Против лома нет вампира

Руки лихорадочно шарили по комоду, сбивая на пол какие-то вещи. Ну да! Я положила ключи в ящик! Я дернула его, едва не вывалив себе на ногу вместе с содержимым, и запустила внутрь обе руки в судорожных поисках! Ай! Моя рука с размаха наткнулась на подушечку для иголок. Она уже давно сломалась, и теперь иглы торчали из нее во все стороны, как из ежа. Острия впились мне в ладонь, и я взвизгнула. Боль отрезвила меня. Куда-то исчезло страстное желание служить и подчиняться! А оно вообще было? Было. И что со мной только что было!? Что я делаю!? Ищу ключ!? И собираюсь пригласить в дом этого… это… существо!? Да я в своем уме!? Что за бред!? Никаких компромиссов! Никаких приглашений! НИ-ЧЕ-ГО! Я медленно осела на пол. Ноги как-то плохо слушались. Наверное, испугались!

— Юля, — позвал голос за дверью.

Но теперь он уже не был ни добрым, ни ласковым. Только повелительным. И омерзительно самодовольным. Как у меня после очередного зачета — сдано! Поставить галочку и забыть о досадной мелочи. Тьма в моем разуме рассеялась. Я схватила маленькие ножницы из набора — и, что было сил, ткнула себя в ногу. Куда-то в бедро. Стало ужасно больно, но мне полегчало. Лучше уж боль, чем эти синие всполохи. Ни глаза мне попалась связка ключей. Она лежала как раз пол подушечкой для иголок. Я схватила ее и что было сил, швырнула куда-то в коридор. Она тоненько звякнула и исчезла в темноте. Вот так! Фиг я теперь разыщу ключи, ни на что не наткнувшись. И днем-то я чую все обматерить придется. А ночью, с единственной свечкой вместо лампы!? Часа три провожусь.

— Поторопись, — приказал голос за дверью.

Только не смотреть ему в лицо! В глаза! Это же гипноз! Я читала о таком! Читала! Но не думала, что попадусь сама! Я готова была расцеловать подушечку для иголок даже с риском исцарапаться. Но надо ответить. И достойно ответить! Чтобы знал, вражина!

— Пусть тебе северный олень дверь открывает! Проваливай, не то я возьму дробовик и сделаю из тебя симпатичное решето!

Молчание за дверью могло быть только заинтересованным и никак иначе. Я ткнула ножницами в ранку от иголок и по руке побежала кровь, грозя запачкать одежду и пол. Я слизнула ее, нарочно растравляя царапину языком. Больно. Но это лучше чем попасть под вампирское — или чье оно там — очарование. Жизнь дороже.

— Ты свободна от моей воли?

Вообще-то я не материлась, но сейчас был тот самый случай. Я прислонилась спиной к двери и кратко, буквально в трех красочных фразах, объяснила, где я видела этого типа вместе с его волей, откуда он появился и кто были его предки. В ответ на мою прочувствованную речь из-за двери раздался тихий смех. Я почувствовала его как воду — всей кожей. Волоски у меня на руках встали дыбом.

— Ты не впустишь меня?

— Пока я жива, ты сюда не войдешь!

Опять молчание. Мне казалось, что оно длится вечность. Слегка кружилась голова. Я сосредоточилась и попыталась подумать о чем-то еще. Например, о Шерлоке Холмсе. Или о Джероме К. Джероме и его приятелях в одной лодке. Мне вдруг стало смешно и спокойно. Я почувствовала себя терьером, который решился сражаться с кипящим чайником. Ну да, нос я уже обварила, но победа еще может остаться за мной! Надо только быть немного поумнее. И вовсе незачем хватать чайник зубами. Или смотреть вампиру в глаза, когда разговариваешь с ним. Хамить можно и не видя оппонента! Я совсем забыла о человеке за дверью, пока, совсем неожиданно, не раздались те же слова.

— Открой мне дверь. Повинуйся!

Интересно, он опять что-то применил? Или я просто этого не заметила? Во всяком случае, у меня хватило сил на короткий смешок.

