Битва

Хирург протянул ей папки с историями и улыбнулся. Щёки у девушки так и вспыхнули.

А занятная штука этот необычный дар, даже интересно стало. Некоторые люди называют себя экстрасенсами, ясновидящими — пыжатся, щёки от ощущения собственной значимости надувают, а у него это случайно вышло. К тому же он не собирался афишировать эту необычную способность и зарабатывать на ней известность или деньги. Сегодня она есть, а завтра может пропасть, исчезнуть. Он считал, что мужчина должен зарабатывать на жизнь руками или мозгами — у кого как получается, а не дурить людей. Сколько в последнее время появилось на телевидении разного рода «потомственных ясновидящих», разводящих людей на деньги. И ведь находились легковерные, обычно женщины, покупающиеся на этот бред. Женщины вообще склонны верить в мистику, гадания, предсказания и потусторонние силы, хотя вот ведь парадокс: они с не меньшим усердием посещают церковь, отрицающую эти явления.

Трудовая неделя позади. Володя переоделся, вышел на улицу и не спеша побрёл к станции метро «Гостиный Двор». Ему хотелось размяться, дать себе физическую нагрузку, подышать воздухом. С Финского залива тянул осенний ветерок, насыщенный йодом и солью запах моря. Такой загазованности, как в других крупных городах, не было. Была, конечно, у Питера особенность. Исторический центр представлял собой сплошные застройки, между домами не было разрывов, как не было и зелёных насаждений. Весь Невский проспект — главная улица города — не имел деревьев и парковых зон.

Но Володе Питер нравился. Не было у его жителей того снобизма и высокомерия, как в Москве. Там искренне считают, что жизнь заканчивается за пределами Садового кольца, максимум — за Кольцевой дорогой. А сами зачастую в Третьяковке никогда не были.

На Невском всегда толчея, это самое оживлённое место города. Казанский собор, в пяти минутах ходьбы — Спас-на-Крови, а уж магазинов — от Гостиного Двора до Елисеевского.

Володя встал на набережной канала Грибоедова. Чудное место, вид в обе стороны открывается великолепный. Многие туристы здесь фотографируются. Рядом с ним остановилась группа китайцев, крикливых и бесцеремонных.

И вдруг в голове как полыхнуло — такое сильное чувство ненависти и агрессии, какого Володя не испытывал никогда. Он даже закрутил головой. От кого исходят столь сильные флюиды? Явно не от китайцев, они увлечены фотоаппаратами, торопятся увековечить себя на фоне исторических зданий. Девушки неподалёку? Нет, они просто болтушки, да и улыбки с их лиц не сходят, такие пока не способны на злобные чувства.

Володя повернулся, ища источник этих чувств.

В двух метрах от него стоял мужчина. Одет он был вроде чисто и модно, но как-то невзрачно, глазу зацепиться не за что: чёрные джинсы, чёрная ветровка, чёрная бейсболка. И лицо непримечательное, обладателя такого встретишь в толпе и через секунду вспомнить не сможешь. Кажется, это от него исходит такое сильное чувство.

Володя отодвинулся от него на метр, и в голове сразу утихло. Зато мужчина, отодвинувшись от галдящих китайцев, встал почти рядом с ним, и Володя услышал его мысли:

«Подловить этого гадёныша у подъезда? Или за ним идти? Так неизвестно, где и сколько он шляться будет. Было бы место немноголюдное, воткнул бы ему нож в спину и слинял по-быстрому. Ладно, придётся пока за ним походить, всё-таки бабки обещаны хорошие. Надо только момент улучить».

Мужчина стоял совсем рядом, почти касался Володи локтем. Нехорошее замыслил, потому и ненавистью исходит, да не к Володе.

Мужчина увидел кого-то, оторвался от перил ограждения и пошёл.

Володя растерялся сначала: за мужиком идти или милиционера искать? А чем мили… тьфу, полиция поможет? Спросят, в чём причина подозрений? Ах, мысли? Идите, гражданин, к врачу или проспитесь.

И Володя пошёл за мужчиной в чёрном. Пока посмотрит, как будут развиваться события, а по ходу что-нибудь придумает.

«Чёрный» держался метрах в двадцати от мужчины в хорошем, дорогом костюме. Володя это не сразу определил. Просто когда мужчина заходил в магазин, преследователь останавливался неподалёку. А «костюм» и не подозревал, что за ним следует по пятам «чёрный», как назвал его Володя. Впрочем, и «чёрный» не оборачивался, не проявлял признаков беспокойства, не чувствовал, что и за ним уже «хвост». Никакими навыками слежки Володя не обладал, он просто далеко от «чёрного» не отрывался, не упускал его из вида.

И сколько же они так будут ходить? Уже полчаса прошло, оно ему надо? Но бросать на полдороге дело — любое — Володя не привык.

Когда «костюм» зашёл в магазин одежды, Володя поступил так же.

Незнакомец подошёл к стойке с одеждой, Володя приблизился:

— Простите. Да-да, я к вам. Предупредить вас хочу. За вами следит человек в чёрной куртке и чёрной бейсболке — он сейчас на улице стоит.

Мужчина окинул Володю удивлённым взглядом.

— Разве мы знакомы, встречались раньше?

— Никогда.

— Тогда какое тебе дело? Иди отсюда, пока я охрану не позвал, — перешёл на «ты» незнакомец.

— Как вам будет угодно.

Володя не ожидал нарваться на грубость. Но он сказал, что хотел, а там «костюм» пусть думает сам, не мальчик. Как говорится, каждый кузнец своего счастья.

Немного обиженный, оскорблённый в лучших чувствах Володя вышел на улицу. Стоявший у входа охранник проводил его внимательным взглядом: не стянул ли чего?

Володя себя корил. Потратил полчаса времени, чтобы нарваться на грубую отповедь, — и для чего? Разве он в силах изменить мир?

Он уже успел удалиться от магазина на полсотни метров, как сзади раздались крики:

— Помогите! Вызовите «Скорую» и полицию!

Там явно случился инцидент.

Не хотелось Володе возвращаться, но он врач и должен исполнять свой профессиональный долг, человеку плохо.

Володя побежал назад. Если он и ожидал увидеть раненого или убитого, так это должен был быть мужчина в костюме. Однако перед ним на тротуаре лежал парень в «чёрном», и на груди с левой стороны расплывалось пятно крови.

Вокруг собралась толпа любопытствующих, сочувствующих.

Володя приблизился, наклонился, попробовал нащупать пульс на сонной артерии… Тщетно. Вообще-то ему, как специалисту, сразу было понятно: удар смертельный. И бил профессионал, скажем, убойщик скота или настоящий киллер, потому как удар был один и точный. Необученный, неопытный человек так ударить не сможет.

Володя разогнулся, пожал плечами и развёл руки в стороны:

— Он уже мёртв… «Скорая» ему не поможет, здесь полиция нужна.

Со стороны Невского проспекта уже раздавалась сирена и полыхали проблесковые огни «люстры» на крыше полицейского автомобиля.

Вдруг из толпы раздался крик:

— Держите его!

Вперёд вышел охранник магазина — он показывал рукой на Владимира.

Вокруг Володи сразу образовалось свободное пространство, как вокруг прокажённого.

— Мужик, ты не спятил? Был я в этом магазине, так что с того? Ты тоже у выхода стоял, так мне на тебя пальцем показывать? — спокойно ответил Володя.

Подъехала полицейская машина ППС, и из неё вышли два сержанта.

— Что случилось, по какому поводу вызывали?

Народ расступился, и полицейские увидели лежащее на земле тело.

— Надо «Скорую» вызвать, — засуетился один из сержантов.

— Не надо, это труп, — сказал Володя.

— А вы кто?

— Врач.

— А, понятно.

Сержанты посовещались, и один остался рядом с убитым, а второй направился к патрульному автомобилю и стал вызывать прокуратуру и следственную группу. Убийство — дело серьёзное, тем более такое наглое, среди бела дня на оживлённой улице.

— Свидетели есть? — обратился к собравшимся оставшийся полицейский. — Кто-нибудь видел, как всё произошло?

Но любопытные начали расходиться. Если кто-то что-то и видел, никому не хотелось быть свидетелем. И полиция затаскает, и угрозы могут начаться со стороны убийцы. А проблем на свою шею никто не хотел.

К сержанту подошёл охранник и что-то сказал, показывая на Владимира. Вот же неймётся человеку!

Сержант направился к Володе:

— Ваши документы?

Володя достал пропуск в больницу: других документов у него с собой не было.

Сержант, не глядя, сунул пропуск в карман форменной куртки:

— Следственная группа приедет — разберётся.

