Помоги проекту - поделись книгой:
— Не понимаю я вас, русских. Все равно гуляете от жен. Так ведь и заразу подцепить можно! Только не говори про презики! С этими резинками все равно, что шашлык в противогазе кушать! А с женами!.. — Аслан театрально закатил глаза. — С верными, чистыми… Лэзят?..
— Где ж в наше время таких найдешь?! Если такими темпами будем догонять Запад, то скоро наши дамы гаремы из мужиков заводить начнут. Даже у вас традиционно воспитанные женщины в дефиците…
— Да, таких женщин теперь днем с огнем не найти! А все — из-за этих американских фильмов и сериалов. Женщины же тоже кино и телевизор смотрят! Поэтому на моей родине больше ценятся тихие и скромные девушки из отдаленных аулов, куда еще не дошел Запад-Шайтан. А ведь еще совсем недавно и в России женщины знали место. Правильно при советской власти говорили про тлетворное влияние Запада…
— Что же ты не возьмешь себе еще одну жену, из аула?
— Калым большой нужен. Особенно, если она без высшего образования. Но ты, дорогой, не представляешь, какие это жены! За такую жену — никаких денег не жалко! Муж для нее — царь и бог! И готовить умеет, и за детьми присмотреть, и ковры ткать! А ты знаешь, сколько сейчас стоят ковры ручной работы?..
— Будет она тебе в Москве ковры ткать… — Андрей с сомнением покачал головой. — Она здесь за пару месяцев эмансипируется!..
— Я что, на больного похож, чтобы везти сюда такую жену?
— Значит Аллу больше не видел? — спросил Андрей вместо ответа.
— Нет, дорогой… — Аслан вновь посерьезнел. — А что такое, не случилось ли чего?!
— Мы новую фирму организовали, хотели ее снова к себе взять…
— Э-э-эх, — Аслан покачал головой. — Такой товар — не залеживается…
— Ладно… — Андрей со вздохом протянул Аслану визитку. — Если её увидишь, позвони. Или дай ей визитку, пусть позвонит…
Андрей ехал в поезде «Москва-Петушки», не переставая удивляться изменениям, произошедшим в пригородных поездах. Уже несколько лет он ездил за город в собственной машине, поэтому не знал новых веяний на подмосковных железных дорогах.
Прежде всего, его поразил сервис, о котором в былые времена и мечтать не приходилось. Через каждую минуту по вагонам проходили мужчины и женщины, торгующие всем, что только душа пожелает: от мороженого до пива, водки и закуски. Не выходя из поезда можно было купить книги и газеты, пакеты для мусора и фломастеры, скатерти и батарейки. Еще Андрея удивляло обилие пьющих и ненормированной лексики.
Причем матерились не только мужики, но и женщины, которые не отставали от сильного пола и в потреблении горячительных напитков.
До Петушков Андрей не доехал, вышел в Орехово-Зуеве.
Два часа, проведенные в поезде, никаких результатов не дали.
Орехово-Зуево, в отличие от Москвы за годы перестройки и капиталистического развития почти не изменился. Разве что подскочили цены на привокзальном рынке, да ещё больше стало азербайджанцев, торгующих не только дарами юга.
Андрей не знал, зачем он решил выйти в этом подмосковном городке. Его вела интуиция. А может быть ностальгия… Ведь здесь когда-то давно жила Алла, а сейчас продолжала жить ее мать. Выйдя с рынка, Андрей некоторое время с удивлением смотрел на большой портрет Саввы Морозова, укрепленный на фасаде дома. Возможно, этот портрет висел здесь и раньше, но Андрей его не замечал, потому, что был занят Аллой.
Пройдя немного в сторону бывшего горкома партии, он увидел в знакомом палисаднике гипсовую статую Ленина, покрашенную серебристой краской. И в памяти всплыл вечер, когда он с Аллой проходил мимо этого памятника…
2002 год. Август
… В то время Андрей ухаживал за Аллой и часто провожал ее во Фрязино, а иногда даже к матери, в Орехово-Зуево. Жила Алевтина Ивановна недалеко от моста через Клязьму, расположенного рядом с бывшим горкомом партии.
Летний вечер был достаточно прохладным, и Алла не отказалась накинуть на плечи пиджак Андрея.
Они проходили мимо учреждения, перед которым, в своеобразном палисаднике, стоял памятник Ленину.
— После института в почтовом ящике работала, — рассказывала Алла. — Мы там что-то для космоса разрабатывали…
— Все было так засекречено, что ты не знала над чем вы работаете?!
— Я особенно и не интересовалась. У меня отец в особом отделе служил, поэтому я с детства привыкла не задавать лишних вопросов.
— Он умер?
— Мне лет двенадцать было, когда они развелись. Но даже когда мы вместе жили, отец редко дома бывал. Мама моя постоянно его ревновала, хотя особенно и не к кому было. Стояла наша часть в глухом лесу, поэтому с детства меня окружали одни офицеры, да солдаты…
Разговаривая, Алла и Андрей вышли на площадь перед бывшим горкомом партии. В центре площади возвышался монумент в честь ткачей, участвовавших в Орехово-Зуевской стачке.
Солнце зашло, но еще подсвечивало багрянцем редкие облака.
— Пал Ваныч и мои родители родом из одного села, — рассказывала Алла. — По-моему, Пал Ваныч в юности даже ухаживал за мамой. Но она тогда моего отца предпочла…
Андрей слушал Аллу и пытался понять, почему она до сих пор одна. Он и сам не знал, что заставляло его, в который уже раз, ездить в такую даль. Просто ради того, чтобы пообщаться с Аллой в электричке да по дороге от вокзала до дома? Получается так…
На мосту через Клязьму они остановились, любуясь закатом. На берегу реки сидели рыболовы с удочками, да прогуливались, дожидаясь темноты, влюбленные парочки.
— Значит, Пал Ваныч мог быть твоим отцом? — слегка обнимая Аллу, спросил Андрей.
— Не надо… — Алла повела плечами, сбрасывая руку Андрея. — Я же тебя просила!.. — Она сняла пиджак Андрея и протянула ему. — Не обижайся. И, вообще, тебе пора. На поезд опоздаешь…
2005 год. Июнь
… Спустя три года, Андрей вновь стоял на том самом мосту. Только теперь до заката оставалось еще немало времени.
На берегу Клязьмы загорали пацаны. В воде бултыхалось двое.
Андрей взглянул на часы, затем на дом, за мостом, в котором жила когда-то Алла. Времени до следующего поезда на Москву еще хватало и он, поддавшись ностальгии, пошел в сторону хорошо знакомого дома.
Двор дома на улице Лопатина был огромен. Здесь имелись и детская площадка, и скамейки, и памятная Андрею беседка.
В песочнице под ярким весенним солнцем копошились детишки. Их было немного; большая часть детворы пребывала в детском саду.
Андрей сел на скамейку и закурил…
2002 год. Август
… В один из теплых летних вечеров Андрей и Алла сидели в беседке, напротив подъезда, в котором жила Алла.
— Ты мне нравишься, — говорила Алла. — И я вряд ли еще встречу такого хорошего человека. Но ты ведь со мной замучаешься…
— Лучше мучиться с любимым человеком, чем жить с нелюбимым. — Андрей пытался в меру своих сил разрядить обстановку. — Ты не бойся, я терпеливый. Неужели не чувствуешь?
— Порой даже удивляюсь. Спасибо…
— Спасибом сыт не будешь, — все еще пытался шутить Андрей. — Объясни в чём дело! Я не такой уж тупой: пойму…
— Это произошло, когда я еще в школе училась. — чувствовалось, что Алле тяжело говорить. — За мной один парень ухаживал. Он был старше меня. Говорят, красивый был. Не знаю, мне он не нравился. Все девчонки мне завидовали, а мама говорила, что я не понимаю своего счастья, что он из хорошей семьи и очень перспективный. А он все пытался меня… Ну… ну, ты сам понимаешь… — Алла замолчала.
— Не надо… — проговорил Андрей. — Ведь эти воспоминания неприятны тебе…
— Мне с ним тогда совсем не хотелось, — продолжала Алла. — Возможно, если бы он был хотя бы немного тактичнее… Может быть, я к нему и привыкла бы…
— Я рад, что он был нетактичен, и ты не полюбила его… — Андрей замолчал, наткнувшись на взгляд Аллы.
— Он меня просто изнасиловал, — проговорила Алла. — Пригласил в гости и… В памяти остались только боль и отвращение… Потом, года через два, уже студенткой, я пыталась себя пересилить… С одним парнем из нашей группы. Он мне даже нравился, но… Он тоже был слишком нетерпелив… Короче, я так и не смогла…
— Прости, я же не знал…
— Я понимаю, — Алла вздохнула. — С тех пор я так и не смогла переступить барьер…
2005 год. Июнь
От воспоминаний Андрея отвлекло появление из подъезда женщины. Он не сразу осознал, что это Алевтина Ивановна. Мать Аллы.
Некоторое время они смотрели друг на друга. Наконец Андрей поднялся со скамейки и подошел к женщине.
— А я смотрю и не пойму, откуда же я вас знаю? — проговорила Алевтина Ивановна. — Вы ведь у Павла Ивановича работаете?
— Совершенно верно.
— Так зря вы сюда приехали. Алла последние годы в общежитии жила. Мы с ней поссорились из-за того, что я тогда снова хотела обратиться за помощью к Павлу Ивановичу. Слишком она у меня гордая…
Потом они неторопливо шли по мосту через Клязьму, и Алевтина Ивановна рассказывала про Аллу.
