Бисер для трех поросят

Она упорхнула, оставив меня терзаться догадками. Что, интересно, за вариант у нее наклевывается?!

* * *

Три недели пролетели сумасшедшим калейдоскопом: зачеты, экзамены, защита дипломов, торжества по поводу выпуска пятикурсников, итоговые заседания кафедры, ученого совета университета! В нормальных конторах горячая пора наступает в канун Нового года! В учебных же заведениях финальные аккорды годичной работы звучат в июне месяце. И эти самые финальные аккорды даются мне примерно так же, как последние сто метров дистанции в марафонском забеге. Домой я приползала измочаленная и едва живая от усталости. С Женькой за это время я ни разу не виделась, да и созванивались мы всего три-четыре раза. Подруга уже привыкла, что в конце учебного года меня лучше не трогать.

Когда основная горячка миновала, во мне заговорила совесть, и вечером я сама набрала Женькин мобильный. Услышав в трубке мой голос, она возликовала:

— Отпуск начался?!

— Нет, еще пара рабочих дней осталась. Но, считай, я уже свободный человек.

— Ты дома?

— Дома.

— Жди меня, приеду через полчаса.

— Может, лучше встретимся на выходных?

— Нет, дело не ждет. Сегодня новолуние, и я уже двух тараканов добыла.

— Что-что ты добыла? — Я решила, что ослышалась.

— Двух тараканов, — повторила она. — Сейчас привезу в баночке.

Женька отсоединилась, а я отправилась на кухню ставить к ее приезду чайник. Интересно, зачем это ей понадобились тараканы?! Может, это какая-то новая мода на экзотических домашних животных? Фу, гадость какая! Хотя от Женьки всего можно ожидать.

Она не заставила себя долго ждать и появилась даже раньше обещанного, заполнив прихожую нездоровым ажиотажем и ароматом сладких духов.

— Проходи на кухню, — скомандовала я, — и рассказывай, что за спешка такая и при чем здесь тараканы?

— Погоди ты, — отмахнулась Женька. — Слушай сначала главное: в понедельник ты выходишь на работу!

— Куда-куда я выхожу?.. — Мои глаза сами собой полезли на лоб.

— На ра-бо-ту! — растянула Женька по слогам и довольно ухмыльнулась.

— Спятила? В понедельник у меня первый полноценный день отпуска! Какая, к черту, работа?

— Самая что ни на есть замечательная! Раз в твоем универе мужиков приличных нет, будем ловить их в другом месте.

— И где же я должна заниматься такой, с позволения сказать, рыбалкой?

— В ресторане!

— Эка невидаль, — облегченно вздохнула я, подумав, что подруга решила таскать меня по ресторанам, как на работу, с целью познакомиться. — Мы с тобой и так почти каждую неделю ужинаем на людях, вот только не припомню, чтобы кто-нибудь там жаждал со мной познакомиться.

— Правильно! Потому что рестораны мы посещаем разные, приходим только ради вкусной еды и выбираем столики подальше от посторонних глаз. Какие уж тут знакомства. Поэтому теперь ты начинаешь трудовую карьеру в ресторане «Этуаль».

Мне показалось, что волосы на моей макушке встали дыбом и начали тихонько шевелиться. Преодолев секундный ступор, я осторожно уточнила:

— Ты предлагаешь мне наняться в кабак официанткой?!

— Почему сразу официанткой? И почему в кабак? Будешь работать администратором в элитном ресторане, где собирается респектабельная публика.

— И что мне это даст?

— Это даст тебе новые знакомства. Конечно, случится это не в первый же день, но у тебя ведь целых два месяца отпуска. Глядишь, и подцепишь кого-нибудь из постоянных клиентов.

— Как это я буду кого-то цеплять?! Хоть я и не слишком много знаю об обязанностях администратора, но, кажется, он не занимается консумацией.

— Какой такой конфигнацией? — озадачилась Женька.

— Ну вот, а еще считаешь себя тусовочным человеком, — пристыдила ее я. — При помощи консумации кабаки раскручивают клиентов на деньги. Скучает, например, в ресторанчике одинокий пожилой дяденька. К нему за столик подсаживается молодая длинноногая девица или даже две девицы. Завязывается банальная застольная болтовня. Дяденька, польстившись «клубничкой», предлагает угостить девушек коктейлем. Они делают заказ, потом еще один и еще… К концу вечера официант приносит такой счет, что у престарелого ловеласа давление подпрыгивает до предельной отметки. Оказывается, красотки весь вечер баловались коньячком «Наполеон» по семьдесят долларов за пятьдесят капель. Это и называется консумация.

— Круто. Но ничего такого я тебе не предлагаю. Ты будешь взаправдашним администратором.

— А что обычно делает взаправдашний администратор?

— Руководит, — уверенным тоном «ликвидировала» мою безграмотность Женька.

— И кем он, позвольте спросить, руководит?

— Ну там, официантами, например, или барменами.

— А что конкретно входит в его обязанности?

— Чего ты ко мне прицепилась? — фыркнула она. — Что делает, что делает?.. Откуда я знаю? Но в одном уверена стопроцентно: быть администратором легче, чем заведовать кафедрой и читать студентам лекции. Не дура, разберешься!

— И не надейся! Я не собираюсь поганить себе отпуск. Я целый год пахала, как ломовая лошадь, и имею полное право отдохнуть. Мне отпуск, между прочим, положен по трудовому законодательству.

— А муж тебе по трудовому законодательству не положен?!

— Твоя затея граничит с идиотизмом, и я не собираюсь идти у тебя на поводу. Все, точка. — Я демонстративно повернулась к подруге задом и принялась разливать чай в изящные фарфоровые чашки.

— Марусечка, — умоляюще потянула Женька, — ну, пожалуйста. Ну, чего тебе стоит?

— Нет! — отрезала я. — И не называй меня Марусей. Ты же знаешь, я ненавижу это прозвище.

— Машенька, солнышко, у меня же другого такого шанса может больше не быть.

— Какого шанса? Ты-то тут при чем?

— Я тоже буду с тобой работать администратором. У них две вакансии. Представляешь, меня берут без всякого опыта работы! Я Дашу Климентьеву случайно встретила. Ну, помнишь, та, которая со мной раньше на фитнес ходила? Она составила нам с тобой протекцию. Ее новый кавалер учился в институте вместе с директором этого ресторана.

— Значит, ты наконец решилась пойти на работу? — с сомнением уточнила я.

— Без тебя у меня ничего не получится. Оскандалюсь в первый же день.

— Но я же не более твоего понимаю в ресторанном бизнесе! Мы оскандалимся вместе.

— Ты — умная, образованная, умеешь руководить. Пожалуйста…

— Мы с тобой не на школьных экзаменах. На моей шее не выедешь. К тому же как ты все это себе представляешь?

— Очень просто, — оживилась подруга, моментом учуяв, что моя оборона дала слабину, — в принципе два администратора работают по неделям. Но мы, как новые сотрудники, будем первый месяц работать вместе. Ты меня всему научишь. А потом я, может, и до замдиректора дорасту или даже до директора.

— С такими замашками тебе не в администраторы идти, а в секретари к президенту. Глядишь, продвинешься там по служебной лестнице, — съехидничала я. — Неужели ты действительно собираешься целый месяц работать без выходных?

— А почему нет? Не в семь же на работу приходить. Режим работы с двенадцати дня до двадцати четырех. И я смогу иногда тебя пораньше отпускать, если посетителей будет немного.

— Она будет меня отпускать! — вознегодовала я. — Кажется, твой зад уже ощущает кожаную обивку директорского кресла. И, спрашивается, как я буду учить тебя тому, чего сама не знаю?

Женька взглянула на меня с удивлением.

— Ты, блин, даешь! Думаешь, у всех администраторов имеется кандидатская степень?

— При чем тут моя степень? Я ничего не знаю о работе общепита!

— Я презентую тебе какую-нибудь книжку. Почитаешь, а потом мне расскажешь.

— Почему бы тебе самой не почитать?

— Ты вспомни, сама ведь обо мне в школьные годы говорила: «Смотрит в книгу — видит фигу». С той поры ничуть не изменилась.

Даже если представить, что я ради твоей карьеры соглашусь на эту авантюру, трудовую книжку из университета мне забирать нельзя, и тем более нельзя, чтобы в ней появилась запись о работе кабацким администратором.

— Не бери в голову! У меня ведь тоже нет трудовой, нам просто оформят новые. Можно сказать, начнем жизнь с чистого листа.

— Мне бы на месте директора показалось странным, что две особы не первой молодости никогда и нигде раньше не работали.

— Директора я возьму на себя. А теперь одевайся! — велела Женька.

— Зачем? Уже поздно, и я не хочу гулять, — стала сопротивляться я, предположив, что ей взбрело в голову побродить в скверике по соседству с моим домом. Изредка мы с ней коротаем там вечера.

— Мы не гулять пойдем, а по делу. Будем таракана перед подъездом закапывать.

— Кого закапывать???

— Таракана. И еще обмылок и денежку.

— Зачем?

— На удачу. Заговор есть особый на удачу. Зарываешь все это в землю в новолуние и три раза проговариваешь специальные слова. Они у меня в блокноте записаны. У тебя есть обмылок? Дохлые тараканы у меня с собой в банке, я их сегодня у соседки добыла, но обмылок только один.

— У тебя тараканы не в банке, а в голове. Никуда я не пойду!

— Нет, пойдешь, — упрямо прошипела Женька. — Хватит полагаться на судьбу, нужно брать ее в свои руки. Этим заговором еще наши прапрабабушки пользовались. Он нам поможет.

— Наши прапрабабки были дремучими особами, а я современная образованная женщина.

— Много проку от твоей образованности! И вообще, что с тобой случится, если спустишься на минутку к подъезду и чуть ковырнешь земельку? Дело-то ведь плевое! А веришь ты в это или нет, заговор все равно подействует. Погоди… — Она выскочила из кухни и через секунду вернулась с обмылком. — Вот и мыло у тебя в ванной нашла в нужном состоянии. Пошли.

Спорить с Женькой — себе дороже. Если уж она вбила себе в бестолковую голову какую-то идею, то лоб расшибет, но от своего нипочем не отступит. В конце концов, корона с меня точно не упадет, если я похороню возле дома труп несчастного таракана. И кто только надоумил ее с этим заговором?

Я наспех впрыгнула в джинсы, и мы спустились. К счастью, в половине одиннадцатого было уже совсем темно, и возле подъезда на лавочке не скучали старушки. Пожилая консьержка, баба Зина, смотрела у себя в каптерке телевизор и даже не заметила, как мы прошмыгнули мимо. Надеюсь, никто из знакомых не застукает меня за столь диким занятием.

Неожиданно возникла проблема. По обе стороны подъезда соседи разбили цветочные клумбы, а Женька настаивала на том, что далеко от входа зарывать «ценности» нельзя, заговор не сработает. В результате непродолжительной дискуссии мне пришлось сдаться. Ступая на цыпочках, я осторожно протиснулась между цветочными зарослями.

— Глубоко копать? — Я ковырнула рыхлую землю столовой ложкой, поскольку другого копательного инструмента у меня дома не нашлось.

— Не знаю, — отозвалась Женька, — но, думаю, это без разницы. — Она протянула мне майонезную баночку и развернутый на нужной страничке блокнот с текстом. — Только, смотри, обоих тараканов не вытряхни. Второго я закопаю возле своего подъезда.

Благо недалеко от клумбы, где я ковырялась, горел фонарь и видимость была вполне сносной. Превозмогая брезгливость, я выковырнула ложкой из банки дохлое тараканье тельце. Вслед за ним в ямку были уложены обмылок и монетка. Заровняв туфлей землю, я уставилась в блокнот.

— Читай три раза, — настырно потребовала Женька.

С трудом разбирая ее каракули, я пробубнила под нос какую-то ахинею. Согласно которой счастье и удача теперь попрут со всех дыр, как тараканы у плохой хозяйки. Благо хоть текст заговора состоял всего из нескольких коротких предложений. Я быстро закончила и уже собралась вылезать из клумбы, как вдруг окно первого этажа прямо у меня над головой распахнулось, и на меня вылился ушат холодной воды. Вслед за тем раздались гневные вопли:

— Вот вам, паразиты! Будете знать, как цветы воровать! Совсем, падлы, совесть потеряли! Щас в милицию позвоню! — Я оторопело подняла голову и, благодаря свету уличного фонаря, разглядела в темном проеме окна бабу Зину. Вероятно, от ее бдительного взора не укрылось подозрительное шевеление в цветнике. Боевая консьержка мигом переместилась из каптерки в свою квартиру на первом этаже и с помощью воды решила проучить незадачливого воришку.

— Баба Зина! Это свои! Я — Маша Соловей. Никто цветы не ворует, — жалобно пропищала я.

— Ну, дает бабуля! — зашлась хохотом Женька. — Ой, не могу! Ой, держите меня!

— Чего ржешь? Это была твоя идея. — С мокрых волос по моему лицу ручейками стекали холодные струйки. На дворе вроде бы лето, но погода в этом году не задалась, и сейчас на улице не больше семнадцати градусов. Мокрая, как мышь, я тут же дробно застучала зубами.

В окне надо мной зажегся свет, благодаря которому баба Зина смогла идентифицировать мою личность.

— Машенька… — удивилась она. — Ты чего, детка, тут делаешь?

— Я… это… в общем… — Ни одно разумное объяснение моего пребывания посреди клумбы в голову не пришло. Мне на помощь поспешила Женька.

— Мы браслет золотой искали, — ляпнула она. — Понимаете, я курила на балконе и показывала Маше свой новый браслет. Мне муж на днях подарок сделал, очень дорогая вещь — почти две тысячи долларов стоит. Так вот, этот браслет соскользнул с запястья и упал вниз. Теперь мы пытаемся его отыскать.

— Две тысячи долларов… — завороженно проговорила баба Зина. — Нашли уже?

— Нет пока. Темно — ничего не видно. Завтра утром вернемся искать.

— Вы уж простите, что водой окатила, — принялась извиняться консьержка. — Думала, кто-то цветы ворует.

— Спасибо за бдительность, — простучала я зубами и потянула Женьку в подъезд.

Добравшись до квартиры и избавившись от мокрой одежды, я принялась выплескивать свое негодование на Женьку:

— Скажи, пожалуйста, почему бредовые идеи приходят в голову тебе, а отдуваюсь за них все время я. Помнишь, классе в четвертом ты не хотела идти на контрольную по математике и придумала обожраться арбузами в надежде на то, что организм даст сбой и тетка оставит тебя дома. После двух арбузов, которые мы слопали, твое самочувствие ничуть не ухудшилось, а я едва не посадила почки и несколько недель потом провела в больнице. А в выпускном классе ты отправила меня на встречу с очередным своим кавалером, чтобы я от твоего имени дала ему от ворот поворот. Этот кавалер прихватил с собой двух подвыпивших дружков, и мне едва удалось унести ноги. Еще…

— Вспомнила баба, как девкой была… — прервала мои излияния Женька. — Ничего от прохладного душа с тобой не сделается. Укладывайся спать, а я поехала домой зарывать своего таракана. Мне тоже удача не помешает. Завтра вечером едем знакомиться с директором ресторана. Только надень что-нибудь не сильно тоскливое. И волосы распусти.