— Перебьешься! И вновь несколько секунд молчания. Пока он не произнес совсем другое.

— Ты хочешь сказать, что можешь ослушаться меня?

— Тебе процитировать закон о частной собственности?

Черт его знает, был ли такой закон, но я действительно могла делать все что хочу. И не открывать дверь — тоже.

— На тебя ничего не действует? Ты неподвластна моему гипнозу?

— А должна была? — Никогда не упускай случая получить информацию о враге! Но враг тоже оказался не промах. Фиг мне, а не информация!

— Кажется, мы зашли в тупик.

— Можете повернуться и убраться своей дорогой. Я вас не держу.

Интересно, почему я опять перешла на «вы»? Из вежливости? Или просто не хотела злить его больше необходимого? Наверное, второе. Какая тут, к черту, вежливость!?

— Я уберусь, как только вы отдадите то, что принадлежит мне. Ну вот, приоритеты высказаны.

— Катя рассказывала правду? Вы — вампир? Молчание. У меня даже затылок заныл. Нервы, нервы…

— Да, нас так называют.

— Что, настоящий, живой вампир!? Из-за двери раздался тихий смех.

— Живой вампир? Интересное выражение!

— Я мыслю, следовательно, существую, — парировала я. — Не хотите называться живым, называйтесь мыслящим! Хотя это и сомнительно.

— Возможно. Это мы обсудим в следующий раз. Отдайте мне мою добычу — и убирайтесь. Против вас я зла не держу.

— Неужели? И я должна вам поверить?

Яда в моем голосе хватило бы на парочку змей. Я серьезно разозлилась. Кем он меня считает!? Иудой? Понтием Пилатом долбаным!? Я друзей не предаю, не выдаю и рук по этому поводу не умываю! Меня не так воспитывали!

— Это ваше право — не верить. Ну да. Я имею право? Да. Так я могу? Нет. То-то и оно.

— Верно. А еще это моя подруга. Я намеренно выделила голосом слово «моя». Пусть знает.

— Вы намерены со мной поспорить?

Вот те раз! А чем я все это время занималась!? На луну любовалась!? Я, по-моему, уже все сказала, что можно и нельзя! Ладно, попробуем еще раз. Может даже дойдет? Или у вампиров на какой-то сотне лет жизни маразм развивается? Надо бы выяснить!

— Катя не пошла с вами добровольно. Вы не имеете на нее никаких прав!

— Она была счастлива. И получит вечную жизнь.

Ну да! Только на свет ей никогда не выйти! Как там у Копполы? О! Вечная жизнь в тени смерти. Сомнительное такое счастье. Я бы точно отказалась. Лучше уж шестьдесят лет, но со вкусом, чем пятьсот — как не пойми что. А почему — не пойми? Биолог я или уже кто? Передо мной же новый вид! Хомо вампирикус! А сколько было бы счастья, если бы данный белобрысый представитель вида лежал передо мной препарированным!

— Она вас об этом не просила!

— Она попросила бы, если бы поняла. Спросите у нее сами? Он что — меня за дуру принимает?!

— Черта с два! Сейчас она и на костер вместо вас пойдет добровольно!

— Вы мне не верите?

— Не верю. И это еще мягко сказано. — Я вспомнила одну интересную вещь. — Минутку. А ведь вампиры не могут войти в дом без приглашения, так? То есть я выну ей кляп, она позовет вас, и вы нас раскатаете на начинку для блинчиков! Ну-ну. Помечтайте дальше! Из-за двери раздался тихий смех.

— Вы кое-что знаете о вампирах.

— Я много чего знаю, — отозвалась я. — My hobby is reading. И о вампирах я тоже читала. Так я что — правду сказала?

— Это могло бы стать реальностью. Как вы догадались заклеить рот моей любовнице?

— А как у вас хватило наглости предлагать мне выдать ее? — Я решила, что с меня хватит перебранок с вампиром. — Я не приглашу вас сюда. Я не сделаю ничего, что могло бы пойти вам на пользу! Вы мне решительно не нравитесь. Просто до нервного тика! И Катю я вам не отдам!

— А если я сейчас вызову сюда пару костоломов, которые снесут вашу дверцу и вытащат вас обеих ко мне? Учтите, я и правда это сделаю.

В голосе вампира прорезались первые гневные нотки, но мне не было страшно. Почему? Да потому что дура! И я отлично это знаю! Не научили меня бояться! Не научили! Дед мне всегда говорил, что страх не поможет. Помогает точный расчет! А смелость и вообще города берет! Я фыркнула. Потом стянула с шеи цепочку с сотовым телефоном и махнула ей в воздухе.

— Сименс, это вампир, вампир, это сименс. Приятно познакомиться. — Я еще могла язвить. Жизнь продолжалась. Или это семейное? Дедушка рассказывал, что, попав в плен к фашистам, он тоже язвил вовсю. Надеялся получить хотя бы моральное удовлетворение. — Через пять секунд после того, как кто-то попытается выломать эту дверь, я позвоню в милицию и подробно расскажу кто я, где я и кто ко мне ломится. А сама попытаюсь подороже продать свою шкурку. Я вам не как-либо где, а русская женщина у себя дома! А мой дом — моя крепость! Вы не смотрели фильм «Один дома»? Лично мне он очень нравится. И я с радостью применила на практике полезные советы! Войдите ко мне в дом — и я вас на запчасти настругаю!

Я врала, но очень надеялась, что мне поверят. Из-за двери раздался короткий смешок.

— Вы намерены бросить мне вызов?

Мне очень хотелось сказать, что я его без всякого вызова бы подожгла, но неизвестно какие это по-влечет за собой последствия. Лучше было придержать язык, пока цела.

— Вызов? Подробнее, пожалуйста? Вообще-то я хотела бросить в вас банку с маринованным чесноком, но могу и что-нибудь другое…

Я не слишком заинтересовалась. Скорее тянула время. Рассвет их застанет — и пеплом он станет. Самое то для этого мерзавца! Но из-за двери опять раздался смех.

— Невероятная наглость! Вы ничего не знаете, но готовы спорить со мной! СО МНОЙ!

— Со мною, самим балдою, — передразнила я. — Александр Сергеевич Пушкин, что ж ты с нами не живешь! Пропиши ты нам частушки, чтобы пела молодежь! Это МОЯ подруга! И она вас не выбирала! Вы укусили ее и изнасиловали! И я готова спорить за ее право на выбор! Что-то мне подсказывает, что она не будет в восторге от клыков и посмертной или пожизненной анемии!

Опять смех. Блин! Как меня достал этот смешливый зубастик! Клещи и напильник мне! Вот так люди и становятся дантистами!

— Вы не знаете, во что ввязываетесь.

— Так объясните мне! Я и так отлично знаю, что вы сильнее меня. И что? Даже медведь сильнее меня, но у людей есть ружья! Я вовсе не собираюсь уступать из-за такой мелочи!

— Вы действительно хотите объяснений?

— Если вы меня при этом не покусаете.

Нервы были на пределе. Я сама бы сейчас кого-нибудь покусала, лишь бы успокоиться!

— Хорошо же. Сегодня ваша подруга останется с вами. А завтра я жду вас в «Волчьей схватке». В полночь. И лучше вам прийти вместе с подругой.

Теперь в голосе слышалась скрытая угроза. Но я не могла сдаться просто так.

— Вы ее не тронете?

— Довольно! Завтра в полночь я жду вас. Вам будет оставлен столик.

— Вы ее не тронете?

— Я не сделаю ей ничего дурного!

— У нас могут быть разные представления о плохом и хорошем!

— Вы начинаете злить меня!

Голос резанул меня словно ножом по внутренностям. Я дернулась от боли и едва не вскрикнула. Да что же это такое!? Аппендицит, что ли!? Но я не сдамся!

— Вы меня уже давно разозлили!

— Да. — Слово скользнуло по мне, словно медуза — мокрое, холодное, склизкое и обжигающее кожу. — Но тогда я еще не злился на вас! Не вызывайте мое неудовольствие! Я попробовала засмеяться. Не получилось. Пришлось имитировать кашель.

— И чем же мне грозит ваше неудовольствие? Учтите, каждый, кто меня укусит, рано или поздно помрет от несварения желудка! Я специально чеснока наемся! Из-за двери раздался смех.

— Я не убью вас, Юля. Вы меня развлекаете. А это дорогого стоит. Но если вы не придете завтра, я буду наводить справки о вашей семье. У вас есть отец? Мать? Братья или сестры?

Я похолодела. Вот теперь мне стало страшно. Мама! Дедушка! И я попыталась уйти от этой темы.

— Я приду вооруженной!

— Вы придете с подругой.

— У меня нет выбора?

— Нет, — подтвердил вампир.

— До встречи, — вздохнула я.

— До встречи.

В голосе слышались нотки угрозы. Но было там и что-то еще. Любопытство? Насмешка? Легкое презрение? Снисходительность? Похоже на то. Тем лучше. Недооценивайте меня, недооценивайте! Я не стану возражать. Кстати, а где можно приобрести фонарик дневного света? А еще осиновые колья, святую воду и чесночную эссенцию?

Когда я вернулась в дом, Катя сидела в кресле с выпученными глазами и вертелась во все стороны. Но, заметив меня, тут же успокоилась и вопросительно посмотрела мне в глаза. Я присела рядом на ковер. То есть опустилась. Ноги как-то плохо держали. Дрожали и норовили подломиться во всех суставах сразу.

— Кать, ты прости, но пока я тебя развязывать не буду. Лучше послушай. Высокий, светловолосый, голубоглазый, отличная фигура и наглая ухмылка. Он? Зовут — Андрэ. Кивни головой, если это он. Катька бешено закивала.

— Полегче, голова отвалится. Так вот, познакомилась я с твоим Андрэ. Катя протестующе замычала, и я поправилась.

— Извини. Не твоим. Но клыкастым. И очень наглым. Если бы я его впустила сюда, здесь уже было бы две укушенных девушки. Не хочешь спросить, как он нас нашел? А я все равно расскажу. Ты спала, а во сне рассказала ему, где ты находишься. Я услышала твои слова. Потом попыталась разбудить тебя, но у меня ни хрена не получилось. Протестуешь против хрена? Извини, но факт остается фактом. Тебя было не разбудить. И я решила связать тебя. Я бы обошлась просто лейкопластырем, но ты сорвала бы его и пригласила этого типа внутрь. Извини, но мне не нравится, когда меня кусают. Мы сперва просто побеседовали у входной двери, а когда он понял, что внутрь я его не пущу, попытался загипнотизировать меня. Знаешь, не самое лучшее ощущение. И я едва не поддалась.

Меня всю передернуло при воспоминании о голубых глазах. Как-то невесело было думать, что еще немного — и я бы сдалась. Если бы не подушечка с иголками…

— В общем, мне удалось справиться, но на него я больше не смотрела. Мы поговорили через дверь, потом он пригрозил ее выломать и вытащить нас, конечно, не сам, а с подручными средствами в виде парочки отморозков. Я пообещала позвонить в полицию и на телевидение, в программу «Сверхъестественные явления», и вообще, куда только смогу. Ну и рассказать о нем. И о его милой деятельности. Угроза подействовала, и он оставил мысль о подкреплении, но принялся за меня всерьез. Потом мы обменялись еще парочкой любезностей, и он пригласил нас в свой клуб. Если «Волчья схватка» — это его клуб. Завтра нас ждут там в полночь. Я думаю, что ты не будешь возражать против тихой милой вечеринки? Судя по Катиному лицу — она очень даже возражала. Я попыталась объяснить.

— Кать, даже если я свяжу тебя, если упрячу в бронированный сейф и если приставлю взвод коммандос для охраны — это не поможет. Веревки перережут, сейф вскроют, а коммандос еще и ковриком положат, чтобы этот тип не испачкал башмаков. И нам это не поможет. И даже если ты до завтра улетишь в Америку — тоже. Мы еще не представляем, с чем столкнулись, поэтому лучший вариант — разведка. А за отсутствием выбора — разведка боем. Мы же не знаем о них ничего! А если тебя и в Америке достанут? Мальчик выглядел очень решительно. Катя смотрела на меня с ужасом. Я устало опустила глаза.

— Как бы я к нему не относилась, но это крайне серьезный тип. Если его недооценить, двумя живыми девушками на земле станет меньше. А мертвыми — больше. Ты хочешь стать вампиром? Катька остервенело замотала головой.

— Вот и я не хочу. Но давай смотреть на себя критично. Ты да я — две девчонки-студентки. По английским меркам мы даже несовершеннолетние. Сколько у нас шансов сцепиться с существом, которое гораздо старше, опытнее и страшнее нас? Ну, то есть мы уже сцепились, но сколько у нас шансов победить? Может я и не самый слабый человек в этом мире, может, я и смогла бы выиграть у многих, но мы живем не в сказке. Надо трезво оценивать свои силы. Мне удалось заинтересовать этого вампира. По-четная капитуляция на наших условиях даст нам время. И мы сможем набраться сил и знаний. Не нравится? Сочувствую. Но лучшего варианта все равно не будет. И еще… Знаешь, Катя, придется тебе так пролежать до рассвета. Подруга забилась и замычала. Я резко вскинула голову.

— Протестуешь!? Не хочешь!? Ноги затекут?! Катя ожесточенно закивала.

— А придется! Придется, черт возьми! Если ты думаешь, что я буду рисковать своей шкурой ради твоих удобств — ты жестоко ошибаешься! По-хорошему, мне не стоило бы влезать во все это! Надо было послать тебя к черту, как только ты позвонила! Предложить принять валерьянки — и пойти посмотреть телик! Ночью он опять навестил бы тебя, трахнул и укусил, но какое это имеет значение!? Никакого! Меня бы это не коснулось! — окончательно сорвалась я с резьбы. — А теперь я ввязалась в какую-то чертовщину и попросту не знаю, куда мне лезть, чтобы это исправить! Свары с вампиром вряд ли могут хорошо кончиться! Особенно если я не хочу ни служить кормежкой, ни сверкать клыками! Всю жизнь мечтала, блин! А теперь ты просишь меня развязать тебя и подвергнуть нашу жизнь опасности!? Да-да, именно жизнь! До рассвета, солнце мое, ты просидишь, упакованная, как ливерная колбаса! Потом я развяжу тебя и помогу размять руки и ноги. Кстати, уже два часа ночи. Так что еще часа четыре ты перетерпишь! Или я развязываю тебя, выкидываю за дверь — и вали на все четыре стороны! Это не я втянула тебя! Это ты попросила у меня помощи и защиты! Я дала их тебе, но при этом подставила свою семью! А моя семья для меня дороже сорока таких как ты! Для меня теперь существуют только три вида отношений! Веди меня, следуй за мной или убирайся! Ты не можешь сделать первого и не хочешь третьего. Поэтому веду я! И будь любезна слушаться! Ясно? Катя закивала головой. Я перевела дух.

— Ну, вот и отлично. Прости, но рот я тебе тоже оставлю заклеенным. Приглашения вполне достаточно, чтобы Андрэ вошел в наш дом, как в свой. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Хочешь спросить — какими? А вот такими! Нам просто перервут глотки. Так что прости за неудобства. Мне вовсе не хочется разбираться накоротке с этим монстром. Я попробовала свернуться клубком прямо на ковре.

— Кать, не буди меня, хорошо? Только когда рассветет.

Я медленно стянула на себя одеяло и так же медленно завернулась в него. Каждое движение было невероятно тяжелым, словно этот припадок злости вымотал меня до конца.

— Завтра утром мы не пойдем в институт. У нас будет большая культурная программа.