— … Она с детства серьезной девочкой росла, у меня с ней никаких забот не было. Правда, характер, упаси Бог!.. Чтобы хоть раз в жизни уступила! Вот он её и довел, характер-то. Все давно замуж повыскакивали, детишек нарожали, на нормальную работу устроились… — Алевтина Ивановна махнула рукой и остановилась…
Они перешли через мост и стояли перед памятником ткачам.
— Ну, теперь до вокзала рукой подать, — Алевтина Ивановна показала рукой в какую сторону идти. — Поезд на Москву через пятнадцать минут будет…
На обратном пути Андрею повезло, хоть и стоило это везение приличного «фонаря» под глазом…
Андрей сидел в центре вагона, с трудом выдерживая пьяный гвалт, поднятый компанией молодых отморозков, шумно празднующих день рождения. В Павловом Посаде в вагон вошла броская рыжеволосая девушка, торгующая средством от тараканов и шторами для ванных. Мини юбка и топик едва прикрывали её молодое загорелое тело.
Едва начав рекламировать свой товар, девушка заметила нездоровое внимание к своей персоне пьяных отморозков и умолкла.
Но было уже поздно.
— Глянь Вован, а ничо телка! — прогундосил бритоголовый оболтус, только что отхлебнувший водки «из горла».
— У-у-у-у!.. — загудела вся компания, и отморозки вызывающе уставились на девушку.
— Греби к нам, Рыжая! — среагировал Вован, именины которого, похоже, и отмечались. — Лучший мой подарочек это ты!.. — прогорланил он на мотив песенки Волка из мультфильма «Ну погоди».
Девушка растерянно оглянулась по сторонам и встретилась взглядом со взглядом Андрея.
— Ты чо, на этого старпера запала?! — перехватив ее взгляд, грозно поинтересовался Вован. — Отвянь от него, сегодня мой день!
— К сожаленью, день рожденья — только раз в году, — проорал фрагмент песенки крокодила Гены еще один знаток отечественной анимации. — Давай к нам, Рыжая!
— Можно я с вами посижу? — отступив к Андрею, спросила девушка.
— Да, конечно, — Андрей встал и пропустил Рыжую к окну.
— Ты, пень!.. — Вован неожиданно очутился рядом с Андреем. — Хочешь, чтобы я тебе пузо пёрышком почесал?
В вагоне воцарилась тишина. Немногочисленные пассажиры резко уткнулись в свои газеты, кроссворды и журналы. А у кого в руках чтива не оказалось — срочно заинтересовались проносившимся мимо пейзажем.
— Уйди по хорошему, — попросил Андрей.
— Так ты храбрый?! — удивился Вован. — Даже в штаны, падла, не наложил! — с этими словами он замахнулся на Андрея и…
… грохнулся на пол после молниеносного удара в солнечное сплетение.
Четверо дружков Вована мгновенно оказались рядом с Андреем. Причем Бритоголовый успел отбить донышко у опустевшей бутылки и злорадно поигрывал образовавшейся «розочкой».
— На именинника, падла?! — бритоголовый сделал достаточно умелое обманное движение «розочкой», и… свалился на Вована, подкошенный метким ударом ноги Андрея под колено. Это был хорошо поставленный удар из французской системы саваж, которой Андрея обучил Широков.
— У-у, гнида! — завопил Бритоголовый, роняя «розочку», которая тут же оказалась в руках у Андрея..
Однако даже выведение из строя двоих дружков не охладило пыла перепивших нападавших. Видимо они совсем потеряли контроль над собой, потому и не соображали, с кем связались.
Теперь на Андрея напали сразу трое, поэтому один удар в бровь он все-таки пропустил.
Когда все трое «прилегли на отдых» рядом с Вованом и Бритоголовым, Андрей взял рыжеволосую за руку и, перешагнув через стонущих оболтусов, повел ее к первому вагону.
Правда, при этом, он не удержался и пнул ногой Бритоголового. Именинник показался ему самым невоспитанным…
— Зачем же так одеваться? — спросил Андрей Олю (так звали рыжеволосую), когда они вышли на платформу Курского вокзала. — На такое любой мужик, извиняюсь, возбудится.
— А чем же еще привлекать внимание?! — удивилась Оля. — Практика показывает, что в таком прикиде продаваемость лучше!
Девушка поглядывала на своего спасителя с восторгом, к которому примешивалось некоторое недоумение, поскольку Андрей вовсе не походил на крутого бойца. Во всяком случае, — на первый взгляд.
— Держи… — Оля протянула Андрею пятирублевую монету.
— Такова сегодня такса за спасение от посягательств на девичью честь?
— Фонарь будет… — Оля поднялась на цыпочки и приложила монету к брови Сергея. Но этого ей показалось мало, и она чмокнула Андрея.
Поделиться книгой: