Бессметрный

Значит, мы говорим начистоту? Ну что ж…

— А вы относитесь к землянам не так?

Я уже предвкушала долгий спор, полный взаимный претензий и оскорблений, но Тайлер посмотрел на меня неожиданно серьезно и коротко, но предельно ясно ответил:

— Нет.

Я почему-то смутилась.

— Тогда почему не представились там, на станции? — все же спросила я.

— Вы знакомитесь с бездомными собаками? — последовал незамедлительный ответ.

— И вы утверждаете, что земляне плохо относятся к лондорцам… — выдохнула я. Моему возмущению уже не было предела, это же надо — обозвать бездомной собакой…

— Утверждаю, — Тайлер снова умудрился поймать мой взгляд и уставиться прямо в глаза. — Это вы так на меня смотрели, как на дворняжку, посмевшую к вам подойти, да еще и обратиться, опустив звание. Не так ли?

— Я… — черт, пожалуй, он прав, как бы ни было неприятно это признавать.

— К тому же, — неожиданно признался Тайлер, — мне стало интересно, как вы будете себя вести с рядовым лондорцем, а не со своим новым командиром. Я же не знал, что вы не перестанете хамить и после знакомства, — усмешка.

Увольте, это не я начала!

— Значит, вам нравится, когда вам хамят?

— Мне нравится честность в любом ее проявлении, — ответил капитан. — А потому мне бы хотелось сразу расставить все точки над i.

— Какие именно? — поинтересовалась я сухо.

— А такие, — вроде бы, он не менял ни позы, ни даже интонации, говорил по-прежнему спокойно, но от него моментально пахнуло надменностью, — вы можете считать нас отбросами рода человеческого, своими личными врагами (или за кого там вы нас принимаете?), но теперь вы на моей территории, и мне бы хотелось, чтобы до вас это дошло.

— Я понимаю, — ответила я слишком поспешно, отчего ему не составило труда, понять, что чихать я хотела на его власть и его территорию.

— Хорошо, если понимаете, — Тайлер откинулся на спинку стула, не отводя изучающего взгляда, чем неприятно напомнил мне адмирала Хьюна. Но, ладно тот, пожилой мудрый воин, ветеран, по сравнению с которым я неопытная девчонка, но этот! Он же всего ненамного старше меня! Когда он научился так смотреть? И так выводить из себя одним взглядом?..

Я молчала. Пришлось приложить усилия, чтобы выкинуть из головы красочные картинки его убийства, услужливо подкинутые моим воображением. «Полгода, — твердила я себе, — полгода, тебе нужно выдержать всего полгода».

— Моя команда разве что не станцевала перед вами «канкан», чтобы вы почувствовали себя как дома, — тем временем продолжал Тайлер. — Вы же смотрели на них с плохо скрываемым отвращением, как на душевнобольных, — я резко вскинула на него глаза. Неужели это было так заметно? — Да, я не жалуюсь на наблюдательность, — ответил капитан на мой невысказанный вопрос.

— Я постараюсь лучше контролировать свои эмоции, — скрепя сердце, пообещала я.

Кажется, мой ответ Тайлера не устроил. Он скривился. Странный тип, командиры, с которыми я работала, всегда хмурились, выказывая свое неудовольствие, этот же вечно кривился. У него вообще была очень красноречивая мимика, так что не ему мне указывать на то, что я плохо контролирую эмоции.

— Я хочу, чтобы вы постарались не лучше притворяться, а попытались на то время, что вы здесь, забыть, что мы с разных планет. Наши задания часто сопряжены с риском для жизни, так что отношения внутри экипажа крайне важны.

Что ж, тут поспорить я не могла. В первую очередь дело.

— Я понимаю.

— Рад, что мы пришли к первому взаимопониманию, — кивнул Тайлер. — И, поверьте, мне тоже не улыбалось брать в свою проверенную команду постороннего человека, сколько бы «Крыльев» и других наград у него не было, — значит, он, действительно, читал мое досье. — Но если это поможет нашим планетам, наконец, наладить отношения и начать взаимодействовать как цивилизованным людям, я готов стерпеть многое.

Вот так, капитан только что дал мне понять, что мое присутствие его радует не больше, чем меня мое нахождение здесь.

— И чем же занимается «Прометей»? — спросила я, решив, что все точки над i уже расставлены по своим местам.

Вот сейчас мне, кажется, удалось его по-настоящему удивить.

— Вам не сообщили?

Я покачала головой, а потому уже сама выпучила глаза, когда Тайлер тихо выругался. Боже мой, куда меня отправили?

— Впервые вижу, чтобы на такие корабли посылали без предупреждения, — сказал он.

— Без предупреждения, о чем? — все еще не понимала я.

— О, том, что вы вполне можете не вернуться, — его голос зазвучал жестче.

— Сейчас идет война, — серьезно кивнула я, — и я понимаю риски, — пусть даже думать не смеет, что земляне трусы. — Я служила на «курьере», мы не один раз попадали под обстрел, я уже видела смерть.