— Но при чём здесь я? — резонно возразил Владимир. — Да, я был в магазине и ушёл оттуда. Услышал крики о «Скорой» и вернулся: я же врач…

— Разберутся и отпустят, — невозмутимо повторил сержант.

— Тогда и у охранника документы заберите. Он у входа стоял, можно сказать. И на его глазах убийство произошло. — Володя с чувством мести ткнул пальцем в фигуру охранника.

— О, да здесь, оказывается, свидетель есть! Кстати! — Сержант подошёл к охраннику, уже стоявшему у входа, и забрал его документы. Володя почувствовал себя отмщённым. А нечего было рыть другому яму: сам в неё угодил.

Пока не было следственной бригады, он стал думать, что говорить. О человеке в костюме следует умолчать, по крайней мере о встрече с ним. Видел ли кого-нибудь? Видел! И описать «костюм», пусть ищут. Ведь сам он никаким боком к убийству отношения не имеет. Предупредил мужика — да, было, но не соучастник же он. Но на сердце было неспокойно. Вдруг убийцу поймают, а он укажет пальцем на Володю? Судя по поведению обоих, они знакомы. Скорее всего, какая-то криминальная разборка.

И Володя решил молчать. Людей вокруг было полно, кто-то видел убийцу. А вдруг мужчина в костюме вообще ни при чём? А «чёрного» убил другой? В магазин заходил? Да, было! И всё, дальше твёрдо стоять на своём. Да и не уйдёшь уже, пропуск у сержанта.

Подъехала «Газель» с тонированным стеклом и надписью на борту «Прокуратура», а следом — «Фольксваген». На месте убийства сразу стало многолюдно. Фотограф делал снимки с разных ракурсов, долговязый дядька, наверное, старший, разговаривал с сержантом. Потом в «Газель» пригласили охранника. Вышел он через четверть часа, и сразу пригласили Володю. Средних лет прокурорский, а может, и из Следственного комитета сотрудник начал заполнять бланк допроса свидетеля. Сначала шапку — фамилия, имя, отчество, адрес, место работы. Потом уставился в глаза:

— Что вы видели?

— Да ничего. Вышел из магазина, отошёл уже изрядно, а сзади крики: «Полицию! «Скорую!» Я врач всё-таки, поспешил на помощь. Когда прибежал, обнаружил бездыханное тело.

— Всё?

— А что вы ещё хотели от меня услышать? Думаю, другие свидетели скажут то же самое.

— Здесь вопросы задаю я.

— Так задавайте, я уже битый час здесь торчу. После рабочего дня отдохнуть хочется, поужинать.

Следователь уставился на Володю, и тот, совершенно этого не желая, прочитал его мысли:

«На убийцу парень не похож: держится спокойно, не потеет, не нервничает. Следов крови на одежде нет, а при таком ударе они быть должны. Но полностью его сбрасывать со счетов нельзя. Удар ножом один, но очень точный. Так бьют киллеры, убойщики скота и… врач тоже может так. Они же анатомию знают».

Володя усмехнулся.

— Чего вы ухмыляетесь?

— Какой смысл был мне убивать человека, с которым я даже не был знаком? Драки, скандала — ничего этого не было, кроме скальпеля из ножей я только обеденный в руках держал. Да и куртку мою можете осмотреть, нет на ней следов крови.

— Тоже мне, аналитик! Детективов все начитались! Подпишите. — И сотрудник пододвинул к Володе заполненный бланк допроса. Володя наскоро прочитал короткий текст, поставил подпись.

— Вы свободны.

— Пропуск верните, мне в понедельник на работу.

Следователь или оперативник с явной неохотой вернул Володе документ. Исконно застарелая привычка работников силовых структур — вначале забрать документы у человека, а уж потом с ним разговаривать.

Выходя, Володя от злости пожелал сотруднику, чтобы у того заболела голова, да не просто, а очень сильно. И, видимо, посыл был достаточно мощный, поскольку тот сразу схватился за голову.

«Один-один», — подумал Володя. Он решил ехать домой. Хватит уже на сегодня, нагулялся досыта, как бы не нарваться на другие «приключения». Да и впредь надо быть сдержаннее, осмотрительнее, не распускать язык. Он хотел предостеречь намечающуюся жертву, а убили преследователя. И что изменилось от его участия? Один из двух всё равно убит. Его неожиданный дар ещё не принёс ему пользы, пока только одни неприятности.

В трамвае Володя ни на кого не смотрел: вдруг прочитает чужие мысли? Уткнувшись в землю, так и шёл до супермаркета. Купил полный пакет продуктов, чтобы два дня не выходить из дома.

Он любил по выходным спать едва ли не до полудня. Потом завтракал, разговаривал по скайпу с друзьями, заходил на медицинские сайты, просматривал новинки. Привычке своей решил не изменять.

Утром спал, пока не надоело. Сварил пельменей. Конечно, домашние куда лучше, но на них уходит много времени. Как большинство мужчин, Володя предпочитал уделять кухне минимум времени. Он не понимал людей, ограничивающихся утром чашкой кофе, поскольку сам привык утром завтракать плотно, ведь на работе не всегда удавалось пообедать. То операция затянется, то «Скорая» экстренного пациента доставит. В медицине редко бывает служба «от и до», только за переработки никто не платит.

Странно, что Дарья уже несколько дней не звонит. Обычно они каждый вечер созванивались, пару раз в неделю встречались, а уж в выходные — обязательно. А теперь — как отрезало. Наверное, Федя слишком её увлёк, а скорее, именно тем, что богаче.

Володя с богатыми, состоятельными людьми, находящимися при власти, встречался. Болезнь — она ведь не выбирает, беден ты или богат, счастлив или нет. Как на Руси говаривали: «Пришла беда — открывай ворота». И вывод для себя сделал: богатый может быть умён и хитёр, иметь связи — без этих качеств денег не сделать. Но вот в большинстве своём не было у них одного качества, по его мнению, очень важного — совести. Качество на первый взгляд незаметное, но определяющее. Совесть — глас Божий в человеке. Либо она есть, либо её нет. И для такого обидеть ребёнка или пройти мимо упавшего человека — мелочь.

А девушки легкомысленно надеются на свои чары. Уж их-то точно любить будут, на руках носить, дорогие цацки дарить, на престижные курорты вывозить. И таких пациенток Володя видел. Золотом обвешаны, как новогодняя ёлка мишурой, самомнения выше головы, а счастья нет.

Вот и Дарья решила, что подвернулась выгодная партия, не чета пилюлькину, с утра до вечера торчащему на беспокойной службе. Поразмыслив, Володя решил, что судьба шельму метит, и то, что они фактически расстались, это даже хорошо. Нет, прощальных слов ещё не говорили. Видимо, позиции Дарьи перед Федей были ещё не столь сильны, и она держала Володю как запасной вариант. Но теперь он знал ей цену и запасным аэродромом быть не хотел. Это даже лучше, что он смог прочитать её мысли. Женился бы на двуличнице и вляпался бы по самые уши. А теперь и объясняться не надо, не звонит, значит, не нужен.

Володя даже повеселел, воспрял духом, хотя в душе червячок был — всё-таки предпочли не его.

Он достал из стола сушёный миндаль, включил ноутбук и прочитал пришедшие письма. Потом зашёл в скайп. Там было полно зелёных значков, многие знакомые в сети.

Пока он раздумывал, с кем бы поговорить, в душе шевельнулась тревога, какое-то беспокойство, вроде червячка — зудит и зудит. Он пошёл на кухню, может, газовый кран забыл закрыть? Нет, всё в порядке. Или причина в ванной? И туда зашёл — больше для проформы. Если бы вода лилась, он бы услышал. И вот здесь флюиды тревоги усилились. И как кольнуло в голову:

— Господи, мамочки, хоть бы помог кто! И освободиться невозможно, и не закричать.

Голос был женский, скорее даже девичий. Человек взывает о помощи, ему плохо.

Володя открыл дверь на лестничную площадку, подошёл к соседской двери — одной, другой. Нет, там всё тихо, и голоса в голове не было слышно. Плюнуть и вернуться в квартиру? Но кому-то плохо, а Володя привык помогать тому, кому сейчас плохо, больно — это у него было в плоти и крови.

Он поднялся на этаж выше и приложился ухом к двери. Голос в голове молчал. Для полного успокоения Володя сошёл на этаж ниже своей квартиры, и девичий голос в его голове зазвучал сильнее.

— В Бога и чёрта поверю, лишь бы выбраться отсюда!..

Похоже, кого-то держали взаперти, и, судя по голосу, молодую девушку.