Иллюзия

Нора Робертс

Иллюзия (Calculated in Death )

Бедность желает многого; жадность — всего.

Публилий Сир

Деньги без чести — болезнь.

Бальзак

Глава 1

Убийственно пронизывающий ветер гнал по городу холодный ноябрьский воздух и, как будто множеством мелких острых зубов, прокусывал до костей. Она забыла перчатки, однако это даже было к лучшему, так как в противном случае ей, скорее всего, пришлось бы испортить еще одну дорогую пару при осмотре места происшествия.

За неимением перчаток лейтенант Ева Даллас засунула озябшие руки в теплые карманы пальто и взглянула на труп.

Тело женщины лежало на нижних ступеньках небольшой лестницы, которая вела в квартиру, расположенную на цокольном этаже. Еве достаточно было посмотреть на характерный поворот головы трупа, чтобы без помощи судмедэксперта уверенно сказать, что у женщины сломана шея.

По прикидкам Евы, пострадавшей было лет сорок пять. Без пальто, почему-то подумала Ева, хотя какое значение для несчастной мог иметь теперь пронизывающий ноябрьский ветер? Деловой стиль одежды: пиджак, водолазка, брюки, хорошие туфли на невысоком каблуке. Наверное, модные, но в этом лучше разбирается ее коллега, детектив Пибоди, которая должна была тоже вот-вот прибыть на место происшествия.

Никаких украшений, по крайней мере, таких, которые бы бросались в глаза. Нет даже браслета.

Ни сумки, ни портфеля, ни пакета.

На ступеньках нет никакого мусора, на стенах отсутствуют обычные граффити. Ничего, только мертвое тело, прислоненное к стене.

Ева обернулась к женщине-полицейскому, приехавшей на вызов.

— И что же здесь произошло, по вашим сведениям?

— Звонок поступил в двенадцать минут третьего. Мы с напарником находились в двух кварталах отсюда. Вели круглосуточное дежурство. Ровно через две минуты мы уже были здесь. Владелец здания, Брэдли Уайтстоун, и некая Альва Муни стояли на тротуаре. Уайтстоун заявил, что они не входили внутрь. По словам хозяина, в настоящее время дом находится на ремонте и пустует. Они обнаружили тело, когда Уайтстоун привел Муни осматривать квартиру.

— В два часа ночи?

— Да, лейтенант. Они заявили, что весь вечер провели в ресторане, потом заходили в бар. Даже в несколько, лейтенант.

— Понятно.

— Они сидят у моего напарника в машине.

— Я побеседую с ними позже.

— Мы сразу поняли, что жертва мертва. При ней не было никаких документов. Также не было украшений, сумки и пальто. Нам сразу бросилось в глаза, что у нее сломана шея. Кроме того, есть еще несколько признаков насилия: синяк на щеке, разбитая губа. Похоже на нападение грабителей. Но… — Женщина слегка покраснела. — Но что-то тут не так.

Последняя его фраза заинтересовала Еву, и она кивком попросила продолжить.

— Потому что?..

— К ней ведь не просто подбежали и вырвали из рук сумочку. Посмотрите, на ней нет пальто. Значит, его с нее сняли. На все это нужно время. И если убитая упала или ее столкнули с лестницы, то почему она лежит здесь, прислонившись к стене, а не на нижних ступеньках? Сейчас она не видна с тротуара. Больше похоже на то, что ее сюда специально подбросили, лейтенант.

— Не хотите ли вы поступить на работу детективом в отдел убийств, Терни?

— Простите, лейтенант, если влезла не в свое дело.

— Ну что вы, все в порядке. Но она вполне могла упасть с лестницы, неудачно приземлиться и сломать себе шею. Нападавший бежит за ней, оттаскивает ее к стене, где она будет не видна с улицы, снимает с нее пальто и все остальное.

— Да, лейтенант.

— Я согласна с вами, что все равно что-то здесь не так. Однако простого ощущения нам недостаточно. Оставайтесь здесь. Скоро подъедет детектив Пибоди.

С этими словами Ева открыла свой рабочий саквояж и достала из него специальные перчатки и бахилы, предназначенные для осмотра места преступления.

В здешней части нью-йоркского Ист-Сайда царила тишина. По крайней мере, в ночные часы. В большинстве квартир и магазинных витринах не было света. Все закрыто, даже бары.

Конечно, где-нибудь на расстоянии нескольких кварталов отыщется какое-нибудь работающее питейное заведение для полуночников, но слишком далеко отсюда, чтобы рассчитывать найти в нем свидетелей.

Полиция обязательно проведет опрос местных жителей, однако шансов обнаружить кого-то, кто мог видеть, что тут произошло, было совсем немного. В такой жуткий холод с колючим, пронизывающим ветром любой нормальный человек будет сидеть в четырех стенах, предпочитая домашнее тепло и уют каким бы то ни было уличным развлечениям.

Что, собственно, делала и Ева до того, как ей позвонили, — лежала, свернувшись калачиком, рядом с Рорком.

Вот какую награду получаешь за то, что выбрала профессию полицейского, подумала Ева, а в случае с Рорком — за то, что выбрал жену-полицейского.

Ева спустилась по ступенькам и вначале осмотрела дверь в дом, затем проследовала к трупу и присела на корточки рядом с ним.

Да, убитой примерно лет сорок пять. Светло-каштановые волосы, зачесанные назад. Небольшой синяк на правой щеке, засохшая кровь на рассеченной губе. Мочки на обоих ушах проколоты, значит, если на ней были сережки, то преступник аккуратно снял их, а не торопливо вырвал.

Приподняв руку женщины, Ева обратила внимание на ободранное запястье. Что-то вроде содранной мозоли, подумала она, прежде чем прижать палец правой руки женщины к идентификационному устройству.

«Марта Дикенсон, — выдало оно. Пол — женский, раса — смешанная, возраст — сорок шесть лет. Замужем за Дензелом Дикенсоном. Двое детей и квартира в Верхнем Ист-Сайде. Работает в бухгалтерской компании «Брюер, Кайл и Мартини», расположенной в восьми кварталах отсюда».

Пока Ева просматривала информацию, ветер разметал ее короткие волосы. Она забыла надеть шапку. В ее темно-карих глазах, почти такого же цвета, что и волосы, застыло сосредоточенное выражение настоящего исследователя. В этот момент она не думала о муже, детях, друзьях, семье. Единственное, что ее занимало, — это мертвое женское тело, лежащее перед ней; его положение, место и время смерти — без десяти одиннадцать вечера.

«И что же ты здесь делала, Марта, холодной и мрачной ноябрьской ночью на расстоянии нескольких кварталов от своего офиса и дома?»

Ева осветила фонариком брюки женщины и обратила внимание на синие нитки на черной ткани. Осторожным движением, при помощи пинцета она положила две нитки в прозрачный пакетик, черкнув записку для «чистильщиков».

И тут у себя над головой она услышала голос Пибоди, задавшей какой-то вопрос, и ответ патрульного полицейского. Ева выпрямилась. Когда она повернулась к Пибоди лицом, кожаное пальто колоколом поднялось вокруг ее стройной высокой фигуры. Коллега, громко стуча каблуками, спускалась по ступенькам.

Пибоди не забыла надеть шапку, захватила с собой и перчатки. Розовая — о господи, розовая!!! — лыжная шапочка с нахального вида помпоном закрывала ее темные волосы и верхнюю часть лица до самых глаз. Разноцветный шарф был несколько раз обмотан вокруг шеи поверх плотного пальто темно-синего цвета. Под цвет лыжной шапочки были подобраны и розовые мокасины, которые, по мнению Евы, Пибоди не снимала никогда, даже в постели.

— Как ты можешь передвигаться при таком количестве одежды?

— Я кое-как добралась до метро, а потом от метро пришла сюда, но зато не замерзла. Жуть! — На лице Пибоди промелькнуло выражение искреннего сочувствия. — На ней даже нет пальто.

— Кажется, ей безразлично. Марта Дикенсон, — начала Ева излагать Пибоди наиболее существенные факты. — Она по какой-то причине оказалась довольно далеко от своего офиса и от дома. Возможно, Дикенсон как раз возвращалась с работы домой, но почему она не поехала на метро, особенно в такой вечер, как сегодня?

— Да, странно… Дом, как я вижу, сейчас на ремонте. Пустой. Очень удобно, правда? И лежит она в самом углу. Ее не нашли бы до утра.

— Но разве обычный уличный грабитель стал бы все так тщательно продумывать? Еще одна странность, к которой, в принципе, можно добавить и другую: откуда он узнал, что этот дом пустует?

— Возможно, он здешний, — предположила Пибоди. — Или один из тех, кто ремонтирует дом.

— Не исключено. Надо хорошенько осмотреть помещение, но вначале побеседуем с теми, кто вызвал полицию.

— Вызывать «чистильщиков»?

— Пока не надо.

Ева поднялась по ступенькам, подошла к патрульной машине. Не успела она сделать знак полицейскому, сидевшему в машине, как из нее вылез какой-то мужчина.

— Вы занимаетесь этим? — спросил он срывающимся голосом. Чувствовалось, что нервы у него на пределе.

— Лейтенант Даллас, — представилась Ева. — А вы мистер Уайтстоун?

— Да, это я…

— Вы вызвали полицию.

— Да. Как только обнаружили… ее. Она была… Мы были…

— Вы владелец этого дома?

— Да.

Очень привлекательный мужчина, едва за тридцать. Уайтстоун сделал глубокий вдох и выдохнул облачко пара. Когда он заговорил снова, его голос звучал уже спокойнее и увереннее.

— На самом деле здание принадлежит мне и моим компаньонам. В целом мы владеем восьмью помещениями — на третьем и четвертом этажах.

Он перевел взгляд на верхние этажи дома. На парне тоже нет шапки, подумала Ева, только шерстяное пальто строгого черного цвета и черный шарф в красную полоску.

— Мне лично принадлежит квартира на первом этаже, — продолжил Уайтстоун. — Сейчас мы занимаемся ремонтом и со временем сможем перевести сюда наш бизнес, на первый и второй этажи.

— В чем же он заключается? Ваш бизнес?

— Финансовое консультирование. «Группа WIN». По первым буквам наших фамилий: Уайтстоун, Ингерсол и Ньютон.

— Поняла.

— Я должен был жить в квартире на первом этаже. По крайней мере, так планировалось. Я не…

— Может быть, вы расскажете мне, как провели прошлый вечер? — намекнула Ева.

— Брэд! — донесся женский голос.

— Посиди в машине, Альва. Там тепло.

— Я больше не могу сидеть.

Из машины выскользнула холеная блондинка в меховом манто и кожаных сапогах на тонких высоких каблуках.

Она подошла к Уайтстоуну, и он взял ее под руку.

Выглядят как пара с журнальной фотографии, подумала Ева. Оба красивые, хорошо одетые и напуганные.

— Лейтенант Даллас, — Альва протянула руку Еве. — Вы меня не помните?

— Нет, не помню.

— Мы пересеклись секунд на пять на празднике Большого Яблока прошлой весной. Я — член организационного комитета. Но это не имеет значения, — добавила она, покачав головой, и ветер вздыбил, казалось, целый ярд ее шикарных пышных волос. — Чудовищно! Несчастная женщина. Они даже не остановились перед тем, чтобы сорвать с нее пальто. Не знаю, почему меня особенно потряс именно этот поступок, но в нем есть что-то исключительно подлое.

— Кто-нибудь из вас прикасался к телу?

— Нет, — ответил Уайтстоун. — Мы поужинали в ресторане, потом пошли в бар чего-нибудь выпить. В «Ки Клаб», он всего в нескольких кварталах отсюда. Я рассказывал Альве, чем мы тут занимаемся. Ее заинтересовала моя болтовня, и тогда я решил провести для нее небольшую пешую экскурсию. Моя квартира уже почти отремонтирована, поэтому… я уже достал свой ключ и хотел набрать код, когда Альва вдруг вскрикнула. Я даже не заметил ее, лейтенант… ту женщину. Не видел, пока Альва не закричала.

— Она лежала в самом углу, — добавила спутница Уайтстоуна. — Вначале, когда я закричала, я подумала, что она просто спит, решила, что это какая-то местная бродяжка. Я не поняла… а потом до меня дошло. Мы все поняли…

Она прижалась к Уайтстоуну, и он обнял ее за талию.

— Мы не прикасались к ней, — сказал он. — Я подошел ближе, но уже было видно… было ясно, что она мертва.

— Брэд хотел, чтобы я зашла в квартиру, — там было тепло, но я не согласилась. Я не могла сидеть в теплом доме, зная, что она лежит на холодной лестнице. Потом очень быстро приехала полиция.

— Мистер Уайтстоун, я хотела бы попросить у вас список ваших партнеров и людей, работающих на ремонте здания.

— Да, конечно.

— Как только вы передадите мне требуемую информацию и оставите ваш адрес и телефоны моей коллеге, вы будете свободны и сможете отправиться домой. Мы с вами свяжемся.

— Мы можем идти? — переспросила Альва.

— Да, пока да. Мне нужно только ваше разрешение на то, чтобы пройти внутрь здания.

— Ну конечно. Все что угодно. У меня есть ключи и коды, — начал он.

— Спасибо, не нужно. У меня есть все необходимое. Если у нас возникнут какие-то проблемы, я дам вам знать.

Когда Ева повернулась, чтобы идти к дому, ее окликнула Альва:

— Лейтенант, когда я встретила вас в прошлый раз, я подумала, что то, что вы делаете, восхитительно. В определенном смысле. Как «Дело Айкоув». И что из этого мог бы получиться великолепный фильм. Тогда мне ваша работа показалась такой романтической. Но теперь я вижу, что ошибалась. — Альва украдкой глянула в сторону открытой двери, в проеме которой была видна лестница. — У вас очень тяжелая и мрачная работа.

— Это просто работа, — ответила ей Ева и быстрым шагом направилась к дому. — Опрос местных жителей мы проведем утром, — сказала она Терни. — Вряд ли мы чего-то добьемся от них, если разбудим в такое время. Пустует все здание, не только это помещение. Проследите, чтобы свидетели прошли туда, куда нужно. Какой у вас участок, Терни?

— Сто тридцать шестой.

— А ваш начальник?

— Сержант Гонсалес, лейтенант.

— Если вы хотите поучаствовать в опросе свидетелей, я решу с ним этот вопрос. Будьте здесь в полвосьмого.

— Слушаюсь, лейтенант!

Ева спустилась по лестнице, отключила коды и вошла в помещение на первом этаже.