Тайлер посмотрел на меня как на наивную сельскую девочку и как-то устало сообщил:

— «Прометей» получает разные задания, основные из которых: разведка, диверсии и другие спецзадания. Подчиняемся непосредственно министру обороны Лондора. Вероятность смертности у нас весьма высока.

— Но вы еще живы, — не подумав, ляпнула я.

— Я не буду перечислять тех, кто служил вместе со мной, и не дожил до этого дня, — сухо ответил Тайлер, потом снова уставился на меня. — Именно поэтому мне нужна от вас полная выкладка. Не можете работать в команде — закройтесь в своей каюте и не отсвечивайте, обещаю, вам не будут докучать, а по прошествии полугода я верну вас домой. Если нас никто за это время не подорвет, разумеется.

А вот это уже было унизительно: предложить мне спрятать голову в песок.

— Я пилот, — отрезала я, — мое место в рубке, а не в каюте.

— Я на это надеюсь, — кажется, Тайлер все же ожидал именно такого ответа. — Поэтому с этого дня вы второй пилот «Прометея».

Второй? Второй. А чего я ожидала? Что он променяет проверенного летчика на меня, к тому же ненавистную землянку?

— Есть, сэр, — раз я теперь официально принята на службу, нужно и отвечать соответствующе.

Тайлер же поморщился.

— Не на параде. Можете звать меня по имени.

Совсем сбрендил? Еще с лондорцами я не браталась!

— Можете идти. Ваша каюта номер 13, - он правильно истолковал мой взгляд. — А что? Вы же сами сказали, что не суеверны.

Я поджала губы, чтобы снова не вступить в полемику. Издевается. Точно ведь издевается.

— К вам чуть позже зайдет Лора, организует вам форму, — голос Тайлера настиг меня уже у самой двери.

— Что?! — я резко обернулась.

Капитан посмотрел на меня с самым невинным выражением лица и сделал вид, что не понял смысл моего вопроса.

— К вам зайдет Лора, организует… — терпеливо принялся повторять.

— Я слышала, — мой голос против воли напоминал шипение. — Но у меня уже есть форма.

— У экипажа должна быть единая форма, — голос мягкий, но предупреждение в нем очевидно.

Одно дело служить среди лондорцев, взаимодействовать с ними ради победы над общим врагом, но надеть на себя символ их армии, форму, которую носили люди, убившие моего брата.

Я вернулась обратно к столу, оперлась ладонями о столешницу, практически нависнув над Тайлером.

— Я. Никогда. Не. Надену. Форму. Лондора, — отчеканивая каждое слово, сообщила я.

Мой грозный голос не произвел никакого эффекта. Тайлер приподнялся, чтобы наши лица оказались на одном уровне:

— В таком случае, еду вам в каюту будут приносить строго по расписанию.

Это означало, что в кресло пилота в земной форме он меня не пустит. Черт!

— Я вас больше не задерживаю, — бросил Тайлер, усаживаясь обратно и вызывая что-то на экране компьютера.

Мне хотелось что-нибудь разбить, а лучше всего его голову. Капитан, чтоб его.

Понимая всю бесполезность дальнейших споров, я развернулась на пятках, и вылетела в коридор подальше от этого типа.

Если раньше я ненавидела лондорцев как нечто абстрактное, теперь у меня появился конкретный представитель, которого я ненавидела больше других. Мой личный враг.

3.

Как Тайлер и обещал, младший лейтенант Стэнли пришла через несколько часов, я только-только успела разложить в каюте вещи.

Я ей не открыла.

Знаю, ребячество, но ничего поделать с собой не смогла. Наверное, если бы явился сам зловредный капитан, пришлось бы открывать. Годы учебы, а затем службы намертво вбили в голову привычку подчиняться старшим по званию. Но впускать какую-то там Лору, чтобы она помогла подобрать мне ненавистную форму, я была не намерена.

Повезло, девушка не стала долго нарушать мой покой: несколько раз постучала, позвала, потом потопталась возле двери и ушла. Наверное, подумала, что я сплю.

— Я не собираюсь надевать форму твоих убийц, — пообещала я фотографии Ника, которую успела поставить на тумбочку. Раньше я никогда не брала его с собой, а в этот раз не смогла отказать себе в слабости.

Полдня бесцельно бродила по тесной каюте, пыталась читать что-то из тех дисков, которые второпях закинула в сумку, но мысли все равно были не о том.

Тайлер же не выполнил свою угрозу о том, что еду мне будут приносить в каюту, чтобы я не шлялась по кораблю в голубой земной форме. Такое чувство, что про меня вообще забыли.

К вечеру есть хотелось просто невыносимо, но я проиграла бой своей гордыне и все равно никуда не пошла. Напилась воды, которой в каюте было с избытком (сразу три пластиковые бутылки), и легла спать.

Знаю, что вела себя как ребенок, глупый обиженный ребенок. Знаю, что Тайлер был во многом прав, что я была обязана забыть о ненависти к лондорцам ради общего дела. Но я была готова сотрудничать, даже не спорить и выполнять приказы капитана, но надеть на себя их форму… Я не могу сказать, что питала к своему земному комбинезону нежные чувства. По правде говоря, он меня всегда раздражал за то, что слишком сильно обтягивал грудь и заставлял мужскую половину сослуживцев смотреть мне не в глаза, а чуть ниже шеи. Но эта форма была пусть маленьким, но все же кусочком Родины, моей тонкой персональной броней, расстаться с которой я пока была категорически не готова.

Утром голод стал сильнее меня. Кажется, человек может при наличии воды прожить без пищи до двух недель, но что-то проверять это утверждение на себе не хотелось.

Мерная вибрация корабля говорила о том, что мы в пути. Куда летим? Какое задание получила команда «Прометея», и допустят ли меня к его выполнению, если я так и не переоденусь? Впрочем, капитан по этому поводу выразился предельно ясно.

В конце концов, пришлось выбираться из своей «берлоги». Бдительность гордыни удалось усыпить мыслью, что я остаюсь на службе Земле, которая выделяет средства на содержание и питание лондорцев, отправившихся на наши корабли, так же, как и я попала на их, следовательно, они обязаны предоставить мне мою часть пайка.

Умылась, расчесалась и вышла из каюты. Коридор был пуст, и я напрасно крутила головой по сторонам, прежде чем закрыть за собой дверь и отправиться на поиски камбуза.

В конце палубы на стене обнаружился план корабля, и я смогла сориентироваться, в какую сторону мне идти. Меня никто не тревожил, встала я поздно, поэтому надеялась, что все уже успели позавтракать, и мне не придется ни с кем общаться.

Камбуз мне сразу понравился тем, что здесь пахло свежей выпечкой, а мой желудок уже был голов свернуться от голода.

Большое светлое помещение, холодильники, печи, духовка, вытяжка. Ничего лишнего, и везде очень чисто, прямо до блеска. Помнится, на «Овне» в камбузе всегда стоял устойчивый запах гари…

Помимо стола непосредственно для готовки пищи, рядом с ним оказалась барная стойка с несколькими высокими стульями (видимо, для тех, кто хотел перекусить второпях), а также небольшие круглые столики у противоположной стены.

Мои брови непроизвольно поползли вверх. Это помещение вообще мало соответствовало моим представлениям о камбузе на военном корабле. Хотя чего я ждала? Я уже поняла, что «Прометей» судно необычное и не только благодаря своей клиркийской постройке.

— О, какие люди! — весело поприветствовал меня кок. Сегодня он тоже был в «пиратской» бандане, но уже не красной, а зеленой.

— Здравствуйте, — поздоровалась я. Что ж, если я хочу, чтобы меня покормили, придется быть вежливой.

— Проголодалась? — старшина подмигнул мне, отчего я немного растерялась. Ну не может быть на военном корабле такой домашней атмосферы, просто не может! — Не стесняйся, — заметил он мою реакцию, — конечно, ты пока чувствуешь себя не в своей тарелке, но кушать надо всегда. Садись-садись, — Кули указал мне на место за барной стойкой, — что предпочитаешь?

Честно говоря, я планировала добыть еды и убраться за дальний столик, чтобы избежать ненужных разговоров или, судя по настрою кока, задушевных бесед. Но раз меня приглашают за стойку, до получения пищи спорить не стала.

— А есть, из чего выбрать? — удивилась я, устроившись на неожиданно удобном стуле. Везде, где я служила, обычно готовилось на день на всю команду, и выбирать не приходилось, или ешь, что дают, или жуй сухой паек.

Морган, прекрати сравнивать, сейчас же!

Я тут же отругала себя, потому что, чем больше я этим занималась, тем больше «Прометей» выигрывал в списке сравнений.

— Ну, — протянул Кули, отчего-то смутившись, — на самом деле выбор не велик, я сегодня… как это говорится? О! — тут же ответил он сам себе. — Я сегодня не в ударе, как говорит Эшли, — Эшли? Это он о старпоме так фамильярно? — Так что сегодня есть суп, овощное рагу и салат.

И это называется, нет выбора? В желудке протяжно заурчало.

— Можно мне суп? — попросила я.

— О чем речь?! — кок расплылся в улыбке. — Можно даже все и сразу!

— Спасибо, супа будет достаточно.

— Сказано — сделано! — и хозяин кухни загремел посудой.

Я сидела, навалившись на стойку и подперев рукой подбородок, и наблюдала за ним. Улыбчивый и очень милый человек. И это лондорец? Как так может быть? Вот капитан подходил под мое представление о них просто идеально. Было ощущение неправильности ситуации, словно я не там и не в то время.

Через пару минут передо мной поставили глубокую тарелку с ароматно пахнущей жидкостью, от которой еще шел пар.