Помоги проекту - поделись книгой:
¾ Ночуй у меня, — вдруг, к моей радости, предложил мне сторож. — Завтра пойдешь. Вот с ним!— он кивнул на чухонца.
Я равнодушно согласился.
¾ Как звать-то вас? — спросил я их.
¾ Сразу в наши записаться хочешь! — засмеялся сторож. — Ну что ж! — И он назвал всех: ¾ Меня Павлом зови. Павел Славинский, я тут сторожем. Это дочки мои: Анна да Стефка — беспутная девка, а этого — Мишкой. Вот и все. А теперь иди, покажу, где спать тебе!
Я простился со всеми за руку, и он свел меня в угол за печку. Там лежали вонючий тюфяк и грязная подушка.
¾ Тут и спи! Тепло, и не дует! — сказал он и вернулся в горницу.
Я видел свет и слышал голоса. Потом все смолкло. Мимо меня прошли дочери хозяина и скрылись за дверью. Павел с Наяненом о чем-то шептались, но я не мог разобрать их голосов. Вдруг дом содрогнулся от ударов в дверь. Я насторожился. В ту же минуту на меня пахнул холодный воздух и раздался оглушительный голос:
¾ Водки, черт вас дери!
¾ Чего орешь, дурак! — остановил его Павел.
¾ Дурак! Вам легко лаяться, а я, почитай, шесть часов на шоссе простоял. Так ничего себе!
¾ А чего стоял?
¾ Чего? Известно чего: проезжего ждал!
¾ Ну, дурак и есть! — послышался голос Мишки. — Ведь было сказано: пока наших не выпустят — остановиться.
¾ Го, го! Дураки вы, если так решили. Остановитесь, то все скажут: они и душили! А их выручать надо.
¾ Лучше двое, чем все!
¾ Небось! Лучше ни одного...
¾ Жди, дурак! У них там завелся черт Путилин. Всех вынюхает.
¾ А я ему леща в бок.
Я тихо засмеялся. Если бы знал Павел Славинскиий, кого он приютил у себя! Они продолжали говорить с полною откровенностью.
¾ А у Сверчинского кто?
¾ Сашка с Митькой.
¾ А они как решили?
¾ Да как я! Души!.. —И пришедший грубо расхохотался. ¾ Значит, к тебе и добра не носить? А?
¾ Зачем? Носить можешь. Я куплю.
¾ Ну, то-то! Так бери!
И на стол упало что-то тяжелое.
¾ Постой! — вдруг сказал Мишка, и я услышал его шаги.
Я тотчас раскинулся на тюфяке и притворился спящим. Он нагнулся и ткнул меня в бок. Я замычал и повернулся. Он отошел.
¾ Что принес? — почти тотчас раздался голос Павла.
¾ А ты гляди!..
Послышался легкий шум, что-то стукнуло, потом раздалось хлопанье по чему-то мягкому, и все время шел разговор отрывочными фразами.
¾ Где достал?
¾ А тебе что?
¾ Нет. Я так. Дрянь уж большая.
¾ Скажи пожалуйста, дрянь! За такую дрянь по сто рублей платят!
¾ Где как, а у меня красненькую...
¾ Красненькую. Да ты жид, что ли!
И тут поднялся такой шум, что от него впору было проснуться мертвому.
¾ Тише вы, дьяволы! — закричал наконец Мишка. — Ведь тут... —и он не договорил, вероятно, сделав жест.
¾ А ну его! — отозвался хозяин. — Он нашим будет! Ну, двадцать рублей, и крышка!
Они опять стали кричать. Потом на чем-то поладили.
¾ Ну, пошел, — сказал пришедший.
¾ Куда?
¾ А к сосуду. Пить. Идем, что ли...
¾ Можно! — отозвался хозяин. — А ты?
¾ Кто же дом постережет? — ответил Мишка. — Нет, я останусь!
¾ Как хочешь...
¾ Ха-ха-ха! — загрохотал гость. — Он не соскучится!
¾ Мели, мели!..
Послышалось шарканье ног, пахнул холодный воздух, хлопнула дверь, и все стихло.
Через минуту Мишка прошел мимо меня и стукнул в дверь, за которую ушли девушки.
¾ Стефа! — окликнул он. — Иди! Никого нет...
Он отошел. Почти тотчас скрипнула дверь, и мимо меня мелькнула Стефания, босиком, в длинной холщовой рубашке. Раздался звук поцелуя.
¾ Куда отец ушел?
¾ С Сашкой в девятый номер! До утра будут.
И снова раздались поцелуи и несвязный шепот. Интерес для меня окончился, и я заснул.
Еще было темно, когда Мишка разбудил меня и сказал:
¾ Я иду в город. Иди и ты!
Я тотчас вскочил на ноги. Мишка с детскими, невинными глазами производил на меня впечатление разбойника. Впоследствии, во времясвоей службы, я не раз имел случай убедиться, насколько ошибочно мнение о том, что глаза есть «зеркало души».
Самого Славинского не было. Стефания лениво нацедила какой-то коричневой бурды в кружку, предложив ее мне вместо кофе. Я выпил и взял картуз.
¾ Заходи, — просто сказала Стефания. — Отец покупает разные вещи!
¾ Это на руку! — весело ответил я. — Буду нынче же.
¾ Если не попадешься, — прибавил Мишка.
¾ Сразу-то? Шалишь!.. Ну, прощенья просим!
Я простился с девушкой за руку и пошел. Мишка задержался на минуту, потом догнал меня.
¾ Хорошо спал? — спросил он.
¾ Как собака!
Мы сделали несколько шагов молча; потом Мишка стал говорить, сперва издалека, потом прямее:
¾ Теперь в Питере вашего-то брата, беглых разных, пруды пруди! Только не лафа им...
¾ А что?
¾ Ловят! Уж на что шустрые ребята, что извозчиков щупали, но и тех всех переняли... Опять воров...
¾ Меня не поймают...
¾ Это почему?
¾ Потому что один буду работать.
¾ И хуже. Обществом куда способнее: тебе найдут, тебе укажут. Действуй! А там и вещи сплавят, и тебя укроют... Нет, одному куда хуже! Ты вот с вещами... а куда идти? Иди к Павлу. Ты с ним сдружись. Польза будет!
¾ А тебе есть польза? — спросил я смело.
Он усмехнулся.
¾ Много будешь знать — скоро состаришься! Походи к нему, увидишь. Ну, я в сторону!
Мы дошли до Обводного канала.
¾ Прощай!
¾ Если что будет али ночевать негде, иди к Павлу!
¾ Ладно! — ответил я и, простившись, зашагал по улице.
Мишка скрылся в доме Тарасова.
Я нарочно делал крюки, путался на Сенной, петлял и потом осторожно юркнул в свою Подъяческую, где тогда жил.
Умывшись и переодевшись, я прямо прошел в Нарвскую часть, где Келчевский встретил меня радостным известием о командировке.
Я засмеялся.
¾ Пока что я и до командировки половину знаю!
¾ Да ну? Что же?
¾ Это уж потом! — сказал я. — Вернемся, сразу по следу пойдем.
¾ Отлично! Ну, а теперь, когда же едем и куда?
¾ В Царское! Хоть сейчас!
¾ Ишь какой прыткий! А Прудников?
¾ Ну, вы с ним и отправляйтесь, а я сейчас один, — решительно заявил я.
Келчевский тотчас согласился:
¾ Где же увидимся?
¾ А вы прямо в полицейское присутствие. Я туда и заявлюсь!
¾ С Богом!
Келчевский пожал мне руку, и я отправился.
Поездка в Царское явилась для меня совершенно пустым делом. Я захватил с собою шустрого еврея, Ицку Погилевича, который служил в городской страже, и вместе с ним закончил все дело часа в два. Взяв из полиции городовых, я прямо явился к содержателям извозчичьего двора Ивану и Василию Дубовецким, и, пока их арестовывал мой Ицка, успел отыскать и лошадь и упряжь, проданные им моими арестантами. Я отправил их в часть, а сам с Ицкою и двумя стражниками поскакал в Кузьмино к крестьянину Тасину и опять без всякого сопротивления арестовал его, а Ицка разыскал двое саней и полушубок со следами крови.
Мы привезли Тасина и все добро в управление полиции и, когда приехали Келчевский и Прудников, я им представил и людей, и вещи, и полный отчет. Как сейчас помню изумление Прудникова моей быстроте и распорядительности, а Келчевский только засмеялся.
Поделиться книгой: