журналах всё время пишут про то, как очередная официантка или продавщица закрутила роман со знаменитым актёром! Сфера услуг – это очень удобная вещь для полезных знакомств! Знаменитость мне, конечно, не словить… А вот модного студента-архитектора пожалуй что и склею!.. Да ещё и буду в кофе разбираться!
Написав в конце анкеты номер телефона, я отдала её Валерию и покинула кофейню в приподнятом настроении.
Глава 3
Начало карьеры
На следующий день я с нетерпением ждала звонка… но не дождалась. Ещё день спустя я ждала его снова. На третий день тоже – но только практически без надежды. Когда мне не позвонили и на четвёртый, я пришла к выводу, что, наверное, не понравилась: то ли ещё маленькая, то ли без опыта, то ли ещё в каком-то пункте анкеты указала не те данные, которые хотелось бы увидеть работодателю. В конце концов я уверила себя в том, что на «моё» место взяли кандидата, появившегося раньше, решила, что не так уж и хотела в эту «Корицу», пришла к выводу, что буду наслаждаться своим бездельем, а потом вообще забыла об анкете… Вот почему звонок с незнакомого номера через неделю после визита в кофейню оказался для меня полной неожиданностью.
– Евгения? Здравствуйте! – сухо сказала мне незнакомка на том конце. – Вы оставляли в «Корице» свою анкету?
– Оставляла…
– Вам удобно подойти на собеседование завтра? Скажем, в двенадцать?
– Ну… да… – выдавила я, сама не зная, что чувствую: то ли страх, то ли радость, то ли смущение.
– Тогда пишите адрес…
Я записала.
А остаток дня сидела за компьютером, читая советы для тех, кто ищет работу.
И чего там только не писали! Судя по статьям из Интернета, людей на собеседовании могли ждать испытания похлеще, чем в кино. Одни авторы призывали ни в коем случае не опаздывать и одеться как можно строже, чтобы показать свою деловитость и прилежание; другие убеждали прочитать про фирму всё, что можно, и готовиться к вопросам о её бизнесе, основателях, достижениях; третьи спешили напомнить, что собеседование может проходить в грубой форме, чтобы выявить стрессоустойчивость кандидата; четвёртые призывали готовиться к психологическим тестам; пятые писали, как позавтракать, чтобы чувствовать себя на все сто… Словом, если поначалу я волновалась, как всё пройдёт, то к концу дня ощутила просто панику. Обращение за советом к родителям тоже не принесло пользы: папа сказал, что уж если мне так захотелось служить в общепите, то я могла бы выбрать заведение поближе к дому, а мама едва не довела меня до слёз речами о том, что меня заставят работать с кассой, потом ограбят, а потом я буду десять лет выплачивать те деньги, что проворонила… При этом оба родителя были не против, чтоб я работала. Они даже сказали, что я ОБЯЗАНА быть принятой в «Корицу»!
– Ну если ты даже туда поступить не сможешь… – многозначительно начал отец.
Мать прервала его, но осадок, как говорится, остался. В кровать я легла перепуганной, взвинченной и расстроенной. Спала, вопреки одному из советов из Интернета, недолго и беспокойно. Утром встала, надела свой школьный костюм и вышла из дома аж полдесятого – чтобы уж точно не опоздать.
Немудрено, что до места я добралась на два часа раньше, чем было намечено. По адресу, продиктованному мне по телефону, оказался отнюдь не офис, как я подумала, а кофейня – ещё одно заведение сети «Корица». Можно было бы, конечно, зайти внутрь и посидеть там, попить кофе… Но я решила, что буду выглядеть глупо, если позволю всем догадаться, что притащилась на собеседование раньше времени и не знала, куда себя деть два часа. Уж лучше прогуляться! В общем, до двенадцати я бродила в окрестностях заведения, перебирая в голове почерпнутые из статей сценарии собеседования: испытания шоком, непонятные тесты, задания-сюрпризы… Чем сильнее я старалась подготовиться, тем больше волновалась и понимала, что быть абсолютно готовой я не сумею…
Наконец наступил момент истины. Без десяти двенадцать вернулась в кафе и попросила одного из работников сообщить начальству, что приглашённая на собеседование Евгения Харитонова прибыла. Тот ушёл, вернулся и сказал, что нужно ждать. Я села за столик. Минутная стрелка коснулась двенадцати. Потом одного. Потом двух. Потом трёх. А потом четырёх… «И стоило так рано просыпаться?» – раздражённо подумала я и зевнула. Именно в этот момент из подсобки ко мне вышла женщина. По закону подлости она появилась так неожиданно, что застала меня с открытым ртом. «Ну вот и всё, собеседование провалено», – поняла я и неожиданно для себя расслабилась. Раз я проиграла, волноваться больше не о чем…
– Извините, что заставила вас ждать, – сказала женщина, садясь со мной за столик. – Вы Евгения?
– Да.
– Почему вы хотите работать у нас?
– Ну… – Я подумала было о вариантах «потому что у вас такая замечательная фирма» и «потому что я мечтаю сделать карьеру в ресторанном бизнесе», но решила от них отказаться. Раз уж всё потеряно, мне лучше сказать правду. Это проще. – Честно говоря, меня не взяли в институт, и мне теперь скучно. Моя бывшая одноклассница рассказала мне о «Корице», и я решила сходить туда. Пришла, и мне понравилось. А потом я увидела, что нужен персонал, и подумала: «Дай-ка попробую»!
– Знакомая история, – улыбнулась женщина. – Я пришла в эту компанию примерно так же… А в школе вы как учились?
– Ну… по-разному… С физикой так себе, с литературой получше. В аттестате есть и тройки, и пятёрки.
– А кофе любите?
– Если честно, не так чтобы очень, – ответила я. – Папа пьёт иногда растворимый… По мне, это гадость.
– Растворимый – это точно гадость! Наш совсем другой. Когда я пришла в компанию, то кофе не любила совершенно. А теперь он мне нравится. И честность ваша тоже, кстати, нравится!
– Спасибо…
– Вы готовы убираться? Мыть полы, посуду? Наши работники универсальны: бывает, ты и кофе варишь, и на кассе, и по залу…
– Да, готова! – Я сразу подумала, что, расхаживая по залу в поисках грязной посуды, познакомиться с каким-нибудь симпатичным дизайнером будет даже легче, чем стоя весь день за стойкой.
– А как долго вы хотите тут работать?
– Ну, до следующего лета всё равно мне делать нечего… Так что год как минимум. Конечно, если не будете обижать.
– Мы тут никого не обижаем. Кормим даже даром.
– А директор кофейни не злой? Я имею в виду, той, которая около архитектурного института. Мне хотелось бы работать именно в ней.
– Ну, на мою злобность подчинённые пока что не жаловались, – ответила женщина, усмехнувшись.
– Вы?!.
Как неудобно! А я-то, начитавшись всяких статей о работе, решила, что буду иметь дело с менеджером по персоналу!
– Да, я директор двух кофеен – у Архитектурного и этой. Простите, что я сразу не представилась: Галина. Вы готовы выйти с понедельника?
– С понедельника?!
До сих пор, несмотря на благожелательный тон беседы, я не предполагала, что всё настолько легко! В статьях было написано, что после собеседования менеджер обычно отвечает «мы подумаем» и больше не звонит. А на деле всё просто и быстро! Я была так удивлена положительным решением, что опять испугалась: слишком уж резкая перемена обрисовалась в моей судьбе.
– Да, с понедельника. Раньше нельзя: вам ведь нужно сделать медицинскую книжку, собрать документы, оформиться, взять униформу, учебник…
– Учебник?!
– Учебник бариста. У вас, конечно, будет и наставник, но учебник пригодится. Сейчас напишу адреса…
Весь следующий день я моталась по городу: искала в магазинах бланки трудовых книжек, добывала себе справку о флюорографии, ездила в главный офис и в отдел кадров владеющей «Корицами» фирмы: почему-то они оказались в промзоне за городом. Но больше всего времени ушло на изготовление медицинской книжки: такого специального документа, где говорилось, что я здорова и ничем не заражу еду в кофейне. Мне выдали адрес какой-то особенной поликлиники, которая занималась такими книжками. Она оказалась набита людьми под завязку: будущие торговцы, официанты, повара и воспитатели детских садиков спешили обзавестись заветной бумажкой. Отстояв в шести очередях, я была осмотрена несколькими врачами, сдала кровь, получила прививку (сама не поняла, от чего)… Вышла из поликлиники и почувствовала себя совершенно измотанной. День прошёл как на автомате. А ведь я ещё даже не приступила к работе! Что же будет дальше?.. Страшновато…
Добравшись до дому, я распечатала пакет с униформой, который мне выдали в офисе фирмы. Мне не терпелось примерить эту одежду. Ведь это был знак нового статуса, знак того, что отныне я была уже не одинокой бездельницей, а частью команды «Корицы» и полезным членом общества! Кроме того, мне, как и всякой девчонке, нравилось мерить шмотки. И что же я обнаружила?
Чёрная рубашка была сшита из какой-то отвратительной синтетики, плохо гладилась, портилась от утюга, а что самое главное, оказалась размера пятидесятого. На мне она болталась как на пугале. Надетый поверх рубашки фартук мог бы исправить ситуацию, если б не оказался слишком коротким: он явно был пошит на какую-то жирную коротышку, а мне, стосемидесятипятисантиметровой стройной девушке, пришлось завязать его где-то в районе рёбер. Ко всему этому «великолепию» полагалось носить собственные чёрные брюки. Я нашла в шкафу какие-то старинные, напялила всё вместе, пошла к зеркалу… Ещё ни разу в жизни я не видела себя такой безобразной! Неужели мне придётся в этом виде проводить целые дни?! Как глупо думать, что какой-нибудь студент на меня взглянет!..
Боже мой, во что я вляпалась!..
Глава 4
Молочный фонтан и другие ужасы
За несколько дней, прошедших между собеседованием и моим первым рабочим днём, я успела несколько раз пожалеть о том, что ввязалась во всё это дело, и снова обрадоваться, предвкушая новый коллектив, новую дружбу, новый опыт и деньги – не подаренные предками, а собственные. Наконец настало утро понедельника, и к моим смешанным эмоциям добавилась ещё одна – желание поспать ещё хоть часик. Открывалась «Корица» в восемь часов, но приходить полагалось к семи, чтобы всё подготовить. Соответственно, встала я в полшестого. И хочешь не хочешь – идти на работу.
Без пятнадцати семь главный вход в «Корицу», естественно, был закрыт. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы найти чёрный: он находился с обратной стороны здания и был практически неразличим среди множества других серых дверей на сером фоне. Нужный вход я узнала по мусорному контейнеру, на котором синей краской было намалёвано «Корица». Поблизости имелось ещё несколько бачков с названиями фирм и заведений, расположенных по соседству. «А что, если я проведу весь сегодняшний день, таская разный мусор на эту помойку? – мелькнула мысль. – Новичкам ведь любят давать грязную работу!» Что и говорить: кафе, очаровавшее меня своей шикарной, романтичной обстановкой, повернулось совсем другим боком…
Подсобное помещение «Корицы» тоже отнюдь не походило на её изысканный зал. Я оказалась в тесной каморке, набитой людьми и вещами, причём эти вещи совершенно не складывались в какую-либо систему, по которой можно было бы судить о предназначении помещения. Слева стоял стол с компьютером: сидящую за ним Галину было едва видать из-за кучи разных бумаг, водружённых справа и слева. Справа находилась гладильная доска: за ней стоял Валера, пытавшийся привести свой измятый фартук в божеский вид. В глубине помещения имелся ряд шкафчиков вроде тех, что стоят в супермаркетах и служат хранилищами для сумок. На моих глазах парень и девушка вытащили из них форму и начали переодеваться, совершенно не стесняясь и вообще не обращая внимания ни друг на друга, ни на остальных людей, набившихся в каморку. Самое интересное, что этим двоим приходилось стоять, едва ли не прижимаясь друг к другу: таким узким было расстояние между рядом шкафчиков и стеллажом, на котором громоздились пакеты сливок, молока, здоровенные мешки кофе и упаковки разных напитков. Ещё одна девушка, в которой я узнала обслуживавшую меня Анну, сидела прямо на полу по другую сторону от стеллажа и ела растворимую овсянку из кофейной кружки; над её головой красовались огромные упаковки с мочалками, тряпками, мусорными пакетами и насадки для швабр, обещавшие вот-вот свалиться в кашу. Кроме всего перечисленного, в каморке имелись хромированная раковина, вешалка для одежды и расставленные там и тут картонные коробки с неизвестным содержимым.
– Это Женя, наша новая бариста! – объявила директор, заметив меня. – Форму не забыла? Одевайся.
С этими словами Галина вновь повернулась к компьютеру и погрузилась в свою работу. Я хотела было спросить, где тут можно переодеться и не пойти ли для этой цели в дамскую комнату… Хотела, но передумала. Мои проблемы явно никого не волновали, а пример других бариста говорил сам за себя: переодеваться полагалось прямо здесь и всей толпой. Забившись в угол, отвернувшись ото всех, заставив себя думать, что не смотрят, я сняла обычную одежду и надела униформу.
К тому времени, как трудная задача с переодеванием была решена, комната, в которой я находилась, практически опустела. Все работники ушли заниматься своими делами, осталась одна Галина.
– Подожди чуть-чуть, – сказала она мне. – Сейчас тут закончу и познакомлю тебя с кофейней.
Я присела на какую-то коробку. Ждать снова пришлось минут двадцать. За это время я тысячу раз пожалела, что не догадалась переодеться чуть-чуть попозже, в большем комфорте и большем уединении. Но кто мог догадаться, что так будет! Новым коллегам было не до меня и не до моих проблем, чтобы посоветовать, директору – тем более… Приходилось набивать шишки самостоятельно. Учиться на ошибках.
Наконец Галина разобралась со своей работой и отправилась вместе со мной на экскурсию по «Корице». Начала она с той комнаты, где мы были:
– Здесь у нас, как ты видишь, и склад, и мой кабинет, и раздевалка в одном флаконе. На других точках эти помещения организованы по отдельности, а здесь просто не хватило места. Не особенно удобно, но мы привыкли. В тесноте, да не в обиде, как говорится…
– И что, вам не мешает вся эта суета за спиной, вся эта духота, теснота? – осмелилась спросить я, до сих пор представлявшая кабинеты директоров по-другому.
– Ну, во-первых, я привыкла. Во-вторых, суета тут отнюдь не всегда, а только в конце и в начале смены. А в-третьих, ко мне надо обращаться на «ты». Мы тут все одна команда, ясно? Ты – Женя, я – Галя.
Это было ещё более неожиданно. Я была не уверена, что легко перейду на «ты» с женщиной вдвое старше меня и к тому же моей начальницей. Впрочем, спорить тоже не осмелилась. Просто кивнула.
Поделиться книгой: